Вероятность возвышения

Среди присутствующих выделялась девушка в мешковатой тёмной одежде с прилизанными волосами, собранными сзади в хвостик. Выделялась тем, как перед ней лебезили остальные, то ли стремясь заслужить одобрение, то ли из уважения. Сама она за боями также не следила, предпочитая наблюдать за окружающими цепким холодным взглядом. К счастью, она не заметила, как я её разглядываю. А вот Лилия мой взгляд словно почувствовала, окатив меня в ответ ведром презрения и отвернувшись.

Улучшив момент, я подошёл к удобно устроившейся на скамейке с книгой в руках и картинно не замечающей ни ругательства поединщиц, ни ставки на победителя Арине, которую не видел с позавчерашнего утра после совместной ночёвки, поприветствовать и задать пару вопросов. Как оказалось, по правилам возле арены должен присутствовать кто-нибудь из наставников, а поскольку их было мало при частой занятости, бои проводились далеко не каждый день. Участвовать в них мог любой ученик-целитель, но лишь раз в день. Отказываться, если тебе кинули вызов, не возбранялось, но считалось дурным тоном и признаком трусости. Сама арена была сделана так, чтобы поглощать направленную на неё как изнутри, так и снаружи магию, поэтому любые, даже самые активные поединки были безопасны для окружающих. Поблагодарив за сведения, я получил в ответ приглашение как-нибудь навестить вечерком одинокую целительницу, сказанное со смущённой улыбкой на устах. Только непременно предупредить о визите заранее.

Со временем поток желающих померяться силами иссяк. Я уже собрался двигаться на обговоренную ещё вчера встречу с Верховной матерью, но вдруг мне на плечо легла чья-то рука. Обернувшись, я увидел ухмыляющуюся Лилию.

– Я вызываю тебя на поединок, прямо сейчас, – громко и чётко проговорила она, – или ты слишком труслив, чтобы выйти в круг?

– Меня?! Старшая ученица какого-то слабого новичка? – удивился я такому обороту. Вокруг зашептались, мне показалось, что я услышал слова «трус» и «откажется».

– Он первый раз тут, – возразила стоящая рядом Ринда, – новичков в первый день никто не вызывает. Ты не хуже меня знаешь правила.

– Это не касается личных учеников, – отрезала моя обвинительница. Номка удивлённо посмотрела на меня. Ну да, об этом я ей не говорил, как-то речь не зашла. Я в принципе не любитель выбалтывать всю свою подноготную. Краем глаза я заметил, что девушка с прилизанной причёской пробивается сквозь толпу вплотную к нам. Почему этой недоброжелательнице так важно заставить меня сражаться? Не знаю, но самым разумным будет нарушить эти её планы.

– Я так и знала, что испугаешься, – продолжила свою речь Лилия, скрестив руки. – Мужчины-целители годятся только на то, чтобы приставать к слабым и беззащитным. А ты и вовсе не мужчина. Только трусы могут испугаться и отказаться от учебного поединка.

– Я разве говорил, что отказываюсь? – удивился я, нахмурившись, поскольку перешёптывающихся голосов, повторяющих слова этой чокнутой, стало ещё больше. Если это просто учебный поединок, почему эта психованная так активно его навязывает? Ежу понятно, что дело тут нечисто. – Я лишь прошу отложить поединок на другой день.

– Нет никаких оснований для откладывания, – отрезала вызвавшая меня так некстати брюнетка. Я заметил презрительные выражения на лицах окружающих. Чего они так серьёзно относятся к этим поединкам? Опять какой-то глупый обычай, который я нарушил по незнанию? Хотя версия, что они все попросту могут быть ненормальными, тоже имеет право на существование. – Ты пришёл сюда, значит, тебя можно вызвать. Или выходи в круг, или забудь дорогу к тем, кто не боится поединков.

– Ты сказал, что просишь отложить поединок, – бросила мне подошедшая девушка с прилизанными волосами, хмуро переводя взгляд с меня на Лилию и обратно. – У тебя должна быть веская причина для этого. Назови её.

– Не лезь в это, Гера, – прошипела ей непонятно на что обозлившаяся брюнетка. – У меня с ним свои счёты.

– Я сегодня весь день провёл в изучальне, зарядил целую кучу накопителей, – я наконец придумал, как можно отмазаться от очень подозрительно навязываемого мне поединка. – Как вы думаете, в каком состоянии мой резерв после такого?

– Это правда? – осведомилась Гера у Ринды, по прежнему без всяких эмоций, словно её ничуть не волновал результат этой ситуации, а она лишь выполняла необходимую процедуру.

– Насчёт пустоты его резерва я не знаю, – пожала плечами моя спутница, – но про зарядку накопителей это правда, я сама его заставила. Он зарядил около десятка малых. – Среди слышавших её слова послышались звуки удивления и недоверия. Ещё бы, на такое способны только наставницы, и то не все. Таните, например, резерва не хватило бы.

– Они оба говорят правду, – объявила прилизанная, доставая из под одежды амулет истины. Я порадовался, что предусмотрительно составил фразу так, чтобы в ней не было лжи, лишь недосказанность. – Вызывать того, у кого пустой резерв, запрещено правилами, даже если это личный ученик. Тебе сутки хватит на восстановление?

– Утром буду свеж и полон, – заверил я её, наблюдая, как настроение толпы вновь меняется в мою пользу, – готов взгреть твою задницу ещё до начала занятий. – Я направил указательный палец прямо на Лилию, чтобы не осталось сомнений, кого я имею ввиду. В топе послышались смешки, видимо, наглых и уверенных тут любят. Всё как и везде. – Выбирай время.

– С утра я занята, – отрезала изрядно поубавившая спеси соперница, – завтра после занятий. Опоздание – проигрыш. Береги энергию, малыш, хоть это завтра тебя и не спасёт.

– Не сомневайся, завтра я залью тебя всем, что накопил, – усмехнулся я, хлопнув ладонью по своему паху и тем самым давая понять, какой именно смысл из двух я имею ввиду. Насколько я понял из сегодняшних наблюдений, подобные диалоги перед поединками были своеобразной традицией. Чем более пикантными и двусмысленными были слова, тем больше удовольствия у зрительниц они вызывали. Сейчас преимущество было на моей стороне, поскольку я парень, и любая подобная фраза от Лилии имела бы обратный эффект. – Мне взять смазку или ты любишь пожёстче?

– Завтра узнаешь, – зло пообещала девушка, по реакции окружающих на мои слова поняв, что продолжив этот словесный поединок, она проиграет вчистую. Поэтому она сразу направилась к выходу.

Глава 7: Отношения.

– Пойдём, поговорить надо, – схватив меня за локоть, Ринда потащила меня к выходу. Злости я в ней не почувствовал, зато настороженности было хоть отбавляй. Мы отошли к стене корпуса, в подвале которого была изучальня, и встали недалеко от входа.

– Ты как ухитрился Лилию так разозлить? У неё на лице было написано, как сильно она хочет макнуть тебя в отходы, – вопросительно посмотрела мне в глаза Ринда. – Понятно же, зачем она этот поединок затеяла. Она и не скрывала, что между вами какие-то счёты.

– А с чего ты решила, что у неё получится? – недоумевающе глянул на неё в ответ. – Я вообще-то проигрывать не намереваюсь. И отказывался только потому, что не люблю, когда что-то навязывают.

– Лилия одной ногой выпускница и знает достаточно боевых конструктов, чтобы победить в семидесяти двух поединках, проиграв при этом лишь раз, и это второй результат на весь Оплот, – обрадовала меня Ринда. – У неё раньше наставницей была Фирса, лучшая целительница Оплота. Я давненько слежу за ареной и знаю, что к чему. Без реального опыта магических поединков тебе не выстоять и пары мгновений. А после твоего проигрыша она ещё и поглумится над тобой. Когда она предложит заклад, а она точно предложит, ты хотя бы не ставь ничего ценного, чтобы не так обидно было.

– А что, надо ещё и ставить что-то? – почесал я голову. – Замечательное ты мне развлеченьице подкинула на сегодняшний вечер.

– Сам виноват, коль мне ничего не сказал, – решительно отрубила номка, – ни про статус личного ученика, ни про ваш конфликт. Так скажешь, какая крыса между вами пробежала, или это тайна? Может, помогу чем-нибудь.

– Это не тайна. Лилия почему-то считает, что я приставал к её подруге Нолии, хотя это было недоразумение, – объяснил ситуацию, – когда всё выяснилось, Нолия потом извинилась за это, но её чокнутой подруге бесполезно что-либо объяснять. Теперь она считает, что я любитель маленьких девочек.

– Что за бред? – возмутилась Ринда. – Она совсем из ума выжила со своей Нолькой? Возится с ней, как с младшей сестрёнкой, пылинки сдувает. Верит каждому её слову, хотя дочь Верховной та ещё выдумщица. Да мне достаточно было того, как ты на мою задницу пялишься, когда думаешь, будто я не вижу, чтобы понять, что тебе нравятся фигуристые. А будь ты по детям, тебе нравились бы тощие.

– Извини за это, – покаялся я, слегка смутившись, – такое как-то само собой происходит. Я и не думал приставать или что-то в этом роде.

– Да смотри, сколько хочешь, – отмахнулась номка, – за смотр мзду не берут. Выходит, договориться с ней не получится, насколько я знаю Лилию, она этих детолюбов ненавидит. Видимо, что-то плохое ей в прошлом сделали. Значит, она может что-то серьёзное для заклада от тебя потребовать.

– Слушай, а что за Гера такая, что вмешалась? – спросил задумавшуюся собеседницу. – Кажется, они не очень ладят.

– Ещё бы, – хмыкнула Ринда, – я уже говорила про второй результат и одно поражение Лилии? Угадай, кто на первом месте, и от кого это поражение. Но Гера тебе не поможет избежать поединка, она всегда за справедливость, без исключений и любимчиков. Именно поэтому её так уважают.

– Кажется, ты не поняла, – улыбнулся, помотав головой, поскольку уже обдумывал новорожденный план действий, – я не собираюсь избегать поединка. Скажи мне, какая вещь для Лилии самая ценная? И ещё, у тебя есть деньги?

***

Я вышел из кабинета Карлы и зашагал к соседней двери. Доклад о делах сегодняшнего дня закончен, Верховная мать велела помогать в изучальне и дальше, до тех пор, пока от моей помощи есть толк. Разговор с Риндой тоже прошёл без проблем, та поначалу не хотела влезать в эту авантюру ни в какую, пришлось ей кое-что рассказать про себя, чтобы она поверила в мои возможности. Но без способности навязывать собеседнику эмоции, что подарил мне подневольный союзник, я бы точно ничего не достиг.

Пока я добирался от изучальни до кабинета верховной, побеседовал и с симбионтом. Тот поведал, что мне, с моим практически неисчерпаемым резервом, уже вполне по силам выйти победителем в поединке, используя только «ошеломление» и «пузырь», но подчиняясь моим настойчивым просьбам, обещал помочь в процессе поединка. Но основной процесс усвоения базы целительских конструктов, полученной из головы Арины и бережно хранимой в надёжном месте, будет лишь после ещё одной встречи с богиней. Сим не уточнял, что видит по этому поводу во временных линиях, но тот факт, что он строит такие планы, говорил сам за себя.

Дверь в помещение оказалось открытой. Я на миг напрягся, но потом вспомнил, что не закрывал её на ключ, дабы заснувшая в моей кровати могла выбраться из апартаментов. Внутри было уже темновато, закатное светило бросало свои не особо яркие лучи на окно под углом, поэтому я, достав из кармана один из нескольких прихваченных из изучальни малых накопителей, быстренько заменил разряженный источник энергии для светильника на новый. Отрегулировав нажатиями яркость до минимально возможного, я спрятал разряженный накопитель и огляделся – света было вполне достаточно, чтобы не запинаться. Можно вообще этот светильник не трогать, в таком режиме накопителя хватит очень надолго.

Вспомнив свои утренние мысли насчёт безопасности, я огляделся в магическом зрении и сразу же насторожился. В спальне кто-то был. Через стену не было видно ауру, но это явно обладатель магических способностей, раз я заметил его магическую систему, поскольку чувствовать жизнь, как это делают сильные целительницы, я пока что не умел, слишком сложный конструкт. Судя по позе, незнакомец лежал на кровати без движения. Странно, Карла забрала сонную пластину, а Ивона давно должна была проснуться и уйти по своим делам. В голове мгновенно замелькали варианты, кто это может быть, включая самые невероятные, наподобие некстати вернувшейся предыдущей владелицы кабинета, нашедшего меня Минхо или самой Верховной матери, которая будет пытаться меня соблазнять. Хотя нет, это точно не Карла, поскольку у неё нет магических сил.

Аккуратно прокравшись в спальню, я зажёг шарик в ладони и поднёс к кровати, рассматривая лицо спящей. Почесав голову, задумался. Поискал магическим зрением спрятанные амулеты – ничего не было. Лежащая явно уснула по своей воле. Поменял малый накопитель в светильнике на стене, отрегулировав яркость так же, как у входа. Ещё раз посмотрел на зарывшуюся в одеяло оккупантку моей кровати. Так и не придя к определённому выводу, решил послушать версию гостьи, деликатно подёргав её за плечо.

– Я проспала?! – Сана дёрнулась и подскочила, щурясь и озираясь. Одеяло при этом упало, открыв её почему-то не прикрытую никакой одеждой грудь. Ойкнула, увидев меня, и машинально подтянула упавшее одеяло к груди. – Я это… дверь была открыта, я ждала тебя и почему-то заснула. Светильник не работал, а меня в темноте всегда в сон клонит.

– Меня больше интересует, зачем именно ты меня ждала, причём в голом виде, – я присел на край кровати, устало глядя на просительную физиономию девушки и гадая, как она узнала, что я здесь живу. – Когда вы меня выперли вчера, вроде не было никаких взаимных претензий.

– Я не поэтому здесь, – тихо произнесла Сана, откидывая движением головы мешающую прядку волос со лба. – Я просто подумала, если у тебя нет девушки, может, я могу ей стать? Нет, не нужно сразу отказываться, – поспешила она, глядя на моё удивлённое лицо, – ты правда мне очень нравишься, и я буду всё для тебя делать. Только не гони, пожалуйста.

– Ты предлагаешь быть парой человеку, с которым даже толком незнакома, – усмехнулся, прислушиваясь к эмоциям собеседницы. – А вдруг я извращенец и захочу тебя связать и отхлестать, или например, в рот помочиться?

– Я… я постараюсь удовлетворить тебя, – прошептала нерешительно Сана, хотя в её эмоциях чётко прослеживались отвращение и неприязнь после моих слов. – Я очень хочу быть с тобой.

– Так, или ты говоришь мне правду, или улепётывай отсюда, чтобы мои глаза больше тебя не видели, – решительно заявил, глядя в её удивлённое лицо. – Или ты думала, что я настолько глуп, что поверю в твои внезапно вспыхнувшие чувства? Не люблю, когда меня держат за идиота.

– Хорошо, я расскажу, – после недолгих раздумий обессиленно вымолвила девушка, – но мне придётся начать издалека, это долгая история.

Как оказалось из её сбивчивого и эмоционального рассказа, в родном городе Саны, Квинте, жили-были две семьи: семья самой девушки и ещё одна, в которой состоял ровесник нашей героини, мальчик, с которым они дружили с детства. И когда дети выросли, этот мальчик воспылал нешуточной страстью к давней подруге, для которой он так и остался в жёсткой френдзоне. Попытавшись завоевать любовь Саны, парень потерпел полнейшее фиаско по всем фронтам и понял, что нужно действовать по-хитрому. Он задвинул идею их свадьбы сразу родителям, как своим, так и несчастной невесты. Мутившие связанный с какими-то морепродуктами совместный бизнес родители смекнули, что намечается неплохой способ объединить обе семьи в одну, и несчастную героиню принялись уговаривать уже впятером. После предсказуемой неудачи уговорить нежелающую портить себе жизнь в угоду родственникам невесту, в ход пошли санкции.

Очень кстати оказалось, что у несчастной героини этой трагической повести есть склонность к целительству. Предприимчивые предки, смекнувшие, что своя целительница в семье – это чрезвычайно выгодно с любой точки зрения, отложили свадьбу до возвращения Саны из Оплота, что сильно не понравилось несостоявшемуся сгорающему от желания жениху. Все полгода, что девушка тут пребывает, несчастный влюблённый слал сбежавшей невесте письма, вначале с признаниями и мольбами о возвращении, потом перешёл к угрозам. Сана поделилась своими опасениями со своей подругой Ришей, и та предложила вариант, о котором сама девушка даже не подумала – отдать какому-нибудь парню невинность, а потом заявить родителям и упёртому жениху, что она падшая до плотских удовольствий женщина, недостойная такого замечательного парня.

– А вы не подумали, что настолько одержимому тобой идиоту вообще всё равно будет, сколько парней тебя пользовало? – спросил я смущённую своей откровенностью Сану. – Он будет добиваться тебя, даже если станешь работницей дома удовольствий.

– Главное, это убедить родителей отменить свадьбу, – грустно ответила омрачённая воспоминаниями девушка. – Без их помощи у него ничего не выйдет. А когда я стану целительницей, даже если не выше второй ступени, я и без невинности найду себе суженого.

Девушка продолжила свой рассказ, из которого выходило, что с кандидатурами на роль «какого-нибудь парня» всё оказалось очень глухо. Ещё бы, тут из мужского пола были только приспешники, но ни один из них Сане не нравился. И остался бы план нереализуемым, но тут Рише её соседка по комнате, Лия, поведала про одного красавчика ученика-целителя, да не просто поведала, а все уши прожужжала. Риша навела справки, и оказалось, что этот ученик, не смотря на то, что целитель, очень даже любит девушек. Увидев предложенного ей кандидата, Сана поняла, что Лийка ничуть не преувеличила. А дальше генератор идей в их троице, Риша, предложила придумать спор, который Сана якобы проиграла, но чтобы у меня не возникло слишком много подозрений, вместо очень ценной в среде аристократов невинности, для начала предложить менее ценную, но не менее притягательную.

– А дальше ты знаешь, как было, – заключила девушка в итоге, – эту историю знаете только вы с Ришей. Если ты мне не поможешь, придётся выйти замуж за нелюбимого.

– Даа, дела, – протянул, давно уже улёгшись рядом прямо в одежде, – объясни мне ещё одну вещь, почему для потери невинности нельзя просто воспользоваться любым подходящим продолговатым предметом? Зачем обязательно нужен парень? Или я чего-то не понимаю?

Лежащая рядом со мной голая девушка, отделённая от меня лишь одеялом, любезно разъяснила мне некоторые весьма важные аспекты размножения. Если для лишения невинности употребить предмет, то используемый в испытании конструкт, реагирующий на особое вещество в крови, срабатывает тем слабее, чем больше времени прошло. Если же в женские органы попало мужское семя, то вещество, готовящее организм к деторождению, вырабатывается сильнее и постоянно. Правда, зачать, или «потяжелеть», как говорят местные, от одной порции не получится, для этого нужно длительно и регулярно вводить новые порции. Причём, если семя будет от разных людей, зачать не получится ни при каких условиях. А бесплодие среди местных женщин чрезвычайно редко и могло быть только в результате длительных болезней или травм.

– То есть, если жена изменяет мужу, то и детей у них не будет? – удивлённо почёсывая макушку, спросил я. До этого убедившись, что девушка говорит чистую правду, я сильно поразился таким отличиям физиологии местных разумных, порождённым, очевидно, магией. – А работницы домов удовольствий без всякого предохранения не могут потяжелеть?

– Только если она позволяет любовнику завершать внутрь, – улыбнулась Сана. – А про продажных девок верно. Теперь ты понимаешь мои мотивы? Ты станешь моим парнем? Я ничего от тебя не потребую взамен, наоборот, готова отдать себя нашим отношениям полностью. Ты ведь мне и правда нравишься, честно.

– А если я потребую в качестве платы, чтобы ты ублажала других парней? Возможно даже нескольких сразу? – я серьёзно посмотрел на слегка напрягшуюся после этих слов девушку, сжавшую до побелевших костяшек край одеяла в пальцах.

– Если ты именно такой платы хочешь, то я согласна, у меня попросту нет выбора, – Сана тяжело вздохнула и грустно посмотрела на меня, – только познакомь меня с ними заранее, я просто не смогу с незнакомцами, прости.

– Не волнуйся, я пошутил, – широко улыбнувшись, я поднялся с кровати и начал раздеваться, мысленно поражаясь тому, насколько моя гостья отчаялась, что готова идти на такое, – просто хотел проверить твою реакцию. Я согласен быть твоим парнем, так что ты приступаешь к должности моей девушки прямо сейчас.

– Чтто, ссразу? – Сана от волнения начала слегка заикаться, глядя расширенными глазами, как я скидываю остатки одежды. – Мможет, снаначала обссудим…

– Так, я не понял, – недоумённо посмотрел на смущённую девушку, – ты меня ждала голая в кровати для чего? Обсудить что-то? Не волнуйся, – я залез под одеяло, притянув упёршуюся в меня ладонями поближе, – я не сделаю тебе больно, доверься мне.

***

Танита задумчиво ковырялась в тарелке, пытаясь отыскать ответы на волнующие её вопросы. Ответы в тарелке почему-то не находились, но и доедать второй день страдающая потерей аппетита девушка не спешила. Занятия с ученицами, к которым она всегда испытывала неприязнь, теперь наоборот, успокаивали и отвлекали от грустных мыслей. В преподавательской столовой в это время, когда день переходит в вечер, как раз после занятий, всегда было людно, но на целительницу никто не обращал внимания. Да и сама она, погружённая в раздумья, воспоминания и диалоги с воображаемым собеседником, не особо замечала окружающих.

– Мы можем поговорить? – опустив поднос на её столик, к ней подсела та, с которой говорить Таните совсем не хотелось, а если хотелось, то исключительно ругательства.

– Не здесь, – наконец хмуро выдала целительница Тине, мысленно придумав, а затем отбросив целую кипу различных колких фраз и ответов. В итоге любопытство победило обиду и неприязнь, но разговаривать о чём-то важном в месте с таким количеством лишних ушей было просто невероятной глупостью.

Не сговариваясь, обе принялись за еду, затем, избавившись от грязной посуды, двинулись к выходу. Танита привела убивицу в лабораторию, в которой планировала убить остаток вечера. Здесь их точно никто не побеспокоит.

– Итак, я тебя слушаю, – холодно произнесла она после того, как заперев дверь, разместилась на стуле. Гостья скромно присела на стоящее рядом сидячее место.

– Прежде всего, я хотела бы извиниться за то, что произошло, – убивица говорила на удивление кротко, видимо, от осознания вины. – Если бы я знала, что вы пара, я никогда бы не сделала того, что сделала.

– Ну, это уже неважно, – заметила Танита, – он же теперь с тобой, верно?

– Вообще-то мы не вместе, – удивилась Тина. – Я думала, что вы пара. Ты же так сказала тогда.

– Мы стали парой как раз перед твоим приходом, и с тех пор, как я оставила вас двоих, я его не видела, – горько усмехнулась целительница. – Выходит, мы обе его бросили?

– Получается, что так, – грустно улыбнулась гостья, – не люблю, когда мне лгут. Жалею теперь, что поддалась на уговоры и сделала его приспешником.

– Ты сделала его приспешником? – насторожилась Танита, и ошарашенно замолчала после подтверждения. – Но это же невозможно, он в тот момент уже был моим приспешником! Твой конструкт не должен был сработать!

Глава 8: Проба.

После того, как выяснилось, что Дин в очередной раз совершил невозможное, став приспешником сразу двух магинь, Танита с Тиной начали обсуждать вчерашние события, выясняя всё новые и новые странности. Вскоре тема начала затихать, поскольку никто из девушек не хотел говорить о личном, но Тина, уже выяснившая, что между Дином и его наставницей не всё так однозначно, решила раз и навсегда выяснить этот вопрос.

– Жаль, что у тебя нет дурмана, у меня в голове такой сумбур, что я бы не отказалась, – намекнула убивица, памятуя, как легко можно развязать язык за бокалом. Нужно выведать у Таниты, собирается ли она мириться с Дином, или просто уступит его. Девушка рассчитывала уговорить целительницу, а затем принести свой последний запас, однако всё пошло не по плану.

– Почему же нет? Есть немного, берегу для особых случаев, – после слов Тины про дурман, целительница вспомнила о его свойстве разговорить любого собеседника. Ей очень хотелось узнать, что связывает убивицу с её учеником и что между ними было, и припасённый ещё несколько лет на всякий случай запас дурмана и специальной добавки в виде синих кристаллов, усиливающей его действие на магов, оказался весьма кстати. Она достала свой запас и пару бокалов. – Только, честно признаться, я никогда не пробовала пить эту смесь и не умею её делать.

– Это ничего, я уже пробовала и научу тебя, – улыбнулась Тина, открывая бутылку и высыпая большую часть кристаллов внутрь. Да, такое количество значительно усиливает коварство напитка, но разговорить не подозревающую об этом целительницу было важнее. О том, что раньше добавка была более насыщенной, чем сейчас, она и не подозревала.

Через полчаса уже прилично одурманеные магини успели обругать и свалить всю ответственность на виновника их посиделок, затем, уже не особо стесняясь друг друга, рассказали о том, что у них было с этим самым виновником, по мере уменьшения уровня раствора в бутылке, выкладывая всё больше и больше подробностей. К тому моменту, как ёмкость опустела и хозяйка помещения, слегка пошатываясь, полезла за второй, они обе уже забыли, чего именно хотели узнать, чувствуя какую-то невероятную лёгкость и свободу общения, которой раньше никогда не было. Перейдя на истории из жизни, обе девушки выяснили, как много общего в их судьбах и насколько сходятся их взгляды на всё вокруг. Затем, к окончанию второй ёмкости с дурманом, позабыв о том, что они считали друг друга соперницами, от обеих последовали признания и заверения в вечной дружбе и поддержке, произнесённые уже заплетающимися языками.