скачать книгу бесплатно
Шагает мальчик. Он проходит ту же самую процедуру. Только оборачивается, смотрит на них. Кажется, что он тоже слушает кого-то, а потом думает. Это видно по тому, как он морщит лоб, как сосредоточен его взгляд. Затем он произносит ответ. И тут же его поглотил огонь, наполняя каньон страдальческими криками. Быстро, жестоко, Звучно.
Хватит, хватит! Я слышу свой же шепот.
– Твоя очередь, – мужчина оборачивается к нему.
Велигор кивает, смотрит на русоволосого. Шепчет:
– Увидимся в Вечности.
Он ступает над пропастью, достигает места гибели двух детей и оборачивается к ним. Видно, как волнуется. Часто, порывисто дышит. Слушает вопрос…
Я не могу, не могу смотреть! Слишком больно. Боль!
Вынырнула.
Мои глаза расширены от шока, по спине бежит пот. Я хватаю воздух открытым ртом. Я была в его воспоминаниях меньше минуты. Секунды.
Оторвалась, потрясенно смотрю на Велигора. В том воспоминании было очень много детей. Сразу их не было видно, и только после падения девочки я увидела.
Вероятно, это очень древнее воспоминание. Давно пережитое, зажившее для него. Мужской взгляд остался совершенно холодным, равнодушным. Ему давно не было больно.
– Кида – сестра?
Мужчина отрицательно мотнул головой.
– Иди к себе, – велел он, отворачиваясь, решив завершить встречу.
Долго меня упрашивать не пришлось. Мигом подхватив из-под ног платье, я выбежала из спальни ненавистного арктика. Что ж, в тот вечер я достаточно повидала.
Много позже я узнала, что «спящими» арктики называли тех, кто способен различать иллюзии и реальность. Кто плохо поддавался телепатическим внушениям. Редкий дар, по их мнению, имелся всего у пяти процентов населения. И в целом, мог приравниваться к психическим отклонениям. Так как именно столько в популяции отводится на брак и генетические ошибки.
Произошедшее яростно подстегнуло меня. Сна ни в одном глазу. Мне крупно повезло. После случившегося о побеге я не думала совсем, перед глазами стояло лицо Велигора. От чувственных прикосновений казалось, что половые губы опухли, оставаясь в онемевшем состоянии. Тело горело, словно в горячке. Жарко, душно, нестерпимо томительно. Я едва дождалась поздней ночи. В четыре часа, когда пьяные гости расходились по гостевым комнатам, а усталый персонал сменялся на свежую смену, я спустилась в зверинец и открыла клетки.
Все до единой.
Сигнализация сработала четко, громко будя округу звоном ревущего набата.
Оказалось забавно подмечать, как звери, это тебе не люди, не поддаются внушениям арктиков. Рычат, поскуливая. Не пускают на свою территорию. Люди боялись к ним подходить. И только тот, кто кормил их два месяца, прошел по территории без препятствий. Это была я, потому что До-Мин взял выходной.
Мне всего-то нужно добраться до заветной двери. И я сделала это. Ощущая затылком, как из спальни на третьем этаже меня утюжит бесчувственный твердый взгляд, одновременно сужающийся мерзлотой. Арктикам нельзя бросать вызов. Они сметут любого, кто осмелится это сделать.
Может быть, он и думал, что мне не удастся далеко уйти, но все случилось иначе. Там, за стеной, меня ждала мама.
Он
Велигор прибыл в гостиницу перед самой конференцией. В офисном крыле он встретил Ниршана Линя, собственного заместителя. Они поприветствовали друг друга, обмениваясь мыслями, пока шли по коридору.
– Террористы уничижены.
– Очередные несогласные?
– Доклад на столе.
– После конференции.
– Вопрос по одной из твоих таухуа открытый.
Мимолетный взгляд на Ниршана.
– Генерал Жуан-Ди хотел бы, чтобы ты отпустил девушку. Это его личная просьба.
Велигор поморщился. С тех пор, как они прибыли на Землю, ему не давал покоя этот арктик. Словно чувствовал, что силы слабеют, и скоро произойдет смена власти. Жадный гурман набрался столько Инь, что собственный Ян теперь генерирует с трудом. Как комар, напившийся крови и готовый лопнуть от нее же.
Арктиков давно не волновали богатства, их волновала власть. Абсолютное господство в любом виде. Только один важный нюанс – без перемен все становилось монотонным. Жизнь без женщин превращалась в сплошную линию без пунктира, без ритма, без перерывов. Пресную, элементарную, предсказуемую. Темный Инь, энергия свойственная только женщинам, нужна мужскому Ян, бессмертный ты или нет.
Они неспроста вернулись на Землю. Не ожидали увидеть здесь вполне гармоничное общество. Дикое, но функциональное. Обмен Ци закрутил в жилах арктиках кровь с новой силой. Порождая желания, охоту, новый цикл тяги к существованию. Истребить мужское население оказалось невозможным из-за угрозы уничтожения популяции. Но местные самки не соответствовали уровню их женщин. По развитию они могли только отдавать свой Инь. По крайней мере, годились для баланса и получения Ци.
– Обойдется, – бросил он Ниршану и ухмыльнулся в ответ на понимающий взгляд.
– Наверное, особенная, – посмеялся тот, глядя как босс уходит на личную территорию.
Велигор же перестал улыбаться. Вместо этого он прошел в женскую часть и встретил Лею с вечно просящим взглядом. За двенадцать прошедших лет девушка превратилась в роскошную элитную львицу. Она всегда сопровождала его на вечерах. Периодически он брал новеньких девушек, но оказалось, что с этой проще. Влюбленная, покладистая, удобная. Не глядя скинул пиджак, подал галстук.
– Россана ждет, – деловито сообщила Лея, покорно склоняясь перед господином.
Он прошел в спальню, с безразличием осматривая лежащую на животе голую блондинку с разведенными по-лягушачьи ногами. Ей столько же, сколько сейчас Злате. Они вместе учились.
От одной мысли о девчонке он мгновенно ощутил прилив крови внизу. Он вспомнил ее. Тот последний взгляд, полный победы. Радости. Встал у изножья кровати, равнодушно изучая плавные изгибы девушки. Монотонно обнажился сам. Глубоко вдохнул воздух в легкие, поведя плечами, разминая шею.
Он их всех выкупил. Всех, кто с ней учился. Выкупил и выпил. Как пьют бокал вина, следя за каплями, стекающими по прозрачной стенке, до последней Ци. Наблюдая, как красивая вещь становиться безжизненной. Пустой.
Велигор не мог не думать о ней. Об угловатом прыщавом подростке с едва нарастающей грудью, пухлым ртом и карими глазами. Никто и никогда так его не унижал и не возбуждал одновременно. Никто не смел бросить вызов. Как же он ее хотел? До боли, до помутнения рассудка. Но больше всего злило не это, не вызов и не побег, а то, что он так ее и не нашел.
Он ступил на кровать и лег на девушку. Вытянулся вдоль тела, яростно прижимая, впечатываясь губами в затылок, руками перехватил тонкие запястья.
Закрыл глаза.
«Ты будешь Златой».
Несколько секунд, и под ним послушались стоны. Сначала безмятежные, робкие, затем все громче и сильнее, и затем совсем низкие, грудные.
«Я доберусь до тебя».
В теле Велигора кровь потекла быстрее, обновляясь новой иньской энергией, вытесняя лишнюю янскую. Пенилась в венах ненасытными желаниями получить больше, глубже, насыщеннее.
«Злата. Я заберу у тебя все, что есть».
Слишком много он забирал, излишне сильно давил, погружаясь в психические пространства лежавшей под ним девушки. Внутри бессознательных фантазий той происходили темные мистерии. Она сходила с ума, не способная вынырнуть из эротического сумрака, разрывающего нервные окончания.
«Я выпью тебя до дна».
Эмоциональная система выжигалась крепчайшими сладкими страданиями, и блондинка скулила немилосердно, временами переходя в блеяние. Ей обреталось блаженство, и она бесконечно кончала под яростным мужским телом.
«Из-под земли достану».
Когда Велигор поднялся с кровати, девушка осталась лежать, неподвижная, обессиленная, с глупой улыбкой. Недовольно потирая лицо, он подошел к окну, распахивая его настежь. Легче не стало. И хотя девице было сейчас хорошо, Велигор испытывал отупляющее чувство неудовлетворенности. Теперь можно было вернуть ее родне. Пусть делают с ней, что хотят.
Мыслями он снова вернулся к тому дню в школе.
Девчонка не подходила ему. Больное сердце говорило о серьезных нарушения Ци в организме. Чем он руководствовался, когда принял решение взять малышку в таухуа? Он не мог объяснить до сих пор. К тому же та была слишком маленькой. Ци вызревает окончательно к шестнадцати-восемнадцати годам. Так что брать раньше не было смысла.
Он забыл о ней в скором времени. А однажды утром увидел в зверинце. Девчонка забралась на крышу каменного укрытия в центре вольера. Натянула на тонкую жердь ленту с бубенчиком, украшенным бриллиантами, очевидно оторванном от своего же платья. И с хитрющим видом дразнила животных. То подманивала звуком, то хлестала их по копчику.
Звяк! Звяк!
Те выгибали мощные спины. Хищно растопыривая лапы. Точили когти о ближайшую корягу. Под звонкий смех, оглушающий весь зверинец, два здоровенных лигра, задрав хвосты носились за дорогим бубенчиком, будто кошек не было во дворце.
Арктики всегда с удивлением отмечали, насколько в детях особая Ци. Растущая, сияющая, неугомонная. В той Злате было столько всего от детства. Уголки рта Велигора слегка дрогнули от воспоминания в едва заметной усмешке.
Гостиничное окно выходило на городскую площадь с фонтаном. Среди людей, идущих мимо, гуляющих и встречающихся у прохладных струй воды, на миг ему показалась, что он выхватил лицо молодой женщины.
Как от удара под хлыстом. Звяк!
Он весь подобрался.
Даже не лицо, а только глаза. Все остальное укутано шарфом.
Велигор качнулся вперед, выдвинув голову и подбородок, жадно всматриваясь в энергетический фон площади. Живые токи гуляли по той. Цвет настроения и сила побуждения людей отражались в нем самом, как в локаторе. Велигор пропускал их через себя, фильтровал, надеясь ощутить долгожданный отзыв. То, на что собственное естество откликнется. Укажет на драгоценную связь. На Злату.
Она
Увидеться с Цюй Гу спустя столько лет было приятно. Ее до сих пор приглашали на массаж для девочек, если Велигор приезжал в город. Что, оказывается, случалось регулярно. Она была одним из самых проверенных приходящих специалистов. Наверняка он знал о ее связи с мамой, но они не виделись много лет. Видимо никто не стал ее подозревать.
После получения документов, подтверждающих, что я высококлассный специалист, мне оставалось только подробно все расспросить.
– Не стоит доверять Лее. Она стала слишком высокомерной. С ней трудно работать, – жаловалась массажистка на капризы наложниц.
– Как она столько лет продержалась? Может слепая?
И в самом деле. Девчонки теряли Ци за семь-десять раз общения с Велигором, Лея ныне царствовала при дворе, процветая.
– Говорят, она была у него всего один раз. Больше он ее не призывал. Может, любит?
Я недоверчиво покосилась на женщину, вспоминая тот один раз. Очень сомнительно. Любовь и арктики – вещи несовместимые.
– Чем-то она ему полезна.
За исключением этого ничего не изменилось со времен нашей последней встречи. Меня могли узнать лишь Лея и Велигор. Время подгадали так, чтобы оба были на конференции. Приход специалиста в спа-салон, где девочки могли расслабиться, никого не должен был удивить.
Будь я простой девчонкой, Велигор чувствовал бы меня каждый раз, когда приезжал в город. Мне было неизвестно, как далеко арктики умеют сканировать пространство, порой казалось, что всю планету разом. Я стабильно практиковала свой психический фон. Убирала его, искажая таким образом, чтобы найти меня без моего желания было невозможно. Более того, простые люди могли меня даже в упор не замечать в помещении. Слабый ум видел пустое место. С арктиком такой фокус не прокатит.
В обед назначенного дня я прошла через черный вход, предъявила документы и пропуск. Преодолела сканирующие устройства и была просвечена несколько раз. Из вещей разрешалось пронести халат и пропуск.
Досматривающий яркий блондин не сводил небесно-голубых глаз с моего лица, пытливо рассматривая каждую черточку и каждое мимическое движение. Наверняка прочитал мысли и цвет настроения. Только вот побуждения мои были от него скрыты.
– Как тебя такую пропустили? – он облизнул губы, явно намекая вовсе не на нынешнюю ситуацию.
Пришлось сделать вид, что мне приятно его внимание. Эмоциональный фон подернуть розовым воспоминанием плюшевых медведей с идиотскими розочками по всему животу. Пусть читает бред в голове. По нему ощущалось, что он неслабый арктик. Хотя и занимался с виду работой не по рангу. Можно узнать больше, прикоснувшись к нему. Ци сказала бы очень многое. Но тогда и он меня почувствует. А это страшно. Моя задача простая – пройти, отдать и выйти. А потом исчезнуть навсегда.
На бейдже было написано «Ниршан Линь». Он неохотно пропустил меня. Смотрел в спину, поедая заинтересованным взглядом, пока я надевала халат и брала пропуск. Обычно арктики так бурно не реагируют на мое присутствие. Но сегодня я сама на взводе, и держать себя в руках, контролируя фон, обманывая бессмертного, было невыносимо сложно. У этих хищников все сложно. Зайти в клетку трудно, а выйти еще труднее.
– Что это?
Его взгляд упал на краешек, всего четверть миллиметра бумажки, который я впихнула в файл с пропуском. И как тот оттуда высунулся?
На секунду сжала вмиг пересохшие губы, пока мужчина вертел пропуск, пытаясь открыть большими пальцами, тот проскальзывал.
Внутри все рухнуло. Если он сейчас увидит этот клочок, все пропало. Ни билетов, ни документов, ни свободы.
Медленно я взяла его за запястье и проникновенно заглянула в глаза, сливаясь с чужеродной Ци. Так что на секунду поток мужской жизненной силы хлынул по моим меридианам. Ударил разом по всем центрам мощным Ян. Секундное замешательство в собственном взгляде. Проскользнула глубже в его подсознание.
– Нет тут никакой бумажки. Только пропуск, – прошептала я едва слышно, зная, что миную критическое мышление. Барьер у него стоит ого-го какой приличный.
Ци внутри арктика текла крайне упорядоченно. Она яростно пульсировала слишком жестким отбойным тактом. Чтобы выровнять такт требовалась иньская энергия. Смягчение. Тогда ритм сбалансировался бы и стал гармонично-ровным.
Отпустила чужое запястье. Сама в шоке от того, что все легко вышло.
В моих представлениях я привыкла воспринимать арктиков, как нечто нерушимо опасное. Отчего приобретаешь выученную беспомощность, подчиняешься или бежишь и боишься. А тут? Приятное чувство власти обласкало меня изнутри, убивая давным-давно укоренившийся страх. Я сильнее их. Зря не верила мастерам.
Прошла мимо него, забрав пропуск, пока тот моргал.
В спа-салоне меня ждали девушки. Это была первая группа на сегодня. Десять утонченных, выхоленных красавиц. Среди них я сразу нашла Россану. Одноклассница сидела в кресле и смотрела в одну точку. Взгляд специфический, очень знакомый.
– Ты, – показала на нее. – Идем за мной, – велела я, не обращая внимания на возмущенный шепот о грубости прислуги.
Настроение была приподнятым. Будто я только что гору сдвинула с места.
Девушка послушно разделась и легла.
Я вытянула клочок с инструкцией и положила перед ее расфокусированным взглядом. Та не отреагировала.
– Россана, ты меня слышишь, – позвала ее, пытаясь понять, что делать дальше.
Девушка молчала. Я шумно вздохнула, выталкивая воздух из легких. Передо мной лежит практически труп. Вот не знала бы я ее, и дел нет. А так? Бросить?
– Черт тебя дери.
Пошла руками по роскошной фигуре, переключаясь на внутреннее видение. Тонкий защитный фон растерзан. Центры и меридианы расширены, как дыры в решете. Мне бы сюда иголки. Смотреть больно. Словно на тело, представляющее одну большую освещенную улицу, кто-то сбросил шрапнель. Та взорвалась, разлетевшись на тысячи осколков, и разбила почти все фонари, повредила провода.
