скачать книгу бесплатно
Найди только к ним подход соответствующий, да словом ласковым не скупись.
В метро ездить тоже неплохо
Поздним осенним вечером друзья-товарищи собрались в гараже у Ивана Чубатого. Не то, чтобы он сам их позвал. Просто проходившие мимо его гаража малый бизнесмен Эдуард Потехин и вечный диссидент Пафнутий Мочалов услышали какие-то странные звуки, и звуки эти напоминали страстные стенания при половом акте. Переглянувшись, они заглянули в Иванов гараж и увидели Ивана, который сидел в потрепанном кресле и вертел в руках какую-то игрушку. Именно эта игрушка и была источником страстных стенаний.
– Привет, Иван, – одновременно приветствовали они соседа по гаражам.
– Здоровеньки булы, – ответил Чубатый, пряча игрушку.
– А что это ты там прячешь, Чубатый? – спросил его Эдуард.
– Да так, – смутился Иван, – забавную игрушку мне подарили. Она так охает, да ахает, что самому хочется.– А ну-ка включи ее еще раз, – предложил Пафнутий.
Иван включил игрушку, и страстные стенания вновь возобновились.
На эти стенания, как мухи на мед, пожаловали активный участник коммунистических митингов Всеволод Бычаркин и начальник отдела снабжения Андрей Тюлькин.
Как истинный снабженец, Андрей Тюлькин держал в руках бутылку водки и банку свежезасоленных огурцов.
Увидев бутылку, Иван оживился и предложил:
– Громодяне, а ни обмыть ли нам игрушку?
– Конечно, обмыть, – поддержал его Пафнутий.
– Я, вообще-то, бутылку с огурцами домой несу, – сообщил Тюлькин.
– Где это видано, чтобы настоящий мужик с гаража с бутылкой водки возвращался? – возмутился Эдуард. Говоря это, он особое ударение сделал на слове «настоящий».
Его тут же поддержал Всеволод Бычаркин:
– Настоящий мужик с бутылкой из гаража не возвращается. Нет, пустую бутылку он, конечно, может забрать домой, но чтобы целую …..
В общем, уговорили мужики смутившегося Тюлькина, быстро организовали столик и, разлив по соточке, выпили за Иванову игрушку.
За столом раздалось дружное хрумканье солеными огурчиками.
Доев свой огурец, Андрей попросил:
– Иван, а дай-ка еще раз послушать твою игрушку.
Ну как не угодишь человеку, который душу твою согрел, да еще и закусон обеспечил.
В гараже опять раздались страстные стоны и неразборчивые причитания. Слушая стоны, мужики перемигивались, закатывали глаза, а некоторые из них пытались даже игрушке подвывать. – А что это за коллективный секс? – раздался подвыпивший голос.
Это в гараж ввалился главный травильщик анекдотов Тимоха Трепалов. Мужики посмотрели на раскрасневшегося Тимоху, а Эдуард произнес:
– Присоединяйся и ты. А если поставишь бутылку, то первым будешь.
– Бутылку поставлю, но первым не буду, – сказал Тимоха, вытаскивая из-за пазухи бутылку беленькой, – квакнуть – это я могу, а изменять супружнице – ни-ни.
– Что, неужели ни разу не изменял ей? – спросил Всеволод.
– Было дело, но так давно, что и не упомню, – ответил Тимоха.
– Вот за это давайте и выпьем, – предложил Пафнутий.
– За что, за это? – переспросил Иван.
– А за то, что наш Тимоха верность блюдет.
Мужики выпили по второй, и Тимоха разошелся:
– Ехал я тут, мужики, в метро…, – но удивленные взгляды мужиков заставили его прояснить ситуацию, – поднабрался я накануне, вот и оставил машину в гараже.
Мужики понимающе закивали головами, и только Тюлькин встрял:
– Подумаешь, поднабрался. Разве это помеха.
– Кому не помеха, а я с будуна за руль не сажусь, – возразил Тимоха и на мгновение задумался.
– Продолжай, Тимоха, а то водка киснет, – подбодрил его Иван.
– Вот я и говорю, зашел я в метро, сел в вагон электрички. Вернее, еле втиснулся в этот самый вагон. Да втиснулся так, что спереди прилип к женщине лет тридцати, а с боку прислонился к молодке с округлыми формами. На следующей остановке меня так подтолкнули, что всем своим телом я ощутил тепло, исходящее как от той, так и от другой.
Тимоха опять ненадолго задумался, словно заново переживая поездку в метро.
– Тимоха, ты, это, не тяни, – проглотив слюну, воскликнул Эдуард.
– И так мне, братцы, захотелось, что хоть беги, – продолжил Тимоха, – а бежать-то и некуда. Меня аж в дрожь бросило. Стоявшая впереди женщина почувствовала мое напряжение и тоже напряглась. Наши взгляды встретились, и какая-то искорка пробежала между нами. Я попытался повернуться, чтобы не надоедать ей своим напряжением, но не тут-то было. Так в приятном напряжении я и проехал свою остановку.
Сказав это, Тимоха вытер со лба пот и потянулся к бутылке. За столом возникла минутная пауза, которую прервал Всеволод:
– А у меня тоже аналогичный случай был. Затолкнули меня в вагон метрополитена, и оказался я в окружении студенток. Зажали они меня так, что выдохнуть трудно. Мало того, что зажали, так еще и егозят своими задницами. Егозят и щебечут, егозят и щебечут. И так меня разобрало, что никакого терпежу. Одна из студенток почувствовала мое нетерпение. Ее глаза округлились, и она перестала щебетать. С трудом я повернулся к другой студентке, и та тоже притихла. Глядя на них, остальные студентки тоже утихомирились. Вот так, в приятном оцепенении, я и доехал до своей остановки. Только после этого еще долго не мог успокоиться.
За то время, что Всеволод рассказывал, Тимоха успел разлить по стаканам водку, и тост созрел:
– За приятное общение с женщинами.
Так что в метро ездить тоже неплохо.
За завершение дачного сезона
В начале октября пенсионер Артем Палыч закончил свои дачные дела и вернулся в город. Первым, кого он встретил в гаражах, был Тимоха Трепалов. Увидев Палыча, Тимоха бросился к нему с объятьями:
– Палыч, друг, неужели на зимовку приехал?
Артем Палыч даже опешил от такой встречи:
– Чегой это ты, Тимоха, так обрадовался. Ужель соскучился по Палычу?
– А как же не соскучиться, если целое лето тебя не видел. Ну и поправился ты на дачных харчах. Наверное, только и делал, что ел в три горла.
Худощавому Палычу было приятно Тимохино мнение о поправке, а вот ехидное «ел в три горла» его, конечно, возмутило.
– Это ты горазд в три горла хомячить. Только и делаешь, что ешь, да треплешься. А у меня на даче делов невпроворот.
Он хотел продолжить монолог о делах, но Тимоха его остановил:
– Ты, Палыч, не обижайся. Знаю я твое усердие. Вот за это усердие и хотелось бы выпить. Ты не возражаешь?
– А тут возражай – не возражай, все равно припретесь, – пробурчал Палыч, – давайте только вечером.
Вечером в гараже у Палыча собралась вся честная компания. Стол ломился от дачных разносолов. Были тут и помидорчики консервированные, и огурчики малосольные, и салаты свежеструганные. А украшением стола стали тарелка с маринованными карпами и два вяленых леща.
По праву хозяина Палыч разлил по стаканам приготовленную им же настойку, которую гаражники называли «Палычевским эликсиром». Она не раз выручала их, выводя из чрезвычайно плохих состояний.
– Ну, Палыч, за тебя, – пересиливая обильное слюновыделение, произнес Эдуард Потемкин.
Сидевшие за столом хором его поддержали.
После опустошения стаканов на Палыча посыпались хвалебные отзывы о напитке:
– Крепка, Палыч, советская власть.
– Ох, и хорош твой эликсир, Палыч.
– Ну, ты мастак, Палыч.
Именно из-за таких приятных минут Палыч и накрывал этот стол. Вот и сейчас, блаженно улыбаясь, он приговаривал:
– Да вы закусывайте, закусывайте, надо будет, я еще достану.
Гости с удовольствием приступили к поеданию приготовленной Палычем закуски. Немного закусив, Андрей Тюлькин решил начать задушевную беседу:
– Удивляюсь я на тебя, Палыч. Все-то ты успеваешь, на все руки мастер.
Его тут же поддержал Тимоха. У него уже несколько минут егозили на языке хвалебные слова:
– Мы тут без тебя совсем разучились собираться. А если и собирались, так постоянно вспоминали тебя. А скажи-ка, Палыч, где ты рыбку такую поймал?
Палыч попытался выпятить свою впалую грудь и ответил:
– А рыбка такая в Красивой Мече ловится.
– Красивое название, наверное, и речка красивая? – вступил в разговор Иван Чубатый.
– Да, места там красивые, а рыбааалка, – с восторгом произнес Палыч, – я такой рыбалки нигде не видывал, а порыбачил за свою жизнь в разных местах.
Оглядев присутствующих взглядом бывалого рыбака, Палыч продолжил:
– То, что я мариную – это самая мелочь. А крупный карп до десяти килограммов доходит. Бывали случаи, что мужики и под двадцать пять килограмм экземпляры вытаскивали.
– За такие экземпляры можно и выпить, – предложил Тимоха и поторопился разлить настойку по стаканам.
– Ну и шустрый ты, Тимоха, – похвалил его Палыч и поддержал, – за карпа, так за карпа. Мужики дружно выпили и принялись за маринованных карпов.
Футбол знают все
Как вы думаете, о чем говорят мужчины после игры их любимой футбольной команды? Конечно, об итогах этой самой игры.
Хорошо, если игра завершается победой любимой команды, тогда повод обмыть эту самую победу более чем достаточен. При этом во время обмывания слышны только хвалебные отзывы и победные призывы. Тогда и тренер классный, и полевые игроки – мастера, и вратарь – броня.
К сожалению, накануне очередную игру любимая команда, за которую болели наши гаражные друзья, проиграла в чистую.
Это поражение явилось поводом для детальной разборки игры, и разборка эта состоялась в гараже у Эдуарда, болеющего за футбол давно и фанатично.
Запасенная накануне водка была предназначена для обмывания победы, но не случилось. Теперь эта же водка была выставлена на стол по печальному поводу, отчего казалась какой-то мутноватой.
В нависшей тишине собравшиеся подняли стаканы и, выпив содержимое, дружно поморщились.
– Да, – начал разговор Андрей Тюлькин, – в самом конце сезона и проиграть какой-то дворовой команде.
– Не скажи, – возразил ему Иван Чубатый, – «Динамо» – не дворовая команда.
– Дворовая, не дворовая, а на своем поле проигрывать не резон, – встрял в разговор Пафнутий Мочалов, – тем более в конце сезона.
Говоря это, он с опаской посмотрел на хмурого Эдуарда. А тот сидел, словно воды в рот набрал, и только желваки выдавали его решительный настрой и переживания. Не обративший внимания на состояние Эдуарда Тимоха распалился:
– Слабаки, да разве так играют. С пяти метров в ворота не попадают. Набрали черно…., – тут Тимоха поперхнулся, поймав на себе суровый взгляд Эдуарда, и скромно продолжил, – черненьких, будто своих мастеров нет.
– А мне, например, Тонго нравится, – не согласился с Тимохой Всеволод Бычаркин, – он один может полкоманды обвести и гол забить.
– Вот-вот, – вмешался в спор Иван, – вчера он тоже первоклассно мотался, а по воротам мазал, как сапожник.
И тут Эдуард не выдержал:
– Да что вы понимаете в футболе. Если бы не судья, козел недорезанный, выиграли бы наши, как пить дать.
– Плохому танцору вечно что-нибудь мешает, – хихикнул Палыч.
– Ну, Палыч, – вздыбился Эдуард, – был бы ты помоложе, треснул бы я тебе по носу.
И тут Тюлькин решил разрядить обстановку и предложил выпить по второй. После второй сморщились только Эдуард, да Пафнутий. Эдуард в силу того, что заготовленная им водка предназначалась совсем для другого случая, а Пафнутий – по своей диссидентской сущности.
Остальные выпили с удовольствием, но разговор от этого приятным не стал.
Закусив выпитое огурцом, Палыч начал первым:
