Ловушка для Хаоса

– Конечно! – пробасил здоровяк Лумпизан.

– Задача сложная, но у вас уже есть опыт. А по маршрутам у меня предложение такое: Узо отправится в Северный филиал к профессору Гимелю – у него одна сефира, но самая главная, это – Кетер. Берой заберёт три сефиры у профессора Далет из Восточного филиала, а Лумпизан – другие три у профессора Вава из Северо-Восточного филиала. Я уже сообщил, и они встретят вас. А потом надо отправляться в Афранию к Алефу. Проходы туда есть в каждом филиале – через картины, как и здесь. Только они все разные. Не удивляйтесь. И начинать надо сегодня. Так вы выиграете время. Это важно. А я пообщаюсь с Алефом.

– Я могу помочь? – спросил Асмус.

– Нет, Мастер, спасибо. Ты уже сделал свое дело, и сделал хорошо, – ответил Ректор, – можешь идти домой.

– Ну, если что, я готов помогать. Пока, парни, удачи! – Асмус попрощался и вышел.

Бейт дал знак гному, и Гарфункель достал из шкафа четыре одинаковых рюкзака. Три из них вручил студентам, а четвёртый заплечный мешок гмур быстро надел сам.

– Тут вам на дорогу немного еды, вода, пара тёплых вещей…– Ректор с удивлением взглянул на своего помощника.

Гарфункель смущенно пожал плечами.

– Я бы тоже пошёл в поход. Я хорошо знаю пещеры и морском деле не новичок, могу пригодиться. В дороге понадобится помощник. А я – надежный парень! Возьмите меня с собой, если профессор отпустит, – попросил он.

– А что, это идея, – Бейт с любопытством взглянул на гмура, а потом на Узо. Голубые глаза смеялись, и он обратился к студенту:

– Думается мне, что тебе придётся идти пещерами под землей. Картина у Гимеля очень смахивает на пещеру. Как решишь?

– Согласен, – ответил Узо, и гном очень обрадовался.

Он подошел к Узо и встал рядом с ним.

– Мы теперь команда, – гордо произнес Гарфункель, и они пожали друг другу руки.

– Ну что, коллеги, пора. – Ректор Бейт поднялся первым, и за ним встали все остальные.

На выходе из Университета попрощались, студенты сели на велосипеды, которые стояли на площадке перед зданием, и разъехались в разные стороны: Узо и Гарфункель – на север, Берой – на восток, а Лумпизан – на северо-восток. Велосипед гнома был поменьше размером, но он энергично утил педали впереди Узо, и тому пришлось приналечь, чтобы не отставать.

* * *

Высоко в небе кружили три чёрных голубя. Они разделились: один из них полетел за Узо и Гарфункелем, другой – за Бероем, а третий – за Лумпизаном.

Ректор увидел этих птиц. Он не удивился посланникам Хаоса, вернулся в читальный зал и подошёл к картине. Внимание привлекла новая деталь. Это было светло-зелёное облако, похожее на человеческую фигуру в плаще с капюшоном, на опушке леса. «Приглашение от Алефа. Похоже на Тутоса. Надо идти», – подумал Бейт. Он поднял обе руки, из ладоней на холст упал сноп света, и маг вошёл в картину… Там, на опушке леса, облако превратилось в человека в плаще, и они с профессором скрылись в лесу.

Кроны деревьев сомкнулись, образовав непроницаемый купол.

Узо и Гарфункель

Стемнело. В сумерках Узо и Гарфункель подкатили к зданию госпиталя, поставили велосипеды на стоянку и вошли внутрь. В вестибюле их ожидал доктор Гимель, директор филиала. Это был средних лет мужчина в больничном халате, черноволосый и черноглазый, невысокий ростом и худощавый, быстрый и порывистый в движениях. Они молча поздоровались и прошли в кабинет на втором этаже.

* * *

Голубь облетел госпиталь снаружи и уселся на ветку дерева рядом со зданием. Во многих окнах горел свет, некоторые из них были открыты – стоял тёплый летний вечер. Голубь сидел перед одним из неосвещённых закрытых окон на втором этаже.

* * *

Гимель, Узо и Гарфункель вошли в тёмный кабинет. Директор зажёг свет, зашторил окно, подошёл к книжному шкафу и сделал круговой пасс руками – на полке возникла шкатулка. Из неё доктор достал белый матовый шар, такого же размера, как и первые три сефиры, и вручил его студенту. Шар ярко сверкнул белым цветом и погас.      Студент почувствовал моментальный мощный прилив энергии, а потом приготовился спрятать сефиру под одеждой.

* * *

В зашторенном окне напротив голубя, внезапно вспыхнул яркий белый свет. Птица стремительно слетела с дерева, блеснул короткий металлический клюв, и, сложив крылья, голубь, как снаряд, ударил в окно. Стекло со звоном разбилось, птица на секунду запуталась в шторе, но прорвалась в комнату, превращаясь в смерч. Этой секунды как раз хватило Гимелю – с его ладони образовался, готовый слететь в направлении Тёмного, огненный шар; но чуть раньше из сефироты Кетер, вспыхнувшей ярким светом, вылетела маленькая белая молния и ударила в посланника Хаоса – он вспыхнул и сгорел без следа. Оружие мага не понадобилось, шар погас и исчез. Узо спрятал Кетер в нагрудный мешочек.

– Идите сюда, – позвал Гимель студента и гнома к большой картине на стене кабинета. На ней был изображен вход в тёмную пещеру.

– Еще вчера я не мог разобрать, что на ней нарисовано, какое-то тёмное пятно, отдаленно напоминающее пещеру, но никакой ясности, только смутные разводы, – доктор задумчиво указал на холст, – а сейчас понятно. Это пещера. Узо, Гарфункель, вам – туда.

Студент и гном попрощались с доктором и просто ушли в картину. Там они появились около входа в подземелье и вступили в темноту пещеры. Изображение на холсте начало пропадать, и через несколько секунд на стене кабинета висел большой холст, расмалёванный в неопределённые цвета. Алеф закрыл этот проход в Афранию, чтобы слуги Хаоса не могли проследовать за Узо и Гарфункелем.

Берой

Дорога к Восточному филиалу пролегала по полям, и Берой ещё в пути заметил высоко в небе чёрного голубя, который летел за ним. Он без труда понял, кто это.

Солнце садилось, когда студент подъехал к кампусу филиала.

Восточный филиал занимал большую территорию и состоял из многих зданий и учебных корпусов, поэтому многие студенты и сотрудники передвигались по кампусу на велосипедах и самокатах. У въезда Бероя поджидали несколько студентов. Он поздоровался и объяснил, что всем надо переодеться и поменяться велосипедами и самокатами.

– За мной следят, – сказал он, – работаем быстро.

Студенты позвали друзей, все смешались в небольшую толпу, переоделись и разъехались в разные стороны. Где теперь Берой, сверху определить было невозможно, и голубь, потеряв его из вида, парил кругами.

Быстро стемнело. Птица опустилась ниже, села на ветку дерева и превратилась в летучую мышь. Она бесшумно взлетела, раскинув перепончатые крылья. Однако, словно поняв, что одной ей не охватить всю территорию, вдруг разделилась в воздухе на несколько маленьких летучих мышей, стремительно разлетевшихся по студенческому городку.

Берой подъехал к одноэтажному домику и вошёл внутрь. Там его встретила директор филиала профессор Далет, невысокая плотная женщина, с короткой, под мужчину, стрижкой, одетая в джинсы и рубашку. В кабинете на диване сидел фокстерьер Убобой, любимец профессора. Пёс мячиком соскочил с дивана, радостно высоко подпрыгнул и парень подхватил его на руки.

– Привет, Убобой!

Собака лизнула Бероя в щеку – они давно знали друг друга и дружили, студент часто бывал в филиале.

Далет знала, что нужно делать. Она молча подошла к одному из книжных шкафов, так же, как Гимель, достала шкатулку и три матовых шара: красный, жёлтый и зелёный. Убобой спрыгнул на пол и уселся около ног Бероя.

– Гебура, Тиферет и Нецах, – произнесла Далет, передавая шары парню.

Они ярко сверкнули, каждый своим цветом, озарив комнату, и Берой, также, как и Узо, почувствовал сильнейший прилив энергии, что захотелось взлететь… Шары сразу погасли, стали матовыми, и ощущения прошли. Берою показалось, что сефиры приветствовали его: «Привет, друг! Вот мы – здесь, возьми нас!» Студент взял их в руки.

В это самое время мимо домика пролетала маленькая летучая мышь и сквозь щели в шторах в окне заметила яркую разноцветную красно-жёлто-зёленую вспышку.

Летучая мышь села на землю, оборотилась в обычную мышку, которая юркнула в приоткрытую дверь дома. Она прошмыгнула по прихожей и коридору к двери кабинета и замерла там перед узенькой полоской света, проникающей в тёмный коридор через щель между нижним краем двери и полом.

      Фокстерьер Убобой настороженно поднял уши, уставившись на пол под входной дверью – охотничий пёс почуял мышь.

Профессор и студент изучали большую картину на стене с изображением реки, протекающей по опушке леса, дороги вдоль берега и белого луча на голубом небе.

– Пора, Берой,– сказала Далет, – сефиры усилят твои магические способности. Удачи тебе!

Студент спрятал сефиры в нагрудный мешочек под одеждой и шагнул в картину… В этот же момент мышка прошмыгнула в щель под дверью, молнией пронеслась по полу, подпрыгнула и пропала в картине. Моментально следом за ней, звонко тявкнув, прыгнул фокстерьер, и тут же исчез Берой… Всё произошло одномоментно!

– Убобой… – вскрикнула Далет. В комнате осталась она одна.

А на картине на дороге возник Берой, маленькая мышка, юркнувшая в придорожную высокую траву, и Убобой, который преследовал её. Через секунду пёс появился из травы, держа в зубах мёртвую мышь. Он сбросил трупик на землю около ноги студента, облизнулся и посмотрел на Бероя, наклонив голову. Тушка мыши бесследно растаяла, как будто её и не было.

– Молодец, Убобой, одним следом за нами меньше, – парень ласково погладил собаку и отправился по дороге, а фокстерьер побежал рядом.

На глазах профессора изображение на картине пропадало, и через несколько секунд там были видны лишь широкие беспорядочные мазки разных цветов. Алеф закрыл и этот проход в Афранию, как след Бероя с сефирами.

Далет вышла на порог домика. На газон слетались летучие мыши. На глазах профессора они сбились в плотный ком, превратились в одну летучую мышь, которая стрелой взмыла в небо. В руке мага возник маленький огненный шарик, Женщина бросила его вслед улетающей Посланнице Хаоса – оружие попало в цель, и яркая вспышка в воздухе указала на смерть Тёмного.

Лумпизан

Лумпизан подъехал к Северо-Восточному филиалу, центральное место в котором занимала обсерватория с телескопом, оставил велосипед на стоянке перед зданием обсерватории и вошёл внутрь. Там он быстро нашёл кабинет директора Вава. Профессор своими габаритами не уступал Лумпизану, волосы имел чёрные, всклокоченные и курчавые. Он ждал Лумпизана. Встав из-за стола и заняв сразу половину кабинета, Вав громко и весело приветствовал студента. Директор двигался легко и быстро, несмотря на свои внушительные размеры, он как-то сразу оказался около книжного шкафа, так же, как Гимель и Далет, достал из него шкатулку с шарами и передал их Лумпизану.

– Держи, это Хокма, Бина и Хесед, – сказал Вав и показал на большую картину на стене, – тебе – туда…

Как только он произнёс названия сефир, они ярко засветились, и студент почувствовал, что его буквально распирают мощь и огромная сила.

– Ы-ых! – вырвался могучий рык у него из груди.

Шары погасли, и всё прошло. Парень даже обалдел – никогда прежде он не испытывал ничего подобного. Вот бы ещё раз! Но он взял себя в руки и успокоился.

Рыжий здоровяк подошёл к картине – на ней был изображен паровоз с короткой толстой трубой на фоне гор и голубое небо с белым лучом, уходящим к горизонту над железной дорогой. «С этим я разберусь», – подумал он и вслух спросил:

– Как нашли шарики?

– Обшаривали всё небо и локаторами, и телескопами, всю аппаратуру настроили и увидели их ещё далеко в небе. Вычислили место падения, Брункелло с Дашером их там ждали и прямо на лету словили. Парни просятся с тобой в поход. Возьмёшь?

Вав был также быстр в как мыслях, так и в движениях, дела решал всегда конкретно и оперативно, ставил прямые вопросы и любил полчать такие же ответы.

Лумпизан знал Вава с первого курса, профессор был понятен и близок ему по темпераменту: «Подумал – сказал – сделал». Студент походил на него. Поэтому он ответил коротко:

– Опасное дело, не прогулка по парку.

– Ребята надёжные, крепкие, умники и спортсмены… мои студенты, не подведут. Помогут, и тебе не так одиноко в пути будет, и им полезно в серьёзном деле поучавстовать!

– Знаю обоих, они же друзья, возьму.

Вав моментально оказался у двери, приоткрыл её и позвал:

– Заходите.

      В кабинет вошли два студента. Один – невысокий, быстрый, весь налитой взрывной силой, кареглазый блондин Дашер, а другой – высокий и сухой, абсолютно спокойный и даже флегматичный, лысый голубоглазый Брункелло. У обоих за спинами висели рюкзаки.

– Сразу и с рюкзаками, – с удовлетворением проговорил Лумпизан.

– Так, захватили на всякий случай.

– Тогда вперёд.

И только они двинулись к картине, как дверь приоткрылась и в неё просунулась голова мальчишки, такого же черноволосого, растрёпанного и курчавого, как директор Вав.

– Пап, я тут необычную птицу подбил, все время пыталась влететь в ваше окно… А потом напала на меня, когда я попытался отогнать её. У неё железный клюв! Можно войти? Я занимался стрельбой из лука и вот…

– Входи, Ролик, – разрешил профессор.

Дверь не успела даже шелохнуться, а десятилетний мальчуган мгновенно оказался в середине кабинета с мертвым чёрным голубем в руке – скоростью движений он был копией своего отца.

– И как ты его… – не договорил Вав, потому что голубь на глазах растаял в воздухе, и на пол упал кусочек металла.

– Стрелой из лука, раз – и навылет, – ответил мальчик, – и сразу к вам… Исчез, – с удивлением произнес Ролик, поднимая металл с пола.

– Покажи-ка.

Лумпизан взял у мальчика железный клюв голубя.                        – – – Тёмный. Ты легко отделался, Ролик. Молодец, что сразу уложил его!

Парнишка гордо улыбнулся.

– А кто такой Темный?

– Потом расскажу, – ответил Вав. – Иди, продолжай тренироваться.

Ролик убежал.

– Пора.

Лумпизан вручил по одной сефире Дашеру и Брункелло, и все втроём подошли к картине.

– За мной!

Первым в ней исчез большой рыжий студент, а вслед за ним, друг за другом, Дашер и Брункелло. На картине появились все трое. Лумпизан забрал сефиры у студентов, спрятал их в нагрудный мешочек под одеждой, и они направились к паровозу. Изображение стало исчезать. Через минуту на стене висел холст, закрашенный разноцветными полосами – такой же, как у Гимеля и Далет.

Следов парней с сефиротами во Фризе не должно было остаться ни одного. Алеф строго придерживался своих правил.

Встреча в лесу

Бейт и Тутос встретились на опушке леса, и, как только углубились в него, кроны деревьев сразу образовали купол. Ректор впервые увидел Тутоса, а лесной маг впервые предстал в естественном виде. Он, казалось, не шёл, а парил в воздухе, и его длинная плащ-накидка слегка колыхалась у земли, а ног не было видно. «Тутос без ног?», – подумал профессор. Маги остановились на поляне среди огромных деревьев. Опустилась толстая ветвь, как скамья, они присели, и складки плаща Тутоса, свесившиеся к земле, подтвердили догадку Бейта – ноги у Тутоса отсутствовали. Из-под светло-зелёного плаща показалась худая рука с длинными пальцами, которая откинула капюшон, и Ректор увидел абсолютно лысый, обтянутый сухой светло-коричневой кожей череп, на котором не было ушей и бровей, а лицо бороздило множество шрамов. Длинный правильной формы тонкий нос и губы уцелели, а большие тёплые карие глаза лесного мага выглядели удивительно и диссонировали с его искалеченным обликом. Соратнику и другу Алефа пришлось пережить много боли и испытаний, и прошедшая война с Хаосом оставила свои страшные следы на его теле.

– Ну вот, мы и познакомились, профессор Бейт, – у Тутоса оказался низкий мягкий голос. – Я – Тутос, друг Алефа. Он не может покинуть замок и оставить сефиры, его обложили со всех сторон и стерегут Тёмные Хаоса. Я знаю, что твои парни доставили Алефу первые три. Они проходили через лес. Я их видел. Отличные ребята! Твои ученики?

– И я рад познакомиться с тобой, Тутос. Спасибо. Мои. Стоящие парни.

– Алеф просил передать, что нынешний Хаос сильнее предыдущего и быстро набирает мощь. Он сомневается, что, объединив все сефиры у себя в замке, с помощью заклинаний можно победить Хаоса. Его надо выманить из логова. Там он неуязвим. Понадобится объединить наши силы – Алефа, твою, и мою, и твоих парней. Алеф уверен, что сефиры их признали, раз позволили доставить себя к Алефу. Это значит, что магия твоих студентов стала сильной. Сефиры делятся с ними свое магией. Они ведь сейчас в деле?

Бейт кивнул.

– Они пока этого не чувствуют, но это так, – продолжал Тутос, – они будут здесь, когда придёт решающий момент. И тогда Алеф позовёт тебя. Охотничьи псы Тёмного рыщут по всему Срединному миру и по всей Фризании, будь осторожен. Как только ты вернешься, Алеф на время закроет эту дверь в твоей библиотеке. Хочешь что-нибудь сообщить ему?

– Я всё понял. Мои парни уже в пути. Узо и Лумпизан доберутся первыми, а Берою придется труднее всех, но он хорошо подготовлен и справится. До свидания, Тутос. Береги себя.

– До свидания, Бейт. И ты береги себя.

Лесной маг исчез. Лес раскрыл свой купол, и профессор увидел сквозь крайние деревья солнечную поляну с баобабом. Ректор вернулся на поляну, к баобабу и вошёл в его ствол.

Тут же луч в небе потемнел, и кроны деревьев моментально сомкнулись в купол. На поляну через несколько секунд опустился чёрный смерч и превратился в Тёмного охотника. Он попытался проникнуть в ствол баобаба вслед за Бейтом, но дерево не пустило его – Алеф закрыл эту дверь между Афранией и Фризанией.

А в библиотеке, как только Ректор Бейт вступил на пол, картина сразу же потеряла изображение – на стене висел в раме размалёванный разными красками холст.

Битва с троллями

Узо и Гарфункель углубились в пещеру. Подземный ход шёл вниз, свет снаружи слабел, и сумрак постепенно сгущался. Скоро стало совсем темно. Гарфункель видел в полной темноте – таким свойством обладают все гмуры, а зрение Узо вдруг необычайно обострилось – он также хорошо видел вокруг. Студент ощутил тепло магического шара на своей груди и понял, что Кетер дал ему новую способность. Послышался плеск воды, повеяло холодом и сыростью. Коридор повернул и закончился – путешественники оказались в огромном пещерном зале, на берегу широкой и медленно текущей реки. Здесь было немного светлее, чем в подземном коридоре, из которого ни вышли. Свет излучали сталактиты и сталагмиты, которые причудливо росли колоннами из пола вверх или спускались, как сосульки, вниз с потолка. Эти пещерные образования отличались от обычных соляных, белых и непрозрачных, – все они имели разную степень прозрачности, причём внутри некоторых из них находились тёмные комки какого-то вещества.

Внезапно откуда-то проник дополнительный свет, и пещерное пространство пришло в движение: бесшумными тенями начали метаться громадные летучие мыши-вампиры. В зал вплыли две лодки. В каждой сидели по три вооруженных гмура. На носу и на корме лодок светились огни. Гмуры держали наготове луки со стрелами. Одна из летучих мышей вдруг резко спикировала на первую лодку и, раскрыв зубастую пасть, напала на гмура. Он упал в воду. Другие сразу выпустили из луков целый град стрел, которые пронзили нападавшую тварь, и она рухнула в реку. Гмура моментально вытащили из воды его товарищи. Раздался громкий всплеск – и гигантская летучая мышь исчезла, только огромные круги указывали на то, что какой-то хищник одним махом утащил её на дно.

А на реке началась битва – летучие вампиры нападали, а гмуры метко отстреливались и ловко орудовали мечами. Пронзённые стрелами и разрубленные мечами скальных гномов хищники падали в воду и немедленно исчезали, становясь кормом для подводных обитателей реки.

Вдруг раздался низкий хриплый рёв, и из темноты подземелья появился огромный пещерный трехметровый тролль, весь покрытый пучками грязной серой короткой шерсти. Увидев лодки гмуров, он выломал кусок большого сталактита и метнул его в ближайшую лодку. От удара лодка опрокинулась, и гмуры с криками попадали в воду. Тролль заревел еще громче, широко открыв пасть с большими желтыми клыками, вступил в реку, и пошёл к барахтающимся человечкам, намереваясь поймать и сожрать их. Гмуры из другой лодки стреляли из луков, но тролль, прикрыв глаза огромной ладонью, не обращал никакого внимания на впивающиеся в него стрелы – добыча и еда были так близко!

Узо почувствовал, как в нём закипает гнев, в голове возник облик тролля, сефира Кетер на груди разогрелась, и студент, неожиданно для себя, вдруг превратился в ещё более огромного и страшного пятиметрового тролля покрытого густой чёрной блестящей шерстью. Он громко и низко заревел, гулко ударил себя в грудь громадным кулаком, вошёл в воду и направился на другой берег, свирепо глядя на первого тролля, оскалив большие острые белые клыки. Первый тролль мгновенно замолчал, увидев более сильного сородича, который явно угрожал ему. Он испугался и, опустившись на длинные руки – на четвереньки, скачками удрал в темноту пещерного зала. Гмуры из другой лодки успешно выловили всех своих товарищей, дружно взялись за вёсла и быстро уплыли вниз по течению тёмной подземной реки. Узо-тролль поднял из воды перевернутую лодку, вернулся на свой берег и снова превратился в обычного человека.

– Быстро уходим, я чувствую, сейчас появятся другие тролли, – тихо сказал он Гарфункелю.

Через несколько секунд из глубины подземелья послышался их рёв – тролль позвал подмогу, и они приближались. Путешественники сели в лодку и отплыли по реке вниз по течению вслед за первой лодкой с гмурами. Едва только они скрылись, как в подземный зал вбежали три пещерных тролля. Вслед за первым, с тёмно-серыми пучками шерсти, появились его страшные соплеменники: один – с жуткими длинными клыками, торчащими изо рта, как у огромного кабана, весь косматый, покрытый грязной рыжей шерстью, а другой – пятнистый, пятиметровый и двухголовый. Они с яростью выломали несколько сталактитов и швырнули их в реку – вслед лодки с Узо и Гарфункелем. А в пещерном зале появилась стая огромных летучих мышей – целое полчище голодных вампиров, которые тут же набросились на троллей. Они жадно впивались в шею, в руки, в спину, в грудь – рвали мясо и сосали кровь. Завязалась битва – тролли срывали со своих тел нападавших, ломали их кости и сбрасывали в реку. Численный перевес был на стороне летучих хищников. Двум из пещерных громил удалось убежать – с воем они скрылись в подземелье, но один погиб – летучие мыши ослепили его, он упал на мелководье с жутким ревом, и целая стая голодных кровожадных летучих тварей облепила его шевелящейся чёрной массой. Тролль выл на всю пещеру, сдирал с себя присосавшихся чудовищ, но на смену убитым тут же прилетали новые. Они вцеплялись в его тело и жадно пили кровь. А насытившись и растолстев как пузыри, вампиры отваливались, медленно и неуклюже взлетали и исчезали во мраке.

Некоторые прозрачные большие сталактиты и сталагмиты, похожие на толстых змей, свисающих с потолка или поднимающихся снизу из камней, вдруг ожили, как хищники, почуявшие запах свежей крови. Они потихоньку раскачивались из стороны в сторону, улавливая движение воздуха и чуя запах плоти и крови. Когда разбухшая, неповоротливая летучая мышь оказывалась рядом, этот удивительный пещерный хищник делал быстрый бросок, широко раскрыв желеобразные тело с щупальцами на конце, как цветок. Захватив пролетающую добычу клейкими лепестками, он обволакивал его, сжимал, втягивал в себя, превращая в большой комок кровавой плоти, медленно поглощал и переваривал, как удав. Прозрачное тело пещерного нароста становилось неподвижным. Внутри была пища. Её должно было хватить надолго в условиях мрачной подземной жизни.

Когда последние летучие мыши отлетели, и из реки выползли большеголовые хищные ящеры. Они с чавканьем и хрустом мощными зубастыми челюстями раскромсали и растащили мертвое тело тролля – на мелководье не осталось ничего, ни одной косточки!

Каждый пожирает каждого – закон джунглей действовал и здесь, в подземелье.

В пещерном зале воцарилась тишина, нарушаемая только плеском подземной реки. Она медленно несла свои тёмные воды вглубь горы. Но это спокойствие было обманчиво. Опасности подстерегали на каждом шагу.

Схирты. Вторая битва в подземелье

Пещерный зал остался позади. Путешественники плыли некоторое время в полной темноте и тишине, но вскоре впереди послышались новые звуки: там раздавались боевые крики гмуров и злобные вопли каких-то существ. Лодка медленно вплыла в другой пещерный зал, где было достаточно света. На берегу голубым газовым пламенем горел большой костёр, который освещал поле битвы: гмуры с лодки отстреливались из луков от нападавших с берега невысоких, ростом около 120–140 см, полуголых длинноруких темнокожих длинноволосых дикарей, числом около двадцати, метающих в гмуров дротики и камни. Делали они это довольно точно и искусно – четверо гмуров были уже ранены, сидели на дне лодки, и только двое продолжали отстреливаться. На берегу тоже были потери – убитые валялись среди камней, а раненые лежали около костра. Некоторые прозрачные сталактиты и сталагмиты потихоньку раскачивались из стороны в сторону, почувствовав запах крови.