скачать книгу бесплатно
Класс ушел из спортзала. Учитель и ученица остались вдвоем.
– Юля, это очень важное упражнение. Оно развивает и плечевой пояс, и силу твоих ног. Смотри, это же просто! – Сережа разбежался, легко оттолкнулся от пружины и технично перепрыгнул через козла.
Юлька разбежалась, запрыгнула на «лягушку», покачалась на ней и слезла.
– Ну, не могу я.
– Хорошо, давай проработаем это упражнение пошагово. Медленно.
Юлька побежала к козлу, как в замедленной съемке, картинно двигая руками и едва переставляя ноги. Взобралась на пружину, потом удобно села на ненавистный снаряд, проехалась по нему и аккуратно спустилась на пол.
Сергей Сергеич рассмеялся.
– Юль, ты юморист! Тебя в цирковое училище без экзаменов возьмут!
– У нас в школе смешнее, – ответила Юлька, довольная произведенным эффектом. Можно было переходить к заключительному акту комедии.
Она нерешительно вернулась к началу дистанции, озорно глянула на Сережу, разбежалась и ловко перепрыгнула через козла. Физрук удивленно поднял брови и зааплодировал.
– Молодец! Давай еще раз!
Юлька повторила акробатический этюд. Потом уже без предложения прыгнула еще.
– Ну, вот видишь, все возможно. Стоит только постараться! – довольно сказал Сергей Сергеич и похлопал Юльку по плечу. Потом вдруг притянул ее к себе и, прикасаясь губами к уху, спросил: – Долго репетировала?
* * *
Вечером следующего дня Юлька собиралась на тренировку.
– Отойди уже от зеркала, – Анька нагло отпихивала старшую сестру в сторону, – да дай ты мне посмотреться-то. У меня жвачка на нос налипла. Пузырь большой надулся.
– Господи! – Юлька воздела глаза к потолку, расчесывая длинные распущенные волосы, – Смотрись быстрее.
Анька почистила лицо и отошла.
– Ты опять на треньку? – спросила она сестру, – Чего ты начесываешься, все равно ведь там разлохматишься?
– Не твое дело, – ответила Юлька, рассматривая в боковых створках трельяжа свой нос, с зачем-то унаследованной от мамы горбинкой. В последнее время он стал казаться ей просто ужасно огромным.
Зато глаза Юльке нравились. Большие, карие, задумчиво-восточные, густо опушенные темными ресницами. Она встала к зеркалу спиной, и, обернувшись, бросила томный взгляд через плечо: медленно подняла и застенчиво опустила ресницы.
И губы, вроде, ничего – припухлые, четко очерченные. Юлька немного покусала их, чтоб стали поярче… Заплела волосы и отправилась на тренировку.
Пришлось идти одной – Маринка болела.
В школе было совсем тихо. Юлька заглянула в спортзал. Прошла по коридорам – никого. Где-то смеются. В библиотеке?! Она вошла туда. На вытертом ковре перед телевизором сидели и лежали пацаны: кто в новеньких спортивных костюмах, кто в старых трениках с оттопыренными коленками. Сергей Сергеич и Мишка Кудрин развалились в креслах. Недавно в школу купили видеомагнитофон и после уроков в фойе показывали «Один дома» и «Звездные войны». Но сейчас они смотрели что-то другое. Как оказалось, это был «Голый пистолет».
– Ну-ка, освободи даме место, – Сережа согнал Мишку на ковер и усадил Юльку в кресло, стоящее рядом с ним. Она слегка смутилась.
– Мы решили сегодня тренировку не проводить. У меня нога болит, – наклонившись к ученице, тихо сказал физрук, – народ был не против.
– А где девчонки? – спросила Юлька.
– Домой ушли.
Не уйти ли ей тоже? Еще можно успеть дойти до дома, пока совсем не стемнело. А с другой стороны, когда еще она вот так посидит рядом с Сергеем Сергеичем в темноте…
Сережа весело хохотал над фильмом вместе с мальчишками. На неприличных кадрах он командовал: «Закрыть глаза и отвернуться!» И, как ни странно, все подчинялись. В том числе и Юлька. Чувствовала она себя в эти моменты предурацко.
Среди парней был сын директора школы, и Юлька с опаской подумывала, что он может рассказать про сегодняшнюю тренировку матери. Вот Сереже-то влетит.
Наконец фильм кончился. Физрук галантно подал Юльке руку и помог подняться.
Новые зимние ботинки отнимали много времени на шнуровку. Юлька дольше всех провозилась в раздевалке. Сергей Сергеич выключил свет в фойе, в темноте они вдвоем вышли на крыльцо. Пока Сережа закрывал двери на замок, Юлька смотрела, как из темного неба возникали большие мохнатые снежинки и неслышно опускались на ступени.
– Юль, ты не сильно расстроилась, что тренировки не было? – прервал затянувшуюся паузу учитель.
– Нет, не сильно, – ответила Юлька, борясь с внезапно сковавшим ее смущением.
Вместе они дошли до дороги.
– Пожалуй, со следующей недели начнем на лыжах кататься, – сказал физрук, – уже хороший снеговой покров.
– Ну да, – пробормотала Юлька.
– Тебе далеко до дома идти? – поинтересовался вдруг Сережа.
– Нет, не очень, – испуганно ответила девочка.
Он заглянул ей в лицо и тепло улыбнулся.
– До свидания, – глухо выдавила Юлька.
Сережа легонько пожал ее руку в мягкой варежке своей ладонью, затянутой в кожаную перчатку.
Юлька поспешно зашагала по пушистой дороге.
Сергей Сергеич пошел в другую сторону.
Глава 9
Раз в три дня Юлька поливала цветы в кабинете биологии. В начале восьмого класса она решительно отказалась от надоевшей ей должности старосты и попросила перевести ее в цветоводы. Светлана Генриховна, классная руководительница, досадливо поморщилась, но возражать не стала. Старостой назначили послушную тихоню Иринку Мотыгину.
Светлана Генриховна оставила Юльке ключ от кабинета и ушла на совещание. Цветов было очень много: аспарагусы, фуксии, традесканции, пеларгонии, фиалки… Юлька старательно полила все растения и обтерла пыль с широких листьев монстеры. Уходить не хотелось. В классе, залитом солнцем, было очень уютно. Внимание Юльки привлек деревянный ящичек, который с неделю назад повесила на стенд классная руководительница для того, чтобы ее подопечные опускали туда волнующие вопросы для рассмотрения на классных часах.
Интересно, есть там хоть одна бумажка? Юлька заглянула в щель. На дне что-то белело. Как же любопытно! Это ведь не очень секретные материалы… Все равно эти вопросы будут вслух читать. Просто Юлька узнает о них чуть-чуть пораньше…
Совещание началось недавно. Полчаса в запасе точно еще есть…
Юлька закрыла кабинет изнутри и сняла ящик со стенда. Задняя стенка из тонкой фанеры была закреплена совсем слабо. Девочка аккуратно отогнула маленькие гвоздики и вытряхнула помятые листочки на парту.
Первая записка содержала сообщение о том, что Людка – проститутка.
«Ха! Давайте-ка, рассмотрите этот вопрос на классном часе, Светлана Генриховна».
Во второй записке кто-то поинтересовался: «А снежный человек по правде бывает?»
«Похоже, Кудрин писал. Его кривенький почерк. Во, дурак!».
Третья и четвертая записка не содержали в себе вопросов – только ненормативную лексику.
В пятой записке вопрошалось, почему так мало проводится в классе вечеров?
«Да и на фиг эти вечера. Нормальной музыки у Генриховны все равно нет. Весь прошлый год на дни именинников ставила пластинку Добрынина «Бабушки-старушки». Сама пусть под них и пляшет».
На столе еще оставались две записки. В одной спрашивалось, видела ли Светлана Генриховна когда-нибудь инопланетян, а в другой – сколько стоит мопед. Больше одноклассников ничего не интересовало
Юлька достала из сумки тетрадку, вырвала листок и написала крупными печатными буквами важный вопрос для классной руководительницы: «ПОЧЕМУ ГОША – ТАКАЯ СВОЛОЧЬ?».
По печатным буквам почерк ведь не определить…
Юлька сложила все записки и повесила ящик обратно.
Подумала немного и написала для отвода глаз еще один вопрос своим честным почерком, с наклоном букв в левую сторону: «Как размножать аспарагусы?»
* * *
– Я самая тупая в классе, – сообщила Юлька бабушке за ужином, обмакивая капустный пирожок в густую сметану.
– Так это сразу заметно, – сказала Анька и потянулась за следующим пирожком.
– Анна! – строго произнесла бабушка.
Старшая сестра не удостоила младшую взглядом.
– Я делаю домашнее задание в десять раз дольше, чем все остальные ученики, – закончила свою мысль Юлька, – Светлана Генриховна опрос такой проводила.
– Ну, так это как раз хорошо! – сказала бабушка. – Чего верхушки-то сшибать?
– Ты, кстати, на сегодня уже закончила ведь? Давай поиграем как-нибудь, – предложила с умильной улыбочкой Анька.
– Нет, еще не закончила. Еще надо народную песню записать от какого-нибудь старожила нашего села, – ответила Юлька.
– Кого сторожила? – недоуменно переспросила Анька.
– Да никого не сторожила! Отвянь!
– Старожил – это старый житель, Анечка, – пояснила бабушка.
– А он кого сторожил? – не унималась Анька.
– О-о-о, алямофо! – Юлька со стоном покрутила пальцем у виска и вышла из-за стола.
– Может, ты, бабушка, мне какую-нибудь песню продиктуешь? – спросила Юлька.
– Да, я ведь не здесь родилась, а тебе надо именно Раздольинскую песню. Сходи вон за дорогу, к сватье, она тебе их тыщу напоет, – посоветовала баба Катя.
– Я с тобой пойду, – сообщила Анька.
Юлька хотела возразить, но махнула рукой:
– Ладно, пошли, а то на улице темно уже. Будет хоть кого волкам скормить, если нападут.
Мама с папой сидели в обнимку на диване и смотрели по телевизору Эркюля Пуаро. Девчонки оделись и вышли из дома.
Ноябрь отдувался за длинную теплую осень и торопливо закидывал землю снегом. Сильный ветер уже насадил через весь двор плотные снежные косы. На дороге завихаривала настоящая вьюга. Сестры быстро добежали до дома папиных родителей. Юлька с трудом открыла тяжелую, обитую клеенками, дверь. В лицо дохнуло теплом и запахом нагретых на печке валенок.
– А вот и мы! – радостно известила Анька деда с бабушкой. К ее ногам подкатился крошечный кудлатый щенок. Хвост у него еще был слишком короток, потому он восторженно вилял всем телом. Анька завизжала от нежности:
– Ой, какое чудо!!! Как его зовут?
– Пырзик, – ответил ей дед Ваня, внимательно смотревший новости.
Юлька с бабушкой ушли в спальню, чтобы ему не мешать, а Анька осталась в коридоре играть со щенком.
Спальня была совсем маленькая: две кровати, разделенные узеньким проходом, старое трюмо с портретами молодых бабы и деда. Усевшись на мягкую постель, Юлька изложила бабе Вале свое задание:
– Мне надо на литературу записать народную песню нашей местности.
– У-у, да хоть десять, – бабушка обрадовалась. Это было для нее раз плюнуть. Какую вот только выбрать, чтоб ребятишкам интересно было?
– Что же тебе спеть-то? У меня Ольке с Людкой шибко нравилась песня «Как на кладбище Митрофановском отец дочку зарезал свою». Я сяду занавески строчить, их на кровать посажу, они катушки с нитками перебирают, я песни пою.
Юлька округлила глаза от такой тематики.
– Не, ладно, лучше про Дуньку. «Дунька по лесу ходила, грибки-ягодки брала», – начала напевать бабушка.
– Там, по-моему, в конце как-то не очень будет, – засомневалась Юлька. Она не раз слыхала эту песню с довольно странным сюжетом: девушка нашла в лесу жука, принесла домой, а потом от этого жука родила ребенка с кудрявой головой.
– Ну, вот эту тогда. Мы ее с бабами на сенокосе часто пели, – и бабушка широко завела:
Любила меня мать, уважала,
Была я ненаглядная дочь.
А дочь ее с милым убежала
В глухую ненастную ночь.
