скачать книгу бесплатно
– «Иосиф Флавий. Иудейские древности». Книга одиннадцатая. Глава первая.
Обложка книги распахнулась. Листы начали свое самопроизвольное мельтешение и вскоре остановились на нужной странице. Визионер начал чтение:
«В первый год правления Кира (то есть в семидесятый со дня выселения народа из родины в Вавилон) Господь Бог сжалился над пленом и страданием тех несчастных, сообразно тому, как он накануне разрушения Иерусалима предсказал им через Иеремию-пророка, а именно, что после семидесятилетнего рабства Навуходоносору и его потомкам он вернет их назад на родину, а они отстроят храм и будут наслаждаться прежним благополучием.
И вот Господь теперь даровал им все это, внушив Киру написать и разослать по всей Азии следующее воззвание: „Так говорит царь Кир: после того как всемогущий Бог даровал мне царствование над всей землей, я убедился, что он то же самое Божество, которому поклоняется народ израильтян. Он устами пророков предвещал имя мое и объявил, что я отстрою храм Его в Иерусалиме в стране Иудейской“».
Визионер закрыл книгу, поставил ее на место. Затем он повернулся к слушателям, пребывающим в недоумении по поводу прочтенного Мистером отрывка, и сказал:
– Да что Иосиф Флавий… Вы можете увидеть все сами!
Тотчас кабинет расширился до огромных пределов. Потусторонний гость и четверо военных очутились в совершенно незнакомом месте. Это был какой-то дворец!..
– Да, – подтвердил Визионер. – Мы с вами присутствуем во дворце самого властителя Персии и Вавилона царя Кира… Царя, вы, конечно, узнали.
Узнали… Кир восседал на троне из слоновой кости, богато украшенном золотом. Быстров мог побиться об заклад, что это тот самый трон[14 - Об этом троне сказано в первой книге серии автора – «Операция „Мальборо“».]…
– Именно, – кивнул тяжелым подбородком «Басилашвили». – Ты, полковник, видишь знаменитое седалище Ашшурбанипала[15 - Ашшурбанипал – царь Ассирии, правил приблизительно в 669–627 годах до н. э., сын Асархаддона, последний великий царь Ассирии.], с которым ты уже немного знаком. Этот атрибут власти был изготовлен иудейскими мастерами. Раввины придали ему магические свойства. Киру на нем очень хорошо, легко думалось.
Но трон также явился сакральным предметом, сильно повлиявшим на царя в пользу… иудеев! Властитель Персии, Вавилона и многих других земель неожиданно воспылал любовью к плененным евреям и задумал вернуть их на родину.
Вот что говорит по этому поводу знаменитый пророк Ездра, сам побывавший в плену: «Царь Кир вынес сосуды дома Господня, которые Навуходоносор взял из Иерусалима и положил в доме бога своего…»
Визионер повел рукой и внушительно произнес:
– Смотрите!..
Как по мановению волшебной палочки, дворец ожил. Зрители хорошо видели все то, что происходило на «сцене».
Тронный зал являет собой огромное помещение, стены которого украшены роскошными фресками. Эти величественные картины изображают деяния царя. Вот сидит он на своем знаменитом троне, а перед ним толпятся поверженные цари… Расписной потолок зала подпирают многочисленные колонны с барельефами мифических животных. Из окон, расположенных в верхней части стен, льются потоки света.
Кир в парчовом парадном облачении, расшитом золотыми нитями и самоцветами, сидит на постаменте. Это возвышение выполнено из ливанского кедра, отделанного золотыми пластинами, изображающими сцены из битв, выигранных царем. К постаменту ведут ступени, изготовленные из чистого серебра. Весь остальной люд находится среди колонн. Перед ступенями стоит бородатый иудей. Это видно по звезде Давида, начертанной на одеянии бородача, на плечевых накладках хитона.
– Это – Шешбацара, князек иудеев. Справа от него – знаменитый пророк Ездра, – пояснил Мистер.
Он не просто оперировал словами. Его рука удлинилась, и огромный указательный палец коснулся каждого участника начинающегося действа, как будто неких кукол, хотя все люди, собравшиеся в тронном зале, выглядели вполне живыми…
Кир трижды стучит посохом об пол. Постамент отзывается долгим гулом. Делегация иудеев замирает в благоговении. Многие из сановных приближенных князя и пророка не скрывают слез.
– Отныне ты, Шешбацара, и ты, славный священник Ездра, как и все ваши единоверцы, больше не пленники могучего Вавилона! Вы – свободны!..
– Свободны!.. Свободны!.. – как эхо прокатывается среди членов делегации, стоящих несколько поодаль от своих руководителей.
– О царь! – восклицает князь, падая на колени. – Ты не только велик, но справедлив и милосерден! Ты – солнце мира!..
– Недаром все мы, евреи, всегда молились за твое здравие и благополучие, о царь царей! – с надрывом подхватывает Ездра.
Вслед за Шешбацарой и Ездрой на колени опускаются все, кто пришел в этот славный день во дворец Кира. Они глухо славословят «царя царей». Некоторые из них, упав ниц, целуют мозаику пола.
– Встаньте, дети Единого Бога! – произносит Кир, давно испытывающий к иудеям благоговейное уважение. – Свободным людям негоже кланяться после стольких лет унижения. Вас на долгие годы оторвали от дома, подвергали презрению. Но я намерен не только вернуть вас на родину, но и… помочь восстановить Храм Невидимого Бога, который помогает и мне во всех моих делах! И да покарает он нечестивцев и прочих неверующих!
Поднявшись, вперед выступает пророк. Он наклоняется и целует одну из серебряных ступеней, ведущих ввысь, к самому постаменту. Ездра торжественно провозглашает:
«Вот, Я созываю, говорит Бог, всех царей земли, от востока и юга, от севера и Ливана, чтобы благоговели предо Мною и обратились к себе самим, и чтобы воздать им, что они делали тем. Как поступают они даже доселе с избранными Моими, так поступлю с ними и воздам в недро их, говорит Господь Бог. Не пощадит десница Моя грешников, и меч не перестанет поражать проливающих на землю неповинную кровь»[16 - III Ездра. 15; 20–27.].
Тем временем на «сцене» появляется новый персонаж.
– Это – Мифредат, главный хранитель сокровищницы Вавилона, – буднично сказал Визионер.
Для него показ таких картин, понятно, обычное дело. А военные, привыкшие к четким командам и вполне ясным действиям, смотрят на события глубокой древности по-своему. Они видят их как некий не поддающийся логике, совершенно нереальный спектакль.
– Будьте проще, господа-товарищи, – рассмеялся Мистер. – Представьте, что вы смотрите, допустим, кино или игровой исторический телефильм…
Ага!.. Это ему, потустороннему, легко все это не только представлять, но и показывать. Особенно когда удлиняется рука и палец касается совершенно натурального человека. А может быть, это – фокус типа Копперфильда? Факиры в Индии и не такие номера откалывают!..
– Я не фокусник и не факир! – строго произнес «Басилашвили», пресекая смятение умов зрителей.
Вслед за Мифредатом, под звуки рожков, двигается процессия. Рабы в набедренных повязках вносят в зал священные предметы. Они были захвачены разрушителем Первого Иудейского Храма царем Вавилонии Навуходоносором.
Рабы вытаскивают из носилок трофеи и кладут их на огромный стол, специально установленный для этого по правую сторону постамента.
Главный хранитель сокровищницы Вавилона громко ведет с чет:
– Блюд золотых тридцать… блюд серебряных тысяча… ритуальных ножей двадцать девять… чаш золотых тридцать… чаш серебряных двойных четыреста десять… других сосудов тысяча… всех сосудов, золотых и серебряных, пять тысяч четыреста[17 - Ездра, 1:7-11.]!..
Все эти сведения, оглашаемые Мифредатом, писец фиксирует на особой глиняной табличке.
После того как подсчет окончен, Кир вновь три раза ударяет посохом и торжественно провозглашает:
– Дети Единого Бога! Вы отправитесь на родину в сопровождении воинов моей Бессмертной тысячи. Более того, вам будет оказана помощь в восстановлении Храма!
– О!.. Божественный!.. Величайший царь мира!.. – звучат голоса иудеев, благодарных за те неожиданные блага, которые щедрым потоком обрушились на них…
Когда тронный зал дворца исчез и кабинет сузился до обычного размера, военные напряженно переглянулись. Если принять на веру все то, что они увидели, легко можно удариться и в дешевый мистицизм. А этот… Визионер… реален, черт бы его побрал!..
– А вот про это, я имею в виду черта, не надо и думать! – резко бросил Мистер и продолжил свою чересчур информативную «лекцию»: – Как известно, в 70 году Второй Иудейский Храм был уничтожен при подавлении антиримского восстания. Разрушение Иерусалима и сожжение Храма положили начало тотальному рассеиванию евреев.
– Третий Храм! – догадался Ларин. – Вы, Мистер, исподволь подводите нас именно к нему!
– Да, главный аналитик ГРУ, – подтвердил потусторонний гость. – Все вы хорошо представляете опасность для мира в случае восстановления главной иудейской святыни. В мир придет Антихрист…
– Это… не фигура речи? – осмелился спросить Бурлак.
– Нет, Леонид Михайлович. Этот парень из темных пенатов давно ждет выхода на сцену. После его появления все то, что я вам показал, покажется милыми, забавными подмостками. Антихрист вздыбит планету…
– Он что, будет не в физическом теле? – поинтересовался Быстров.
– Парень появится в самом натуральном, человеческом обличье. Но Машиах будет иметь также и сугубо астральные, и ментальные – причем неограниченные – возможности. Как говорится, «един в трех лицах».
– Но что мы сможем противопоставить ему? – запальчиво воскликнул, не сдержавшись, Котов.
– Надо так сделать, чтобы Третий Иудейский Храм никогда не был воссоздан, – сказал «Басилашвили». – Но как всегда есть «но»!.. Дело даже не во взбесившемся Хабаде, иллюминатах и масонах всех статей. Загвоздка в рептилоидах и сотрудничающих с ними инопланетянах. Именно от них исходит прямая угроза.
Вам предстоит трудная миссия. О ней вы скоро узнаете, так как в это дело будут вовлечены президенты Соединенных Штатов Америки и России.
С Визионером начали происходить изменения. Черты «Басилашвили» стали размываться, и на военных глянуло настоящее инфралицо Мистера. Оно было несколько треугольным и имело слегка синеватый оттенок. А посреди лба горело красное пятно: третий глаз!
– Мне… некогда… – успел пробормотать Визионер и исчез.
Ларин и его гости несколько минут сидели в полной прострации.
Затем Сергей Петрович повернулся к Бурлаку и произнес:
– Леонид Михайлович! Завтра в десять ноль-ноль жду вас с полковником Быстровым у себя с подробнейшим докладом… по этой теме.
Рука генерал-лейтенанта прочертила полукруг и остановилась на том месте, где совсем недавно еще сидел Мистер.
Стул, между прочим, оказался настоящим…
* * *
После отъезда гостей у нас с Лариным долгий разговор. Генерал-лейтенант и я сидим в том же кабинете, где не так давно произошло удивительное явление Визионера.
Я без утайки рассказываю тестю о Мистере, с которым уже неоднократно виделся, о его роли в переустройстве современного мира.
– «Басилашвили» лично ни во что не вмешивается, Сергей Петрович. Мы, люди, для него всего лишь – человекоорудия. Как, впрочем, напрямую не вмешивается ни во что и Белый Лама Гъялцен…
– Это еще что за персонаж? – голос Ларина взлетает к потолку.
Я раньше и не знал, что у генералов такие зычные голоса, точнее луженые глотки…
– Ты, отрок, насчет луженой глотки поосторожней, – строго замечает Сергей Петрович, подловив меня в очередной раз на неприкрытой ментальной деятельности. – А про генеральские голоса… правильно мыслишь. Иной раз на вас, подчиненных, гаркнуть не грех. Распустились совсем… как же, с Визионерами сотрудничаете, со всякими ламами. А ваш начальник, генерал-лейтенант, ни ухом ни рылом…
– Гъялцен-ринпоче, между прочим, является наиважнейшей единицей всего личного состава войсковой части. Штатное расписание, кстати, утвердил сам Игорь Иванович[18 - Заместитель директора ГРУ, персонаж из предыдущих книг автора.]!
– Ну, если сам Угорь[19 - Кличка Игоря Ивановича.] утвердил…
Сергей Петрович остывает. Но все-таки просит рассказать о Мистере и тибетском ламе более подробно.
Я охотно выполняю его просьбу-приказ и рассказываю о прошлогодней памятной поездке в Тибет, посещении монастыря Ганден. Сообщаю я Ларину и о тех переживаниях, через которые мне довелось пройти при посещении этого подспудно памятного места, о встрече со своим гуру.
– Выходит, ты, Дима, в прошлой жизни был этим самым… – говорит тесть, по скверной привычке не выдавая своего знания темы и всех нюансов. – Ладно – ринпоче!.. Я все эти хитрые факты о тебе помню, просто хотел тебя прозондировать, – улыбается он.
– В чем именно прозондировать? – удивляюсь я.
– А не возгордился ли ты, мол, я – тулку Норбу, драгоценный, так, кажется, переводится термин «ринпоче»?
– Все-то вы знаете… – уклончиво отвечаю я и добавляю: – Как видите, я совсем не загордился.
– Вижу… – ворчит генерал-лейтенант. – У меня, к твоему сведению, должность такая: стараться понимать подчиненных по их поступкам и анализировать.
– Ага! Чтобы моделировать любую предполагаемую или неожиданную ситуацию, – подхватываю я.
– Соображаешь, отрок… – удовлетворенно крутит седой головой Сергей Петрович, затем его глаза вновь сужаются.
Это, как я знал, – предвестник неприятного поворота мысли.
Так оно и происходит. Ларин встает, почему-то ходит вокруг стула, «подаренного» Визионером. Видимо, его генеральские мозговые извилины как-то настраиваются на воспоминания об инфернальной личности, совсем недавно устроившей прямо здесь настоящий спектакль-показ.
– И мне, руководителю такого важного Управления в системе разведки, приходится выдавливать по каплям все сведения обо всяких там мистерах и белых ламах!
– Мы с Леонидом Михайловичем посчитали, что вы, Сергей Петрович, превратно поймете все эти рассказы…
– Я, выходит, ретроград! – взвивается Ларин, натыкается на «визионерский» стул и несколько остывает. – Через три дня я жду полнейший письменный доклад обо всей этой чертовщине, полковник Быстров! Это – в дополнение к вашему с Бурлаком устному объяснению всех этих памятных событий.
– Будет исполнено, товарищ генерал-лейтенант! – гаркаю я и вскакиваю, пожирая глазами начальника.
– Не ори так, наших дам напугаешь… – произносит, окончательно остывая, тесть.
Мы спускаемся в холл, где нас ждут «дамы»: Ольга Васильевна и моя Светлана. Экономка, тетя Клара, убирает со стола остатки пиршества.
Я по мобильнику вызываю такси. Уже в салоне машины я спрашиваю у Светы:
– Как все прошло?
– Отлично! Вот только я все никак не могу взять в толк: как могла Ольга Васильевна целых полтора часа рассказывать о способе приготовления песочного торта?
– Но он, этот торт, оказался достойным потери времени? – интересуюсь я.
– О! Он превосходен!..
– Тогда ни тебе, ни Наташе не о чем жалеть.
Понятно. Визионер сумел так занять наших жен, что они даже ничего не заметили. Силен, однако, Мистер…
Глава 3
Президент сидел за письменным столом в глубоком раздумье.
Почему-то Ему вспомнилась дичайшая история с фермером и теленком.
Спутин услышал ее на пресс-конференции. Оказывается, в России по закону дают вполне осязаемый тюремный срок за покупку… трекера!
Это небольшое устройство фермер планировал прикрепить на ошейнике животного, чтобы можно было легко отслеживать местонахождение элитного теленка.
И у Нас судят за это!
Получается, что какие-то долбаки приравняли элементарный трекер к шпионскому оборудованию. Ну уж действительно: Россия – страна чудес!
