скачать книгу бесплатно
– Здесь только что была ручка! Куда она опять делась?
Нет ответа. За Василием затворилась дверь.
Вообще надо сказать, что Саяпины отличались фатальным невезением, особенно в грандиозных делах. Ну и в мелочах – нередко. Правда или нет, но рассказывалась история, что дедушка Саяпин вывихнул ногу во сне и, тут же проснувшись от боли, не мог встать с кровати. Вызванный по тревоге фельдшер принюхивался: не заложил ли человек за воротник, а в пьяном угаре – известно… Но никаких признаков опьянения не обнаружил и только чесал и чесал в затылке. Но ногу вправил. Батюшка Павла Ивановича, известный ученый, с группой коллег исследовал достоинства различных видов мяса и сравнительную их ценность – и очень успешно, ибо защитил докторскую диссертацию. Развивая достигнутый успех, он принялся исследовать такую тонкую материю, как влияние употребления мяса на дедуктивное мышление человека и рост волос на голове. И быть бы ему академиком, но тут в общепите образовался устойчивый дефицит мяса. Установив этот факт, партия и правительство решили, что этот продукт в целом-то очень вреден для здоровья, особенно, если много. О чем была немедленно извещена вся ученая общественность. Раз в неделю во всем общепите вводился рыбный день. Приветствовались яичницы и каши. Разумеется, в такой ситуации говорить о пользе мяса и исследовать ее далее не приходилось. Старший Саяпин попытался теперь исследовать вредоносность мяса, да куражу уже не хватило. Так он и не стал академиком.
Младший же, Павел Иванович, с мясом связываться не стал, а сосредоточил свои научные изыскания на вопросе трудового долголетия человека и гражданина в условиях уже рыночной экономики. Но, несмотря на это, у него тоже что-то не заладилось, и он не достиг даже докторской степени. Тут еще эти проклятые авторучки. Конечно, если бы Саяпин знал всю правду о странных наклонностях Васи, более того – что он земляк Николая Петренко, он, скорее всего, нипочем не поставил бы тройку. Кабы знать…
***
Сергей Верхушин давно понял, что от трудов праведных ничего путного не наживешь, если только у тебя не случилось особенного, специфического уродства – гениальности. Но это редко. А когда так, приходится думать, как устроить себе нормальную жизнь, располагая тем, что есть. Окончив институт и поработав по протекции в банковской сфере, он едва не попал в жернова правоохранительной системы, включившись в тандем по интеллектуальному изъятию средств вкладчиков. То есть без всякого грабежа с рукоприкладством. Но статья грозила не менее внушительная, если бы речь шла об особо крупных размерах. К счастью, по недостатку опыта уворовать они с двумя приятелями успели самую малость, так что дело ограничилось возмещением материального ущерба и условным сроком. Один приятель через непродолжительное время таки получил и реальный, соблазнившись барышами на ловле осетровых в низовьях Волги. Зря, конечно, он решил пытать счастья там – на великой русской реке и местные-то, профессиональные ловцы то и дело садились на прискорбную скамью, а уж пришлому рассчитывать практически ни на что не приходилось. Хорошо хоть, Сергей не поддался на уговоры приятеля и в Астрахань не поехал. Там уж обойдутся как-нибудь без него, решил он. И тысячу раз оказался прав.
Серега – парень компанейский и в друзьях у него недостатка нет. И в скором времени один из них предложил Верхушину попытать счастья на лесозаготовительной стезе. Ну, конечно, речи об официально действующих фирмах не шло: кто же возьмет человека с улицы на какую-нибудь руководящую должность? А мантулить с мотопилой в руках – дураков нет! Правда, и в подпольных бригадах, как выяснилось, руководящих вакансий не имеется, но зато и никаких налогов, никаких отчислений – все идет в общий котел и, соответственно, делится – по трудодням. Как в старом колхозе. Можно погорбатиться. Конечно, есть и риск, но для рядового – сравнительно небольшой. Да где его нет: разве только на подметании улицы, да еще, может быть, на прополке свеклы. А где есть какие-то деньги – там и риск.
– Двоюродный братишка у меня в такой бригаде работал вальщиком, – говорил друг Верхушина, – так в месяц у него выходило по 60—70 рублей. Миллионером не стал, но жил вполне себе сносно. Два месяца – отпуск, когда распутица и из лесу ничего не вывезешь. Ну, правда, кто-то продал, и на них напустился ОМОН. Едва ноги унесли, а трактор пришлось бросить. Хорошо, ребята из деревни позвонили – мол, едут гости насупленные. Но сейчас брат, по-моему, тем же занимается. Выпивает, правда, так это нормально. Водка – меньше рубля, виски немного дороже, так если в месяц имеешь 70 – какая печаль? На все хватает.
– Для начала можно попробовать. 70 рублей, говоришь?
– Ну да. Так было. Если ты не полковник, то нормально, а?
Верхушин признал, что нормально, и при таком заработке особой печали наблюдаться не должно. Скоро они вдвоем влились в состав тайной лесной бригады.
Работа имела очень специфический характер. Вальщики садились на мотоцикл и по кривым лесным тропам забирались глубоко в лес, туда, где имелись еще не вырубленные строевые деревья. Спиливали несколько сосен, а за их неимением – лиственниц; очищали ствол от веток и быстро покидали место действия. Следующий этап – за трактористами: хлысты вытаскивали из леса на поляну, разделывали и грузили на лесовоз. Это была самая ответственная и нервозная операция, поскольку являлась самой юридически уязвимой. Нагрянь в этот момент проверяющие – оправдаться нечем. Ибо в этом месте никакой лесозаготовки вестись не должно. Уже в пути следования к приемному пункту все складывалось проще, поскольку водитель имел при себе накладные от легальных заготовителей. Конечно, приходилось отстегивать тут и там, и чем дальше, тем больше. Да солярка, да ремонт. И организатор ведь никак не должен оставаться внакладе. При расчете за первый месяц Верхушин получил из рук бригадира 26 рублей, или, в пересчете на обычные деньги – 26 тысяч.
– Это что – все? – глупо спросил он.
– А ты сколько хотел?
Продолжать выяснение сути расхождения между ожидаемым и реальным финансовым результатом не имело смысла.
– Да пошли вы! – в сердцах бросил Сергей и, если можно так сказать, откланялся. Больше он не делал попыток сколотить состояние на замечательной сибирской древесине, осознав, что опоздал лет на десять-двадцать. Между тем следовало искать новый источник дохода, хотя бы временный, параллельно разрабатывая план овладения крупными суммами. Достойными Верхушина. Ему как-никак уж 30 лет. Хорошо, нет жены, детей. Хотя в свое время жена у него была, но потом они развелись, не успев даже обзавестись детьми. Пока оставались на службе родители, они спонсировали сына, но оставшись не у дел, финансирование резко сократили, ибо пенсия у обоих оказалась удивительно невелика. До того он как-то не задумывался над таким обстоятельством и теперь оказался перед необходимостью как-то умерить свои расходы. Конечно, имелись у них и накопления, но в то же время – и дочь с внучкой. Дочь, сестра Сергея, располагала мужем, прилично зарабатывающим, но старики почитали своим долгом время от времени делать молодым подарки – в виде бытовой техники и одежды. Особенно же любили они одаривать внучку. Поэтому Сергею рассчитывать на родительские сбережения особенно не приходилось. А он любил повеселиться. Тех поступлений, что появлялись у него во время кратковременных трудовых вахт, хватало ненадолго. Быстро закончились и те пустяковые деньги, что заработал он на добровольном лесоповале. То есть ситуация требовала принятия кардинальных мер по упрочению финансового положения. Тут замечательная мысль пришла ему в голову.
Как-то по телевизору он смотрел передачу о достойной сельской школе имени Л. Н. Толстого. Наряду с ее учебным и сугубо воспитательным процессами там освещалась и дополнительная работа основного образовательно-культурного центра поселения, в том числе – и музейная. Наряду со старинными прялками, деревянными корытами, волокночесалками, дробилками орехов, черепами доисторических копытных, хищников, орудиями их добычи и даже старинным самогонным аппаратом с трубой охлаждения из полого ствола дерева, в ролике показали витрину с коллекцией царских монет разной величины и разного достоинства.
– О-о, разрази их!.. – он прилип к экрану, пораженный, как молнией, замечательной мыслью. Деньги будут делать деньги! Лишь бы эти медяки и серебрушки еще оставались на месте. Алчные люди не дремлют! Он успел уловить на экране название села: «Трудовое». Ха! Значит, село в самом деле трудовое, раз там нашлось через век с лишним столько монет. Сколько же их водилось тут в лучшие времена? Серебряных-то, сейчас, наверное, по пальцам перечесть. Хотя в советское время могли запросто и отдать в музей – куда с ними? Сейчас-то – дудки! Народ стал понимающий. Как бы их прихватить? Надо торопиться!
Такие мысли лихорадочно проносились беспорядочным роем в голове вчерашнего финансиста. Тут же он бросился к компьютеру и вытащил на экран перечень наиболее старых и не очень, в том числе самых ценных монет отечественного производства. Даже среди нынешних, оказывается, попадались редкие, а потому ценные экземпляры, бракованные, например, а о более ранних и говорить не приходилось. И почему он не поинтересовался нумизматикой раньше? Наскоро ознакомившись с состоянием предмета, он отложил более серьезные исследования на потом, а сейчас решил немедленно действовать. Только бы успеть!
В нервном возбуждении, накинув только безрукавку, он выбежал на крыльцо и немедленно угодил во что-то липкое и дурно пахнущее. Тут надо сказать, что кот Лео все лето прожил на даче, которая громко именовалась загородным домом. Хозяева появлялись там наездами, в основном, в выходные и по вечерам. А постоянный присмотр за домом осуществлял сосед-пенсионер. У него дома имелось целых два кота, поэтому Лео даже не делал попыток пристроиться к этой усадьбе и довольствовался тем, что есть. Тем более, что кормили его довольно сносно: в свои приезды хозяева насыпали ему полную миску кошачьего корма и наливали немного молока – самую малость, чтобы не прокисло. Во двое стояла еще бочка, полная воды, так что жажды Лео не испытывал. За все это он платил владельцам дома тем, что ловил мышей, поскольку здесь хранились съестные запасы. В дом он проникал через отдушину, в которую прочие коты не допускались. За этим Лео следил строго, не хуже злющей собаки. Иногда его стол разнообразили зазевавшиеся воробьи и синицы. В некоторых случаях подбрасывал что-нибудь съестное сосед. И все шло вполне хорошо в течение всего лета. Чувствуя себя полноправным хозяином дачи, кот по силе возможности наблюдал за порядком и даже не устраивал себе на грядках туалет, выбирая места поскромнее. К продукции грядок он склонности не питал, и лишь огурцы время от времени включались в его меню. Но никакого ущерба хозяевам от этого не проистекало, поскольку весь урожай зеленцов съесть они не могли: он выдался на диво хорош. Выходные на даче становились для Лео праздниками: потрудившись целый день в огороде, хозяева затем старались как следует отужинать. Чего тут только не было! И много деликатесов перепадало ему.
Но лето закончилось. Люди собрали все овощи, выкопали картошку и почти все это раз за разом куда-то увезли. Лео с недоумением наблюдал, как выливают на землю воду из бочек, навешивают замок на баню, сворачивают поливной шланг и цепляют целых два замка на дверь сеней, при том, что дверь в саму квартиру запирается на внутренний замок. Разъехались и обитатели многих других домов. По улице слонялись бесхозные и голодные коты и собаки. Лео тоже оголодал, когда съел остатки корма и изловил последних мышей. Оставаться здесь больше не имело смысла: пришли холода, надо было искать пристанище на зиму. И он пошел в город. Перспективным ему показалось жилище на улице Приовражной, хотя названия он прочесть не мог, да ему оно и не требовалось. А сам домишко напоминал небольшие дачные постройки, с которыми у Лео были связаны самые светлые воспоминания. Здесь не имелось собаки, а главное – кота. И он стал обхаживать хозяина, на предмет навеки поселиться. Однако тот оказался слишком твердолобым, и никак не мог сообразить, что Лео не от безделья дежурит под дверью сеней, и что наступающая зима – не лучшее время для пребывания котов на улице. Время от времени он подавал голос, напоминая, что здесь и пора бы его пустить в дом или хотя бы накормить. Для начала. Бесполезно! Так прошло около двух недель, и Лео совсем отощал, потому что хозяин никаких съедобных отходов не выбрасывал. Да питался ли он сам? И однажды вечером, доведенный до крайней степени раздражения, Лео нагадил на крыльцо перед дверью и навсегда покинул этот негостеприимный двор. Сергей Верхушин, занятый мыслями о шальных деньгах, которые так и просятся в руки, как раз наступил в недвусмысленное послание ничейного кота. Ему бы прислушаться к этому предостережению. Но нет, он не внял недоброму знаку. Легкомыслие и самонадеянность!
Глава 3
– Ну как, Леня, едем? – спросил Бато в пятницу утром. Волин все еще не знал, что делать, но деятельное участие приятеля как-то решало проблему. Пусть и временно. Это хорошо. А там что-нибудь придумается. И он согласился, но прежде уяснил кое-что для себя.
– Слушай, у вас в селе, наверное, какие-то обычаи? А я ведь не знаю!
– Да какие? Утром, понимаешь, все просыпаются, встают. Вечером спать ложатся. Еще работа маленько. Ну, там – завтрак, обед, ужин. За стол садятся. Вот, в основном, и все обычаи. Запомнишь?
– Гы-гы! – сказал Петренко, наводивший глянец на туфли.
– Ладно, едем, – согласился Леня. – Когда?
– Давай после обеда сразу, как уроки кончатся.
День, надо сказать, начинался для него очень хорошо, хотя, если разобраться, ничего замечательного в нем не было. Утром Леня поспешал на занятия, ежась от холодного ветра. Пока не зима, и до входа в учебное заведение можно добежать в пиджаке. Но сегодня ночью крепко подморозило, и там, где имелись непросохшие лужицы, образовался лед. Волин уже приближался к цели, когда вдруг встретился взглядом с зеленоглазой студенткой, также преодолевающей последние метры. Он смотрел на нее чуть дольше, чем следовало, и не заметил льда под ногами. Почувствовав, что они поехали и вот-вот должно состояться падение, он задвигал конечностями очень быстро, стремясь удержать равновесие. И напоминал в это время мима, который бежит на одном месте, и цепляется за воздух, потешая публику. Из публики ближе всего оказалась зеленоглазая и она инстинктивно подхватила падающего под локоть, но, конечно, удержать не могла. И Леня грохнулся на асфальт, выронив папку с учебными бумагами. Тут сзади набежал Бато и вместе с молодой особой склонился над ним:
– Жив? – он оборотился к ней и сообщил: – Дышит!
Леня сердито посмотрел на него, поднялся и извинился перед девушкой, пришедшей ему на помощь. И сказал ей спасибо. И протянул, подумавши, руку:
– Леонид.
И она, тоже подумав, протянула свою:
– Елена.
– Очень приятно, и еще раз спасибо!
– Хорошо, что есть еще самоотверженные люди, – добавил Бато, – и сразу приходят на выручку. Исправляя чьи-то глупости.
– Как это? – поинтересовалась она.
– Ну, вот эти его башмаки, и мои тоже. Ведь у них какие подошвы? Пластмассовые. Они скользят даже на паркете, а тут лед. А чтобы создать видимость надежности сцепления их с этим… с субстратом, нарезали протекторы, как у бронетранспортера. Так они все равно пластмассовые. А сколько туда набивается грязи, зимой – снегу! Вот это наши конструкторы.
Разговаривать дальше уже не осталось времени, и они поспешили на занятия.
Волин, впрочем, учился в этот день невнимательно. Две темы занимали его мысли: встреча на замерзшей луже – что почему-то согревало его, – и предстоящая поездка в гости.
Бато сразу после пропажи денег одолжил Лене необходимую сумму, и телефон Волин уже приобрел, отчитавшись по нему тут же родителям. Поэтому уж отказываться от поездки в гости к Шагдаровым не представлялось возможным. Перекусив после занятий, они двинулись в путь, предварительно покапав молоком, поскольку водка не годилась: неизвестно, сколько постов ДПС предстояло миновать. Совершив это действо, Бато удовлетворенно произнес:
– Ну, понеслись!
Это прозвучало слишком громко, поскольку ползли они по городу чуть быстрее черепахи, то и дело томясь в пробках. Куда бы лучше выехать рано поутру, но Бато сгорал от нетерпения. Впрочем, за городом удалось развить скорость до 60 километров в час, что казалось замечательным, учитывая минимальную подготовку водителя.
– Да ты сильно не разгоняйся, – советовал ему Леня. – Успеем до Нового года.
Он то и дело поправлял на голове шлем, наползающий на глаза – никудышный шлем старой постройки, найденный Шагдаровым где-то у земляков. Сам Бато приобрел нормальный, сразу с покупкой транспортного средства. Оно для продолжительных поездок оказалось для двоих тесновато и через час пути решили передохнуть и размяться.
– Ну, спасибо тебе, что подвез, – сказал Леня, уперев руки в бока и сгибаясь-разгибаясь задеревеневшим туловищем, – дальше я сам, пешком. Ты только карту набросай, куда идти, где сворачивать. Тут, на грязи – основные пункты. Я запомню.
– Да-да, – отозвался товарищ. – Тут остались-то пустяки – всего 150 километров. Не заметишь, как дойдешь. А вообще-то, садись за руль, пора поменяться. Только шибко не гони. Не создавай турбулентность.
Леня и не собирался гнать. Опыт вождения мотоцикла у него невелик, где уж тут гнать! И он держал скорость в пределах 40 километров, вводя в раздражение пилотов попутного транспорта.
– Давай-ка поменяемся! – наконец, не выдержав, крикнул в ухо Лене владелец скутера, когда они преодолели еще 12 километров. И Волин тут же согласился, утомленный непривычной вахтой.
Мелкие перелески меж тем сменились степью, деревни уменьшались в размерах, зато множилось число здоровенных травяных рулонов на полях, и чаще попадались мелкие стада парно- и непарнокопытных. Рулоны тут и там загружались в кузова и тракторные телеги, скотину же никто не беспокоил, и она мирно паслась на стерне, временами отгрызая клок сена от ближайшего рулона.
Памятуя, что путешествовать вдвоем на двух колесах довольно утомительно, через академический час Шагдаров сделал следующую остановку у двухэтажного маркета в протяженном селе. Тут они выпили газированной воды и прошлись взад-вперед по прилегающей микроплощади.
– Я вообще-то еду по семейной традиции, – сообщил Бато. – Мой дедушка, чабан, как-то поехал в город, откуда мы сейчас. Дела сделал, надо уже домой, а на автобус билетов нет. Так, говорят, часто бывало. Ловить попутку – дело неверное, да и это надо делать за городом. А пока из него выберешься… А дедушка был передовиком, денег – куры не клюют. Чего только не имел! Ну, пошел он в универмаг и сходу купил мотоцикл – простенький, чтобы доехать до дому. И доехал, хоть бы что. Но тот мотоцикл давно раскурочили. Ну и вот.
– Ничего себе!
– В другой раз он чуть не купил моторную лодку. Знакомый дальний у него был, рыбак. И задумал купить «Запорожец». А с деньгами – напряженка. И говорит деду: «Купи лодку!». А дед: «Да куда я с ней в нашей степи?». Еле отговорился. Но дал взаймы сколько-то денег, типа отступные. Чтобы не портить отношения. Потом хотели ему продать комбайн, но тут уж бабушка не согласилась: «Зачем нам комбайн? В город на нем не поедешь, зерно не выращиваем. Да и ремонта еще сколько: одного колеса нету!». Но комбайн пригнали, вроде как на временное хранение – до сих пор так и стоит, бурьяном зарос.
Леня покачал головой, потом спросил:
– А как будет «Здравствуйте!»?
– Сайн байна! – по литературному, а на слух – сэм бэнэ! Но ты пока что здоровайся, как привык, а уж когда наловчишься, другое дело.
Дальнейший путь преодолели без остановок. Смеркалось, когда они под лай собак подкатили к обширной усадьбе, стоящей в километре от села. Двигателя скутера не было слышно, но на лай собак кто-то вышел.
– Это я! – возвестил Бато, – мы, вместе с другом.
Неясная под навесом крыльца тень по мере приближения обернулась пожилым мужчиной, вслед за ним на крыльцо вышла женщина в платке на плечах.
– Елки-палки, – в замешательстве пробормотал Волин, – мы же ничего не захватили!
– Не волнуйся, тут все есть, – отвечал Бато. – А вот и отец.
– Здравствуйте! – наклонил голову гость, когда хозяин приблизился.
– Здравствуй, здравствуй! – отозвался тот и пожал руку, потом похлопал по плечу сына.
– Это Леонид, а вообще – Леня, – представил своего пассажира Бато. – А это батя мой, Жаргал Дамбинимаевич. А это мама, Долгор Ринчиновна, – закончил он, когда к ним присоединилась и его мать.
– Очень приятно! – гость опять наклонил голову.
– Еще братишка Лопсон, он в школе. Или пришел? – спросил Бато.
– Нет еще, – отвечал отец, – на секции. Но должен прибежать, знает, что ты едешь. И с гостем.
– Так давайте я сгоняю за ним, да, Леня? Делов-то – пять минут.
Тут отворилась, завизжав, калитка и появился младший Шагдаров.
– Ну вот, – удовлетворенно заключил глава семейства, когда Леня и Лопсон обменялись приветствиями, – пойдемте в дом. Жалко, нету Дулмы. Это дочь, – пояснил он Волину, – тоже студентка. Она на учебе.
Две приусадебные собаки, обнюхав гостя и не обнаружив ничего предосудительного, лояльно завиляли хвостами и проводили все собрание до дверей.
Однако же младший не удержался и, отринув приличия, поспешил к скутеру – познакомиться с ним поближе. Бато довольно засмеялся, заулыбались и все остальные.
Между тем прибывшие вдруг почувствовали приступ аппетита, раздразненного долгой дорогой, чересчур свежим воздухом и запахом горячих фабрикатов кухни.
– Ну, заходите, заходите; заходи, Леня, – пригласил хозяин, распахивая дверь дома. – Давненько гости не заглядывали.
***
Верхушин немедленно составил план действий по изъятию старых монет из средней школы имени Л. Н. Толстого села Трудового, и приступил к его реализации, совершенно не отвлекаясь ни на что другое. План в таком сложном предприятии, конечно, решает успех дела. Проще всего было бы отправиться прямо в школу, представившись аспирантом университета, исследующим аспекты дальнейшего движения выпускников школ. Удостоверение изготовить не составило бы труда. Однако же появление аспиранта могли связать с последующим исчезновением денежной коллекции. И начать расследование с составлением фоторобота. По той же причине не следовало наносить визит в сельскую администрацию. Пришлось отмести также фантастический проект использования дрона. И главным образом потому, что никто бы не открыл ему дверь или окно. И последнее пришлось бы разбивать, что беззвучно сделать невозможно. Ехать в село и организовывать экспроприацию сокровища на месте выглядело глупостью. Да. Хотя без тайной поездки туда не обойтись. Проект №8, на котором он остановился, предусматривал привлечение к операции кого-то из уроженцев села, ныне проживающих в городе. Особо заманчивым казалось привлечение студентов, как наиболее нуждающейся категории горожан. Первым делом поэтому он отправился на стареньком отцовом автомобиле в Трудовое и определил, какой из пяти магазинов здесь наименее популярный. Как и следовало ожидать, это оказался Минисупермаркет «Радуга». Данная вывеска закрывала собою всю верхнюю часть фасада, ширина которого составляла не менее пяти метров; в длину здание простиралось на шесть метров. Не заметил Верхушин возле торговой точки ни автомобилей, ни скопления покупателей. Это как раз и было нужно. Правда, многое еще зависело от того, насколько раздражен такими прискорбными обстоятельствами продавец. Но хозяйка прилавка случилась вполне доброжелательной дамой, особенно когда покупатель приобрел четыре напильника, пояснив, что для обучения ребят в его колледже постоянно приходится закупать кое-какие инструменты, поскольку они часто теряются или тупятся. Он также хотел купить кувалду, заметив ее в уголке хозтоваров, но она оказалась недостаточно тяжелой для финансово-юридического колледжа, и он с сожалением отказался от своего намерения. Мимоходом молодой человек поинтересовался, много ли выпускников школы учится в городе, и не ошиблись ли некоторые в выборе профессии. Он мог бы пристроить таких в колледже, поскольку в его учебном заведении ощущается недобор. Главное – сдать небольшой экзамен, но это простая формальность. После окончания учебы специалист будет работать в банковской сфере, сводить дебет с кредитом и получать за это до 100 тысяч рублей в месяц. На первых порах. Продавщица слушала с округлившимися глазами. Ибо ее сыну в скором времени предстояло вылететь из школьного гнезда и – куда? Тут же она назвала несколько фамилий и в каком именно учебном заведении грызет гранит выходец из Трудового. Записывая, Верхушин лихорадочно соображал, как выйти из затруднительного положения, куда он, увлекшись живописанием колледжа, угодил. Ибо вызвал слишком большой интерес.
– Есть только одно условие, – наконец, нашелся он. – Нужно, чтобы оба родителя обучающегося являлись банковскими или прокурорскими работниками. Так сказать, профильными родителями.
Тень разочарования обозначилась на лице продавщицы: ни она, ни ее супруг никогда не имели дела с большими деньгами. На всякий случай она спросила, как найти преподавателя, и он не мог отказать ей, назвав адрес московского знакомого и его же ФИО. С тем и откланялся, еще раз сокрушенно посмотрев на кувалду. Не успел он выйти, как дверь распахнулась и в магазин с возгласами «Соль! Соль!» вбежали несколько человек, тут же начав толкаться в очереди. «Этого только не хватало!» – с досадой подумал Серега, бочком пробираясь к выходу, пока прибывшие не заинтересовались незнакомцем. Но, похоже, им было не до него. К торговой точке спешили опоздавшие.
– А что случилось? – спросил Верхушин у бегущих. – Дефицит привезли?
– Глава сказал: «Соли в стране много!» – глянув на него безумными глазами, непонятно воскликнула дородная женщина и ласточкой взлетела на крыльцо.
«Что-то творится странное, – подумал Сергей, заметив растущие очереди и у других магазинов, – как бы это не сорвало монетную операцию. Надо выяснить, в чем тут дело». На этот раз для разъяснений он выбрал подслеповатого деда, уже возвращавшегося из магазина с полной сумкой, которую едва нес. Тем не менее, вид у него был счастливый.
– А что, дедушка, в самом деле все так серьезно? – с простецкой миной вопросил он. Дед поставил ношу на землю и, отдышавшись, сказал:
– Еще как!
Выяснилось, что бухгалтеру администрации позвонила из города родственница и сообщила о затоплении регионального солерудника в результате проливных дождей, и как бы всем не остаться без соли. Весть тут же разнеслась по селу. Стал собираться народ, чтобы услышать все из первых уст. Хотя некоторые, не теряя ни минуты, сразу устремились к торговым точкам.
– Без паники! – сказал глава поселения. – В стране еще достаточно соли! Немерено!
Это явилось сигналом к действию, особенно, когда стало известно, что эти же слова якобы произнес и губернатор. Сомнений не оставалось: грянул соляной кризис! Несчастный глава: на кой черт он ляпнул про неисчерпаемые запасы! Что стоило ему промолчать, как поступил бы любой порядочный руководитель; сказаться больным или отбыть в неотложную командировку! Так нет же… Его супруга, долго удерживаемая главой, грубо говоря, била копытом и, улучив момент, тоже бросилась в магазин. Но не успела: весь наличный запас пищевого хлористого натрия уж был раскуплен.
«Вот же пакость какая!», – сокрушенно размышлял Верхушин, в подавленном настроении выбираясь из Трудового. Штурм денежной витрины проводить в таких тревожных обстоятельствах представлялось немыслимым. Однако, проезжая к городу, в других поселениях у магазинов никакой толчеи он не заметил; никакого ажиотажа не наблюдалось и в самом облцентре. Оказалось, что тревога ложная – да, выпали весьма обильные осадки, но затопило лишь пол в подъезде конторы добывающего предприятия. Соль совершенно не пострадала. Понятно, что это немедленно станет известно в Трудовом, а может, уже и стало. У Сергея Верхушина отлегло от сердца – надо надеяться, все устаканится.
Теперь предстоял следующий, многотрудный этап – найти подходящего кандидата из числа вчерашних школяров этого села. Тут нельзя было допустить осечки, иначе на серебряно-медном проекте пришлось бы поставить крест. Два первых кандидата не оправдали его надежд: один, услышав о возможности подзаработать на деле с ночным проникновением в закрытое помещение, сразу пошел в отказ, другой немедленно поинтересовался суммой, которую он заработает. Сергей даже примерно не представлял, на сколько может потянуть коллекция, ибо не разглядел ни одной монеты. «Лет на пять», – некстати мелькнула мысль, но студенту он уверенно сказал:
– 40.
– Рублей?
– Ну да. Тысяч.
– Э, нет! Если бы зеленых!
Проклиная жадность людскую, Верхушин сплюнул и ушел ни с чем.
Следующей в списке значилась Виолетта. Фамилии второпях он не записал, но жалеть об этом не приходилось – ибо не пойдет же он на дело с женщиной! Хотя, конечно, бывают разные. Но это когда есть из кого выбирать. Много ли выбора из одной Вилолетты?
Оставались еще два человека. Настроение у Сергея портилось. Но надо идти до конца – решил он, и сразу после разговора с рвачом поспешил по адресу очередного учебного заведения. Вот и оно. Снующие туда-сюда студенты не могли припомнить никакого Пегова но, наконец, удача улыбнулась розыскнику:
– Да конечно, знаем! – заверили двое спешащих к дверям парней. – Он побежал в столовку. Вон она!
Сергей подходил к общепитовской точке с боковой стороны и уже хотел обогнуть строение, как вдруг услышал за углом разговор на повышенных тонах:
– Это ты упер у Леньки деньги? – грозно вопрошал один голос. Второй что-то невнятно бормотал. Сергей уже хотел продолжить свой путь, как вдруг услышал фразу, пригвоздившую его к месту:
– У вас что, в Трудовом – одни жулики?
