Пряничный дом леди-попаданки, или медовое (не)счастье для князя

– Вот интересно, чей это всё-таки дом? А калоши? – Я задумалась и, повернувшись к окну, вдруг расплылась в улыбке. Прямо на деревянную столешницу падали яркие лучи осеннего солнца, освещая и согревая кухню. Это был настоящий подарок, который вдобавок ко всему помогал разглядеть на этой довольно просторной кухне всё до самых мелочей.

Старые верёвки, некогда обвивавшие большие деревянные балки под потолком, теперь были покрыты пылью и паутиной. Вероятно, раньше на них висели связки чеснока и лука. А сейчас здесь не было ничего. Давно уже ничего не было. Дом был нежилой и наверняка готовился под снос.

– Вот только почему-то именно сюда меня привёз возница? И, скорее всего, не без участия моего муженька князя… как его там.

– Князь Рафаэль Доэрти, между прочим, не просто какой-то князишка, – жужжащий голос вернул меня из своих мыслей и заставил повернуться к одному из окон.

– Хм… а кто же он такой? – уперев руки в бока, с вызовом посмотрела на милую мордочку кролика, который уплетал за обе щеки морковь, обмакивая её… – это что мёд у тебя?

– Где? – Захлопал глазками зверёныш, пряча от меня небольшую корзинку, в которой был тягучий янтарно-жёлтый мёд.

– Да вон там, – сделала шаг в сторону пушистого проказника и принюхалась, – откуда?

– А ты что любишь мёд? – Недоверчиво спросил ушастый и скосил свои тёмные глазки.

– Люблю. А вот пчёл боюсь. Они явно меня не любят, раз каждый раз у меня надувается или лицо, или язык. Первый раз, когда они ужалили меня, я была в деревне у бабушки и не заметила того, как пчела оказалась на одном из яблок, которое я ела. Бабушка еле успела меня спасти. До больницы мы бы точно не успели доехать.

– А что делала твоя бабушка? – Спросил ушастый и протянул мне морковку, предварительно обмакнув её в прозрачный и душистый мёд.

– Сначала она приложила к ранке ватку, смоченную в перекиси водорода. Затем осторожно вытащила жало пчелы из моей губы. Было больно до жути, – я содрогнулась, вспоминая тот момент. – Я не могла сдержать слёз и дрожала. Бабушка успокаивала меня, приговаривая, чтобы я терпела, целовала меня, вытирала слёзы и заставляла пить сладкий чай. Не помню, сколько кружек я выпила – кажется, три или четыре. Бабушка не отпускала меня, пока я всё не выпила. Она говорила, что нужно вывести яд из организма. Потом она смочила маленький кусочек тряпки раствором пищевой соды и приложила её к ранке на двадцать минут. И напоследок дала мне кусочек смоченного сахара.

– Съесть? – Спросил меня кролик, хрустнув морковкой.

– Нет. Бабушка приложила сахар к ранке и сказала, что он тоже вытягивает яд. – Улыбнувшись, я тоже положила в рот кусочек оранжево-медовой сладости. От яркого медового вкуса у меня свело челюсти, и я, зажмурившись, застонала. Как, оказывается, давно я ничего не ела и не пила. И теперь наслаждалась этим вкусом и тем, как морковка с мёдом помогает мне справиться со стрессом и набраться сил.

– Твоя бабушка – очень умная женщина. Откуда она всё это знает?

– Да потому что у неё тоже была аллергия на яд пчёл и она проходила через всё это.

– Евангелина, а что такое перекись водорода и пищевая сода?

– Хм… как бы тебе объяснить Лион. Боюсь, что в этом мире нет ничего подобного. Поэтому, если ты вздумаешь меня ужалить, мне придётся искать другие методы избавления от яда.

– Если бы я мог тебя ужалить, то, конечно, сделал бы это. Но у меня нет никакого жала, вот посмотри… – Кролик повернулся ко мне попой и слегка приподнял её, чтобы я могла увидеть место, где у пчёл обычно находятся жала.

Глава 6. Еще одна дверь

– Ты сумасшедший бесстыдник! – Воскликнула я и отвернулась. Доела морковку с мёдом и решила выйти на улицу. Очень уж хотелось осмотреть дом со всех сторон и решить, что же делать дальше. Похоже, в ближайшее время мне придётся здесь жить, а в холодном, продуваемом всеми ветрами доме, это будет тяжело.

У меня имелись кое-какие знания по обустройству дома, да и первую свою кондитерскую я, можно сказать, сделала сама. Денег тогда ни на что особо не было: ни на строителей, ни на дорогие материалы. Я уж молчу про какой-то современный дизайн. Мне тогда досталось небольшое, но наполовину разрушенное помещение, в котором пришлось делать глобальный ремонт. Мне, конечно, помогала подруга, за что я ей очень благодарна, но в большей части я справлялась с ремонтом сама.

И сейчас мои руки чесались сделать этот дом пригодным для жилья. А потом показать всем, а особенно князю Доэрти, что я не самозванка и обращаться со мной подобным образом нельзя.

Осторожно переступая через дырявый пол и доски, которые валялись тут же, я открыла входную дверь нараспашку и вдохнула чуть прохладный уличный воздух полной грудью. Сейчас всё, что я видела перед собой, было иначе, чем я себе представляла. Оказывается, домик был окружён деревянной изгородью, кое-где сломанной и покосившейся, но всё же это было ограждение. А значит, земля, что находилась рядом с домом, когда-то принадлежала хозяевам этого домика. И сейчас на этой земли остались небольшие кустики, возможно, ягодно-плодовые. Парочка плодовых деревьев, приглядевшись, поняла, что это груши.

– Ммм… если они сочные и созревшие, это будет просто подарок небес.

– Они созрели, – услышала за спиной жужжание и поняла, что это Лион, – я пробовал. На мой вкус не хватает сахара.

– Да ты сладкоежка, – улыбнулась я, решив забыть то, что мне пытался показать этот мохнатый жук.

– Думаю да. Хотя ты, Евангелина, тоже та ещё любительница сладкого. Не зря же пошла в кондитеры.

– Откуда ты про меня столько знаешь? – Удивлённо спросила и пристально посмотрела в чёрные глазки ушастого.

– Я не могу тебе этого сказать. Потому что это страшная тайна. Но когда-нибудь, когда я больше не смогу хранить в себе столько секретов, сколько их сейчас во мне, и, возможно, меня будет разрывать от этого, я обязательно всё тебе расскажу.

– Я подожду. Ни за что не пропущу это событие. Возможно, ты надуешься и будешь похож на воздушный жёлто-чёрный пушистый шарик. Думаю, это будет презабавно.

– Смеёшься надо мной, да? Хотя что я мог ожидать от человека, у которого аллергия на моих родственников.

– Пчёлы, что твои родственники? – Спросила и сделала несколько шагов с небольшой веранды.

– Прямые. Но кажется, моя прабабка была из рода кроликов, а вот прадед был самым настоящим шмелём. Не знаю, как так вышло, но родители говорили, что любовь между ними была сильная.

– Это самое нелепое, что я слышала в своей жизни, – усмехнулась и подошла к одному плодовому дереву. Сорвала жёлто-красную грушу и протёрла её о свой плед, который был для меня незаменимым. Он и согревал, и укрывал, служил одеялом и полотенцем. Всё же какая я молодец, что стащила его из той самой повозки, что привезла меня сюда.

– Может быть, ты мне и не веришь. Но это чистая правда. – Серьёзно произнёс зверёк и сел на ветку грушевого дерева, отчего она закачалась под весом летающего пухляша кролика, но не сбросила его. – И я тебе докажу это.

– Хотелось бы узнать как? – Покачала головой и откусила кусок груши. Сладкий прозрачный сок потёк по губам и подбородку, но я успела его перехватить и облизать пальцы. – Как же это вкусно, Лион. Они невероятно сладкие и сочные. Зря ты говорил, что им не хватает сладости. Очень даже.

Я посмотрела на ветку, но никого там не обнаружила. Кролепчёл улетел, даже не попрощавшись. Видимо, точно обиделся.

Пожав плечами, я развернулась и, завернувшись потуже в плед, направилась к дому, решив всё же осмотреть его со всех сторон.

Как выяснилось, я не знала, почему сразу не заметила, но дом оказался двухэтажным. Я понятия не имела, где находилась лестница на второй этаж, так как внутри дома не было ничего похожего на неё. Поэтому я пошла вокруг дома и с торца обнаружила ещё одну дверь, которая, видимо, и вела во вторую часть дома, что располагалась наверху. Хм… это было очень интересно и необычно. Я никогда прежде не была в подобных домах, и сейчас мне не терпелось узнать, что же наверху.

Дёрнув за ржавую ручку, я надеялась, что узнаю. Но не тут-то было. Старая, разбухшая от сырости и старости дверь не поддавалась и не хотела пускать меня внутрь дома. Но до того самого момента, пока я не пнула её ногой. Я это сделала не со зла, а скорее от отчаяния, и дом, поняв мои помыслы, открыл для меня эту дверь. Распахнув её со скрипом, я отшатнулась от запаха и птиц, которые вылетели оттуда. Как потом оказалось, это были не птицы, а летучие мыши. Завизжав и замахав руками, я побежала в сторону главного входа и спряталась внутри дома.

И только после того, как прошло достаточно времени, я выглянула из-под пледа и решила вернуться к торцу дома, чтобы ещё раз попробовать свои силы и возможности.

Я вновь стояла перед дверью и опасалась заходить внутрь. Учитывая, что там не было ничего, кроме винтовой лестницы, которая вела наверх. Возможно, на чердак, который стал домом для десятка летучих мышей. Кажется, чем дольше я тут находилась, тем больше врагов наживала.

– Давай, Женя. Ты точно сможешь. – Сказала я самой себе и, преодолев страх, уступая место любопытству, осторожно шагнула на первую ступеньку.

Глава 7. Мои верные помощники

Скрип старых ступенек, которые так и норовили подо мной провалиться, вселял леденящий ужас.

А разваливающаяся дверь, которую я с трудом открыла, сотрясалась от ветра и норовила захлопнуться, чтобы оставить меня в кромешной темноте.

– Это просто лестница наверх и просто скрипучая дверь. И больше ничего. Я просто посмотрю, что там наверху, и тут же спущусь обратно. И вообще… я не любопытная, просто если я собираюсь здесь жить, мне нужно понять, чего мне бояться.

Успокаивая себя, я аккуратно проходила ступеньку за ступенькой, пока наконец не увидела свет… нет, не в конце тоннеля. Хотя иногда мне казалось, что всё к этому идёт. Передо мной предстал просто огромных размеров просторный чердак, занимающий всю площадь дома.

– Ух ты! Вот это да, – сделала несколько шагов в центр чердака и покружилась. А потом подбежала к большому окну, которое на удивление было застеклено, и посмотрела на улицу. Через грязное, покрытое пылью и паутиной стекло я увидела, что передо мной лежала извилистая дорожка, окружённая деревьями, которая вела к небольшой деревеньке из нескольких десятков домов.

А это значило, что я была здесь не одна. Это давало надежду на то, что я смогу завести друзей и познакомиться с новыми людьми. Тогда мне было бы не так одиноко. Ведь общаться с кроликом, у которого за спиной крылья пчелы, – это не самое приятное занятие.

Протерев стекло покрывалом, которое стало поистине универсальным предметом, и избавившись от паутины, я оглянулась и осознала, насколько просторным был чердак. Здесь, на чердаке, деревянные балки выполняли сразу две функции: служили потолком и опорами для крыши. Но я же помнила, что увидела в первый раз, взглянув на этот дом и крышу. Она была покрыта сырой соломой, но здесь наверху, ничего подобного не было. Крыша состояла из крепких массивных брёвен, и это было, видимо, единственным, что здесь было целым и прочным.

Вдобавок к этому, здесь располагалась массивная кирпичная труба, которая поднималась снизу от камина. Если растопить его внизу, тепло от трубы согреет и чердак. А это означало, что здесь можно сделать полноценную комнату, в которой можно преспокойно жить.

Я, конечно, не знала, какие зимы в этом мире: холодные или тёплые. Возможно, сейчас за окном была настоящая зима, а я просто не замечала этого.

Пожав плечами, я прошлась по всей площади чердака, оставляя своими гигантские калошами следы на пыльном полу, и недовольно покачала головой.

– Сюда бы хорошую метлу и ведро мыльной воды с тряпкой, я бы быстро навела здесь порядок. – Стоило мне это произнести, как я ощутила внушительную вибрацию стен. Они словно задрожали от страха или возбуждения, и мне показалось, что началось землетрясение. Схватившись за одну из стен, я прижалась к ней, сама трясясь как осиновый листок. А потом в воздухе материализовалась большая метла, наверное, с меня ростом. Тут же на пол плюхнулась верёвочная швабра и деревянное ведро, наполненное водой с обильной мыльной пеной.

Стены перестали дрожать и, издав довольное причмокивание, замолчали.

Я всё ещё стояла на месте, не в силах пошевелиться. Вцепившись в одно из брёвен, я боялась сделать шаг вперёд и приблизиться к тем орудиям труда, которых сама себе нажелала. Они, казалось, были живыми и иногда подпрыгивали, а вода в ведре колыхалась, словно волны в море.

Но пересилив страх, я выдохнула и подошла к швабре. Опустилась и подняла метлу с пола. Она была довольно увесистой и всё ещё дрожала, да так сильно, что мои руки в один миг заболели от такой сильной вибрации.

– Да что это с тобой? Перестань! – Прикрикнула я на метлу и засмеялась. Мне показалось, что метла, которую я держала в руке, тоже начала смеяться. Кажется, я сходила с ума. Но что самое удивительное, как только я перестала смеяться, метла замерла, словно ничего и не было. И казалось, что это было всего лишь моей фантазией.

Стараясь не думать о том, что только что произошло, я пошла к ближайшему углу чердака и начала быстро выметать грязь, пыль и мусор. Поднялась такая пыль, что я начала кашлять и задыхаться. Поэтому быстро открыв окно, я впустила сюда свежий воздух и продолжила заниматься сухой уборкой. Влажной очень не хватало.

Взглянув на швабру с длинными толстыми верёвками, которая, кажется, приплясывала около ведра с водой, я улыбнулась. Мне всё ещё казалось, это игрой моего бурного воображения, но это было весело, как и все пока в этом мире. Летающие и говорящие кролики, смеющиеся мётлы и пританцовывающие швабры – это было захватывающе! Я не могла представить, что будет дальше, но мне было очень интересно.

– Вот бы швабра, танцуя, шла за мной и вытирала пол мыльной водой. Тогда бы не было столько пыли, и работа выполнялась быстрее.

Сказано – сделано. Швабра поднялась с пола и тут же с плеском плюхнулась в мыльную воду, подняв в воздух облако пены и выплеснув часть воды из ведра на пол. Раскрыв рот, я смотрела на эту магию и не могла поверить в то, что вижу. Неужели так и правда бывает.

Отжав нужное количество воды, швабра, словно танцуя под свою музыку, понеслась в мою сторону и принялась мыть пол там, где я уже убрала грязь и мусор.

– Вот это да, вот это помощница! – Удивлённо восхитилась я, опираясь на метлу, которая опять начала дрожать.

Через час уборка была завершена. Мы с моими волшебными помощниками очистили пол от грязи и пыли и сделали так, чтобы он сверкал. Свежий воздух из окна освежил чердак, и теперь там можно было свободно дышать. Метлу и швабру, вместе с грязной водой я спустила вниз и, вдохнув осенний воздух с улицы, довольно улыбнулась. Часть дома была очищена, и я решила наградить себя ещё одной грушей.

Когда я подошла к дереву, мой ушастый друг уже сидел на ветке и весело подёргивал лапками.

– Евангелина, я обещал тебе доказательства того, что пчёлы считаются моими родственниками, обещал?

– Ну… допустим, обещал, – скептически ответила я и, сорвав грушу, откусила кусочек вкуснейшего плода.

– На, держи, – Лион протянул мне небольшой глиняный горшочек, закрытый льняной серой тканью и перевязанный бечёвкой, – и потом не говори, что мои родственники не пчёлы.

Глава 8. Чокнутые помощники

– Что это? – Удивлённо спросила, забирая горшочек у ушастого. Осмотрела его со всех сторон, принюхалась. И сразу же поняла, что это такое. Льняная ткань отлично пропускала запахи и не давала мёду задохнуться. Кроме того, она защищала продукт от мошек и грязи. – Это что мёд?

– Это не просто мёд, это самый вкусный мёд, который собирают мои родственники на ближайшей к нам пасеке.

– И ты стащил у них целый горшочек? Так? – Хмыкнула и, осторожно развязав бечёвку, сняла льняную тряпочку.

– Не стащил, а взял на пробу. У них ещё есть, не обеднеют.

– Лион, знаешь, что я тебе скажу, ты настоящий жулик, каких ещё поискать!

Я опустила палец в горшочек и зачерпнула немного густой янтарной жидкости. Подняв его к солнцу, я посмотрела на лучи через прозрачный мёд и восхитилась: – Как красиво!

– А как вкусно, – облизнулся кролик, покачиваясь на ветке грушевого дерева. А потом раздался глухой треск, ветка сломалась и ушастый ухнул вниз, но не долетев пары сантиметров до земли, зажужжал крыльями и взмыл вверх.

– Сейчас проверим. – Хмыкнула я с лицом профессионала, которая как будто бы всегда только и делала, что дегустировала мёд. Нет, я, конечно, любила эту сладость и знала несколько сортов этого природного продукта. Умела отличать настоящий от поддельного, но это был мой максимум. Я никогда не была пасечником и не стремилась к этому. Боязнь пчёл и реакция моего организма на их яд сделали своё дело, и я старалась держаться подальше от них. Вот только попав в незнакомый мне мир, совсем не ожидала того, что первым моим другом будет именно родственник этих ненавистных мне пчёл.

– Сомневаешься, что тебе может не понравиться? – Кролик сложил лапки на груди и посмотрел через меня в сторону дома. – А ты, что это… наверху была?

– Угу, была. – промычала я, поднося к губам сладкие пальцы, испачканные в мёде. – Ммм… и правда вкусно.

– Что ты там делала? – Настороженно спросил пухлявый шмель и обогнув меня, полетел в сторону дома. А обнаружив стоящие у входа в дом ведро, метлу и швабры, громко пискнул. – Ты и этих чокнутых уборщиков вниз спустила.

– Не обижай моих помощников, – вспыхнула я, – ты просто не представляешь, как мне помогли очистить этот чердак. Там наверно лет сто никто не прибирался.

– Так и есть. Именно сто лет, никто на этот чердак и не заходил. А тебе там что понадобилось? – Грубо спросил меня этот ушастый зверёк, и мне показалось, что он реально был зол на меня.

– Ты чего набычился как мышь на крупу, м? Прибралась и ладно. Я ещё внизу не убирала. Но когда я везде наведу порядок, тогда можно будет вздохнуть свободно, и больше не боятся того, что в этом доме можно будет погрязнуть в грязи и пыли. А ещё…

– Так! А ну, прекрати, Евангелина! – Остановил мой поток слов зверёныш и подлетел к метле. Схватил её своими маленькими лапками и начал ломать. Метла начала извиваться и издавать протяжные жалобные стоны. Я ощущала всем телом, что ей было больно. Поэтому, схватив метлу у этого проказника, спрятала её за спиной. Тогда кролик схватил швабру и попытался своими передними заячьими зубами разгрызть её напополам. Но и тут потерпел неудачу. Одной рукой я схватила кролепчёла за уши и подняла перед собой.

– Ты что это вытворяешь, вредитель? – Огрызнулась я, сурово взглянув на надувшегося от злости ушастого. – Тебе что, заняться нечем?

– Этот инвентарь, который ты нашла на чердаке, должен быть уничтожен.

– Почему это? – Непонимающе спросила и посмотрела на попискивающую швабру и трясущееся от страха ведро. – Чего они тебе сделали?

– Эти чокнутые уборщики были заперты на чердаке последним хозяином этого дома, и долгие годы никто не решался открывать чердак, чтобы не выпустить древнее зло.

– Древнее зло? – Переспросила я Лиона, потому что мне показалось, что я не расслышала. – Ты сейчас серьёзно?

– Да! – Кивнул кролик и попробовал вырвать свои уши из моих ладоней. – Отпусти меня, Евангелина.

– Лион, ты правда веришь в это? – Усмехнулась и посмотрела на инвентарь, который лежал около дома, и покачала головой.

– Так мне рассказывала моя бабка и матушка. А я привык слушать взрослых родственников.

– Нет в них никакого древнего зла, я тебе серьёзно говорю. Они трудолюбивые и очень весёлые. А если в них и было какое-то зло, то сейчас в них ничего подобного не осталось.

– Не верю, – отрицательно покачал головой кролик и всё же, выскользнув из моих рук, шлёпнулся на землю, – может, мы все же выбросим их. Или давай спалим их в камине.

– Никуда мы их не выбросим и сжигать не станем. Тем более у нас и дров-то нет.

– А я знаю, где можно найти целую поленницу дров. – Загадочно произнёс Лион и удовлетворённо прикрыл глазки.

– И я уверена, что ты мне покажешь, где она, – кивнула и повторила движение за ушастым.

– Ну… не знаю. Не знаю. Ты такая несговорчивая, что я не уверен, что у нас с тобой что-то сложится.

Я засмеялась от серьёзного тона кролепчёла и, прихватив своих чокнутых помощников, открыла входную дверь и вошла внутрь. А потом услышала настороженный голос ушастого и повернулась.

– Кажется, к нам гости, и мне это совсем не нравится.

Глава 9. Уезжайте отсюда подобру-поздорову!

Я всматривалась, туда, куда показывал кролик, и никак не могла понять, кто же к нам идёт? Похоже, мужчина с женщиной, а ещё с ними был ребёнок. Точнее, девочка лет восьми, которая держала за руки женщину и мужчину и смотрела по сторонам.

– Кто эти люди и что им от нас нужно? – Встревоженно спросила я зверёныша, но Лион лишь поднялся с земли в воздух и шумно зажужжал.

– Возможно, это твои новые соседи, и я бы посоветовал тебе быть с ними любезными.

– Ты прав, – с улыбкой произнесла я, пряча волшебный инвентарь за дверью. Затем, укутавшись в плед, чтобы скрыть свою скромную сорочку, я сделала шаг вперёд и посмотрела на приближающуюся троицу.

– Добрый день, – поздоровался со мной мужчина и остановился в паре метров от меня. – Меня зовут Галадор, а это моя супружница Фарисса.

Женщина кивнула и мягко мне улыбнулась.

– Здравствуйте, меня зовут Женя… эммм… то есть Евангелина. – Протянув руку, пожала её мужчине, затем протянула женщине. Но она убрала руку за спину и опустила глаза в землю. Как звали голубоглазую девочку, возможно, их дочь, я так и не узнала. Они просто не представили мне её, словно это было неважно. Но когда я взглянула на неё внимательнее, моё сердце кольнуло, словно от неожиданности. Я потёрла грудь, пытаясь унять внезапную, но не слишком сильную боль.

– Значит, вы новая хозяйка этого… – мужчина сделал паузу, а затем откашлялся и с лёгкой улыбкой добавил: – Дома?

– Ну да, – пожав плечами, я посмотрела на дом и поняла, что имел в виду этот мужчина. Домом назвать эту старую разваливающуюся халупу получалось с трудом.

– Мы ваши соседи. Живём недалеко от вас, – сосед повернулся и показал рукой на один из домов, скрытый за деревьями, – вон в том доме с красной крышей. Ну и решили зайти к вам и, так сказать, познакомиться с хозяйкой заброшенной усадьбы князя Доэрти.

– Я очень рада с вами познакомиться, и я бы с удовольствием пригласила вас в дом, но я только вчера вечером сюда приехала. Поэтому внутри стоит настоящий беспорядок. И очень холодно. Боюсь вашей дочери, будет у меня совсем неуютно.

– Это не наша дочь, – спокойно ответил мужчина и посмотрел на выбитые стёкла моего дома, – мы просто приглядываем за ней, пока её родители не найдутся.

– Эта девочка потерялась? – с волнением спросила я, вглядываясь в лицо милой кудрявой девчушки, словно пытаясь её узнать. Но это было бы бессмысленно, ведь я никого не знала в этом мире.

– Да, возможно. Скорее всего, так и есть. Мы ничего о ней не знаем, потому что с тех пор, как она здесь поселилась, она не произнесла ни слова.

– Бедняжка моя. – Потрепала я девочку по щеке. А потом открыла горшочек с мёдом. – Ты любишь мёд?

Девочка промолчала, но потом понюхала сладость и довольно кивнула.

Она потянулась ко мне, но её отдёрнули и почти спрятали за спины взрослых.

– Ей нельзя! – Резко вдруг встряла женщина, которая до этого тоже молчала.

– Почему? – спросила я, с недоумением, глядя на её не самое привлекательное лицо. Оно словно воплощало в себе все возможные пороки: густые лохматые брови, сведённые на переносице, глаза, полные ненависти, тонкие губы, сомкнутые в тонкую линию, и острые скулы, о которые, казалось, можно было легко порезаться.

– Зубы заболят, и все выпадут, – грубо ответила и отодвинула девчушку от меня.

– Мать правильно говорит. А выдирать потом больные зубы в городе, у нас нет ни времени, ни возможности.

– Разве от маленькой порции заболят зубы? – Спросила я и посмотрела с вызовом на своих добрых соседей. – Это же всего ложечка. И тем более я слышала, что мёд очень полезен.

– Нет и нет! – резко ответила женщина и посмотрела на мужа. – Кажется, нам уже пора.

– Да. Пора, – согласился с ней муж и ещё раз посмотрел на дом, – так вы, значит, к нам надолго? Насколько? Месяц, два?

– Не знаю, как долго я здесь пробуду. Возможно, до весны. Сейчас ведь осень? – задала я довольно необычный вопрос, и люди, вероятно, подумали, что я сошла с ума.

– Конечно, осень, а на что это, по-вашему, похоже? – Хмыкнул мужчина и засмеялся.

– Я просто приехала издалека, и у нас осень немного другая. – Соврала я, чтобы не показаться перед ними умалишённой.

– Осень она и за суровым морем осень. Так что где-то через месяц выпадет снег, и в вашем доме, который развалится не сегодня-завтра, делать будет нечего. – Сосед развернулся, и все его семейство сделало то же самое. – Мой вам совет, уезжайте отсюда подобру-поздорову, пока этот дом не похоронил вас под своими обломками. А ведь это может произойти в любой момент.