скачать книгу бесплатно
– Ну, добро. У меня как раз по такому случаю есть классный тост. Приводи на смотрины. Оценим твой выбор, сынок.
– Спасибо, пап. До вечера.
– Пока.
Паша отложил телефон на край стола.
– Я отстрелялся, – гордо сообщил Паша, – теперь твоя очередь.
– Я нее буду звонить родителям, – сообщила Лена.
– Почему? – удивился Паша.
– Потому что у них на даче нет телефона, – рассмеялась Лена, – Купился? Купился! Ха-ха-ха!
– Я тебя обожаю, – Паша обнял смеющуюся Лену.
Влюблённые переместилась в спальню. И вновь в постели было прекрасно и нежно, как никогда. Паша удивлялся как может заниматься любовью долго и много раз подряд. Лишь изредка они прерывались на разговоры и совместные походы в душ. Лена рассказала Паше, что ее в Москве практически ничего не держит, нет ни работы, ни учебы. После окончания института она еще не успела никуда устроиться. Паша спросил про Питер и подругу Дашу, не ждут ли ее там творческие друзья. Лена поведала ему страшную тайну, что с Дашей они поссорились на сексуальной почве. Живя в Питере, Даша разочаровалась в мужчинах, и прониклась отношениями с девушками. В последнюю ее поездку в Питер, Даша пыталась затащить Лену в постель. На что Лена возмутилась, обозвала всех подруг Даши по матерному. Затем гетеросексуальная москвичка схватила свой рюкзачок, и убежала куда глаза глядят. Всю ночь до утра в одиночестве прошаталась по ночному Питеру. Под утро Лена вышла к Московскому вокзалу, и уехала на первом попавшейся электричке в сторону Москвы.
Дома она провалялась две недели в депрессии, потому что разрушились все творческие планы. Она себя целиком и полностью ассоциировала с Питером. С его свободным рок-н-рольным духом. Через пару недель Лена пришла в себя, защитила диплом, и на сегодняшний день готова идти работать в любую школу города Москвы преподавателем английского языка. Так что московскую школу вполне можно заменить на новосибирскую. Даже интересно пожить в далекой Сибири. Месяц назад, оказавшись на ступенях педагогического института с дипломом в руках, она вдруг поняла, что отмечать успешную сдачу не с кем. За пять лет обучения с одногруппниками Лена не сдружилась. Погружаясь в стихи и музыку, веселые студенческие годы прошли на берегах Невы вдали от Арбата и тенистых аллей города Моквы.
Лена позвонила паре школьных подруг. Одна была в отъезде. Другая лежала в больнице с аппендицитом. Тогда-то она вспомнила Пашу, странного попутчика, который сумел неожиданно понравиться, и в тот же день отвратительно разрушить впечатление о себе. Не позвонить ли ему, подумала она? Лена почти месяц мусолила эту мысль в голове, сомневалась, ведь у Паши тоже был ее телефон, и он не звонил. Почему? Может у него жена или девушка? Вполне вероятно, что он ее просто не помнит. Что случилось с ним в пьяном угаре в Питерской квартире? Лена кинула монету, выпала решка. Дальше Паша все знает.
– Я должен тебе рассказать страшную тайну, – заговорщицким тоном сообщил Паша, – если не расскажу, то будет нечестно. Ты должна знать ужасную правду о том злополучном и одновременно важном дне в нашей с тобой биографии.
– Я тебя слушаю, – сказала Лена, и поуютнее устроилась на Пашином плече.
Паша поведал Лене про сновидение и общение с Купидоном, про его пророчество, и про вселение в разум Паши ангела-алкоголика.
– Прошу, прости меня за поведение в тот вечер, но я ничего не мог поделать. На следующий день с утра я везде искал тебя, но Даша не знала адреса куда ты уехала. Бумажка с твоим телефоном намокла, и чернила потекли. Номер был утерян. Через три месяца я снова поехал в командировку в Питер, но Даши в квартире уже не было. Там жили совсем другие люди. Я два дна стоял на Невском проспекте, всматриваясь в глаза музыкантов. Но никого из твоих знакомых не встретил. Я часто бродил по Арбату или по Кузнецкому мосту, слушая уличных музыкантов, но нигде тебя не встретил. Я думал, что потерял тебя навсегда. Если бы ты не позвонила сама, я не знаю, что было бы. Хотя Купидон обещал, что мы обязательно встретимся рано или поздно, потому что мы предназначены друг другу судьбой.
– Как красиво и романтично, – Лена мечтательно смотрела в потолок, – я всегда верила, что есть ангелы-хранители и прочая потусторонняя жизнь. Хоть одним краешком глаза заглянуть бы туда!
– Представь, ты открываешь глаза, и на спинке кровати сидит жирный полуголый ангел. Трясет луком и влюблятельными стрелами. «Я же говорил», – говорит он.
– Здорово. Спасибо тебе, Купидончик, – Лена помахала воображаемому ангелу.
– Премного благодарю, – кивнул Паша, – я очень рад, что все получилось.
Занавеска на окне слегка качнулась. «Ветерок», – подумал Паша.
– Мы не опоздаем к родителям? – вдруг вспомнила Лена.
– Блин! – вскочил Паша, – бежим скорее. Уже полседьмого. Опаздываем.
Молодые и беспечные влюбленные спешно собрались.
– Блин, я без прически! Что подумает обо мне твоя мать! – ужаснулась Лена, поглядев на себя в зеркало перед выходом.
– У тебя чудесный хвостик, – подбодрил Паша невесту.
– Ничего ты не понимаешь в женщинах, мальчишка, – отмахнулась Лена, – прорвемся. С другой стороны, чего из себя строить принцессу-недотрогу, если это не правда?
– Совершенно с тобой согласен, – кивнул Паша, – присядем на дорожку?
– Почему бы и нет? – согласилась Лена.
В лифте влюбленные заспорили как лучше ехать на метро или на такси. Лена настаивала на такси. Паша объяснял, что лучше и быстрее на метро, потому что сейчас в Москве вечерние пробки. Улыбнувшись, кинули «Камень, ножницы, бумагу». У Лены выпала «Бумага», в Паши – «Ножницы». Рассмеявшись, они поехала на такси.
Улыбчивый парень таксист всю дорогу травил байки и анекдоты. Стоя в пробке на садовом кольце, спросил у влюблённых:
– Я вас еще не подвозил? Что-то лица знакомые.
– Нет, – ответил Паша, – мы в такси первый раз вместе.
– Как сказал классик, все счастливые пары похожи друг на друга, – заметил таксист, – вероятно, перепутал.
– Возможно, – подтвердила Лена.
– Долго еще нам стоять? – Паша заметно волновался.
– Вечер, Москва, все едут с работы, ничего не поделаешь, – ответил таксист лихо лавируя в потоке машин, – вот анекдот есть на эту тему:
Отец-армянин сыну:
– Ашот, а гдэ тот пистолэт Колт, каторый я подарил тэбэ на дэн
рождэния?
– А папа, он мнэ нэ нужен, я его продал, купил сэбэ часы Ролыкс,
пасматры, харощи часы!
– Да-а-а! (Пауза) Прэдстав, приходит к тэбэ нэгодяй и гаварит:
«Я твой мама имел, я твой папа имел, дэда, бабку и вообщэ всю
твою сэмью», что ты ему отвэтищь, «Пол-второго»???
– Извините за ненормативную лексику, – добавил таксист, и все рассмеялись.
Таксист действительно старался, и как мог объезжал пробки и заторы. В результате, Паша и Лена опоздали всего на пятнадцать минут, что можно признать, вполне допустимым по московским меркам.
– Надо было мне твоей маме цветы купить, – спохватилась Лена в лифте.
– А папе электробритву Харьков, – добавил Паша, – не волнуйся, все будет хорошо.
Паша нежно обнял Лену, поцеловал, погладил по попке, и нажал на кнопку звонка.
– Не буду открывать своим ключом, как будто мы пришли в гости, – пояснил Паша.
За дверью зашаркали ногами, зашептались.
– Ваня, иди сюда скорее, – услышали они голос матери.
– Иду, не кричи, – ответил отец.
Дверь распахнулась. За порогом квартиры в нарядной одежде стояли папа и мама Паши. Отец был в темно-синем костюме с галстуком в горошек, как у Ленина. Мама, Антонина Петровна, в строгом сером платье, которое, однако выгодно подчеркивало ее стройную фигуру. На вытянутых руках отец держал вышитое полотенце и круглый белый хлеб с солонкой наверху.
– Ха-ха-ха, – рассмеялся Иван Сергеевич, – а вы думали будет все просто. Ешьте, дети дорогие!
– Папа, этот обычай для свадьбы, – возразил Паша.
– А мы сейчас отрепетируем, – не согласился отец, – отломи кусок хлеба благодатного, сколько душа просит.
– А мне нравится, – сказала Лена, и отломила небольшой кусочек хлеба.
Обмакнув в солонку, отправила его в рот. Скривилась, видимо много соли зачерпнула, затем рассмеялась. Паша нехотя последовал примеру невесты и отломил кусочек побольше, а в соль макнул поаккуратнее.
– Вообще это шутка, но отца твоего остановить невозможно, – сообщила мама, пока дети в сухомятку давились хлебом, – проходите в дом.
Иван Сергеевич не скрывал хорошего настроения, улыбка не сходила с лица.
– Ну, мать, здорово же: любовь-морковь, новая семья, ячейка общества. Совет да любовь, как говорится, – не мог остановиться от потока афоризмов и крылатых фраз отец.
– Что о тебе девушка подумает? – укоризненно толкнула отца в бок мама.
– Подумает, что та еще семейка, развернется и уйдёт. Так мы спасем дорогого сыночка от семейной кабалы и мещанского быта. Правда? – Иван Сергеевич, подмигнул Лене.
– А если мне понравится? – подыграла Лена.
– Тогда, милости просим в семью, – отец сделал широкий жест, приглашающий молодых внутрь квартиры.
– Мама, Папа, знакомитесь: это Лена.
– Ну, наконец-то. А то мы уже не знаем, как к твоей девушке обращаться, – съязвила мать, – Леночка, проходите. Вот вам тапочки, там у нас ванна, направо – туалет.
– Лена, мою маму зовут Антонина Петровна, папу – Иван Сергеевич, – закончил представление Паша.
– Очень приятно, – ответила Лена.
– Взаимно! – воскликнул отец.
Праздничный каравай из рук отца куда-то пропал. Иван Сергеевич стоял в предвкушении пиршества и зрелищ, потирая руки.
– Быстро за стол, а то все стынет, – громко возвестил глава семейства.
Неловкая толкотня в прихожей, Паша с Леной переоделись в домашние тапочки. Ногам стало приятно и уютно.
– Ах, эта свадьба, свадьба, свадьба, – напевал Иван Сергеевич.
– Не обращай внимания на отца, он у нас хохмач, – шепотом на ушко сообщил Паша.
– А мне нравится, он прикольный, – также тихонечко ответила Лена.
Родители накрыли шикарный стол в большой комнате. Для этого был раздвинут коричневый стол-книжка. Сверкал фамильный хрусталь, фарфоровый сервиз наполнился салатами, нарезками и овощами с зеленью.
– Чем богаты, – Антонина Петрова широким жестом пригласила гостей за стол.
– Мам, зачем ты столько наготовила? Я же просил – давай сегодня попроще, – напомнил Паша.
– Я старалась, – развела руки мать.
– Антонина Петровна, а мне нравятся богато накрытые столы. Я такая голодная, что готова съесть кабана на сто килограмм, – поддержала будущую свекровь Лена.
Мать первый раз улыбнулась, оценив поддержку невестки.
– Ну, что по маленькой? За знакомство! – произнёс Иван Сергеевич, спешно разливая мужчинам коньячок, дамам красное грузинское вино Хванчкара.
– Мое любимое, – сообщила Лена, поднеся бокал и понюхав его.
– Пап, ты обещал тост, – напомнил Паша отцу.
– Я готов, – Иван Сергеевич встал с рюмкой в правой руке, – мои дорогие дети, я поднимаю этот тост за наше знакомство. Надеюсь, что у вас все получится. Конечно, не все будет гладко, будут проблемы, и даже ссоры. Но если есть в сердце любовь, вера и взаимоуважение, то вы сможете преодолеть препятствия, выпавшие на вашу долю. Надеюсь, что после сегодняшнего общения с тобой, Лена, мы не разочаруемся, а очаруемся. Хотелось еще надеяться, что наша семья, я и мама, тебе тоже понравимся. Ведь нам в дальнейшем много придётся делать вместе: растить внуков, встречать дни рождения, клеить обои в прихожей, ходить за грибами и ездить на дачу.
Отец поднял рюмку, мама смахнула слезу. Паша, скрипя стулом, встал, за ним потянулась Лена. Благородно зазвенел хрусталь. Мужчины выпили до дна, женщины пригубили вино. Мать ненавязчивым взглядом не переставала оценивать выбор сына. В принципе девушка ей нравилась и не нравилась одновременно – Лена была красива, хотя сейчас это не было большим достоинством, скорее наоборот. Будущая жена сына вела себя сдержанно, учтиво, сразу запомнила родителей по имени отчеству, потому что, вероятно, хитрая и лизоблюдка.
– Леночка, расскажи нам о себе, – предложил Иван Сергеевич, – можно я на «ты»?
– Да, конечно, – кивнула Лена, отправляя в рот аппетитный кусочек обжаренного с грибами мяса, – мои родители – школьные учителя. Я единственный в семье ребёнок…
Лена подробно рассказала про свою семью. Паше было тоже очень интересно, ведь он слышал Ленину биографию в первый раз. Лена родилась в Москве, всю жизнь прожила здесь. Поэтому не очень любит и ценит это город. В противовес столице, очень любит Питер с его геометрическими формами, набережными и фонтанами. В этом году она окончила педагогический институт, и теперь имеет диплом преподавателя английского и французского языков. В свободное время немного пишет стихи и песни. Ну, Паша, знает. Бабушек и дедушек уже нет в живых. Генеалогические корни по маминой линий теряются на просторах Смоленской области. Папины родные из Поволжья. Трудового стажа Лена пока не имеет, и хочет с первого сентября устроиться в какую-нибудь школу учителем, и, тем самым, продолжить семейную династию.
– Здорово, – отметил Иван Сергеевич, – интеллигентные родители, хорошее образование. Леночка, видимо детей любит, раз выбрала такую профессию. Мать, ты как думаешь?
– Время покажет, – скоромно оценила достоинства невестки Антонина Петровна.
– По этому поводу у меня есть, что сказать. Наливай, Паша, – Иван Сергеевич встал, – я часто думаю, чтобы было, если бы я не встретил Тоню. Наверное, встретил бы другую женщину. Вероятно, женился и были бы дети. Возможно, я был счастлив или несчастлив. Может быть, пять раз развелся, и наделал бы ошибок. Брал бы деньги в долг, или пил напропалую. Возможно, уехал бы жить в Прибалтику или на Дальний Восток. Неизвестно. Но сейчас я благодарен судьбе, за то, что произошло в моей жизни именно так. Я люблю свою жену, своего сына. Ни секунды я не жалею о своем выборе. Я прожил счастливую жизнь. Так же, Тоня?
– Да, Ваня, – мама, еле сдерживаясь от слез, часто моргала глазами.
– Я хочу поднять этот бокал за благосклонную судьбу, что вас соединила. Слушайте свое сердцу, оно не подведет.
Повторился звон бокалов. Минутка на закусывание.
– Теперь я хочу узнать, как вы познакомились, – не унимался отец.
– В поезде Москва-Питер, – коротко сообщил Паша, – почти год назад.
