Затянувшаяся рыбалка

Вероятно звери все же не были достаточно голодны для того, чтобы презрев опасность ринуться на людей всей стаей. Это и дало парням шанс отступить к дверям и заскочить в дом, ткнув напоследок самому наглому серому хищнику рогатиной в морду.

Какое-то время дверь царапали мощные лапы. Но вот звуки переместились за боковое окно, где состоялась схватка с волками.

– Похоже, они пожирают своих сородичей, – предположил Сергей, прислушиваясь к возне и рычанию, доносящимся через щучьи шкуры.

– Жаль, – прислонился к стене, утомленный схваткой Михаил, – я надеялся разжиться волчьей шкурой.

Зоя встревоженно хлопотала вокруг ребят, пытаясь узнать, не пострадал ли кто из них от волчьих зубов и вздрагивая от каждого доносившегося из-за окна рыка.

***

Волки не ушли. Всю ночь они бродили вокруг дома, скреблись в двери и периодически радовали людей пронзительно-тоскливым завыванием. Парни договорились дежурить по очереди, но толком все равно никто не спал. Опасность представляли довольно низкие и большие окна в горнице. Так как ставни можно было закрыть только снаружи, и по понятным причинам они остались открыты, то волкам достаточно было встать на задние лапы, чтобы пробить ненадежную пленку из щучьей кожи. Забраться внутрь через окошко серым, скорее всего не удалось бы, но все равно, приятного было бы мало. На будущее парни решили учесть этот момент и изготовить дополнительные прочные внутренние заслонки.

Утром волки блокаду не сняли, и у попаданцев возникло сразу две проблемы. Во-первых, закончились дрова. Во-вторых, осталось очень мало воды. Если на дрова можно было пустить используемые в качестве табуреток пеньки и так и оставшуюся в горнице кленовую колоду, а на крайний случай жердяные стеллажи, то с водой было по-настоящему туго. Хорошо еще Зоя накануне сварила полный горшок компота из боярышника. Но вот простой воды в ведре осталось не более пары литров. Ту же нужду справить при необходимости можно было в душевой, но при условии, что есть достаточное количество воды, чтобы смыть за собой в сточную трубу. И как назло, пару дней назад маясь бездельем, парни очистили от снега довольно большое пространство перед домом. Были бы сугробы рядом с крыльцом, ребята могли рискнуть набрать снега. Пока парни отгоняли бы волков, Зоя могла зачерпнуть снег ведром, а если повезет, наполнить им и другие емкости. Хотя бы даже мешки от лодок. Хотя, по уже имеющемуся опыту попаданцы знали, что из снега получался слишком малый объем воды. Для того, чтобы натопить полное ведро, необходимы были ведер пять снега, а то и больше. Так что будь снег даже поблизости от крыльца, вряд ли это решило проблему.

До сих пор за водой ходили к роднику за изгиб оврага. Благо тот оказался незамерзающим. Еще летом ребята обратили внимание на тот факт, что вода в роднике не была, как положено ледяной. Зимой же она вообще показалась неприлично теплой. Родник образовывал незамерзающую лужицу метра полтора в диаметре. Далее вода либо впитывалась обратно в землю, Либо глубоко под слоем гальки продолжала течь в озеро. Когда во время дождя родник исчез в потоке грязной воды, ребята пользовались дождевой водой, стекающей с крыши в подставленную посуду. А когда в первый день парни шли по следам похитителей Маши, то увидели на месте родника не замерзшую промоину, в которой продолжала течь грязная вода, но не приняли это во внимание. Воду теперь топили из ледяного наста. И лишь когда Михаил достаточно поправился и пожелал снова пройти к месту стоянки похитителей, ребята обнаружили, что источник так и не замерз, и вода в нем вновь стала кристально чистой.

И вот стая серых хищников, ведя осаду по всем правилам, отрезала людей от источника воды.

– Надо что-то делать, – сказал Сергей, – продолжая прислушиваться к возне за окном. – Эти гады ведь могут и неделю вокруг бродить. А могут догадаться и засаду устроить. Залягут в овраге, а когда кто-нить из нас от дома отойдет, наброситься.

– Лучшая оборона – это нападение, – Михаил процитировал известное изречение и, теребя бородку, предложил: – Предлагаю открыть охоту на волков.

– Ага, – усмехнувшись, кивнул товарищ, – сейчас только схожу, натяну веревочку с красными флажками. Мы с тобой засядем в засаде, а Зоя погонит волков на нас…

– Я серьезно, Серый, – не принял сарказма друга парень. – Для начала сделаем так, ты слегка приоткроешь дверь, а как только первый волк сунется в дом, я шарахну его топором по тыкве. Одного сминусуем, и то хорошо.

Исходя из того, что любое действие лучше бездействия, Сергей согласился на предложение, настояв лишь на том, что бить топором будет он. Все-таки у товарища рука еще не зажила окончательно, а бить придется большим топором, держа его обеими руками.

Сняли со стеллажа крепкую кленовую жердину и уперли ее в землю так, чтобы дверь тамбура открывалась лишь бы боком протиснуться. А то мало ли, вдруг волки бросятся на дверь всей стаей, и Михаил не удержит натиска. Сергей с занесенным над головой большим топором притаился за стеной. Михаил убрал подпирающий колышек и приоткрыл дверь. Снаружи сразу же послышался рык. Однако в щель никто не сунулся. Ребята сохраняли молчание. Слышно было, как звери засуетились, порыкивая от нетерпения.

У Сергея от напряжения затекли и начали дрожать руки. Он уже опасался, что, устав, не сможет как следует ударить. Но вот один из хищников задышал совсем близко. В холодный тамбур даже ворвалось облачко пара, вслед за которым сунулся волчий нос. Кожаный кончик носа чувствительно задергался, принюхиваясь. Брылы приподнялись в злобном оскале, обнажив огромные желтоватые клыки. Рыкнув, зверь рванулся вперед так стремительно, что не будь дверь подперта жердиной, он вломился бы внутрь, и Сергей успел бы нанести удар разве что по кончику хвоста серого хищника. Но огромный волк застрял в узкой щели, и острие тяжелого топора врезалась в шею чуть выше загривка. Густая шерсть не позволила прорубить шкуру. Топор отбросило, словно от чего-то резинового. Сергей немедленно замахнулся снова, но когда уже наносил второй удар, то понял, что зверю хватило и первого. Топор хоть и не прорубил шкуру, но перебил позвонки, отчего волк рухнул замертво

– Готов бродяга, – сообщил парень дрожащим от хлынувшего в кровь адреналина голосом.

– Тащи его внутрь! – закричал Михаил, продолжая на всякий случай придерживать дверь.

– Может, лучше выпихнуть наружу? – засомневался Сергей. – Пусть сожрут своего собрата.

– Не-не! – запротестовал товарищ. – У меня насчет этой тушки появился план. Да и волчья шкура не помешает.

– И волчий жир очень ценный продукт, – пискнула из-за приоткрытых внутренних дверей Зоя.

Втащить тушу огромного волчищи, весившего килограмм семьдесят, оказалось делом гораздо более сложным, чем его убийство. Тем более против этого возражали серые сородичи, пытающиеся отволочь погибшего собрата с целью его захоронения в собственных желудках. Пришлось Сергею отгонять конкурентов рогатиной. Михаил тем временем принес и закрепил еще одну жердину, позволившую приоткрыть дверь еще немного. После чего он и втащил тушу в тамбур, пока товарищ продолжал тыкать в зверей рогатиной.

Наконец-то дверь удалось закрыть. В нее тут же заскреблись серые твари, рычанием выражающие несогласие по поводу действия наглых людишек.

– Ну, и какой у тебя план? – уставился на друга Сергей.

– Потом расскажу. Давай сперва попробуем повторить.

Звери оказались более умными, чем рассчитывали попаданцы. Несмотря на лежавшего перед приоткрытой дверью мертвого волка, никто из хищников больше в дом не сунулся. Они сидели и прохаживались в двух шагах перед дверью, Не реагируя не только на призывы парней, но и на обидные жесты, которые показывал им Михаил.

– Ну все, козлы, не хотите умирать по-хорошему, будете подыхать по-плохому! – разозлился парень. – Зоя, неси ножи! Будем серого разделывать! Да не бойся, не твоего, а этого, хвостатого. Будет Машке волчья шуба, когда вернется.

Вспомнив о пропавшей подруге, парень тут же погрустнел и принялся с молчаливой злостью снимать шкуру с поверженного хищника.

– Ох и вонища! – поморщился Сергей, когда дело дошло до потрошения туши.

До сих пор они потрошили пойманных животных на улице, а делать это в маленьком тамбуре оказалось весьма неприятно.

– Ничего страшного, – усмехнулся Михаил, выбрасывая кишки за дверь, где на них тут же с рычанием набросились серые утилизаторы. – Если мы не избавимся от волчьей осады, то придется превращать моечную в отхожее место. И тогда запах волчьих кишков на общем фоне совсем не будет выделяться.

– Н-да, перспективка не радует. Так что ты задумал-то?

– Сейчас покажу, – Михаил тщательно вытер руки сухой тиной, прошел в дом и вернулся с мотком толстой лески, с которой можно было, смело ловить акул. Кроме лески он принес коробку с крупными тройниками. Тряхнув коробкой перед товарищем, парень усмехнулся: – Рыбаки мы, али нет?

Сергей не подобрал слов, чтобы выразить мнение по поводу идеи друга. Лишь, помогая готовить снасть, прокручивал в голове фразу: « Ловили мы как-то на удочку волков…».

Парни заострили метровый кусок жердины и забили его в земляной пол с наклоном от дверей так, чтобы осталось не более четверти. Отрезали трехметровый кусок лески. С одного конца привязали тройник. На другом конце связали петлю и накинули на вбитый в землю кол.

– Ну что, местечко кишочками прикормлено, пора начинать рыбалку, – Михаил нацепил на тройник куски волчатины и забросил снасть за дверь.

Тут же рыкнули несколько волчьих глоток. Снасть рвануло так, что загудела леска. Но кленовый кол выдержал. По ушам резанул вырвавшийся из общего рычания жалобный визг.

Сергей невольно пожалел попавшегося на крючок бедолагу. Ему даже подумалось, Что будь сейчас с ними Маша, она бы грудью встала на защиту серых хищников.

– Вот козлы! Они же его живьем пожирают! – воскликнул наблюдающий за волками Михаил. – Эдак нам больше шкур не достанется.

Сергей выглянул через плечо друга и увидел, как волки безжалостно раздирали попавшегося на тройник сородича. И вновь в нем шевельнулась жалость к зверю, который в ином случае сожрал бы его самого, не задумываясь, и который точно так же пожирал своих сородичей, убитых парнями вчера вечером.

– Нет, так дело не пойдет, – меж тем рассуждал Михаил, – эдак они нажрутся и не будут клевать пока снова не проголодаются. Так, пока они все кончатся, может растянуться на неделю.

Пока серые каннибалы пировали, леска дергалась из стороны в сторону, то ослабевала, то натягивалась. И вдруг одновременно с новым визгом снова натянулась тугой струной.

– Ага! Еще один! – обрадовался Михаил.

Увидев новую жертву жестокого плана товарища. Сергей невольно передернул плечами. Очередной волк насадился на крючок лапой, когда разгрызал голову предшественника. Он вцепился зубами в верхнюю челюсть, придерживая лапой отвалившуюся нижнюю. В нижней челюсти как раз и торчал злополучный тройник, не замедливший вонзиться одним из крючков в волчью лапу. Завизжав от неожиданной боли, зверь попытался освободить лапу, вцепившись пастью в челюсть разорванного сородича. В итоге все три крючка нашли свою жертву. Один крючок крепко засел в челюсти погибшего волка, второй в челюсти пожирающего его сородича, третий в лапе.

– Пока остальные доедают первого, давай этого попробуем затащить, – предложил Михаил.

– Вряд ли мы за леску такую тушу втянуть сможем.

– А мы колышком. Помнишь, я рассказывал, как дядька учил сомов подтягивать

Сергей кивнул, попросил Зою подать ножовку и, отпилил сантиметров тридцать жердины.

– Я сам, – отстранил он протянувшего руку товарища, – у тебя сустав еще слабый.

Сергей подставил обрезок под леску ближе к выходу, потянул его вверх и, резко крутанув, сделал петлю. Затем потянул мохнатый улов, упираясь изо всех сил. Волк заскулил сильнее, но продолжил попытки сорваться с крючка.

– Давай вдвоем, – подступил к товарищу Михаил и взялся за один конец деревяшки.

Вместе они подтянули леску, насколько позволило расстояние от петли до вбитого в землю колышка.

– Теперь я держу леску, а ты перемещай колышек, – скомандовал Михаил и, дождавшись кивка Сергея, схватился за леску.

Пока товарищ изо всех сил старался удержать голыми руками леску, Сергей ослабил петлю, переместил деревяшку ближе к выходу и снова резко натянул. После того, как маневр был повторен еще раз, пойманный на крючок скулящий волчище, уперся в узкую щель приоткрытой двери. Его сородичи продолжали пожирать предыдущего неудачника, не мешая людям заниматься диковинной рыбалкой. А те, слегка приоткрыв дверь, еще подтащили улов и усмирили его ударом топора.

– Интересно, сколько их осталось? Устало вопросил Сергей, когда они втащили тушу и подперли закрытую дверь.

– Не знаю, – пожал плечами товарищ, выдирая окровавленными руками тройник из волчьей плоти. Отбросив к дверям кусок звериной челюсти, он принялся насаживать новую наживку. – Мы сократили их число максимум на треть, так что можешь не переживать, волчьих шуб на всех хватит.

Новый заброс долго не давал результата. Серые хищники или наелись, или начали понимать исходящую от предлагаемого людьми куска плоти опасность. И все же самый голодный зверь, которому вероятно досталось меньше других мяса сожранного сородича, схватил наживку.

Пока рыбаки подтаскивали новый визжащий улов, остальные волки сидели неподвижно и, лишь изредка порыкивая, наблюдали за мучением бедолаги. Однако на этот раз пойманный зверь сорвался, оставив на крючке кровавый кусок плоти. Визжа, он бросился прочь. А через некоторое время исчезла из поля зрения и вся стая.

Прошло полчаса. Звери перед дверьми не появлялись.

– Ушли, что ли? – несмотря на недавнюю браваду в голосе Михаила слышалась надежда.

– Или временно отлучились, чтобы догнать и сожрать подранка, – предположил Сергей.

– Да-а, – протянул товарищ, – удивительно, откуда берется столько романтических баек про этих пожирающих друг друга тварей?

– Так- то фольклор тех, кто сам живет по волчьим законам, – последовала усмешка.

– Мальчики, Я уже не могу терпеть, – послышался из дома жалобный голос Зои.

Сами-то ребята уже успели справить малую нужду в приоткрытую дверь, где следы их мокрого дела не были заметны на густо залитом волчьей кровью снегу

. А бедная девушка до сих пор терпела.

– Сейчас, Зай, если что, в помывочную сходишь, – отозвался Сергей и предложил товарищу: – Может, выйдем на разведку?

– Сам хотел предложить, – засунул тот топорик за пояс и подхватил рогатину.

Сергей взял большой топор. Они выбили подпорку из-под двери и распахнули ее, готовые отразить нападение. Но перед домом никого не было. Лишь заляпанный кровью снег с влипшими в кровяные лужи клочками шерсти напоминал о присутствовавших здесь свирепых хищниках. Парни попытались определить по следам, куда ушли звери, вот только волки так густо истоптали все видимое пространство, что разобраться в направлении их отбытия не было возможности. Продолжая внимательно осматривать окрестности, парни сделали несколько шагов от дома и замерли в ожидании. Со стороны леса донеслось встревоженные крики каких-то птиц.

Неужели ушли, – посмотрел в ту сторону Сергей.

– Скорее всего, – кивнул Михаил. – Они нажрались и благоразумно решили больше не охотиться за убивающей их дичью. Хотя, еще парочка шкур нам не помешала бы.

Наказав Зое стоять у дверей и быть готовой подпереть ее изнутри, ребята осторожно двинулись в обход дома, прижимаясь к стене. Миновав кровавые следы вчерашней схватки, подошли к поленнице. Прежде чем набрать дров, прошли к уборной, обратив внимание на волчьи следы, уходящие в овраг.

Пошли, глянем, – направился по следам Михаил, – а то ведь нам еще за водой идти.

Они сделали не более десятка шагов, когда из оврага показались волки. Ребята отпрянули назад, но услышали за спиной рычание, от поленницы к ним направлялись четверо огромных скалящихся хищников. И со стороны оврага трусцой подбегали шестеро зверей.

Знакомство с аборигенами

– Кто-то тут переживал по поводу недостатка волчьих шкур, – пробормотал Сергей, прижимаясь спиной к спине друга. Сердце тоскливо заныло от мысли об оставшейся одной Зое. Никаких иллюзий по поводу исхода схватки парень не имел. Будь как вчера за их спинами стена дома, шансы отбиться и добраться до входа были бы хорошие. Но окруженные со всех сторон огромными серыми хищниками парни вряд ли продержатся долго. В лучшем случае им удастся убить по одному зверю.

А волки, понимая свое превосходство и безнадежное положение окруженной дичи, не спешили подставляться под их оружие. Они рассредоточились вокруг людей кольцом и не спеша приближались, готовясь в любое мгновение одновременно метнуться вперед. Вот звери припали к земле. Еще миг, и несчастных людишек накроет смертельная серая масса.

Вдруг в воздухе что-то свистнуло, один из волков взвизгнул и кубарем покатился по снегу. Новый свист, и следующий волк рухнул замертво с торчащей из глазницы стрелой. Звук глухого удара, и третий зверь бросился прочь. Стрела попала ему в загривок. Вот сразу два серых хищника упали, словно сморенные неожиданным сном. Видя стремительную гибель собратьев, оставшиеся в живых звери метнулись в разные стороны, но свистящая смерть достала их всех, сбивая на бегу и заставляя катиться кубарем.

Парни так и остались стоять спина к спине, не понимая, что происходит. Стоит ли им радоваться избавлению, или готовиться к смерти от поразивших волков стрел.

Первым стрелков заметил Сергей. Странно, что ребята не увидели их раньше. Четверо всадников, одетых в звериные шкуры, восседали на диковинных животных на противоположном склоне оврага. Впрочем, серое одеяние людей, как и серая шерсть животных, сливались с росшим на той стороне подлеском. В руках у каждого всадника был большой лук. Под мохнатыми шапками почти невозможно было рассмотреть скрытых еще и бородами лиц. Тем более, что глаза всадников прикрывали похожие на карнавальные очки повязки с узкими прорезями для глаз. Не имел бороды только один, вероятно совсем еще юный лучник. Находившиеся под седлом животные больше всего напоминали верблюдов. Такие же по-лебединому выгнутые длинные шеи, и такие же губастые морды с длинными покрытыми инеем ресницами над равнодушными глазами. Вот только уши были по-медвежьи круглые. И не имелось в наличие горбов. Длинные ноги покрыты густой прямой шерстью, как впрочем, и все тело. Стояли животные неподвижно, словно каменные изваяния, лишь облачка пара периодически вырывались из их ноздрей.

Всадники опустили луки, и парни поняли, Что в них стрелять пока не собираются.

– Это что за Чингачгуки? – риторически поинтересовался вполголоса Михаил, наблюдая, как пришельцы развернулись и поехали вверх вдоль склона оврага. Теперь их животные еще больше напоминали верблюдов. Они шагали, важно выбрасывая вперед ноги с несоразмерно широкими лапами.

– Не понял, они что, вот так вот просто уедут? – удивился Михаил.

Однако спасшие их лучники не собирались уезжать. Доехав до более пологих склонов, они пересекли овраг и направились к дому попаданцев.

– Что будем делать? – теперь в вопросе Михаила слышалось напряжение.

– Проявлять миролюбие, – ответил благоразумный товарищ.

– если это они умыкнули Машку и, не дай Бог, что-нибудь с ней сотворили, то я благоразумно пропорю кишки первому из них, а там посмотрим, – Михаил так крепко сжал в руках рогатину, что побелели костяшки пальцев.

– Только не надо пороть горячку, Мишака, – попытался урезонить друга Сергей. – Сперва нужно точно выяснить их намерения.

Товарищ не ответил, и следующие несколько минут они молча ждали приближение всадников.

Пришельцы не доехали шагов десять, остановились, один из них спешился и решительно подошел к парням. Был он довольно высокого роста, под метр девяноста. Обут в высокие меховые сапоги, в которые заправлены широкие кожаные штаны. Меховая куртка подпоясана толстой веревкой. За пояс заткнуты меховые рукавицы. Из-за плеча виден колчан со стрелами. Меховая шапка в виде колпака надета по самые брови. Густая темно-русая борода почти полностью скрывает лицо. Прямой нос имеет широкие, чувствительно трепещущие, словно у зверя, ноздри.

То, что попаданцы изначально приняли за маску или повязку, на самом деле оказалось опущенным до переносицы кожаным козырьком с прорезями для глаз. Как оказалось позже, такие своеобразные очки эффективно защищают глаза от отражающегося от снега яркого солнечного света.

Абориген заломил козырек наверх, и цепкий взгляд близко посаженных карих глаз оценивающе прощупал внешность парней. Легкий прищур выразил то ли усмешку, то ли настороженность по поводу напряженно сжатого в руках попаданцев оружия.

– Приветствую вас, пришедшие с той стороны! – на чистом русском языке проговорил мужчина, подняв открытую правую ладонь.

– Ты русский? – вместо ответного приветствия выдал Михаил после затянувшегося на несколько секунд молчания.

– Наши предки тоже пришли с той стороны, – последовал ответ. – По эту сторону хребта мы все русские.

– Будьте нашими гостями, – опустив топор, указал на дом Сергей. – Правда, у нас немного не убрано…

– У нас с месяц назад пропала девушка, – подступил к незнакомцу Михаил. – Тебе что-нибудь известно о ее судьбе?

– Известно, – кивнул пришелец. – Девушку Марию увезли те, кто живет за хребтом. Но ей в ближайшие месяцы ничего не грозит.

– Кто такие живут за этим хребтом? Откуда ты знаешь, что Машке ничего не угрожает? Если это не вы ее выкрали, то откуда тебе известно ее имя? – обрушил на пришельца град вопросов Михаил, подступив к нему почти вплотную.

– Новая кровь ценится превыше всего в этом мире. Потому Марию будут оберегать, пока она носит в себе ребенка. Только после этого ее добровольно или принудительно отдадут самому достойному молодому воину, – успел объяснить абориген, пока Сергей оттаскивал от него товарища.

– Да погоди ты, – успокаивал Сергей друга, – тебе же сказали, что Машке ничего не грозит! Давай спокойно пообщаемся и выясним все вопросы. Видишь же, это нормальные русские люди.

– Машке точно ничего не грозит? – несколько урезоненный словами товарища, уже более спокойно спросил Михаил.

– Новый человек приносит свежую кровь в общину. А беременная женщина – это два человека, – спокойно произнес пришелец, казалось ничуть не смущенный экспрессией Михаила.

Оставшиеся верхом лучники тоже не выказали эмоций ни единым движением.

***

Прошло не менее часа, прежде чем хозяева и гости наконец-то сели за стол для обстоятельного разговора. До того Потап, так звали общавшегося с попаданцами мужчину, отдал распоряжение своим товарищам, чтобы сняли шкуры с убитых зверей, пока те не закоченели на морозе. Стащив туши под один из кленов с подходящими низкими ветками, пришельцы профессионально принялись, задело.

Михаил с Сергеем сходили за водой и, пока Зоя готовила угощение, занялись наведением порядка. Первым делом вычистили тамбур, предоставив заботам пришельцев тушу своего, не освежеванного волка. Затем как могли, срыли вокруг дома окровавленный снег и в несколько ходок вывезли его на волокушах в овраг, решив, что весной кровавую массу смоет водой, и она не будет привлекать запахом хищников. Оставшиеся следы побоища засыпали чистым снегом, как следует его притоптав. В процессе к ним подошел Потап и обратился с вопросом:

– Правду ли говорят, что Мария приручила детеныша тирана?

– Кого-о? – удивленно поднял брови Сергей.

– Кто говорит? – одновременно с ним спросил Михаил.

– Покажите мне место, где он залег в зимнюю спячку, – проигнорировав вопросы, потребовал мужчина.

– В спячку? Так ты про Малыша? – догадался Михаил. – Пойдем, покажу. Так ты видел Машку?

– Марию видела Оксана. Она сама тебе расскажет, – коротко ответил абориген, направляясь за парнем.

Попаданцы не поняли, о какой Оксане говорит пришелец, и когда она расскажет о Маше, но решили подождать с распирающими их вопросами еще немного.

– Значит это точно тиран, – задумчиво взялся за бороду Потап, увидев торчащие из снега вершины молодых сосенок, которыми Малыш заткнул вход в нору. – О таком никто не мог даже помыслить.

Несколько долгих минут мужчина стоял, прикрыв глаза и прокручивая в голове какие-то свои аборигенские мысли. Наконец отступил от норы и положил крепкую ладонь на плечо Михаилу.

– Мы освободим твою девушку! И вы нам в этом поможете.

– Нет, брат, – Михаил ответно положил руку на плечо пришельца, – это я освобожу Машку! А вы мне в этом поможете.

– Пусть будет так, брат, – прищурил глаза в улыбке Потап, и мужчины крепко пожали друг другу руки.

И вот со всеми делами было покончено. Туши волков, нарезав с них достаточное количество мяса, связали по три и с помощью карванов, так называли снежных верблюдов, волоком оттащили подальше в лес.