скачать книгу бесплатно
– Вы уже год встречаетесь? – спросила мать, – почему ты нам ничего не рассказывал о Леночке?
– Мы познакомились год назад, а встречаемся немного меньше. Но это не имеет значения, – сбивчиво продолжил Паша.
– Я все сейчас объясню, – Лена взяла повествование в свои руки, – мы ехали вместе на дневном поезде «Красная стрела» на соседних креслах. И разговорились…
Лена в красках рассказала, как они сели на Ленинградском вокзале на соседние кресла спиной к Питеру и поехали назад, вглядываясь в удаляющуюся Москву и пригороды Подмосковья. Лена сообщила, как она проговорила треть суток с незнакомым молодым человеком на совершенно разные темы от погоды до политики и музыки. Это было самое интересное путешествие на поезде. Потом она рассказала, как ребята не пошли по своим ночным адресам, а гуляли всю ночь по не темнеющему ночному Питеру, как любовались набережной Невы, проплывающими кораблями и разводными мостами. С Пашей они беседовали всю ночь, и расстались под утро, и то только потому что Паша приехал в Питер по делам, ему надо было ехать на работу.
– А нам Паша до сегодняшнего дня ничего о тебе не рассказывал, – упрекнула Антонина Петровна сына.
– Просто он очень скромный, – поддержала любимого Лена.
– Слушал я вас, дети, – взял инициативу отец, – и не могу сдержать слов радости. Как будто сам стал молодым. Снова знакомлюсь с Тонькой, опять сижу под ее балконом. В который раз бегаю срывать цветы с клумбы у привокзальной площади. Ой, здорово же быть молодым! Леночка, давай поднимем следующий тост за тебя. За правильный выбор спутницы жизни. Живите долго и счастливо помогайте друг другу, уступайте, берегите. Жизнь слишком короткая, чтобы отравлять ее горестями. Только недавно, кажется, я бегал за Тоней по Арбату, а уже скоро внуки пойдут. Вижу, что ты душевный и добрый человек. За тебя!
– Дай бог, – добавила Антонина Петровна.
После третьей рюмки гости и хозяева захмелели. Пошли разговоры про политику, погоду, про правильное воспитание детей, про семейные рецепты квашения капусты и соления огурцов. Паша был заметно удивлен, но Лена квалифицированно поддерживала разговор на разные специфические темы. Под занавес вечера, Иван Сергеевич вспомнил, что Лена поет и пишет стихи.
– Леночка, исполни нам что-нибудь из своего репертуара, – попросил очарованный невесткой Иван Сергеевич.
– А есть гитара? – спросила Лена, – Паша говорил, что он не поет и не играет.
– Я не играю, но это не значит, что гитары нет, – включился Паша, – мама меня пыталась отдать в музыкальную школу. Я даже какое-то время ходил, но музыканта из меня не получилось.
– Жаль, мы бы с тобой спели дуэтом, – улыбнулась Лена.
Иван Сергеевич достал гитару с антресолей, смахнул пыль с чехла. Оказалось, что у гитары лопнула вторая струна.
– Ничего страшного, – успокоила всех Лена, – сыграем на пяти струнах.
Пим-пим-пим… Привычными движениями Лена быстро настроила залежавшийся инструмент. Комната наполнилась волшебными звуками гитары, а потом и звонким девичьим сопрано. Лена спела несколько своих песен, затем «Надежду» и «Эхо» Анна Герман. Паша смотрел на свою любовь с гордостью и обожанием. Если в начале вечера он переживал, что родители не поймут его выбора, будут придираться, и говорить всякие неприятности. То сейчас он был уверен на все сто процентов, что не полюбить и не принять такую девушку, как Лена, просто невозможно. С каждым аккордом, с каждой строчкой песни Паша влюблялся все сильнее и сильнее. Антонина Петровна и Иван Сергеевич внимательно слушали пение Лены, знакомые песни пытались подпевать.
– Мне похоже пора домой, – отложив гитару сказала Лена, – уже поздно, у всех завтра тяжелый день.
– Всего-то одиннадцатый час, – возразил Иван Сергеевич.
– Нам пора, – сказал Паша, – мы завтра с утра едем к Лениным родителям. Они сейчас на даче.
– А как же работа? Ты опять не будешь ночевать дома? – удивилась мать.
– На работе у меня – двухдневный отпуск. Мам, не удивляйся, – продолжил непутевый сын, – мы с Леной уже живем как мужчина с женщиной. Я не хочу ночевать отдельно от Лены. Совсем скоро мы будем мужем и женой официально. Я уже взрослый.
– Твои родители, Лена, не против таких внебрачных отношений? – не сдавалась мать.
– Они пока не знают, – ответила Лена, – думаю, что мы сможем понять друг друга.
– Тонечка, не приставай к молодым. Мы были не лучше в их время. Лучше скажи им тост на прощание, – решил смягчить обстановку Иван Сергеевич.
– Хорошо, – Антонина Петровна взяла в руки бокал с вином, – Паша я тебя люблю и желаю тебе только счастья и любви. Лена, я тебе отдаю самое лучшее, что у меня есть, своего сна. Береги его, люби, уважай, и тогда у нас тобой сложатся теплые отношения. Извини, если сегодня была несколько сдержанна.
– Я вас понимаю, – кивнула Лена, – все будет хорошо.
– За вас, молодые, – мать подняла бокал с вином.
– Горько! – вдруг крикнул Иван Сергеевич.
– Папа! Сейчас не свадьба, – возразил Паша.
– Какая жалость! – наигранно удивился отец.
– Ваня, держи себя в рамках приличия. Что о тебе подумает Лена? – строго поправила мужа Антонина Петровна.
– Все нормально. Я не подумаю плохо, – ответила Лена.
– Я тоже так думаю, – продолжил отец, – пускай лучше сейчас узнает, чем потом будет мучиться и ходить мимо нашего дома. Пашка же он весь в меня. Знай, Леночка, за кого замуж выходишь.
– Спасибо, я учту, – улыбнулась Лена.
Толкотня в прихожей. Поиск затерявшегося ботинка. «По аэродрому, по аэродрому», – напевал Иван Сергеевич. Неловкие объятия и поцелуи…
– У тебя хорошие родители, – сообщила Лена в лифте.
– Спасибо, – благодарно ответил Паша.
– У тебя мамины глаза, папин подбородок и нос, красавчик, – Лена поцеловала Пашу в нос.
– А ты в кого?
– Не уводи следствие в сторону. Про меня узнаешь завтра. Ты характером в кого? В папу?
– Думаю, что да.
– Твоя мама не скучает с таким папой. Веселый он у тебя. А мама строгая. Да?
– Мама очень добрая. Это она при тебе включила наставника. Вероятно, еще женская ревность. Ты же сына у нее уводишь.
– Я не увожу. Как сын ты останешься всегда ее ненаглядным мальчиком. Не волнуйся. Мне нужно от тебя совсем другое.
– Завтра объясни это своей маме. Думаю, что тещи своих зятьев тоже не долюбливают.
– Возможно. Такси или метро? – спросила Лена.
– Сюда ехали на такси, назад поедем на метро. Торопиться некуда. Согласна? – предложил Паша.
– Хорошо.
На эскалаторе метро прикольно обниматься. Паша стал на ступеньку ниже Лены. Его голова естественным образом упиралась в грудь невесты. Шаловливые руки блуждали под курткой, изучая изгибы любимого тела.
– Паша, люди же увидят, не удобно, – вздрогнула Лена, когда Паша опустил руки на мягкую попу.
– Не переживай, всем по барабану. Никто в наш строну не смотрит, – возразил Паша.
– Смотрит. Вон посмотри – мужик пялится, – Лена показала глазами на мужчину сорока лет, который проехал по эскалатору наверх.
– Он уехал, и больше никогда в жизни мы его не увидим. Не переживай. Давай шалить, – подмигнул Паша.
– Давай, – кивнула Лена и запустила руки Паше под рубашку…
Эскалатор, к сожалению, быстро закончился. Не Питер все-таки. Дальше влюбленные пошли, держась за ручки, как школьники. Было безумно приятно идти, поглаживая родную теплую руку. Паша ежесекундно поглядывал на Лену, убеждаясь, что это не морок и любимая все еще рядом.
Иногда хочется затормозить время, крикнуть ему: «Остановись!» Сейчас было именно такое мгновение. Паша мысленно обратился к вселенскому разуму с просьбой остановить течение секунд.
– Я хочу остаться здесь, держась за твою руку и глядя тебе в глаза навечно, – сказал Паша на ушко Лене, – мне больше ничего не надо.
– Может лучше в постели, голенькими? – спросила счастливая Лена.
– Может быть, главное, чтобы вместе и навсегда, – не сводя глаз с любимой продолжил Паша.
Казалось время действительно замедлило свой бег. Размазанно мелькали фонари, входили и выходили пассажиры. Низкий голос диктора объявлял станции, растягивая окончания. Паша не видел ничего, кроме глаз и лица своей любимой.
– Я тебя люблю, – медленно растягивая слова говорил Паша.
– И я тебя люблю, – также долго отвечала Лена.
Как они вышли из вагона, потом из метро, как доехали до дома, вошли в квартиру и оказались в постели, Паша не помнил. Неведомая сила обмотала влюбленных в прозрачный кокон и бережно доставила на широкую родительскую кровать. Кокон распался при соприкосновении с простыней, возникли звуки, прикосновения, свежий ветерок из открытого настежь окна…
В семь утра зазвонил будильник. Ни Паша, ни Лена не могли открыть глаза, потому что заснули они всего пару часов назад. Паша решил, что слишком рано ехать на дачу не стоит, перевел будильник на одиннадцать часов и мгновенно заснул. Так спят только счастливые, здоровые и безмятежные люди. Но проспать положенные часы им в этот день было не суждено.
Дело в том, что соседка по даче сообщила родителям Лены, Семену Игоревичу и Тамаре Викторовне, что ночами в их квартире творится черт знает что. Мобильных телефонов в ту пору еще не было. Лениным родителям пришлось ехать самим и разбираться. Рано с утра в семь часов они поднялись, и по росе дошли до железнодорожной станции. Ровно в девять тридцать утра родители вошли в московскую квартиру. В прихожей были раскиданы вещи: лифчик Лены, трусы Паши, колготки, носки…
– О, боже! – воскликнула Тамара Викторовна.
Если бы Паша или Лена услышали, что кто-то ходит по квартире, то еще можно было бы спасти ситуацию. Но они крепко спали и видели счастливые сны. Семен Игоревич прошел на кухню, там в раковине красовалась гора немытой посуды. Леночка себе никогда такого не позволяла. Как же так? И где она? Тамара Викторовна заглянула в комнату дочери, там был относительный порядок и заправленная кровать.
– Здесь никого нет, – сообщила она мужу.
– Ну, кто-то же устроил бардак, – громко возразил Семен Игоревич.
Глава семейства заглянул в ванную, затем в туалет. И лишь после этого распахнул дверь в свою собственную спальню. Что он увидел, его поразило до глубины души. Его маленькая девочка, доченька Леночка, которую он не видел голенькой с двухлетнего возраста, именно тогда он последний раз ее купал и держал за подмышки, видел ее гладкую розовую попку и голую писю, лежала на кровати абсолютно голая бесстыдно раскинув ноги, не прикрывая взрослую девичью грудь с крупными коричневыми сосками.
Но мало этого, рядом с ней лежал такой же голый мужчина с отвратительно волосатыми ногами. Они занимались сексом? На родительской кровати? Какое бесстыдство, наглость, невоспитанность! Семен Игоревич молча стоял и переводил взгляд с Лены на мужчину, и обратно.
– О, боже! – второй раз воскликнула Тамара Викторовна, – Сема, ты чего уставился?
– Я? А! О! – нечленораздельно смог выдавить из себя Семен Игоревич.
– Мама! Ты откуда здесь? – первой проснулась Лена, судорожно прикрывая наготу, – Папа! Отвернись немедленно!
– Нам необходимо объясниться, – строго сказала Тамара Викторовна, – ждем тебя и твоего жеребца на кухне через пять минут.
Родители вышли, и громко захлопнули дверь. От этого хлопка проснулся и Паша.
– Что случилось, любимая? – протирая глаза, спросил Паша, – что за шум?
– Просыпайся, Паша. Мы пропали. Ехать на дачу к родителям не надо.
– Почему? Ты выйдешь за меня без родительского благословения?
– Похоже, так и будет.
Лена впопыхах надевала на себя разбросанную одежду – трусы, блузка, платье отсутствовало. Где они покидали одежду? Попадающиеся мужские носки и штаны, она спешно кидала на кровать перед Пашей.
– Одевайся, Пашенька. Прошу тебя. Времени нет. Родители приехали!
– Родители? – в это мгновение до Паши дошло, что случилось.
– Будем знакомиться, – Лена накинула на плечи простыню, – жди здесь, я найду твою одежду.
На цыпочках Лена вышла в коридор, молча под испепеляющими взглядами родителей, собрала раскиданную одежду, и прошмыгнула обратно в спальню.
– Держи, – Лена кинула на кровать собранный кулек мятой одежды, – папу зовут Семен Игоревич, маму – Тамара Викторовна. Они учителя в школе. Люди интеллигентные и строгие. Поэтому будь аккуратен и учтив.
– Не переживай, – Паша погладил Лену по спине, – все будет хорошо. Зато не надо ехать на электричке. Представляешь, как было бы плохо, если бы мы не проспали, и в семь утра уехали на дачу? Приезжаем, а там никого нет. Мы обратно, а родители снова в деревню. Так и ездили бы туда-сюда, как дураки.
– Представляю, – нервно хохотнула Лена, поправляю прическу, – как я выгляжу?
– Шикарно. Я тебя люблю, – Паша обнял Лену, ласково поцеловал.
– Я тебя тоже. Только на это и остается надеяться, – Лена преданно посмотрела Паше в глаза, – теперь пути назад нет. Позади – Москва.
– Ладно, пошли на баррикады, – Паша обнял Лену за талию и пропустил вперед.
На кухне заметно пахло валокордином и шумел закипающий чайник.
– Здравствуйте, Семен Игоревич и Тамара Викторовна, – начал с порога Паша, – извините, что так получилось, но мы очень рады вас видеть. Меня зовут Паша, я жених вашей дочери.
– И давно ты жених? – сурово спросил Семен Игоревич.
– Мы знакомы с Леной уже около года. Я прошу вас извинить меня за столь необычное появление в вашей жизни. Мы просто не предполагали, что вы внезапно приедете. Именно сегодня мы собирались ехать к вам на дачу и представляться. Там же я планировал попросить руки вашей дочери.
– Ты беременна? – строго спросила Тамара Викторовна дочь.
– Нет. Пока, нет, – с улыбкой ответила Лена, – мам, ты не сердись, прошу тебя. Паша сказал правду. Мы вчера были в гостях у его родителей Паши. Приехали поздно, уснули.
– Дочь, помолчи, – прервал Семен Игоревич, – я хочу поговорить с твоим избранником. Как ты мог так поступить? Если ты любишь Лену, как ты мог ночевать в моей квартире, не имея на то веских оснований?
– Каких оснований? – не понял Паша.
– Если ты действительно любишь Лену, как ты мог поставить ее в столь двусмысленное положение? Думаешь только одним местом? Вы не женаты, чтоб спать вместе! Что нам прикажешь думать о дочери, и о тебе?
