Посреди заката. В поисках вечности!

Когда мы попрощались с Анной, то направились в закусочную. Почему-то весь обратный путь меня терзало чувство тревоги, зайдя в закусочную, мы заметили, что в ней уже не было посетителей, но перед нами стояла Жанна с очень бледным лицом. Она, как каменная, подошла к нам:

– Честное слово! Я не могу представить себе, кто это сделал…

– Жанночка, о чём ты? – спросил Максим, не понимая её.

– Я без понятия, кто пробрался к вам в комнату… – вымолвила официантка с таким лицом, что уже она вот-вот и заплачет.

Я и Максим переглянулись, затем, ничего не говоря, мы взлетели по лестнице на второй этаж. Тайга и Жанна не отставали от нас. Я приоткрыл дверь спальни. Комната выглядела так, как будто какие-то подростки устроили в ней вечеринку. Часы, которые я слышал утром, уже не работали, а треснувшие лежали на полу. Шкафчики в комнате все открыты, постели перекопаны.

Первым делом, подбежав к своей сумке, я начал пересматривать вещи, которые тоже, как ни странно, не остались незамеченными взломщиком. «Пожалуй, всё на месте…» – сначала подумал я, но в эту секунду меня будто обдали кипятком… «Камера!» Я отодвинул рюкзак и обнаружил, что чехол, в котором лежала моя камера, пропал вместе с ней!

– Чёрт! Где моя камера! – воскликнул я. Макс, который всё это время просматривал комнату, подошёл ко мне.

– В смысле? Она пропала? – растерялся Максим и прикрыл глаза, скрывая своё разочарование. – Это всё довольно странно… – он открыл глаза и обернулся к Жанне, которая подняла с пола разбитые часы. – Жанна, ты никого не видела?

– Нет, мальчики, честное слово, я никого не видела. Извините меня, я должна была следить, чтобы посторонние не поднимались на второй этаж. – В её голосе слышался надрыв, ей было трудно сдерживать себя, чтобы не разрыдаться.

Поднявшись на ноги, я понял, что точно не злюсь на Жанну, а только на тех людей, которые пробрались в комнату. Максим ничего не сказал девушке, а лишь обернулся ко мне.

– Кто это мог сделать? – поинтересовался он у меня.

– Вполне возможно, что это те самые люди, о которых мы думаем. И мне кажется, я понимаю, зачем они это сделали.

Максим выговорил, недолго думая:

– Ты предполагаешь, они знают, что мы разведали информацию о похищении Амурова Сергея, так? Чтобы мы не лезли в это дело?

– Это же очевидно… Также, видимо, им нужна запись с камеры, чтобы понять, что мы успели разузнать.

Жанна присела на кровать, испытывая большой стыд. В руках она держала те самые часы.

– Знаете, – неуверенно начала она. – Может, этот человек был сегодняшним посетителем? Он же должен был убедиться, что вы ушли.

– Тогда ты могла бы вспомнить, кто хотя бы на пару минут исчезал из виду и вернулся за свой столик? – спросил её Максим.

Жанна покачала отрицательно головой.

– Все были в закусочной, никто не исчезал, даже на минуту, а если и покидал кто, то сразу шёл прямиком на выход.

Я обернулся к окну, глядя прямо на лес, который виднелся за домами. Под деревьями расползались чёрные тени, они скрывали весь мир лесной чащи. Немного поразмыслив, я спросил у Жанны:

– А в закусочной имеется чёрный вход?

– Да, есть, но он заперт.

– Его могли спокойно взломать, – разъяснил Макс.

Жанна встала с кровати и пошла к выходу, ей нужно было проверить дверь. Когда она скрылась, Максим обратился ко мне:

– Откуда они узнали, что мы покинули закусочную?

– Без понятия, однако, возможно, у взломщика существует сообщник, или же он поджидал снаружи и увидел, как мы уходим, тогда и пошёл на своё дело, – ответил я с огромной обидой из-за того, что таким образом украли у нас камеру.

Максим, постояв, хотел что-то добавить, но, услышав шаги Жанны, обернулся. Жанна зашла в комнату с таким же бледным лицом, с которым мы увидели её, когда пришли от Анны.

– Она взломана…

Глава 5

Я сидел напротив Максима, грустно опустив голову.

Вся эта ситуация, так мне не нравилась, что кто-то взломал чёрный вход закусочной и проник в комнату, украв нашу камеру! «Ох, как долго мы на неё деньги копили!» – подумал я.

Жанна сидела рядом со мной. Она всё ещё была расстроена, что не смогла уследить за всем. Но я её не винил, потому что взломщик проник через задний вход: «Откуда она могла знать, что нас грабят?» С одной стороны, мне хотелось что-то сломать, выкинув свою злость куда-нибудь, но, увы, моё поведение будет неуважительно к самому себе. Помимо камеры, мы потеряли ещё видео, записанное на ней. Вряд ли на нашей камере было что-то важное, но проделанную, и теперь уже потерянную, работу жалко. По началу, я не вполне серьёзно отнёсся к этому расследованию. Думал: «Снимем и уйдём». Я думал, что подозрения и письмо А. С. – это преувеличение и, возможно, бред нездорового человека, однако Макс уговорил меня ехать в Сосновку. «Да, я хочу помочь пропавшим людям, но не предполагал, что это дело куда запутаннее, чем ожидалось. Сначала особняк Покровских и дворецкий, затем подозрительные Рязанов, отец Анны… Я вообще молчу, что они хотели от нашей камеры!» Чем больше я думал об этом, тем больше убеждал себя, что это всё какой-то бред! «Зачем им люди? У них существует какая-то цель? Могли бы просто нанять рабочих… Зачем заставлять и запугивать? Может, кто бы это ни были, не хотят, чтобы кто-то узнал о каком-то деле? Или проекте?» Теперь я снова вспомнил про двигатель Амурова Сергея: «Неужели этот двигатель был нужен для чего-то? Если так, то для чего? Может, всё это не просто похищения, а если это, как и говорил мне Максим, – заговор!» Я глубоко и бесшумно вздохнул. «Пожалуй, мне пора прекращать смеяться над глупыми теориями Максима, какими странными они ни были…»

– Мне тоже очень жаль, что мы буквально потеряли камеру, однако это не значит, что мы всё бросим, так ведь? – спросил меня мой неугомонный друг.

Я нехотя поднял голову. Лицо Макса выражало плохо разыгранную улыбку. Как всегда, он пытался разрядить обстановку. К сожалению, с таким другом, как я, вряд ли наш путь будет лучезарным и чистым.

Я опустил взгляд на свой «уже не горячий» шоколад, который покрылся тонкой плёнкой. «Интересно, сколько мы тут уже сидим?» – задался я вопросом, выглянув на улицу через большое стекло, увидев, как появляются постепенно звёзды и как уходят последние тени большого газового шара.

– Видимо, – ответил я на вопрос Максима после долгого молчания.

– Саш, одному ехать – и дорога длинная! Когда мы не одни, всё в разы лучше получается, поверь! Я уверен: ты всё ещё не отказываешься помочь мне найти этих людей? – не сдавался Макс.

«Ох уж эти “Максимовы повадки”! От них никуда не деться! У него, наверное, к каждому аргументу по пословице есть…» – пошутил я про себя. Немного задумавшись, я нашёл что-то в словах Макса: «И правда. Нашей первой целью было помочь людям… Эх, надо будет спросить Максима, есть ли пословица про болвана…»

– Видимо, ты прав, – согласился я. – Хорошо. Жанна, можешь, пожалуйста, подогреть мой горячий шоколад? А то он замёрз.

Жанна, которая всё это время наблюдала за нашим диалогом, встала и улыбнулась мне, забрав кружку.

Через какое-то недолгое время, она вернулась с двумя кружками. Поставив горячий шоколад передо мной, она присела рядом и отпила пару глотков чая из своей кружки.

– С чего начнём? Теперь нам нужно начинать всё с начала? – задал я Максиму вопрос.

– Знаешь… не знаю, одобришь ли ты мою идею… – замялся он. – Как смотришь на то, чтобы задержаться в Сосновке и не просто сообщить всему свету о похищениях людей, а вообще разобраться самим, что здесь происходит?

Я поперхнулся горячим шоколадом, прикрыв рукой нос, издав очень странно и исковерканное восклицание:

– Да-а, вряд ли это хорошая идея!

Полностью прокашлявшись, я хриплым голосом продолжил:

– Не думаю, что это совсем хорошая идея. Одно дело заснять и выложить потом в новостях, а другое – вообще стать «детективчиками» и расследовать похищения людей.

– Раз так, тогда давай купим где-нибудь камеру и начнём всё сначала, – предложил Макс очень грустным голосом. – Кстати, сходим ещё к Бурундуку, напишем заявление о краже, также ему сообщим, что есть вероятность, что взломщик работает вместе с похитителями или на них.

– Хорошо. – Этот вариант меня устраивал.

– Мне кажется, как мы сюда прибыли, сами того не ведая, уже ведём данное расследование… – почти шёпотом сказал Максим.

Я ничего не ответил другу, а лишь развернулся к Жанне:

– Где у вас можно тут купить камеру?

Жанна усмехнулась:

– У нас их редко завозят в магазины, раз в полгода, поштучно, на заказ.

Я ещё раз пожалел, что мы отправились в эту глушь, где нет всего необходимого, и нервно смерил взглядом Макса, который пожал плечами.

– Можете, конечно, заглянуть в магазинчик, где их обычно заказывают. Вдруг у них окажется камера в наличии, – сообщила Жанна.

Она встала и направилась к барочному столику, что-то написав на бумажке, подошла обратно к нам и, протянув листок Максиму, сказала:

– Это адрес магазинчика, можете завтра к ним заглянуть.

Допив напитки, мы разошлись по спальням.

Когда я улёгся на кровать, то почувствовал, что мне не хочется спать. В этой глухой темноте не звучали удары стрелок часов, а лишь было слышно, как сопит Максим.

Присев на кровати, я поставил ноги на пол и почувствовал, как коснулся мягкого животика Тайги, которая из-за моих шевелений подняла голову. Я подошёл к месту, где стояли треснутые часы, и взял их, после чего, подойдя к столу, выдвинул стул и, покопавшись в сумке, достал клей и лампу. Включив лампу, я стал разглядывать часы. Стекло уже было не восстановить, а вот корпус – вполне возможно.

Немного подумав, я вспомнил, как видел у лестницы старые рамы со стёклами. Конечно, эти стёкла оказались обычные, не выпуклые, как стёклышко часов, но всё же могут подойти.

Тихо выйдя из комнаты, спустился вниз по лестнице. Как я и думал, рамы оказались на месте. Мне пришлось аккуратно достать стёкла из рамы, чтобы не порезаться, после чего пробрался обратно в комнату. Тайга встретила меня с недовольным взглядом, когда я зашёл в комнату и прислонил стёкла к боку стола.

Усевшись поудобнее на стуле, я выдавил оставшиеся осколки стекла из корпуса часов и сделал шаблон на листе бумаги для формы будущего стекла. Когда формочка была готова, приложил её к стеклу и вырезал круг при помощи стеклореза, найденного в тумбочке. Тайга прижала уши к голове от звуков, которые ей очень не понравились, и, пыхтя и злясь, она положила голову на лапы. Максим же никак не отреагировал на звук стекла и мирно спал. Вдруг треск! Стекло треснуло.

Тайга, психанув, встала и перелегла к двери. Я взял следующее стекло, и только, наверное, через час у меня получилось вырезать идеальное стёклышко. Вставив его в окружность часов, потихоньку приделал стекло и починил корпус с помощью клея. Когда я осматривал проделанную работу, дабы убедиться, что починил всё, что было в своих силах, меня очень заинтересовали узоры по обручу, только один рисунок в узоре оказался не похож на все остальные. Я ещё раз внимательно всё осмотрел, также остановившись на данном узоре, однако мне это ничего не дало. Обычный рисунок, напоминавший «М» в ромбе, не говорил мне о своём значении. Так и не поняв, что это за изображение, я доклеил часы, после чего проверил механизм. Он оказался цел. Глянув на свои ручные часы, я заметил, что уже почти шесть утра, и почувствовал, как меня клонит в сон.

«Я, наверное, завтра закрашу все эти трещины, чтобы их не было видно», – подумав, решил я и погрузился в сон, сидя на этом стуле, так и не ложась в кровать.

Меня окружила знакомая темнота и тишина. Спокойствие, которое присуще только сну, овладело мной, заставив забыть на время о реальном мире, однако вдруг сквозь сон я почувствовал холодок.

Открыв глаза, а я всё ещё сидел на стуле, лежа головой на столе, и повертев затёкшей шеей, глянул на свою руку. Теперь я понял, что такое холодное прикоснулось ко мне. Тайга, сидевшая около меня, высунув язык, весело махала хвостом. Её мокрый и прохладный поцелуй, подаренный для моей руки, вывел меня из сна.

– Доброе утро, Тайга, – начал я беседу с собакой.

Та продолжала махать приветливо хвостом.

– Тебе тоже, Саша, доброе утро, – бурчал себе я под нос.

Я огляделся. Комнату заливал яркий свет, прогоняя в ней все тени. Кровать Максима была пуста и заправлена. Передо мной стояли те же часы, которые сегодня ночью мне удалось починить. Глянув неохотно на время, я подпрыгнул на стуле.

«Ох! Уже второй час идёт!» – резко осенило меня, после чего я быстро вскочил со стула и принялся натягивать джинсы. Тайга отошла к двери и покорно принялась меня ждать. Я и Максим должны были к одиннадцати часам зайти в полицию и купить в магазине камеру.

Надев джинсы и футболку, я сунул в один карман телефон, а в другой деньги, и торопливо покинул комнату, захватив свою чёрную толстовку. Тайга телепалась следом за мной. Почти сбежав по лестнице вниз, я вспомнил, что забыл запереть дверь. Побежав обратно, я закрыл дверь на ключ.

«Второй раз не потерплю, чтобы нас грабили!» – подумал я и снова спустился, где Тайга ждала меня.

– Хитрая собачонка, ишь, не хочешь по лестницам бегать! – высказал ей я.

Тайга, как будто не заметив этих слов, продолжала радоваться.

Я вошёл в закусочную и, быстрым взглядом оглядевшись, увидел, как другая официантка принимает заказы за столиками. Она была блондинкой и выше Жанны.

– Доброе утро, Саша! – вдруг кто-то поздоровался рядом со мной.

Я повернулся на голос.

– Доброе утро, Жанна!

– Ты, наверное, думаешь, кто это такая? – спросила меня Жанна, прочитав мои мысли.

– Да. Ты очень проницательная.

Жанна развернулась к другой официантке и поманила её рукой, и та через минутку подошла к нам.

– Саш, это Алиса. Алиса, это Саша, – познакомила нас Жанна.

– Приятно познакомиться, – сообщил я Алисе.

– Мне тоже. – Она нехотя улыбнулась и повернулась к Жанне. – Уже через полчаса должны будут завести хлеб и пироги.

– Хорошо, ты иди на кухню, подготовь всё к их приезду. В прошлый раз они раньше назначенного времени прибыли.

Алиса развернулась и направилась на кухню.

– Уж эти пироги! – вздохнула Жанна, взмахнув руками.

– Не знал, что ты не единственный официант, – подметил я.

– Вообще-то я иногда принимаю заказы. На самом деле данное заведение полностью принадлежит мне.

– Ого! Это много объясняет… А ты случайно Максима не видела?

– Да, он что-то там про «часовую» бессонницу пошутил и сказал, что сделает всё сам, а ты пускай поспишь… и всё.

Я, конечно, без труда понял, о чём шутка…

– Спасибо, Жанна! Я пойду прогуляюсь с Тайгой по лесу, а то она засиделась на одном месте. Если что, вы не теряйте меня.

– Хорошо, – уловила она и развернулась, идя на кухню к Алисе. Я же подозвал Тайгу, которая зачем-то вынюхивала пол у двери, ведущей к лестнице, с которой только что мы спустились, затем вместе с ней вышли на улицу.

На улице оказалось светло, небо было чистое, только к горизонту на юге ходили тучи, оставляющие под собой гигантскую тень. Сегодня дул сильный и порывистый ветер, который трепал мои волосы и бросал пыль в глаза. Воздух в Сосновке, как правило, всегда чистый и свежий, однако сегодня в нём чувствовалась какая-то сильная влага. В Сосновке, в отличие от моего города, очень тихо, почти нет машин. Они проезжают мимо редко. В лучшем случае одна машина раз в полчаса.

Я направился с Тайгой в сторону леса. По дороге нам встречались старенькие домики, которые имели сады с большими огородами. Я подошёл к одному из старых деревянных заборов, который принадлежал картофельному полю, и сложил руки на него, стараясь не давить весом. Поле расстилалось соток пять, по его краям росли большие и пышные подсолнухи. Оглядываясь и наслаждаясь природой, я задумался: «Как хорошо было бы жить в деревне. В этих местах очень спокойно, однако через какое-то время я заскучаю по городской цивилизации. Я бы встретил в такой деревушке свою старость, проживая её; ко мне ездили внуки и мои дети. Завёл бы я себе каких-нибудь курочек и кормил бы каждый день их зерном…»

Вздохнув поглубже, я пошёл дальше, оставив за спиной огородный пейзаж. Когда кончилась улица, я вышел к тропе, ведущей в лес. Тайга не стала меня дожидаться и убежала прямо в самые дебри папоротников. Зайдя немного в лес, я сразу почувствовал хлынувший в нос запах грибов и мокрых листьев, которые опали ещё осенью того года. Под одной из елей росли бычки. Меня посетила мысль: «А неплохо было бы их собрать». Однако у меня не было ничего, во что можно их сложить, поэтому я отбросил эту идею и пошёл дальше. Наслаждаясь прогулкой, я осознал, как прекрасно себя чувствую среди этой атмосферы, которая представлялась весьма отстранённой от цивилизованного человеческого мира.

Мы шли часа полтора. Я шагал по тропинке, пытаясь не сбиться с пути, затем она исчезла, однако меня не посещала мысль повернуть обратно, так как был уверен, что смогу найти дорогу. Я запомнил, в каком направлении должно быть солнце, чтобы ориентироваться по нему, также у меня на телефоне, на всякий случай, было установлено приложение «Компас», поэтому с большой уверенностью шёл дальше, не замечая, как постоянно оглядывался назад, сам не зная зачем.

Я присел под клёном, прислонившись к стволу дерева спиной.

Небо было уже не таким чистым, каким я видел его сегодня, уходя из Сосновки. В лесу пели птицы, и повсюду слышался шелест листьев, а где-то отзывалось копошение Тайги среди папоротников и малиновых кустов. Я прикрыл глаза и начал наслаждаться этой лесной песней. Потихоньку и незаметно меня начал похищать сон в свои объятия. Задремав всего-то на несколько минут, я почувствовал, как по мне пробежался холодок.

Открыв глаза, я увидел, что на улице уже появился мрак. Небо затянули облака – обещался дождь. Глянув на часы, я увидел, что время было уже ближе к вечеру, и понял, что пора возвращаться, встав на ноги, надел на себя кофту и принялся искать глазами Тайгу среди деревьев.

– Тайгуся, пора домой! – позвал я её.

Она, конечно, не заставила меня долго ждать и почти сразу выбежала ко мне откуда-то из кустов малины. Направляясь обратно к тропе, я достал телефон и принялся по компасу вычислять стороны света. Через какое-то время мы вышли на ту самую тропу, с которой свернули. Тайга ступала по одну сторону со мной. Она уже не бесилась и, как я, шла тихим шагом.

Поднимаясь на небольшой холмик, я почувствовал, что за мной следят. Я обернулся… Косуля!

Я попытался взять быстро Тайгу за ошейник, пока та не заметила животное, однако, увы, не успел. Собака уже погналась за косулей. Мне же не оставалось выбора, как бежать за ними. Пробираясь сквозь сучки и паутину, в которой была растительность, я пытался не потерять из виду этих «беглецов». Лай Тайги отражался от деревьев.

– Тайга! – кричал я. – Тайга! Стой!

Собака скрылась среди деревьев, но я всё ещё слышал её лай, эхо которого меня дезориентировало. Я уже начал переходить на бег рысью и, без конца оглядываясь и вертясь, искал свою собаку, но неожиданно весь мир рухнул перед глазами.

Глава 6

Моя нога как будто лежала в огне, поэтому складывалось чувство, что сейчас только пепел останется от неё. Я чувствовал, как болит весь левый бок, больше всего завывали рёбра. Простонав от боли, глотнув воздух и откашлявшись, я открыл глаза.

Мне удалось оказаться в яме, в которой из земляных стен торчали корни деревьев и травы. Яма, в которую я упал, не особо была похожа на дыру в земле, а, скорее всего, на туннель или же пещеру. Её глубина составляла около четырёх метров.

Попытавшись встать, я тут же почувствовал боль в левой ноге и, осторожно глянув на ногу, заворачивая края джинсов, увидел, что она была вся исцарапана, а из ран текла кровь. От вида кровоточащей ноги мне стало дурно. Я закрыл нос рукавом, пытаясь не вдыхать запах крови, напоминавший железные трубы.

Вздохнув поглубже, я сделал несколько попыток встать, но они не увенчались успехом. Сильная боль тянула меня вниз. Я собрался с силами, и мне всё-таки удалось встать на ноги, затем поднял голову и увидел, что меня отделяло приличное расстояние до поверхности.

Жгучая боль в ноге снова заставила присесть на землю. Нужно было что-то делать. «Но что?» – подумал я. Просмотрев опять досконально саму яму, ничего не обнаружил, что могло бы пригодиться мне, дабы выбраться наверх. Единственное, что меня заинтересовало, так это туннели, и всё, но проверить их… не очень хотелось из-за того, что я чувствовал себя ужасно, чтобы лезть ещё куда-то… «И так нашёл приключения!» – отругал себя. Просмотрев внимательно стены, понял: потолок над тем местом, где я сижу сейчас, в основном состоял из земли, а вот другие туннели уже из камня.

Мне оставалось только одно: сидеть и звать на помощь.

– А-уууу, люди! Помогите! Здесь кто-нибудь есть?

В ответ тишина.

Вдруг я вспомнил, что у меня с собой телефон, и, достав его из кармана, попробовал поймать связь, но, увы, значок, где должны были быть палочки, указывающие на связь, не изображён, следовательно, здесь связи не было, после чего, психанув, убрал телефон обратно в карман.

Я сидел, обдумывая свои следующие действия, как вдруг почувствовал, что на меня капнуло что-то, и, подняв голову, увидел, что надо мной, в небе, висели тучи. Постепенно начинался дождь. Капли падали с неба всё больше и больше, потихоньку дождь превратился в стену из воды. Я понял, что мне придётся самому как-то с горем пополам отсюда вылезать, но при таком ливне это было крайне неудобно.

Собравшись с духом, полез я по одному из толстых корней дерева и, крепко схватив его руками, стал подтягиваться, упираясь здоровой ногой о стену, но, не поднявшись даже выше метра, вдруг соскользнул обратно вниз. С больной ногой и при таком сильном дожде было невозможно взбираться. Сделав ещё пару попыток, я понял, что все мои действия оказались безуспешны – простая трата оставшихся сил. Вдруг надо мной сверкнула молния, а за ней последовал раскат грома. Помимо дождя теперь мне досаждала начавшаяся гроза.

Я спрятался под навесом одного из туннелей, посветив с помощью фонарика в телефоне, понял, что здесь тупик, как и во втором туннеле, уже осмотренном мною.

Рассердившись на себя, что не попробовал выбраться из ямы до прихода дождя, я скукожился из-за сырости и привалился к одной из стенок. Моя толстовка не согревала, поэтому мне стало холодно. Зажигалки у меня не было, чтобы развести огонь, да что-то, что можно поджечь, тоже отсутствовало. Потихоньку, слушая шум дождя, я начал засыпать, и, пытаясь бороться со сном, спать хотел ещё сильнее. Прекрасно понимая, что мне не стоит закрывать глаза, в конце концов, я поддался искушению. Сладкий запах дождя и мокрой земли служил мне снотворным. Весь замёрзший, без сил и с болью в ноге, которая уже была заглушена моим бессилием, я засыпал. Сквозь дремоту, где-то посреди шума дождя и грома, мне показалось, что раздалось моё имя…

****

– Ведь угораздило же одному в лес идти! – звучал очень строгий и ворчливый голос.

– Прости, мне, наверное, следовало ему сказать, чтобы он подождал тебя… – послышался женский.

Я лежал на чём-то сухом и мягком. Нога не болела. Усталости не ощущал. В ноздри бил знакомый больничный запах. Все намёки, что я всё ещё в лесу, отсутствовали, как будто мне не довелось там побывать. Открыв глаза, я смотрел прямо на белый потолок.

– Вообще-то я не маленький, и за свои поступки, пожалуй, буду отвечать только я, – произнёс я спокойным голосом, поворачиваясь в сторону говоривших.

– Я знаю! – возмутился Максим, который только сейчас заметил моё пробуждение. – Просто… в самом деле, ты представляешь, как всех напугал?

На лице Макса исчез гнев и осталась только печаль.

От такого мне стало не по себе. «Из-за меня мой друг чуть с ума не сошёл, переживая, где я. На его месте меня посетили бы такие же чувства», – подумал я и, скинув эти мысли, спросил:

– Как вы меня смогли отыскать?

– Твоя мохнатая подружка помогла нам тебя найти, – раздался очень знакомый голос.

Я обернулся и увидел, что в палату вошёл темноволосый крупного телосложения мужчина – это был Антон Павлович. Я не успел задать новый вопрос, как мне тут же ответил на него Макс:

– Так получилось, что после того, как я забрал камеру, ах, да, камера… я нашёл нашу камеру! Ой! Так это, о чём я? В общем, наткнулся на Антона Павловича. Он сюда к своему брату приехал, и пошли мы к Жанне чай попить, а та говорит, что ты ушёл гулять с собакой, вот… Разговариваем, пьём чай, а тучи всё сгущаются, уже дождь начинается. Вас всё нет и нет. Затем к нам Тайга прибегает без тебя, так я сразу пошёл на твои поиски. Тайга же к тебе нас и привела, – закончил небольшой рассказ Максим.

Жанна, стоявшая около Макса, кивнула.