скачать книгу бесплатно
– Куда деваться – надо найти. Не бросать же ее тут.
Капитан понял, что ляпнул лишнее, – прикрыл рот рукой. Сергей Андреевич сделал вид, что не заметил фразу, хотя у самого холодок пробежал по спине.
«Вдруг с Катюшей что-то случилось?», – подумал замглавы, когда они сели в машину, а капитан врубил мигалку. Автомобиль рванул по опустевшей улице Ленина.
– Мы ее не бросим, обязательно разыщем! – решил приободрить спутника милиционер. Вышло неуверенно.
* * *
Чернобыльская зона отчуждения,
болота, наши дни
– Божечки, кто это? – прошептал Пух.
– Тихо ты, не высовывайся!
Сильнее прижался к полу. Вокруг пули крошили дерево – те, кто атаковал Берлогу, патроны экономить не собирались. И еще одна очевидная догадка – живыми мы с Пухом не нужны.
– Кто это? – повторил толстяк.
– Знать бы еще.
Автомат Пуха остались в сенях. Пули как раз колошматили угол – одна из них звякнула по «калашу». Тот упал на пол.
Грохнуло – входная дверь перестала существовать.
– Подствольник, – уточнил я, кивнул на другую комнату. – Давай туда, пока не порешили.
На улице пару раз грохнуло, потом что-то прошелестело и ухнуло. Затем – крики.
Улыбнулся:
– Сработали-таки ловушечки!
– Он-ни что, уж-же то-того, все?
– Да щас, разогнался. Гостей, судя по всему, много, на всех ловушек не хватит. Надо успеть к черному ходу, пока они не…
Мы были у двери, когда за ней послышались приглушенные голоса.
Не успели!
Заслонил собой Пуха и поднял лук. Как только дверь открылась – вогнал стрелу аккурат в «забрало» шлема.
Военстал тихо вскрикнул, когда стрела пробила стекло и вошла в глаз. Автомат грохнулся на пол.
– Да-а, т-так его! – обрадовался Пух, но я видел то, что не видел напарник, – позади первого противника уже появился второй, вооруженный ручным пулеметом.
– Ложи-и-ись! – Я рванул толстяка на себя.
Мы рухнули на пол, перевернув дубовый стол. В это же время заработал пулемет.
Тра-та-та-та!
Уши закладывало от грохота, а щепки летели на нас в таком количестве, будто мы лежали под деревообрабатывающим станком.
– Да чтоб тебя! – ругнулся я и послал стрелу в колышек над дверью.
Грохнуло – подорвал растяжку, до которой военный сталкер еще не дошел.
Выглянул из-за стола – отлично! На том месте, где стоял чувак с пулеметом, – груда кровавого фарша. Где руки, где ноги – не разобрать.
– Ох, как ты-ты его! – присвистнул Пух, когда я подал ему автомат.
– Ох, как бы не они нас! – кивнул на мелькающие за деревьями тени – противники окружали нас медленно, но верно.
Встал рядом с дверью, Пух – с другой стороны. Укрытие, конечно, так себе – стену даже обычный «калаш» пробьет. Отдышаться – и срочно менять позицию. Только на какую? Даже от мебели уже ничего толком не осталось – все какие-то обломки.
– Значит, военсталы все-таки решились залезть в болота, – шепнул я, показывая на экипировку противника.
Пух внимательно вгляделся в фарш, из которого торчали обрывки одежды. Кивнул. Химзу цвета хаки и шлемы необычной формы, похожие на те, что были у космонавтов, сталкер признал сразу – такие в Зоне носили только военные сталкеры.
Причем живой я им точно не нужен – достаточно видеофиксации факта гибели «объекта». Посмотрел на видеокамеру, приделанную к шлему убитого противника, и одним движением ноги растоптал ее:
– Ублюдки! Наблюдают за нами.
– И за мной тоже? – испугался Пух.
Кивнул.
– Вот ч-черт! Черт-черт-черт! И ч-что те-теперь? Меня то-тоже грохнут, да?
– А я тебе предупреждал – не стоит сюда являться. А ты приперся.
– Ну, т-так бы-был же п-повод…
Ничего не ответил, сжал губы.
– Х-хоть бы спа-спасибо мне с-сказал – о те-тебе же з-заботился. И-информацию при-принес, – обиженно забурчал толстяк.
– Спасибо! – брякнул я. – Только наверняка это за тобой хвост – ты их и привел.
– Я?!
– Ну а кто?! Я, что ли?! Я тут пять лет кантовался – и ничего. А потом являешься ты, и – бум!
Слова смешались с реальным грохотом взрыва – нас отбросило от стены. Сверху посыпались ломаные доски. Крыша рушилась прямо на нас.
– Живой? – позвал я Пуха.
Толстяк выплюнул изо рта щепку:
– Да, хотя пи-питание у вас т-так се-себе!
– Нашел время жрать! – Я «зарядил» стрелу с увесистым треугольным наконечником.
– Эт-то что?
– Ответочка!
Пустил стрелу в шарахавшиеся между елок тени.
Бах!
Из леска послышались мат и стоны раненых.
– То-то, блин! – сказал я, когда по нам начал работать пулемет. – Черт, крупный калибр!
Пух испуганно оглянулся – выхода из избушки нет. Если не пули нас убьют, то рухнувшая крыша точно. А противник, судя по всему, оставив попытки взять Берлогу с наскока, решил нас просто расстрелять из безопасного укрытия.
Пустил стрелу в огромную тень, которая вдруг вынырнула из просеки и превратилась в бронетранспортер. Только сейчас услышал рык двигателя и стало понятно, откуда взялся крупный калибр.
– Ч-черт! У них бэтээр! – Я упал на пол, а в это время очередь прошла над головой, прошив стену от края до края.
– С-сокол, что-что д-делать будем?
Вместо ответа свистнул. Долго и протяжно.
– Ты что, ре-решил за-засвистеть их до с-смерти? Как С-соловей-ра-разбойник, да-а? – сострил толстяк.
– Типа того!
За окном мелькнула еще одна тень – по округе разнесся рык. Но уже зверя, а не двигателя машины.
– А теперь быстро – за мной! – скомандовал я, увлекая Пуха к двери.
– Ту-туда? Но т-там же…
Толстяк не успел договорить – застыл у двери, раскрыв глаза от ужаса.
Огромный медведь-мутант. Прямо у порога. Глаза монстра горели злостью, а шерсть вся в снегу и… крови. Под ногами у мутанта бился в агонии военстал, у которого по спине протянулись длинные кровавые полосы, словно со сталкера, как с апельсина, хотели снять кожуру.
Пахнуло так, будто военсталы заодно с дверью взорвали и помойку.
– Ту-тут это… – начал Пух.
– Знаю! – сказал я и ловко запрыгнул на медведя. Протянул руку толстяку: – Быстрее, залезай!
Толстяк не сразу сообразил, что надо делать. Застыл с отвисшей челюстью.
Военсталы уже очухались от внезапного нападения мишки и снова открыли огонь – пули сшибли козырек над дверью.
Грохнувшийся за шиворот Пуху снег разом отрезвил толстяка – тот схватился за мою руку, а я затащил напарника в импровизированное седло. Еле успел – медведь встал на задние лапы, беря на грудь сразу несколько пуль крупного калибра. Монстр взревел и одним прыжком оказался у бэтээра. С ходу отшвырнул машину в сторону, причем пулемет у бронетранспортера продолжал стрелять, превращая сугробы в снежный фейерверк.
– Стой! – заорал военстал, выбежавший навстречу.
Медведь его даже не заметил – на ходу растоптал сталкера.
– Так-то! Н-но, родимый! – пришпорил я «скакуна».
Пара секунд – и мы проскочили через строй нападавших, который инстинктивно распался: все же не каждый день на тебя на полном скаку летит огромные медведь-мутант с выпученными глазами и оскаленной пастью.
По плечам скользнули ветки – мы в лесу. Сзади послышались крики, зазвучали выстрелы – только уже поздно, «скакун» вместе с нами скрылся в чаще.
* * *
Припять, улица Ленина,
27 апреля 1986 года
В квартире дочки не было. Сергей Андреевич прошелся по казенной двушке, смерив туфлями залу, и заглянув в детскую. Сердце защемило – в комнате стояла маленькая кроватка с надписью «Коля». Они с женой уже знали, что назовут сына Николаем, когда тот родится.
«Надеюсь, с женой и сыном все в порядке – ну, Гриша, не подведи меня. На тебя вся надежда!» – подумал Елизаров.
Но была проблема и похуже – дочка пропала.
– Пусто! – констатировал капитан. – Я же говорил. Нет ее тут!
Сергей Андреевич, шея которого вспотела окончательно и бесповоротно, все равно методично заглянул сначала под кровать, потом проверил все пристенные шкафы – Катюши нет.
«Неужели с ней что случилось?! Я же себе никогда это не прощу. Надо было ехать домой. Первым делом. И плевать, что будет с карьерой!»
Отговорка насчет того, что ему, как ответственному за эвакуацию чиновнику, надо было срочно вывозить город, никому не поможет, если он найдет мертвое тело дочери.
Все оправдания сразу померкнут перед горем, которого…
«…которого не будет, потому что она жива! Жива!!! И не смей думать по-другому!» – велел Елизаров сам себе, перебирая в голове варианты, где сейчас может находиться Катя.
– Я проверю подвал… Еще раз! – сказал капитан – ему очень хотелось создать хотя бы видимость помощи. У самого дочка маленькая, конечно, он понимал, каково сейчас Елизарову.
Сергей Андреевич кивнул, а страж порядка поспешил на лестницу.
Милиция проверяла все возможные места, где может находиться подросток, в том числе и подвалы. Вот только смотрели ли они на?..
Чердак! Конечно же!
Дочка рассказывала, что раньше, когда была младше, с подружками любила залезать на чердак. Там они кормили голубей и играли в «домик Карлсона». Естественно, Елизаров вспылил, пригрозил, что задаст ремня, если еще раз Катя полезет на чердак. Правда, тогда Катерине было всего восемь, а сейчас почти четырнадцать – парни уже на уме, а не «карлсоны».
