скачать книгу бесплатно
А впрочем…
– Ты права. Надо быть увереннее в своих силах.
Я сжала кулаки. Крепко. Крепко-крепко. Надо верить в себя… Надо просто верить, несмотря ни на что!
– Брюнхильда, спа…
– Слушай, малявочка, прости, что перебиваю, но у меня к тебе одна ма-а-аленькая просьба, – неожиданно сказала она, на что я, конечно же, навострила уши. – Твой дружок как-то подозрительно ошивается у нашей палатки… Можешь поговорить с ним, чтобы он тут не сновал? В конце концов, он не часть войска – ему тут нечего делать.
И вправду, я заметила знакомый силуэт, мелькавший среди занятых воинов. Захария как ни в чём не бывало нёс перед собой толстый пузатый котёл и предлагал всем отведать его похлёбки. Признаться, от одного только запаха у меня сразу потекли слюнки!
Тем не менее, если бы не замечание Брюнхильды, я бы и не подумала, что он мог находиться здесь по совсем иным причинам, нежели собственный альтруизм.
– А, да… Конечно! – без колебаний отозвалась я, на что Брюнхильда похлопала меня по спине и подтолкнула к выходу.
– Давай-давай! А я займусь своими делами, если ты не против. – Она ушла туда же, где и стояла до этого, – к столу.
В тот момент, когда она отпустила меня, я заметила, как на её шее мелькнул небольшой округлый кулон. Он точь-в-точь напоминал тот, что был на шее у Феникса, только цветом отличался. Был тёмным, странно-тёмным. Амулет, что позволял мне говорить на всех языках, подсказал нужное слово: «эбонитовым».
Быстро смахнув наваждение, я припустила вперёд: надо не мелочи разглядывать, а выяснить, что это Захария задумал. И связано ли это как-то с тем, что он на удивление подозрительно ведёт себя все эти два месяца?
– Захария! Эй, Захария! Мне тоже отольёшь плошечку?
На мой голос он обернулся сразу, оборвав себя на полуслове. Взгляд Захарии из тёплого и приветливого мгновенно превратился в прищур.
– Мира… Да, конечно, я же всех накормить пришёл, – довольно безразлично отозвался он, снимая с пояса одну из висевших плошек. – А что ты тут делаешь? Ты вроде дружишь с Брюнхильдой, но ты же не принадлежишь к войску Ледяного Севера.
– Да я так, помогаю, делать же нечего, – ответила ему я, стараясь выглядеть невозмутимо. Подхватив из его руки плошку, я подождала, пока он достанет половник. – Мне половинку: не буду обделять остальной отряд.
– Ты не обделяешь… – отмахнулся он, мешая похлёбку в котле. – Кстати… – Вновь щурясь, он едва заметно кивнул в сторону: там стоял длинный ящик, охраняемый двумя рослыми воинами. – Не знаешь, чьё это?
Я поблагодарила Матушку за то, что Захария был всего лишь человеком, а не звером и не мог услышать, как заухало моё сердце. Конечно же, я прекрасно знала, что находится в этом ящике.
– А… что такое? – ответила вопросом на вопрос я, протянув плошку, в которую Захария налил тёплого варева. – Спасибо!
От одного запаха я неожиданно почувствовала себя очень голодной и тут же хлебнула побольше похлёбки. И едва не подавилась: от стряпни Захарии по всему телу пробежали волны мурашек! Даже самая обычная похлёбка выходила у него дивной, замечательной.
– Да не за что, это моя работа, – с полуулыбкой ответил Захария. – А насчёт ящика… Просто придворный маг Локи хотел посмотреть, что внутри, но воины ему запретили. Очень странно, понимаешь? Вряд ли воины его собственной дочери стали бы что-то скрывать от него.
Удовольствие от похлёбки настолько затуманило мой разум, что я не сразу нашла отговорку. Брюнхильда, конечно, воевода, но вдруг не продумала такую важную деталь… Не отыскав лучшего ответа, я выдала первое, что пришло в голову:
– А! Так это мои вещи. – Я отхлебнула супца, пряча тем самым краснеющие от вранья щёки.
– Правда? Я думал, большинство вещей мы растеряли, – напомнил мне Захария. Но тут же сам нашёл объяснение: – Хотя немудрено, что за два месяца ты умудрилась что-то раздобыть. Даже целый ящик… Но вы же, зверицы, любите всякие обновки, да?
– Конечно! Ты прекрасно меня понимаешь.
Я изобразила такую улыбку, что даже самый наивный в мире смертный вряд ли ничего не заподозрил бы. Но Захария, похоже, и впрямь лишь любопытствовал, поскольку не обратил на неё никакого внимания.
– Слушай, раз пошёл такой разговор… – неожиданно перевёл он беседу в другое русло. – Я тут кое-что захватил для вас с Гили, вам должно понравиться.
– О, что же? – участливо поинтересовалась я.
– Понюхай, – предложил вдруг он, снимая с пояса какой-то мешочек и потягивая его мне.
Я не без сомнения вдохнула запах чуть издалека. И обомлела!
– Как душисто… – растаяла я. – Это какая-то приправа?
– Больше для запаха и для хруста, конечно… Но травка неплохая, – наконец искренне улыбнулся он. – Посыпать тебе похлёбку? Должно немного хрустеть, как лук.
– Да, давай!
И вправду, как хрустит!.. Всё-таки вкус у Захарии отменный, в этом ему не откажешь.
– Я выкупил её у одного бродячего торговца ещё во Фростонии, – рассказывал он с горящими глазами. – Хороший образец местной кухни!..
– Правда? – вдруг послышался голос со спины. – Дайка посмотреть!
Вздрогнув, я обернулась, едва не пролив похлёбку. Позади вытянулась на копытцах Гили, посматривая в мешочек.
– О, Гили! – воссиял Захария. – Могу налить тебе похлёбки. Она, конечно, на мясном бульоне, но куски мяса могу убрать…
– Нет-нет… Захария, я хочу посмотреть, что у тебя в мешочке, – сказала она, подозрительно щурясь.
Я удивлённо изогнула бровь: неужели у Гили всё ещё остались предубеждения в сторону Захарии? Если так, то напрасно: ей, травоядной, наверняка понравится этот запах и вкус! И, конечно же, хруст на зубах…
– Да, конечно… Держи, – без тени сомнения протянул ей мешочек Захария.
Гили вышла из-за моей спины. Нагнулась. Её маленькие ноздри раздулись, а затем сомкнулись. Выпрямилась Гили уже с иным выражением: уши её внимательно навострились.
– Ну как? Вкусно же пахнет? – улыбнулся Захария. – Ты-то должна оценить, ты же…
– Да-да, – вдруг оборвала его Гили. – Просто… показалось кое-что. Не обращай внимания. Мира, слушай, пойдём посидим у костра, я так замёр…
Вдруг я заметила, что каждое её слово стало растворяться в моей голове, как круги на воде. Точно эхо – оставались одни отзвуки, удаляющиеся, словно я забиралась всё дальше и дальше в длинную пещеру…
– Мира… Мира, что с тобой?! – пронзило мои мысли восклицание, но было уже поздно.
Первыми сдались руки, опрокидывая похлёбку мне на одежду. А за ними – и ноги, слабо подкосившиеся, точно я превращалась в тряпичную куклу. Благо Гили оказалась рядом и подхватила меня, прежде чем я свалилась в снег.
– Гили, быстрее, хватаем её – и к магу Локи! – воскликнул Захария. – У него должны быть лека…
Уши мои опустились, и больше они не услышали ни слова.
* * *
Вода сомкнулась над моей головой. Глаза видели кромку, но мысли представляли небо: речные или морские небеса, искрящиеся лучами солнца. И, как до любого неба, до этого руки так же не могли дотянуться.
Всё ниже и ниже… Тело не движется – застыло, как в глыбе льда. Даже голос – и тот растворялся в глубине. Так чего же стоит сила, если её легко отнять?
Но вдруг тяжёлая дрёма рассеялась запахом – я бы даже сказала, вонью. Вода всколыхнулась пеной волны, и меня выбросило на берег, как недоумевающую рыбу, не успевшую избежать морской кары.
И так мои глаза открылись. И я увидела лицо. Морщинки складывались в узор, точно рыболовная сеть. А тёмные, удивительно знакомые глаза вглядывались в меня с таким выражением, точно я и впрямь лишь рыба, выловленная из мирной реки мыслей.
– Очнулась? Ну и замечательно. Надеюсь, мы не сильно тебя встряхнули. К сожалению, пришлось пойти на крайние меры, чтобы оторвать тебя от груди моей дочери, что так заботливо пригрела тебя.
Вскоре мой взгляд рассеялся, и я поняла, что сижу на стуле. Причём крепко и неудобно связанная. Я пыталась применить силу, чтобы вырваться из пут, но тело словно не слушалось: видимо, я по-прежнему слаба.
Наконец я смогла оглядеться. Первым мой взгляд упал на знакомого человека: придворный маг Локи, укутанный в тёмную шубу, сидел передо мной на стуле, скрестив ноги и положа руку на стол, усыпанный бумагами и уставленный горящими свечами. Больше никого не наблюдалось: от лишних глаз нас скрыла крупная палатка, сквозь которую едва просачивался свет костра.
– Что… Что происходит? – только и могла пролепетать я, понимая, что даже губы едва слушаются меня.
– Удивительно, ты можешь говорить… После столь сильного снотворного это похвально, – мирно улыбнулся придворный маг. – Видимо, слова Феникса о твоей силе не простое преувеличение.
Внимательно оглядев меня, он взял перо и что-то записал в одном из развёрнутых свитков. Я пыталась приглядеться, но буквы расплывались перед взором.
– Где… он? – только и промолвила я, сама не зная, почему задала этот вопрос.
– Раз уж речь зашла о Фениксе, полагаю, ты спрашиваешь о нём, – догадался Локи. – Не волнуйся, он спокойно беседует с нашим общим талантливым в поварском искусстве другом. Ему нет нужды знать о нашей с тобой маленькой беседе. Я убедил его, что ты в порядке.
Кажется, до меня начало доходить. Но я едва связывала два слова…
– Вы с Захарией…
– Нам действительно пришлось ненадолго вывести тебя из игры. Не волнуйся, позже силы к тебе вернутся, и ты сможешь сполна ими воспользоваться… в своей стране.
Я возмущённо выдохнула на этих словах: зарычать мне не хватило сил.
– Кстати, о силах… Довольно любопытная ситуация сложилась с Молотом Тоура, – улыбаясь говорил он, попутно выводя какие-то слова на бумаге. – У меня есть одно поучительное слово касательно этого, но пока… Я бы хотел объяснить тебе кое-что о магии в этом проклятом Богиней мире.
Вдруг его записи начали будто отслаиваться от бумаги и подниматься в воздух. Раньше мне никогда не приходилось видеть, чтобы буквы плясали сами по себе! Или это меня уже клонит в сон…
– Понимаешь ли, очень редко – особенно в последнее время – Богиня вмешивается во всеобщее положение вещей. Иначе, сама понимаешь, наша планета не находилась бы в столь бедственном положении, как сейчас. – В тонких руках придворного мага буквы начали преображаться в какие-то пузыри или даже какой-то предмет, похожий на плотную жижу. – Как с твоим даром – такое происходит раз в столетия. По большей части магия – лишь оружие, которым каждый распоряжается по мере своих возможностей.
Непонятная жижа стала преображаться в знакомые очертания – Молот Тоура. Она точно повторяла его образ вплоть до витиеватых узоров на его рукояти.
– И было бы парадоксально сказать, что имеет место существование чего-то настолько удивительного, как оружие, обладающее своей волей или даже своими понятиями о морали.
Кажется, я начинала понимать, к чему он клонит. Тем не менее взгляд сосредоточился лишь на образе, вновь сменившимся – на круглый кулон на цепочке.
– И я понимаю: невежественность – или, лучше сказать, недостаточная осведомлённость – могла заставить тебя поверить, что Молот Тоура способен каким-то образом показать, что в тебе зародилась некая особая внутренняя сила. Но как к будущей наследнице, которая должна будет обрести мудрость ради правления, есть вопрос… Неужели ты и впрямь поверила, что за тем, что молот сам признал твою силу, никто не стоял?
Дрогнув, я обомлела. По спине пробежали мурашки.
Нет… Нет-нет, он не может быть прав! Не могла я…
– Я знаю, что ты думаешь, – говорил он, пока образ в его руках вновь начал преображаться. – «Как так? Мне ведь обещали силу, а я доверилась и просчиталась!» А вот что я скажу тебе на это, уважаемая великая княжна, – обратился он, нагнувшись ко мне поближе. – Мир не так прост. Силе нельзя научиться. Сильным можно только быть. И пока ты думаешь, что кто-то тебе её подарит за просто так, тобой продолжат пользоваться, а ты навсегда останешься такой же слабой, какой и была.
Наконец образ в его руках приобрёл черты, причем вполне знакомые: Брюнхильда, надевшая круглый кулон, держала в руках Молот Тоура. Вокруг, словно насмехаясь надо мной, парила надпись: «Реликвия Силы». Я выдохнула, закусив губу, чтобы не расплакаться от собственной никчёмности.
– Теперь, когда ты уже, видимо, подустала от нравоучений старика, позволь мне откланяться, – произнёс он, поднимаясь со стула. – Мне необходимо подготовиться к спасению своей Родины. А тебе я дам немного времени, чтобы подумать над своими ошибками и вынести из них полезные уроки. В конце концов, мне бы хотелось, чтобы у моего конунга Олава была умная, мудрая союзница.
Он поднёс к моим глазам руку. Мои веки и так слипались, но после его слов…
– Сладких снов, великая княжна Мира.
Глаза закрылись сами собой, и я вновь провалилась в сон.
* * *
Какая же я дура… Бестолковая, наивная и доверчивая. Очередной раз я вверила свою судьбу в чужие руки и в очередной раз обожглась. Какая глупость… Смертельная и словно назидательная.
Теперь Олав пропадёт… Верь я Брюнхильде или попадись Локи – неважно. Против нимф мы бы не выстояли. А я бы просто пропала в битве против них. И не только я – весь мир бы пропал. Дура, дура, дура…
И я вновь и вновь осыпала бы себя проклятиями, если бы не голос. Голова затряслась, словно я тряпичная кукла, в которую играет маленький ребёнок. В ушах раздался звон, и я прижала их к голове, не желая вставать. Всё равно ничего хорошего из этого не выйдет…
– Мира… Мира, прошу, очнись! Они же не убили тебя, Матушка упаси…
Кто… Угх… Как болела голова! Я схватилась за неё рукой и тут же дёрнулась, ощутив, как стрельнуло в затёкшую шею.
– Гили… Что случилось? – разлепив глаза, спросила я.
– Матушка… Отлично, Мира, просыпайся, быстрее! У нас нет времени!
Она скакала на месте рядом со мной, едва не плача. В руках она держала верёвки: кажется, она меня развязала, пока я приходила в себя.
– Захария, этот гад, я ему ещё задам… Я так и знала, что та трава не просто приправа! – возмущалась Гили. – Лекари моего племени собирали эту траву в пути и использовали как снотворное для тяжелобольных.
Когда я наконец высвободилась, я смогла покрутить запястьями и размять плечи. Как всё болело… Но постойте-ка!
– Гили! Где все?! – вдруг опомнилась я.
– Да в том-то и дело: ты проспала полтора дня! – удивила меня она. – И они ушли на обряд без тебя. Этот Локи сказал, что у тебя обморожение и ты погреешься в его палатке, а проведать тебя нас не пускали… Мол, развеем тепло. Только когда он ушёл, я смогла зайти, а он, оказывается…
– Гили, нам надо поторопиться! – вскочила я. Как же быстро силы вернулись ко мне!.. – Если мы ничего не сделаем, Брюнхильда развяжет с нимфами войну!
– Что? В смысле?! – прогоготала Гили, топчась на месте, как злой бык. – Ох уж эта семейка… Я думала, стоит беспокоиться о Локи, а тут и его дочь что-то удумала!..
– Она хотела меня использовать, дав мне силу Молота Тоура при помощи своей реликвии Силы. Локи рассказал мне об этом, и теперь я думаю, что она применит Молот сама…
От моих сумбурных объяснений Гили только захлопала глазами. Даже гнев её от недоумения, судя по всему, сошёл на нет.
– Но если все против нас… То что нам делать? – пролепетала она.
Я задумалась. Она права… Или нет?
– Не все, – неожиданно отозвалась я, вздыхая.
