скачать книгу бесплатно
Культурные трансформации ХХ столетия: кризис культуры в оценке западноевропейских и отечественных мыслителей
Татьяна Юрьевна Сидорина
Монография посвящена культурным трансформациям ХХ столетия и их последствиям в жизни человека и общества. Проблематика кризиса культуры занимает существенное место в философии и социальной мысли ХХ столетия. В книге рассматриваются истоки и особенности социокультурного кризиса рубежа XIX–XX вв., подходы к оценке причин и природы этого значительного явления. Автором предпринята попытка представить кризис культуры во всех аспектах его проявления, полноте его социокультурной значимости. Выделены и анализируются западная и отечественная традиции в изучении и оценке культурных трансформаций, рассматриваются программы преодоления социокультурного кризиса, которые в разные годы были предложены западными и русскими мыслителями.
Для широкого круга читателей, интересующихся историей русской и мировой культуры.
Татьяна Сидорина
Культурные трансформации ХХ столетия. Кризис культуры в оценке западноевропейских и отечественных мыслителей
© Сидорина Т. Ю., 2018
© ООО «Проспект», 2018
Предисловие
Кризисное сознание, кризисное мироощущение сопровождают человечество на всех этапах его исторического развития, нередко облекаясь в апокалипсическую форму.
На протяжении всей мировой истории, особенно в периоды войн, социальных катастроф, эпидемий, представления о конце света, гибели человечества существовали в мифологических сказаниях, пророчествах религиозных деятелей, учениях философов. В своей основе эти представления восходят к эсхатологическим мифам, т. е. мифам о предстоящем конце света, которые были неотъемлемой частью многих культур[1 - См. об этом: Семченко А.Т. Современный апокалипсис. М., 1989.].
Эсхатологические мифы являли собой своеобразную попытку осмыслить будущее мироздания, его развитие. На протяжении веков они влияли на религиозную и философскую мысль, вплоть до философских, социологических и культурологических концепций О. Шпенглера, А. Тойнби, Л. Мамфорда и философов.
Наиболее остро кризисное мировосприятие проявляется в периоды резких социальных трансформаций. Исследователи пытаются провести параллели между нынешним кризисным мировосприятием и его истоками в древности. Историки и археологи обнаружили немало свидетельств тяжелых и длительных кризисов, через которые прошли многие древние общества. Известно, например, что один из них, связанный с наступлением эпохи железа и вызванными им экологическими изменениями, пришелся на окончание третьего и начало второго тысячелетия до нашей эры и оставил след в истории многих народов Евразии. Правда, далеко не всегда можно достоверно судить и о причинах кризисов, и о том, как они протекали. Хорошо известно, по крайней мере, одно из их последствий: длительные и глубокие потрясения всякий раз меняли картину мира.
Разрушение одних обществ и становление других, переселения народов и разрыв старых, привычных связей между людьми приводили к утрате веры в прежние мифы, в течение веков определявших смысл жизни и помогавших переносить ее тяготы. Лишенный всякой духовной защиты, человек оказывался перед лицом чуждого и нередко враждебного мироздания. Распадалась связь времен. Мысль о бессмысленности бытия, приходившая в результате утраты традиций, запечатлена и в египетской поэзии, и в древнейших памятниках вавилонской словесности – «Эпосе о Гильгамеше» и «Беседе господина и раба», и в размышлениях о «суете сует», которым предавался библейский Экклезиаст[2 - См.: Пименов А.В. Возвращение к дхарме. М., 1998. С. 25.].
ХХ век, вероятно, войдет в историю как один из самых драматических и кризисных за все время существования человечества: две мировые войны; установление тоталитарных режимов; кризис идей прогресса, рациональности и гуманизма, отличавших на протяжении столетий европейскую культуру и цивилизацию; грандиозные экономические катаклизмы; стремительное развитие технологий, невиданный рост промышленного производства и в то же время превращение техники из орудия человеческого разума в источник угрозы самому существованию человечества – эти и подобные им явления порождали и продолжают устойчиво порождать кризисное сознание.
Настоящее издание представляет собой итог многолетней исследовательской работы автора. Публикации данной книги предшествовало издание учебного пособия «Философия кризиса» (2003).
Часть 1. Кризис европейской культуры в оценке западноевропейских мыслителей
Первая глава. Кризис ХХ века: прогнозы и предчувствия
Истоки культурных трансформаций
Философам и историкам будущего еще предстоит написать социальную историю ХХ в. – эпохи, которая началась кризисом западноевропейской культуры и прошла под его знаком, породив все многообразие переживаемых человечеством культурных, экономических, политических и прочих напряжений, создав кризисный социум, обострив до предела кризисное сознание в обществе, но так и не остановив свой кризисный марафон на рубеже нового тысячелетия.
Социокультурный кризис рубежа XIX–XX вв. положил начало бурной кризисной эпопее, охватившей общество. Кризисы, принимая различные формы, приходили на смену друг другу, затрагивая самые разные стороны жизни.
В первые десятилетия ХХ в. европейский человек еще смутно представлял, насколько масштабны перспективы предстоящих перемен. Европа и с ней весь мир должны были пережить десятилетия войн, революций, надежд и разочарований, прежде чем будут осознаны причины и следствия происходившего.
Вряд ли стоит настаивать на строгой временной упорядоченности различных этапов кризиса – границы их размыты. В течение века кризис постепенно захватывал все более широкое пространство. ХХ век продемонстрировал картину умирающей и в то же время стремящейся выжить культуры. Наука, философия, музыка, литература пытались сохранить себя, обрести новые духовные основания. Свидетельством этого является бурное развитие новых направлений и школ во всех сферах культурной и социальной деятельности.
В европейской истории сложилась достаточно устойчивая система идеалов рациональности, духовных ценностей, традиций в понимании смысла истории, развитой богатой культуры. Социокультурный кризис рубежа XIX–XX вв. ознаменовал собой конец великой эпохи Нового времени и переход к новому этапу существования не только западноевропейского, но и всего современного человечества.
Последствия Первой мировой войны подтверждают неизбежность коренных изменений в жизни общества. Для этого времени характерны духовное опустошение, крушение идеалов, утрата стабильности, привычных и невосстановимых ориентиров вечного, надежного, святого… Все, что было или казалось таковым, уничтожено. Что дальше? В чем смысл истории? Смысл жизни? Что надежно? Во что можно верить?
Конец 1920-х – начало 1930-х гг. на Западе – период экономической депрессии и социально-культурного хаоса. Попытки преодоления очередного этапа кризиса принимают формы тоталитаризма. Теоретики и практики тоталитаризма увлекли народы этих стран перспективами форсированной модернизации и достижения могущества нации: они насаждали в обществах милитаристский дух, разрушали демократические политические и гражданские институты. «Восстание масс» было направлено в сторону тотальной идеологизации миллионов дезориентированных винтиков того или иного режима. Это время можно назвать антропологическим кризисом или даже антропологической катастрофой, поскольку на поверхность выплеснулись националистические, фашистские и иные человеконенавистнические идеологии и практики.
В то же время в этот период предпринимаются серьезные попытки восстановления социальной и психологической стабильности: обращение к технике, ставка на развитие промышленности, экономического роста, материальное благосостояние. Можно размышлять, насколько оправдала себя эта программа преодоления кризиса, однако человечество обрело новые ценности, связанные с успехами науки, техники, промышленности. Значительно изменялись уровень и качество жизни. Все это вселяло надежды, открывало перспективы, порождало веру в стабильность, формировало ценностные императивы.
Новые социальные потрясения принесла Вторая мировая война. Мир опять был втянут в кровавую бойню, масштабы людских потерь возросли в соответствии с дегуманизацией масс и ростом технических средств уничтожения. Найденные основы социальной стабильности, общественного устройства, пришедшие на смену ценностям навсегда утраченного Нового времени, не выдерживали испытаний войной, фашизмом, перспективами тоталитаризма. Человечество оказывается перед лицом глобального уничтожения. Характерный для этого периода всплеск антигуманизма – естественные продолжение и следствие предвоенных настроений в обществе, а также кризиса европейской культуры.
Наука и техника утратили приписываемый им ранее ореол социальной нейтральности. Со всей очевидностью проявились противоречия технического развития. Техника способна облегчить жизнь людей, дать материальное благосостояние, и эта же техника разрушает природу, вне которой невозможна жизнь. Техника помогает освободить человека от непосильного физического труда, но в ней и причина роста безработицы. Техника – поле реализации творческой фантазии человека, но эта же техника – причина психологической зависимости человека.
Формирующуюся цивилизацию будущего часто называют информационной, постиндустриальной. Предполагается, что масштабные и интенсивные преобразования, происходящие в современном обществе, касаются теперь не только сферы культуры, политики, экономики и хозяйства – меняются все сферы жизни. Однако соответствуют ли, созвучны ли изменения социальных и социокультурных институтов глубинным изменениям человеческой природы? Мы не знаем, сможет ли человек жить внутри информационного пространства, не превратиться ли его существование в выживание[3 - Гуревич П.С. Бессознательное как фактор культурной динамики // Личность. Культура. Общество. 2000. Т. 2. Вып. 1 (2). С. 41–42.]. Не знаем мы и того, каким будет этот новый человек эпохи глобализации.
Вторую половину ХХ столетия человечество, так до конца не оправившись от потрясений социокультурного кризиса первой половины века и его последствий, встретило в состоянии нового кризисного возмущения. Пережив фашизм и военные режимы в Италии, Испании, Германии, разочарование в перспективах и безграничности технического прогресса, кризисное мировосприятие перестало быть лишь отражением и последствием изменений в культурной жизни элиты европейского континента и перерастало в предощущение реальной и вполне возможной гибели человечества.
Долгое время экологическая ситуация на планете не препятствовала поступательному развитию общества. Развитие общества определяли социально-экономические факторы: развитие производительных сил и множащиеся, усложняющиеся взаимосвязи и взаимоотношения людей. Могущество человека росло, среда его обитания казалась вечной и неизменной, ресурсы – неисчерпаемыми. Проблемы безопасности и выживания не связывались с экологией планеты, последствиями технического развития, замкнувшись на организации общественной жизни и политической стабильности. Тем временем природа под влиянием человеческой деятельности претерпевала необратимые изменения. Экологический кризис стал одной из глобальных проблем человечества.
Серьезные опасения вызывала и ситуация в обществе: «Едва спасшись от гибели, мир, лежащий в развалинах Второй мировой войны, без промедления впал в состояние “холодной войны”, затянувшейся на полвека. Общепринятое политическое мышление опиралось на устоявшиеся представления, и бывшие союзники встали на путь конфронтации, запустив на полную мощь идеологические машины, создавая образ врага, свернув торгово-экономические отношения, направив науку и технику на создание новых видов оружия. Все это не замедлило сказаться на культуре, образе жизни людей, вселило в сознание страх и неуверенность в завтрашнем дне»[4 - См.: Гуревич П.С. Бессознательное как фактор культурной динамики. С. 23.].
Обострение кризисного положения человечества во второй половине ХХ в. вызвало широкую полемику на Западе. 1960-е годы стали вехой в нарастании кризисного мироощущения. Это время отмечено осознанием глобальности возникающих проблем, возрастанием общественного беспокойства, массовыми выступлениями молодежи, движением «зеленых» в защиту окружающей среды.
ХХ век называют веком глобальных проблем. В широком понимании глобальные проблемы – это совокупность острейших жизненно важных вопросов, от решения которых зависит не только социальный прогресс, но и само существование человечества. Перечень проблем мирового значения в настоящее время очень велик. Среди них можно выделить: экологический кризис, порождаемый катастрофическим по своим последствиям вторжением человека в биосферу; нарастающее исчерпание природных ресурсов; стремительный рост численности населения (демографический взрыв), осложняющий социально-экономическое развитие в странах третьего мира, а также демографический кризис в экономически развитых странах, обусловленный резким падением рождаемости; последствия технологического развития, способные привести к глобальному уничтожению человечества (например, радиоактивное заражение) и пр.
Не стоит удивляться, что возникновение этих и других проблем стало следствием научного, технического и экономического роста промышленно развитых стран, неоправданного, безоглядного доверия технике, невнимания к предупреждениям со стороны философов, социологов, демографов, с тревогой наблюдавших за «обращением» человечества в технологическую веру. «1968 год стал годом великого перелома, – писали А. Кинг и Б. Шнайдер. – Он ознаменовал завершение и одновременно апогей длительного послевоенного периода быстрого экономического роста промышленно развитых стран. Вместе с тем этот год был отмечен прокатившейся по многим странам мира волной общественного беспокойства, студенческих выступлений и других проявлений отчуждения и протеста. Именно тогда возникла тревога мировой общественности в связи с состоянием окружающей среды»[5 - Кинг А., Шнайдер Б. Первая глобальная революция. М., 1991. С. 10.].
Ученые и политики все чаще говорят о глобальных проблемах. В 1970-х гг. появляются научные исследования в этой области. По инициативе ЮНЕСКО в 1971 г. в Венеции прошла первая конференция по глобальным проблемам.
Необходимостью исследования мировых кризисных ситуаций, поиска решений глобальных проблем обусловлены появление новых областей гуманитарных исследований, общественных институтов (международных и национальных центров, организаций), обратившихся к предотвращению трагического разрешения глобальных проблем. Среди подобных организаций ведущее место занимает неформальная общественная организация – Римский клуб, занявшаяся проведением широкомасштабных исследований глобальных проблем.
Итак, начавшись под знаком кризиса европейской культуры, ХХ столетие демонстрирует его эволюцию и последствия, затронувшие и трансформировавшие все сферы общественной жизни – духовную, социальную, экономическую, политико-правовую. В первом десятилетии XXI в. человечество переживает продолжение кризисного марафона.
История поставила еще один великий эксперимент – социокультурный кризис рубежа XIX–XX вв. Человечество вступило в эпоху глобализации, пережив закат европейской культуры. Будущее за информационными технологиями. Какой будет и будет ли вообще новая культура – вопрос времени. Сегодня мы – современники и участники формирующейся картины мира, новой социальной парадигмы. Возможно, нам посчастливится узнать, какой она будет и даже самим участвовать в ее создании.
Социальный кризис, кризисное и стабилизационное сознание
Существуют разные точки зрения на культурно-историческое развитие человечества. Например, еще в начале века немецкий социолог и этнолог А. Фиркандт (1867–1953) в работе «Механизм культурных изменений» (1908) писал: «В популярном мнении развитие культуры носит характер непрерывных катастроф: с помощью неожиданных всплесков и гениального вдохновения где-то возникают – но нельзя понять, почему именно здесь и сейчас – новые образования. ‹…› Изучение исторической или общественной жизни имеет основой мысль, что все большее основывается на накоплении малого. ‹…› Этот закон постоянства позволяет нам… создать четкое представление о возникновении и изменении культурных ценностей»[6 - Фиркандт А. Механизм культурных изменений // Личность. Культура. Общество. 2000. Т. 2. Вып. 1. С. 200–201.].
Многие современные исследователи тяготеют к мысли о том, что «культура развивается через кризисы. Это обязательный этап в развитии каждой культуры»[7 - Гуревич П.С. Бессознательное как фактор культурной динамики // Вопросы философии. 2000. № 10. С. 39.].
Существуют различные подходы к определению понятия кризис. Слово кризис (??????) происходит из древнегреческого языка, где под кризисом понималось завершение или перелом в ходе некоторого процесса, имеющего характер борьбы. Это слово также обозначало суд, судебное разбирательство, а также приговор, судебное решение. Из этого следует, что кризисную ситуацию можно понять как ситуацию, требующую разбирательства[8 - Для сравнения: слово «критика» (от греч. ксЯуйт – решение; поворотный пункт) того же корня, что и «кризис».] и вынесения решения по важному, требующему решения вопросу.
В философской литературе такие ситуации называют пограничными, экзистенциальными, проблемными, конфликтными, но прежде всего их именуют кризисными, учитывая этимологические истоки понятия кризис. Действительно, в подобных ситуациях «происходит как бы разбор и разбирательство: рутины повседневности, стереотипов сознания, “предрассудков” культуры…»[9 - Никитаев В.В. Проблема «культура и цивилизация» в контексте современности // Культурология. 1997. № 2–3. С. 42.].
Философ и социолог Н.И. Лапин отмечает: «В самом своем общем виде кризис есть нарушение прежнего равновесия и в то же время переход к новому равновесию.
В социальных науках принято различать стабильное и кризисное состояние общества. Первое означает устойчиво воспроизводящийся порядок. Второе служит способом движения социальной системы от прежнего состояния, через дезинтеграцию и конфликт, к новому состоянию ‹…› Кризисы бывают частичные и общие. Среди общих кризисов наиболее универсальный характер имеет социокультурный кризис… [который] свидетельствует об исчерпании возможностей саморазвития общества.
Общество, переживающее патологический социокультурный кризис может быть квалифицировано как кризисный социум»[10 - Лапин Н.И. Тяжкие годы России (перелом истории, кризис, ценности, перспективы) // Мир России. 1992. № 1. С. 10–11.].
Кризис исследуется системным анализом как один из переходных процессов в социальных системах. Кризис системы наступает, если ее изменения столь значимы или воздействие на нее столь сильно, что параметры системы принимают пороговые, критические значения. В этом состоянии степень организованности системы резко снижается и вероятность возвращения к прежнему стабильному состоянию невелика[11 - Плотинский Ю.М. Теоретическая и эмпирическая модели социальных процессов. М., 1998. С. 187.].
Называют следующие возможные варианты разрешения кризиса системы:
– распад или гибель системы, при этом ее элементы захватываются другими системами;
– реформа – постепенная перестройка ядра, генотипа системы, ведущая к появлению качественно новой системы;
– революция – резкое, скачкообразное изменение ядра системы, катастрофический переход из одного состояния в другое.
В условиях кризисного состояния значительно снижается степень предсказуемости поведения социума. Для пика кризиса характерны распад общества на множество индивидуальных элементов и в то же время появления множества новых мелких образований – национально-этнических, религиозных, сословно-корпоративных групп. Заметным явлением становится появление в системе масс людей, выпадающих из активной общественной жизни[12 - См.: Кузьмин С.А. Социальные системы: опыт структурного анализа. М., 1996. С. 140.].
Социальные кризисы неизбежно провоцируют всплеск и обострение кризисного сознания. В эти периоды для общества характерны аномия, фрустрация.
В противоположность кризисному сознанию как типу социального сознания исследователи выделяют и изучают стабилизационное сознание как выражающее стремление к укреплению духовных основ культуры и этико-культурных основ общественного порядка[13 - См., например: Давыдов Ю.Н. Стабилизационное сознание в век кризиса: его основополагающие категории // История теоретической социологии / науч. ред. И.Ф. Девятко. М., 1999. Т. 3. С. 5.].
Кризисное и стабилизационное сознание можно рассматривать как два полюса современной социальной ситуации и сопровождающего ее социального сознания.
Философ и социолог Ю.Н. Давыдов отмечает, что в противоположность кризисному сознанию, изначально тяготеющему к иррационализму, стабилизационное сознание в ХХ в. тесно связано с верой в разум и, соответственно, с той или иной формой рационализма, а временами и сциентизма – убеждения в неограниченных возможностях науки: «Это убеждение (в ряде случаев перерастающее в прямое обожествление науки) с логической необходимостью выливается в серию попыток реставрации идеи Прогресса и восстановлении общей прогрессистской традиции просветительского сознания. Прогресс понимается при этом, прежде всего и главным образом как бесконечный прогресс науки и техники, позволяющий в принципе решать все без исключения человеческие проблемы, в том числе и социальные»[14 - Давыдов Ю.Н. Стабилизационное сознание в век кризиса: его основополагающие категории. С. 6.].
Упрочению стабилизационного сознания и внедрению его в западную философию и социологию во многом способствовал французский философ, основоположник социологии Огюст Конт.
Предложенная им позитивная (положительная) философия должна была способствовать нейтрализации кризисного состояния западного общества и положить начало новой органической эпохе. Конт полагал, что миром управляют идеи и «социальный механизм» основывается в конечном счете «на мнениях». Отсюда делался вывод, что «политический и нравственный кризис современных обществ» имеет своим главным источником «умственное безначалие», несогласие людей относительно «всех основных начал», «твердость и определенность» которых является первым условием «истинного общественного порядка»[15 - См.: Конт О. Курс положительной социологии. СПб., 1900. Т. 1. Цит. по: Там же. С. 8.].
По мысли Конта, иррационализм в философии явился выражением кризисного сознания в XIX – ХХ вв., в то время как позитивная философия (особенно на рубеже XIX–XX в., в 1920–1930-х гг. и позже, в 1950-х гг.) предпринимала попытки стабилизировать приступы обострения кризисного сознания посредством сциентистских, научно-технических и прочих рационалистических инъекций. Попытки стабилизировать кризисное сознания усилиями разума оказывались успешными, но временными. Наиболее успешная попытка (и наиболее длительная по времени) – внедрение идеи о спасительной роли научно-технической революции, технократии – власти инженеров и техников. Однако ни технологическая экспансия, ни теории представителей неопозитивизма, аналитической философии, постпозитивизма не могли достаточно долго сдерживать возвратный механизм кризисного сознания и сами становились выразителями происходивших кризисных событий.
Кризис начинается с культуры: к вопросу о понятиях
Понятие культуры. Культурология и философия культуры
Кризисные процессы рубежа веков, безусловно, позволяют отнести их к разряду социокультурных. ХХ век подтвердил системный характер происходящих событий. Первые свидетельства, предупреждающие о грядущих глобальных переменах, связаны с трансформационными процессами в культуре. Однако феномен культуры в этом кризисном контексте проявляется во всей своей многозначности. Кризис поразил западноевропейскую культуру как сферу жизнедеятельности людей со всеми особенностями нововременного уклада и традиций. Поэтому, говоря о кризисе западноевропейской культуры, мы обращаемся к широкому содержательному наполнению термина «культура», имея в виду кризис культуры как кризис жизни[16 - Обычно культура понимается как сфера духовной деятельности человека, т. е. как духовная культура. И в этой своей ипостаси западноевропейская культура явилась ярким выразителем кризисного состояния общества. Однако влияние социокультурного кризиса рубежа XIX–XX в. не ограничивается ни культурно-духовной сферой общественной жизни, ни пространством европейского континента. Последствия кризиса серьезно воздействовали на мировое культурное развитие в целом.].
Существуют разные трактовки понятия «культура» (исследователи насчитывают более 200 определений)[17 - Kroeber A.L., Kluchohn C. Culture. A Critical Review of Concepts and Definitions. Cambridge-Massachusetts, 1952. В рус. переводе: Кребер А.Л., Клакхон К. Культура: критический обзор понятий и определений // Культурология: Дайджест / РАН, ИНИОН. М., 2000. № 1.]. Наука о культуре прошла долгий путь, ведущий к созданию адекватного этого понятия. Мы признаем правомочность разных определений культуры, в том числе понимания культуры как образа жизни определенных слоев общества (например, народная культура, элитарная культура), определенного народа (например, культура Древнего Египта или Японии) и пр.
Однако кризис, поразивший Западную Европу, это не только и не столько кризис какого-либо социального слоя и даже этноса. И это вовсе не кризис элитарных слоев и культуры благополучной Европы, как иногда приходится слышать. На рубеже XIX–XX вв. в кризисе оказались человеческая жизнь, деятельность, будущее миллионов и миллионов людей, чьи судьбы формировались в контексте веками складывавшихся и оправдавших себя канонов и норм традиционного рационалистического миропонимания и бытия. Новое время заложило основы этой культуры и жизни, но оно заложило основы и для развития тех сил и процессов, которые в будущем преодолели и отвергли эту культуру.
Одно из основных предвестий кризисных трансформаций в первых работах по философии кризиса – ощущение ограниченности мирового пространства. С ощущением ограниченности терртирории европейское человечество ощутило ограниченность возможностей и перспектив. В то же время культурные трансформации преодолевали пространство европейского континента. Это не могло восприниматься иначе, как посягательство на законные права Европы и европейцев.
Но ХХ век решительно освоил это общее мировое пространство, вернув бесконечность с идеей глобальности.
Современная эпоха – эпоха глобальных проблем и глобальных процессов, глобальной экономики, глобальной войны и глобальной безопасности. Что же касается культуры, то она не могла и не осталась в стороне от неизбежно наступавшей эпохи глобализации. Мир стал общим, общей стала и культура. С одной стороны, это ущемляло права Западной Европы, с другой – расширяло процесс единения, который во многом был заложен в Новое время. Только сначала это была единая культура Европы, а потом уже мира в целом. В преддверии наступающей глобальной эпохи культура Нового времени выступила в роли определяющей культуры.
И в наше время существуют и сохраняются культурные особенности многих народов мира. Есть народы, незнакомые с наследием европейской культурной традиции. И это не мешает им продолжать свое существование в их замкнутом культурном пространстве. Вместе с тем в современных условиях определяющее значение может иметь культура, способная объединить мир в глобальном развитии. Предшественницей такой культуры стала западноевропейская культура, культура Нового времени, в которой уже были заложены зачатки грядущего обобщения и объединения: каноны современного научного познания, государственного и политического устройства, развитие техники как одной из основных движущих сил общественного и экономического процесса и пр. В течение последних веков роль западноевропейской культуры явно превалировала на фоне общемировой культурной эволюции.
Поэтому кризис европейской культуры нельзя рассматривать как узколокальное явление. С самого начала этот кризис проявил себя как составляющая грядущего всемирного глобализационного процесса.
Мы подробно рассмотрим причины и последствия культурных трансформаций рубежа XIX–XX вв. Но прежде обратимся к самому феномену культуры и подходам к его изучению. Культура является предметом исследования многих наук – антропологии, истории, социологии, филологии, психологии, философии и др. Существует также комплексная область знания – культурология, которая разрабатывает общую теорию культуры и изучает типы культур различных народов и различных эпох.
Философ и теоретик культуры В.М. Межуев считает важным разделять культурологию и философию культуры, различать знание о культуре, даваемое ее научным изучением, и осознание своей личной принадлежности к определенной культуре, то, что можно назвать культурным самосознанием личности. И если знание о культуре (и культурах) делает возможным существование культурологии (науки о культуре), то самосознание человека в культуре получает свое рациональное и осмысленное выражение в философии культуры[18 - См.: Межуев В.М. Культурология и философия культуры // Культурология. 1997. № 2–3. С. 15. В.М. Межуев полагает, что философия культуры возникает в составе классической философии Нового времени, когда понятие культуры из термина обыденного языка становится самостоятельной философской категорией. Уже в эпоху Просвещения слово «культура» используется (Аделунгом, Гердером, Кантом) в качестве центральной категории философии истории, понимаемой как история духа, духовного развития человечества. Культура здесь – синоним интеллектуального, нравственного, эстетического, разумного совершенствования человека в ходе его исторической эволюции. «Не ставя перед собой задачу детального и подробного изучения этой истории, философы стремились, – пишет Межуев, – лишь к выработке общей “идеи культуры”, объясняющей им смысл и направленность всей человеческой истории. По степени приближения истории к этой “идее” судили о порядке, связанности, последовательности исторического процесса, об уровне исторической зрелости (прогрессивности) стран и народов» (Там же. С. 16).Отметим, что эта обобщающая и определяющая «идея» заключала в себе понимание особенностей существования и развития человека в границах прежде всего европейской истории. Особенностям европейского развития придавался всеобщий, универсальный характер. Философы Нового времени именно в нем видели образец культурного развития для любого народа. Все, что соответствовало этому образцу (образу жизни и мышления европейского человека), называли культурой, что не соответствовало – дикостью и варварством. «Самим философам могло казаться, – пишет Межуев, – что в “идее культуры” они ухватывают действительно всеобщие (базисные) условия культурного бытия человека, значимые для любого исторического времени и пространства, на деле же они возводили во всеобщность нормы и ценности, имеющие значение лишь для европейца, судили о культуре в целом исключительно по ее европейской мерке. По существу классическая философия в своем понимании культуры стояла на позициях культурного европоцентризма, исходившего из признания безусловного превосходства европейской культуры над всеми остальными…» (Там же. С. 17).].
В развитии философии культуры выделяют два этапа – классический и постклассический. Оба они представляют самосознание европейской (западной) культуры на разных, сменяющих друг друга этапах ее существования. Первый из них совпадает с расцветом и утверждением этой культуры в странах Европы (начиная с эпохи Возрождения и примерно до середины XIX в.). Свойственные этому периоду чувство исторического оптимизма, вера в прогресс, в конечное торжество разума и свободы, в победу человека над силами природы, получившие наиболее полное выражение в философии Просвещения, заставляют здесь смотреть на культуру Нового времени как на высшее достижение истории человечества, имеющее глобальное, всемирно-историческое значение. Именно эта культура послужила в классической философии исходным образцом («моделью») для ее обобщенно-теоретического понимания, легла в основу определения смысла и сущности человеческой культуры в целом[19 - Там же. С. 18.].
Середина XIX в. – преддверие кризисных событий в Европе. Философия культуры вступает в свой постклассический период, начиная с философии жизни (Шопенгауэр, Ницше), ее главной темой становится тема кризиса европейской культуры, уже не способной решать жизненно важные для человека проблемы. Одновременно происходит переосмысление тех основополагающих принципов культурного бытия человека (гуманизм, рационализм, историзм), которые были положены в основание классической «модели» культуры.
Российский историк философии А.А. Чанышев отмечает, что «Шопенгауэр был первым европейским философом, предложившим этику абсолютного миро- и жизнеотрицания. Для определения сути своего учения мыслителем было предложено понятие “пессимизм”, выражающее негативное отношение к жизни, в которой невозможно счастье, торжествуют зло и бессмыслица»[20 - Чанышев А.А. Человек и мир в философии А. Шопенгауэра // Шопенгауэр А. Собр. соч.: в 5 т. Т. 1: Мир как воля и представление / сост., вст. ст., примеч. А.А. Чанышева. М., 1992. С. 12.].
Этикой жизнеотрицания Шопенгауэра предвосхищается то предельное самоотчуждение человека, которое станет реальностью XX в. и едва только предчувствуется в начале XIX столетия. «Подытоживая восходящую к Шопенгауэру традицию осмысления факта самоутраты человека, его одинокого противостояния природе и культуре в обезбоженном мире, – пишет А. Камю в эссе “Миф о Сизифе”, – мыслитель нашего времени скажет, что в рамках данной традиции предметом философской рефлексии является абсурд – “состояние души, когда пустота становится красноречивой, когда рвется цепь каждодневных действий, и сердце впустую ищет утраченное звено”»[21 - Камю А. Миф о Сизифе. Эссе об абсурде // Сумерки богов. М., 1989. С. 22.].
Пессимизм Шопенгауэра в последующей оценке Ф. Ницше – это протест против предельного обесчеловечивания общества и проект нравственного спасения. Шопенгауэр, по словам Ницше, был философским наставником «утерявших святость и подлинно обмирщенных людей»; пессимизм Шопенгауэра – «род отрицания… который есть… истечение могущественной жажды освящения и спасения жизни»[22 - Чанышев А.А. Указ. соч. С. 12.]. «С помощью Шопенгауэра мы можем воспитаться в духе, противоположном нашему времени, – потому что… благодаря ему, мы действительно знаем наше время», – говорит Ницше[23 - Цит. по: Там же.].
Для Ницше глубинная причина неблагополучия современной ему эпохи – утрата европейским человеком соразмерности собственному невиданно разросшемуся социокультурному миру; в этот мире люди слишком «многосторонни и сложны» и «должны становиться нечестными, если хотят вообще говорить, утверждать что-либо и поступать согласно своим утверждениям»[24 - Там же.]. Исторически сложившаяся опустошенность культуры, лишенность ее человеческой цели и меры, того, что человек иных времен находил как некую естественную, априорную заданность смысла своей жизни, приводит в качестве обратного эффекта к «выталкиванию» человека из социокультурного мира. Культуре и стремящемуся в нее войти человеку предписываются (эгоизмом приобретателей, цеховыми интересами людей науки, государством, церковью, учебными заведениями) внешние им цель и мера[25 - Чанышев А.А. Указ. соч. С. 12.].
Ницше отмечает, что «автор “Мира как воли и представления” одним из первых заявил о необходимости отрицания фальши, условности и маскарада такой культуры.
Постклассический этап развития культурно-философской мысли отмечен разочарованием в культурных достижениях западной цивилизации, критическим пересмотром философского наследия Просвещения, усилением интереса к культурному опыту внеевропейских стран. Европейская культура перестает мыслиться в качестве эталонного образца для всей мировой культуры. На смену культурному европоцентризму приходит множественность культур, их несводимость друг к другу»[26 - Там же.].
При всей значимости западноевропейской культуры распространено мнение, что о культуре нельзя судить лишь из одной перспективы, в частности характерной для европейского периода истории. «Знание о собственной культуре, – утверждает В.М. Межуев, – не дает знания о других культурах в их неповторимых индивидуальных проявлениях, своеобразии исторических форм и пр.»[27 - Межуев В.М. Культурология и философия культуры // Культурология. 1997. № 2–3. С. 19.].
С этим трудно не согласиться. Однако это не решает вопросов: в каком культурном пространстве живет и будет жить современное и будущее человечество? Если за несколько столетий до эпохи глобализации европейское человечество создало эталон культурного сосуществования и эта модель была воспринята и ретранслирована на большую часть мирового пространства, то сможет ли будущее человечество обойтись без некоей общей культурной парадигмы, именно в области культуры обратясь вспять к культурному плюрализму?
Подходы к изучению культуры
Философско-антропологический подход формировался в этнографии (или, как ее называют сейчас, этнологии), в рамках которой предпринимались первые попытки сделать культуру предметом научного изучения, основанного на сборе и анализе эмпирических данных. На Западе возникновение науки о культуре связывают с выходом в свет книги «Первобытная культура» (1871) английского этнографа, исследователя истории культуры, первобытного общества и религии основоположника английской антропологии Эдуарда Тайлора (1832–1917).
Именно этнография предстает как наиболее значительная и, пожалуй, наиболее существенная часть современного культурологического знания, его антропологическая ветвь, которую в США называют культурной, а в Англии – социальной антропологией[28 - Межуев В.М. Культурология и философия культуры // Культурология. 1997. № 2–3. С. 19. Соответственно, культура, изучаемая этнографией, получает иногда название этнической (или народной) культуры, определяемой как «совокупность лишь тех культурных элементов и структур, которые обладают этнической спецификой…» (Там же. С. 20).].
Э. Тайлор определял культуру как сложное целое, которое слагается «из знаний, верований, искусства, нравственности, законов, обычаев и некоторых других способностей и привычек, усвоенным человеком как членом общества»[29 - Цит. по: Уайт Л.А. Культурология // Культурология. 1997. № 2–3. С. 6.]. Ученый рассматривал человеческий род как целостное понятие, сохраняющее свою однородность в результате действий всеобщего закона эволюции. Тайлор пытался упорядочить этнографический материал хронологически, объясняя его как историю становления человеческой цивилизации. Он создал философско-антропологическую базу для истолкования культуры и свел все разнообразие естественных явлений к деяниям человека, культуре. Тайлор поставил проблему культуры на антропологические основания и превратил человека в субъект культуры. Культура оказалась антропологическим понятием[30 - Гуревич П.С. Философия культуры. М., 1994. С. 21–22.].
Наряду с философско-антропологическим выделяют философско-исторический, культурологический, социологический, психологический и другие подходы к изучению и определению культуры[31 - См.: Уайт Л.А. Указ. соч. С. 15–24.].
Философско-исторический подход к исследованию феномена культуры претендует на то, чтобы раскрыть механизмы порождения, возникновения самой человеческой истории. Человек каким-то непостижимым путем делает скачок от животного к самому себе, от природы к истории. Ответить на эти вопросы, разгадать их – задача философии истории.
Философия истории восходит к позднему Просвещению (XVIII в.), когда закладывались основы глобального воззрения на историю человечества в целом. Философский взгляд на историю развил немецкий историк культуры Иоганн Готфрид Гердер (1744–1803), который рассматривал истрию в контексте эволюции.
Монументальный труд «Идеи к философии истории человечества» (1784–1791) представляет собой первый опыт всеобщей истории культуры, в котором наиболее полно выражены мысли Гердера о культурном развитии человечества, религии, поэзии, искусстве, науке. Для мыслителя история человека начинается с момента зарождения Вселенной. Человеческая жизнь невозможна без соотнесения ее с окружающим миром природы. Главная особенность всех уровней мироздания заключается в том, что его нижние этажи подготавливают появление верхних. Природа в целом – телеологична, т. е. обладает внутренней целью. Цель эта состоит в создании все более совершенных организмов.
Гердер описывает последовательные этапы развития мира – от возникновения солнечной системы к возникновению Земли; от геологической стадии земной эволюции к появлению первых растительных существ; от растений к животным; от животных к человеку. При этом предшествующие стадии вполне реализуются именно в появлении следующих стадий. Так, существование животных вполне оправдывает себя в человеке. Таким образом, в мире ничто не существует само по себе, обособленно. Всякий организм – мостик для другого, более совершенного, организма. И только в человеке природа обнаруживает себя полностью. Человек существует не для чего-либо другого, более высокого, но для самого себя. Он – кульминация природы, вершина развития. Человек – самоцель. В его разумной нравственной деятельности аккумулируются все природные силы и возможности.
Правда, человек не является вершиной эволюции с самого своего появления в мире. Человек создает себя сам из природного материала. Человек – культурное существо, т. е. образовывающее, воспитывающее себя. По мнению Гердера, «золотой век» человека не находится в начале человеческой истории, как считал Руссо. В начале человек дик и некультурен. Творение человека (самотворение) начинается позже. «Золотой век» человека впереди[32 - См.: Стрелков В.И. Философия эпохи Просвещения // Философия: учебник для вузов / под ред. В.Д. Губина, Т.Ю. Сидориной. М., 2017.].
Согласно Гердеру, «если бы человек все извлекал из себя самого и развивал это без связи с внешними предметами, то, правда, была бы возможна история человека, но не людей, не всего рода человеческого. Но наш специфический характер заключается именно в том, что, рожденные, почти без инстинктов, мы только путем упражнения в течение всей жизни воспитываемся до уровня человечности, и на этом основывается наша способность как к совершенствованию, так и к порче и разложению…
Мы можем при желании дать этому второму рождению человека, проходящему сквозь всю его жизнь, название, связанное либо с обработкой земли – “культура”, либо с образом света – “просвещение”»[33 - Гердер И.Г. Идеи о философии истории человечества // Гердер И.Г. Избранные соч… М., Л., 1959. С. 243–244.].
Как природное существо человек неоднороден. Его существование определяется географическими условиями его бытия. Однако географические условия являются только толчком для начала культурного процесса. Культурность человека – не природный продукт. Человек сам несет за нее ответственность. Тем не менее, географическая среда создает предпосылки для различия рас. Расовые типы, согласно Гердеру, неизменны. Наиболее продвинутой, т. е. склонной к постоянному развитию расой является европейская.
Социологический подход к изучению культуры рассматривает ее в контексте организации и образования жизни общества. Уильям Беккет относит к культуре прочные верования, ценности и нормы поведения, благодаря которым организуются социальные связи и делается возможной общая интерпретация жизненного опыта. Для Бронислава Малиновского культура – это наследуемые изобретения, вещи, технические процессы, идеи, обычаи и ценности. Альфред Радклифф-Браун определяет культуру как язык, верования, эстетические вкусы, знания, профессиональное мастерство и всякого рода обычаи.
В отечественной литературе встречаются трактовки, тяготеющие к перечисленным. Так, В.М. Межуев утверждает, что «мир культуры – это мир самого человека»[34 - Межуев В.М. Культура и история. М., 1977. С. 60.]. Ю.Н. Давыдов рассматривает культуру как основу, гармонизирующую отношения двух противоборствующих (хотя и взаимосвязанных, и взаимозависимых) сторон – природы и социума: «В культуре как целом, как органе самоконституирования человечества речь всегда идет о том, чтобы найти высшее начало, в котором природа и социум оказались бы соразмерными обрести ту универсальную меру, которая не нарушила бы собственную внутреннюю меру каждой из конфликтующих сторон»[35 - Давыдов Ю.Н. Культура – природа – традиция. М., 1978. С. 31.]. Философ и теоретик культуры П.С. Гуревич определяет культуру как «исторически определенный уровень развития общества, творческих сил и способностей человека, выраженный в типах организации жизни и деятельности людей»[36 - Гуревич П.С. Указ. соч. С. 26.].
Итак, моральные и духовные ценности, обычаи, нормы поведения, религиозные обряды, социальные связи и жизненный опыт, идеи, знания, вещи и технологии, профессиональное мастерство и многое другое создавали и продолжают создавать и составлять культуру человечества.
Передовое человечество (носитель определяющей культуры) на рубеже XIX и XX вв., в ХХ в. – в преддверии нового столетия и грядущего тысячелетия пережило череду кризисных потрясений, которые нанесли существенный удар по сложившейся системе человеческой культуры. Культура проявила себя в свойственной ей роли «второй природы» – среды обитания человека и общества. В буре социокультурного кризиса эта среда проходила испытание на прочность, неизбежное и трагическое по своим последствиям. Современное человечество выросло из одеяний прежней культуры. Поэтому кризис западноевропейской культуры – это начало градущих общественных трансформаций и это диагноз. В этой связи культура Нового времени представляется в качестве некоего самостоятельного творческого существа, самотворящего творческого гения. Культура Нового времени зарождается в собственных недрах, развивается и развивает в себе свое иное (если проводить аналогию с абсолютной идеей Г.В.Ф. Гегеля) – цивилизацию (если оперировать терминологией О. Шпенглера).
В финале этой творческой драмы – социокультурный кризис.
