Третья сила

«Чёрной скатертью застлано небо…»

* * *Чёрной скатертью застлано небо,В середине разлит Млечный Путь,Звёзды – крошки вселенского хлебаНа рассвете кто может стряхнуть?И по-прежнему людям неясно,Для кого был накрыт этот стол,Кто в короне созвездий прекрасныхДочь Луну возводил на престол.Кто планеты, как люстры, развесил,И кому в синий ковш ВодолейНаливает, изящен и весел,Росы чистых небесных полей?Кто могучий, большой, неизвестныйСтавит ногу на вечный порог,Зажигает гирлянды созвездий,Украшает небесный чертог?Кто кометы шутя запускает —Пташек с длинным хвостом, но без крыл.Астероидов радостной стаеВ бесконечность кто двери открыл?Кто заставил вращаться светила,Нашу Землю кто выдумать смог,Чтоб счастливая жизнь зародиласьКак космической песни итог?

Белый ветер

Я поймал белый ветерИ облеплен весь пухом,Что украден был с ветокМайским влюбчивым духом.Я впитал запах вербыИ черёмухи нежной —Замираю, неверный,Пред фатой белоснежной.А увидев тюльпаны,Не прождав и минутки,В них влюбляюсь, но странно:Не забыть незабудки.Сто цветков – сто дилемм:Очарован нарциссом…Нет, я верен – но всем,Кто весной бродит в мыслях.

Весенний шум

Рябина на лазурном фоне,Подставив солнцу тонкий бок,В мечтах о птичьем перезвонеКапели пьёт бодрящий сок.Дождя целительные слёзыСтекают мягко по ветвямПрелестной девушки-берёзы,Открытой всем семи ветрам.Изящная фигурка ивыО листьях плачет у пруда,Обнажена и молчаливаИ беззащитно молода.Ещё чуть-чуть – лесные сёстрыВ такой оденутся наряд,В такую шёлковую россыпьИ нежно так заговорят,Что снегом сдавленные душиРасправятся до облаковИ будут впитывать и слушатьЗвучащую везде любовь.А уж, когда в беседу листьевВольются трели соловьёв,Напев скворцов и свист синицы,Рулады звонкие щеглов, —Поймём, что всё это не снится:Весенний шум пришёл к нам вновь.

«Не любит бедности красавица…»

* * *Не любит бедности красавица —На почку взор кидает царственный,И чёрный клювик превращаетсяВ лист изумруда беспрепятственно.Короной ландышей увенчанаВесна – мечтательная женщина.Глядит зелёными глазищами,И короли с ней рядом – нищие!

Луговые цветы

Отчего я от счастьяРазрываюсь на части,Как щенок на дворе?Оттого, что ромашкаВместе с клевером-кашкойПоказались в траве.Оттого, что сирени,Лиловея весенне,За собою влекутВ необъятное лето,В царство песен и света,В жизни тёплую суть.А нужна-то лишь малость,Чтобы в сердце стучаласьРадость тёплым ключом:Одуванчики в полеРазлетелись на волю —Так чего же ещё?Уплывают печали:Горечавка качаетТемно-синей главойС жёлтой радостной точкойВ центре зыбкой, непрочнойГлубины теневой.И в лазоревой высиС ярким кругом лучистымТочно те же цвета.В васильках и душице,В иван-чае пушистомЕсть небес красота.Луговые, простые,Не боюсь я простынуть,Растянувшись в траве.И звенит колокольчик,Всё синее и звонче —Детства добрый привет.Хризантемы и розыЛюбят гордые позыВ самых первых ролях.Мне милее ромашки,Да и сам я – букашкаВ необъятных полях.Наслаждаюсь неспешноКаждым листиком вешним,Каждой каплей росы…А склюёт коли птица —Мне сейчас же приснитсяНеба звонкая синь…

За час до рассвета

Так хочется бродить по сонным улицамИ разгонять туман на небе палками,Чтоб посмотреть на шпиль, там, где целуютсяКорабль с луною: эх, не видно – жалко мне.В саду Никольском разгулялись ясени,В обнимку с ними ходят липы стройные,Мечтают о возвышенном, ну ясно же,Что разговоры их благопристойные.Эх, ноченька, что ты со мною сделала,Ночь питерская, светлая и странная:Куда ни посмотрю – там запредельное,Да и сама ты нынче так желанна мне!Мосты, влюбившись утром, снова сходятся,Атланты на Дворцовой не сутулятся:Ведь ночью белой сладостна бессонница,Туманом, как духами, дышат улицы.

«От Петербурга к Ленинграду…»

* * *От Петербурга к Ленинграду,Где с небом речь ведёт Нева,Где чаек крик – моя отрада,Весь день брожу по островам,По строгим, как стрела, проспектам,По выгнутым, как лук, мостамИ город мой, как мудрый лектор,Знакомит с прошлым – не отдамСудьбой дарованное местоВ партере гулких мостовых,Где ежедневно слышу вестиВетров суровых от Невы,Неугомонный зов волны,И шёпот гордой старины.

Таинственный лес

Вместо серых хрущёвок, взглянув из окна,Он увидел таинственный сказочный лес,Лишь рванулся за дверь – и сошла пелена,Весь волшебный пейзаж за секунду исчез.А на следующий день лес явился опять,И он прыгнул в окно, благо первый этаж,Но успел лишь заметить, как листья летят,И деревья мерцают, как будто мираж.Лишь мгновение слушал, как пел соловей,Как томительно страстно мотив выводил,И отчётливо понял: жалей не жалей,В новый мир не попасть в старом круге светил.И зажил прежней жизнью, но вечно искалЗа изнанкой обыденной серой канвыТу прозрачность, тот ласковый тёплый накалИзумрудной, с прожилками солнца, листвы.Но однажды в простом подмосковном боруОн услышал знакомый чарующий свист,И помчался вперёд, но трясина вокругПотянула безумца неистово вниз.Вот по пояс, по грудь, подбородок поднял:Будто тяжкие гири на дно волокут,И почудился звон, словно чистый бокалОтдавал ему гордый последний салют.И стремительный конь показался вдали,Вот он ближе и ближе, на помощь летит,Чуть касаясь хрустальным копытом земли,Выбивает победный и радостный ритм.Вот становится рядом, и тот, кто тонул,Смог забраться на спину лихого коня,И загадочный лес их к себе притянул,И вобрал в свою ширь, непрерывно звеня.И послышался голос: мы рады тебе,Много раз ты нас видел, пытался войти,И руками срывал покрывало с небес,Потому что лишь вера поможет в путиВ наш таинственный мир, где поют соловьиО неслышной за будничным шумом любви.

Благодаренье

Закат безумствует над нами.Сливается цветок костра,Его оранжевое пламя —С тем алым, что несёт заря.За это дивное мгновенье,За свет небесный и земнойЯ говорю: «Благодаренье»Тому, кто вечно надо мной.Кто есть основа и причинаТепла, заката и огня.Кто создал реки и долины,Кто бережёт всю жизнь меня.За шум волны и птичье пенье,Росу на травах поутру —Я говорю: «Благодаренье,За всё, за всё благодарю!»

Кентавры

Эскадроны рубили друг друга, и павшие люди,Отделившись от тел, собирались в последний свой путь:Кто-то в рай, кто-то в ад – непонятно, что с душами будет;Ну а лошади, сбившись в табун, их пытались вернуть.Закружили вокруг, предлагая скакать снова вместе,С ездоками своими погибшими слиться стремясь.Долго рыскали в поле, а после – ушли в поднебесье,И летела на Землю с копыт от войны этой грязь.В заповедном раю, на возвышенной альфа-Центавре —Заливные луга под сиянием сказочных лун,И не кони уже, а прекрасные ликом кентаврыСкачут счастливо вместе, и каждый божественно юн.Сверху мальчик, а снизу – игривый смешной жеребёнок,Наконец-то мечта о единстве на небе сбылась,Обитающий в теле весёлый и чистый ребёнокЛишь теперь сознаёт до конца эту вечную связь.А когда он на землю вернётся для новых открытийИ опять кто-то в хаки погонит его на войну —Он не станет с размаху рубить эти тонкие нити,Меж людьми и конями не сможет порвать ни одну.Постепенно поймёт, что и все мы – такие кентавры:Разум держит поводья, а тело – норовистый конь.На чернеющем небе увидит он альфа-ЦентавруИ мелькнёт, словно вспышка в уме: двуединых – не тронь!

«Бежит по спутанным дорожкам…»

* * *Бежит по спутанным дорожкам,Всех умывая не нарочно,Дождя стремительный галоп,И капель крохотные ножкиНа листьях выбивают дробь.Семейка дружная лисичек —Рыжеволосые сестрички —Под струй весёлый перезвонДруг друга тянут за косички,Красуются со всех сторон.Сияет белый груздь вальяжный,Свой зонтик чистит рыжик важно,Налился силой боровик,И мухомор под шляпкой влажнойСкрывает свой довольный лик.Всем дождь утеха и отрада,А я – не гриб, мне солнце надо!

«Люблю смотреть я с грустью затаённой…»

* * *Люблю смотреть я с грустью затаённойКино про бригантины и муссоны,А в это время прямо за окномШальная жизнь опять несётся мимо —Кобылкой молодой неутомимойИ ржёт беспечно – ей с меня смешно.Ну что ж – имеет право, я не спорю,И густо сыплю под компьютер порохИз пенья птиц и запахов травы.Пылающий тюльпан к нему приставлю,И прыгну за окошко, вырвав ставни, —В далёком поле ждёт меня ковыль.Сосновая кора слезой смолистойОт радости заплачет, ну а листьяБерёзы станут ласково шептать:«Мы так заждались, где тебя носило?»Могучий дуб отдаст частицу силы,И Бог в меня войдёт и благодать.А неба нескончаемая милостьДождя наложит тёплую печать.

Сиятельный август

Созрели колосья в полях, в ноги Августа гнутся,А он по-хозяйски у яблока трогает бок,Но облачком серым летит к нам предчувствие грусти:Дождливый сентябрь скоро ступит на царский порог.Как тихо печаль в души подданных ныне закралась,Сиятельный Август.Ещё славят птицы тебя, не уйдя караваномОт гнёзд опустевших на вечно приветливый юг,Но тяжесть на сердце легла, хоть, казалось бы, странно:Тепло и приятно, и ласково солнце – как вдругОдин жёлтый листик внезапно крадёт эту радость,Божественный Август.С монарших щедрот даришь нам ароматные дыни,И бархатный персик, и сладкий, как мёд, абрикос,Но всё же земля по ночам как-то горестно стынет,Не так беззаботны наутро полёты стрекоз.Тобою дышу, обнимаю и тихо прощаюсь,Мой царственный Август.

Малина

Неприметное мгновенье:Лето, озеро, сосна.Вдруг до головокруженьяЯ вкус вечности познал.Перезрелою малинойТы меня кормила с рук,И смотрел на нас невинноДружелюбный солнца круг.Но внезапно замер ветер,Дрозд на веточке уснул.Мы с тобой одни на светеВ неподвижности минут.Как легко мне снова вспомнитьЭтот бесконечный миг.Всё застыло, даже волны,Ради нас с тобой двоих.Делим ягоду малиныВ поцелуе пополам.Сладко, медленно и длинноПодчинялось время нам!

«В изумрудной траве мы глотали медовые росы…»

* * *В изумрудной траве мы глотали медовые росы,Наслаждались зарёй и друг в друге искали зарю,А когда приходил час заката, мы звёздную россыпьЗапускали в наш сад светляками на чёрном ветру.В ярких всполохах нежности, в промельках быстрых объятийЯ отыскивал Млечный, к блаженству проложенный путьИ, как облако бурей, сдувал с тебя лёгкое платье,Чтоб увидеть два плавных холма – белоснежную грудь.Нас и месяц тревожить не смел, и луч солнца не падал,Лишь в глазах твоих – чёрные дыры, влекущие свет.Ты взорвёшься сверхновой и космос подарит в наградуНеразлучных двойняшек, как парочку шустрых комет.И они полетят по вселенной на новых орбитах,Каждый в небе найдёт свою пару – другую звезду,И вернутся когда-нибудь к нам, поседевшим, забытым,И пять маленьких спутников вместе с собой приведут.А пока я срываю созвездий поспевшие гроздья,И дарю их тебе в жёлтом блюдце налитой Луны —Этот мир чудаком и мечтателем сказочно создан,И полны небеса, и с тобой мы друг другом полны.

«Рисуя облик твой в воображенье…»

* * *Рисуя облик твой в воображенье,Я не могу припомнить все черты:Теряются улыбка и движенье,Не помогает воли напряженьеСоздать реальный образ из мечты.Но я доволен зыбким силуэтом,Хоть есть незавершённость, – что с того,Щемит в груди от песни недопетой,И в книгах недосказанность сюжетаТревожит разум более всего.Мне нравится непостижимость тайны,Мерцающей, как в речке лунный свет,Твой облик, то весёлый, то печальный,То близкий, то неизмеримо дальний,Ценнее, чем подробнейший портрет.Картину пишет внутренний художник,То здесь, то там кладёт на холст мазок.Быть реалистом вовсе он не должен,Глядит в минувшее сквозь серый дождик,Пытаясь жадно насмотреться впрок.Но, если б получилось окунутьсяВ машине времени в тот незабвенный годИ молодость вручили мне на блюдце, —От чётких линий предпочту вернутьсяК игре теней, где только «недо» ждёт.Где тёмное могу замазать белым,Где овладел я ретушью вполне…Быть молодым – опаснейшее дело,Я был фотограф – быстрый, неумелый,Не мог раскрасить жизнь на полотне.

«Нас холодильник примиряет…»

* * *Нас холодильник примиряетПокруче, чем иных – постель,Когда в три ночи замечаемВ руках друг друга фрикадель.Вы скажете, неромантично?Поверьте на слово, друзья:Кастрюльки звякают, как птички,Порою слаще соловья.Поют для нас виолончели,Звезда стучится в окоём,А виноваты – фрикадели,Что съелись весело вдвоём.И дворник шаркает метлоюВокруг смеющихся берёз,И я люблю тебя, не скрою,У холодильника до слёз!

Ёж

Ёж спешил в свою нору,Но свалился с горки вдругВвечеру.Раскатилась возле пняКлюква, что искал полдня —Не поднять.Зря тащил всё на спине,Думает: обидно мне —Скоро снег.Упустил синицу ёж,Что ж поделать, невтерпёж —Не вернёшь.А когда от слёз охрип,Он случайно лапкой сшибБелый гриб.И услышал в тот же мигЖуравлиный звонкий крик —Курлык.Глупо думать про запас:Лес заботится о нас —Сейчас!

Муравей

Решил однажды муравейПоставить опыты со словом:Сказал, что видел, как в травеКомар тащил рога коровы,А жук, легко подняв быкаСвоими мощными усами,Швырнул его за облака,И бык пожаловался маме.В лесу жить стало веселей:Весь мир – большое представленье,Вот только начал муравейСкрывать по дружбе преступленья.Мол, не лиса крала цыплят,А волк повадился в курятник,Чтоб прямо с жёрдочки цеплятьИ в пасть свою метать на завтрак.Но тут как раз пришёл медведь,И наступил на муравьишку,Тот начал жалобно сипеть:Попасть под гору – это слишком.А волк, обиженный лгуном,Смеясь, подмигивал букашке:Соври, что стукнуло пером, —Глядишь, не будет так уж тяжко.Легко обманывать чужих,Но под медвежьей грозной лапойИначе видится вся жизнь,И бедный муравей заплакал.С тех пор он стал весьма правдив,Но, если вытерпеть нет мочи,То пишет сказки, подсветивЦветком Луны глухие ночи.

Розовый слон

Розовый слон, в ярко-жёлтый горошекХодит повсюду, но виден лишь мне.Взрослые всё изучают дотошно,Но почему-то слонов этих – нет.Хоботом вертит, и машет ушами,И вперевалку пускается в пляс.Что бы про серость слона не внушали, —Я не поверю в ваш скучный рассказ!Слон выступает степенно и важно,Как же гулять нам вдвоём хорошо!Можно забраться на спину отважно,Хоть я ребёнок, но слон мой – большой!Нет, я не выдумал, он настоящий —Выше машин и чуть ниже домов.Кто-то тихонечко скажет: мой мальчик,Нету в природе в горошек слонов.Просто не видели – так и скажите,Я эту тайну без вас разузнал:Розовый слон – уважаемый жительВ царстве, где звери сбежали из сна!

Мыш и Крот

Крот залез в нору Мыша,Своровал зерна ушатИ грибы,Сыра несколько кругов,Хлеба семьдесят кусков.Как тут быть?Пили чай ещё вчера,Коротали вечераС камельком.А сегодня старый другСо вкусняшками сундукВзял тайком.Мыш кричал:– С каких же пор,Мой сосед – коварный вор?Не пойму!Кто ворует у мышат,Тех вообще нельзя прощать.Никому.Проливал потоки слёз,Вытирал листочком носИ молчал.Нелегко пришлось друзьям:Хохотать при нем нельзя —Лишь печаль.Но однажды мудрый ЁжТак сказал Мышу:– И всё жНе сердись.Ты прощаешь для себя,Чтоб по-прежнему любя,Видеть жизнь.Мышь подумал: если так,Потерять еду – пустяк,Проживём.И ушёл из мыслей кротВ свой сырой подземный грот —В чёрный дом.У Мыша густая шерстьИ друзья, по счастью, есть —Всякий радВ гости вечером прийтиИ мышонку занестиЛимонад..Принимает Мыш гостей,Много смеха и затей —Чехарда.У Крота в дому печаль,Не идут к нему на чай —Вот беда.Не зовёт никто гулять —Сам с собой играл раз пятьВ домино…Как бы прошлое вернуть,Должен быть какой-то путь?Нет, темно.Мыш с друзьями верещит,У Крота прокисли щи,Высох джем.В дверь стучит:– Послушай, Мыш,Может, всё-таки простишь?– Я – уже.

Танец

Танцы прямо у обрывана краю —Здесь награды суетливораздают.Есть у каждого надеждана успех,Но медали, как и прежде,не для всех.Будет к ним жюри серьёзноили нет —Должен выйти грациозноменуэт.Должен стать предельно страстнымпасадобльИ ликующим от счастьявальс цветов.И под звуки южных песени дождяСтанет им неинтереснопобеждать —Лишь бы верно ставить ногив ча-ча-чаИ танцующего богаповстречать.

Капучино

Проснувшись утром, улыбнуться,Поднять фарфор изящный с блюдцаИ кофе выпить без остаткаИ жизни – крепкой, пряной, сладкой.Бывает, хочется всё бросить,И к Богу пристаёшь с вопросом:А можно не допить немногоИ гущу горькую не трогать?Чтоб только счастье без страданий,Свидания без расставаний.Но коль напиток не по нраву —Найдёт Господь на нас управу,И в жизни следующей получимНе капучино с сортом лучшим,А лишь обычную водицу —Для недовольных пригодится.

Золотой

Трепещут на ветке листочки под ветром ненастным,Зелёный – на пышном балу в одежонке простой,Лист красный сверкает и знает, что он распрекрасный,А жёлтый уверен, что, в сущности, он золотой.И ветка под ветром кладёт и кладёт реверансы,Лист красный сегодня кружится и с этой, и с той,Невзрачный зелёный беспечно вращается в танце,Но всех восхищает, конечно же, лист золотой.Под шквалом жестоким срываются с ветки покровы,Но листик зелёный остался ещё на постой.С блистательно-красным расправился ветер сурово,А первым под ноги прохожих упал золотой.

Бабушка осень

Осень – бабушка в жёлтых штиблетахУкоризненно шепчет под нос,Что внучок её с именем ЛетоТолько в шортах, а скоро мороз.Он идёт босиком по привычке,Улыбаясь простору небес.– Баба осень, зачем тебе спички?Подпалить, что ли, думаешь лес?Это весело, мне бы согреться.Ты ж не хочешь, чтоб я заболел,А у бабки печально на сердце:Тянет холодом с голых полей.Зажигает старушка осиныКрасно-рыжим волшебным огнём,Это пламя не греет, и стынетЕё внук с каждым прожитым днём.Словно мальчика Нильса из сказкиУнесёт на спине его гусь.– Баба осень, спасибо за краски.Не скучай, я однажды вернусь!

«Спрятались в туманы…»

* * *Спрятались в туманыСосны-великаны:Стройным караваномВ облако вошли.Тени их обманны,Очертанья – странны:Рыцари в охранеСеверной земли.Выставив иголки,Как мечей обломки,Беспощадны ёлки —Грозен их пикет.Стриженые чёлки,Острые заколки —Всё вокруг примолклоВ дымном молоке.Стражники не в силе —И не защитилиПения берёзы,Шелеста осин.Липы загрустилиВетками пустыми,И за что морозы —Не с кого спросить.Разрыдались сосны,И дождинок россыпьПадает с иголок,Как из-под ресниц.Солнечные косыУтирают слёзы,Но тихи и голыВеточки без птиц.Одиноко елям —Клёны облетели.Красный плед расстелен —Тают голоса.В яркой каруселиНедошелестели,Можно лишь метелиЧто-то досказать.

«Извини, дорогая, я сделался осьминогом…»

* * *Извини, дорогая, я сделался осьминогом —Отрастил кучу ног, чтоб ходить по морским дорогам,Тут коралловый сад, рестораны с японской пищей,Подают в них креветки и рыбу, планктон – для нищих.{Вспоминаю твой плов, у котла пригорело днище.}Кровь во мне голубая, к тому же три мощных сердца.Это очень удобно, ведь стоило оглядеться —Целых три крупных рыбы красивой и яркой мастиМне готовят стерлядок, короче – пылают страстью.{Дорогая, пойми, в этом мире я просто счастлив.}Но сегодня с утра, в сотый раз здесь поев стерлядки,Стал оранжево-красным от этой дрянной раскладки,Я всплываю к тебе, моя радость, иду на сушу,Лишь сейчас осознал, до чего мы родные души.{Я сегодня съем всё, умоляю, не делай суши!}А давай все кастрюли закинем в далёкий ящик —Помнишь время, когда нам искусство казалось слаще?Приготовишь на завтрак этюдов своих немного,Я горячий сонет испеку – никакой изжоги…{Заказал для нас столик в «Сиреневом Осьминоге»}

Сонет о женской красоте

Я победил немало львиц,Пантер, тигриц и даже пуму —Все пали пред героем ниц,Но вот лукавый надоумил,И я, безумец, как-то разПошёл на самку человека —Сражённый взглядом серых глаз,Рабом послушным стал навеки.Живу в дурманящем пленуИ вырываться не желаю —Весь мир готов перевернутьДля той, кто взором побеждает.Что с женской красотой сравнится?Сильней пантер, опасней львицы!

Зимнее солнцестояние

Прирастают дни уже минутамиИ летят весне навстречу с песней.Нужно кокон темноты распутывать:В летнем черноземе он исчезнет.Свет на убыль с той поры покатится,А когда умчатся птичьи стаи —Ясных дней серебряное платьице,Распустившись, зимним снегом станет.

Предновогоднее

Нам дарит щедрый Дед Мороз,Среди сияния огней,Под Новый год особый час —Такой любимый и заветный,Когда мы думаем всерьёзО том, что нам всего важней,То огорчаясь, то смеясь,Листаем лучшие моменты.И представляем яркий кадр,Где в январе пойдём в спортзал,Не будем злиться без причин,Возлюбим искренне домашних.По-новому настроив взгляд,Увидим сор в своих глазах,А про чужие мы смолчим,Плывут их брёвна в день вчерашний.Но всё останется в мечтах:Не станем бегать мы в метель,Поняв, что пыл уже угас,Не вспомним наших обещаний.Ведь сделать самый первый шаг,Покинуть тёплую постель —Возможно именно сейчас,Без круглых дат и ожиданий —Хотя бы, выйдя в зимний парк,Украсить шариками ель,И Дед Мороз на этот разИсполнит наших три желанья!

«Заметали след метели…»

* * *Заметали след метелиИ сугроб до неба рос,Свет сочился еле-еле,А в далёком ВифлеемеВ эту ночь пришел Христос.И на маленькой планетеСразу сделалось теплей,Словно бы дохнуло летом,Нежной музыкой и светомОт заснеженных дверей.Мать младенца обнималаИ печалилась слегка,Укрывала одеялом.Ей казалось: жизни мало,Чтоб сыночка приласкать.Бык согреть его пытался,Серый козлик невзначайПятки розовой касался,Даже ослик постарался:Колыбель Христа качал.Потому что мягким светомЗаполняла утлый кров,Вифлеем и всю планетуНежно, тихо, незаметноБезграничная любовь.

«Все ёлки и блестящие шары…»

* * *Все ёлки и блестящие шары,Игрушки, мандарины, конфетти,Все блёстки разноцветной мишуры,Хлопушек треск, летящий серпантин,Все чистые желания детей,Рождественских подарков сладкий вкус,Всю радость и надежду для людейПринёс когда-то маленький Исус.И если вдруг представить лишь на миг,Что не родился или не воскрес,То был бы этот день скучнейше тих,И очень не хватало бы чудес!

Свеча

В холодеющем простореЗа окном дремучий лес.Там деревья чёрным моремБьются в дом, как в волнорез.Там всё сумрачно-угрюмо,Там мороз и цепкий мрак,И стучатся ветки грубо,Словно пьяницы в кабак.Люстра гонит прочь печали,Чай с малиною готов,Телевизор заглушаетВой протяжный из кустов.Но когда бродяга ветерЗацепил плечом сосну —Разорвала где-то веткаС лёту ниточку одну,По которой ток весёлыйПроникал в уютный дом,И погас, застыл посёлок,В неустройстве ледяном.А густая темень быстроСтала течь со всех щелейВ дом, как в полую канистру,Ветер ахал: «Лей же, лей!»Зажигаю хрупкой спичкойОдинокую свечу.Давит сумрак с непривычки,Зябко ёжусь и молчу.Под щемящий шелест ветраМысли входят не спеша,Что простая свечка эта —В сущности, моя душа.Скачут тени, свет неярок,Это внутренний мой свет —Жалкий маленький огарок —Что ж с того, другого нет.Ночь минует, день настанет,Солнце хлынет в дом, лучась —Лишь во время испытанийЗажигается свеча.Лишь во время неурядицЗамечаю свет внутри,Хорошо. В таком раскладе —Ветер, дуй, свеча, гори!

«Когда же сквозь тучи пробьётся…»

* * *Когда же сквозь тучи пробьётсяХоть малый птенец золотойОт ясного сокола солнца,Парящего над головой,Чтоб стало тепло и уютноКувшинкам в уснувшем прудуИ пели скворцы поминутноО счастье в весеннем саду?Нам так не хватает горячихОбъятий небес в хмурый дворИ рыжей медали удачиДля вылезших к свету из нор.Просыпьте лучистую нежностьНа скатерть холодных полей —И листья расправит подснежник,И мы затоскуем острейО жёлтом фрегате в безбрежнойЛазури небесных морей.

«А лес так свеж и так прозрачен…»

* * *А лес так свеж и так прозрачен,Промыт до веточки насквозь,Как будто в этом настоящемИ не было осенних слез.Как будто только что родитьсяВсем довелось: забыв слова,Молчат нахохленные птицы,И тихо дремлют дерева.Но говорят: «Агу – я тут» —На каждый обогревший лучик,И солнце – папа самый лучший —Кладёт младенчиков на грудь.А из сосков налитых тучТекут живительные струи,И лес по капельке, ликуя,Их пьёт и пьёт, ведь он живуч!И подрастая час от часу,Он быстро набирает стать,И начинает лопотать —Пока с запинками, не сразу.Но с каждым днём все громче шелестБолтливой радостной листвы,Жужжат на сладкое нацелясьЖуки и пчёлы средь травы.И неуступчивый подростокНа завтрак чистые пьёт росы,Салфеткой ветра сушит губы,И всем показывает удаль,Достав почти до облаков,Он, юношей зеленоглазым,Впервые чувствует любовь,И всё в нем закипает разом.Лес дарит первые цветыОхапками, горстями, грудой.Ковры прекрасные плестиОн быстро учится – он любит.И звонким голосом ручьёв,И пением рассветной птицыОн постоянно про любовьТвердит, и не наговориться.И этот гомон, свист, задор,Чижей заливистые виршиОпять закончатся гнездомПод крепкой шелестящей крышей.

9 мая

Его накрыло артобстрелом —Издалека лишь видел фрицев,В окопчик мина залетела —И кровь горячая дымится.А был для матери опорой —Всю жизнь сыночку отдавала.Солдатский путь прошёл он спороИ сделал для победы мало,Провоевав всего неделюВ свои шальные восемнадцать…Он так мечтал о жарком деле,Но довелось с землёй обняться.Случилось всё нелепо, глупо,И есть ли толк от этой смерти?Но шепчут рядом чьи-то губы:«Я вытащу, браток, дотерпишь!»И руки сильные медбратаЕго тащили в плащ-палатке.Белели стены медсанбата,Хирург, шатавшийся с устатку,Сказал, осколки вынимая:«Легли впритирку рядом с сердцем —Не дотянул чуток до рая,Сумел ты, парень, отвертеться.Отныне жить обязан долго…» —К нему неслось, как через вату.А он припомнил дом на Волге,Когда мальчонкой, не солдатом,Лежал под солнцем в огородеИ слушал с неба птичьи трели,Гудели низко пароходы,Не кровью пахло, а сиренью…Пять долгих месяцев медсёстрыЕго от смерти отводили.Весёлый, синеглазый, рослый —Нельзя ж такому лечь в могилу.И вот залатанный, счастливыйВрачей он обнял на прощанье.Гудел шофер нетерпеливый —Солдат писать всем обещался.Успеть на фронт до ночи надо.Запрыгнул в кузов, чуть отъехал —Вдруг в небе юнкерсов армада…И сразу стало не до смеха:Раздался бомбы свист противный —Полуторка взлетела в воздух…Медсёстры плакали надрывно,И слёзы сыпались, как гроздья.«Добрался всё-таки до рая!» —Пробормотал хирург сердито.Швыряет смерть, не разбирая,Счастливчиков в ряды убитых.Мать похоронку дочитала,Глаза отчаяньем пролились:Любовь не отразила стали.Война не знает слова «милость»,Ей недоступно состраданье,Поступков людям не разведать —Одно лишь точно: страшной даньюБыла оплачена победа.