Джои

скачать книгу бесплатно


К концу 1918 года, а точнее в сентябре, когда солдаты начали возвращаться с фронта, а от отца по-прежнему не было известий, началась вторая волна эпидемии, мать как будто искала смерти, по нескольку дней пропадая неизвестно где.

Она уже не расхаживая по дому с бокалом вина и ночном платье, а хлопнув дверью исчезала за порогом. Иногда возвращалась с деньгами, иногда с продуктами из магазина, но зачастую просто грязная, обгадившаяся и пьяная.

Однажды её не было больше недели, и я обратилась в полицию. Все полицейские ходили в ватно-марлевых повязках и готовы были прийти на помощь к любому, кто об этом попросит. Всех, кто умирал от испанки дома или в больницах заносили в специальный реестр, висящий длинным списком на двери в полицейский участок. Я боялась худшего, но её имени там не было.

Полицейский услышав, что мать пьёт и употребляет героин, ответил, что слишком занят разбоями и трупами, нежели поиском какой-то наркоманки и посоветовал поискать её по борделям.

Несмотря на то, что проституция официально была запрещена, владельцы борделей отделывались всего лишь штрафом, а учитывая рост преступности и количество вернувшихся с войны, изголодавшихся мужчин, этот бизнес был довольно популярен, вопреки всем введённым на него ограничениям и гуляющей по стране опасности от смертельного вируса.

Я не могла поверить, что моя мама может быть в борделе, но всё же решила проверить.

Это был джаз клуб "Оазис" находившийся через дорогу от дворца кино, где собирался весь народ с ближайших районов, куда частенько ходила и я вместе с Джои и Роном.

Тогда, днем, эти улицы были наполнены добровольцами из красного креста, полицейскими в ватно-марлевых повязках и похоронными процессиями, следующими по дорогам почти друг за другом, а ночью бандитами и толпами желающих весело провести вечер.

До вечернего показа было ещё несколько часов, так что клуб был почти что пуст. Никаких специальных ограничений на время эпидемии предусмотрено не было. Я прошла сквозь зал, между столиками в небольшую дверь, возле полукруглой сцены, где внутри, почти у самых гардин играл оркестр, а на самой сцене танцевали две полуобнажённые женщины.

– Куда направилась? – Остановил меня толстый охранник, стоявший возле этой двери.

– Я ищу свою маму. Её нет дома уже больше недели, мне сказали, что она может быть здесь. – Ответила я, собираясь во что бы то ни стало пройти внутрь и убедиться, что её там нет. Охранник кивнул, приглашая пройти за ним. Я зашла внутрь технического коридора, где в конце было несколько комнат, закрытых красной занавеской, из которых раздавались звуки полового акта. Из одной из них вышел солдат в военной форме, застёгивая на ходу ремень. Он прошел мимо и бросив на меня свой сальный, изучающий взгляд, направился к черному входу, дверь которого была открыта настежь. Возле черного входа толпились люди и как только солдат вышел, человек в черной шляпе, забрал у одного из толпы четвертак и запустил в коридор.

Я с охранником подошла к проему, и он одним движением распахнул занавеску. На кушетке, с раздвинутыми ногами, в готовности работать как конвейер, лежала еле живая от опьянения женщина. Она была в одной, сбившейся к поясу юбке на голое тело, в ожидании очередного клиента, который только что отдал за неё четвертак человеку в шляпе. Женщина что-то пробормотала и подняв голову и посмотрела на меня.

– Она? – спросил охранник.

Я не в силах, что-либо ответить из-за удушливого комка, подступившего к горлу, отрицательно покачала головой, не в силах выдержать такого позора и стараясь сдержать хлынувшие на глаза слёзы, убежала прочь

4

Меня разбудил равномерно повторяющейся скрип кровати, и еле слышный, но с явным недовольством говоривший с кем-то шёпотом, голос Джои:

– Ну что-то ты так долго копаешься? Давай быстрее, я спать хочу.

– Я не могу, когда ты так холодна со мной. – Ответил ей тоже тихим шёпотом мужской голос. Мне он показался очень знакомым, и я приоткрыла глаза. Но никого не увидела, кроме какого-то блестящего пятна непонятной формы.

Я лежала на животе в своей постели, свесив с неё голову и почему-то смотрела в медный тазик, стоящий на полу. При попытке поднять голову, которая тут же налилась свинцом и загудела как колокол, подняться смогли только веки.

Я увидела перед собой Джои, которая стояла голая, на коленях в своей собственной кровати на другом конце комнаты, при этом положив голову на подушку и обняв её двумя руками смотрела на меня, покачиваясь в такт со стоящим за ней Френком.

– Ну и вали тогда домой, потом придёшь, когда согреюсь. – Ответила ему Джои. И увидев, что я проснулась, поздоровалась со мной, широко и искренне улыбнувшись.

– Как ты себя чувствуешь? – Спросила она, не отрываясь от процесса. В это мгновение её дыхание сбилось и стало более глубоким. Я хотела ей что-то ответить, но вырвался лишь тяжёлый стон.

Френк поняв, что я проснулась, соскочил с Джои и начал спешно одеваться, прячась от меня за её телом.

– Ты куда? – Недовольно спросила она, оставаясь в том же положении, что была до этого.

– Ай, ну, тебя не поймёшь. – Ответил Френк обходя кровать и застегнув зелёную, шелковую рубашку заправил её в брюки. Потом достал из кармана скомканные купюры и бросив их на туалетный столик сказал:

– Ваша доля, девочки. – А затем подняв Дилана, который оказывается лежал в моей кровати полностью одетый, раскурил сигару и дождавшись, когда Дилан придёт в себя, вышел с ним на улицу.

Когда Френк и Дилан вышли, я перекатилась на спину. Я не хотела переворачиваться раньше, так как вид мой был наверняка ужасен. Опухшая, начёсанная, с размазанным по лицу макияжем, со взбившемся платьем, из которого вывалилась грудь. Я всё ещё была пьяной, и голова кружилась так, что я снова резко перевернулась на живот, свесив голову обратно над медным тазиком. Я сама себе напомнила свою мать. При этом воспоминании меня вытошнило, и я отключилась. Последнее, что я успела заметить, что Джои, всё ещё стоявшая на постели в том же положении, пристально, не сводя с меня взгляда, облизала свои пальчики и прикусив губы засунула под себя руку.

5

Я проснулась только поздно вечером. Похмелье всё ещё не отпускало. Джои что-то готовила на кухне. Обычно готовкой, стиркой и уборкой занималась я, впрочем, как и другими бытовыми вопросами, включая оплату жилья. Не потому, что я не доверяла Джои, не потому что она была младше или ленивее меня, просто так сложилось. С начала войны, когда моей матери пришлось устраиваться на работу, а за частую брать ещё и подработку, все бытовые дела перешли на меня, и если я ничего не готовила, то попросту могла остаться голодной, в то время как у Джои были оба родителя и ещё чернокожая домработница Бьянса. Мне и в голову не приходило разделить домашние заботы на пополам, так как я сама со всем отлично справлялась, кроме сегодняшнего вечера. Тем не менее пока я спала, Джои вычистила всю квартиру и приготовила обед, а затем и ужин. Есть мне не очень хотелось, но с кухни очень вкусно тянуло запахом печёной рыбы в сладком соусе из чабреца и томатов. Я такую уже ела однажды, когда была на ужине у них в доме. Рыба, с красным мясом, названия которой даже не знала, сделанная без единой косточки и запечённая в этом соусе, таяла прям на губах. Я помню, мне тогда захотелось вылизать всю тарелку полностью, что бы на ней не осталось ни единой капельки этого волшебного блюда, но я не решилась, посчитав, что это будет выглядеть вульгарно.

– Наконец-то ты проснулась. – Сказала она, помогая мне подняться с постели и усаживая за стол на кухне.

– Пить. – Всё, что смогла ответить ей я. Джои сделала жест руками, говорящий, что сею секунду всё будет исполнено. Она открыла холодильный шкаф, наковыряла оттуда лёд, положив его в стакан и наполнив водой поставила предо мной на стол. Я дрожащей рукой выпила его залпом, высасывая последние капли от тающего льда, который даже на мгновение не утолил похмельной жажды.

– Ещё? – Спросила она. Джои вела себя очень странно, как в чем-то провинившейся ребёнок, который, только-только собирается сознаться в содеянном и замасливает родителей, чтобы те не сильно ругались.

– Это та самая рыба, которую я когда-то пробовала у тебя дома? – Спросила я

– Не совсем. Это всего лишь форель. Но, я думаю, что она будет не хуже печёного осетра. Но сначала ты должна поесть суп.

– Суп. – Удивилась я – но я не хочу суп.

– Это не просто суп. – Ответила она. – этот суп и небольшая стопочка виски вылечит тебя от похмелья.  Я вчера предусмотрительно припрятала бутылочку на утро.

Она достала из шкафчика полупустую бутылку.

– Пол бутылочки – Поправилась от оговорки она, немного смутившись и сама над собой посмеиваясь. Судя по всему, когда она предусмотрительно прятала эту бутылочку, бутылочка была ещё полная. Но при одном упоминании о виски мне стало дурно.

– Я хотела приготовить рассольник, – Продолжала Джои – но не нашла в магазинах ни солёных огурцов, ни квашеной капусты. Даже квас у вас не продается, хотя у нас в Петрограде этого добра полно на каждом углу.

Потому я приготовила суп из свежих овощей и зелени, на уксусе с "маонским" соусом. Она пододвинула ко мне тарелку с красным от свеклы супом, в котором плавали свежие огурцы, редиска, варёная картошка и много зелени. Этот суп был похож на летний салат, плавающий в воде вместе с кусочками льда. Я с недоверием посмотрела на неё. Джои поставила рядом со мной рюмку и наполнив её до краев виски, сказала:

– Доверься мне. Быстро выпиваешь и начинаешь заедать холодником.

– Нет. – Ответила я. – к виски я больше никогда не притронусь и взяв с салфетки ложку, зачерпнула ею суп. Он был холодный, освежающий, на удивление моментально утоляющей жажду, кисло-сладкий бульон. Я съела ещё ложечку, а затем ещё, ещё и ещё. Он как обезболивающий бальзам, нанесённый на свежую рану, с каждой ложечкой улучшал моё самочувствие.

– Ну а теперь по рюмашке – Сказала Джои, за компанию налив и себе стопочку.

– Ладно, давай. – Согласилась я, придя в своей голове к заключению, раз решилась доверять, так надо доверять, до конца. Я не привыкла пить из рюмок, так как по русской традиции, нужно было выпить всё содержимое залпом, а я предпочитала пить маленькими глоточками. Но здесь, вместе с этим удивительным, холодным супом, целая рюмка крепкого виски прошла совершенно незамеченной моим отравленным организмом. Только легким теплом разошлась по телу, всё больше и больше выводя меня из тяжелого состояния похмелья.

– Ещё по одной? – Спросила Джои.

– Ты не перестаёшь меня удивлять. – Ответила я, восхищаясь познаниям эмигрантки из России, которая с легкостью избавила меня от тяжелейшего похмелья. Я махнула рукой соглашаясь на очередную рюмку.

Джои действительно была очень эрудированной.

Для девочки, которая росла во дворце, где за тебя всё делали слуги, можно было ничего не изучать, а только придаваться забавам и развлечениям, как, скорее всего, поступила бы я. Ведь я даже на своем, родном языке, зачастую писала с ошибками.

А, Джои знала три языка, умела шить, кроить, вязать, готовить, рисовать. Знала историю и сотни историй из прочитанных ею книг, математику, химию и географию. Притом на столько, что могла нарисовать геополитическую карту мира с названиями и расположениями всех столиц. Играла на рояле и очень красиво пела православные молитвы, хоть я из них не понимала ни слова. Я уверена, что это был не весь список её познаний.

– Ты не перестаёшь меня удивлять – Сказала я, вставая от восторга и с силой хлопая в ладоши от удивления, когда она после очередного ужина у них дома, закончила играть "Прелюдию " Рахманинова.

– Где всему этому научится? – Подойдя к ней с желанием попросить разрешения по нажимать на клавиши спросила я.

– В России – С печалью в голосе ответила она, на мгновение о чем-то задумавшись.

“ Любая, уважающая себя девушка, должна быть воспитанной и просвещённой, иначе чем я буду отличаться от сельских баб, и кабацких шлюх?” – Рассмеялась она, а затем продолжила шёпотом так, чтобы родители, сидящие за столом, её не услышали,

– Мне пророчили, что я выйду замуж за какого-нибудь графа, но мне кажется, что я влюбилась в Рона и выйду за него. – Затем вовсе склонясь мне над ухом, усаживая меня на своё место перед роялем сказала:

– Я сегодня впервые целовалась с ним. – Как раз незадолго до роковых событий сообщила она. “И, если родители будут против, а они будут против, я хочу предложить Рону сбежать от них в Нью-йорк. я думаю он согласиться. Что скажешь?”

– Тебе всего шестнадцать.

– Екатерине великой то же было шестнадцать, когда она вышла замуж на Перта третьего.

Я была в легком замешательстве, не зная ничего об этой истории и не найдя что ответить только пожала плечами.

К концу ужина, когда Джои подала на стол рыбу, мы уже прилично накидались, и допивая содержимое теперь её фляжки, смеялись над забавными ситуациями прошлого вечера.

– Так, ладно – Сказала я, плавно хлопнув ладонью по столу, как бы ставя на этом точку и переходя к следующему, более важному разговору, который Джои всё никак не начинала.

– Ты хотела мне в чем-то сознаться. – Стараясь держать тон как можно увереннее, не показывать Джои, что хмель довольно сильно ударил мне по мозгам, нарушая координацию и собранность мыслей.

– Я? – Удивлённо переспросила она.

– Да. И, пожалуйста, не юли. Я знаю, когда ты врёшь. Тебя этому в России явно не учили.

– Я хочу рассказать, ноя не знаю, как даже начать говорить об этом. Пока ты спала, я вышла на улицу, прогуляться. И пока гуляла я всё обдумала и поняла, что…

– Нет. – Остановила её я, зная, что такой рассказ может продлиться до второго пришествия. – давай сразу, самую суть.

Джои немного замялась, начиная покусывать ноготь большого пальца, щелкая им по зубам туда и обратно, а потом выпалила уже с совершенно другой интонацией, но так как я была пьяна, не предала этому особого значения и не поняла сразу, что она сменила тему.

– Френк с утра оставил нам немного денег и я на них кое-что прикупила.

– Радио – Догадалась я?

– Нет, не радио, хотя радио тоже. Его привезут завтра. Я вышла прогуляться по Риверсайд Драйв. Мне действительно нужно было прогуляться и собрать все свои мысли и об очень многом подумать. Слишком много событий произошло со мной за последнее время. Я свернула к Центральному парку и в общем как-то незаметно оказалась на Лексинтон авеню, у перекрёстка с 59 улицей. Там магазин такой с большими витринами, Bloomingdale's. А прям с витрины на меня смотрело легкое, шелковое платье, без корсета как раньше, но при этом приталенное, за счет пояса. Я прежде таких ещё не видела. С совершенно возмутительной, вульгарно короткой юбкой чуть ниже колена, но в стиле "Robe de Style" от Жанны Ланвен. Но лёгким и довольно современным, модным верхом. Именно это мне и понравилось. Оно было без рукавов, глубоким декольте, и вырезом на спине, которая всё же прикрывалась идущей к комплекту тонкой, шелковой шалью.

Я зашла внутрь и чуть не упала от бесконечного выбора, начиная со шляпок и заканчивая ночными сорочками. На них я и остановилась. Там были панталоны, кроткие, как купальные шорты. Но больше всего меня поразили раздельный ночные пижамы из трёх деталей. Шелковые брюки, сорочка и халат. В этом даже не стыдно выйти на улицу или куда-нибудь на пляж.

В общем я купила платье, ночное бельё и пижаму для тебя.

Думаю, ты, в брюках будешь выглядеть просто сногсшибательно. Примерим? – Под конец спросила она.

У Джои был действительно хороший вкус, может несколько экстравагантный. Хотя в это время всем хотелось попробовать что-то новое, и неизведанное.

– Почему нет? – Согласилась я.

Джои, видимо долго ожидавшая этого момента, чуть не запрыгала на месте от радости и тут же кинулась в комнату переодеваться. Я ещё какое-то время сидела за столом, пытаясь собрать свои силы и подняться.

– Снова напилась. – Подумала я и стараясь как можно тверже стоять на ногах зашла в комнату вслед за Джои. Она одевалась стояла ко мне спиной, в маленьких, коротких панталончиках выше колена, открывая для глаз часть её округлых бёдер.

Я поймала себя на том, что разглядываю её тело и как она одевается, пытаясь занырнуть через подол в платье.

Как будто почувствовав мой взгляд на себе, Джои повернулась.

– Поможешь? – Спросила она, застряв в платье и стоя с задранными руками вверх. Я подошла ближе и отдёрнула подол вниз. Лёгкого движения было достаточно, чтобы платье село на место, придясь ей точь-в-точь по фигуре, как будто она не сняла его с манекена, а заказала у еврейского портного по фамилии "Гринбергер" что держал небольшую лавку в паре кварталов от сюда.

Она подвязала пояс и повернулась ко мне выискивая в моих глазах реакцию на её вид.

Она была великолепна, мне тут же захотелось что-нибудь нечто подобное, а не ночную пижаму, которую мне предстояло померить. Но подарок есть подарок.

– Ну как? – Спросила она.

– Ты великолепна. – Искренне восхищаясь ей сказала я. Джои тут же развернулась на месте, тем самым показав себя со всех сторон и закончила разворот легким реверансом. Слегка приседая и приподнимая пальчиками подолы платья, которые и так было чересчур коротким.

– Merci (Спасибо) – Сказала она по-французски. – Можно я оставлю его себе?

– В смысле? – не понимая вопроса переспросила я.

– Я договорилась с продавцом, если по какой-то причине тебе оно не понравится или ты посчитаешь эту покупку неуместной, я должна буду завтра отнести его обратно, чтобы забрать деньги. Всё-таки нужно платить за жильё и грамотно планировать бюджет. Ты же у нас глава семьи, по этому решение за тобой.

Джои смотрела мне прямо в глаза, как будто читая состояние моих мыслей.

Я не выдержала и рассмеялась садясь на её постель и заливаясь смехом.

В одно мгновение мне стало понятно и уборка в квартире, и вкусный ужин и припрятанная бутылка виски. Видимо ей действительно очень хотелось это платье, которым она готова была пожертвовать, если я буду против.

Разве я могла отказать ей? Я бы скорее оказалась на улице за неуплаты квартиры, чем отказать ей. За эти несколько лет, что мы были знакомы, я очень сильно к ней привязалась, хотя, признаюсь, мне было немного обидно, что ей досталось платье, а мне ночная пижама.

Джои села рядом со мной.

– Что? Что ты смеёшься? – Не понимая спрашивала она.

– Конечно можно оставить. – Ответила я. – Единственное, что мне немного обидно, что тебе досталось платье, а мне ночная пижама.

– Почему тебе обидно? – Не понимающе спросила Джои? – Я просто не решилась делать выбор за тебя. Я же купила платье не на последние деньги, мы, завтра сходим, и ты купишь то, что нравится тебе. А если не хватит, я могу сдать свое платье. А пижаму ты просто ещё не видела, я уверена, она тебе очень понравится.

– Я бы никогда так не поступила с тобой. – Продолжала говорить она, обняв меня двумя руками и положив свою голову мне на грудь. “Мне так хорошо с тобой. Кажется, что все проблемы и заботы не настоящие. Нет ни родителей, не дома в России, который мне постоянно снится. Кажется, что я никогда не встречала Рона и любовь, которую я к нему испытывала, была не настоящей. Просто проецировалась на нем. Ведь на самом деле я люблю тебя и никого кроме нас не существует. Только ты и я. Помнишь нашу клятву: "Вместе и навсегда".”

–– Вместе и навсегда. – Повторила я.

–– Мне кажется, я люблю тебя как мужчину. – Сказала Джои положив свою руку мне на ногу.

При этих словах, я почувствовала, как сбилось её дыхание, и она старается его незаметно выровнять. Джои подняла голову и посмотрев на меня, повторила: