Встретимся на Марсе

– Дальше, так дальше. Только отвечайте хоть что-нибудь. Показывайте мне цифры с ответами. А то странная игра получается. Ладно, сжалюсь, вопросик полегче задам. Кто знает, на каком поле приземлился Юрий Гагарин: кукурузном, картофельном, ананасовом, вспаханном?

– Ананасовом? – прыснула Люси. – Разве такие бывают?

– Конечно, бывают, – ответил за учителя Данилян. – А ты думала ананасы на дереве растут?

– Разве нет? – осеклась красавица.

– Ананас – трава, Артур прав, – объяснил преподаватель. – Он в поле растёт, а не на дереве.

Все подняли планшеты с ответами. Цифры были разнообразными. Но к удовольствию Комарова четвёрка превалировала.

– Софи ответит, – предложил учитель.

Девочка с рыжими кудряшками встала и тряхнула копной волос:

– Юрий Гагарин приземлился недалеко от Саратова. Теперь на этом месте большой Космос-парк. Меня родители туда возили. В те далёкие годы, когда он приземлялся, ещё не запустили на небо искусственные солнцы…, – девочка осеклась, понимая, что сказала неправильно.

– Во множественном числе – «солнца», – поправил учитель.

– Угу, – улыбнулась Софи. – Тогда ещё не было так много солнцев.

– Множественное число, родительный падеж. Кого? Чего? Солнц.

– Угу, – кивнула девочка, но повторить за учителем это трудное слово не решилась. – Поэтому 12 апреля поле было вспахано.

– Правильно. Добавлю, что в Космос-парке им. Гагарина находится один из крупнейших в мире музеев космической техники. В нём собраны все космические аппараты или их полноценные макеты, которые наша страна запускала в космос. И вообще там очень интересно. Советую посетить это замечательное место. Переходим к следующему вопросу. В 2049 году произошёл курьёзный случай. Американская частная компания «Марсианские штаты» подала иск в федеральный суд округа Колумбия. Американцы требовали от Роскосмоса возмещения ущерба в связи с сооружением российской межпланетной базы якобы на принадлежащей им поверхности Марса. Что сделали россияне: не пришли в суд, согласились выплатить компенсацию, подали встречный иск и выиграли дело, демонтировали станцию и вернулись на Землю.

Артём взглянул на дружно поднятые планшеты:

– Марсель Мингазов ответит.

– Подали встречный иск и выиграли дело.

– Правильно. В связи с этим иском, чтобы не допустить прецендентов, в России срочно была учреждена компания «Республика Солнце». На суде адвокаты Роскосмоса согласились выплатить компенсацию только в том случае, если США официально признают «Республику Солнце», которая за две недели своего существования умудрилась распродать частным лицам всю поверхность Солнца по 1 рублю за 100 кв километров. Судья, просматривая бесконечные списки солнцевладельцев с усмешкой спросил: «Они все там бывали?» «Нет, – вполне резонно ответил адвокат Роскосмоса. – Но «Марсианские штаты», продавая участки, тоже никогда не были на красной планете». Естественно, что Роскосмос выиграл процесс. Иначе «Республика Солнце» потребовала бы компенсацию за освещение и обогрев Северной Америки.

Все засмеялись, услышав разъяснение учителя. Комаров продолжил:

– Блиц. Что измеряется в парсеках: скорость звука, скорость света, скорость пули, расстояние в астрономии. Большинство ответило правильно – расстояние. Следующий вопрос. Какая из планет вращается вокруг своей оси по часовой стрелки: Земля, Венера, Марс, Уран? Совершенно верно ответили: Рая, Кирилл, Ренат, Артур и многие другие. Большинство планет Солнечной системы вращаются вокруг своей оси в том же направлении, в каком они обращаются вокруг Солнца – против часовой стрелки, если смотреть со стороны северного полюса Солнца. Исключение составляет Венера. Учёные до сих пор спорят почему так происходит. Одни говорят о высокой плотности атмосферы Венеры, другие винят в этом крупные астероиды, которые когда-то столкнулись с этой планетой.

Ученики незаметно для себя увлеклись и внимательно слушали своего преподавателя. Это Артёму и надо было. Он продолжил:

– Так, поехали дальше. В космосе рост человека: увеличивается, не меняется, уменьшается, не поддаётся измерению. Практически все ответили правильно: увеличивается. Происходит это из-за отсутствия атмосферного давления, которое в земных условиях сильно сжимает человеческий позвоночник.

Следующий вопрос. Какая межпланетная автоматическая станция совершила первое в мире прилунение: советская Луна-2; китайская Чанъэ-1; американская Рейнджер-4; японская Хитэн. Правильно, Луна-2. Произошло это знаменательное событие 14 сентября 1959 года. Замечательно, двигаемся дальше. Какой из космических аппаратов впервые в мире был многоместным: советский «Восход», американский «Аполлон», китайский «Шэньчжоу». Совершенно верно – «Восход».

Если кто-нибудь просто угадывал – ничего страшного. Артём рассчитывал, что дети по крайней мере запомнят его комментарии к заданиям.

– 12 октября 1964 года с космодрома Байконур в космос отправился корабль «Восход-1» на борту которого находились: Владимир Комаров, Константин Феоктистов и Борис Егоров. До этого космос посещали только корабли с одним космонавтом. Всё правильно. Молодцы! Продолжим. На какую из планет солнечной системы никогда не садился аппарат, сделанный руками человека: Меркурий, Венера, Юпитер, Плутон. Правильно ответили все: Плутон. Не дошло ещё до этого дело. Хотя автоматические межпланетные станции вблизи него пролетали не раз. Впервые в 2015 году мимо Плутона на расстоянии 12,5 тысяч км пролетела американская ракета «Атлас-5».

Учитель дал небольшую передышку, пройдя по проходу мимо парт. Как когда-то говорил своим студентам профессор Мухин: «Нельзя усердствовать, когда наполняешь голову знаниями. В неподходящий момент она может треснуть, словно кувшин. Лейте тонкой струйкой, но точно и аккуратно. И всё будет хорошо». Артём улыбнулся, вспомнив старого профессора:

– Что ж, ребята, я рад за вас. Ваш кругозор на высоком уровне. Я изучу ваши ответы вместе с Платошей. Оценки объявлю на следующем уроке. Стойте, стойте, звонка ещё не было. И вопросы я задал не все. Остался последний десятый вопрос. Он немножко грустный, поэтому я приберёг его напоследок.

Комаров вздохнул и сказал чуть в более минорной тональности:

– Вы все прекрасно знаете, что космос всегда таит в себе опасность. Это место для смелых духом. К сожалению, не все космонавты вернулись на Землю живыми. Скажите мне, по какой причине не погиб ни один из космонавтов: обрыв троса при выходе в открытый космос; отказ парашютной системы при приземлении; взрыв топливного бака; разгерметизация спускаемого аппарата. Валентин, ответь!

– Отказ парашютной системы, – выдал с серьёзным видом Трескунов. – Это же ясно, как дважды два. В космосе не нужны парашюты. Там нет воздуха.

– Садись. В космосе парашюты не нужны. Согласен. Но их долгое время использовали для приземления возвращающихся на землю космонавтов. Первым человеком, погибшим при освоении космического пространства, был Владимир Комаров. Основной парашют спускаемого аппарата не раскрылся, а стропы запасного скрутились. Из-за этого возвратный модуль корабля не смог погасить скорость до приемлемой. Поэтому ты, Валя, ответил неправильно. А правильно ответила Нина Ершова, Святослав Родимцев и все остальные, кто набрал в планшете цифру «1». Ни один космонавт не погиб из-за обрыва троса при выходе в открытый космос.

– Правда? А в кино часто показывают такие случаи.

– В кино показывают, но в жизни таких случаев не было. Вы не должны верить всему, что видите на экране. Именно поэтому необходимо развивать собственный кругозор, основанный на реальности. Кино – это кино, а космос – это реальность.

***

После окончания урока Комаров не успел дойти до учительской. В коридоре его перехватила директор гимназии, пригласив к себе в кабинет. Кира Эрнстовна Стерлинг была начальником строгой формации. Перечить ей побаивались не только ученики, но и учителя. Сухим жёстким взглядом она указала Артёму на кресло у приставного столика. Без вводных слов Стерлинг перешла к сути вопроса:

– Артём Кириллович, ты сегодня опоздал на работу. Это неприемлемо для нашей гимназии. Совершенно неприемлемо.

Комаров в ответ только развёл руками. Директор продолжила высказывать претензии:

– А между тем, весь преподавательский коллектив ждал перед уроками твоего появления в учительской. Очень все хотели искупать тебя в цветах и в овациях.

– Меня? – удивился молодой учитель.

– Да, тебя. Вчера вечером из министерства прислали депешу. Ты победил в конкурсе. И что нам теперь с тобой делать?

– Не знаю, – пожал плечами Артём.

– «Не знаю». Ответ, который я слышу в своей педагогической практике практически каждый день. А кто знает? Лучший учитель года не может опаздывать на работу. Совсем не может.

Кира Эрнстовна нацепила на нос очки и отведя подальше экран миниатюрного планшета, стала всматриваться в текст:

– Ну, вот, надо же, – она тяжело вздохнула. – Такое статусное событие. Праздник для всей гимназии. Приятно же, что у нас лучшие преподаватели страны трудятся. Но как же так можно всунуть в такой момент ложку дёгтя в эту бочку? Как, скажи на милость, дорогой мой человечек.

Она сняла очки и уставилась непроницаемым взглядом в лицо нарушителя дисциплины.

Комаров в ответ только вздохнул и потупил взгляд.

– Ведёшь себя, как отъявленный двоечник. Кошмар, какой-то. Скажи хотя бы, что случилось?

Комаров вновь вздохнул, не зная, что ответить. Ситуация и на самом деле напоминала разнос учителем нерадивого ученика.

– Чего ты вздыхаешь? Скажи хоть что-нибудь. Проспал? Заболел? Пробки? Хотя какие могут быть в наше время пробки? Что?

– Кира Эрнстовна, я влюбился, – неожиданно для себя осмелел Артём и, взглянув на директора, улыбнулся: – По уши влюбился. Капитально. Но всё уже в прошлом. Она уехала. Такого больше не повторится.

Стерлинг многозначительно хмыкнула и покачала головой. На лице появилось подобие улыбки:

– Я рада за тебя. Но бурные ночи лучше устраивать с субботы на воскресенье.

– Да какие там ночи? – Артём склонил голову на грудь и громко выдохнул воздух. – Мы познакомились сегодня утром по дороге сюда.

Директорша чуть не икнула, прижав ладонь к губам. Тут же не удержалась и слегка хихикнула:

– Хе. Клинический случай. Ромео, ты наш. Хорошенькая хоть?

– Очень, – признался Комаров. – Само совершенство.

– И она тебя тоже так же скоропостижно полюбила?

– Не знаю.

– У-у-у, как всё запущено. И что, когда свадьба?

– Вот не надо смеяться надо мной. Она улетает надолго. Поэтому, скорее всего, свадьбы не будет. Забудет про меня. Уже завтра забудет.

– Тебя? Такого не забудет. И ты так просто руки не опустишь. Я тебя уже немножко изучила. Ты у нас целеустремлённая личность. Раз говоришь, что влюбился – значит, уже не отвяжешься. Так что никуда она не денется. Ладно, всё хорошо. Но выговор ты получишь. Только я запишу его потом, через месяц. Когда все уже забудут твой триумф в конкурсе. Пользуйся моей добротой.

– Спасибо, Кира Эрнстовна.

– Спасибо-то, спасибо. Но зря ты на стороне спутницу жизни ищешь. Вокруг столько учительниц хорошеньких на выданье. Что с ними делать? Ты у нас один неженатый мужчина, а их целый взвод наберётся. Проклянут они твою пассию. И тебя проклянут. Вдобавок нашёл бы себе здесь пару и на работу никогда не опаздывал.

– Правильно говорите, Кира Эрнстовна. Всё так. Но сердцу не прикажешь.

– Не прикажешь. Эх, Комаров, Комаров. Не ожидала от тебя.

– Больше не опоздаю. Гарантирую.

– Да я не про опоздание. Ладно, иди уже герой-любовник.

Она наконец улыбнулась. Её улыбка оказалась вполне человеческой. Комаров уже добрался до двери, когда она его окликнула:

– Эй, погоди. Тут тебе награда полагается.

– Не надо, – махнул рукой молодой историк. – Не заслужил. Отдаю в пользу гимназии.

– Спасибо, конечно. Но здесь путёвки бесплатные. О, не плохо! Сейшелы на десять дней. Июль месяц. Мечта, да и только. Езжай, может там встретишь свою половинку.

– Не встречу.

– Стоп, стоп, стоп. Я, дура старая, не дочитала до конца. Здесь оказывается на выбор: Сейшелы, Париж, Новая Зеландия и Марс.

– Что? – встрепенулся Артём. – Марс? Вы не шутите?

– Какие шутки? Три дня на марсианской станции. Но надо пройти подготовку.

– Пройду, – сказал Артём и прошептал: – Встретимся на Марсе.

– Что ты сказал?

– Встретимся на Марсе.

– Что?

***

… Парень сказал: «Встретимся на Марсе…» Что тут непонятного? Прозвучало чётко и ясно. Вполне внятно сказал. Только кто этот парень? И каким образом можно встретиться на Марсе? Странные галлюцинации…

… Основной парашют не вышел. Спускаемый аппарат с остервенением крутился, болтался и мотался из стороны в сторону. Ощущения были такими, словно тебя крутили в кресле Барани, установленном на качелях, которые в свою очередь впихнули внутрь вращающейся центрифуги. Из носа ручьём потекла кровь…

… Ничего, ничего – это можно вытерпеть. Кровь из носа – лучше, чем кровоизлияние в мозг. Вытерплю, не беда. Не зря я столько лет до изнеможения вращался во всех возможных плоскостях в Центре подготовки космонавтов. Перегрузки – это не страшно. Страшно то, что и запасной парашют не сработал. Его стропы скрутились. И теперь раскалённый в плотных слоях атмосферы огненный шарик спускаемого аппарата, уподобившись метеориту, спешит оставить в теле Земли собственную маленькую отметину…

… Почему всё пошло не так? Сначала не раскрылась панель солнечной батареи. Потом не прошла команда на ориентацию корабля на Солнце. Затем автоматика выдала запрет на тормозной импульс. Пришлось всё делать в ручном режиме. Что я сделал не так? В чём ошибся? Нет. Всё так. Я не ошибся ни в чём. Здесь нет моей вины. Это космос. Просто – «космос». Проверка по высшему разряду. Всё вокруг хаотично вертелось, тряслось и прыгало. Очертания предметов двоились и троились. Перед глазами мелькали картинки прошлой жизни: детство, папа, мама, война, спецшкола ВВС, лётное училище, служба, вся в белом Валентина на витрине фотоателье в Грозном – неземная красота, не влюбиться нельзя, академия, зачисление в отряд космонавтов, знакомство с Сергеем Павловичем, первый полёт, возвращение на Землю, Юра…

… Непривычно взволнованный голос Гагарина отрывисто пробивался в гермошлеме: «Рубин, Рубин, я Земля, ответь…» Он очень хотел лететь вместо меня. Но добился только того, чтобы стать дублёром. И это правильно. Первый космонавт должен жить. Живи, Юра! Живи!

… Умирать не хотелось. Столько раз откровенно везло. В Закарпатье ведущий ушёл из облака вниз и прямо в гору. А я, ведомый, сумел проскочить на волосок от смерти. Как? Не знаю. А сколько раз садился с сухими баками! Не сосчитать. Умирать в сорок лет, в расцвете жизни, неправильно, несправедливо. Всё только начинается. Жизнь! Очень хочется узнать, что будет завтра: с Иришкой, с Женькой, со страной, с планетой, с космосом. Королёва уже нет. Он не видит, как я падаю. Хоть это хорошо…

… Я один в трёхместном корабле. Правильно, что запуск второго «Восхода» отменили. Ребята должны были перейти ко мне через открытый космос. И сейчас бы мы падали втроём…

… Вибрация и тряска всё время усиливались, распугивая любые шансы на спасение. Кровь потекла из ушей…

… Сергей Павлович однажды сказал: «Человек, который твёрдо верит в сказку, однажды в неё попадёт, потому что у него есть сердце…» У Юры оно есть. И у Сергея Павловича. И у меня. Я это знаю. Просто – знаю. Мы всё делали, чтобы сказка сбылась. Даже больше, чем всё. Мы первопроходцы. За нами пойдут другие. А значит всё не зря. Не зря, не зря, не зря…

… Веки невозможно открыть – больно. Полопались капилляры. Где-то там, с обратной стороны роговицы глаз продолжали сыпаться картинки. Их поток непрерывно возрастал, мелькая в чудовищном калейдоскопе. Среди хорошо знакомых лиц всё чаще стали попадать незнакомые. Среди привычных предметов – непонятные. И тут вдруг вынырнул этот странный паренёк. Что он сказал? Встретимся на Марсе. Он так сказал. Я чётко слышал. Кто ты? Сын? Не может быть. Женьку я бы сразу узнал. Внук? Правнук? Потомок? Бог? Нет. Он – человек. Человек будущего…

… Значит оно будет. Оно состоится. Всё не зря. И на Марсе будут яблони цвести. Валя, Валечка, Валюша! Я люблю тебя. Это счастье, что мы встретились. Но когда-нибудь влюблённые будут встречаться на Марсе. Будут! Будут!!! И там будут цвести яблони. Как тогда в сорок девятом в Грозном…

… Последний полёт космонавта. Раскалённый шарик пулей летел к Земле. К родной земле. Будут, будут, будут – словно заклинание шептали вмиг высохшие губы. Бу-у-у-уду-у-у-ут!!!

В то мгновение он точно знал, что будет с ним сейчас. В то мгновение он очень верил в нас. С надеждой, что не зря…

Встретимся на Марсе.