Психологические исследования личности. История, современное состояние, перспективы

В издательстве «Наука» в 1988 и 1989 гг. вышли два сборника научных трудов, в которых участвовали в том числе и сотрудники лаборатории (Категории…, 1988; Тенденции развития…, 1989). Работы отличает высокий уровень методологического анализа, широта философских обобщений, тщательность проработки и подачи материала. В этом огромная заслуга Людмилы Ивановны как ученого и как ответственного редактора. Хотя для своих монографий у Анцыферовой в этот период времени не остается, ее трудами от самого основания лаборатории и до передачи заведования в 1991 г. К. А. Абульхановой был заложен мощный фундамент будущего развития лаборатории и в целом психологии личности как важнейшей отрасли психологической науки.

Активность личности, ответственность в построении своего жизненного пути, типологические особенности личностной организации времени – эти вопросы впервые в отечественной психологии были так определенно и конкретно поставлены Абульхановой и продуктивно решены (см.: Абульханова-Славская, 1980; 1991; Абульханова, Березина, 2001; и др.). Рассматривая личность как субъект инициативы и ответственности, Абульханова разработала типологический подход к исследованию сознания личности. В период резких социальных изменений 1990-х годов данный подход выполнил роль одного из мощных объяснительных принципов тех процессов, которые в это время происходили в обществе на уровне личности.

В конце 1980–самом начале 1990-х годов под редакцией Абульхановой вышли в свет два тома исследования «Психология личности в социалистическом обществе» (1989, 1990), в которые вошли и работы сотрудников лаборатории. На закате «социалистического общества» удалось опубликовать и тем самым сохранить многие научные разработки (в том числе совместные с учеными других стран бывшего «социалистического лагеря»), которые остаются актуальными и в наше время. Здесь содержались продуманные и взвешенные предупреждения о проблемах личности, связанных с крушением идеологии, выводы о последующем расслоении общества и о печальных последствиях этого расслоения для человека.

Начало 1990-х отличалось тем, что «из списка запретных одновременно вышли совершенно разноплановые темы – вопросы, касающиеся нашей идеологии, политики и религии, и захлестнувший наплыв порнографической продукции. Это и называется революционная (т. е. резкая, скачкообразная) ломка сознания, когда вся наша страна представляет собой своеобразную лабораторию для испытания практикой психологических теорий. Решения, которые прежде принимались государственными институтами, за исключительно короткий срок были переадресованы самому человеку. Из объекта управления все члены нашего общества становятся субъектами принятия решения. Вопрос только в том, насколько они готовы быть субъектами собственных решений» (Абульханова-Славская, Воловикова, Елисеев, 1991, с. 27–29). Абульханова подчеркивала, что в условиях меняющегося общества в центре внимания должны стоять не только неизбежные психологические и личностные потери, но также истоки сохранности личности, ее интеллекта и нравственности, несмотря на жесткость воздействий на человека. Именно здесь индивидуальные и групповые феномены сложным образом переплетаются, возникает острая потребность в конструировании личностью своего социально-психологического пространства, помогающего выживать в социальной среде (Купрейченко, Журавлев, 2012).

То сложное время, в которое вступила и страна и отечественная наука в 1990-е годы, оказалось очень продуктивным для деятельности лаборатории. Практически каждый год готовились сборники научных трудов, читая которые можно заметить, что психология личности здесь не закрывалась от проблем, а оказывалась в самой гуще событий, предлагая не только грамотные объяснения, но и возможные решения. Это книги «Психология личности в условиях социальных изменений» (1993); «Сознание личности в кризисном обществе» (1995); «Российский менталитет (психология личности, сознание, социальные представления)» (1996); «Российский менталитет: вопросы психологической теории и практики» (1997); «Современная личность: Социальные представления, мышление, развитие в норме и патологии» (2000) и др. В центре внимания оказались сознание личности в условиях радикальных социальных изменений, исторически сложившиеся особенности российского менталитета и его современное состояние.

Сотрудниками, докторантами и аспирантами лаборатории был охвачен самый широкий спектр вопросов, касавшихся: отечественной специфики представлений об умном человеке (Смирнова, 1995); представления о счастье в российском менталитете (Джидарьян, 2001); психологии понимания, представлений о правде, истине и справедливости (Знаков, 1995); проявлений эмоциональной неустойчивости личности (Чудина, 1999); представлений личности о современных политических процессах (Белицкая, Николаева, 1994); неосознаваемых особенностей личностной организации времени (Березина, 1997); влияния когнитивного стиля и социальных установок личности на особенности целеполагания (Харламенкова, 1993); представления личности об отношении к ней других людей (Гордиенко, 2000); правовых и моральных представлений (Воловикова, 2000; Дикевич, 1999; Николаева, 1993) и др. Разработка большинства из упомянутых проблем была продолжена в дальнейшем и продолжается теперь. Происходит это не только в разных лабораториях Института психологии РАН (Алмаев, 2012; Дробышева, 2013; Журавлев, Купрейченко, 2010; Личность профессионала…, 2013; Юревич, Журавлев, 2014; и др.), но и в других научных организациях, городах и даже в других странах.

В двухтысячные годы лаборатория оказалась центром исследования таких новых для отечественной науки направлений, как психология мудрости (Анцыферова, 2004, 2006; Харламенкова, Журавлев, 2014), психология самоутверждения личности (Харламенкова, 2004, 2007), нравственная психология (Воловикова, 2004, 2005; Проблемы нравственной и этической…, 2011; Мустафина, 2012), аксиопсихология личности (Журавлева, 2006, 2013), психология счастья и оптимизма личности (Джидарьян, 2001, 2013), психология праздника (Воловикова и др., 2003; Борисова, 2012) и др.

Современное состояние исследования психологии личности в РАН

Поскольку Институт психологии – единственный в Российской академии наук, то психология личности изучается преимущественно здесь, но не только в лаборатории психологии личности. В последние годы личностная проблематика стала объединяющей для многих научных подразделений института (Личность и бытие…, 2008; Современная личность…, 2012; Дробышева, 2013; Дробышева, Журавлев, 2010; Алмаев, 2012; Купрейченко, Журавлев, 2012; и др.). Лаборатория психологии труда выпустила труд «Личность профессионала в современном мире» (2013), собравший работы авторов из разных подразделений ИП РАН и других научных организаций. Объединяющей многих темой становится нравственное становление личности (Купрейченко, Журавлев, 2011; Психологические исследования…2011; Психологические исследования нравственности, 2013; Психология нравственности, 2010) и проблемы психологического здоровья (Психологическое здоровье личности…, 2014). Осуществляется комплекс исследований, направленных на психологическую помощь современной личности в сложившихся условиях социальных и экономических перемен. Основной целью становится выявление условий, повышающих жизнеспособность личности.

Н. А. Журавлевой (Журавлева, 2006, 2013) исследованы основные тенденции ценностных ориентациях личности в условиях социальных изменений, а именно – как на динамике ценностных ориентаций личности отразились кризисные условия 1990-х и относительно стабильные социально-экономические условия начала 2000-х годов. Обнаружена общая динамика возрастания значимости для личности прагматических ценностей, достижения делового успеха, высокого материального благосостояния и благополучия в личной жизни, происходящая в исторический период интенсивных макросоциальных изменений. Исследование свидетельствует, что в 1990-е годы менее значимыми стали направленность на личностный рост, альтруистические ценности, достижение положительного социально-психологического самочувствия. Причем в периоды экономических трансформаций может иметь место преобразование всей личностной системы ценностей, а не только отдельных их видов или групп: чем более динамичными и радикальными по содержанию являются социально-экономические преобразования в обществе, тем сильнее изменяются ценностные ориентации личности. Однако в посткризисные периоды значимость творческой самореализации, как правило, возрастает (Журавлева, Журавлев, 2004).

Наряду с аксиологической (ценностной) направленностью исследований личности (кроме упомянутого исследования Н. А. Журавлевой, отметим в недавно опубликованную работу С. С. Бубновой (Бубнова, 2015)) в лаборатории психологии личности формируется духовно-нравственный подход к проблемам психологического здоровья личности (Психологическое здоровье личности…, 2014).

Задача нравственной психологии состоит в том, чтобы исследовать процессы, происходящие на всех уровнях человека (духовно-нравственном, душевно-эмоциональном и физическом/телесном) при исполнении или нарушении нравственного закона, проследить путь от мысли к действию, чтобы помочь современному человеку в сложных жизненных обстоятельствах, которые он сам же зачастую и строит всей историей своих моральных выборов.

Проведен методологический анализ предмета нравственной психологии и областей ее приложения, включающих процессы осознания на индивидуальном (групповом и общественном) уровне нравственного закона, его содержания, императивности и внутреннего единства; связь личности и общества в контексте нравственного бытия; соотношение нравственного и правового сознания; юридические законы и нравственные идеалы; социальные представления о правде, праве и справедливости; эмоциональную окраску нравственных переживаний; нравственные чувства; совесть как нравственную интуицию и др. (Проблемы нравственной и этической психологии…, 2011).

Исследование представлений о совести современных молодых людей (старшеклассников и студентов) показало относительную сохранность традиционного для российского менталитета понимания совести. Негативные суждения, связанные с отрицательным отношением к совести либо с внешней демонстрацией позитивного поведения, пока ни в одной из молодежных выборок не попали в ядро социальных представлений о совести. Напротив, туда вошли суждения, в которых говорится о связи совести с сознанием и нравственным законом, об оценке (негативной или позитивной) состояния совести другого человека, о регулирующей функции совести. Анализ ассоциаций со словом «совесть» показал лидирующее в молодежных выборках положение ассоциации «честность», указывающее на понимание того, что совесть несовместима с лицемерием, ложью, обманом и самообманом (Воловикова, Мустафина, 2011).

Продолжаются исследования представлений о нравственном образце («порядочном человеке»). Было обнаружено, что в молодежной среде происходит дифференциация представлений о нравственном идеале. Представления православной молодежи отличаются возвращением к христианскому идеалу Руси. У светской молодежи наблюдаются два противоположно направленных процесса. С одной стороны, обнаружена тенденция формирования значимых по весу факторов вокруг дескриптора «Верит в Бога», характеризующего нравственный образец. С другой стороны, наблюдаются два негативных процесса: а) снижение нравственного уровня поступка, характеризующего поведение нравственного образца, б) расширение границ допустимого уровня нецензурной речи для человека, который все же остается нравственным образцом (Воловикова, 2010). Сделан вывод о том, что изменение отношения к нецензурной лексике от резко негативного до приемлемого можно рассматривать как модель негативных изменений и пересмотра нравственных норм в целом – через постепенное ослабление требований и, наконец, снятие запрета. Еще одна наметившаяся тенденция связана с формированием в юношеской среде нравственной элиты, представители которой в дальнейшем будут во многом определять возможность поддержки морально-нравственного климата в России (Воловикова, 2010).

Исследование, проведенное на выборке успешных людей, достигших высоких статусных и других результатов в жизни, показало, что характерный для российского менталитета приоритет нравственного закона над житейским успехом отличает в целом представления и данной элитной выборки людей, реализовавшихся и успешных. Выявлен также противоречивый характер нравственных представлений современной российской элиты. В данном исследовании прошла своеобразную эмпирическую проверку и получила свое подтверждение выделенная А. Л. Журавлевым и А. Б. Купрейченко (Журавлев, Купрейченко, 2010) совокупность признаков, соответствие которым указывает на принадлежность к нравственной элите: строгое следование нравственным принципам, нормам и правилам; участие в общественно полезной деятельности; способность к решению нравственных задач и проблем; способность воздействовать, влиять на других людей в нравственной сфере; оказание безвозмездной помощи другим людям (Воловикова, Комарова, 2015).

В духовно-нравственном ключе осуществляется подход к исследованию роли праздника в жизни человека. А. М. Борисовой проводится теоретическая и эмпирическая работа по выявлению мировоззренческого значения праздника для современной личности. Меняться может количество праздников, форма их проведения, содержание, которым они наполнены, но как явление, как одна из форм проявления человеческого бытия, сущность праздника остается неизменной, поскольку в нем удовлетворяются базовые потребности человека. В российском менталитете исторически, благодаря тысячелетней христианской традиции, сложился особый идеальный образ праздника. Праздник в своем истинном смысле предполагает самоочищение души, способность человека подняться выше злобных и скверных мыслей. В современной России присутствуют по крайней мере два совершенно противоположных и конфликтующих друг с другом образа «настоящего праздника»: праздник как возможность прикоснуться к высшим смыслам бытия и праздник-развлечение. Однако базовым остается все-таки тяготение к возвышающему душу празднику, проявляющееся как «тоска по настоящему празднику». Тема праздника позволяет начать исследование конкретных проявлений в жизни личности «мировоззренческих чувств», по Рубинштейну (Борисова, Воловикова, 2011).

Одним из достижений – как лаборатории, так и всего Института – в исследовании личности является недавнее вручение премии имени С. Л. Рубинштейна (присуждаемой раз в три года Российской академией наук за выдающиеся работы в области психологии) В. М. Русалову, сотруднику лаборатории психологии способностей и ментальных ресурсов им. В. Н. Дружинина, и И. А. Джидарьян, сотруднице лаборатории психологии личности, за серию научных работ по единой тематике «Гуманистический подход к психологическому исследованию личности».

Одно из исследований Джидарьян связано с рассмотрением веры, надежды и любви как оптимистической триады чувств, являющихся основой жизнелюбия личности (Джидарьян, 2011, 2013). Образующие оптимистическую триаду единичные сущности, включающие веру, надежду, любовь, относятся к тому классу высших, хотя четко и не очерченных, структурно трудно дифференцируемых чувств, которые выражают сферу духовного в человеке, его отношения с трансцендентальным, мета-эмпирическим измерением реальности. Они интегральны по отношению к личности и всей ее жизни. В психологической структуре оптимизма как фундаментального качества личности Джидарьян выделена и проанализирована триада этих высших человеческих чувств. Показано, что уникальность триады состоит в максимально присущей ей позитивности и выраженности того, что Рубинштейн называл «человеческое в человеке» и что делает людей способными смягчать, превозмогать, преодолевать объективный трагизм жизни. Показано, что по своему объективному смыслу и направленности она является антиподом «трагической триады» В. Франкла в его логотерапевтической концепции (страдание, вина, смерть). В результате проведенного теоретического исследования Джидарьян пришла к выводу, что вера, надежда и любовь как высшие чувства и важнейшие составляющие внутреннего мира личности образуют своеобразную духовную ось, генерирующую необходимые для полноценного человеческого бытия благотворные, созидательные силы. Триединая сущность этих чувств выражается в том, что каждое из них имеет свои основания в двух других, усиливая жизненный потенциал и способствуя более полной реализации позитивных возможностей друг друга. «Уникальность этих чувств – не только в их высоком духовном статусе, сочетающем в себе сугубо личностное, потаенное, сокровенное и одновременно фундаментальное для человеческого бытия, но и в том особом типе связи, который дает основание использовать по отношению к ним понятие „триада“» (Джидарьян, 2011, с. 5). На основе теоретического анализа текстов о любви Джидарьян с соавторами (Джидарьян, Беловол, Маслова, 2014) разработали опросник для изучения представлений о любви.

Тема, над которой сейчас работает лаборатория, называется «Детерминанты психологического здоровья личности». Интерес к психологической норме, к позитивным качествам личности, к ее стремлению к самоактуализации, к условиям поддержания психологического здоровья личности характеризовал направленность исследований сотрудников лаборатории с момента ее образования, а также все научное творчество Анцыферовой в разные периоды, но особенно в последние десятилетия. Мы считаем тему «психологического здоровья» логическим продолжением тех идей, над которыми лаборатория работала в разные годы. Более того, можно найти нечто общее с лабораторной темой середины 1980-х годов: тогда она называлась «Гармоническое развитие личности». Необходимость исследовать позитивные качества личности сейчас не вызывает сомнений и обусловлена тем, что именно они позволяют ей устоять в своей цельности в любых условиях.

Тема «психологического здоровья» помогла консолидировать усилия ученых из других лабораторий ИП РАН, других организаций и других областей знания в поиске причин и профилактики болезни личности. Так, в подготовке посвященного ей сборника научных работ приняли участие в качестве авторов сотрудники из семи лабораторий ИП РАН, представители других научных организаций Москвы, Санкт-Петербурга и Ельца (Психологическое здоровье…, 2014).

Показано, что тема психологического здоровья неразрывно связана с темой нравственности по самым глубинным основаниям. Разрушение нравственности с неизбежностью ведет к разрушению психологического здоровья. И наоборот, восстановление нравственного состояния человека и общества – это путь к укреплению здоровья граждан (Нравственность…, 2012; Юревич, Журавлев, 2013). Намечены пути помощи личности в восстановлении психологического здоровья. Т. В. Галкиной представлен анализ позитивной работы личности по осознанию духовно-нравственных причин сложившихся жизненных проблем и обстоятельств, приводящих к разрушению психологического здоровья. Она подчеркивает: «Надо научиться быть в состоянии наблюдателя, когда мы можем увидеть, как появляется мысль, как она вызывает определенные эмоции и чувства, как дальше за мыслью следует действие. Человек „видит“ (т. е. осознает на всех трех уровнях – ментальном, эмоциональном, физическом) свои шаблоны поведения, стереотипные реакции, то, что сначала становится привычкой, а потом и характером» (Психологическое здоровье…, 2014, с. 46).

Методологические трудности подхода к проблеме личности кроются в упомянутой выше противоречивости человека. Он многое знает о побудительных причинах своих поступков… и в то же время – не знает (или не хочет знать). Найденный в исследовании Мустафиной (Мустафина, 2012) факт, что центральный элемент структуры социальных представлений о совести – «честность» – указывает на верную направленность работы человека над собой, работы кропотливой и долгой.

Личность, не являясь в полной мере объектом психологии, открывается некоторым психологическим методам исследования, когда речь идет о представлениях, о профессионализме, о защите психологического здоровья, о созидающей силе нравственного закона в триединстве веры, надежды и любви. Современная личность изучается в тесном сотрудничестве с социальными психологами Института психологии РАН, которые активно разрабатывают актуальные социально-психологические проблемы личности, ее взаимодействия с социальными группами и обществом в целом (Журавлев, Журавлева, 2002, 2004; Купрейченко, Журавлев, 2011, 2012; Соснин и др., 2008; Социальная психология, 2002; Юревич, Журавлев, 2014; и др.).

Перспективы дальнейших исследований

В качестве выводов из проделанного анализа вопроса о разработке («институционализации») проблемы психологии личности в Российской академии наук необходимо отметить, что данная тема имеет свою (по меньшей мере, семидесятилетнюю) историю и ведет начало с создания в Институте философии АН СССР под руководством Рубинштейна сектора философских проблем психологии в 1945 г.

В 1972 г., когда сектор перешел во вновь организованный в АН СССР Институт психологии, исследования личности активизировались и касались таких тем, как самосознание личности, мотивация, потребности, зарубежные и отечественные теории личности и др., подготовив почву для создания в 1984 г. лаборатории психологии личности.

Огромный вклад в развитие психологии личности внесли Л. И. Анцыферова (заведовавшая лабораторией с 1984 по 1991 гг.) и К. А. Абульханова (заведовавшая лабораторией с 1991 по 2010 гг.). Эти крупные ученые стали создателями двух оригинальных теорий личности: первая – теории «личности как открытой системы» (Анцыферова, 1970; Харламенкова, Журавлев, 2009), вторая – теории «личности как субъекта своего жизненного пути» (Абульханова-Славская, 1980, 1991). Перспективы современных исследований тесно связаны с развитием и того, и другого направления.

Институционализация психологии личности в Академии наук способствовала повышению прежде всего теоретического и методологического уровня ее исследований. Однако в настоящее время заметна тенденция расширения круга затрагиваемых проблем, имеющих выраженную связь с запросами практики.

Расширяется и взаимодействие ученых РАН с коллегами из других организаций по решению конкретных проблем психологии личности. Как правило, такое взаимодействие осуществляется в виде конференций и подготовки сборников научных трудов, которые регулярно издаются в издательстве «Институт психологии РАН».

Литература

Абульханова-Славская К. А. Деятельность и психология личности. М.: Наука, 1980.

Абульханова-Славская К. А. Стратегия жизни. М.: Мысль, 1991.

Абульханова К. А., Березина Т. Н. Время личности и время жизни. СПб.: Алетейя, 2001.

Абульханова-Славская К. А., Воловикова М. И., Елисеев В. А. Проблема исследования индивидуального сознания // Психологический журнал. 1991. Т. 12. № 4. С. 27–40.

Александрова Н. А., Александров Ю. И. Субъективный опыт, культура и социальные представления. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2009.

Алмаев Н. А. Применение контент-анализа в исследованиях личности: Методические вопросы. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2012.

Анцыферова Л. И. Психология личности как «открытой системы» // Вопросы психологии. 1970. № 5. С. 168–177.

Анцыферова Л. И. Психология самоактуализирующейся личности в работах Абрагама Маслоу // Вопросы психологии. 1973. № 4. С. 173–180

Анцыферова Л. И. Материалистические идеи в зарубежной психологии. М.: Наука, 1974.

Анцыферова Л. И. О некоторых новых методологических тенденциях в современной зарубежной психологии // Вопросы психологии. 1976. № 5. С. 55–69.

Анцыферова Л. И. Развитие личности и проблемы геронтопсихологии. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2004 (1-е изд.); 2006 (2-е изд.).

Артемьева Т. И. Методологический аспект проблемы способностей. М.: Наука, 1977.

Асеев В. Г. Мотивация поведения и формирование личности. М.: Мысль, 1976.

Белицкая Г. Э., Николаева О. П. Многопартийные выборы в России: возможности психологического прогноза // Психологический журнал. 1994. Т. 15. № 6. С. 107–115.

Березина Т. Н. Неосознаваемые особенности личностной организации времени: Дис. … канд. психол. наук. М., 1997.

Борисова А. М. Психолого-мировоззренческое значение праздника для современной личности // Современная личность: психологические исследования. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2012. С. 248–261.

Бубнова С. С. Системообразующие факторы индивидуальности – ценностные ориентации личности и ПВК субъекта деятельности. Чебоксары: Новое время, 2015.

Воловикова М. И. Нравственное становление человека: субъектный подход // Проблема субъекта в психологической науке. М.: Академический проект, 2000. С. 235–259.