Защищая горизонт. Том 2

Другие люди, находившиеся в главном зале кафе, расселись по разным столикам, преимущественно в правой стороне заведения и выглядели уже не так дружелюбно. Разного возраста крепкие мужчины молча провожали нас напряжёнными взглядами и пристально въедались ими в двух незнакомцев. Они внимательно следили за наглецами, что не удосужились снять в помещении свои капюшоны, уже успевшие покрыться пылью и песком. Сами постояльцы не следовали нашей моде и оказались одеты в совершенно разношёрстные наряды. Среди них я успел разглядеть парочку чёрных матерчатых курток и даже не представлял, как можно передвигаться в таких по невыносимой пустынной жаре, а также несколько причудливых комбинезонов, но они явно выглядели лучше наших и более технологичны. Множество мелких трубок и стяжек на них, также карманов, непонятных электронных устройств, расположенных на груди и запястьях, говорили о том, что эти люди проводят очень много времени на улице в условиях вечной жары и песка, а эти костюмы призваны защитить от их воздействия и других опасностей сурового климата. Похоже, после того, как мы покинули поверхность и углубились в пучины разума, местным обитателям пришлось совсем не сладко. Они потратили много сил на то, чтобы выжить в жестоких условиях погибшего мира, испепелённого войнами и беспощадным солнцем. Вся эта разношёрстная компания, в которой я даже успел разглядеть молодую девушку со смуглым цветом кожи и длинной чёрной косой, в данный момент сверлили нас взглядами, а воздух начал накаляться от повисших в нём опасных вопросов. Хотя центральный зал кафе и был небольшим, но казался вполне просторным из-за того, что все столы аккуратно расставлены около стен, а большинство из них имело стеклянную поверхность, из-за чего в помещении становилось очень светло и уютно. Кира совершенно не обращала на других посетителей внимания, хотя я мог с уверенностью сказать, что она уже за первую долю секунды успела оценить обстановку и затем спокойно направилась к самому дальнему столику с левой стороны, подальше от остальных людей. Я тоже принял позу уверенного в себе человека и зашагал следом. Как только мы устроились за столиком, местный кассир-официант, наверняка ещё и повар, вышел из своего скучающего транса, схватил из-под стойки блокнотик и быстро направился к нам, под аккомпанемент изучающих взглядов. От всего происходящего мне стало не по себе. Если что-то пойдёт не так, то я совсем не уверен, что смогу полагаться на свою выучку Стража. Насколько она действенна здесь, в этом мире и в настоящем теле? Тем более у меня нет никакого оружия, кроме странной самоуверенности Киры, а нас окружает целый континент, наполненный отборными отморозками на любой вкус.

В это время официант уже подплыл к нашему столику и засиял чересчур фальшивой улыбкой.

– Приветствуем вас в нашем заведении, меня зовут Максим, и я буду… – затараторил бородатый мужчина, но осёкся, когда я повернул к нему голову.

Из-под полы капюшона на него смотрело измождённое лицо человека, впрочем, и человеческим его назвать было сложно. Лысая голова, полностью лишённая волос, даже бровей и ресниц, произвела на официанта неизгладимое впечатление. Он внезапно замолчал, его улыбка потекла куда-то вбок, а он о чём-то сильно призадумался, бегая глазами из стороны в сторону. Потом также резко пришёл в себя и как ни в чём не бывало продолжил тараторить:

– …простите! Меня зовут Максим, и я буду рад вас обслужить. Чего изволят наши гости?

Кира тоже подняла взгляд на официанта, но тот уже не подал никакого вида, только услужливо застыл в ожидании.

– Извините, мы впервые здесь, не знаем, как у вас тут заведено и что готовят. Может, есть какое-то меню? – очень вежливо спросила Кира немного охрипшим от обезвоживания голосом.

– Меню? Что вы, нет, у нас не настолько изысканная кухня и богатый выбор. Обычная домашняя еда, приготовленная из продуктов с местных ферм. Простите за моё поведение и бестактность, но большинство моих клиентов – местные жители и различные перевозчики. Я уже настолько привык, что все знают мою кухню… – Официант расплылся в уже искренней улыбке. – Могу предложить суп из цветной капусты и картошку с мясом, сегодня она получилась у меня особенно прекрасно, или тефтели…

– Ладно-ладно. – Кира приветливо смотрела в его глаза и также расплывалась в улыбке. – Давайте поступим так. Мы очень изголодались, поэтому принесите нам сытный обед на ваше усмотрение и на ваш вкус, а ещё воды, пожалуйста. Да, сначала лучше воды. Мы давно ничего не пили, наши запасы закончились ещё вчера.

– Да-да, конечно, сейчас всё принесу. – Максим захлопнул свой блокнотик, так ничего в него не записав, и быстро посеменил к себе на кухню.

Посетители с каждой минутой теряли интерес к необычным личностям, вторгшимся в их уютную обыденную обстановку, и продолжили вести свою тихую размеренную жизнь, наполняя зал разноголосыми переливами.

– Разве с такой густой растительностью на лице разрешено готовить пищу? – Кира брезгливо поморщилась. – Вот мы сейчас волос наглотаемся… хотя сейчас я готова съесть что угодно.

– Ты что творишь? – зло прошипел я в ответ на излишне спокойное и самоуверенное поведение Киры, словно она знает, что делает. – Эти люди, они смотрят на нас и наверняка знают, кто мы. Ещё секунду – и они разорвут нас на клочки. А ты ведёшь себя, как… как дома!

– Эти люди, – гневно передразнивая, ответила Кира, – ещё даже в плане не были, когда мы ушли под землю. Спокойно, не нужно дёргаться, это было давным-давно. Боюсь, что всё это время у них своих забот хватало, чтобы ещё помнить о каких-то чудаках, зарывших себя полстолетия назад, или сколько там прошло?

– А как же Кукольник?

– А что с ним?

Я осторожно покосился в сторону других посетителей и недвусмысленно покивал на них головой.

– Не дури, – нахмурилась Кира. – Мы ещё не знаем, кто или что такое этот Кукольник, но уж точно он не сидит в кафе у дороги с чашечкой кофе, поджидая двух лысых Стражей. Сейчас наберёмся сил и будем думать, что делать дальше.

– Всё равно, сомневаюсь, что эти люди забыли о нас, учитывая, что живут в паре часов ходьбы от комплекса.

– От комплекса, который полностью погребён под толстенным слоем песка, посреди грёбанной пустыни, Стил. Веди себя как ни в чём не бывало, импровизируй – и всё будет хорошо.

Почти все посетители кафе уже были поглощены своими делами, разговорами и поеданием остатков пищи в железных мисках. Но в другом конце зала один мужчина пожилого возраста с морщинистым и иссохшим лицом, одетый в чёрную неопрятную куртку, продолжал пристально разглядывать нас, от чего мне становилось совсем не по себе. Внезапно он скорчил странную гримасу и окликнул нас через всё кафе.

– Эй вы, новенькие, вы откуда? – прохрипел он громким сиплым голосом.

Я повернулся в его сторону, бросил косой взгляд и отвернулся обратно, чтобы он не успел разглядеть моё лицо.

– Чего молчите, языки проглотили? – не унимался мужчина под внимательные взгляды остальных, снова затихших под напором новых обстоятельств. – У вас очень странные комбинезоны, старой модели. Где взяли? Где-то я видел такие, давным-давно, но не могу вспомнить где? Вы из пятой логистической?

В этот момент официант-кассир показался из кухни с двумя прозрачными пластиковыми бутылками в руках.

– Роман, прекрати доставать моих клиентов! – сделал грозный выпад Максим в сторону излишне любопытного посетителя.

– А чего они сами? Языки отсохли, ответить трудно?

– Ты опять выпил, что ли? Тебе не всё равно, откуда они? Не мешай людям отдыхать!

Роман громко крякнул, пробурчал что-то себе под нос, но всё-таки успокоился и отвернулся к окну, а остальные люди, усмехнувшись неожиданной сценке, вернулись к своим делам. Официант поспешил к нашему столику и поставил рядом с нами по бутылке с водой.

– Прошу простить, хотел угостить вас чаем, но оказалось, что он закончился, а привоз будет только завтра, поэтому могу предложить только воду. Сейчас принесу ваш обед. – Максим раскланялся и хотел уйти, но потом развернулся и добавил: – Не обращайте внимания на Романа, когда он выпьет, становится жутко приставучим. Он много повидал в своей в жизни и испытал невзгод, что сделало его очень недоверчивым к людям, но на самом деле он не такой плохой.

Официант скрылся из вида, оставив нас в полном недоумении, но, увидев перед глазами чистую прозрачную воду, мы больше не смогли думать ни о чём другом. Я схватил бутылку, быстро открутил крышку, впился губами прямо в горлышко и запрокинул голову назад. Я с жадностью влил в себя всё содержимое бутылки и с блаженством почувствовал, как холодная жидкость омывает все внутренности, как жжёт пищевод и сворачивает желудок, но не мог остановиться, это было выше моих сих. Когда вода закончилась, мы отставили бутылки в стороны, пытаясь перетерпеть тот ураган, что бушевал внутри, переворачивая все внутренности.

– Как же это ужасно и прекрасно одновременно, – промолвила Кира, прикрывая рот рукой. – С этим миром явно что-то не так или с нашим, здесь всё ощущается иначе. Да и вообще очень странное место, тебе так не кажется? Всё какое-то…

– Искусственное? – предположил я.

– Да, именно! Посмотри на них, они будто играют свои роли. Все какие-то странные, игрушечные. Официант тоже корчит из себя невесть кого, будто работает в элитном ресторане, а сам принёс нам протухшую воду в бутылках и даже не удосужился предложить стаканы. Мы с тобой бывали во всяких странных кафешках с какой-то крысятиной вместо мяса, но пока это худшее заведение из тех, что я видела.

Через некоторое время официант вернулся с большим подносом и ещё раз извинился за других посетителей. Потом он выставил перед нами по паре железных мисок с чем-то, отдалённо напоминающим овощной суп, и картофель с мелкими кусочками мяса. Максим вежливо поинтересовался, нужно ли нам что-то ещё, на что Кира запросила ещё воды, и официант снова удалился восвояси. А мы с неистовством голодных волков накинулись на предложенные яства, и неважно, что они оказались ужасно пресными и безвкусными, а мясо отдавало странным запашком, но голодный желудок, десятилетиями тосковавший по настоящей еде, воспринял это месиво как амброзию, лучшее из того, что я ел в своей жизни. В какой-то мере это действительно было правдой. Тем не менее наши желудки неохотно принимали реальную пищу, они громко и недовольно урчали, болели, и нас слегка подташнивало, но, несмотря на это, наши миски быстро опустели. А я ещё сильнее погрустнел, пока смотрел сквозь грязное от песчаной крошки окно на сияющую ярким солнцем пустыню и напряжённо думал обо всём, что с нами случилось с момента, как я покинул капсулу. Возможно, мне не хватало именно этих нескольких минут спокойствия и безмятежности, несмотря на напряжённые взгляды из другого конца зала, чтобы просто подумать, осмыслить наши действия и всю ситуацию в целом. Все события последнего времени представились мне полным сумасшествием, всё, что мы делаем и куда идём. Я посмотрел на себя и Киру со стороны и ужаснулся от глубины того безумия, куда мы пали, почему-то всё, что мы делали до этого момента, показалось мне полной бессмыслицей.

С этими вопросами в глазах я пристально посмотрел на свою напарницу и произнёс с глубоким недоумением:

– Что мы делаем, Кира?

– Что? Ты про что? Мы едим… – озадаченно и настороженно ответила она.

– Нет, что мы вообще делаем, ты хоть представляешь? С самого пробуждения, у нас не было времени, чтобы просто остановиться и подумать. Тебе никогда не хотелось так сделать, а, Кир? Я помню только, как пробудился и словно робот действовал по программе. Я шёл вперёд, как мне было предписано, и только спустя время обнаружил, что давно уткнулся лбом в стену и хожу на месте.

– Ты чего опять несёшь? Отравился, что ли?

– Нет, Кир, я не отравился, – со вздохом ответил я и убедился, что нас никто не подслушает. – Ответь мне, почему от Системы отключили только нас двоих? Почему они не послали с нами Техников? Как бы они сейчас пригодились в починке реактора, согласись? И куда мы идём? Ты хоть осознаёшь всю драматичность и комедийность ситуации? Мы покинули комплекс, находящийся посреди, как ты любишь выражаться, грёбанной пустыни, и пошли… пошли куда глаза глядят в надежде, что случайное направление выведет нас на единственно верную тропинку. Это какой-то бред! Что мы ищем, Кира?

– Кукольника… – с суровым взглядом отрезала напарница.

– Что? Где? Сидя в паршивой забегаловке посреди неизвестности? Это не Система, Кир, это целый мир – огромный, бескрайний. Покинутая цивилизация на краю погибели! Ты только вдумайся в это, мы ведь с тобой встретили настоящих людей, то есть тех самых, что жили и живут здесь по сей день, и… я просто хочу сказать, что это какое-то безумие, голова идёт кругом.

– Закончил? – строго спросила она, разочарованно вздохнула и положила ложку в тарелку. – А теперь послушай меня. Во-первых, прекращай паниковать, соберись и засунь свои эмоции туда, куда должен был ещё в школе Стражей. Проклятье, Стил, ты только посмотри на себя! Позорище, ты дискредитируешь себя и звание Стража. Я всегда считала тебя лучшим Палачом в башне, была счастлива, что именно ты стал моим напарником, чёртов отличник, любимчик Наставника. Да-да, я всё прекрасно помню. В конце концов, ты же солдат Системы и должен исполнять приказы любой ценой, до самой смерти. Ты должен сделать всё, чтобы выполнить задание: не думать, не задавать лишних вопросов и уж точно не плодить в себе миллион сомнений. Каждое проявление нерешимости – это чья-то смерть, а в перспективе и гибель человечества. Кукольник неслабо промыл тебе мозги. Уж не знаю, что такого он в тебе увидел, как и Верховный Страж, но ты уже не тот верный соратник, каким я тебя запомнила. Я пыталась находить тебе оправдания, защищала в собственных глазах до последнего, но…

– Кира…

– Помолчи, Стил, дай мне закончить. Ты уже всё сказал. Во-вторых, если ты разучился холодному анализу и расчёту, то позволь раскрыть тебе пару истин. Возможности выброса были сильно ограничены в виду слабости Системы. Техники заверили нас, что её стабильности хватит только на два выброса, и то, если нам повезёт. Тебя решили послать в первую очередь. И не потому, что ты великий боец или спаситель Системы, мессия… или чего там наплёл Верховный Страж, который носится с тобой как с писаной торбой? А только потому, что на тебя почему-то положил глаз Кукольник и все решили, что если вывести тебя из Системы, то велика вероятность, что он сам тебя найдёт и придёт в наши руки. Но, как видишь, на тебя, барана, как на Стража положиться нельзя, поэтому был нужен настоящий Страж и нянька, кто сможет присмотреть за тобой и в случае чего уничтожить угрозу. Я сама вызвалась сыграть эту роль. Никто другой не смог бы понять тебя должным образом, а мне ты всё ещё дорог как друг и напарник, несмотря на всю эту «кукольную» чушь и рефлексию в твоей голове. Так что свободных мест в этой лодке любви больше не было, вся надежда только на нас двоих, и пока она не особо оправдывается, да, Стил?

– Да, не особо, – поникшим голосом согласился я.

– В-третьих… или в-четвёртых? К чёрту! Возвращаясь к вопросу, куда мы идём, я хочу задать другой: а какой у нас выбор? А, Стил? Может, у тебя, великого комбинатора, есть иные предложения? Ты хоть представляешь, что на кону? Там люди погибают, наши с тобой сограждане, кого мы поклялись защищать! Да каждая секунда в этом мире – сущий ад для меня. Когда я задумываюсь о нашем положении, о том тупике, куда загнали нас Отступники, то начинаю сгорать изнутри, выжигать себя муками совести за каждый вздох, ненаправленный на борьбу. Ты думал, что я сошла с ума, не так ли? Нет, я просто делаю всё возможное в рамках обстоятельств. Если можно идти – я иду, если нужно делать выбор – делаю! Это единственное, на что мы сейчас способны, и намного лучше, чем просто стоять и рефлексировать, как ты, утопая в омуте сомнений. Ты ведь понимаешь, что реактор скоро сдохнет, а с ним и все те, кого ты поклялся привести к светлому будущему?

– Да, но…

– Ты можешь его починить?

– Нет.

– Вот и я не могу. Тогда какой у нас выбор? Мы не знаем, как починить реактор. Чёрт возьми, мы даже не знаем, как вернуться обратно в Систему, что ещё остаётся делать? Ну что, Стил, скажи мне?

– Найти Кукольника?

– Да, найти проклятого Кукольника. Ведь именно это нам поручили, напарничек? Вот мы и ищем. Повторюсь, куда-то идти всё же лучше, чем стоять на месте. Тем более Кукловоды же как-то подключились к Системе и вряд ли смогли это провернуть с другого конца планеты. Нет, они где-то рядом, я уверена, и это большая удача, что мы нашли хоть кого-то в этой пустыне. Ты думаешь, я не страшусь неудачи? Боюсь, ещё как! Прямо сейчас я пытаюсь подавить этот страх, борюсь с собой и с дурными мыслями, пытаюсь заменить их активным действием, отгоняю от себя все сомнения и просто иду вперёд, пока позволяют силы, с умом, с хладнокровием и быстротой. Всё, как нас учили, помнишь? Но я одна не справлюсь, мне нужна твоя помощь, Стил, твоя поддержка. Никого, кроме нас, у человечества не осталось на всём белом свете, мы их последняя надежда. Ты должен взять себя в руки, хотя бы ради всех, кто остался в Системе. Ты ведь всегда служил для меня примером настоящего бесстрашного Стража, так будь им. – Кира немного поникла и остыла. – Прости, что-то я завелась, всё как-то нахлынуло разом. Ну, чего молчишь, скажи хоть что-нибудь?

– Прости… – тихо вымолвил я. – Ты права, я должен взять в себя в руки, на кону стоит слишком многое. Я заигрался с собственными мыслями, отдал их на волю эмоций… это непростительно. Спасибо за честность, я очень ценю твои слова и рад, что именно ты сейчас рядом со мной. Давай уже закончим то, за чем пришли, этот Кукольник и мне лично задолжал многое. Но всё-таки можно мне задать ещё один вопрос?

– Давай уж, задавай. – Кира немного усмехнулась в ответ.

– А как мы собираемся платить за всё это? – спросил я, уткнувшись носом в пустую миску.

Одновременно с этим я заметил, что большинство посетителей со вниманием следили за нашей оживлённой беседой и, к счастью, ничего из неё не слышали, но при этом бурные эмоции и гул, исходящий из нашего угла, было сложно не заметить. От этого гримаса на моём лице стала ещё более напряжённой.

– Да не волнуйся ты, – ответила Кира, проследив за моим взглядом и заметив моё замешательство. – Разберёмся как-нибудь, ведь мы всё-таки Стражи, да и за такую дурную похлёбку я не стала бы платить даже у себя в Системе, не говоря уж об этих бандитах. Я очень надеюсь, что эта компания скоро рассосётся, и мы сможем потрясти местного бармена, задать ему пару интересных вопросов, а пока просто сидим и мирно болтаем.

Сам же официант, именовавший себя Максимом, не спешил вмешиваться в нашу жаркую дискуссию, хотя уже давно заметил, как опустели наши тарелки, но продолжал учтиво стоять за кассой и молчаливо заявлять о своём полном нейтралитете. Но как только шум от нашего стола умолк и над пустыми мисками повисло неловкое молчание, Максим всё же решился подойти к нам. С вежливостью и учтивостью, достойными придворного лакея, он подплыл к нашему столику, тихо шурша белоснежным фартуком. Но его компания оказалась совсем некстати, мы ещё не готовы были действовать, а прочие посетители совсем не спешили покидать это уютное место, и я не мог их в этом винить, пока смотрел на безжизненную пустыню за окном, наполненную до краёв одиночеством. Тень официанта мгновенно нависла прямо надо мной. Я напрягся как натянутая струна и вопросительно посмотрел на Киру из-под полы капюшона, но она всё так же пылала уверенностью, что немного успокоило меня.

– Что-нибудь ещё желаете? – с фальшивой, как и всё вокруг, улыбкой спросил Максим. – Или…

Официант не успел закончить фразу, как улыбка на его лице медленно поползла вниз. Он замер на месте, смотря куда-то вдаль сквозь грязное окно рядом с нами. Через несколько секунд до нас донёсся громкий и дребезжащий шум мотора, а вскоре к входу в кафе примчалась старая, насквозь проржавевшая колымага, уже давно потерявшая весь цвет и опрятный вид. За прилетевшим на полном ходу легковым автомобилем растянулся огромный шлейф от поднятого в воздух песка и придорожной пыли. Он будто толкал автомобиль вперёд или вовсе походил на длиннющий подол королевского платья, что вальяжно несли ветряные пажи. Судя по лицу нашего официанта, этот автомобиль ему очень хорошо знаком, и он явно был неприятно удивлён его появлению. Машина взревела двигателем в последний раз и остановилась недалеко от входа, натравливая на окна целый рой песчинок, преследующих его по пятам.

– Прошу великодушно простить, но мне нужно отлучиться на минуту, – растерянно пробормотал Максим и, не сводя глаз с нового гостя, направился к выходу из кафе.

В это же время из побитого жизнью автомобиля появилась фигура совсем ещё юного подростка. Спотыкаясь и путаясь в своих ногах, он помчался к входу и через миг уже возвестил о своём приходе всё тем же предательским колокольчиком над дверью. Тяжело дыша и держась за сердце, юноша осмотрел весь зал и, заметив Максима, бросился к нему:

– П-п-папа, т-там… – Юноша заикался и никак не мог совладать со своей речью, то ли от нервов, то ли от сбитого дыхания.

Максим в два шага настиг своего сына, схватил его за плечи и с серьёзным видом заглянул в его испуганные глаза.

– Саша, успокойся, скажи, что случилось?

– П-папа, там г-глайдеры, с запада, они летят сюда!

Все посетители кафе резко повскакивали со своих мест как ошпаренные, опрокидывая стулья и остатки еды на пол. Максим обернулся на шум, но не придал этому особого значения и скорее вернул внимание сыну.

– Саша, сколько их?

– Д-два… двое, больше н-не видел…

– Как скоро они будут здесь?

– Они уже здесь, будут с минуты на минуту… п-папа, прости, я не мог быстрее… я спешил… они быстрее меня.

– Тихо, тихо, сынок, всё будет хорошо. – Официант потрепал по голове своего отпрыска, окончательно теряя в лице всякую доброжелательность и приобретая мрачные окраски тёмной стороны своей личности.

– Макс, какого рожна корпорации от нас нужно? – испуганно спросил один из посетителей.

Максим обернулся и поймал взгляд крепкого мужчины в чёрной куртке.

– Вадим, – обратился к нему официант. – Где пульсовки?

– Положил в машину… в гараже, как ты и велел вчера.

– Хорошо, тогда быстрее выводи её из гаража и открой все двери. В случае чего это оружие нам может пригодиться. Ты меня понял?

– Да, Макс, сейчас… – ответил мужчина и стремглав выбежал на улицу.

А официант снова обратился к своему сыну и покрепче схватил его за плечи.

– Сынок, послушай меня, возьми с собой сестру, и быстро поезжайте в деревню, предупреди всех, и немедленно прячьтесь в бункер.

Но тут послышался тонкий девичий голосок той смуглой девчонки в толпе суровых обитателей пустыни.

– Отец, я не хочу уезжать, хочу остаться с тобой! Мы уже говорили про это, ты разве забыл? – возмущённо пропищала она.

– Сейчас не время для препирательств, быстро иди в машину брата! – приказным тоном ответил Максим.

Девушка только сильнее насупилась.

Тогда официант рявкнул ещё громче:

– Сейчас же!

Девушка, ругаясь, грубо растолкала компанию мужчин и быстрым шагом скрылась из кафе.

– Саша, езжай как можно быстрее, спрячь сестру, позаботься о ней, пока меня нет. Когда глайдеры достигнут деревни, вы уже должны быть в безопасности… все жители должны быть в безопасности!

Парень ничего не ответил. Он посмотрел в глаза своему отцу, молча кивнул и выбежал из кафе вслед за сестрой. Вскоре его машина взревела от мощи и сломанного глушителя, а потом рванула на дорогу. Всё это время мы сидели с Кирой тише воды, остолбенев от того, как быстро начали развиваться события. Они явно шли не по нашему плану, даже если бы он у нас был. Но нам повезло, что местные обитатели оказались настолько увлечены прибытием каких-то глайдеров, что о нас мигом все позабыли. Все, но только не Роман. Похоже, он не забывал о нас ни на секунду, и вскоре этот комок негодования ожидаемо взорвался.

– Чёрт меня побери и мою дырявую голову! – воскликнул пожилой мужчина и стукнул кулаком по столу. – Я вспомнил, где видел эти комбинезоны. Ах вы, мелкие корпоративные крысы! А я говорил… говорил же, зря ты мне не дал разобраться с этими шпионами, Макс. Всё это твоё мелкое ханжество!

– Что ты несёшь? – рявкнул на него Максим, срывая с себя белоснежный фартук и остатки благочестия. – Сейчас не до твоих пьяных выходок.

Роман вышел из-за стола, постоянно указывая на нас пальцем, и быстро посеменил в нашу сторону.

– Эти вот, твои дорогие гости, пригрел, называется, змеюку! Это они привели сюда глайдеры, вонючие корпоративные крысы! Что вы здесь вынюхиваете, что вам нужно, а?

– Рома! – окрикнул его официант.

Но озверевший от выпивки и собственной гнилой натуры мужчина уже не хотел никого слышать, кроме самого себя.