скачать книгу бесплатно
Затрудняюсь ответить четко.
Ну, первым делом позвал бы Харламова. Валера – без вопросов. Даже объяснять не хочется.
А вторым предпочел бы Капустина или Крутова.
Лично мне как защитнику трудней пришлось бы против Володи Крутова: уж как он пер вдоль борта – ну маленький танк! Сам-то я росточка невеликого и потому больше любил играть против рослых форвардов. И, наверное, против Капустина чуть полегче мне бы пришлось, чем против Крутова.
Кстати, я же застал Сергея Капустина в «Крыльях», где ненадолго задержался. Хорошо помню, как мы где-то в заграничной поездке вместе с ним ходили по магазинам и старались не прогадать с покупкой подарков для родных».
Супер-2. Скромняга
Карьера Сергея Капустина необычна и не вполне укладывается в общепринятые в советские времена рамки.
Игроки, пробиваясь в «основу» родного клуба, оставались там пожизненно – столько лет, сколько отводила им судьба. Мастеровитые хоккеисты редко покидали отчий дом. От добра не искали добра. Да и не принято такое было. А деньги, заработок для семьи? «Суммы прописью» в зарплатных ведомостях различались в разных клубах, однако не настолько, чтобы застилать глаза. Да и, повторимся, как-то не принято было гоняться за чуть более длинным рублем. Сергей Капустин относился к тем, кто не был склонен менять привычный жизненный уклад. Что в спорте, что в личной жизни.
Для него родным наряду с «Нефтяником» из города, где родился и вырос, стал клуб из столичного рабочего района – Сетуни. «Крылья Советов»! Звучно, эффектно, привлекательно. Необычно звучало на фоне бесчисленных СКА и «Динамо», раскиданных по всей стране. Воспитанник ухтинского хоккея появился на большой орбите в клубе, относившемся к авиационной промышленности. Спортивная орбита и авиапром – это было созвучно.
Попадание в команду «Крылья Советов», да еще возглавляемую Борисом Павловичем Кулагиным, явилось крупной удачей для даровитого парня из республики Коми. Об этом – целая глава в книге. Но, видимо, ничего не бывает в жизни сплошь белым либо сплошь черным… Во всяком случае, капустинская карьера тому явилась наглядной иллюстрацией.
Особенность сетуньского клуба, кроме всех прочих, заключалась в том, что он был умеренно популярен. Весьма умеренно. По длительности истории, по богатству традиций, по выпестованным мастерам «Крылышки» были сопоставимы с московскими грандами-земляками – ЦСКА и «Спартаком», с «Динамо». Увы, начисто уступали им по популярности в народе. Словно сама география вмешивалась в болельщицкие пристрастия. Армейцы и динамовцы базировались на Ленинградском проспекте, почти в центре; спартаковцы уютно устроились в излюбленном парке горожан «Сокольники», а крыльевцы пребывали на отшибе – на рабочей окраине мегаполиса, куда добраться-то можно было на электричке от Белорусского вокзала, выйдя на восьмой остановке «Рабочий поселок» или девятой «Сетунь», от которой до кольцевой дороги было рукой подать.
«Деревней» называли Сетунь – настолько удалена от центра столицы Советского Союза и настолько уединенна она была.
Популярность клуба – категория такая, что сколько ее ни изучай, до донышка не докопаешься. Московский клуб Сергея Капустина имел невеликое войско поклонников, зато состояло оно из очень-очень преданных мужчин. И ради них пластаться на льду было делом естественным. И наверняка для скромного новобранца из северного нефтегазового края это являлось нормой. Да и впоследствии блистательный форвард меньше всего помышлял о личной славе, которая напрямую связана с популярностью команды, цвета которой защищаешь.
В первой половине 70-х, при Кулагине, хоккейная Сетунь пережила небывалый взлет, покорив второй в своей длиннющей истории всесоюзный Олимп. Чемпионский состав пестрел выдающимися именами; достаточно упомянуть, что добрая половина сборной СССР состояла на тот момент из «деревенских». Давайте вглядимся в них пристальней: Юрий Лебедев и Вячеслав Анисин, Александр Сидельников и Александр Бодунов, Юрий Шаталов и Виктор Кузнецов, Сергей Капустин и Владимир Репнев, Юрий Тюрин. Были ли они известны на всю страну? Факт. А вот были ли они настолько популярны, как армеец Валерий Харламов и динамовец Александр Мальцев, армеец Владимир Петров (кстати, воспитанник «Крыльев»!) и спартаковец Александр Якушев, динамовец Валерий Васильев, спартаковцы Владимир Шадрин и Евгений Зимин, армеец Борис Михайлов?
Крыльевские мастера, не уступая пяди льда, уступали в народной приязни. И с этим ничего нельзя было поделать. Даже попадание в национальную сборную, даже возвращение на родину с золотой медалью на шее в 1974 и 1975 годах не поколебали этой чертовски несправедливой зависимости Сергея Капустина, имевшего все признаки звездного мастера, от умеренно популярных «Крылышек». Им симпатизировали не только жители западной окраины Москвы; среди трудящихся авиапрома в столице и в регионах находились, конечно же, неровно дышавшие к своей профсоюзной команде. Однако кардинально это ничего не меняло.
После ухода Бориса Павловича Кулагина из Сетуни и закономерно последовавшего снижения амбиций его детища на какое-либо мало-мальски повышение симпатий к себе Капустин рассчитывать не мог. Зная его натуру, легко допустить, что сие не волновало блистательного форварда, настроение не портило и бытие не омрачало вовсе.
Мы же восстанавливаем этапы карьеры выдающегося хоккеиста, стремясь восстановить справедливость. И оттого крыльевский период его карьеры, который рассматриваем с точки зрения личной славы, подтверждает непреложный факт – с момента выхода на большую орбиту Капустин недополучал всеобщей любви. Вот уважением пользовался повсеместно.
Наступил 1977 год.
После двух сезонов в «Нефтянике» из Ухты и шести сезонов в «Крыльях Советов» левый крайний нападающий Сергей Капустин не по своей воле очутился в ЦСКА. К тому времени за его широкими плечами было сенсационное чемпионство в составе заводской команды «Крылья Советов» и воспринимавшееся как должное двукратное чемпионство мировое, к тому же наконец Капустин стал олимпийским чемпионом, что гарантировало ему «ВИП-ложу» в истории советского спорта.
Звездный форвард, который по причинам, приведенным выше, недополучил изрядную порцию славы, попал в ряды флагмана советского хоккея – ЦСКА. Мог ли он рассчитывать на восполнение дефицита популярности в новом окружении? Мог ли, наконец, заполучить народное признание в свитере с армейской звездой на груди? Логично было предположить, что в ЦСКА – в ЦСКА!!! – звезда Сергея Капустина наконец-то, после шести лет ожидания его верных поклонников, особенно жителей Ухты, зажжется на всю мощь его таланта.
ЦСКА Виктора Тихонова побеждал практически во всех матчах. Легче было угадать 6 чисел из 49-и в «Спортлото», чем дождаться осечки флагмана советского хоккея, базового клуба сборной, которой тоже руководил Виктор Тихонов, не делавший поблажек ни себе, ни спортсменам. Капустин регулярно покидал лед победителем. Ну а как же эмоциональные волны, исходившие с трибун? Попадал новоявленный армеец в фокус внимания зрителей?
Не попадал, однако. Да и никто на его месте не попал бы.
Потому что играл Валерий Харламов. ХАРЛАМОВ! Народный любимец.
Потому что играло звено Борис Михайлов – Владимир Петров – Валерий Харламов. Тройка на все времена!
Потому что любимцем может быть только один мастер в команде – и только одно звено может быть первым в команде.
Сергей Капустин в отдельных матчах превосходил Валерия Харламова.
Звено Хельмут Балдерис – Виктор Жлуктов – Сергей Капустин в отдельных матчах превосходило петровское трио.
Но сместить народного любимца и неудержимую тройку с фокуса внимания миллионов у Сергея и его партнеров Виктора и Хельмута не было ни единого шанса.
Таковы были реалии тогдашнего большого хоккея.
И что же на круг выходит? Пребывая в суперклубе, в базовом клубе национальной сборной, Сергей Капустин ни в коем случае не потерялся, и его хоккейное искусство ничуть не поблекло. И Харламов со товарищи приняли его уважительно и душевно. И клуб пользовался большой популярностью среди советского населения. И громил всех кого ни попадя. Однако ж снова Сергей Алексеевич недополучил истинно народного признания. Нет, признавать-то признавали, но любви болельщицкой недополучил снова по не зависевшим от него обстоятельствам.
Три года в ЦСКА – вместо обговоренных с Виктором Васильевичем Тихоновым двух – не явились пиком славы Сергея Капустина. Хотя по возрасту, да и по всем объективным показателям это должно было стать зенитом его карьеры.
Однако зенит мог наступить в последующие несколько лет, поскольку арсенал грозного нападающего по-прежнему оставался наполненным доверху.
Наступил 1980 год.
Сергей Алексеевич воссоединился с Борисом Павловичем, с «отцом родным».
Кулагин принял московский «Спартак». И перед Капустиным, наотрез отказавшимся от лейтенантских звездочек, открылись просторы для долгожданной и заслуженной популярности в народе. «Народной командой» назывался «Спартак» и только «Спартак». Популярность клуба зашкаливала, превосходя славу ЦСКА и «Динамо» на несколько порядков.
Все предпосылки к обретению славы у нового спартаковского лидера имелись в достатке. Кулагин и «Спартак»! Ко всему прочему Борис Павлович создал трио на загляденье: Виктор Шалимов – Сергей Шепелев – Сергей Капустин.
Каждый – мастеровитый, склонный к комбинационной игре, да еще с элементами импровизации; каждый без изъянов в хоккейной выучке; каждый без чрезмерной склонности к солированию.
СУПЕРЗВЕНО!
На Кубке Канады в 81-м спартаковская тройка во главе с Сергеем Капустиным ничуть не уступала Сергею Макарову – Игорю Ларионову – Владимиру Крутову. Тем, кто вместе с Вячеславом Фетисовым и Алексеем Касатоновым будут в 80-е являться законодателями мод в мировом хоккее.
В финале этого супертурнира Канада – СССР спартаковское звено было неудержимо, Сергей Шепелев сделал хет-трик! Причем еще до того момента, когда наметился уничижительный и сенсационный разгром родоначальников игры – 8:1.
В течение двух лет Капустин с Шалимовым и Шепелевым призывались под знамена сборной, и это воспринималось как само собой разумеющееся. И они сполна оправдывали ожидания. Так, в 82-м Виктора Шалимова признали лучшим нападающим мирового первенства – при наличии там идола Канады Уэйна Гретцки и нашей КЛМ!
И все же. Все же…
Даже в те годы и даже в спартаковской компании, даже при Борисе Кулагине и даже с такими замечательными партнерами, как Виктор Шалимов с Сергеем Шепелевым, блистательный мастер Сергей Капустин в кумира так и не превратился.
Том у видно несколько причин.
Кулагин очень-очень желал сделать «Спартак» чемпионом. Тем самым вторично после «Крыльев Советов» добиться триумфа с профсоюзной командой, что являлось практически нереальной задачей. Тем самым Борис Павлович поквитался бы, пусть и отчасти, с Тихоновым, который сменил его в сборной страны. Виктор Васильевич подобного не допустил, держа ЦСКА непрерывно в ежовых рукавицах: Вячеслав Фетисов шел после очередного выигрыша на поклон к «старшему», выпрашивая увольнительную для всей команды, – и это происходило при колоссальном отрыве в очках ЦСКА от «Спартака», «Динамо» и всех прочих. Если бы капитан «Спартака» Сергей Капустин вместе с Борисом Кулагиным сотворил сенсацию, то фактор «народной команды» мог бы изрядно добавить ему популярности.
По игре-то Сергей Алексеевич был в полном порядке: достаточно того, что в 84-м, еще до ухода из клуба Кулагина, Капустин являлся стопроцентным игроком олимпийской сборной за считанные дни до вылета в Сараево. В целом же, сугубо теоретически, прожитые годы «работали» отчасти против него. Уж больно распространен тогда был пресловутый тридцатилетний рубеж, при наступлении которого даже классных мастеров иначе как ветеранами не величали – с плохо скрываемыми нотками пессимизма.
Снова и снова возвращаемся к фамильной особенности личностного стиля Капустина.
Это его выраженное стремление играть на партнеров, на звено, на команду – и поэтому крайне малая, до обидного незначительная доля солирующих партий в исполнении Капустина. Естественно, в спартаковский период карьеры эта личностная черта Сергея Алексеевича никоим образом не притуплялась.
И что мы наблюдаем в клубной карьере Капустина?
«Крылья Советов» – ЦСКА – «Спартак».
В каждой столичной команде обнаруживались препятствия к тому, чтобы Сергей Капустин достигал того масштаба популярности, которого, вне всяких сомнений, заслуживал.
Планида такая, значит, была у Сергея Алексеевича.
* * *
Владимир Крикунов:
«У Капустина не было такой славы, как у Харламова, Мальцева. Не знаю, с чем это связано. Может быть, он поскромнее был этих ребят, что ли. Он такой – отыграл, собрался и ушел. Если самореклама есть определенная, это и трибунам передается, а Серега такой тихий, спокойный, сделал дело и ушел без всяких там выкрутасов… Забросил шайбу и с улыбочкой покатил на скамейку. А нашим, да любым болельщикам же надо, чтоб шоу на хоккее устраивали. Конечно, в наше время этого не было. Но и тогда, если игроки устраивали «хороводы», на трибуны это дополнительно действовало. Болельщики после голевой атаки их команды радуются, а тут еще тот, кто отличился, их поджигает своими эмоциями, и получается определенная самореклама хоккеиста, что ли».
* * *
При всем при этом народ советский воспринимал Капустина очень уважительно и очень тепло. Как-то благодарно относился к нему.
Александр Чернега, многолетний друг Сергея Капустина; в спорте не работал:
«Мы с ним поехали в Горький, правда, по трагическому поводу – судья умер в Горьком, Миронов был такой, и Капустин посчитал своим долгом присутствовать на похоронах.
Как его встречали, как его люди уважали… Там же тройка была горьковская – Варнаков, Ковин, Скворцов. Вот встречавшие дают указание:
– Скворец, ты давай привози огненную, а ты, Сереж, приезжай, завтра стерлядку поедите с другом.
Серега просит:
– Возьмите нас с собой!
– Да нет, Сереж, мы на косу, порыбачим, а там постреливают… Не стоит рисковать.
Рыбиниспекция или еще кто – так я и не понял…
Назавтра два ведра ухи из стерлядки волжской сварили. Я такой ухи больше нигде не ел! Сергей тоже наслаждался.
К Сереже вообще уважение было большое. Ладно хоккеисты, там все ясно; к нему уважительно относились обычные граждане. Капустин отличался скромностью, никогда не выпячивался, не говорил лишнего; люди это оценивали по достоинству, не каждая спортивная звезда так держится. Ну и видно было, как восторгаются им и как хоккеистом. И так происходило везде, где мы вместе бывали».
* * *
Александр Чернега:
«Когда разрешили в стране заниматься бизнесом, мне приятель посоветовал в Белгород съездить: «Ребята, не хотите стоящее дело открыть? Первыми наладите выпуск туалетной бумаги». И мы в Белгороде открыли частное производство (в конце концов мы его и запороли, потому надо было там жить…) Мы приехали, все сделали, закупили и привезли станки. А где бумагу покупать? Ага – Сыктывкар. И я туда полетел. В отдел доставки зашел и стал узнавать, что как делать надо. Я говорю:
– Ребята, мне срочно бумагу в Белгород доставить нужно… Вообще-то у меня друг хороший – Сергей Капустин…
– Да ладно тебе про бумагу! Давай посидим по-человечески, ты лучше что-нибудь про Капустина расскажи…
Вот какое к нему было уважение в Коми. И я одним днем все успел сделать. Посидели с этим человеком из отдела доставки, по рюмочке выпили, дела вмиг порешали, вечером грузовик пошел на Белгород, а я полетел в Москву. И все – благодаря тому колоссальному уважению, которое было у людей к Сергею Капустину. И так везде было».
Вот как. Друг самого Капустина пожаловал к нам!
Кто знает, когда мы повстречаем Капустина, а тут человек, который дружит с ним накоротке. Грех не посидеть, потолковать с таким заказчиком.
Заказчика такого пропустим в первую очередь!..
Александр Чернега:
«В Крылатском тогда тишина была, никаких построек. Как у Сергея свободный день, мы туда заезжали к лесочку у Москвы-реки – шашлычок, вино сухое… Жена моя с его Сереженькой маленьким земляничку собирает, а мы с мангалом возимся… Отдыхаем. Пошла трапеза. Ну и винцо в ход пошло. Вообще Сергей любил шашлычок; у него в ходу фраза такая была: «Эх, сейчас бы люляшечек!»
И тут на тебе – ГА И заруливает. Вроде ничего хорошего не ждем. Гаишник берет права Серегины:
– Сергей Алексеевич, а вы выпивали сегодня?
– Да нет. Не выпивал.
– Ну вы ж Капустин?
– Он самый. А что?
– Сергей, да вы можете себе позволить. Не волнуйтесь. Отдыхайте! Честь имеем!
Где бы он ни был, его ценили, уважали. Ну, он действительно симпатичный был, приятный такой…»
Актированные дни
Публикации, посвященные звезде советского и мирового хоккея Сергею Капустину, появлялись крайне редко. И причины такого странного и несправедливого подхода прессы мы будем разбирать в отдельной главе… Пожалуй, единственная громко прозвучавшая статья вышла летом 1981 года в еженедельнике «Футбол – Хоккей», пятимиллионный тираж которого трудящиеся сметали с прилавков «Союзпечати» уже к девяти утра воскресного дня. Земляки-ухтинцы – те, кто ревностно следил за игрой Капустина и за тем, как она оценивалась в стране, подтвердили, что только ту публикацию и помнят хорошо.
Приводим выдержку оттуда.
Сергей Капустин:
«Детство прошло в Ухте, маленьком городе нефтяников и газовиков в Коми АССР. Край северного раздолья.
Нам и льда искусственного не требовалось. Заливали с октября по май. На коньки встал лет в семь, кажется, точно не помню. А вот что отчетливо помню, так это актированные дни. По радио объявляли, что в связи с сильными морозами учеба отменяется. И с раннего утра мы… гурьбой высыпали на улицу, гоняли шайбу допоздна.
После восьмилетки поступил в лесной техникум.
Наша городская команда вышла из класса «Б» в «А». Тренер ухтинской команды Анатолий Ковалевский был давний знакомый Кулагина, он-то и порекомендовал меня…
Кстати, Витя Жлуктов родом из Инты. Это всего в пятистах километрах от моего города. Так что по нашим российским масштабам выходит, он мой земляк».
(«Футбол – Хоккей», 28.06.81)
Публикация в еженедельнике, освещавшем два главных вида советского спорта, позволила мужскому населению бескрайней страны узнать о том, что Ухта славна не только добычей нефти и природного газа, но и природными хоккейными талантами, которые с особой теплотой вспоминают актированные дни, дарованные пацанятам опять-таки суровой природой русского Севера. В «Футболе – Хоккее», похоже, кроме Сергея Капустина никто другой из хоккейных звезд не упоминал выражение «актированные дни».
Из этого коротенького фрагмента беседы с прославленным двадцативосьмилетним Сергеем Капустиным становится сразу ясно, что он сызмальства жил в хоккейной стихии и бредил будущим, в котором находилось для него только одно призвание – хоккей.
Игорь младше брата на четыре года. Иного пути, как следовать за Сергеем, у него не оставалось. Гордиться братом, прислушиваться к брату, пробовать подражать брату – все эти естественные помыслы овладеют Игорем попозже, а в детстве он просто пошел след в след при погружении в ту же ледовую стихию.
Игорь Капустин:
«Кто на севере не жил, могут подумать, что актированные дни случались редко за зиму. Не знаю, как где, а в Ухте нам, пацанам, было грех жаловаться на этот счет. Крепкие морозы редкостью не считались, потому актированных дней за длинную зиму набиралось совсем не мало – дней по десять-пятнадцать, а то и поболее…
