скачать книгу бесплатно
Я на этот выпад лишь усмехнулась, убрала все документы обратно в папку, встала из-за стола и, подхватив Брендона под локоть, потащила за собой прочь из отдела.
– Да, у меня впереди прекрасный вечер в приятном обществе, суши перекусим, кино посмотрим, – поддразнила я Алекса. – А ты будешь сестер развлекать!
– Какое злое зло я тебе сделал? – обиженно протянул несчастный парень, глядя своими невинными большими глазищами прямо мне в душу.
– Никакого. – Я решила превратиться в добрую фею и предложила: – Так и быть, звони Изильде, поедем в наш любимый ресторанчик, покутим немного.
Алекс помчался в ресторан на аэромоте, а мы с Брендоном чинно уселись в мой аэромобиль. Вот только едва мы отъехали от здания бюро, химера, по-птичьи склонив голову набок, уставился на меня. Вокруг его сероватой с желтизной радужки появилась тонкая черная окантовка.
– Слушай, я не то чтобы совсем тупой, – попытался пошутить парень. – Просто хочу кое-что для себя прояснить. Наследство передается по цепочке, сначала детям той пожилой женщины, потом ее внукам и только затем – правнукам, если никого из внуков не осталось, верно?
– Если есть представитель более старшего поколения, то ему. Если бы у твоей матери были братья или сестры, то, даже если бы у них были дети, все равно всю полагающуюся вам часть разделили бы между тобой и ими…
Где-то на середине фразы я, кажется, поняла, к чему Брендон завел этот разговор. И он почти сразу подтвердил мои мысли:
– То есть моя мать… умерла, да?
Вот за что Бастет с таким усердием испытывает мое чувство такта, которого у меня почти нет?! Как мне надо отреагировать на этот вопрос?! Выразить соболезнования? Так он двадцать лет жил без матери и дальше бы жил, не зная, жива она или мертва. Или все дело в вере? Брендон верил, что когда-нибудь сможет поговорить с женщиной, отдавшей его в храм, и спросить, почему она так поступила. Узнать, простить, понять… Но ничего не получится – эта женщина, тоже химера, умерла два года назад, во время очередных родов. Ребенок не выжил. Кто отец – неизвестно. Может быть, тот же, что и у Брендона, а может быть, кто-то другой. Все же двадцать один год прошел между беременностями. А вот бабуля у Брендона, та самая сбежавшая дочь госпожи Антельсмейн, скончалась от переизбытка наркоты в организме всего пару месяцев назад. Очень, кстати, вовремя…
Встретившись взглядом с терпеливо ожидающим моего ответа Брендоном, я снова помянула Бастет, пусть ей аукается! А потом с трудом промямлила:
– Да… соболезную, но… два года назад ее не стало. Отец вроде бы до сих пор жив.
– Вряд ли он мне обрадуется, – невесело усмехнулся парень и отвернулся, уставившись в окно. Впереди сверкал яркой неоновой вывеской наш любимый ресторан, вот только настроение веселиться у меня как-то резко пропало.
Глава 14. Традиционные игры
Конечно, прямо сразу с разворота уезжать было нечестно. Все же для приличия следовало немного посидеть и подождать, пока Алексу и Изильде станет не до нас с Брендоном.
Их странные отношения тянулись уже больше года. Они с радостью встречались друг с другом вне службы, но только если эти свидания происходили якобы случайно. Иногда Алекс, провожая девушку, оставался у нее ночевать. Эти счастливые для них ночи легко можно было вычислить, даже не будучи оборотнем с чутким нюхом и встроенным датчиком на взаимное притяжение. Парочка тогда светилась весь день, и число «случайных» прикосновений между ними возрастало в два, а то и в три раза. Но вместо того, чтобы следующим вечером просто уехать вместе, они опять начинали смотреть друг на друга голодными глазами, пытаясь подстроить очередную случайную встречу. Порой на это уходила неделя, а иногда и больше.
Конечно, я подшучивала над Алексом, потому что мы с ним были в более свободно-дружеских отношениях, чем с Изильдой. Но даже моего минимального чувства такта хватало, чтобы не лезть с выяснениями, с чего вдруг, мышь им поперек глотки, такая странная конспирация между двумя влюбленными друг в друга оборотнями?
Так что я просто старалась почаще создавать им случайные поводы для встреч, вот и все.
Меню этого ресторана я знала наизусть, как и Алекс. А вот Брендону модные красивые названия блюд ни о чем не говорили. Поэтому я просто уточнила, что он хочет – рыбу, птицу или мясо – и что предпочитает на гарнир. Исходя из этого, сама сделала выбор, чтобы не заставлять парня безнадежно долго бродить по интерактивному списку, высвечивающемуся на столе рядом с каждым из нас.
Брендону, правда, понравилось изучать состав каждого блюда. Возможно, это его отвлекало от невеселых мыслей о матери. Мой выбор он тут же проверил, набрав в поиске названия и изучив, что под ними подразумевается. Одобрительно покивал, но суп решил заменить.
– Я буду его, – уверенно ткнул он в ядреную смесь тимьяна, лука и чеснока, приправленную картошкой и говядиной. – Уж очень аппетитно выглядит на фото, – попытался объяснить парень свое решение. Но, подумав, добавил: – А еще я к тимьяну привык, его нам везде подсыпали. Даже чай с ним заваривали.
Согласно кивнув, я проследила, чтобы Брендон правильно оформил заказ, отметив выбранные блюда галочкой и потом отсортировав в желаемом порядке, выставив чай первым.
– Пить очень хочу, – признался он. А я мысленно залепила себе подзатыльник. После наркоза всегда очень хочется пить, как я могла забыть об этом?
– И чего молчал? – раздраженно буркнула в ответ. Хотя злилась больше на себя, конечно. – Если что-то хочешь, говори сразу, не стесняйся, – сгладила я свою грубость более спокойным пояснением.
После моих слов оба парня как-то странно на меня покосились, потом переглянулись, хмыкнули и снова уткнулись каждый в свое – один в мобильный, а второй в меню, изучать, что тут еще есть поесть.
– Уф, выехала! – обрадовал нас минут через пять Алекс. – Чего пить будем?
– Мы с Брендоном чай, – объявила я, решив сразу за двоих. – Ему врачи спиртное запретили, а я из солидарности. – И кратко пересказала наши приключения в храме.
– Теперь ясно, почему нам из храма копии документов так быстро переслали, стоило Изильде заикнуться, что она готова сама за ними заглянуть, – рассмеялся Алекс. – Ты там всех обезьян запугала…
– Угу. И ведь ехала как раз за документами, – усмехнулась я. – Но ничего, завтра намекну их главному павиану. Обязательно вытащу наглого хмыря на допрос. И пусть с собой оригиналы захватит. А то копия свидетельства – это, конечно, здорово, но Брендону для дальнейшей жизни и гражданский паспорт, и государственная медицинская страховка, и аттестат об образовании понадобятся.
– Ну ты разогналась! – Алекс снова засмеялся, да так заразительно, что не только мы с Брендоном, но даже сидящие за соседними столиками заулыбались. – Вряд ли они кого-то страховали…
– Что ж, прекрасный повод натравить на них налоговую службу, – оживилась я. Душа просила натворить храму побольше гадостей.
Судя по заинтересованному взгляду Брендона, его душа требовала того же.
– Обвинять в групповом нападении не будете? – естественно, этот вопрос Алекс задал чисто из приличия.
Потому что подавать заявление против храма должен был бы пострадавший, а грифон даже на предложение зафиксировать побои так сморщился, словно я ему лимон целиком в рот положила.
Доказывать в суде, что была попытка провокации сотрудника полиции, тоже дело бесперспективное, когда речь идет о служителях культа. Сразу начнут вопить об ущемлении прав верующих, причем меньшинства, так как этому их Отхурону, богу обезьян, молятся же только обезьяны… надеюсь. Вряд ли хоть кто-то из кошачьих в здравом уме переметнется от красавицы Бастет к обезьяньему божку!
Поэтому, покосившись на химеру, цедящего свой странный чай, я лишь отрицательно помотала головой. Не будем мы никого обвинять в групповом нападении. Но и безнаказанно такое оставлять нельзя. Обязательно надо что-то придумать… в рамках закона, конечно.
Благодаря разнообразию отвлекающих факторов, грифон более-менее оживился, расслабился и решил временно отложить переживания о матери. Ну и я в знакомом месте рядом с умиротворенно-довольным Алексом постепенно выдохнула.
Да, жаль, что Брендону не суждено поговорить с женщиной, которая предпочла отдать его в храм, вместо того чтобы растить самой, но, возможно, у нее были уважительные причины. Она сама была химерой, так что прекрасно знала, с какими трудностями может столкнуться ее сын.
– Привет! – Изильда, плавно покачивая бедрами, буквально подплыла к нашему столику и, почти не взглянув на своего парня, уселась с ним рядом.
– Я уже все заказал, – негромко промурлыкал Алекс, приобнимая девушку за талию. – Даже твое любимое шампанское.
– А по какому случаю праздник? – Изильда не стала вырываться из объятий, но и выказывать какие-то знаки внимания тоже не спешила. Это тоже входило в их постоянные правила игры. Алекс должен был какое-то время покрутиться, ухаживая за тигрицей, а та старательно делала вид, что ничего не замечает. Причем я-то знала, что девушка достаточно сильно увлечена красавцем-барсом и загрызет любую, кто посмеет на него покуситься.
– Знаешь, прозвучит странно, но мы тут отмечаем смерть всех моих родственников. Ведь благодаря этому я из нищего голодранца, обманутого храмовниками, смогу превратиться во вполне обеспеченного гражданина Фелинии, – Брендон произнес это как-то уж слишком отстраненно. И преподнес все слегка вывернуто. Хотя на самом деле так оно и было. – Я никого из своих родных не знал, и повода печалиться у меня вроде бы нет, – продолжил грифон, словно не замечая повисшего над столиком смущенно-напряженного молчания. – Просто это так странно… Прожить столько лет в храме, как никому не нужный подкидыш, и вдруг узнать, что у тебя были прабабушка, бабушка, мать… Где-то есть отец. И даже двоюродный дядя. Правда, я не уверен, что он будет рад знакомству со мной, ведь мне перейдет половина его наследства. – Медленно сглотнув, парень посмотрел сначала на меня, затем на сидящих напротив Алекса и Изильду и виновато улыбнулся. – Давайте мы сначала помянем мою маму, потому что ее я, в отличие от всех остальных родственников, хотя бы смутно помню. А потом уже будем радоваться, что я вот-вот стану полноценным членом общества. Обещаю, что буду хорошим мальчиком, – искренне глядя мне в глаза, произнес Брендон и снова улыбнулся, уже не виновато, а иначе. Почти соблазнительно, если бы не напряженная атмосфера вокруг, которую он сам же и создал.
– Хорошая мысль, правильная! – одобрительно кивнул Алекс. – Значит, сначала всем коньяк… И молодец, что не стал держать в себе! Мы тут все с профессиональным искривлением мозга, для нас смерть – почти обыденность. Конечно, когда речь идет не о наших близких.
– Я сам не ожидал, что меня так зацепит. – Брендон вроде бы говорил всем, но смотрел при этом на меня, словно оправдывался. – И портить вам вечер мне совсем не хочется. Мы с ребятами всякий раз поминали тех, кого храмовники отпускали на свободу, и нам становилось легче. Думаю, и сейчас должно сработать.
Глава 15. И хочется, и колется
Коньяк Брендон выпил залпом, правда, предварительно я настояла на бутерброде с тонким куском копченой говядины, так как внезапно вспомнила, что после обеда кое-кто вообще ничего не ел.
И после того как химера выпил первую стопку, на всякий случай приготовилась строгим властным тоном запретить вторую. Мало ли, вдруг мне достался грифон с алкогольной зависимостью?
Одну, учитывая ситуацию и выбирая между физиологическим и психическим здоровьем, можно, а вот две и больше – перебор.
Но Брендон, посидев полминуты с закрытыми глазами, глубоко выдохнул и попытался улыбнуться:
– Вроде бы помогло. Только теперь очень есть хочется!
Хорошо быть постоянными клиентами. Наш заказ собрали явно в обход основной очереди, потому что принесли почти сразу.
Убедившись, что Брендону и правда стало легче, мы постепенно тоже расслабились. И как всегда, как бы ни старались вначале поддерживать светскую беседу, в конце концов разговор свернул на тему работы.
– Кстати! Ты видела отчет экспертов по отпечаткам пальцев? – внезапно вспомнила Изильда. – Один из трех храмовников – одновременно один из трех грабителей ювелирных магазинов, представляешь?!
– Неудивительно, что мы так долго не могли их вычислить. – У меня внутри сразу заполыхала жажда деятельности, вот только за окном уже была ночь. Так что придется потерпеть до утра. – Наверняка два других как раз и есть его подельники.
– Без улик не докажем, – горестно вздохнул Алекс. – У нас даже оружие разное. Парня в магазине грохнули пулей почти одиннадцать миллиметров в диаметре, а храмовников расстреляли девятимиллиметровыми.
«Парень в магазине» – это тот самый сын богатого чинуши, которого грабители пристрелили. Единственный труп в череде ограблений ювелирных магазинов, после которого это дело и перешло к нам. И получается, мы его практически закрыли, совершенно внезапно. Правда, как в хорошей драме: «А в конце все умерли!» И старушка, скорее всего наводчица, и сами грабители. Ну а нам теперь придется как-то доказать, что три и три – это не совпадение. И выяснять, что это вообще было и кто кого зачем убил.
– Даже если одного притянем за отпечатки, уже хорошо. – Я покосилась на внимательно наблюдающего за нами Брендона. Не то чтобы у меня опять проснулась паранойя, просто как-то уж очень быстро этот парень стал для нас своим. Может быть, сработал инстинкт спасителей? В любом случае как-то мы непозволительно расслабились, а дело-то пока еще не закрыто. Оба дела! И с грабежами, и с убийствами.
К тому же сейчас уже очень поздно, а завтра надо будет рано вставать, допрашивать главного жреца, предъявлять нотариусу еще одного наследника…
– Ладно, с вами хорошо, но в кровати теплее. – Я подмигнула Алексу и с ехидством пожелала ребятам спокойной ночи. Подождала, пока Брендон тоже с ними попрощается…
– Рулить будет автопилот, – зевая, объявила я. – Так что главное – не заснуть в дороге.
– Спи, я тебя донесу, если что, – успокоил меня Брендон. В его словах не было ни грамма сексуального подтекста, будничная констатация факта. Вот только он и переспать предлагал примерно с такой же интонацией. Однако если от секса из благодарности я отказалась, то прокатиться на руках симпатичного парня от машины до двери квартиры согласилась с удовольствием.
Брендон подхватил меня совершенно не напрягаясь, словно я была пушинкой. Естественно, я инстинктивно обхватила его за шею. Наши взгляды на пару секунд встретились, химера едва заметно улыбнулся, но даже не попытался поцеловать. Хотя я видела… чувствовала… ощущала сразу двумя своими сущностями, как ему этого хочется! Он даже губы облизал, точь-в-точь как Алекс, когда смотрит на Изильду и думает, что та его не видит.
Когда мы вошли в дом, Брендон поставил меня на пол, чуть наклонился, так как был на голову выше меня, и замер, словно ждал чего-то. Только спустя секунд десять я сообразила, что тоже застыла, продолжая обнимать его за шею.
Непринужденно улыбнувшись, я убрала руки и кивнула в сторону гостевой комнаты:
– Ну, ты уже все там знаешь… Пойду в душ и спать.
Под душем мне пришлось постоять подольше, успокаивая бушующую во мне неудовлетворенную львицу. Ей было плевать на все сложности, о которые я спотыкалась человеком. Конечно, можно было пойти у нее на поводу, замутить секс на одну-две ночи, а потом, когда у Брендона все наладится, спокойно расстаться. Вот только я не считала это удачным решением.
Для таких отношений нужен кто-то равный по положению, а не освобожденный из храма парень, еще до конца не адаптировавшийся в нормальном обществе. Химере сейчас нужен не партнер для секса, а друг, готовый его поддержать и помочь советом, а порой и чем-то посущественнее. Например, отвезти в больницу. Раз уж я взяла на себя роль его няньки, значит, придется наступить на горло своим сексуальным желаниям и продержаться хотя бы пару месяцев.
Самое сложное в том, что, получив полагающееся ему наследство, первое время Брендон станет нуждаться в опекуне и друге еще больше, чем сейчас. Не знаю, как старушка Антельсмейн сумела накопить указанную в бумагах сумму, но даже половина от нее – это внушительное состояние, на которое можно будет безбедно жить достаточно долго. А если удачно вложить его в какие-нибудь акции, то еще и детям останется. Но можно будет прокутить все за год и остаться ни с чем…
Я искренне разделяла раздражение львицы на так не вовремя проснувшееся во мне чувство ответственности. Вот только усыпить его обратно никак не удавалось. Мы в ответе за тех, кого спасли, и все тут!
После душа, крутясь в кровати, я никак не могла уснуть. Стоило закрыть глаза, как я видела или улыбающееся лицо Брендона, особенно его манящие губы, или всего Брендона целиком, почти полностью раздетого.
Вспоминала его голос, его запах… Сегодня утром он пах моим шампунем и гелем для душа, вечером – больницей. А пока он нес меня на руках, я ощущала терпко-пряный дурманящий аромат тимьяна.
Ужасно хотелось прокрасться в гостевую комнату и воспользоваться щедрым предложением химеры. Я уже почти перестала понимать, почему этого нельзя делать. Для меня секс на одну-две ночи – норма, для Брендона тоже. Вместо того чтобы страдать от неудовлетворенности, мы оба получим удовольствие. А потом, когда нам все это надоест, легко расстанемся… или не легко? Обычно никаких проблем с расставанием у меня не было, с некоторыми парнями я до сих пор общалась. Ровно, спокойно, без обид, словно ничего и не было. Получается, что я просто не хочу, чтобы с Брендоном все вышло точно так же?
И что, теперь мне каждую ночь так мучиться?!
Глава 16. Добро порождает добро, день третий
Утром я была злая и невыспавшаяся. Правда, пока пила кофе и намазывала на свежеиспеченные вафли абрикосовый джем, который, оказывается, тоже водился в моем холодильнике, настроение у меня слегка улучшилось.
А в машине, вспомнив, что мне сегодня предстоит допросить главного жреца, обрадовать его фактом наличия в храме грабителей и припугнуть налоговой, я даже принялась насвистывать веселенький мотивчик.
Отвратительно бодрый Брендон покосился на меня сначала с подозрением, а потом улыбнулся:
– Ну вот, теперь тебе не страшно пожелать доброго утра.
– А до этого страшно было? – Я тоже улыбнулась. От химеры опять вкусно пахло моим гелем для тела, и от этого он казался ближе и роднее, словно я его этим гелем пометила как своего. И про затраченные вчера нервные клетки не стоило забывать. Это тоже связывает, гораздо крепче, чем банальный секс.
– У тебя был очень грозный взгляд, – рассмеялся Брендон. – Надо будет сегодня закупить еще полуфабрикатов для вафель. Они обладают секретным целебным свойством.
Оставшуюся часть пути мы шутили и придумывали, что еще надо купить, чтобы мое утро было благостным, а я сама – радостной. Планировать совместные закупки оказалось довольно забавно.
В кабинете уже сидели и синхронно зевали Алекс и Изильда. Похоже, из всего отдела выспался только Эдик, потому что он объявился с опозданием на целый час. Но для него это было нормой, так что я не стала ругаться. Мало того, даже вспомнила, что собиралась его похвалить за успешно выполненное задание.
Правда, у парня после моих похвал стало ужасно растерянное выражение лица, но в глазах засветился энтузиазм, и я решила им воспользоваться.
– Спустись на третий, в отдел по борьбе с налоговыми преступлениями, и попроси их по-быстрому проверить наш драгоценный храм. Особенно страховки жрецов и приживалов, – именно так в официальных документах назывались все живущие в храме химеры. Приживалы. – И потом пулей с отчетом обратно, мне для допроса надо. Добудешь что-то интересное и быстро – разрешу поучаствовать.
Эдик любил присутствовать на допросах, но участвовать ему еще ни разу не приходилось. Так что, радостно кивнув, он умчался к налоговикам, пока я не передумала.
– Какая ты сегодня подозрительно добрая, – усмехнулась Изильда, покосившись на удобно устроившегося на диване Брендона.
– Меня второй день кормят вафлями по утрам, – загадочным тоном призналась я.
– Да ладно?! – Глаза девушки восторженно заблестели, а прислушивающийся к нашему разговору Алекс с удивлением уточнил:
– Еще скажи, что он выкопал вафельницу, которую я тебе подарил…
– Угу, выкопал, – лениво протянул с дивана Брендон. – Она не так уж и далеко была закопана.
– Чудеса! – с ехидством протянул Алекс. – На следующий день рожденья пароварку подарю!
– Лучше йогуртницу, – пробурчала я и широко зевнула, едва успев прикрыть рот.
Потом мы все закопались в бумаги, пользуясь временным затишьем. Правда, оно оказалось недолгим.
– В двух кварталах от места преступления нашли беретту, – обрадовала нас Изильда, переговорив с кем-то по стационару. – Не хватает трех патронов. – Тут девушка покосилась на Брендона и добавила: – Только сделано было четыре выстрела, просто последний – осечка.
У беретты девятимиллиметровый калибр. Конечно, она и вальтер – самое популярное оружие среди полицейских и преступников, но уж очень богатый улов совпадений. И близость к месту убийства, и отсутствие трех патронов.
– Отправили экспертам? – Вначале во мне проснулся полицейский, жаждущий большей конкретики: отпечатков пальцев, сравнения следов выстрелов на пулях и гильзах, анализа динамики вылета пули и других подробностей.
А потом я осознала упоминание об осечке и тоже посмотрела на Брендона, который продолжал с невозмутимым лицом лежать на диване, положив голову на валик, и читать что-то с моей электронной читалки.
– Ты вчера прямо как в кофейную гущу смотрела, – хмыкнул Алекс. – Похоже, мы спугнули убийцу.
– Так, давайте попытаемся восстановить действия всех пострадавших, начиная с того момента, как Эдик упустил бабку, рванувшую прочь при виде аэробуса с обезьянами…
Не успела я выдать ребятам задание, как зазвонил мой мобильный. Начальство. Нюхом чую, что не о премии сообщить хочет.
