скачать книгу бесплатно
К счастью, вернувшись обратным путём через разрушенный тоннель, оставленный Кукольником, я наткнулся на группу Техников, внимательно изучающих последствия взрыва в камере допроса и первую, пробитую в стене дыру. Они помогли мне вызвать лифт и спуститься на первый этаж. К моему великому удовольствию, ни Марины, ни Киры там уже не оказалось. Почему-то меньше всего мне сейчас хотелось встречаться именно с ними. Марине, скорее всего, повелели найти себе укрытие, или вовсе выставили её за дверь после начала всех этих крысиных бегов, а Кира, наверняка пренебрегая приказом, пошла исследовать место, куда спрыгнул Сол, и оставила Зета одного дежурить у двери. Да, это вполне на неё похоже. Сам Зет не выказал ко мне никакого интереса. Он, по обычаю, молчал, смотрел куда-то в темноту и, насупившись, тяжело дышал в свою бороду, и, только когда я подошёл к выходу, он сделал шаг в сторону, выпуская меня наружу.
Оставшись без прав, друзей, прежней жизни и даже транспорта, на чём можно было доехать до дома, я вызвал себе такси. Пока ждал, хорошенько промокнул под сильным дождём, от которого не спасала даже хвалёная водонепроницаемая куртка, а капли всё время норовили залезть в любое оставленное для них место. Когда я, наконец, залез в подъехавший легковой автомобиль и назвал адрес своего дома, моментально отключился на заднем сидении.
Но главный сюрприз этой ночи ещё поджидал меня впереди, а череда несчастий продолжала терзать моё и так измученное тело. Когда я вытолкал свою отяжелевшую от усталости и невзгод тушу из машины, а затем с трудом поднял себя на четвёртый и этаж и с предвкушением скорой мягкой перины моего дивана провёл двумя пальцами по пластине рядом с дверью, то удар судьбы последовал незамедлительно. И, конечно же, мало мне быть всеми покинутым, с вырванным из груди сердцем Стража, так ещё только сейчас я вспомнил, что эту квартиру самолично выбрал, когда начал свою службу обществу. Она носила статус служебной и подчинялась только чипу Палачей. В копилку общих несчастий сегодня ночью я стал бездомным. Невероятное отчаяние сковало мои мысли с новой силой. Я всегда был готов вынести любые передряги, но сейчас переступил некий внутренний предел, за которым кончается человек по имени Стил и начинается кто-то другой, кто не хочет так жить, не может больше терпеть этот мир и людей вокруг, кто готов стать пылью и развеяться над землёй. В бессильной злобе я ударил кулаком по двери, потом прислонился к ней спиной и уселся на пол. Впервые в жизни именно в этот момент мне захотелось как следует заплакать, стать кем-то иным, простым человеком, встать и уйти в завесу из дождя. Но я не такой, я не могу остановиться перед порогом чего-то важного и значимого в своей жизни, осталось сделать всего один шаг, протянуть руку и открыть последнюю дверь. Теперь только один человек сможет мне помочь, и он живёт не так далеко отсюда, нужно лишь сделать последнее усилие.
Макс жил на улице Свободы, находившейся в тридцати минутах ходьбы неспешным шагом. Я устал, меня неимоверно тянуло ко сну, но я всё равно вышел из своего дома и пошёл пешком по мокрой дороге под монотонный и раздражающий шум надоедливого ливня. Времени прошло достаточно много, и ночь постепенно катилась к своему завершению. Уже совсем скоро за чёрной завесой облаков зардеет новая заря и осветит промозглые улицы серым светом нового дня. Но я всё равно не стал вызывать такси, мне хотелось ощутить на себе холодные потоки дождя, как его карающие хлёсткие удары бьют по голове и льются за шиворот, обжигая льдом моё горячее сердце. Сейчас мне очень хотелось пожалеть себя, почувствовать себя несчастным, чтобы весь мир увидел дыру в моей душе и чтобы всех людей засосало в бездну моего отчаяния. Я знал, что всем вокруг безразличен, как и мои проблемы, что никто не узнает, что случилось, и никто не обратит внимания на одинокого мужчину, бредущего под дождём куда-то вдаль. Но иногда этого достаточно, чтобы погрустить наедине с самим собой.
Погружаясь всё глубже в волны отчаяния, я не заметил, как быстро подошёл к невысокому серому зданию старой постройки, стоявшему здесь, по виду, с начала существования Системы. В нём было всего три этажа, но его квартиры славились необычайно высокими потолками, широтой души и щедрости строителей нового мира. Несмотря на общую ветхость, все те, у кого оставалось за душой чуть больше средств, чем на собственный прокорм, стремились заиметь себе скромное обиталище именно в таких домах. При должном ремонте и отделке такая квартира могла превратиться в настоящие королевские хоромы. Неприглядный снаружи, но красивый внутри… хм, в этом что-то было, будто девиз местных жителей, настоящий гимн простолюдинов. Когда-то давно мы достаточно тесно работали с взломщиком Максом, и я частенько заезжал за ним домой, чтобы отвезти в башню Стражей, поэтому путь к его дому я знал наизусть. Тем более в этом здании всего один подъезд, скромно ютившийся грязным пятном по самому центру, а квартира Макса располагалась на первом этаже, сразу же справа от входа. Когда-то он даже шутил, что такое расположение позволит ему в случае опасности быстро покинуть свой дом и скрыться в переулке. Тогда мы посмеялись, но в каждой шутке, как известно, всего лишь доля шутки, и теперь я его понимал. Сегодня ты всеобщий любимец, а завтра враг номер один.
На улице ночь давно перевалила через середину, и мне не очень хотелось будить Макса, но выбора не было. Меня совсем не прельщала перспектива остаться на улице и где-нибудь внезапно отключиться, упав лицом на тротуар. Я осторожно вошёл в подъезд, по старой привычке стараясь создавать как можно меньше шума, подошёл к нужной двери и огляделся. В подъезде было темно и тихо, лишь одинокая лампочка в углу площадки тихо потрескивала, покрытая толстым слоем пыли. Я понимал, что за квартирой взломщика, скорее всего, наблюдают, но что мне оставалось? Они сами лишили меня дома. Я собрался с духом и осторожно постучал в дверь, но никто не ответил. Может, Макса нет дома? Затем я постучал ещё сильнее, потом ещё и ещё.
Наконец с той стороны двери раздался сонный и немного охрипший голос:
– Стил? Это ты? Ты чего, совсем оборзел? Чего припёрся?
Дверь в квартиру была полностью металлической и без какого-либо глазка на ней, но Макс всё равно смог разглядеть меня. Это означало лишь одно – у него настроена интеграция входной двери с Консолью. В последнее время это стало популярным решением у большинства жителей, желающих обезопасить себя и своё жилище. В любое время они могли посмотреть, кто находится за дверью. Я слышал, что существовали решения даже для извращенцев особого рода, когда дверь могла становиться полностью прозрачной со стороны квартиры, что создавало иллюзию полного её отсутствия. Человек мог стоять в квартире, смотреть гостю в лицо всего в метре от него и корчить рожи. Чего только люди ни придумают…
– Макс, открой дверь, мне нужна твоя помощь!
– Что «Макс»?! Всегда Макс, как что – сразу Макс! Убирайся прочь, Стил, ты сказал, что мы квиты! Ты теперь и домой ко мне будешь приходить по ночам? Совсем сдурел?
– Мне правда нужна твоя помощь, – тихо сказал я, затем опёрся рукой на дверь и уткнулся в неё лбом. – Мне больше некуда идти, открой дверь, прошу…
– Хватит придуриваться, Стил, ты сам можешь открыть эту дверь, прекращай разыгрывать этот спектакль.
– Не могу… я… я больше не Страж.
Я вновь осмотрел подъезд, чтобы убедиться, что никто не слышал моих слов. По ту сторону теперь уже непреодолимой преграды повисла растерянная тишина, и через минуту дверь немного приоткрылась, и в щель высунулось обескураженное лицо Макса, всё с теми же растрёпанными и причудливыми волосами красного цвета. Он схватил мою правую руку, грубо подтянул к себе и внимательно осмотрел моё запястье, где теперь отсутствовал привычный знак, так пугающий многих.
– Да ладно? Очуме-еть! – протянул Макс, затем нырнул обратно в квартиру, оставляя дверь открытой.
Квартира у него была большая, просторная, а ещё очень чистая и аккуратная. Когда я впервые оказался здесь давным-давно, то помню, как меня поразила его щепетильность во всём, небывалое внимание к деталям и стиль общей обстановки. Некоторые назвали бы его излишне педантичным и одержимым мелочами, но я старался избегать таких негативных оценок. Скорее это было некое стремление к порядку или здоровый перфекционизм, граничащий с гениальностью. У каждого предмета в комнате или объекта мебели имелось своё особое место и состояние души, любая вещица находилась именно там, где ей предписано быть самой Вселенной. По крайней мере, так говорил Макс, когда выстраивал стройные ряды своих хитроумных устройств на каждой полке, с соблюдением всех геометрических заповедей. Но, несмотря на это, во всей обстановке чувствовалась сладкая нотка спокойствия, утончённости, уверенности в себе и всеобщей гармонии. Сразу за входной дверью начинался огромный зал, утопающий в приятных кремовых тонах с опрятной отделкой стен, под ногами шуршал мягкий и тёплый пол, покрытый каким-то коротким ворсом, а над головой светила хрустальная люстра с закрученными формами и линиями под старину. Ближе к центру комнаты располагался большой кожаный диван, необычно повёрнутый поперёк помещения и несколько глубоких кресел. У левой стены можно заметить небольшой стеллаж со всякой непонятной всячиной, а рядом с ним рабочий стол Макса со встроенной домашней Консолью, где он проводил всё своё рабочее и свободное время. Также на столе лежало множество различных устройств и приспособлений, назначение которых мне сложно было понять. Этот скромный список вещей – почти всё, что находилось в просторном зале. Остальные многочисленные, но мелкие элементы интерьера, будь то декоративные искусственные растения или непонятная мазня на стенах, что, по недоразумению, Макс называл картинами или даже громким словом «творчество», всё это призвано скрывать общую пустоту помещения и наполнять его осмысленностью. Иногда у них это даже получалось.
Помню, как в свой первый визит я поразился увиденному, ведь от словосочетания «квартира взломщика» я ожидал увидеть нечто иное: что-то грязное, неухоженное, с остатками старого завтрака и терпким привкусом одиночества, а также с кучей непонятного хлама, заполняющего всё пространство. Да и неряшливый внешний вид Макса подпитывал эти иллюзии. Когда я рассказал ему об этом, то он надолго затаил на меня обиду и угостил порцией неприличных слов. Он был таким же странным, отрешённым от остального мира, как и его жилище. Всё это бунтарство, красные волосы, претенциозные интерьеры и общее чудачество – не более чем обычный эскапизм, попытка сбежать от опостылевшего мира, заявить о своём несогласии, идти наперекор нормам и обычаям. Такие, как он, стремятся скрыться внутри себя, спрятаться за эпатажной вывеской. Но что там, за ней? Такой же несчастный, как и все, обуреваемый бесконечным дождём, и кто не смог смириться с тем, что он видит вокруг. Много ли времени нужно, чтобы даже такой человек, как Макс, наконец, сломался и сдался перед лицом неизбежного? Надеюсь, что много.
В этой квартире было необычно всё: отделка, планировка, да и сам хозяин. Из центрального зала вело три двери. За одной располагался местный санузел, за другой – крохотная спальня Макса и за последней – кухня. Сейчас я стоял у входа и с нескрываемым желанием смотрел то на диван, то на дверь, ведущую на кухню, и не знал, куда двинуться в первую очередь. Макс при этом отошёл в центр комнаты и виновато переминался с ноги на ногу. На нём была надета только протёртая и выцветшая футболка и широкие трусы, в чём я его и вытащил из кровати.
– Я же тебе говорил, что эти твои делишки до добра не доведут? – ядовито усмехнулся Макс. – Завёл себе питомца, теперь расплачивайся. Ну? Зачем пришёл, говори давай!
– У тебя есть что поесть? Я голодный, как… – Я запнулся, ясно ощущая, что язык почти уже не ворочается.
– Чего?! – ошарашенно спросил Макс.
– Давай всё объясню утром, хорошо? Я… это, сделай что-нибудь поесть, а я пока прилягу, не могу больше. Хорошо? – спросил я, пребывая уже одной ногой в бреду.
Не дождавшись ответа, я прошёл мимо ошарашенного взломщика к его манящему дивану. Макс ошалело уставился на меня, не понимая, что происходит, и от растерянности начал приглаживать свои растрёпанные волосы. А я в это время дошёл до дивана и рухнул в его объятия.
– Что-нибудь, бутербродик там, например, – пробормотал я, закрывая глаза и моментально окунаясь в привычную дрёму без снов.
Я не знал, сколько времени провёл в забвении, в плену собственной пустоты, окутанный никогда не сдающейся Тьмой. Но когда мне удалось разлепить глаза, то в широкие окна уже проникал ровный серый свет пасмурного дня и тихий шум слабого дождя, наполняющий общую тишину этой комнаты. Я не сразу сообразил, где нахожусь, что случилось вчера и что происходит вокруг. Мой разум с неохотой очищался от всепоглощающей Тьмы и не спешил ввести меня в курс дела. Только пару минут спустя я заметил, что к запястью моей правой руки прикреплён какой-то датчик, а на пальцах с контактами от Консоли надеты считывающие прищепки. Тонкие и гибкие провода от всей этой конструкции уходили прямиком в непонятное квадратное устройство, стоящее на рабочем столе Макса, где всё это время совершенно бесшумно восседал сам хозяин квартиры. Перед ним было открыто большое окно стационарной домашней Консоли и такая же призрачная клавиатура с ровным оранжевым сиянием. Макс быстро набирал на ней технические команды, неустанно наблюдая за многочисленной информацией на экране, и лишь изредка ёрзал на стуле.
– Ма-а-акс? Это чего такое? – спросил я, привставая с дивана.
Взломщик подпрыгнул на стуле от внезапности, выныривая из водоворота собственных мыслей. Он повернулся ко мне, и я увидел в его глазах ту самую искорку одержимости своей работой, предвкушения открытий и свершений, он был безудержно увлечён своим делом и горел от нетерпения узнать, что же там, за новой дверью непознанного.
– Я так и знал, так и знал, – быстро затараторил Макс, переводя взгляд то на меня, то на экран Консоли, а затем указал пальцем на непонятную таблицу перед собой. – Видишь? Вот здесь? Я был уверен, что они не станут переписывать твой чип, это слишком сложно для них. Все функции Стража всего лишь отсечены блокираторами, похожими на те, что я использую при извлечении чипов. Но это и понятно, ведь я позаимствовал наработки ваших Техников.
Макс довольно хихикнул, вскочил с кресла и подпрыгнул ко мне, чтобы снять с моей руки все датчики. Когда он был чем-то увлечён, то быстро забывал все обиды, менялся в лице, а из его голоса исчезали грубые нотки и общий пренебрежительный тон. Для него это особый вид наркотика – возможность решать загадки, находить решения, чувствовать, как мир подчиняется его воле. Нет ничего приятнее для человека, чем искать и находить ответы, идти по пути познания, только тогда он начинает гореть ярче и светить всему миру. Макс пребывал в весёлом и приподнятом настроении, он витал в собственных мыслях, и сейчас я стал для него тем самым риторическим собеседником, придуманным другом, с кем он обычно ведёт беседы и сам себе даёт ответы в эти долгие вечера своей отшельнической жизни. Выглядел он ещё смешнее, чем сегодня ночью, когда я застал его сонным и злым. Он нацепил на себя длинные, до самых колен, шорты и цветастую футболку с изображением какого-то древнего чёрно-белого зверя из той эпохи, когда люди ещё не уничтожили свой собственный мир. По моим воспоминаниям, это была своеобразная птица, и вроде её называли «пингвин», не помню точно, но выглядела она очень забавно. Он, будто ребёнок, шлёпал босыми ногами по ковролину и увлечённо рассказывал «отцу» о своих новых открытиях, он в красках пытался объяснить вещи, о которых я ничего не знал, бегал по комнате, сворачивал провода от датчиков и активно жестикулировал. Да, Кира… все мы дети, когда не пытаемся играть во взрослых, когда не наводим на себя гримасу лицемерия и фальши, а просто радуемся жизни и наслаждаемся тем, что любим.
– Я хочу сказать, – продолжил Макс, – что у тебя только на время отсекли возможности Стража. Часть твоей интеграции с Системой заблокировано простыми механизмами, иначе говоря, всё довольно примитивно и банально. Но вернуть тебе статус Стража я не в силах. Точнее, я могу это сделать, для меня вообще нет ничего невозможного. Но такое подключение не пройдёт незамеченным, и уже через десяток минут во-о-он в ту дверь постучат твои бывшие коллеги и расщепят нас с тобой на атомы. Вот так. Поэтому извини, ничем помочь не смогу. А теперь ты узнал, что хотел, и можешь идти домой. Не заставляй ваших крыс, пристально следящих за моим домом, слишком нервничать.
– Я не могу уйти, у меня теперь нет дома, – с грустью и сожалением ответил я на выпад взломщика.
– Ах да, у тебя же служебная квартира, я и забыл. – Макс почесал в затылке и загадочно посмотрел в сторону окна. – Вот незадача. Зато у тебя есть личный питомец, вот он тебя и приютит. Всё, иди-иди!
Парень беззлобно, но настырно продолжал выпроваживать меня за дверь. Я насупился и грозно посмотрел на него, не желая сходить с дивана.
– Мне нужна твоя помощь, Макс, мне больше не к кому обратиться.
– Но, Стил, я же сказал тебе, что не могу вернуть тебе статус Стража, если только посмертно. Чего непонятного?
– Да при чём тут это?! Что ты заладил? Я вообще не за этим пришёл. Я хотел спросить, что ты знаешь о Центральной Консоли?
– Чего-чего? – Его лицо скривилось в странной гримасе удивления, он попятился и уселся в одно из кресел.
– Консоль, Центральная, в башне Стражей, ну? Ни за что не поверю, что ты о ней ничего не слышал.
– Слы-ышал, конечно, – протянул он, бросая подозрительные взгляды, – только не понимаю, что ты хочешь узнать?
– Для начала хотя бы расскажи, для чего она нужна?
– Странный вопрос, Стил. Насколько я знаю, Центральная Консоль – это что-то вроде главного банка знаний. Там содержится любая информация, когда-либо проходившая и записанная в Системе. Там вся наша история, имена, биографии, все знания и достижения, слава и грехи отцов, даже финансовая, справочная и, вообще, любая информация. Неужели ты сам об этом не знал?
– Как-то не приходилось сталкиваться по долгу службы, и даже в разговорах никогда не всплывало, – развёл я руками. – То есть это просто обычная Консоль с кучей информации?
– Нет, это не обычная Консоль, это врата в глубины Системы, во все тайны, что хранятся за её цифровыми стенами, в самых секретных чертогах центрального ядра. Эх, вот бы хоть глазком заглянуть за эту завесу, это ведь моя мечта, Стил. Я даже в одно время Техником хотел стать по этой причине. Иметь доступ к информации, это как владеть всем миром, понимаешь? Но, увы, оказалось, что там нужно иметь о-го-го какой высокий уровень допуска, чтобы хоть пальцем разрешили прикоснуться к этой Консоли. Знаю только, что Хранители имеют доступ к этой информации и высший эшелон Техников, а это те ещё выпендрёжники, которые мнят о себе невесть что только за то, что имеют доступ к ядру. Пфф, тоже мне, пусть попробуют чип наживую вытащить, а я посмотрю! Ой, что-то меня не туда понесло, так что ты конкретно хотел узнать?
– Как думаешь, кроме Хранителей, кто-то ещё имеет доступ к Центральной Консоли? Палачи, например?
– Да кто же их знает? Возможно. Только ты уже не Палач. У вас ведь как всё устроено – все Стражи могут пользоваться своей ограниченной информацией. Наверняка в твоей Консоли тоже был справочный отдел? Вот, считай, это частичка того общего банка знаний. Но особо важная или секретная информация доступна только с Центральной Консоли и только с высоким уровнем допуска.
– Получается, я не смогу получить доступ к Консоли без возврата статуса Стража?
Макс почесал в затылке, глядя куда-то в сторону экрана, и нахмурился под тяжестью собственных мыслей.
– Может быть, и можно, – ответил он, протягивая каждое слово через скрипящий от напряга мозг. – Если пробросить мост через блокиратор и пустить по нему запрос доступа, то, возможно, мы сможем обойти систему идентификации, обмануть её, выдав правильный ответ, и без общей разблокировки статуса Стража. Тогда мы раскроем замок, даже не демонстрируя ключ в наших руках. Хм, это могло бы сработать, но я не понимаю, зачем тебе…
Тут Макса внезапно озарило очевидной догадкой, он подпрыгнул на месте, вскочил с кресла и уставился на меня.
– Т-ты чего, Стил? Чего удумал? Сдурел? Пошёл вон, слышишь? Пошёл вон! Хватит с меня твоих «дружеских» просьб, под могилу подведёшь обоих!
Макс подскочил к дивану и начал настойчиво толкать меня в плечо, вынуждая встать.
– Пошёл вон из моей квартиры, провокатор несчастный! – испуганно верещал взломщик.
– Макс, мне очень надо, пойми, на тебя вся надежда. Ты же говорил, что у тебя была мечта заглянуть в этот банк знаний, так вот она – возможность!
– Подохнуть – эта возможность, – парировал Макс. – По твоей милости, между прочим!
– Но я же спас тебя уже один раз от смерти, помнишь?
– Хватит притыкать меня этим постоянно, ты же сказал, мы квиты? Тем более ты больше не Страж, ты никто, слышишь? Я вот сейчас как дам тебе по башке, и… и всё.
– Ха, по башке он мне даст. – Я постарался улыбнуться, чтобы немного сбить накал его эмоций. – Я потерял только немного власти, а не сил, я всё ещё могу сломать любую шею за пару секунд. Это я так шучу, не пугайся. Ты же понимаешь, что мы давно с тобой в одной лодке, повязаны до самого конца, а натворили мы с тобой уже немало. Мы же с тобой друзья, ведь так?
– Мы? Друзья? – Охая и вздыхая, Макс вернулся к креслу и рухнул в него как мешок с мукой, обхватив свою голову руками. – Убьют нас с тобой, «друг»… обязательно убьют. Один, всего один след, оставленный в системе, и нам обоим конец. Вот такой ты мне друг, Друг!
– Ты лучший взломщик, которого я когда-либо встречал, Макс. Я уверен, что ты справишься с любыми трудностями. Прошу, мне нужно получить доступ к Центральной Консоли.
– Лесть тебе не поможет, Стил, – пробормотал он тихо и отрешённо, словно осознавая, что его участь уже предрешена.
Взломщик сидел в кресле с отпечатком вселенской трагедии на лице и иногда громко вздыхал, о чём-то усиленно размышляя. Он цеплялся за свои красные локоны, будто собирался выдрать огромный клок, а его правая нога нервно отстукивала на полу задорный ритм.
– Ма-а-акс? – с нетерпением позвал я.
– Возможно, в этом нет ничего предосудительного. В конце концов, это всё ещё твоя башня, и окончательно тебя не лишали звания Стража. Хорошо, какой у тебя план? – сдавшись, пролепетал он, не поднимая головы.
– Что? План?
Макс взглянул со жгучей ненавистью в глазах, и мне показалось, что сейчас в мою сторону полетит что-то очень тяжёлое.
– Понятно, весь твой план закончился на том, чтобы прийти ко мне, а дальше, как всегда: «Макс, милый друг, выручай». Какой же ты, Стил… ай ладно, мне нужно время подумать.
– Спасибо, я тебе очень благодарен, – с воодушевлением воскликнул я и вскочил с дивана. – Ты думай пока, а я пойду по утренним делам, где у тебя тут туалет и, самое главное, холодильник? А то я скоро твой диван начну грызть от голода.
Посетив главные достопримечательности любого дома, я с облегчением и предвкушением большого гурманского торжества направился на кухню к большому белому холодильнику. Он уже пугливо прятался от меня в самом углу просторной кухни, со страхом ожидая мои завидущие глаза и загребущие руки. Когда я открыл дверцу холодильника, то застыл в изумлении, сверху донизу он оказался набит всевозможными яствами: как быстрого приготовления, так и замороженными полуфабрикатами. Под стеклянными крышками стояли тарелки с различными экзотическими блюдами, салатами и мясной нарезкой. Как будто Макс ограбил половину ресторанов города. А может, и правда ограбил?
– Вот ты свинья, Макс, слов не подобрать! – крикнул я в комнату. – У самого холодильник ломится от съестного, набору которого позавидует любой ресторан, а моему «питомцу» тогда пельмени принёс.
Но пока я разглядывал содержимое своего нового металлического друга, Макс незаметно подошёл сзади и дотронулся до моего плеча.
– Стил? – позвал он скромно. – Примерь это.
Я обернулся и увидел, что взломщик протягивает мне на ладони небольшой предмет, похожий на затычку для уха. Я помню, как-то раз хотел купить такие, когда неизвестный умник по соседству принялся каждую ночь включать громкую музыку, но, к счастью, тогда хватило простой просьбы не шуметь и «случайной» демонстрации отличительного знака Стража.
– Что это? – с недоверием спросил я. – Зачем оно мне?
– Вставь в ухо, – настойчиво попросил парень и снова протянул мне ладонь.
Я взял двумя пальцами эту затычку телесного цвета и осторожно поместил её в ушной канал.
– А теперь поставь вот это, – сказал Макс и протянул мне информационный куб.
Я вспомнил его последнее изобретение, поставленное с помощь такого же куба, и меня немного передёрнуло. Я боязливо протянул два пальца, но всё же послушно провёл ими по контактной пластине на боку кубика и затем установил неизвестную мне программу. Когда на открывшемся окне Консоли пробежала информация об установке и появилась надпись: «Проверка», то в моём ухе раздался такой пронзительный высокочастотный визг, что я схватился за голову и громко вскрикнул:
– А-а-а, Макс, что за чёрт? Я же оглохну! Зачем это?
– Ну, ты же должен знать, что всё работает? – нарочито громко ответил он и при этом как-то подозрительно и мстительно улыбнулся. – Знакомься, моё новое изобретение, я назвал его «Свободная рука» или «Безрукий телефонист», я ещё не решил, что будет звучать глупее. Теперь мы можем незаметно общаться с тобой через Консоль, не привлекая внимания. Если раньше тебе приходилось включать видеосвязь или создавать себе телефонную трубку, то теперь в меню ответа на звонок будет третий пункт под названием «Ухофон». Да, как я и сказал, название я ещё не выбрал. В общем и целом, голос тебе будет идти прямо в ухо без лишних свидетелей. Вот так. Я смогу координировать наши действия.
– Это гениально, Макс! Почему ты не рассказал об этом изобретении Техникам?
– Да брось, Стил, кому это нужно в нашем консервативном обществе? Они привыкли искать правды лишь в прошлом и с опаской смотрят на будущее. Скажу больше, я мог бы вовсе обойтись без этой глупой затычки, я об этом думал. Можно в сам чип внедрить возможность перехвата звуковых сигналов от Системы, направляемых в твой мозг для симуляции слуха, и наложить на него звук от переговорника твоей Консоли. Тогда голос звонящего будет сразу звучать у тебя в голове. Гениально, правда? Вот это, я понимаю, прорыв, но, к сожалению, за такие игры с разумом меня сразу подвесят ваши ястребы на ближайшем столбе. Поэтому пока так, через глупые устройства.
– Всё равно, это действительно гениально! – воскликнул я, поправляя пальцем затычку, чтобы она не давила на ухо.
– Так что объедай меня быстрее и собирайся, поедешь в башню. Только для начала надо установить тебе небольшую программу для проброса моста к твоим способностям Стража…
– Подожди, как это, собирайся? Уже? Сейчас? Я думал, что такие дела проворачивают ночью? – испуганно перебил я Макса.
Тот посмотрел на меня, как на несмышлёное дитя.
– А что не так, Стил?
– Ты что, там сейчас переполох страшный, ночью было совершено нападение на башню. К тому же меня выгнали, помнишь?
Я запнулся на полуслове, осознавая, что рассказал Максу то, о чём следовало молчать. Подобные инциденты зачастую становились секретом даже для остальных Стражей. Но, с другой стороны, я и так собирался вломиться в свой бывший чертог всевластия, тогда зачем что-то скрывать? Тем более Макс почему-то не придал эти словам особого значения.
– Кто знает, что тебя исключили из Стражей? – спокойно спросил он.
– Хранитель знает, Палачи другие знают, некоторые Техники и, возможно, наш регистратор на входе, – перечислял я, задрав глаза к потолку.
– Иначе говоря, никто не знает, – поправил Макс и, заметив недоумение на моём лице, продолжил: – Поэтому разгар рабочего дня – самое идеальное время для проникновения. Все твои бывшие коллеги сейчас находятся в патруле, а среди оставшихся почти никто не знает о твоём исключении. Войдёшь, затеряешься в хаосе рабочих будней.
– А как же я буду открывать замки и двери?
– Замки я беру на себя, не волнуйся. Итак, наш план будет такой…
* * *
Есть такое мелкое неприятное чувство, когда собираешься нагадить в своём собственном доме, пусть и бывшем, но всё же ставшим таким родным. Ощущаю себя маленьким котёнком, скрытно ползущим в ближайший угол, чтобы справить свою нужду, при этом весь напряжённый, взъерошенный, с прижатыми от страха ушами. Я понимаю цену своего поступка и осознаю возможные последствия, но не могу остановиться. Всё моё естество несёт меня вперёд по пути мелкой пакости, и нет уже дороги назад. Я же просто хочу знать правду, что в этом такого? Всего одним глазком я загляну в базу знаний и уйду, никому от этого не будет плохо, я не совершаю предательства. Я всё ещё Страж, пусть и без титула, и обязан знать всё о Системе, которую поклялся защищать, какие бы гадкие секреты она ни хранила в своём потаённом чреве.
Именно этим я успокаивал себя, пока водитель такси вёз меня в центр города к башне Стражей. Водитель то и дело пытался завести разговор на различные темы, но я не отвечал ему взаимностью, а только смотрел в одну точку на крыше автомобиля и слушал, как слабый дневной дождь барабанит над моей головой. Похоже, он что-то шепчет мне, он знает мои секреты и просит остановиться. Спустя некоторое время таксист бросил безуспешные попытки навязать мне невероятно «интересный» разговор о своих семейных проблемах, и остаток пути мы доехали в гробовой тишине. Он явно остался недоволен своим несговорчивым пассажиром, впрочем, в последнее время внушать недовольство и разочаровывать людей стало моей второй натурой. Вскоре мы оказались у самых дверей башни Стражей. Не вылезая из автомобиля, я посмотрел по сторонам, в страхе выискивая знакомые лица, но, к моему удивлению и большой радости, сегодня днём оказалось довольно безлюдно. К тому же на стоянке рядом с башней почти не осталось служебных машин, все Стражи давно разъехались по своим делам. Собравшись с духом, я расплатился с таксистом, вышел на улицу и сразу же набрал номер Макса. Одному мне было очень неуютно. Всё-таки даже мелкая пакость вызывает у человека совести невыносимые душевные терзания, хотя есть вероятность, что я всего лишь боялся оказаться на эшафоте из-за своего неуёмного любопытства.
– Ты на месте? – раздался сухой голос Макса в моём ухе.
– Думаешь, у нас получится? – пытаясь успокоить себя, спросил я дрожащим голосом.
– Я надеюсь. Сейчас всё зависит только от тебя. Моя работа небольшая.
