скачать книгу бесплатно
– Почти нисколько, вам нужно как можно быстрее улететь на операцию. Перед полетом приедете ко мне, я вас еще раз обследую. И назначу препараты в самолет, снижающие давление и препятствующие тромбозу. Рисковать нельзя. Чем дольше вы тянете, тем меньше времени вам остается.
– Доктор, вы меня в угол загоняете, – Сергей заметно нервничал.
– А что вас здесь держит? Почему вы тянете? – Сокольский посмотрел ему в глаза.
– Сын у меня маленький. Если со мной что случится… – Сергей не закончил фразу. – Я опекуна ему ищу, а это дело небыстрое.
– Все будет хорошо. Просто верьте в это! Это самое главное. В медицине. Да и в жизни вообще, – Сокольский участливо сжал плечо Сергея.
У кабинета Сергея ждал Анатолий:
– Ну что сказал профессор?
– Тянуть нельзя. Толь, скажи Ане, чтоб билеты в Ганновер заказывала на следующий понедельник. Я визу завтра получу, сгоняю с Антохой в Тихвин на пару дней, и вперед – к новой жизни.
– А зачем тебе в Тихвин? Не ближний путь совсем.
– Надо. Дела у меня там. Толь, и вот еще что. Если ничего не изменится, Антоху возьмешь к себе. Обещай. Беспутный ты, но другого выхода у меня нет.
Сергей вздохнул.
Анатолий сжал его руку:
– Серег, да все хорошо будет. И с тобой, и с Антохой. Просто верить надо.
– Да-да, про веру я уже слышал сегодня.
Мария
Два года назад
Тонкий месяц прятался в облака за плотными шторами большой квартиры. Мария сидела в кабинете за компьютером. Она листала медицинские сайты и что-то записывала в блокнот. В 21.47 Мария отложила блокнот и сняла очки. К ней на ноги запрыгнула дымчатая кошка, Мария погладила ее, кошка громко замурлыкала, включила свой обычный моторчик.
– Ночь уже. Не заметила. Витя опять задерживается. Совещание за совещанием, командировка за командировкой. Совсем дома не бывает, – Мария стала тихо разговаривать с кошкой, в ответ та еще громче заурчала и с каким-то отчаянием стала подсовывать свой лоб под раскрытую ладонь Марии. – Да и я в разъездах… Что урчишь, Дуся-красавица? Совсем забросили тебя хозяева?! Я – по симпозиумам, Витя – по командировкам, Иришка покупными пельменями питается…
К Марии бесшумно подошла девушка, похожая на длинноного олененка. Такая же изящная и грациозная. Мария даже не обернулась на ее шаги, настолько легки они были. Из-за плеча она посмотрела на экран компьютера Марии:
– Опять твои симпозиумы…
Мария вздрогнула.
– Иришка, дочка, я и не слышала, как ты подошла.
– А ты вообще ничего не видишь в последнее время, кроме своих больных детей!
– Это не больные дети, это мои пациенты, – терпеливо поправила Мария.
– Будто пациенты не могут быть больными детьми, – вспыхнула Ирина и удалилась. Мария посмотрела ей вслед и вздохнула.
Она поднялась из-за стола и прошла в гостиную. Комната была чудо как элегантна: позолоченная лепнина на потолке, паркет красного дерева, тяжелые портьеры. Диковинные птицы и цветы на витражах.
– Техника Тиффани. Кусочкам цветного стекла придают вначале нужную форму, затем плотно обтягивают по краям медной патиной. Потом готовое полотно витража заключают в ленту, из этих кусочков выкладывают рисунок, крепко скрепляя их оловянным припоем с обеих сторон. Стыки покрывают медной или черной патиной. После этого готовое полотно витража заключают в профиль. Работа очень кропотливая и дорогая. Готовый оконный витраж будет стоить не меньше 5000 долларов, – Мария вспомнила, что объяснила ей дизайнер, которая обустраивала эту квартиру, когда они с мужем ее только купили.
Счастливая тогда была пора! Иришка – маленькая, послушная, улыбалась лучезарным ангелочком… Мария посмотрела на фотографии в богатых резных рамках, стоящие на антикварном комоде. С фотографий смотрели молодая Мария в обнимку с Виктором, который глядел на нее с обожанием, маленькая Иришка на качелях, они втроем на море. Рядом на комоде лежала огромная ракушка. Мария поднесла ее к уху. Моря слышно не было.
– Витражей в квартире должно быть несколько – в спальне, в ванной, два на кухне, в гостиной. И витражные потолки – в прихожей и кабинете, – голос дизайнера доносился издалека, из прошлого.
Неслышно открылась дверь, и в квартиру вошел высокий крепкий мужчина в дорогом костюме – муж Марии, Виктор. В свои почти пятьдесят он еще не потерял обаяния зрелости, но уже приобретал харизму элегантно стареющего мужчины: чувствовалось, что он знает свою силу и умеет ей пользоваться. Виктор удовлетворенно посмотрел на свое отражение в зеркале прихожей и снял кашемировое пальто.
Мария вышла ему навстречу, поцеловала в подставленную щеку.
– Ну наконец-то! Что сегодня? Опять совещание с депутатской комиссией? Одни мучения эти ваши комиссии и никакого толку, – Мария заботливо приняла пальто, повесила его на «плечики».
Виктор раздевался молча. Мария радостно щебетала вокруг мужа.
– Вообще не видимся с тобой. Я на следующей неделе снова в Мюнхен на конференцию, ты послезавтра не помню уж куда… Иришка нас совсем не видит. Родители, называется… Хоть бы отпуск в этом году совпал. На море могли бы вместе поехать. Давно же в Испанию хотели, ну, или в Крым хотя бы.
На кухне Мария поставила чайник. Вошла Ирина. Виктор балагурил и шутил с дочерью:
– Иришечка, балерина ты моя любимая, устала, наверное? – он нежно обнял дочь.
– Эй, а меня? – Мария в шутку попыталась сделать круг из объятий, но неловко задела и уронила на пол вазу, стоявшую на столе.
– Хорошо, не разбилась, – она бросилась поднимать вазу.
Виктор и Ирина молча смотрели, как Мария протирает вазу тряпкой и подносит ее к свету, чтоб убедиться в отсутствии трещин.
Наконец Виктор нарушил тишину:
– А давайте махнем куда-нибудь? Все бросим и уедем? На море в Испанию, например?
Мария растерянно произнесла:
– Когда? Мне не дадут отпуск, у нас сезонная эпидемия гриппа на носу…
Ирина скривилась:
– У тебя вечно что-то на носу!
– Так, девочки, не ругаться! – Виктор ласково прикрикнул на них. Схватил в охапку обеих и прижал к себе.
Мария потерлась о его щеку:
– Я так соскучилась…
Ирина прильнула к отцу:
– Папусь, давай вместе поедем в Испанию, пойдем по магазинам, зайдем в наше кафе, где, помнишь, мы мороженое ели? А мама пусть своих сопливых пациентов лечит.
Мария удивленно посмотрела на дочь:
– Эй, как это? Дочь, ты чего это против меня собираешься дружить с папой? Так нечестно, – Мария попыталась перевести в шутку неприятный ей разговор.
Ирина глотнула чаю, взяла телефон:
– Спокойной ночи, предки! Решайте сами.
Девушка удалилась к себе в комнату.
Мария повернулась к Виктору:
– Как это у тебя получается найти с ней общий язык? И я совсем не понимаю, когда я его потеряла.
– А ты поменьше сопли вытирай своим деткам. А то – дежурства на тебе, симпозиумы – на тебе, внеурочные вызовы – тоже ты. А нам с Иришкой что остается, когда тебя вечно нет? Только дружить. Тяжкая доля сближает, – Виктор совсем не хотел ругаться.
Он подошел и чмокнул жену:
– Не переживай. Она любит тебя. Только характер у нее – не сахар. Надо с этим считаться.
Мария, воодушевленная этой лаской, нежно заглядывала в глаза супругу:
– Сто лет уже вместе, а так люблю тебя, улетаю и сразу начинаю скучать. Вот, веришь ли, прямо сажусь в самолет и начинаю скучать – как будто часть меня осталась где-то, а вторая часть и ноет и зудит, – Мария обняла Виктора, прижалась к нему. – Вообще друг друга не видим. Ну расскажи, что там у тебя на этих комиссиях?
Виктор легонько отстранился от жены:
– Да что там на комиссиях?! Ничего нового – сплошные законопроекты рассматриваем, вопросы решаем.
Мария заваривала чай и говорила какие-то обычные домашние глупости, пытаясь вернуть мысль мужа к семейным делам.
– А у нас скоро годовщина свадьбы, давай ресторан закажем? Давно ведь не гуляли весело, громко, широко, как в молодости! А помнишь, на третью нашу годовщину твой Вовка напился и свалился в Неву? А на дворе осень! Я потом его лечила от пневмонии. А помнишь, Иришка маленькая была и стихи читала? Просила, чтобы ее подняли на стул, чтобы все ее видели и слышали, а ты откуда-то приволок стремянку и поставил ее на самую высокую ступеньку, – Мария засмеялась. – А на десятую годовщину ты налил мне ванную шампанского и заставил там лежать. А я опьянела через пять минут и заснула… Вить? Ты вообще меня слышишь?
Виктор ответил рассеянно:
– А, ну да, конечно, поедем, куда скажешь, только время выберем… Я что-то устал… Пойду прилягу.
Он вышел из кухни, скрылся в ванной, долго журчал водой, вышел в трусах, в спальне лег на кровать. Посмотрел что-то в телефоне, отправил эсэмэску. Отвернулся к окну и закрыл глаза.
Мария вошла в спальню, дотронулась до его плеча, постояла рядом. Переоделась в шелковую пижаму, выключила ночник, нырнула под одеяло и прижалась к мужу:
– Так соскучилась… Витенька, ты спишь уже?
Виктор не ответил. Мария нежно чмокнула его в плечо, отвернулась, поправила подушку. Вскоре ее дыхание стало ровным. Она спала. Виктор открыл глаза. Осторожно взял с тумбочки телефон, убавил яркость экрана и стал писать кому-то сообщение.
* * *
В Репино было тепло и сухо. Солнце пробивалось сквозь последнюю зелень осени, расцвечивая тончайшими узорами листья кленов и лип. С участков доносились звонкие голоса, к небу тянулся дымок от костров. Время будто застыло в воскресной тягучей неге.
К добротному каменному дому Марии и Виктора подъехали два джипа с петербургскими номерами, остановились у въезда в ворота. Из автомобилей вышли две семейные пары – друзья хозяев. К ним подбежала Мария, расцеловала гостей. Виктор радостно махал с порога.
Дорожки к дому были уложены фигурной плиткой. Слева от входа красовался корабль, выложенный цветной мозаичной крошкой. Вокруг дома был сад, переливавшийся красно-желтой осенней листвой, в глубине которого находилась довольно большая беседка-барбекю с каменной трубой, из которой струился тоненький дымок. Стены беседки были увиты красными листьями девичьего винограда. Рядом росли обрезанные кусты роз, в клумбах отцветали петунии и лаванда, метельчатые гортензии крупными шапками раскачивались на ветру.
Пока Виктор разжигал мангал, двор наполнился радостной суетой, какая всегда бывает там, где жарится на углях шашлык, разливается вино и пахнет свежей зеленью. Мария принесла Виктору блюдо с маринованным мясом, и он стал нанизывать сочные куски на шампуры. Мужчины открыли бутылку коньяка.
– Ну что, мужики? Погода-то какая! Как по заказу! – Виктор довольно потянулся. Он был похож на вальяжного взрослого кота, выходящего из дома на прогулку.
Виктор разлил коньяк. Мужчины чокнулись. Пронзительный хрустальный звук разлился в вечернем прохладном воздухе.
Виктор выпил залпом и довольно улыбнулся:
– Да… Хорошо… Неделя какая тяжелая выдалась. Нервы сплошные.
Олег протянул ему дольку лимона:
– Как твой законопроект? Ты же бьешься над ним уже который месяц?
Виктор поморщился от кислоты лимона и процедил:
– Да не прошел он даже рассмотрение. Думать надо, как его продвинуть… Не выходит каменный цветок у Данилы-мастера.
Владимир снова наполнил бокалы:
– Ну знаешь, как говорят: не везет в делах, повезет в любви. А тебе в этом как раз очень сильно…
Виктор испуганно перебил его на полуслове, зашикал:
– Тс-с! Ты что, спалить меня хочешь?!
Олег перешел на шепот:
– А думаешь, Машка твоя не догадывается ни о чем? Столько времени практически в открытую живешь на две семьи…
Виктор снова испуганно замахал руками и стал поглядывать в сторону дома:
– Да тише ты! Моя Мария – святой человек, у нее и мыслей не может быть на эту тему. И потом, она постоянно на симпозиумах, а я в командировках.
Владимир загоготал:
– Ну да, в командировках! На соседней улице. Ты специально своей зазнобе квартирку-то купил через квартал? Чтоб с чемоданом далеко не ездить?
Виктор выпил коньяк одним глотком:
– Ты смеешься. А я устал так жить. И Машку обидеть невозможно, и без Викуси уже жизнь – не жизнь. Каждый день как на пороховой бочке. Да и Ирка подрастает, возраст такой, как их оставишь?
Владимир затянулся сигаретой:
– Да зачем ты вообще так серьезно воткнулся-то? Сколько лет гулял, прыгал-бегал, и вдруг Викусик твой… Нужны тебе эти нервы-то? В нашем-то возрасте?
Виктор снова потянулся к бутылке коньяка:
