Ань Жань 2:Легкий туман

На другом конце провода царила тишина, но Цзя Хуй знала, что эта тишина означала больше, чем любые слова. Она надеялась, что с течением времени Ань Жань сможет понять её поступки, хотя сама не могла быть уверена, что их отношения будут такими, как прежде.

Когда разговор завершился, Цзя Хуй почувствовала, как тяжесть ответственности давит на неё ещё сильнее. Она была готова вступить в этот путь одиночества, путь, где ей предстоит спасать не только компанию, но и её собственную душу.

Сердце Цзя Хуй сжалось от боли; она будто видела отчаяние и беспомощность в глазах Ань Жань, чувствовала её невыносимую боль. Она вспомнила былой задор Хуа Чэна, вспомнила их совместную борьбу, времена, полные энтузиазма и надежд. Теперь это – лишь далёкие воспоминания, осталась только бесконечная печаль.

«Ань Жань, я тоже переживаю за Хуа Чэна, он наш друг, и никто из нас не хочет видеть его в таком состоянии. Но мы должны взять на себя ответственность. Ты заместитель председателя торговой палаты, а в твоём нынешнем состоянии ты не можешь руководить компанией Линхай…» – голос Цзя Хуй немного дрожал, она сдерживала внутреннюю боль, стараясь говорить спокойно. – «Но мы не можем игнорировать реальность. Закрытие компании Линхай не сделает Хуа Чэну лучше, а, наоборот, может причинить ему ещё больше страданий. Мы должны столкнуться с этой трудностью и найти способ решить проблему».

«Решить проблему? Ты думаешь, ты сможешь что-то решить? Что, став генеральным директором, ты решишь все проблемы?» – Ань Жань усмехнулась, в её смехе слышались отчаяние и сарказм. – «Компания Линхай сгнила до основания, её уже невозможно спасти. Ты что, возомнила себя кем-то? Думаешь, ты в одиночку сможешь изменить всё? Ты слишком наивна, Цзя Хуй».

Цзя Хуй на мгновение замолчала. В её голове всплыли картины нынешнего запустения компании Линхай, глаза сотрудников, полные одновременно надежды и страха, образы тех, кто когда-то сражался плечом к плечу с ними, а теперь ушёл… Она понимала, что перед ней путь, полный шипов и трудностей, практически невозможная задача. Но в её сердце теплилась вера – вера в ответственность перед компанией, перед сотрудниками, перед самой собой.

«Ань Жань, я знаю, это очень трудно, практически невыполнимая задача. Но я готова попытаться. Сейчас я генеральный директор компании Линхай, и я должна идти вперёд», – голос Цзя Хуй звучал твёрдо и уверенно, словно слабый огонёк в темноте. – «Как свеча в темноте».

Но Ань Жань не выдержала всего этого, она яростно швырнула телефон в угол, разрыдалась и потеряла сознание.

В зале Мюнхенского университета царила торжественная и строгая атмосфера, словно невидимый груз, давящий на каждого. Внизу собрались элита общества, руководство университета и полные надежд студенты. Все взгляды были прикованы к сцене, в глазах светились уважение и ожидание.

Ван Цяо, человек, которого все считали образцом для подражания, уверенной и спокойной походкой вышел на сцену. Его фигура была стройной и подтянутой, тёмный костюм сидел идеально, подчёркивая его деловитость и непринуждённость, начищенные до блеска туфли, каждый шаг – как уверенный шаг по пути к успеху. Его лицо было красивым и решительным, в глазах – твёрдость и проницательность, на губах – скромная и вежливая улыбка, располагающая к себе.

«Уважаемые руководители, уважаемые преподаватели и студенты», – голос Ван Цяо звучал громко и притягательно, раздаваясь по залу, словно гулкий удар колокола. – «Сегодня я с огромным почтением и благодарностью стою здесь, чтобы внести свой скромный вклад в развитие моей альма-матер». Он слегка склонился, поклонившись аудитории, изящное и элегантное движение, которое было встречено бурными аплодисментами.

Однако под его внешне спокойной поверхностью бушевал вулкан, подавляя бесконечную тревогу и отчаяние. Его мысли невольно вернулись к началу основания компании. Тогда он был полон амбиций, обладая острым деловым чутьём и бесстрашием, он бросился в бурное море конкуренции. Бесчисленные дни и ночи он работал не покладая рук, плечом к плечу со своей командой, преодолевая одну за другой, казалось бы, непреодолимые трудности. Они вместе засиживались допоздна в маленьком офисе, обсуждая планы, ели лапшу быстрого приготовления, когда были голодны, и немного дремали за столами, когда уставали, а затем снова возвращались к работе. Те дни были тяжёлыми, но полными надежды и страсти, и компания благодаря их усилиям постепенно росла и развивалась, превращаясь из никому не известной маленькой фирмы в заметную звезду отрасли.

Но теперь судьба, как безжалостный нож, медленно разрушала его былое величие. Дела компании шли всё хуже, проблемы накапливались как снежный ком, заставляя его чувствовать себя перегруженным. Внезапные изменения на рынке, как внезапный шторм, застали компанию врасплох; злонамеренное давление конкурентов и вовсе загнало её в безвыходное положение. Угроза разрыва финансовой цепочки, как дамоклов меч, висела над ним, готовая в любой момент обрушиться и полностью уничтожить компанию. Требования банка были как предсмертные записки, каждый звонок телефона казался стуком смерти, заставляя его сердце биться чаще.

«Я должен выдержать, не могу показать свою слабость», – Ван Цяо без усталости твердил себе, сжимая кулаки так сильно, что ногти впивались в ладони, причиняя боль, словно это единственный способ сохранить ясность ума. Он знал, что в этот критический момент он – опора компании, и если он падёт, то компании не будет надежды. Он несёт ответственность не только за своё дело, но и за тех, кто ему доверяет и следует за ним, за их семьи и будущее.

Его взгляд медленно скользил по лицам в зале; полные надежды глаза вызывали в нём одновременно тепло и тяжесть. «Моя альма-матер – это место, где началась моя мечта, здесь хранятся мои лучшие воспоминания, здесь я получил знания и силы», – голос Ван Цяо немного дрожал, он изо всех сил старался контролировать свои эмоции, не позволяя внутреннему волнению отразиться на лице. – «Я надеюсь, что этот дар поможет развитию моей alma mater, воспитанию большего количества талантливых людей, которые смогут сиять на своём пути».

После выступления зал снова разразился бурными аплодисментами. Ван Цяо, улыбаясь, помахал всем рукой, а затем, развернувшись, пошёл вниз со сцены. С виду легко, но каждый шаг казался шагом по лезвию ножа, его ноги были тяжёлые, словно наполнены свинцом, и он чувствовал, что вот-вот может упасть.

Вернувшись в кабинет, Ван Цяо наконец-то вздохнул с облегчением. Он опёрся спиной о стену и медленно съехал вниз, присев на пол. Закрыв лицо руками, он уткнулся в них, и слёзы хлынули градом, промочив рукава рубашки. Его плечи сотрясались от рыданий, подавленная боль и страх, словно зверь в клетке, наконец вырвались наружу, бушуя и разрывая его изнутри.

«Почему? Почему всё так обернулось?» – Ван Цяо снова и снова задавал себе этот вопрос, чувствуя себя совершенно потерянным и беспомощным. Когда-то он был полон надежд на будущее, уверенный, что любые трудности преодолимы, стоит лишь приложить усилия. Но реальность оказалась жестокой, разбив его мечты вдребезги. Он не знал, как долго ещё сможет держаться, будет ли у компании шанс на возрождение. Но в этот момент он понял: сдаваться нельзя, даже если остаётся лишь ничтожная надежда, он будет бороться до конца. Ведь он делает это не только ради себя, но и ради своих коллег, тех, кто плывёт с ним в одной лодке.

В кабинете Мюнхенского университета царил лёгкий беспорядок, смешанный с чувством расслабления после напряжения. Ван Цяо сидел на немного потрёпанном стуле, слегка наклонившись вперёд, руки безвольно свисали между коленями, будто из него выкачали всю энергию. Его взгляд был пустым, мысли – спутанными, как клубок ниток.

Лиза, девушка Ван Цяо, председатель студенческого совета Мюнхенского университета, легкой походкой приблизилась к нему. В её глазах читалась тревога, ей было невыносимо больно смотреть на его разбитое состояние. Лиза знала, что Ван Цяо – человек с твёрдым характером, армейская служба закалила его волю, после демобилизации он с упорством добивался успеха в бизнесе, вёл здоровый образ жизни, не курил, не пил, вкладывая всю свою энергию в работу.

«Цяо, милый, не так, расскажи, что случилось?» – тихо спросила Лиза, её голос был нежным и заботливым, словно лучи весеннего солнца, пытающиеся пробиться сквозь мрак в душе Ван Цяо.

Ван Цяо медленно поднял голову, посмотрел на свою девушку, его губы слегка дрожали. Спустя некоторое время он промолвил: «Лиза, я всё потерял. Моя компания разваливается». Его голос был хриплым и низким, каждое слово пропитано невыразимой болью.

Лиза вздрогнула, она никогда не видела Ван Цяо таким отчаявшимся. «Как такое могло случиться? Ведь у тебя всё было хорошо?»

Ван Цяо горько усмехнулся, в его смехе слышались горечь и безысходность. «Всё из-за компании Линхай. Я подписал с ними инвестиционное соглашение, вложил туда огромные средства. Я думал, это выгодное вложение, но…» – в его глазах мелькнули гнев и раскаяние. – «Компания Линхай вот-вот обанкротится, мои деньги заморожены, я их не могу вернуть. Банк требует погашения кредита, я в отчаянии, не знаю, что делать».

Лиза молча слушала, нахмурившись. Подумав немного, она сказала: «Цяо, не нужно сидеть сложа руки. Тебе нужно вернуться в Китай и лично разобраться в ситуации с компанией Линхай. Возможно, ещё есть шанс всё изменить?»

Ван Цяо безнадёжно покачал головой: «А разве я не хочу вернуться? Но что я изменю, вернувшись сейчас? Что я смогу изменить?» В его голосе звучала бессилие, словно он – потерявшийся в темноте ребёнок.

Лиза подошла к Ван Цяо, присела и, взяв его за руки, посмотрела ему прямо в глаза: «Цяо, ты ветеран, ты столько раз сталкивался с трудностями и вызовами, и ни разу не отступал. Сейчас, конечно, ситуация ужасная, но ты не можешь сдаваться. Ты должен, как в армии, храбро встретить всё это и искать решения».

Ван Цяо увидел в решительном взгляде Лизы поддержку. Он вспомнил армейские будни, изнурительные тренировки, испытания на грани жизни и смерти – он всё выдержал. А разве это хуже, чем пули на поле боя?

«Лиза, ты права. Я не могу так просто сдаться», – Ван Цяо глубоко вдохнул, словно черпая силы. – «Я вернусь в Китай, я разберусь, что здесь происходит».

Лиза слегка кивнула, и на её глазах блеснули слёзы. «Цяо, я верю, что у тебя всё получится. Какие бы трудности ни встретились, мы пройдём через них вместе».

Ван Цяо обнял Лизу, чувствуя её тепло и поддержку. В этот момент он словно обрёл новый стимул, необходимый для борьбы с надвигающимся кризисом.

Затем он открыл телефон и начал искать билеты на самолёт в Китай. Его пальцы быстро скользили по экрану, взгляд был сосредоточен и полон решимости. Каждый клик казался ставкой на будущее, единственным шансом на спасение. Он знал, что эта поездка будет полна неизвестности и трудностей, но у него не оставалось другого выбора.

Забронировав билеты, Ван Цяо поднялся и поправил одежду. В его глазах появилась искорка надежды – слабая, но достаточная, чтобы осветить его путь вперёд.

«Лиза, жди меня. Я обязательно всё решу», – сказал Ван Цяо, глядя на Лизу с уверенной улыбкой.

Лиза, едва сдерживая слёзы, улыбнулась в ответ и кивнула. «Я буду ждать тебя здесь. Береги себя».

Ван Цяо взглянул на неё в последний раз перед выходом из кабинета. Внутри него росла твёрдая уверенность: несмотря на страхи и сомнения, он сделает всё, чтобы преодолеть трудности и вернуть то, что потерял.

Ван Цяо повернулся и решительным шагом вышел за кулисы. Его фигура в свете прожекторов выглядела особенно подтянутой, он словно вернул себе прежнюю уверенность и твёрдость. Он знал, что впереди его ждёт трудная битва, но он был готов. Ради своего дела, ради тех, кто в него верит, он должен идти вперёд, даже если путь будет усеян терниями, он должен проложить дорогу к надежде.

В самолёте, летящем на родину, Ван Цяо смотрел в иллюминатор на облака, погрузившись в раздумья. Он вспомнил, почему начал своё дело – тогда он был полон энтузиазма и идеалов, мечтал добиться успеха в бизнесе. Он думал, что благодаря своим усилиям и уму всё будет хорошо. Но реальность нанесла ему сильный удар, заставив понять, что бизнес – это поле битвы, полное перемен и рисков.

Жизнь – это путешествие, порой бушуют штормы, но пока в душе горит маяк, найдётся путь вперёд», – прошептал Ван Цяо сам себе. Он понимал, что это возвращение на родину, возможно, станет поворотным пунктом в его жизни, и он должен ухватиться за этот шанс, чтобы раскрыть правду, скрывающуюся за Линхай, найти способ решить проблемы с финансовой цепочкой и снова взять свою судьбу в свои руки. Даже если впереди пропасть, он прыгнет, потому что только в безвыходном положении человек способен раскрыть весь свой потенциал.

Самолет пронзал облака, взгляд Ван Цяо становился всё более решительным. Ему виделось, как он ищет проблеск надежды среди руин Линхай, этот слабый луч способен зажечь боевой дух. Он сжал кулаки и поклялся про себя, что, чего бы это ни стоило, он поставит свою компанию на ноги, и те, кто когда-то смеялся над ним, кто его недооценивал, узнают, что Ван Цяо не так-то просто сломить.

Самолет плавно летел на высоте нескольких километров, за иллюминатором простиралось бескрайнее море облаков, белое, как снег, словно мир спокойствия и умиротворения, резко контрастирующий с бушующими эмоциями Ван Цяо внутри. Он сидел тихо, смотрел в окно, но мысли его уже унеслись в далёкий Мюнхен, к Лизе, его девушке, которая всегда молча поддерживала его.

Улыбка Лизы, словно тёплый солнечный луч, всплывала в памяти Ван Цяо. Её нежный взгляд, заботливые слова, как струйки ручейка, питавшие его уставшее сердце. Он вспомнил все моменты, проведённые вместе, эти прекрасные мгновения – словно маячки в темноте, дающие ему силы. Но сейчас его тревожили долги в Мюнхене, тяжёлым грузом лежащие на его душе. Он боялся, что всё это станет непосильным бременем для Лизы, что её хрупкие плечи не выдержат этого внезапного удара.

«Лиза, как же ты там одна?» – бормотал Ван Цяо, в его глазах читалась глубокая тревога. Он понимал, что груз долгов может поставить их жизнь на грань, заставит Лизу сделать сложный выбор. Как хотелось бы ему вернуться к ней, защитить её от всех невзгод, но он должен был пройти этот сложный путь, чтобы найти правду и спасти компанию.

Ван Цяо непроизвольно постукивал пальцами по подлокотнику, не в силах успокоить нарастающую тревогу. Он пытался взять себя в руки, обдумать план действий, но перед внутренним взором всё возникало встревоженное лицо Лизы. «Я должен как можно скорее решить эти проблемы, не допустить, чтобы Лиза пострадала», – твердо решил он про себя, в его глазах мелькнуло решительное выражение.

Чтобы отвлечься, Ван Цяо взял газету из кармана переднего сиденья. Буквы расплывались перед глазами, он не мог сосредоточиться на чтении. Вдруг в поле зрения возникли знакомые имена: Ань Жань и Цзя Хуй из внешнеторговой палаты. В статье говорилось, что Ань Жань отказалась от должности председателя палаты, а Цзя Хуй стала новым генеральным директором компании Линхай. Ван Цяо слегка нахмурился, его охватило недоумение.

«Почему Ань Жань отказалась от поста председателя палаты? Не скрывается ли за этим какая-то тайна?» – тихо пробормотал Ван Цяо, хотя вокруг не было никого, кто мог бы ему ответить. Он вспомнил слухи о компании Линхай, знал, что эта компания когда-то занимала ведущее положение в деловом мире, а теперь оказалась в сложной ситуации. Цзя Хуй, принявшая компанию в такой момент, несомненно, столкнулась с огромными трудностями. «Сможет ли Цзя Хуй вывести Линхай из кризиса? Как это повлияет на мои инвестиции?» – тревога и растерянность обуревали Ван Цяо. Он понимал, что мир бизнеса – это поле битвы, каждое решение, каждое изменение может вызвать цепную реакцию, а он сейчас словно слепец, ищущий дорогу в темноте, не зная, что его ждёт впереди.

Время незаметно шло, пока Ван Цяо погружался в раздумья, самолёт плавно снижался. По мере приближения к земле тревога Ван Цяо всё усиливалась. Наконец, самолёт мягко приземлился, корпус слегка дрогнул, словно возвещая начало нового этапа.

Ван Цяо отстегнул ремень безопасности, поднялся, глубоко вздохнул. Он вместе с пассажирами медленно вышел из самолёта, и когда его ноги коснулись родной земли, его охватили сложные чувства. Он присел на корточки, нежно погладил землю под ногами, словно ощущая её тепло и силу. В этот момент его переполняла тоска по родине, привязанность к ней и непоколебимая вера.

«Эта земля – мои корни, какие бы трудности ни возникли, я найду здесь решение проблем», – прошептал Ван Цяо про себя. Он знал, что вернулся на родину не только для того, чтобы разобраться с делами компании Линхай, но и для того, чтобы найти возможность возрождения, защитить всё, что ему дорого. Он встал, поднял голову, посмотрел вдаль, в его глазах засияли решимость и твёрдость. Он знал, что впереди его ждут трудности и испытания, но он уже не боялся, потому что в его душе жила надежда на будущее, любовь к Лизе и упорное стремление к успеху.

Ван Цяо поправил одежду и решительным шагом направился из аэропорта. Его фигура выделялась среди толпы, словно воин, готовящийся к битве. Он не знал, что произойдёт в ближайшие дни, но был готов смело встретиться со всем неизвестным, принять вызов судьбы ради себя, ради Лизы, ради тех, кто верил в него, и написать свою собственную главу судьбы.

Ван Цяо остановил такси у аэропорта, сказал водителю адрес и, откинувшись на сиденье, смотрел в окно на мелькающий пейзаж. Знакомые и в то же время чуждые городские виды проносились перед его глазами, в душе у него была целая буря эмоций. Этот город хранил его прошлое, был свидетелем его взросления, а теперь он снова станет отправной точкой для нового начала. Он крепко сжал кулаки, готовясь к надвигающейся буре, готовясь раскрыть правду, скрывающуюся за компанией Линхай, ища тот самый лучик надежды, способный переломить ситуацию. Даже если эта надежда слаба, как свеча на ветру, он будет бороться до конца.

В зале заседаний внешнеторговой палаты царил полумрак, словно всё было окутано туманом, воздух застыл, витала атмосфера подавленности. Несколько членов палаты скрытно собрались вместе, их фигуры в этом тусклом свете казались особенно зловещими.

"Ань Жань и Цзя Хуй нужно убрать, они как две бомбы замедленного действия, которые в любой момент могут нас всех взорвать. Только заткнув им рты, мы сможем навсегда скрыть все компроматы," – прошипел толстый мужчина с мясистым лицом. В его голосе звучала жестокость, а в глазах – смесь жадности и страха.

"Совершенно верно, Ань Жань в последнее время часто одна в зале заседаний, она в ужасном состоянии. Это уникальный шанс, мы можем устроить ей «несчастный случай» – падение с высоты, скажем, что она упала, будучи пьяной, никто ничего не заподозрит," – сказал мужчина с хищным взглядом, в золотых очках. Он поправил очки, на его губах играла холодная усмешка, а за стеклами очков блестели коварные глаза.

"Но нужно сделать всё безупречно, ни единой ошибки," – добавил худой мужчина с суровым лицом, он нервно потёр руки, словно пытаясь стереть следы преступления. На лбу выступил мелкий пот, выдав его волнение.

В это время Ань Жань лежала без сознания в кресле зала заседаний, как опавший лист, побитый бурей, беспомощная и хрупкая. Её лицо было бледным, как бумага, без капли крови, губы потрескались, слегка приоткрылись, словно она беззвучно кричала о своей внутренней боли. Её глаза были закрыты, брови сдвинуты, будто она погрузилась в кошмар, из которого нет выхода. На столе опрокинулась бутылка крепкого алкоголя, алкоголь растекался, пропитывая бумаги, резкий запах спиртного наполнял всю комнату, словно рассказывая о её отчаянии. Документы были разбросаны по полу, как осколки, брошенные рукой судьбы, символизируя её хаотичную и разрушенную жизнь.

Внутренний мир Ань Жань был погружен в бездну отчаяния. Угроза банкротства Линхай, психическое расстройство Хуа Чэна, решение Цзя Хуй занять пост генерального директора – всё это давило на неё, как тяжёлые камни. Ей казалось, что она потеряла ориентиры, заблудилась в этом жестоком мире бизнеса. Она пыталась бежать от реальности с помощью алкоголя, погрузиться в кратковременное оцепенение, но алкоголь дарил лишь мгновенное забытьё, не мог заполнив пустоту в её душе. В конце концов, под воздействием алкоголя, её организм не выдержал, и она потеряла сознание.

За дверью конференц-зала Ван Цяо торопливо шагал, в его глазах читалась усталость, но ещё больше – нетерпеливое желание решить проблему. Он только что вернулся из-за границы и хорошо понимал, что Ань Жань, возможно, является ключом к разгадке тайны компании Линхай и спасению его собственной фирмы, поэтому он так спешил к ней на встречу.

Когда Ван Цяо резко распахнул дверь конференц-зала, увиденная картина заставила его сердце сжаться. Безвольное состояние Ань Жань и распахнутое окно мгновенно осознали приближающуюся опасность.

«Ань Жань!» – крикнул Ван Цяо, в его голосе звучали тревога и беспокойство. Он стремительно бросился вперёд, опустился на колени и осторожно покачал её за плечи. «Ань Жань, проснись!» Однако Ань Жань никак не реагировала, её тело было мягким и безжизненным, словно лиана, потерявшая опору.

Сердце Ван Цяо упало. Он быстро поднёс палец к носу Ань Жань и почувствовал слабое дыхание, после чего немного успокоился. «Ань Жань, ты должна держаться», – пробормотал он, в его глазах читалось беспокойство.

В этот момент он уловил лёгкий шорох позади себя. Резко обернувшись, он увидел нескольких членов торговой палаты, стоящих у входа, бледные лица, в их глазах – ужас и гнев.

«Что вы тут делаете?» – Ван Цяо поднялся, его взгляд был ледяным, голос – как лезвие ножа, разрезавший напряжённую тишину.

«А ты кто такой? Не лезь не в своё дело!» – прорычал мужчина с мясистым лицом, в его глазах читалась враждебность, но и лёгкая нерешительность.

«Я не позволю вам причинить ей вред», – твёрдо заявил Ван Цяо, шагнув вперёд и став перед Ань Жань, словно неприступная крепость. В его глазах горел огонь гнева – презрение к их коварным планам.

«Хм, ты думаешь, ты можешь остановить нас? Ты знаешь, к чему это приведёт?» – усмехнулся мужчина в очках с золотой оправой, пытаясь запугать Ван Цяо, но его голос слегка дрожал.

«Мне всё равно, к чему это приведёт, я знаю только одно: я не позволю вам делать всё, что вздумается», – Ван Цяо не отступил, его голос был спокойным и сильным, каждое слово, казалось, обладало безграничной силой.

Стороны застыли в напряжении, атмосфера была настолько напряжённой, словно туго натянутая тетива лука. Ван Цяо пристально следил за ними, внимательно наблюдая за каждым их движением. А члены торговой палаты, хотя и были полны гнева и негодования, под твёрдым взглядом Ван Цяо не смели сделать и шагу.

В конце концов, взвесив все за и против, они позорно покинули конференц-зал. Они понимали, что если дело разразится, их ждут большие неприятности.

Ван Цяо смотрел им вслед, глубоко вздохнув. Он понимал, что это лишь временное затишье, а интриги и опасность всё ещё висели над ним, как дамоклов меч. Он наклонился, осторожно поднял Ань Жань, словно бесценную реликвию.

По дороге в больницу, сидя на заднем сиденье такси, Ван Цяо держал Ань Жань у себя на руках. Он поправил её, чтобы ей было удобнее, в его глазах читалась целая гамма сложных чувств. Это было чистое уважение и защита жизни другого человека, сочувствие и помощь ближнему в беде.

«Ань Жань, почему ты оказалась в такой безвыходной ситуации?» – тихо спросил Ван Цяо, хотя и знал, что она не ответит. Он смотрел в окно на мелькающие городские пейзажи, и в его сердце нарастало глубокое чувство. В этом, казалось бы, процветающем мире каждый гонится за своими интересами, часто забывая о доброте и справедливости. А сам он? Разве он не барахтался в водовороте судьбы?

«Надеюсь, ты скоро проснёшься, мы вместе всё это переживём», – пробормотал Ван Цяо, в его глазах загорелась твёрдость. Он понимал, что с этого момента он должен не только работать над своим делом, но и защищать Ань Жань, раскрыть правду, скрывающуюся за всем этим. Независимо от трудностей, он не отступит, ведь он – ветеран, в его крови течёт стойкость и храбрость.

Такси мчалось по дороге, словно соревнуясь с судьбой. А судьбы Ван Цяо и Ань Жань в этот момент тесно переплелись, им предстояло вместе встретить будущие испытания, найти лучик света в этом тёмном мире.

В коридоре больницы царил холодный, белый свет, словно запах дезинфекции проникал в костный мозг. Ван Цяо сидел один на скамейке, сцепив пальцы в замок, сжимая их так сильно, что костяшки побелели. Он пристально смотрел на закрытую дверь реанимации, словно пытаясь пронзить её взглядом, узнать, что происходит с Ань Жань внутри. Время тянулось медленно, каждая секунда была как удар ножом по сердцу, невыносимое мучение.