скачать книгу бесплатно
Старшая школа. Год второй
Как это, оказывается, легко – полностью преобразиться. Я ношу линзы. У меня новая одежда, выбранная без маминой помощи. Я наконец-то поняла, что делать с волосами – после четырнадцати лет растрепанных кудрей и ободков. Отрастила челку, прекратив то отрезать ее, то закалывать, как делала это много лет. Проколола уши в торговом центре, когда мы ходили за покупками к новому учебному году, и вставила маленькие сережки с драгоценными камнями и еле заметным деликатным блеском. Мара первой проколола вторые дырки, чтобы я не боялась.
Я стала краситься, но чуть-чуть. Немного. Блеск, тушь для ресниц. Я выгляжу не вульгарно, а довольно мило. Обычно. В нормальных модных джинсах, которые на мне отлично сидят. В простой футболке и кардигане, не скрывающем округлостей фигуры, появившихся у меня в это лето. Теперь я похожа на человека, способного принимать самостоятельные решения, и больше не похожа на ребенка. Я выгляжу как обычная десятиклассница. Как та, кому больше не надо прятаться.
Я надеваю новые сандалии на босу ногу и выхожу из дома.
– Боже мой! – восклицает мама и хватает меня за руку уже на пороге. – Какая же ты стала красавица, просто не могу поверить, – она держит меня за плечи, вытянув руки.
– Не можешь?
– Нет! Что-то в тебе изменилось. Ты стала такой… уверенной. – Она оглядывает меня с улыбкой. – Удачи в первый учебный день!
Мара должна приехать с Камероном: к концу лета они снова начали вместе тусоваться. Жду ее на ступеньках школы. Люди проходят мимо и смотрят на меня. Это непривычно. Раньше я всегда была невидимкой. И на меня никогда не смотрели как на обычного человека. В качестве эксперимента тестирую на незнакомой девчонке свою новую улыбку. Та не только улыбается в ответ, но и говорит «привет».
Вижу еще одну девочку, которая поднимается по лестнице одна, и уже собираюсь протестировать и на ней свою улыбку, но вздрагиваю и останавливаюсь. Она смотрит на меня в упор, темные, почти черные глаза буравят меня, теплая, золотистая кожа загорела, утреннее солнце играет в черных волосах.
– Аманда, привет, – говорю я, ошарашенная этой встречей. Ее присутствие оставляет тяжелое и горячее чувство в животе – накатывают воспоминания прошлого, память о том, как мы вместе росли, о ней и Кевине, о Кевине, Кевине, Кевине.
Стоп, приказываю я себе.
Совсем остановиться не получается, но мысли замедляются, и я снова пытаюсь улыбнуться. Ведь все это в прошлом. Мне больше не нужно думать об этом никогда. И Аманда тут ни при чем.
– Забыла, что с этого года ты будешь учиться с нами.
Она подходит ближе – так близко, что мне хочется пятиться. А потом тихо, но решительно произносит:
– Ты не должна разговаривать со мной.
– Да нет же, я хочу…
– Никогда. – Она даже не дает мне договорить.
– Я не… я не понимаю.
Она качает головой, словно я не замечаю чего-то, что у меня перед носом, затем холодно улыбается и проходит мимо. Я поворачиваюсь и смотрю ей вслед, не веря своим глазам. Но не успеваю начать переживать, так как в этот же момент вижу Мару.
– Привет, подружка! – кричит она. Камерон идет вслед за ней. Она целует меня в щеку и шепчет на ухо: – Выглядишь по-тряс-но. Правда.
– Привет, Иди, – бросает Камерон, но смотрит куда-то мимо меня.
– Привет, – бормочу я в ответ.
Мара хмурится, но она уже привыкла. Мы с Камероном никогда не будем друзьями.
– Ну что, готова? – Она вся сияет от волнения. Короткие клюквенно-красные волосы идеально оттеняют ее черты.
Я делаю глубокий вдох. Выдох. И киваю.
– Так сделаем это, – произносит она и берет меня под руку.
После общего собрания у нас тригонометрия, и мне уже хочется кричать. Потом биология. Стивен Райнхайзер в моей группе. Чувствую на себе его взгляд – он смотрит на меня через стекла своих очков. У него новая стрижка, новая одежда, он старается изо всех сил, выгибает шею, словно умоляя меня взглянуть на него, когда придет время выбирать партнеров для лабораторной. Я же быстро поворачиваюсь к девчонке, что сидит рядом, и улыбаюсь, как бы говоря: смотри, я дружелюбная, нормальная и неглупая – я стану отличным напарником! Она улыбается. Мы обмениваемся кивками – мол, договорились. Еще не хватало в этом году взваливать на себя очередной доклад на пару со Стивеном Райнхайзером. Меньше всего в моей новой жизни мне нужен Стивен Райнхайзер. Сразу после звонка срываюсь с места, потому что знаю: ему не терпится поздороваться со мной и расспросить, как я провела лето.
Я выхожу в коридор и спешу в свою новую группу самостоятельных занятий. Раньше я никогда не ходила на самостоятельные занятия: у меня был оркестр. Уроки, практика, репетиции. И никакого свободного времени. Шагая по коридору, я улыбаюсь незнакомым людям, и почти все улыбаются в ответ. Я даже замечаю, как кое-кто из парней улыбается мне первым. Нет, в этом году мне определенно не нужен балласт в виде Стивена Райнхайзера.
Я парю как на крыльях, и тут слышу, как кто-то зовет меня по имени. Я останавливаюсь и оборачиваюсь. Это мистер Краузе, дирижер школьного оркестра. Я возвращаюсь с небес на землю.
– Иди, как хорошо, что я тебя встретил. Я удивился, не увидев твоего имени в списке музыкантов в этом году. Что случилось? – спрашивает он и выглядит почти обиженным, что я его бросила.
– Да, это… я просто… – Я пытаюсь подобрать слова. – Я уже давно играю в оркестре. А в этом году решила попробовать что-нибудь новенькое. Расширить круг интересов, – отвечаю я. Но он по-прежнему смотрит на меня, как будто не понимает. Тогда я тестирую на нем свою новую улыбку. Неожиданно его лицо смягчается.
Педагог кивает.
– Что ж, тебя можно понять. – В тот момент звонит второй звонок. Я открываю рот, чтобы сказать, что опаздываю, но он меня опережает. – Не волнуйся, я подпишу твой пропуск. – Он ставит свою подпись на мой школьный пропуск и говорит: – Нам будет тебя не хватать. Если захочешь вернуться – мы всегда рады.
– Спасибо, мистер Краузе. – Я снова улыбаюсь.
Он улыбается в ответ.
Так вот как, значит, в мире все устроено! Поверить не могу, что поняла это только сейчас. По пути в класс думаю о том, догадываются ли об этом другие. Все очень просто. Нужно просто вести себя так, будто ты нормальная и с тобой все в порядке! И окружающие верят тебе и воспринимают тебя такой.
С опозданием захожу в новый класс. Ученики тихо переговариваются. Это хорошо. Никогда не могла учиться в полной тишине. Я подхожу к столу учителя и отдаю свой пропуск с отмеченным опозданием.
Потом оглядываю комнату в поисках свободного места и иду между рядами парт. И тут вижу того самого парня в куртке с номером двенадцать. Он сидит на задней парте в компании парней в таких же спортивных куртках. Больше свободных мест нет. Я начинаю паниковать; на меня смотрит все больше глаз. Что, если они увидят под новой одеждой, прической, макияжем и фигурой, что я все-таки не совсем нормальная, что со мной не все в порядке? Перехожу в следующий ряд, и тут за спиной раздается голос:
– Вот свободное место.
Я оборачиваюсь. Это номер двенадцать. Он убирает стопку книг со стола, освобождая место рядом, и смотрит на меня. А я ненароком оглядываюсь, проверяя, действительно ли он обращается ко мне. Это тот самый парень, что в прошлом году бежал не разбирая дороги и врезался в меня. Мог бы нанести мне серьезные увечья, между прочим. А сейчас он показывает на меня и с лукавой усмешкой на губах шепчет: «да, ты».
Я медленно подхожу к нему, все еще подозревая, что это дурной розыгрыш с целью заманить меня на неизведанную территорию и унизить – например, закидать бумажными шариками. Я осторожно сажусь, стараясь не издавать ни звука; достаю блокнот, ручку и ежедневник. Открыв ежедневник на сегодняшнем числе, записываю: «Улыбайся».
– Кхм-кхм, – двенадцатый номер громко откашливается.
Я обвожу свое слово раз за разом, окружаю буквы узорами и завитушками, пока их становится почти не видно. Сначала думаю достать домашнюю работу по тригонометрии, но это лишь меня расстроит, а я в кои-то веки хорошо себя чувствую. Почти нормально.
– Кхм, – снова покашливает двенадцатый.
Я отворачиваюсь от него.
– Кхм, – не унимается он. – Кхм! – Тогда я смотрю на него – вдруг ему плохо, он подавился или еще что? Но парень смотрит на меня и улыбается.
– О. – Я больше не знаю, что сказать. – Что? – шепотом спрашиваю я. Может, он что-то сказал, а я не расслышала?
– Что? – повторяет он.
– Ммм… ты что-то сказал?
– Нет.
– А. Ну ладно. – Я возвращаюсь к своим рисункам.
– Я ничего не говорил, – шепчет он.
Я смотрю на него, а он наклоняется ко мне. Я тоже придвигаюсь ближе и стараюсь как можно внимательнее слушать. Тогда-то я и замечаю его глаза… такие карие и такие глубокие, что хочется просто в них утонуть.
– Что? – еще раз спрашиваю я.
Парень громко смеется. Его друзья поворачиваются и смотрят на меня, а потом возвращаются к своим делам.
– Я ничего не говорил. Но пытался привлечь твое внимание.
– О, – запинаюсь я, – а зачем?
– Не знаю, – он пожимает плечами. – Просто поздороваться хотел.
– О. Ну привет? – Это звучит как вопрос, ведь я растеряна и не понимаю, что происходит.
– Привет, – снова смеется незнакомец.
Я смотрю на страницу своего ежедневника. Слово «улыбайся» подмигивает мне сквозь завитушки. Я поднимаю взгляд и одариваю двенадцатый номер улыбкой, которая до сих пор меня еще не подводила. Он придвигается ко мне вместе с партой; та скрипит, снова привлекая внимание его друзей.
– Так ты новенькая? – шепотом спрашивает он.
– Новенькая? – повторяю я.
– Первый год у нас?
– Нет.
– Серьезно?
Я киваю.
– О. Хм, ясно. – Парень прищуривается и слегка склоняет голову набок, словно не верит мне.
Тогда-то я и понимаю, что он не имеет ни малейшего понятия о том, кто я такая. Парень не знает, что я и есть та самая девчонка, в которую он врезался в прошлом году. Не помнит, как схватил меня за руку и спросил, не ушиблась ли я. Он вообще не помнит обо мне прежней. И меня почему-то это радует. Я снова улыбаюсь.
Он тоже улыбается.
– А как тебя зовут?
– И… Иден. – Чуть не отвечаю «Иди», но вовремя спохватываюсь. – Иден, – повторяю я более отчетливо. С этим парнем я могу быть кем угодно. Это новая я, другой он не знает.
– Иден? – переспрашивает он, и мне вдруг кажется, что у меня лучшее в мире имя.
– Да, – с улыбкой отвечаю я и начинаю вспоминать, что мне о нем известно. Всякие мелочи, разрозненные факты. Например, я знаю, как его зовут и что он учится в выпускном классе. Он звезда баскетбольной команды и раньше встречался с несколькими чирлидершами. Он ученик-спортсмен – вот что сразу приходит на ум. Естественно, я знаю, кто он такой; его невозможно не знать. Я слышала его имя в утренних новостях по школьному радио: именно он привел команду баскетболистов к победе, набрал столько-то очков во вчерашнем четвертьфинальном матче против команды такой-то и так далее, и тому подобное. Когда я слышу его имя, в голове рождается определенный образ. Вот только сидеть с ним рядом – это совсем другое.
Парень смотрит мне в глаза. Кажется, я пялюсь на него. Отвожу взгляд и думаю о шоколаде. Вот на что похожи его глаза. Снова смотрю на него. В его глаза цвета темного шоколада. И понимаю, что разрозненные факты и мелкие детали ничего не значат, когда сидишь к нему так близко. Когда он так на тебя смотрит.
– Джош, – называет он свое имя, а потом делает что-то… что-то невероятное. Он тянется через разделяющий нас проход и протягивает мне руку. Это кажется немного глупым, но я тоже тянусь и пожимаю ему руку. Кожа у него теплая, как его голос, глаза и смех. Мы держимся за руки слишком долго, но парень улыбается, как будто в этом нет ничего странного.
И тут звенит звонок. Я роняю его руку и, вздрогнув, возвращаюсь в мир, где есть что-то еще, кроме его карих глаз. Я быстро собираю вещи, чтобы убраться оттуда поскорее. Ведь я совсем не понимаю, что только что произошло. Что вообще происходит. Мне страшно, я взволнована, я не знаю, бояться ли мне или радоваться. Не осмеливаясь обернуться и взглянуть на него, я спешу выйти из класса.
Весь следующий день я думаю только о самостоятельных занятиях, хотя это наименее важная часть дня. Нет бы переживать насчет контрольной по тригонометрии, которая будет через неделю, ведь я даже не научилась толком пользоваться калькулятором для решения задач. Нет, все мои мысли о том, что я скоро увижу Джоша: то ли потому, что меня страшит этот момент, то ли потому, что не могу дождаться. А может, и то и другое.
Когда я вхожу в класс, он уже сидит на своем месте с друзьями. Стою в дверях и не знаю, как поступить. Не могу же я просто подойти и сесть рядом? Но если я сяду на другое место, не возникнет ли впечатление, что я просто не хочу с ним сидеть? Он разговаривает с парнем, который сидит перед ним. Они смеются; его друг повернулся и бурно жестикулирует.
Звенит второй звонок. Ученики по-прежнему заходят в класс, а я загораживаю им дорогу. Им приходится проталкиваться мимо. Сердце стучит: я пытаюсь решить. Если бы он только взглянул в мою сторону, как-то дал понять, что хочет, чтобы я снова села с ним… Но Джош не обращает на меня внимания. Он меня не видит. А о вчерашнем, наверное, уже забыл.
– Так, все садимся! – кричит учитель. И я сажусь на ближайшую к двери парту. Упершись взглядом в затылок впереди сидящего, слушаю, как учитель ведет перекличку. Я самая ужасная трусиха во вселенной.
– Иден Маккрори?
Я поднимаю руку, но учитель не смотрит в мою сторону.
– Иден Маккрори? – громче повторяет он.
– Здесь, – отвечаю я. И ничего не могу с собой поделать: оглядываюсь назад, где сидит он. Парень смотрит на меня. Я спешно отворачиваюсь. Перекличка закончена, и я подхожу к учителю, чтобы тот выписал мне разрешение пойти в библиотеку. Но когда я направляюсь к выходу, Джош машет мне рукой, показывая на свободную парту рядом со своей. Я подхожу ближе; он жестом подзывает меня. Мне хочется сбежать, но я вспоминаю, как важно вести себя как обычно и улыбаться. И подхожу к нему. Все его друзья оборачиваются и смотрят на меня; кажется, они оценивают меня на предмет недостатков. А Джош тихо произносит:
– Иден, привет! Я занял тебе место.
– О. Спасибо. Но я иду в библиотеку.
Кажется, он разочарован.
– Тогда до завтра, – он пожимает плечами.
– Да.
А потом Джош смотрит на меня и улыбается, а шагая к выходу, я чувствую на себе его взгляд. Я почти забываю дышать. Сердце бьется легко и часто. Слишком часто.
Я вхожу в библиотеку и тихо шагаю к ее кабинету. Она сидит за столом и шелестит бумагами. Я тихонько стучусь.
– Иден, заходи! – дружелюбно произносит мисс Салливан и улыбается.
– Здравствуйте, мисс Салливан. – Я сажусь на стул.
– Чему обязана?
– Просто зашла поздороваться. – А на самом деле мне опять нужно место, чтобы спрятаться.
– Как мило. Спасибо, Иден. – Женщина замолкает, и молчание длится слишком долго. К счастью, она заговаривает первой. – Знаешь, а я как раз вспоминала прошлый год. Помнишь, ты хотела помогать в библиотеке?
– Эээ… да, конечно. – Я и забыла об этом.
– Так вот, у нас есть несколько свободных мест. Если тебе по-прежнему интересно, разумеется.
– Правда? Да… да, интересно. Конечно, да!
