скачать книгу бесплатно
– Может, поеду в Европу, пусть разрежут, достанут, поменяют… Слушай, я тут сон видел… Да, впрочем, не важно… Давай, попозже созвонимся.
Он отключил телефон. Тщательно вытер лицо полотенцем, внимательно посмотрел на себя в зеркало, оделся, заглянул в детскую. Антон еще спал, раскинувшись по кроватке звездочкой. Рядом на раскладном диване спала Лизонька. Сергей тихо закрыл дверь, зашел на кухню, включил кофемашину и телевизор. Пощелкал каналы, остановился на новостях. Вставил капсулу в кофемашину, она затрещала, задергалась, выплевывая ароматный коричневый напиток. Сергей пригубил кофе, открыл холодильник, равнодушно осмотрел полки. Глотком допил кофе, поморщился, обжег язык, поставил чашку в раковину.
Сел за компьютер. Набрал в поисковике: «аневризма аорты». Внимательно посмотрел результаты поиска, что-то записал. Позвонил «Димону»:
– Дим, а кто-такой профессор Сокольский? Он вроде бы спец по операциям таким. Каким таким? Аорты меняет. Ну и что, что к нему очередь?! Буду искать лазейку.
На следующий день Сергей сидел в кабинете перед довольно молодым доктором, на халате которого висел бейдж с надписью «Сокольский Виктор Петрович», а его правая рука была в гипсе. Сергей внимательно слушал врача.
– Судя по анализам, выпискам и результатам КТ, которые вы мне принесли, операцию нельзя откладывать. А я не так часто оперирую пациентов именно с аневризмой аорты. Мой основной профиль – коронарная хирургия.
– Но мне сказали, что вы лучше всех в России делаете такие операции…
– Сергей, ну вы же видите. – Здоровой рукой доктор показал на гипс, а затем нажал кнопку селекторной связи. – Юля, позовите мне профессора Волгина и Алпатова.
Врач снова обратился к Сергею:
– Сейчас придут мои коллеги, соберем импровизированный консилиум, а я вам так скажу. В моей практике не было ни одной неудачной операции по замене аорты, это факт, но, повторюсь, это не мой основной профиль. И ждать, когда мне снимут гипс, именно вам нельзя.
В кабинет вошли двое мужчин в белых халатах, Сокольский показал им снимки. Врачи внимательно осмотрели их:
– Сложный случай. Аорта неудачно расположена. Ювелирная требуется работа. И операцию нужно делать как можно быстрее.
Сергей, услышав это, заерзал на стуле:
– Доктор, я общался со многими специалистами. Да, ждать нельзя. Долго ждать нельзя. Но ваш гипс рано или поздно снимут.
Сокольский посмотрел на Сергея:
– Коллеги, спасибо! – Сокольский кивнул, Волгин и Алпатов попрощались и вышли из кабинета. – Сергей, я же вам объяснял. Не возьмусь. Руку после гипса надо разрабатывать, это требует времени. И потом – у нас не так много стационаров, предназначенных для подобного вида медицинских манипуляций. Сама операция – крайне сложная. У вас судя по обследованиям очень глубоко размещен корень аорты, поэтому министернотомия исключена. Грудину нужно рассекать полностью. Потом делать деаэрацию.
– Что? – переспросил Сергей.
– Деаэрацию. Путем активной аспирации через катетер, который вставят в восходящий отдел аорты, – Сокольский сыпал непонятными для Сергея терминами. – Ну и потом – восстановление сердечной деятельности путем внешней дефибриляции.
– Н-да, – Сергей задумчиво крутил в руках ручку, которую зачем-то взял со стола Сокольского.
– Сергей, я вот что вам посоветую. Я недавно общался с моим бывшим одногруппником Сергеем Зиботарем, он сам из Молдавии, сейчас оперирует в Германии, но школа у него наша – советская. В Ганновере он сейчас замдиректора по кардиохирургии и трансплантологии Высшей медицинской школы. Так вот, он давно в своей практике заменяет, грубо говоря, больную аорту на искусственную на основе биологической. Такая аорта создана из биоматериала, в частности из консервированных свиных аортальных клапанов, которые вмонтированы в проволочный каркас и обтянуты пришивным кольцом.
– Больше всего в этой истории удивляет словосочетание – свиные аортальные клапаны, – Сергей хмыкнул. – А у нас это не делают? Не вживляют материал свиней в человеческий организм?
– Да-да, не удивляйтесь, такой материал гораздо лучше приживается и вообще, так сказать, адаптируется под человеческий организм, – Сокольский будто обиделся на недоверие пациента.
– Простите, доктор, не хотел вас задеть, просто волнуюсь, – Сергей виновато опустил голову.
– Ничего, понимаю, – продолжал Сокольский. – У нас это тоже делают. Но у нас операцию нужно ждать. А у вас нет времени. Поэтому, мой вам совет: поезжайте в Ганновер. К профессору Зиботарю, я вам оставлю его координаты, он ассистирует самому Алексу Маверику. Тому, который, помните, участвовал в операции на сердце Ельцина?
Сокольский продиктовал Сергею номер телефона.
– Не затягивайте. Проконсультируйтесь у него. Я в таком случае смогу консультировать и следить за ходом операции по скайпу. Такая практика вполне применима в медицине.
Сергей пожал протянутую руку, попрощался с доктором и вышел из кабинета.
* * *
С букетом белых роз в руках Сергей вышел из автомобиля у ворот кладбища. Он шел по аллеям, мимо оград, к которым прилипли разноцветные осенние листья. На кладбищах, как известно, цветут самые красивые и пышные цветы, кусты и деревья. Рябина уже налилась ярко-красными гроздьями – будто ягоды вот-вот лопнут, шиповник раздался плодами – крупными, сочными, кричащими: «Сними меня!». Под ногами Сергея лежал разноцветный ковер – красные, желтые, еще не пожухшие, а нарядные в своем осеннем разнообразии листья.
Он остановился возле памятника с фотографией молодой улыбающейся женщины. Надпись гласила: «Зоя Александровна Ливанова 26.05.1983–07.08.2013».
Сергей долго стоял возле надгробия, потом наклонился, протер рукой фотографию, запорошенную кленовыми семенами-самолетиками.
– Ну как ты там? Что там вообще? – Сергей оторвал взгляд от фотографии и посмотрел в небо, где кружили одинокие вороны, они ждали, когда человек оставит на гравии что-то съестное, чтобы наперегонки подлететь и выхватить добычу.
– Видишь, как все сложилось. Антошка еще маленький, мне бы поднять его, вырастить. Ты прости меня, что так запустил себя два года назад, хотя надо было… Ради Антошки нельзя этого было делать. А я пил почерному… Потом в работу уходил с головой. Антошкой не занимался. Может, за это и дана мне болезнь эта… Скучаю по тебе, любовь моя, но… Ты там попроси, чтобы отложили наше свидание, ты там ближе к Богу, тебя, наверное, быстрей услышат. Ради Антошки попроси.
Сергей еще долго стоял в раздумьях около ограды, затем медленно пошел к выходу с кладбища. Внезапный резкий звук телефона вернул его в действительность:
– Да, Толя, да, буду, опаздываю. Извинись за меня.
Сергей отключился.
Впереди сиял золотом купол часовни. В прозрачном воздухе разливался колокольный звон. Сергей остановился послушать. Впереди показалась фигура священника в длинном темном одеянии.
Сергей окликнул его. Священник, седовласый старец с длинной бородой, сухой и поджарый, обернулся. Сергей быстрым шагом приблизился к нему.
– Отче, здравствуйте.
Священник приветливо улыбнулся:
– Добрый день, можете называть меня просто батюшка, «отче» как-то уж слишком высокопарно.
Он тронул Сергея за плечо:
– У вас что-то случилось? Я проходил мимо пятнадцатого участка и видел, как долго вы стояли у могилы молодой женщины. Кем она вам приходилась?
Сергей помолчал. Потом ответил:
– Женой.
Старый священник снова прикоснулся к плечу Сергея.
– На все воля Божия…
После паузы батюшка произнес:
– Вижу, любили вы ее…
– Очень. Очень любил.
Священник молча шел рядом с Сергеем, потом спросил:
– Детки остались?
– Сын. Маленький. Шесть лет.
Батюшка будто почувствовал, как Сергей волнуется, и произнес:
– Пойдемте в храм, там теплее, присядем, я чаю вам принесу.
Они не спеша пошли по направлению к храму. Колокольный звон слышался все ближе и ближе.
Сергей зашел внутрь, расстегнул пальто. В храме было безлюдно. И очень спокойно. Будто не было ни времени, ни мира вокруг. Под образами горели свечи.
Старец предложил сесть на скамейку у окна. Принес Сергею чаю. Тот отхлебнул и внезапно для самого себя начал рассказывать:
– …мы были так счастливы… я уже в возрасте, это был второй брак, в первом браке детей не было, я и не надеялся уже стать отцом, потом встретил Зоиньку, ну, жену мою покойную, и как-то сразу понял, что все у нас сложится. И верно, все складывалось, поженились, жили душа в душу, Антошку она мне родила практически на пятидесятилетие. Сын получился крепкий и здоровый. И счастье было, понимаете, простое житейское счастье.
Сергей и сам не знал, почему он все это рассказывал совершенно незнакомому человеку. Он не любил много говорить. Даже с самыми близкими. Но священник – как врач… Ему можно.
– Ну вот вы мне скажите, ну как же так получилось? Вы же ближе к Богу, почему так произошло? – Сергей то и дело поворачивался и смотрел в лицо батюшке, смотрел прямо и открыто. – В тот вечер мы вышли на прогулку с коляской, в которой спал Антошка, в колесо попала ветка, я наклонился, чтобы ее вытащить, а Зоинька первая вышла на пешеходный переход, я даже не видел, как это произошло, услышал только ее крик и глухой звук удара. Страшного удара. Этот звук до сих пор стоит у меня в ушах! Я ночами просыпаюсь от этого звука! А тот урод за рулем даже не затормозил, его так и не нашли, вы понимаете, не нашли!
Сергей сам и не заметил, как закричал. И звук его голоса слился с колокольным звоном…
– Тяжело тебе пришлось, очень тяжело. Вижу, любил ты ее. Но так ей же сейчас хорошо там, она и поддерживает тебя и оберегает вас с сыночком. Она же ангелом-хранителем вашим стала. Часто, наверное, видишь ее во сне?
– Часто… Только этим и живу. И так пять лет уже… Сын у нас маленький еще… Тяжело мне… не потому, что один… потому что за сына всегда боюсь… Кому он нужен, кроме меня?
– Как вас зовут? Полчаса общаемся, а имени вашего так и не знаю.
Сергей назвал свое имя.
– А меня отец Иоанн. Вы вот что… Посидите здесь немного, отогрейтесь. Сейчас еще чаю принесу.
У Сергея резко и громко зазвонил телефон. На экране высветилось: «Секретарь». Сергей ответил:
– Да, буду, конечно, пусть Анатолий Степанович начинает без меня. И вызови мне Боренбойма. На шестнадцать.
Сергей сидел на скамье и смотрел на иконы. Среди них он увидел изображение Богородицы, Сергей поймал себя на мысли, что где-то его видел. Сергей вспомнил сон, в котором к нему приходила Зоя… Он не знал, сколько прошло времени, казалось, что минут пять. А может, и час. Сергей будто провалился в какую-то сладкую и тягучую дремоту. Он закрыл глаза и снова увидел перед собой Зою…
Сергей вздрогнул от прикосновения. Рядом с ним присел отец Иоанн, в руках у него была большая кружка с дымящимся чаем.
– Сережа, держи, если позволишь, буду называть тебя на ты. Ну, потому что гораздо старше, – он улыбнулся в бороду, – держи чай. Травяной, мне его присылают из Крыма. Там в Инкермановском монастыре братия летом собирает травы в горах, засушивает их, вот и получается такая благодать. Пей-пей. Отогревайся.
Сергей отхлебнул.
– Вкусно…
Сергей помолчал. Потом продолжил:
– Вот вы мне скажите, как так, только-только приноровился, привык жить без нее, и тут новость. Болезнь у меня. Страшная. Аневризма аорты. На грани хожу. В любой момент могу…
– Ну так каждый из нас в любой момент может. И это не зависит от болезни. Только от божьего промысла. А знаю и другие случаи. Когда силой духа люди рак побеждали. Конечно, не без помощи докторов, безусловно, медицина должна лечить. Но важна вера. В Господа. В его помощь. Нельзя руки опускать. Вера – она силы дает.
– Где ж эту веру брать? В наше-то время…
Отец Иоанн снова улыбнулся:
– А ты внутрь себя посмотри. В душу свою. Не бойся себя услышать. Сейчас мало кто себя слышит. За звуками телевизора, радио, гаджетов ваших теряется голос души. А она ведь и говорить умеет. И еще. Думается мне, что женушка твоя любимая даст тебе весточку оттуда. Ты только прислушивайся. Присматривайся. Внимательным будь к себе и своей душе. Научишься душу понимать и слышать ее, тогда и Господа услышишь. А он всегда с тобой. И все испытания даются не за что-то, а для чего-то. Пути Господни неисповедимы, вот что скажу тебе, Сережа.
Старец положил свою руку на руку Сергея:
– Ты приходи ко мне почаще и сыночка своего приводи. И не держи в себе боль свою. И страх свой. Дай им выплеснуться. Вот ты поговорил со мной, ведь легче стало?
Сергей посмотрел ему в глаза:
– Легче, батюшка, легче.
– Знаю. Иногда простое слово может спасти. И еще. Ищи заступничества у Богородицы. Она поможет. И поверь мне. Ты еще и не знаешь, что у тебя впереди, – отец Иоанн ласково улыбнулся.
– Вы думаете, будет это «впереди»?
– По вере вашей да будет вам. Укрепи Господь, – старец перекрестил Сергея.
Сергей помолчал. Отхлебнул чаю, потом произнес:
– Тихо здесь, очень тихо. И спокойно. Будто в детстве… А какая это икона?
Сергей рукой показан на изображение Богородицы, на которую он так долго смотрел.
– Тихвинская это. Тихвинская. Древняя. Чудотворная.
* * *
Шпили небоскреба Лахта-центра тонули в плотном молочном тумане. Перед панорамными окнами стояли молодые и не очень молодые мужчины и женщины, которые вглядывались в пелену за стеклами.
– Давно такого не было. Ничего не видно…
– Давай фоткай скорее, у тебя камера на айфоне тройная!
– Встань, давай селфи… Да зачем селфи, ничего не видно же…
Над стеклянными офисными дверями задорно мигала надпись «Информационное агентство “Ай Кью Консалтинг”». Сотрудники в костюмах и при галстуках деловито сновали между стеклянными перегородками.
Сергей вошел в переговорную, за длинным столом сидели шестеро мужчин в офисных костюмах, Сергей поздоровался, кратко извинился и попросил все вопросы решить с Анатолием Степановичем. Мужчины удивленно переглянулись. Из-за стола встал высокий человек. Он был элегантно одет и гладко выбрит. В его манерах чувствовались уверенность и довольство собой. Анатолий. Друг детства Сергея и его компаньон по бизнесу. Он обратился к Сергею, но тот уже скрылся за дверью. Анатолий Степанович вернулся за стол переговоров, открыл бумаги:
– Коллеги, у Сергея Юрьевича непредвиденные обстоятельства. Человеческий фактор, о котором мы с вами как раз сейчас и беседовали. Его отменить никак нельзя. Поэтому совещание буду проводить я.
Участники переговоров переглянулись, затем открыли папки с документами.
