Аллея Ожидания

Лестницы, выстроенные по разные стороны от водного потока, закручивались вокруг водопада в две переплетающиеся спирали. Теплые мокрые камни проросли молодым мхом и красочным лишайником и источали приятную морскую свежесть. Чем ниже спускались прибывшие, тем гуще становился водный туман и труднее было двигаться вперед.

Но это никого не останавливало. Наоборот, неизвестность будоражила фантазию туристов, и они стали гадать, что же их ожидает внизу. Катя и Гриша с интересом рассматривали ниши за водопадом, когда поворот лестницы уводил их за зеркальный поток. А Василич не разделял восторга, доходящего до боготворения, который царил над группой путников.

«О чем я только думал! – грустно размышлял медиум. – Клавушка моя! Я же оставил её совсем одну! Как она там?! Неплохо было бы позвонить сыну – пусть приедет к ней».

На самом деле, Василич до последнего не верил в успех затеянной им кампании. Обычно его клиенты приходили с просьбами попроще – предсказать будущее, воссоединить семью, защитить дом от порчи и сглаза, чаще всего – вызвать дух умершего родственника или друга. Лишь однажды посетитель просил перенести его в другой мир – но это был чернейший день календаря в экстрасенсорной практике.

Несмотря на тревогу, сердце старика учащенно билось в ожидании приключений – прямо как в молодости.

–Ну, ты даешь, Федор Василич! Ищешь острых ощущений на свои седины! – хмыкнул пенсионер.

Но потом удовлетворенно добавил:

–Зато будет, что внукам рассказать.

По ощущениям Кати, они шли уже около получаса, но лестница все тянулась вниз, а пелена искристого тумана отказывалась рассеиваться. А вдруг ступеньки никогда не кончатся, и ей придется идти целую вечность?

– Что за бред ты несешь? – буркнул Гриша. Только спустя мгновение Катя поняла, что задала вопрос вслух. – Мы же видели острова у подножия горы. Очевидно же, что дорога ведет к одному из них.

– Может, это был мираж, и ничего мы внизу не найдем, – упрямо возразила Катя.

Гриша мучительно закатил глаза. Эта девчонка готова говорить любую глупость, лишь бы не признавать свою неправоту!

Неожиданно кто-то из туристов крикнул:

–Я вижу какое-то темное пятно! Наверное, там земля!

Немного приунывшая толпа оживилась и зашагала быстрее. Поначалу казалось, что турист ошибался, но потом внизу действительно показалось темное пятно, которое стало расти, принимая продолговатую форму и острые четкие контуры. Наступил долгожданный момент, стена из мелких водных капель расступилась, и перед путниками открылся остров необычайной красоты – главный остров в Аркаиме. Аллея Ожидания.

Глава 6: Аллея Ожидания.

Остров имел продолговатую, ближе к прямоугольной форму и растянулся на три мили с севера на юг и на несколько десятков миль с запада на восток. На западе из океана поднималась цепь из пяти гор с круглыми бассейнами на вершине, названных Горными Озерами. От гор, вдоль пяти водопадов к Аллее Ожидания спускались десять каменных лестниц, проросшим ярко-зеленым свежим мхом. Сам остров напоминал огромный фантастический парк. Его поверхность была выстлана эмалевыми плитками, которые, сверкая на солнце, переливались всеми цветами радуги, отчего посетителям казалось, будто пол выложен вовсе не ими, а тщательно ограненными драгоценными камнями. Повсюду располагались палисадники, где стройными рядами росли темно-зеленые ели, пушистые липы, высокие ветвистые тополя, изящные кипарисы, крепкие дубы с большими резными листьями, белые яблони, кусты цветущей сирени и вишни. Клумбы благоухали тюльпанами, фиалками, ирисами, пионами, лилиями и розами. Цветы мерно, словно повинуясь ритму слышимой только им музыки, раскачивались из стороны в сторону. Из тяжелых бутонов раздавались негромкие…человеческие голоса. Причудливые растения как бы разговаривали между собой и, склоняясь то вправо, то влево, будто обращались то к одному собеседнику, то к другому, чтобы сообщить услышанную новость. Здешние обитатели и вправду называли цветы говорящими, но на самом деле растения не общались, они лишь повторяли услышанные от людей и духов слова и фразы и за свою внимательность заслужили честь быть своеобразным средством связи в Аркаиме.

Вдоль северного и южного побережий, отделяя северный и южные порты от остального острова, тянулись два длинных ряда высоких колонн из желто-персикового перламутра, увитых плющом и прекрасными орхидеями. Над каждой колоннадой размещался длинный открытый балкон с вырезанной из перламутра изящной балюстрадой, по которому прогуливались посетители острова. Перед каждой колоннадой располагались еще несколько десятков колонн. Они не соединялись в единую цепь и были выше и толще. Эти колонны служили своего рода сваями, на которых, нависая над островом, покоились огромные круглые белые балконы. Упираясь одиночными опорами в нижние балконы, вверх поднимались другие, не больше предыдущих, из каждого последующего – по нескольку поменьше. Снизу балконы были выпуклые. Белоснежную поверхность покрывал мелкий барельеф, отчего сооружения напоминали раковины моллюсков. Верхняя поверхность, в противоположность нижней, была абсолютной плоской и гладкой, лишенной всяких украшений. Она служила посадочной площадкой для воздушных шаров, аэропланов и других летательных аппаратов, которые стаей насекомых бороздили воздушный океан.

Так, над северным и южном побережьями, росли и ветвились два великолепных, чуть заснеженных, сверкающих на солнце перламутровых куста. Листья этих кустов, словно ползучие растения, обвивали каменные лестницы и мостики. По переходам между балконами туда-сюда сновали люди и духи. Они встречались, вместе куда-то направлялись, останавливались, наблюдали сверху вниз, бежали, что-то искали, что-то несли, сталкивались, роняли ношу, вежливо извинялись, что-то записывали, что-то читали, что-то мастерили на ходу или показывали окружающими уже готовую поделку, бежали, прыгали, фотографировали, восторженно вскрикивали, о чем-то спорили, о чём-то болтали, что-то пели, во что-то играли. Все многочисленные движения сливались в сплошное мельтешение. На площадках тоже толпились существа. Каждое мгновение на балконы опускались одни воздушные устройства и влетали другие. Пребывающие приветствовали друг друга и пожимали руки, отбывающие обнимались в знак прощания. Фразы существ переплетались, как ленты. Сотни языков и диалектов поднимались в воздух и, присоединяясь к шуму крыльев самолетов, трепету ткани воздушных шаров и рокоту моторов, сливались в сплошной глухой гул.

Внизу, на земле, жизнь тоже била ключом, и от этого она напоминала огромную извивающуюся разноцветную змею, в которой движущиеся колонны людей представляли собой ее длинный гибкие мускулы. Толпы людей всех возрастов, времен и национальностей двигались вправо и влево, рассыпались на группки и вновь собирались в огромные компании: бароны и баронессы в изящных нарядах и белых париках, рыцари в сверкающих доспехах, монахи – францисканцы в красных ризах, чернокожие эфиопки в полосатых халатах с корзинами на голове, голландские художники в темных накидках и бархатных беретах с золотистыми кисточками, гаитяне в травяных набедренных повязках и гирляндами из цветов на шеях, якуты и нанайцы в теплых оленьих шкурах, американские банкиры, немецкие музыканты, итальянские повара, французские философы и многие-многие другие.

Встречались люди вполне современные. Несколько русских ученых окружили старого китайца с белой до пола бородой и, вооружившись ручками и блокнотами, задавали вопросы. Китаец стоял, сложив руки перед собой и на все обращения улыбался, кивал головой и что бормотал на своем языке.

Ученые разводили руками.

– Ну и что нам делать? – спросила женщина, размахивая пустым блокнотом. – Никто из нас не знает китайского языка!

– Может, вернемся домой и найдем переводчика? – предложил её коллега.

– Вздор! – воскликнула женщина. – Ты забыл перед кем стоишь? Перед Лао Цзы – создателем учения о пути. Вспомни, сколько мы бегали за ним по всему Аркаиму! Если отлучимся, он снова уйдет!

Испанские танцовщицы в пышных платьях с воланами и бахромой под звон бубнов кружили по парку, развлекая посетителей. Они двигались быстро, настолько стремительно перебирая одетыми в черные лаковые туфельки крохотными ножками, что казалось, будто их под развевающимися подолами не две, а десять или даже двадцать. Но на этом забавы не кончались. На острове располагались карусели, художественные выставки и кинотеатры под открытым небом, сцены, на которых поэты декламировали свои вирши, скамейки для шарманщиков и аттракционы.

Над гудящей толпой проносились разноцветные ураганчики. Стихийные бедствия, уменьшенные для удобства до размера крупной собаки. Желтые и зеленые смерчики разносили в своих воронках кипы бумаг, синие и фиолетовые помогали разгружать лодки, которые без остановки пребывали к Аллеи Ожидания. Красные цветные вихри, самые яркие, кружили на дороге. В своих скрученных из тонких перистых облачков ручках они держали красные флажки, которыми махали то в одну сторону, то в другую, указывая дорогу сбившемся с пути людям и духам.

Пораженная сказочной красотой Катя медленно продвигалась вглубь острова в окружении изумленных Гриши и Василича и зачарованной группы туристов. Ничего прекраснее в жизни они не видели. Выбравшиеся из Горного Озера путешественники с разинутыми ртами и выпученными глазами вертели головой, не в силах выразить своего восхищения. Даже любопытный пятилетний мальчик от удивления перестал дергать маму за юбку, а сама родительница от потрясения забыла про фотоаппарат, который обиженно болтался на ее шее.

Неспешное, но могучее, течение толпы принесло компанию в самую середину острова, где размещалась стойка из светло-коричневого гранита в форме кольца. Внутри стойки на высоком круглом стуле, какие Катя видела в кафе, сидела сова, довольно крупная для пернатых ее семейства: размером с трехлетнего ребенка. Туловище и крылья покрывали мягкие белоснежные перья, голова была пестрой, словно на птицу надели яркий детский чепчик, плоское лицо, отороченное белым коротким пухом, украшали золотистые глазища-блюдца. Сова, спокойно разъяснявшая на человеческом языке, что-то обсуждала с подходящими к стойке жителями города и давала указания подлетающим к ней ураганчикам. По столу прыгали маленькие птички, собирали исписанные совой листы в стопки и, ловко орудуя иголками в клювиках, прошивали их.

Увидев приближающуюся группу, сова сделала знак крылом, и находящиеся у стойки смерчи разлетелись, а местные жители отошли в сторону, освобождая дорогу недавно прибывшим. Повинуясь властному жесту белой птицы, гости, потерявшие голову от окружающего их чуда, отвлеклись от созерцания острова и бессознательно подбрели к стойке.

– Добро пожаловать в Аркаим, достопочтенные духи и не менее достопочтимые туристы! – птица вежливо поклонилась приблизившейся к ней толпе. – Я Сыч, смотритель Аллеи Ожидания – главного острова Аркаима. Мы, жители этого удивительного города, рады приветствовать вас. Вижу, вы поражены нашим островом. Спешу вам сообщить, что он лишь малая часть того, чем знаменит наш мир. Наверняка вам не терпится узнать, что это за место, куда вы попали? Позвольте мне подробнейшим образом ответить на ваш вопрос.

Сыч замолк и немного подождал, пока испуганные встречей с говорящей птицей туристы немного придут в себя, затем важно откашлялся и продолжил неторопливым голосом.

– Аркаим – это мир, параллельный вашему, земному. Здесь окончившие свою земную жизнь призраки могут остановиться и решить, что им делать дальше, какой путь для себя выбрать. Но поскольку такого рода размышления могут занять не один земной век, духи первых на Земле людей (мы еще называем их древними предками или первопроходцами), основали в Аркаиме город с тем же названием.

Тут Сыч взмахнул своим белоснежным крылом, золотистый смерч за спиной птицы развернул карту. Птица взяла лапкой длинную указку и стала водить ею по карте.

– Хотя мы и называем Аркаим городом, он представляет собой архипелаг из более чем нескольких тысяч островов, на которых проживает миллионы призраков. Аркаим условно разделен на сам Город, где располагаются жилые острова, где обитают духи и пришедшие в гости живые люди, и Приграничье, – птица повела указкой вверх, – протяженный район на севере и северо-западе Аркаима, место, где наш мир соприкасается с земным. В Приграничье находится Омут – огромная темница, где содержаться морские монстры.

При слове об Омуте группа прибывших обеспокоенно загудела. Катя вздрогнула. Монстры? Настоящие монстры? Злые, страшные, опасные, кровожадные? С шестью глазами, десятью руками и двадцатью носами? Которые хватают жертву, высасывают мозг через уши, а костями играют в городки? Нет, ерунда! Такие монстры живут разве что на страницах детских ужастиков. Скорее всего Сыч имеет виду каких-нибудь рыб или морских животных, ядовитых или излишне агрессивных, к которым просто не следует приближаться.

– Не волнуйтесь! Успокойтесь, господа! – птица повысила голос, призывая к порядку. – Да, я не скрываю от вас, в нашем мире живут монстры, но они находятся глубоко под водой и не будут представлять для вас опасности, если вы будете строго придерживаться наших правил и не соваться к Приграничью. Только люди-фермеры, работающие здесь, могут заплывать туда, поскольку выращивают на островах фрукты и овощи и разводят скот. Вам самостоятельно перемещаться по Аркаиму запрещено. У нас хорошо развита транспортная система. Оглянитесь по сторонам, и вы увидите, что у пристаней Аллеи Ожидания пришвартовано множество лодок и кораблей, посмотрите в небо, и вы заметите аэропланы и воздушные шары. Наши служители готовы в любое мгновение быстро, а главное безопасно доставить к любому жилому острову, так что не пренебрегайте их помощью. Но вернемся к Аркаиму. В нашем мире отсутствует время, солнце застыло над горизонтом.

Гриша поднял руку и посмотрел на часы. Стрелки замерли на месте и не двигались. Парень удивленно усмехнулся.

– Спешу вас предупредить, что обычные законы природы, то есть, те, к которым вы привыкли в земном мире, в Аркаиме могут соблюдаться, а могут и нет. В зависимости от того, какое у города настроение. По этой причине Аркаим богат природными чудесами, которые так привлекают земных гостей, по этой же причине в Аркаиме случаются казусы. В лучшем случае они кончаются всеобщим смехом, в худшем – порчей имущества, синяками и ссадинами, испорченным отдыхом. Так что будьте осторожны и не стесняйтесь спрашивать у окружающих, если вам что-то непонятно. Наши обитатели отличаются редкостным добродушием и отзывчивостью. На этой светлой ноте я заканчиваю общую обрисовку города призраков и перехожу к его детальному описанию. К сожалению, я смотритель, а не экскурсовод, поэтому в силу чрезвычайной занятости не могу вам подробно рассказать обо каждом острове в Аркаиме – на это не хватит и целой человеческой жизни. Я расскажу лишь о некоторых из них. Острова городской части подразделяются на два вида: жилые и нежилые. Почти на каждом жилом острове растет дерево-дом, поэтому я гарантирую, что никто не останется без крыши над головой. Туристы, как и призраки, могут располагаться на любом жилом острове: в любом дереве-доме есть свободные комнаты, поэтому места хватит всем. К нежилым островам относятся поднимающиеся из воды скалы и утесы, острова с гористым рельефом, где проживание затруднено, и острова особого назначения.

С этими словами Сыч показал на самый низ карты, на три больших острова, один из которых имел знакомую прямоугольную форму.

– На островах особого назначения нет деревьев-домов, они предназначены для хозяйственно-культурно-бытовых нужд. Самые главные из них – Аллея Ожидания, где мы сейчас находимся, и Городская Площадь, где располагается главное административное здание Аркаима – Городская Ратуша. В Ратуше заседает совет из пятидесяти самых умных и уважаемых древних духов, которые руководят Аркаимом – Комитет Знающих; работает архив, где собраны сведения о жизни и деяниях всех духов города. Новоприбывшим призракам просьба сразу же после регистрации отправится в Городскую ратушу. Мои помощники покажут вам дорогу. Там запишут историю вашей жизни и, если вы пожелаете, проведут для вас обряд забвения – процедуру по избавлению от грустных воспоминаний, которые, возможно, удручают вас, ибо, мне прекрасно известно, призраки по окончанию своей жизни вспоминают все – каждый день, каждый час и каждую секунду, все мельчайшие детали.

Духи в толпе покорно склонили головы и негромко пообещали в точности выполнить все предписания.

– Торговля в нашем мире разрешена только на Торговой Площади, – смотритель ткнул указкой почти в центр карты, – там можно приобрести одежду, пищу и другие вещи. Однако вынужден огорчить туристов: сувениров, магнитиков, браслетиков и других побрякушек, принятых покупать на земных курортах, вы не найдете, – Сыч состроил учтивую мину, – только самое необходимое. Самыми лучшими сувенирами для вас станут ваши воспоминания об этом удивительном месте.

Катя была солидарна с птицей. Если она все-таки доберется до духа и заберет своих воспоминания, они действительно станут для нее лучшим сувениром, привезенным из Аркаима.

– Поэтому не стесняйтесь, плывите на лодках и летите на воздушных шарах, взбирайтесь на скалы и ныряйте в воды. Постарайтесь собственными глазами увидеть места, о которых вам расскажут местные. Но прежде чем отпустить вас на все четыре стороны, я обязан вам огласить требования, которые город призраков предъявляет посетителям в обмен на своё гостеприимство.

Духи вытянули шеи, чтобы лучше слышать, а туристы с кислой миной уперли руки в бока. Ну вот, даже в другом мире сочинили какие-то правила! Делать, что ли больше нечего?

–Аркаим живет по незыблемым законам, – важно пояснил Сыч, – их составили члены Комитета Знающих, взяв за основу заповеди Господа Бога и добавив к ним некоторые правила, касающиеся особенностей нашего мира. Посмотрите наверх, и вы сами все увидите.

Гриша и Катя подняли головы. В лазурном небе плавали белые буквы и строки.

– Не лгите, не убивайте, не крадите, не завидуйте, – прочитала Катя.

Неожиданно славянский алфавит сменился латинским, и голубая высь озарилась теми же фразами, но уже на незнакомом девочке языке.

–Заповеди для всех едины, а потому написаны на всех языках мира, – добавил Сыч, заметив недоумение на лицах гостей, и встрепенулся, замотал пушистой головой, словно вспомнил что-то. – За несоблюдение правил людей и духов ждет суровое наказание. Провинившихся будут судить, и в зависимости от тяжести поступка могут либо навсегда выгнать из Аркаима и запретить совершать любые сделки с духами, либо отправить в изгнание и поселить на одном из необитаемых островов нашего мира в полном одиночестве. За порядком следят вихри-стражники – мои глаза и уши. Так что, если вы хоть на полшага отойдете от пути добродетели, я тут же об этом узнаю. Все понятно? – птица окинула пристальным взглядом группу прибывших.

Полупрозрачные фигуры дружно вздохнули. Живые туристы они молча кивнули.

– В таком случае, – птица раскрыла толстую книгу. Маленькая желтая птичка подала Сычу белоснежное перо, – поочередно назовите свои имя, цель прибытия и поставьте подпись в знак с согласия с условиями, которые я озвучил.

Толпа покорно выстроилась в колонну. Никто не толкался, не спорил, не пытался протиснуться вперед. Какая-то полная дама неосторожно наступила на ногу мужчине, но он даже не заметил этого. Да, Сыч сумел внушить посетителям почтительное повиновение. Птица быстро строчила имена на разлинованной странице.

–Ваше имя? – смотритель острова ткнул пером в сторону Кати, когда очередь дошла до неё.

–Екатерина.

Сыч дополнил список и покачал глазастой головой. Чернила растеклись по бумаге и с шипением испарились.

–У вас есть ещё одно имя, оно меня интересует.

– Что? – спросила девочка.

– Имя, которое вам дали при крещении, – подсказала птица.

–Я не знаю, – призналась Катя, – точнее, не помню.

–Допустим. Цель прибытия? – Сыч обмакнул перо в чернилах.

–Найти одного гусара. У меня к нему есть дело.

Сыч поднял свою глазастую голову и бросил на Катю странный испытывающий взгляд.

–Конкретнее, внешность гусара, его имя, годы жизни и значение встречи, – строго потребовал он.

Катя растерялась. Из всего перечисленного она помнила только внешность, и то так смутно, словно во сне. Она промолчала.

–К сожалению, я не могу пропустить вас, поскольку мне нужно знать точную цель вашего пребывания в Аркаиме. Иначе ваш сопровождающий, – птица кивнула в сторону цветного смерча, – не сможет быстро и без неудобств выполнить вашу просьбу.

– Это лишнее, – голос Кати задрожал, – я вполне смогу справиться сама. Тем более, что со мной ещё два человека.

Из-за спины девочки вынырнули Гриша и Василич.

–Здрасьте, – юноша виновато улыбнулся.

Василич почтенно снял шляпу и поправил очки на маленьком красном носу.

Сыч во все глаза уставился на Чудика и нервно, испуганно сглотнул. Внезапно его охватил стыд, смешанный горьким сожалением и…невероятным счастьем. Будто птица встретила старого доброго приятеля, и в душе расцвела дружеская радость и согрела её ярким теплым светом! Какие знакомые черты лица у этого парня! Стремительные движения, которые Сыч видел раньше и звонкий голос, которые он уже когда-то слышал! Когтистая лапка задрожала и выронила перо. Троица удивленно уставилась в ответ. Смотритель, чтобы не вызывать подозрений, попытался унять дрожь во всем теле и как можно спокойнее отчеканил:

–Исключено, вы скорее заблудитесь, чем достигнете своей цели. Более того, как смотритель острова я слежу за порядком и безопасностью не только Аллеи Ожидания, но и всего города, потому что все прибывающие сюда существа прежде всего проходят через меня. Надеюсь, вы поймете и войдете в мое положение.

– Но…

–Екатерина, я не могу пойти против установленных правил, – мало-помалу смятение прошло, и Сыч кое-как овладел собой, – сами посудите, что скажут обо мне живые люди, если я просто возьму и разрешу девушке самовольно шататься по городу в поисках какого-то гусара? Люди подумают, что им тоже дозволено делать все что угодно. Они перестанут воспринимать меня всерьез. Посчитают беспринципной птицей, а правила и предписания – пустыми словами. Тогда в Аркаиме начнется небывалый хаос.

– Кто сказал, что Катя собирается самовольно искать гусара? – неожиданно заступился за девочку Гриша. – Она даже не по своей воле в Аркаим-то пришла. Я её уговорил.

Сыч встрепенулся и подозрительно прищурил круглые глаза.

– Катя потеряла память, – принялся объяснять парень, заметив перемену, – после того как гусар спас её жизнь.

– Естественно, – недоумевающе ответил Сыч, – дух забрал полагающуюся ему плату за совершенную услугу.

–Угу, только обычно призраки забирают воспоминания обо одном дне. А Катькин спаситель отхватил почти всю её жизнь.

–Серьезно? – Сыч обратился к девочке.

–Да. Я не помню ни своего детства, ни своего адреса, ни возраст, ни имена моих родителей – ничего. Такое ощущение, что я родилась всего два дня назад.

«Они говорят правду, – размышлял смотритель острова, – иначе бы уже случилось непоправимое. По сути, девочка вправе предъявлять нам претензии, поскольку плата за сделку не должна причинять заказчику вред. Но призраки никогда не гоняются за наживой. Они берут ровно столько, сколько положено. Значит, либо гусар отступил от законов Аркаима, либо его поступку способствовали какие-то иные обстоятельства».

– Я признаю вашу причину вполне обоснованной. И приношу глубочайшие извинения за доставленные неудобства. Мы проведем расследование и, когда дело разрешится, обещаю, пришлем весточку в земной мир. А сейчас я обязан вернуть вас домой. Пройдите к северному порту – там, у третьей пристани вы увидите лодку. Рейнгард по морю доставит вас к Горным Озерам: так гораздо быстрее, чем возвращаться по острову.

«Хотя было бы лучше, если бы вы все как можно быстрее вернулись в земной мир. Аркаим не так безобиден, как вы думаете, он не прощает ошибок. Уж я-то знаю. Но что я могу сделать? Я всего лишь смотритель, и не имею права нарушать договор и запрещать людям посещать Аркаим. Поэтому в моих силах только посоветовать вам убираться отсюда, и то мысленно,» – грустно подумала птица, и среди всей царящей на острове веселой шумной суеты её вдруг охватила ужасная тоска, от которой хотелось по-волчьи выть и биться головой об столешницу.

– Надеюсь, мы не заблудимся, – засомневался Гриша, оглядываясь вокруг.

– Маловероятно, – ответил Сыч, – видите ту колоннаду? – птица махнула крылом. – За ней начинается северный порт. В порту все пристани пронумерованы, а на каждой сотне метров находятся мои смерчи, которые показывают дорогу тем, кто заблудился. Теперь, пожалуйста, не задерживаете очередь, – Сыч повелительно махнул крылом.

Катю оттеснили в сторону, но девочка уже не сопротивлялась. Она поняла, что никакие уговоры не помогут расположить к себе смотрителя острова. Регистрация продолжалась. Сыч продолжал строчить имена в огромной книге, но теперь его занимали другие, не связанные с работой мысли, и он часто ошибался и переспрашивал.