скачать книгу бесплатно
– Не помню вашего имени, простите, мы, возможно, пересекались на родительских собраниях? – усмешка в его глазах, а я уже точно знаю, что он Марату не родной отец.
Нет схожих черт, совсем. Да и имя у него какое-то, по-моему, очень наше, русское. Но при этом печется о парне, как о своем. Это привлекает больше, чем идеально отглаженный костюм и уверенный взгляд серо-зеленых глаз. Не просто оболочка для денег и успеха, а некто, способный на щедрость. Стоит принять к сведению, может пригодиться. А вот то, как он, поморщившись, уставился на жирное пятно на моей футболке, говорит о брезгливости. Чистоплюй.
– Сёма! – крик силиконовой куклы, которая тут же изменилась в лице, неприятно резанул слух. – Этот уголовник…
– Помолчи, – коротко кидает Мистер Успех в сторону бывшей жены, – очень странно, по-моему, меня знает половина мира.
– Я из другой половины, – пожимаю плечами, стараясь отогнать ощущение поднявшихся на шее волосков, – умерьте свое эго. Так Семён?..
– Неважно, – ухмыляется он, вздернув подбородок, – я не думаю, что у вас есть причины забирать документы Петра из школы.
Подобрать бы челюсть, упавшую от удивления, сейчас, а голова забита совершенно другим. Мозг все еще бьется в панике, а пальцы ощущают неприятный холод. Она рядом с Питом.
– Минуту назад вы считали иначе.
– Минуту назад я думал, что мой сын лежит где-то в кабинете директора в луже крови. А сейчас вижу, что Марат жив, здоров и совершенно против исчезновения друга из школы. Единственный, кто сейчас представляет для него опасность, – мать, что рискует задушить, – успокоившись, Семён дергает узел галстука, ослабляя его.
Все это очень интересно, только вот не его ума дело – наши причины. Питер поймет. Не первый раз он противится переезду. В конце-концов, уже взрослый. Только то, что сейчас Алёна потерянно уставилась куда-то мне за спину, совершенно не нравится. Первая любовь и прочие приключения. Но ведь должен же разум взять верх.
– Сёма! – вновь возмущенно пищит курица, привлекая внимание, а отец Алёны внимательно наблюдает за дочерью.
Закрыли проход. Это раздражает и заставляет ладони чесаться. Сейчас не время для всех этих разборок, поэтому, уставившись в одну точку перед собой, заставляю себя судорожно выдохнуть. Должно было получиться медленно, но куда уж там.
– Вера Павловна, – давлю сквозь зубы, – если к нам с Петром вопросов больше нет, мы уходим. За документами вернусь позже.
Массивная фигура, облаченная в красное, тут же отцепляется от силиконовой мамаши, разрывая их сиамскоблизнецовскую связь. Счастье на лице, изъеденном морщинами, больно бьет по сознанию. Конечно, она довольна. Столько лет постоянных войн, и я капитулирую. Сложив руки на груди, Вера Павловна качает головой в притворном огорчении, отчего тяжелые серьги раскачиваются, делая ее широкое лицо еще больше похожим на морду мопса.
– Роксана Андреевна, мне так жаль, – причитает она, а я машинально киваю головой, протискиваясь вперед мимо отца Марата, – уверена, что вы делаете правильный выбор.
– Пожалуй, и нам стоит забрать документы, – отец Алёны делает шаг в сторону, а я врезаюсь в его грудь, тут же столкнувшись взглядом с округлившимися глазами его дочери, – если у вас такое отношение к ученикам, то чему вы можете научить детей? Презирать тех, кто менее успешен? Слабее?
Недоуменно моргая, я поворачиваюсь к Питеру, который давит смешок, маскируя его кашлем. Беззаботный возраст. Секунду назад он был так возмущен моим решением, а сейчас его насмешил каламбур. Ну да, ведь наследство Питера никак не подразумевает его бедность. Да и с силой светило пластической хирургии дал маху.
– Слушайте, давайте мы уйдем, а вы тут продолжите, – я морщусь, пытаясь проскочить в образовавшуюся щель.
– Роксана Андреевна, я как раз и имею в виду, что вам не стоит никуда уходить, – улыбается отец Алёны.
Вся ситуация порядком начинает бесить. Пока они тут развлекаются, воспитывая директора, у меня время идет на часы, возможно, минуты до того момента, как я ничего не смогу изменить. Тень легкая, но я все равно вижу ее. А значит, сценарий, при котором Клод заберет сына к себе в ад, где-то рядом. И что-то подсказывает мне, что убийца не станет лучшим родителем по ту сторону реальности.
То, что и по эту сторону это не лучший вариант, стараюсь не думать.
– Я благодарю вас за заботу, – выдавливаю из себя, разглядывая желанный выход, – но мы сами в состоянии себя защитить. И сейчас мы хотим уйти.
– Ты хочешь, – ледяной голос за спиной обрушивается на меня, пронзая сознание, – я – нет, Рокс.
Прекрасно. Можно ли придумать ситуацию глупее? С силой сжимаю кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в кожу. Я стараюсь не смотреть по сторонам, чтобы не видеть недоуменно-насмешливые взгляды. Просто отлично. Пит очень вовремя решил показать когти.
– Давай дома обо всем поговорим, – медленно выдавливаю я, едва заметно кивая в сторону телевизора, – у нас есть дела.
Молчаливая борьба растягивается, пока Питер пытается силой мысли прожечь во мне дыру. Не дорос еще. Силен, не поспоришь. Особенно сейчас, когда хочет казаться круче перед девушкой. Расправил плечи, и я, наверное, первый раз осознаю, что он действительно изменился. Из ребенка, что с легкостью пролез в небольшую шахту в стене, в парня выше меня на две головы за каких-то пару лет. Хотя с того момента прошло уже – сколько? Семь лет? Постоянные переезды, смена обстановки и людей, во всем этом я совершенно потеряла счет времени.
Как же сильно он похож на Клода.
От последней мысли тут же закрываю глаза, смаргивая наваждение. Ребенок Уильяма Клода-младшего был практически копией. Только слепой не заметит сходства. Хотя, может, только мне так кажется? Ведь за все семь лет никто так и не узнал в нем исчезнувшего наследника «Destiny».
– Пойдем, – сдается Питер, а я выдыхаю чуть громче, чем следовало.
Каждая минута тишины становится мучением. На этот раз все не так просто. Пит молча ушел сначала в ванную, а после сразу в свою комнату. И почему-то у меня не хватило сил сказать, как мы поступим. Ведь ничего сложного. Я взрослая. Выдать план действий – и вперед. Его жизнь в опасности, а я отвечаю за него. Ведь он еще не может принимать таких решений.
Почему сейчас все по-другому? Ведь если я не буду уверена в правильности действий, то кто? Отец, который мне сам как второй ребенок? Нет, конечно, это не его вина. Мой папа пережил многое. Медленную и мучительную смерть жены, а после, как он думал, и дочери. Мое чудесное воскрешение с новым лицом снова чуть не свело его с ума. Но мы научились жить и с этим. Притирались друг к другу заново, переживали его срывы, искали центры реабилитации. Папа очень много работал над собой, чтобы мы вдвоем снова могли быть семьей. А спустя два года, когда только все стало налаживаться, я привезла Питера, погрузив отца в некоторые особенности своей жизни в Америке. По неокрепшей психике еще один удар, который я, не понимая, что делаю, собственноручно нанесла.
Я не хочу такого с Питом. Но как найти в такой ситуации ту самую золотую середину?
Конечно, психологи советуют давать возможность подросткам принимать более взрослые решения. Это полезно для формирования необходимого доверия. Подростки должны ощущать свою значимость и независимость, ведь самая частая ошибка родителей, теряющих связь с ребенком, именно в этом. Гиперопека, гиперконтроль. Но одно дело, когда мы выносим на обсуждения идеи предложения, касающиеся нашего дома, учебы, да всего, что Питер хочет изменить. Его круг друзей, обстановка в комнате, одежда – я не лезу в это. Но ведь на кону его жизнь. Должен же Пит понимать, что это важнее всего?
Я пыталась быть хорошей если не мамой, то хотя бы старшей сестрой. Начиная с его двенадцати лет я знаю все про этого парня. Первая девочка, которая ему понравилась, первая двойка у гения за прогулянное занятие. Первые синяки и первое предательство недо-друга, которое я тоже принимала. Я позволяла ему ошибаться, скрипя зубами. Мы садились и обсуждали то, что получилось. Почему так вышло. Учились анализировать вместе. Нашли детского психолога, который помог справиться с травмами. Опять же, только того, что понравился Питу.
Но как я должна поступить сейчас?
У него многого нет. Примера здоровых отношений, образца для подражания, родителей. И, пытаясь спасти его жизнь, не отнимаю ли я ее на самом деле?
Желание сделать все правильно, а не так, как решила я, сегодня мешало мне больше, чем постоянное присутствие того, кого давно нет.
Глава 4
Поежившись от пробирающего до костей ветра, я присела на корточки, кончиками пальцев растирая виски. Лай пробегающей собаки больно резал слух, но ее хозяин тут же потянул за поводок, бормоча слова извинения. Он что-то еще нес, но я отмахнулась, желая скорее остаться одна.
В пятнадцать Питер заболел ветрянкой. Гулкий сухой кашель мальчика каждую ночь приводил меня к двери его комнаты. Делая вид, что все в порядке, я обосновалась в коридоре, прислушиваясь к каждому звуку. Температура держалась неделю, а я замучила врачей скорой помощи, заставляя их кататься к нам каждый день. Я вздыхала с облегчением каждый раз, когда Питеру становилось лучше, и сходила с ума, когда столбик термометра вновь приближался к критическим отметкам. Пит часто болел, как и его отец в детстве.
Тогда я чувствовала себя беспомощной. Варила куриный бульон и делала все, что и моя тетя, когда я болела в детстве. Несмотря на лишь отдаленное присутствие дыхания смерти, мне казалось, что так я и потеряю Питера. От чего-то, что не в силах предотвратить. Его друзья, переболевшие еще в самом детстве, приходили вечером, в выходные, и с веселым смехом покрывали волдыри Питера зеленкой. Это было забавно для них. Никто не видел болезнь так, как я. Но, несмотря на все мои страхи и состояние Питера, именно в этот период он был веселым и беззаботным.
А через полгода Питер чуть не попал под машину. Снова моя вина. Как я не поняла и не заметила вовремя? Тогда же взлохмаченный водитель злосчастного авто с трясущимися от страха руками дежурил возле больницы, пока врачи осматривали мои повреждения. Он так боялся, что я напишу заявление, а мне было все равно. Если с Питером все в порядке, то какая разница? Ничего же не произошло. К слову, машина пострадала, кажется, даже больше, чем я. В итоге только сломанная нога и второй шанс моему папе попытаться снова стать отцом. Ну и, конечно, Пит веселился от души со всей своей шайкой, разрисовывая мой гипс.
Почему я всегда не замечала их? Этих людей вокруг Пита. Мы живем здесь достаточно давно. Город большой, место удачное, да и в корпорации все было относительно спокойно. Мне хотелось верить, что Чимблер смог сделать то, чего не удалось достичь Клоду. Уйти от безумной идеи создания супер-оружия. Прекратить эксперименты на людях. Вытащить «Destiny» с Олимпа криминального мира. Чимблер не был связан с создателями самой идеи корпорации, не имел отношения к политике. Но это и не было удивительным. Междоусобица, что длилась годами, закончилась горой трупов. А Аманда перед смертью нашла очень достойного кандидата, обрекая бедного парня на смерть.
И теперь из-за моей беспечности, из-за надежд, что Чимблер приведет «Destiny» к новой жизни, Питер прирос к тому месту, где жил последние несколько лет. Друзья, первая влюбленность, любимые места и хобби. Кажется, что из-за того, что у мальчика не осталось родных, ему было еще больнее рвать какие-то устоявшиеся связи.
И все это моя вина.
– Беспечность, Дес, – ледяной голос окутал меня, заставляя поморщиться, – ты потеряла бдительность.
– Заткнись и не вмешивайся, – гаркнула я, обернувшись.
Парень, что выгуливал огромного хаски, вздрогнул. Протерев заспанные глаза, он огляделся вокруг, недоуменно уставившись на меня. Собака заскулила, принюхавшись.
– Вы это мне? – запахнув поплотнее куртку, парень повел плечами. – Рэкс, ты чего?
Собака пятилась, прижимаясь к ногам хозяина, не переставая скулить. Выдохнув, я выпрямилась, разминая затекшие от долгого сидения ноги.
– Нет, – отрицательно помотала головой, выдавив измученную улыбку, – простите. Вы не видели парня тут? Вашего возраста, спортивного телосложения, русый, может, на полголовы выше вас, – пошарив по карманам, наконец выудила телефон, направившись к прохожему, – вот этого.
Найти фото Пита не составило труда. Смахнув непрочитанное сообщение от Геры, быстро открыла альбом, вытащив свежее. Весь телефон забит его селфи, что он направлял мне ответом почти на каждый вопрос. Вместо эмоджи Питу нравилось использовать свое лицо. Пока парень разглядывал снимок, я вновь прокручивала в голове события сегодняшнего вечера.
Питер был расстроен, даже зол. Но я постаралась объяснить все, и Пит согласился. Да, было видно, что он не в восторге, но Питер очень умный парень, поэтому никаких вопросов у меня его принятие не вызвало. Казалось, что я все делаю правильно. Никаких резких ультиматумов, лишь тщательное объяснение ситуации и запрос его мнения. Как бы он поступил на моем месте? Как он считает правильным нам поступить? Мы говорили очень долго, а после Пит пошел в ближайший магазин, пока я была в ванной. В конце концов, он был прав, и никаких ярких пятен над ним пока не было. Так что опасность сегодня ему не грозила, и я абсолютно спокойно прождала двадцать минут. А после пришло сообщение от Пита.
«Ты можешь синтезировать эту дрянь, Рокс».
Видимо, только в ту минуту, перечитывая слова Пита снова и снова, я поняла, что такое боль. Чьи-то пальцы коснулись моего голого запястья. Тело отреагировало мгновенно. Схватив нарушившего мои границы человека за руку, я потянула на себя, выворачивая конечность несчастного. Стон боли в сопровождении заливистого собачьего лая ворвался в сознании. Ругнувшись, отпихнула парня от себя, потирая глаза.
– Не видел, говорю, – простонал парень, потирая плечо, – что, за это, сразу бить надо?
Ох, мамочки, это тебя еще не били. Виновато улыбнувшись, закусила губу, глядя на подпрыгивающую от собственного лая собаку.
– Простите, задумалась, – выдавила из себя, убирая телефон в карман, – вам бы Рэкса на дрессировку отдать. Должен был вцепиться в меня, а стоял и просто лаял.
– Он знает, что вы не опасны, и не трогает девушек, – тут же расправил плечи парень, дергая собаку за поводок, – пошли, Рэкс.
Собака засеменила за хозяином, то и дело оборачиваясь. Уши на большой лохматой голове были плотно прижаты, а до слуха то и дело доносился жалобный скулеж. Опасно считать человека, что нападает на незнакомца, безобидным.
– Все же собаки умнее людей, – раздалось около уха, а я согласно кивнула.
– Ты знаешь, где Пит? – особо не рассчитывая на ответ, задала вопрос в пустоту.
– Нет, Дес.
– Тогда какого черта ты здесь делаешь? – прорычала я, ускоряя шаг.
Первым делом я промониторила все соцсети Пита и его друзей. Ни сториз, ни фото. Даже никаких «глубокомысленных» постов. Пит просто ушел, оставив мне к размышлению свой самый жестокий поступок. Но я же сама говорила, что ради него сделаю все что угодно, тогда в чем же дело?
– Боишься снова не успеть? – усмешка резала слух, но я просто продолжала идти.
– Я не стану этого делать, – твердо проговорила я, снова набирая номер Пита, – он написал это от злости и непонимания.
– Уверена?
– Он – не ты, Клод, – прошипела я, – отстань, только мешаешь.
Звонок вновь оборвался, а я выругалась, открывая чат с Питом. В сети. Несмотря на всю жестокость его предложения, в чем-то Пит был прав. Если я синтезирую «D», то страшно будет встретиться лишь с армией. Кровь шумела в ушах, пока я набивала сообщение. Но ведь именно этого они и ждут, правда? Остаться незамеченным под воздействием препарата просто невозможно.
Гора трупов – это не то, на что можно не обратить внимания.
«Мы остаемся. Перезвони».
Да, Пит. Такой шантаж в очередной раз говорит о том, как ты похож на своего отца. Но ты сам просил никогда не делать этого. Не верю, что ребенок, остановивший мою руку в последний момент перед большой ошибкой в жизни, глядя мне в глаза и видя в них чудовище, мог пожелать снова встретиться с ним. Телефон завибрировал в руках, а ощущение присутствия Клода рядом исчезло.
– Рокс, прости, – раскаяние в голосе Питера вызвало вздох облегчения, – я как раз собирался тебе звонить, правда. Просто не знал как, после того, что написал.
Шум, смех и звон посуды на заднем плане. Значит, на даче у родителей Марата мирятся. Охраняемый котеджный поселок километрах в пятнадцати от МКАД. Понятно, почему нет сториз. Когда ребята собирались вместе, им было не до интернета. Это, кстати, радовало.
– Мы останемся. Москва огромный город. Но если я замечу хоть намек на то, что они приближаются – без разговоров на чемоданы, – четко проговорила я.
– Рокс, – звук разбившейся тарелки и смех, – я правда не хотел.
– В следующий раз, прежде чем предложить, посмотри на свою Алёну, – слова вырывались сами, – и представь, что она встала у меня на пути, Пит.
Звук выстрела. Пальцы напряглись, стремясь раскрошить трубку в руках. Адреналин ударил в голову. Да, его было практически невозможно различить по телефону. Да, и еще, похоже выстрел был на улице, а Пит – в доме. Скорее всего, дети даже не поняли.
Но не Пит.
Не я.
Сердце колотилось в горле, а кровь шумела в ушах, приливая в мозг.
– Где охрана? – прохрипела я, кашляя. – Неважно. Пит, шторы, окна, двери…
– Я знаю, что делать, – наверное, он кивнул, – я справлюсь. Не выходи! – крик Питера и звук торопливых шагов. – Я здесь. Оставлю на громкой.
Сколько раз мы обсуждали этот сценарий? Десять? Кажется, с момента, когда он первый раз заговорил спустя месяц после смерти Аманды. Питер не хотел быть обузой. Активно тренировался, задавал новые и новые вопросы. Каждый раз придумывал разные схемы и спрашивал, что делать.
Но одно дело – представлять и готовиться. Другое – столкнуться лицом к лицу.
Теперь кивнула уже я.
– Полицию, Пит. И…
– Я все сделаю, – голос Пита дрогнул. – Рокс, скорее.
Слишком быстро. Они не могли найти его так скоро. Ладони тряслись, пока я удерживая вызов, закинула вызов такси в три приложения, что попались под руку. Сорок минут. Сообщение от Геры выскользнуло на экран. «Свадьба …» Убрала изображение, нахмурившись. Нет, сегодня точно ничего не могло произойти, я бы увидела. Я бы поняла, если бы Питу угрожало то-то сегодня. Глаза щипало, когда я неуверенно открыла сообщение Геры.
Тонкий платиновый обруч с аккуратным камнем на ее пальце.
Судорожно сглотнув слюну, я невидящим взглядом уставилась перед собой.
– Акела промахнулся, Дес?
Глава 5
Глядя на движущуюся по карте машинку, я то и дело сверяла оставшееся время в дороге. Резиновый коврик давно съехал под сиденье от моего непрекращающегося ерзанья. Пыль раздражающе скрипела на подошвах, перебивая звуки на том конце линии. Водитель ехал молча, сосредоточенно маневрируя в потоке машин. Облокотившись на колени, я подалась вперед. Цифра на часах сменилась, уведомив о том, что еще одна бесконечная минута подошла к концу.
Пять минут. Вполне достаточный срок, чтобы достать нескольких подростков из дома. Или перебить их прямо там. «Destiny» не те, кто будет осторожничать, избегая лишних жертв. Периодически лишь слишком громкое дыхание подсказывало, что Питер все еще на той стороне. Он молодец. Минимум лишних звуков. Лишь иногда брал телефон в руки, чтобы я могла убедиться, что с ним все в порядке. Конечно, в очередной раз я была удивлена, как слушают Пита люди вокруг. Питеру не пришлось повторять им по несколько раз. Подростки сидели тихо, пока я, зажав удержание, чтобы не выдать их случайным звуком, считала минуты.
Да, он молодец.
А я – нет.
Акела промахнулся.
Автомобиль подпрыгнул на стыке, переезжая мост. Скрип пластиковой приборной панели заставил водителя тяжело вздохнуть. Так странно, что какая-то мелочь может расстроить взрослого человека. Мне бы эти проблемы.
