Пёс Её Высочества

Хелен хрюкнула от сдерживаемого смеха и всё-таки расхохоталась. Вампир хитро на неё покосился и снова зашуршал страницами.

– Или вот ещё, послушай. Он сорвал с себя одежду и принялся осыпать её быстрыми поцелуями! Извращенец! Зачем он минутой ранее приволок в спальню девушку? Ему нужны свидетели его морального падения? Хотя я тоже люблю свою старую рубашку больше, чем какую-то левую девицу. А вот тут он взял обеими руками её пухлые бледные… Знаешь, что?

– Ай, охальник, – фыркнула Хелен, но вампир энергично замотал головой:

– А вот и нет! Щёки! Щёки он взял! А потом, потом, слушай: «Она так вздрогнула, что превратилась в одну большую мурашку». Да я бы на его месте от большой мурашки сбежал с воплями через окно, как был, голый! А этот… Так, погоди, где ж было… Во! С неудержимой страстью принялся с нею спать!

Хелен хохотала и даже думать забыла, что хотела проклясть надоедливого вампира. Сама она и не пыталась читать романчик, считая оный полнейшей вульгарной глупостью, вредной для молодого ума: тут вон герцог со швеёй развлекается, а потом принцессу застают в объятиях конюха! Но, как оказалось, людям опытным и умудрённым жизнью книга была способна поднять настроение.

– Почему не пишут книг про вампиров и красоток? – вздохнул Теобальд отсмеявшись. – Это было бы хорошо для нашей репутации.

Хелен представила толпы бестолковых девиц, осаждающих древний склеп с романтическими идеями, и осенила себя знаком Светозарного круга.

– Тьфу на тебя, старый моллюск, – в сердцах буркнула она. – Кыш отседова, ночь уже, мне надо выспаться перед дорогой.

Вампир спорить не стал, сунул книжку под плащ и поднялся.

– Ладно, ладно. Пойду пройдусь, кровушки попью… Девственной.

– Сдурел? Поймают, кол воткнут во все отверстия!

– Если местные спросят – скажу из свиты. Если свита спросит – скажу, что местный. Спокойной ночи, моя прекрасная леди.

Теобальд картинно взмахнул плащом, явно пародируя давешнего герцога, и направился к окну, но в последний момент развернулся и небрежно проговорил:

– Да, кстати. Я тут пролетал мимо хозяйского кабинета и слышал кое-чего, тебе может быть интересно. Про девчонку твою он болтал, всё «принцесса» да «принцесса», засаду в лесу упоминал. Я сперва думал, может, с нашими безопасность обсуждает, прицепился к раме, заглянул в окно…

Вампир многозначительно умолк и выдержал такую паузу, что Хелен вспомнила о проклятии.

– Да не томи уже, хрен старый!

– Зеркало у него там, – ухмыльнулся Теобальд. – Волшебное. Знаешь, как в тех сказках? Так что ты присмотри, чтоб девица твоя никаких яблочек тут не кушала, мало ли. А то ж пока ейный супруг со своим здоровьем сюда дошкандыбает, чтоб её поцеловать… Ну, бывай.

Он снова взмахнул плащом, и спустя мгновение мышка вылетела в окно. Хелен проводила её взглядом, потом сплюнула на пол и от души выругалась.

Эпизод 6, в котором обсуждают осину, капусту и пиво

Несмотря на сложный день, Хелен ещё долго не спалось, мешали сцены из поганой книжонки. Закроет глаза – и то огромная мурашка примерещится, а то и лобзания герцога и простолюдинки. Чтоб этого вампира дурнохвосты преследовали!

Тьфу!

Хелен ворочалась с боку на бок, с неудовольствием ощущая комки соломы в матрасе – Храбропузик не был зажиточным, что уж говорить, – и проклинала всеобщую грамотность. Предыдущий король, отец Эдуарда, чтоб ему икать на том свете не переставая, на старости лет облагодетельствовал подданных реформой, объявил, дескать, всем следует знать грамоту.

Как хорошо было раньше: читать и писать умели одни монахи, а теперь что? Каждая дурында может накалякать романчик, от которого потом порядочные люди уснуть не могут, а некоторые непорядочные создания ещё и вслух почитывают.

Да ещё Теобальд про засаду подслушал, и теперь Хелен была уверена, что завтра в пути за каждым кустом будет видеть грязных вонючих разбойников, да и во сне наверняка.

Два раза тьфу!

Задремать ненадолго всё же удалось, но проснулась Хелен со вторыми петухами – за узким окошком царила тьма. Жажда, холод в покоях и комья в матрасе заставили её подняться и погнали на кухню. Здешнюю стряпуху, Анетту, Хелен как-то выручила, и та наверняка будет рада пообщаться.

– Когда зеваешь, широко рот не разевай, не то таракан запрыгнет, – гаркнула Хелен за спиной Анетты, и сонная кухарка едва не выронила железный прут, которым поправляла брёвнышки в очаге.

– Хелен, так тебя разэдак! – Анетта погрозила ведьме закопчённой сковородой и сразу смягчилась: – Слыхала, что со свитой принцессы пожаловала жуткая карга, но не думала, что это ты. Рада тебя видеть.

– А поди ж ты, я. Как твой супружник поживает? – спросила Хелен, набивая трубку и совсем не обижаясь на слова стряпухи.

Уютный огонь уже занялся, разгоняя зябкую сырость, от которой хотелось ёжиться и плотнее заворачиваться в шаль. Скорее бы лето, эти невыносимые холода с каждым годом всё длиннее и длиннее, а кости моложе не становятся. В Приграничье, говорят, климат мягче – горячие источники подогревали озёра и воздух, а герцог, она слыхала, нанял мастеров да пустил тёплую воду в замок по хитрым трубам, так что и печи топить не нужно…

– Да как, кукарекает, но совсем редко, – Анетта шустро доставала продукты из деревянных коробов и швыряла на стол.

Однажды она пришла к ведьме за средством от пьянства – муж не просыхал и все деньги просаживал в кабаке. Вначале Хелен сварила обычное, которое помогало в большинстве случаев и было дешевле. Но пьяница оказался из того меньшинства, кому зелье, что блоха на собаке – кусает, но жить не мешает. Анетта ревела, что дитя в грязных пелёнках, и Хелен предложила эксперимент: новый рецепт с дополнительным заклятием. Выпил – кукарекай.

Поначалу пьяница веселился.

– Домашний курочий концерт каждый день! – вспомнились Хелен слова кухарки.

Однако очень скоро от «петушка» отвернулись приятели, соседи и родственники стали смеяться. Пить стало решительно не с кем, да и мало-помалу подняла голову похороненная на дне личности гордость. Пьяница с трудом, но стал трезвенником.

– Значит, хорошо живёшь теперь?

Ведьма выпустила колечко дыма и совсем было разомлела от тепла, но из головы не шёл клятый вампир и его россказни про Гобуса Храбропузика. Авось Анетта что подскажет или сболтнёт ненароком.

– Да как… Живём хорошо, да в округе неспокойно, – как по заказу запела стряпуха.

– Чего стряслось?

– Вампиры посжигали теплицы с чесноком и распоясались! – Анетта зло всадила кулак в тесто. – Представь, коров в вымя кусают – кровь с молоком у них лакомство; несколько девок из Мшелого холма зачаровали и опорочили. Нет покою, ох нет.

– А что Гобус?

– Грит, монеты не звенят в карманах, да и зима, как снег сойдёт, то может быть что-то и решится. И всё Светозарными клянётся, благочестивый стал.

– Странно, – задумалась Хелен.

– Погодь, я тебе сейчас чего ещё расскажу, – кухарка упёрла руки в боки, так её пробрало до сплетен. – Тут на прошлое новолуние братья евонные были, Тробус и Жмобус, побыли два денька, а как уехали, так Гобус наказал рощицу осиновую вырубить. Отправил дерево вслед за братьями, а сам похвалялся, дескать трёх зайцев разом убил.

Хелен крепко задумалась.

Осина была вредна не только в виде кольев для вампирской братии: если в плетень повтыкать осиновые веточки, то внутрь не может войти ведьма. Не такая добропорядочная, как Хелен, а действительно злая, одержимая тёмными силами.

Получается, что Гобус заработал монет, но оставил своих людей без защиты. Хелен чувствовала, что это не её стезя, и нужно бы шепнуть охране Беттины эти слухи.

Гобус Храбропузик замыслил недоброе!

***

Эрику не нравилась эта принцесса, не нравилась дорога, не нравились королевские рыцари (все вместе и олух, таскающийся за девчонкой, персонально), и вообще ему – нет, сэр! – ничего не нравилось.

Как доверенное лицо и, если уж честно, единственный близкий друг, капитан мог высказывать своё мнение сюзерену без цензуры. Этим правом он воспользовался, подробно и в красках живописав, какой несусветной глупостью станет для серьёзного человека женитьба на соплюхе. Сказал, что балаган со свадьбой сделает герцога посмешищем для всего королевства – седина, мол, в бороду и всё такое. Сказал, что при их разнице в возрасте надеяться на появление наследника глупо, зато молодая вдова точно выскочит замуж повторно, и на выбор кандидата повлиять уже не выйдет. Сказал, что, в конце концов, если уж так не хочется отдавать замок племяннику, можно усыновить мальчишку из обедневшего рода, воспитать, обучить, и тот по гроб жизни будет благодарен.

В ответ на эту прочувствованную речь герцог назвал его болваном и велел собираться.

Личное мнение никак не влияло на добросовестность, с которой Эрик выполнял приказ. Вот и сейчас, останавливаясь на ночёвку в условно дружественном замке, он лично обошёл все входы и выходы, поставил двух стражников у двери принцессы и четверых – снаружи под окнами, а ещё проверил особым амулетом, определяющим яд, сперва приготовленный для гостей ужин на кухне, а потом и овёс на конюшне. Мальчишка-конюх получил монетку и приказ следить в оба, и после его клятвенного обещания всю ночь не смыкать глаз Эрик счёл себя вправе немного отдохнуть.

Однако угощение, хоть и не было ядовитым, сумело проявить коварство.

Эрик потёр ноющий желудок, помянул тёмных демонов и перевернулся на другой бок. Старый соломенный тюфяк кололся даже сквозь рубаху, тонкое одеяло почти не спасало от холода, храп свободных от дежурства товарищей и мёртвого мог бы поднять, но все эти мелочи не помешали бы здоровому сну бывалого вояки. А вот изжога…

Вообще-то, Эрик научился договариваться со своими потрохами путём проб, ошибок и долгих препирательств с замковым лекарем. С сожалением пришлось отказаться от маринадов, перца с горчицей, лука и чеснока, без сожаления – от капусты во всяком виде. Против умеренного употребления красного вина лекарь не возражал, считая оное полезным для крови, а вот за мясо шла борьба – при последней встрече пришлось уступить жареное и копчёное, выторговав взамен пиво.

Победа далась с немалым трудом, потому Эрик почти час валялся в постели, пытаясь убедить себя, что на самом деле у него всё хорошо. А если есть какое неудобство, то виновата та запечённая с кашей тыква, недаром от одного взгляда разваливалась, да и картошка в похлёбке была подозрительно зеленоватой. Точно ведь ушлый гном попытался скормить проезжим рыцарям залежавшиеся продукты! Но это ерунда, это пройдёт, и не такое приходилось жрать, подумаешь, лишний раз до сортира добежать придётся, а то, что пиво горчило на языке и отдавало кислятиной…

Нет, ну не может же быть!

Спустя четверть часа Эрик вздохнул, выругался и побрёл на кухню. Последняя надежда требовала ещё раз допросить строяпуху о качестве и количестве ингредиентов – та уверяла, что капусты в похлёбке точно нет, но вдруг соврала? Здравый смысл подсказывал прихватить травяной сбор, который лекарь велел заваривать в подобных случаях.

Споря с лекарем, Эрик имел в виду не местное пойло, а продукцию пивоварни из Белоречья – городка, соседнего с замком. Там варили пиво пяти сортов, с травами, на меду, и продегустировать сей дивный нектар съезжались ценители со всего королевства. Хозяйка пивоварни, Розетта, дама пышных форм и чудесного нрава, весьма благоволила капитану герцогской стражи и имела в его глазах один-единственный недостаток – ревнивого мужа.

При воспоминании об этом пренеприятном субъекте Эрик машинально потёр щёку, хотя синяк уже сошёл. Обидно было даже не то, что получил в морду, дело, в конце концов, житейское. А вот показываться в окрестностях пивоварни ему не стоило в ближайшие пару месяцев. И ещё хуже было то, что герцог рассердился и пообещал в случае нового любовного скандала женить Эрика на первой подвернувшейся девице, да и дело с концом.

Голоса он услышал ещё из коридора. Эрик притормозил, прислушался и с долей досады опознал старую Хелен. Ведьм он не боялся, а от этой ещё и была польза – под её присмотром девчонкины шавки в пути почти не досаждали. Но Эрик задал бы пару вопросов гению, подбиравшему няньку для принцессы. Чему такая может научить ребёнка – насылать проклятия? Курить всякую дрянь? Смешивать зелья?

Хотя…

Эрик взвесил на ладони мешочек с травами, кивнул сам себе и толкнул дверь.

– Доброй ночи, дамы.

Ведьма сощурилась на него сквозь дым и молча кивнула. Кухарка ойкнула, подскочила, обернулась и воинственно упёрла руки в бока:

– А, опять ты, господин хороший! Ну как, никто с моей стряпни не потравился?

Эрик припомнил, что проверка на яд кухарку весьма обидела, и примирительно выставил ладонь перед собой:

– Но-но, без претензий. У тебя, хозяюшка, своя работа, у меня своя, и за людей я отвечаю. Яд ядом, а кому-то и с обычной капусты сплохеть может.

Кухарка закатила глаза:

– Да не было там капусты, не было, сколько ж повторять тебе! И не бывает её на кухне, весь урожай хозяин забирает. Пиво он из неё варит, ясно? Семейный, говорит, гномий рецепт, «Королевская слабость» называется. Не веришь, так пойди к нему и спроси!

Пиво? Из капусты?!

Да как этого гнома вообще земля носит?!

Желудок в ответ на хозяйское возмущение плеснул горечью. Эрик закашлялся, скривился, потёр живот и встретил внимательный взгляд ведьмы. Та не то хмыкнула, не то вздохнула, а потом отложила трубку и поманила пальцем:

– А ну, иди сюда, болезный, и рубаху сымай. Да не мнись, чай, не девица. За тем и пришёл, а?

Эрик молча развёл руками – за тем, чего уж, – и послушно принялся раздеваться. Надеяться на чудесное исцеление было бы глупо, но вдруг зелья и чары окажутся посильнее лекарских трав?

Ведьма тут же принялась мять и щупать его живот на удивление жёсткими пальцами, так что большого труда стоило не охать. Кухарка фыркнула и отвернулась, но Эрик чуял – смотрит, потому и плечи расправил, и спину выпрямил, и старался даже не морщиться слишком уж сильно. А хороша ведь бабёнка, вся такая округлая, щёчки с ямочками, прядка кудрявая из-под косынки выбивается…

От очередного тычка под рёбра его скрючило так, что еле удалось вздохнуть.

– Ты смотри, да не засматривайся, – шепнула вредная старуха. – А то я и пониже могу ткнуть, чтоб лишних мыслей более не возникало. Анетта – женщина приличная, замужняя, нечего к ней подкатывать.

Эрик хотел было возразить, что и не собирался даже, и вообще знает он таких, приличных да замужних – сперва глазками стреляют да смущаются, а потом такое вытворяют… Но для разговора требовалось разогнуться и вздохнуть поглубже. А Хелен, отодвинувшись, как ни в чём не бывало принялась командовать кухарке, какая ей нужна кастрюлька, какие травки, и на столе уже выстроились в ряд невесть откуда взявшиеся пузырёчки из тёмного стекла.

– Да ты не стой столбом, – снисходительно бросила ведьма Эрику. – Лекарство ещё четверть часа вариться будет. Присядь, водички выпей, развлеки дам беседой. Так говоришь, Анетта, всю осину в окрестностях повывели?..

Хелен продолжала прерванный разговор с подругой, участливо охая и расспрашивая, а та, хоть и косилась на Эрика поначалу, быстро переключилась на собственные проблемы. Осины в округе не осталось, чеснок вывели, вампиры распоясались, а горничная, когда в кабинете пыль протирала, слышала, как волшебное зеркало под покрывалом бормотало что-то про разбойников да засады. Девка перепугалась чуть не до смерти, а хозяин на её визг явился, наорал, да теперь у кабинета стражу ставит и не пускает никого…

– Вот смотри – десять капель на стакан воды, это при боли. Пей, пей, не кривись! Ага, чуешь, помогает уже? А потом будешь принимать по три капли натощак две недели, вот, держи пузырёк. И воды тоже пей больше – чистой, тысяча горбатых моллюсков!

Боль резко пошла на убыль, и радость затмила мерзкий вкус зелья. Эрик сжал драгоценный пузырёк в кулаке и рассыпался в благодарностях и комплиментах. Хелен захихикала, отмахнулась, встала со скамьи и тут же напоказ охнула и потёрла спину.

– А проводи-ка ты меня, добрый рыцарь, до комнаты, – подозрительно ласково попросила она. – У меня там снадобье от радикулита. Нет, Анетта, ты оставайся, не переживай…

Эрик галантно подхватил старуху под руку, вывел из кухни, довёл до лестницы…

– А теперь иди и проверь, что за шторм мутит этот рыжий хрен, – окрепшим голосом велела старуха. – Не приведи боги, обидит мою девочку! И смотри, медузу тебе в глотку, постарайся, а то ж отмахнёшься ещё от бабьих сплетен, а мне всего пару слов сказать надо, чтоб действие зелья обратить. Понял? Вот и выполняй!

Эрик скривился – подловила, старая карга! – но кивнул. Сплетни и слухи тоже не на пустом месте появляются, проверить надо.

Тот, кто добавляет капусту в пиво, способен на любую подлость.

Эпизод 7, в котором встречаются собаки и летучие мыши

О том, что в сопровождающем принцессу отряде имеется оборотень, король сообщил перед отъездом. Эрик сомневался, что стоит доверять человеку, который в любой миг может перестать таковым быть, но в целом воспитанная собака из хорошей семьи способна принести пользу – если, конечно, станет выполнять команды.

С этим было хуже.

Формально все королевские рыцари на время поездки подчинялись Эрику, и телохранитель принцессы в этом вопросе не обладал никакими привилегиями. Однако чутьё подсказывало, что капризы девчонки значили для парня куда больше, чем приказы кого угодно другого, и вот это уже могло стать проблемой. Захочет выпендриться, рванёт совершать подвиг и хорошо, если просто сдохнет – а ну как подставит отряд?

С оборотнем Эрик готов был смириться. Но молодой идиот с шилом в заднице и мозгами где-то в тех же краях – дело совсем другое.

Увы, придумать что-то получше среди ночи не удалось ни ему, ни ведьме, которая план одобрила.

– Пойду выманю пёсиков, – проговорила она хриплым шёпотом. – А ты буди этого, встретимся тут же через четверть часа.

Эрик скривился, но кивнул и коротко глянул за угол. Морда стоявшего у дверей хозяйского кабинета громилы даже в свете факела отливала зеленью, явно указывая на долю крови болотных троллей. Выглядел охранник тупым, но ушами вертел шустро, а дубинка в его руках была весьма увесистой.

Вслед за ведьмой Эрик тихо отступил от угла и прошёл до лестницы – принцесса спала в лучшей комнате на том же этаже, где находился кабинет, а вот сопровождающим достались покои пониже и попроще.

– Сама-то одобряешь, что к девчонке этого приставили? – спросил он неожиданно для себя. Хелен неопределённо пожала плечами, и Эрик язвительно хмыкнул: – Ну да, кого я спрашиваю. Охранник-оборотень после няньки-ведьмы – ерунда ж. Чем только их величества думали…

Глаза Хелен сверкнули такой яркой зеленью, что он отшатнулся.

– Ты говори, – медленно произнесла ведьма, – да не заговаривайся. Много вас было за эти годы, смешливых, да мало осталось. Я-то плюнула да забыла, но ты не захочешь знать, что стало с теми, из-за кого плакала моя девочка.

Эрик хотел сказать, что ничего такого не имел в виду, и покойной королеве, разумеется, было виднее, кому доверять ребёнка, а он готов принести извинения…

Но не смог.

Язык прилип к нёбу, а горло сжала невидимая рука. Несколько жутких мгновений Эрик пытался и не мог вздохнуть, перед глазами замелькали точки, в ушах зашумело море, зазвучали крики, загрохотали пушки, затрещала ломающаяся мачта. Женщина, стоящая на корме парусника, вскинула руки, и в её ладонях зазмеились молнии, а налетевший ветер разметал распущенные чёрные волосы, в которых не было ещё ни намёка на седину…

А потом Хелен небрежно шевельнула пальцами – и отпустило.

– Иди уже, – велела она и скрылась в темноте коридора, оставив Эрика молча хватать ртом воздух.

Когда она ушла, он выпрямился, сплюнул, в который раз за ночь помянул тёмных демонов, сбежал на нижний этаж, перепрыгивая по две ступеньки, и свернул туда, откуда доносился приглушённый расстоянием храп подчинённых.

Если в отряде найдётся, к примеру, вампир или ещё какая мерзость, он, наверное, уже не удивится.

Оборотень проснулся за миг до того, как Эрик тряхнул его за плечо, в глазах отразилось пламя свечи, и протянутая рука повисла в воздухе.

– Вставай, – буркнул Эрик. – Дело есть.

Парень чуть сузил глаза, но спорить не стал и бесшумно выскользнул в коридор. Эрик с тоской глянул на одеяло, оставшееся на скамье, и потопал следом.

Оборотень – как там его звали, Бьорн, что ли, – ждал у двери. Эрик глянул снизу вверх и ощутил новый укол раздражения. Телохранитель принцессы был почти на голову выше него и раза в полтора шире в плечах, а смазливую физиономию хотелось профилактически начистить несмотря на габариты. Взгляд парня тоже был не слишком-то приветливым – впрочем, сложно быть милым с человеком, который разбудил тебя среди ночи с неизвестными целями.

Бьорн потёр левый глаз, зевнул и спросил:

– Ну?

Прозвучало почти как «Му?» с которым недовольный бык мог бы приветствовать незнакомца, решившего срезать путь через его луг, на котором паслись его коровы.

Эрик поспешил выкинуть из головы неуместные ассоциации и заставил себя вспомнить, что он тут, вообще-то, командир.

– Мне нужно, чтоб ты незаметно проследил за хозяином. Этот тип ведёт себя подозрительно.

Бьорн сдвинул брови.

– Незаметно? Я?

Эрик прикинул, что вряд ли человеку таких размеров часто поручали подобные задания.

– В собачьем облике, – пояснил он. – Я в курсе, да. Так что превращайся и пошли.

Эрик подозревал, что парень начнёт всё отрицать, и собирался упомянуть приказ короля, а то и авторитет ведьмы – но к тому, что эта гора мышц зальётся краской и отступит на шаг, он готов не был.

– Я… – еле слышно пробормотал королевский, чтоб его, рыцарь, отводя взгляд. – Я же не…

Стеснительный оборотень, вы подумайте. Эрик раздражённо дёрнул плечом, глянул в потолок и тут же подобрал нужный аргумент.

– Этот гном может представлять опасность. Для неё, – он многозначительно ткнул пальцем вверх. – Ты же не хочешь, чтоб коварные злодеи обидели хрупкую девушку, нет же?

Упоминание принцессы сотворило чудо. Бьорн ещё немного помолчал, потом с силой растёр лицо ладонями, выпрямился и медленно покачал головой.

– Нет.

– Вот и отлично, тогда… Эй, ты чего?

Бьорн стащил рубаху, уронил на пол и взялся за ремень штанов.

– Одежда, – бросил он. – Не превращается.

«Неудобно», – подумал Эрик, спешно переводя взгляд на стену. Что-то брякнуло, что-то зашуршало, тихо скрипнула дверь…

Эрик обернулся.

В коридоре никого не было.

Он поднял свечу повыше и несколько секунд разглядывал стену, но сообразил опустить голову, лишь когда снизу донеслось тихое рычание.

Превращается в собаку, сказал король. Что ж, у него определённо имелось чувство юмора. В наличии такового у себя Эрик вдруг засомневался – было вот ни разу не смешно. Он-то ждал зверя покрупнее, потому и не был уверен в собственном плане: спрятать, допустим, добермана в стае мелких шавок принцессы было бы сложно. Неудивительно, что ведьма согласилась так легко.

Он вздохнул, наклонился и поднял пёсика на руки.

– Я тебе порычу, – цыкнул он, поудобнее перехватывая непривычную ношу. – Так быстрее будет. Ты с этими лапами по лестнице до лета будешь подниматься!

Зверь ещё немного поворчал, но притих. Эрик быстрым шагом направился к кабинету, стараясь сосредоточиться на том, что в руках у него собака, а то, что оная минуту назад была голым мужиком, совершенно не важно.

Идиотская ситуация.

***

Тявкающая, скулящая и подвывающая свора пронеслась по коридору, запуталась в ногах стоящего у кабинета охранника и с упоением принялась скакать вокруг него. Свалить такого громилу маленьким собачкам было не под силу, но от них требовалось всего лишь создать побольше шума – а уж с этим они справлялись без труда.

Договориться с питомцами принцессы удалось на удивление легко. Более крупные псы, возможно, устроили бы за место вожака драку, но эти хрупкие тварюшки были достаточно трусливыми – или здравомыслящими? – чтобы без боя подчиниться опасному чужаку. Объяснить им задачу оказалось несложно, да и говорить-то не потребовалось, всего лишь первым ринуться в нужную сторону с заполошным лаем, вымещая заодно досаду на осведомлённость Эрика и собственное глупое поведение.

Растерялся, занервничал… Оборотень, чтоб его, гроза мышей, страх тараканов. Он-то надеялся произвести на капитана более выгодное впечатление. А теперь даже успешно выполненное задание вряд ли поправит дело.

Но это не значит, что его не нужно выполнять.

Бьорн затолкал подальше человеческие мысли и связанные с ними проблемы и передал контроль собачьим инстинктам. Все лают – и ты лай, да погромче, даже рыкнуть можно, чтоб прежний вожак маленькой стаи не думал отлынивать от дела. Ага, вот уже слышно подкрепление – Хелен притворяется беспомощной старухой, не уследившей за «деточками», охает, причитает, пытается подманить беглецов, но те лишь громче лают…