скачать книгу бесплатно
Его речь прервал странный звук, как будто кто-то резко провёл смычком по струнам.
Еву передёрнуло.
– Где Вы?
– Слушайте внимательнее, и, может быть, в шелесте листвы Вы услышите пароль – конечно, если у Вас богатое воображение. Вам бы стоило понять логику этого места: чем раньше её поймёте, тем проще Вам будет. Вокруг Вас темнота, Вы ничего не видите, а потому и меня не существует. Но стоит Вам пролить хоть капельку света, как она создаст меня, и я стану реальностью.
Где-то щёлкнул прожектор, и поток яркого белого света упал на огромную фигуру волка, сидящего на стуле. На нём был чёрно-белый концертный костюм с большой бабочкой, повязанной на толстой шее; в одной руке он держал смычок, а второй придерживал за гриф виолончель.
– Да здравствует Ева, наш новый герой! – начал волк, между слов проводя смычком по змееобразным струнам совсем не под настроение читаемых им строчек. – В фате королева, в вуали король! Как шахматы, будут на поле они: рука игрока их от смерти хранит!
Свет снова погас, и всё погрузилось в темноту.
«В фате королева, в вуали король… – повторила про себя Ева, слепо шаря рукой впереди себя. – Пешка, которая становится ферзём… И ставит королю мат».
Вдруг вдали замаячило большое пятно света. Постепенно приближаясь к нему, Ева разглядела каминную решётку, а потом и кирпичную кладку вокруг, но больше ничего.
– Добрый вечер, Ева.
Мужчина сидел в высоком кресле боком к пламени и слегка щурился, рассматривая прибывшую гостью. Вокруг всё было совсем темно.
– Где мы?
– А это имеет значение? – спросил Саваоф Теодорович, закрывая лежащую на коленях книгу. В свете огня его зелёный глаз переливался из мохового в жёлто-салатовый.
Ева обвела взглядом темноту вокруг и даже опустилась на колени, чтобы потрогать её руками. На ощупь она была похожа на ковёр с очень мягким ворсом.
– Тьма привлекательна, не правда ли? – глухо спросил Саваоф Теодорович, наблюдая за действиями Евы. – Она, как и любое живое существо, может быть тёплой и ласковой, а может быть холодной и опасной. Что ты чувствуешь?
– Она тёплая и ласковая. А ещё мягкая и очень пушистая… – ответила Ева, зарываясь пальцами в глубокий ворс.
– Хорошо…
– Кто все эти люди? И люди ли?
– Сложно сказать, – пожал плечами Саваоф Теодорович, неотрывно глядя в одну точку. – Душа есть, а это главное. Не страшно, когда человек умирает телом – страшно, когда мертва душа.
– Где Ада?
– Оставим её пока, – отрезал Саваоф Теодорович и наклонился куда-то за спинку кресла. За ней кто-то тихо мяукнул, и мужчина вдруг достал оттуда пушистую чёрную кошку.
– Какая хорошая! – по-детски воскликнула Ева, глядя на кошку. – Можно?
Саваоф Теодорович брезгливо поморщился, но всё же отдал ей кошку. Ева с некоторым трепетом взяла её на руки, осторожно, чтобы никак не навредить, перехватила поперёк живота и прижала к груди. Саваоф Теодорович погрузился в изучение какой-то другой книги, и так они сидели некоторое время, находясь мыслями в разных измерениях. Наконец, он оторвался от чтения и перевёл взгляд на Еву. Она сидела на коленях перед камином, подставив спину огню, и запускала пальцы в густой чёрный мех, чем-то напоминающий окружающую их темноту. Светлые волнистые волосы отливали жидким золотом, а в нежно-голубых глазах появились оранжевые искорки. Саваоф Теодорович задумчиво пролистал ещё несколько страниц, пробежался по ним глазами, словно знал их содержимое наизусть, и отложил книгу на рядом стоящий маленький столик.
– Ты такая красивая, – вдруг сказал Саваоф Теодорович, смотря пустым взглядом на Еву. – Что ты забыла на земле, маленький ангел? Разве твоё место не среди облаков и лазурных равнин, именуемых небесами? И глаза, и волосы, и душа – всё в тебе прекрасно… Даже портить не хочется. Но знаешь, ты бы стала достойным украшением моего дома. Правда, у меня уже есть одна Ева… Но ничего страшного, пусть будет ещё одна. Ты бы заняла почётное место на полке рядом с Иудой и Каином… Только по другую сторону от меня. Не тебе стоять рядом с предателями и убийцами, не тебе…
Где-то гулко напольные часы пробили двенадцать ударов. Саваоф Теодорович встрепенулся.
– Время не ждёт, и нетерпеливый механизм уже отбивает полночь! Мне пора, маленький ангел. Набирайся сил, ведь нам предстоит не один бой! И ведь тебе потом предстоит превратиться из пешки в королеву…
Саваоф Теодорович поднялся и, лукаво усмехнувшись, ушёл за камин, а через секунду его уже не было: он растворился в темноте.
Всё смолкло, даже камин позади Евы как будто стал тише. Девушка была одна около рыжего весёлого огонька, пляшущего за каминной решёткой, а вокруг неё не было ничего, кроме бесконечной беспросветной тьмы. В её руках мяукнула кошка. Ева опустила глаза вниз и наткнулась на слишком осмысленный и внимательный взгляд ярких зелёных радужек с большими круглыми зрачками. «Какая прелесть, – подумала Ева, ласково прижимая кошку к груди и поглаживая её за ушком. – Какое замечательное, милое животное… Разве может оно приносить несчастья?» Кошка снова мяукнула, и в этот раз ей послышалось чьё-то неразборчивое имя.
– Кого ты зовёшь, котёнок? Уж не меня ли? – кошка ещё раз мяукнула, глядя прямо в лицо Евы. Отчего-то её глаза показались Еве знакомыми.
– Прости, я не знаю, что ты хочешь сказать. Людям не дано понимать язык животных – ну, или животным не дано говорить по-человечески…
– Е… в…
– Ты зовёшь меня? Зачем?..
– Ева… Ева!
И кошка вдруг стала стремительно принимать человеческие черты, пока окончательно не превратилась в Аду.
– Ева! Проснись!
– Что?.. Что такое?..
Ева медленно поднялась. За окном уже садилось солнце, окрашивая небо в зеленоватый цвет и заливая гостиную рыжим светом.
– Лопнула лампочка, – сказал Саваоф Теодорович, осторожно присаживаясь на край дивана. – Вы потеряли сознание, видимо, от испуга…
– О, простите…
– Не стоит извиняться, главное, что с Вами всё в порядке.
– Это моя вина… Наверное, мне стоило предупредить…
– Пожалуйста, только не волнуйтесь. Давайте я почитаю Вам стихи, и мы закончим этот день на приятной ноте.
Ева большими глазами смотрела на Саваофа Теодоровича, не веря своим ушам. Стихи, словно музыка, обволакивали пространство вокруг и сплетались в единую замысловатую паутину. У Саваофа Теодоровича был приятный, мягкий бас, и его голос постепенно усыплял уставшее от избытка пережитых эмоций сознание. Поэзия слилась в единый монотонный фон, глаза закрылись, а тело, словно тряпичная кукла, полетело в темноту наступающего сна. Находясь где-то на границе между сном и реальностью, Ева лениво наблюдала, как Саваоф Теодорович закрыл книгу, опустил Аду на пол и, подойдя к ней, укрыл сверху тонким пледом.
Еве снилось, будто она шла по вечерней улице и, пританцовывая, тихо напевала мелодию:
– Сможешь найти чёрную кошку в тёмной комнате?
Одного человека в многомиллионном городе?
Иголку в стоге сена? Сказать, что было раньше: курица или яйцо?
Выковать мне из света обручальное кольцо?
Не трудись, я знаю, что это невыносимо сложно,
Я не прошу тебя делать то, что заранее невозможно,
Просто теперь после этих невыполнимых задач
Я не увижу опустившиеся руки и разочарованный плач.
Лёгкий бриз шелестел листьями деревьев, на которых росли разные экзотические фрукты; кипарисы надменно возвышались над небольшой аллеей, уходящей прямо к морю, где далеко-далеко на водной глади виднелась маленькая белая яхта.
– Так вот как для тебя выглядит рай.
Мощёная набережная с оставшимися после короткой летней ночи огоньками извивалась вдоль береговой линии. Большинство встречали на море закат, и лишь немногие видели его в часы рассвета. Сейчас был именно такой момент. Маленькое солнце показалось из-за покрытых тёмным лесом гор, заливая белым золотом ещё не очнувшуюся после глубокого сна морскую пучину. Белый парус на фоне полутёмного неба смотрелся очень свежо, и утренний ветер надувал его новыми бодрящими силами. Морская вода, словно повидло, растёкшееся вдоль причала, так и манила опустить в себя руки.
Еве хотелось взлететь, почувствовать весь вкус утреннего бриза. Она побежала по аллее, окрылённая чувством необыкновенной лёгкости, и вдруг… Действительно взлетела! Ветер ударил в лицо, расправляя за спиной белые крылья, и солнце встретило её широкими объятиями. Некоторое время Ева висела высоко над водой и просто смотрела на этот завораживающий пейзаж. Наконец, она сложила крылья и стрелой полетела навстречу глубокой синеве. Вода сомкнулась над ней, заключая в цепкие путы и увлекая далеко вниз, но Еве было необыкновенно хорошо и спокойно, несмотря на то что свет постепенно отдалялся всё дальше и дальше, пока не стало совсем темно.
Ева проснулась с необъяснимым чувством свежести – ни следа от былой усталости. Часы рядом с кроватью показывали половину первого ночи. Ева осмотрелась вокруг: её комната, залитая тонким лунным светом, была едва видна из-за непривыкшего к темноте зрения.
Глава 3. Жанна д’Арк 2.0
– Вы можете отказаться, если хотите.
– Благодарю, я помню.
– И что же?
– Предпочту остаться.
– И Вас ничего не беспокоит? Если что, не молчите, говорите.
Ева и Саваоф Теодорович сидели за круглым обеденным столом и пили чай. За окном громыхала гроза, изредка посвёркивая иссиня-белыми вспышками молний и освещая потемневшее серое небо, и глухой гром вторил им, как будто отвечал на заданный природой вопрос; дождь лил с самого утра и, кажется, не думал прекращаться.
– Что-то рано грозы в этом году начались, – заметил Саваоф Теодорович, устало разминая спину. – Обычно-то в мае, а тут… На целый месяц раньше.
– Всё в этом мире меняется, – флегматично заметила Ева, делая большой глоток из своей чашки и горячим чаем обжигая себе горло. – Природные катастрофы, катаклизмы… Скоро уж смерч посреди мегаполиса станет для нас привычным.
– Или просто у одного демона сегодня зашкаливают эмоции, – Саваоф Теодорович недовольно покосился на улицу, где ему в ответ ярко сверкнула молния, а вслед за ней над высокими домами раздался оглушительный треск. – Держать себя в руках надо.
– А может, и так… – задумчиво протянула Ева, не особо вникая в смысл слов Саваофа Теодоровича. – Кто знает, может, вся наша жизнь – сплошная игра несколько легкомысленных, но всё же чертовски умных богов.
– Кто знает, – с лёгкой усмешкой на губах повторил Саваоф Теодорович, откидываясь на спинку стула. – Вернёмся к предыдущей нашей теме. Я понимаю, что, может быть, уже надоел Вам со своим вопросом, но Вы всё-таки хотите остаться с Адой?
– А Вы так не хотите, чтобы я это делала?
– Нет, что Вы. Я был бы очень рад.
– Тогда в чём дело? – несколько резко спросила Ева, пристально вглядываясь сначала в лицо Саваофа Теодоровича, а затем проплывающих мимо окон прохожих. – Вы предложили мне эту роль, я на неё согласилась. Ответственность на Вас.
– Понял – больше не спрашиваю Вас об этом.
Ева грустно усмехнулась.
– Пройдёт немного времени, и Вы сами захотите меня убрать.
Саваоф Теодорович несколько стушевался.
– В каком смысле?
– В прямом, – пожала плечами Ева, катая в пальцах большое чёрное кольцо Саваофа Теодоровича. – Вы первыми захотите, чтобы я ушла, и я уйду.
– Очень в этом сомневаюсь, – хмыкнул Саваоф Теодорович и задумчиво забарабанил пальцами по столу, отбивая какой-то своеобразный ритм. Шум дождя практически заглушал звук телевизора, настолько он был сильным. – Вы правы – насчёт роли, я имею в виду: я Вам её предложил, и Вы на неё согласились. Было бы невежливо отбирать её у Вас.
– Вежливо или невежливо… Кто-то сейчас ещё руководствуется подобными понятиями? По-моему, они канули в небытие, если вообще когда-то существовали на этом свете.
– Но Вы же руководствуетесь.
Ева подняла на Саваофа Теодоровича снисходительный взгляд: его раздвоенные глаза, один мёртвый и чёрный, а второй зелёный и живой, смотрели на неё удивительно спокойно, без лукавства, хитрости и насмешки – только спокойствие и равнодушный интерес.
– Не хочу показаться высокомерной, но я исключение, – сказала наконец Ева, чуть отодвигая от себя кольцо. Наверху спала Ада, и с каждым ударом грома Ева думала, что она проснётся, но потом вспоминала, как хорошо спится под прохладный дождливый аромат грозы, и успокаивалась. – Даже не знаю, хорошо это или плохо.
– Почему Вы так думаете?
– Думаю что?
– Что Вы исключение.
– А разве нет? Среди моих знакомых мало людей следует всем правилам морали, если следует правилам вообще.
– Вы плохо думаете о людях.
– Я? Нет. Я лишь говорю, что вижу.
– Вообще… – Саваоф Теодорович вдруг почему-то тихо усмехнулся себе под нос и спрятал взгляд смеющихся глаз на дне кружки. – Такое должен был говорить я, а не Вы.
– Почему?
– Вы сейчас высказали скорее моё мнение, чем своё.
Ева слегка нахмурилась.
– Не поняла.
– Видите ли, – протянул Саваоф Теодорович, несколько склонив голову в сторону окна: там дико выл ветер, очевидно, стараясь склонить к самой земле, – обычно так рассуждаю я. Вы так обычно не думаете.
– Откуда Вам знать?
– У Вас на лице написано, – Саваоф Теодорович как-то размыто показал на лоб и засмеялся. – Хорошо. Может быть, Вы так думаете, но это не мешает Вам любить людей.
– Возможно.
– Не возможно, а так и есть. Ещё чай?
– Да, пожалуй. И, может, сыграем во что-нибудь?
