скачать книгу бесплатно
Другой подвиг совершил патриот-миллиардер Абрам Романович, задачей которого было доставить факел к центру Земли через самую глубокую шахту на Кольском полуострове. Спуск на золотом тросе проходил вполне успешно, но на глубине восьми километров тот оборвался под весом главного мирового производителя валенок, и герой полетел к центру планеты в соответствии со всемирным законом тяготения, открытым русским ученым-самоучкой Иваном Крякутным во время освободительной войны с ливоно-тевтонскими захватчиками.
Успешной оказалась доставка олимпийского факела на высочайшую вершину империи – Эльбрус: женская команда восходительниц хоть и не досчиталась по возвращении восьмерых участниц, съеденных снежным человеком, смогла отрапортовать императору об успехе. Он выразил твердую уверенность, что по окончании лечения в императорском Доме отдыха имени Кащенко героини смогут приступить к активной репродуктивной жизни.
Перед вылетом Гроша правительственная «Газета» оповестила мирян о доставке факела на дно вулкана Авач диктором Первого императорского телеканала Эрнстом Костиным «Мастадором», причем, не обошлось без провокации со стороны враждебного Запада: когда телеподвижник при помощи летающего рюкзака опустился на дно вулкана, началось извержение. Многочисленные зрители смогли наблюдать в прямом эфире зрелище пугающей красоты – сильнейший выброс за всю историю человечества. Таких олимпийских факелов Земля еще не видела! К сожалению, доблестный Эрнст не смог оценить его красоту. Не сохранились даже волосы из его знаменитой ухоженной прически!
Все павшие герои и героини Олимпийской Эстафеты были посмертно награждены сувенирной медалью «84-летние Олимпийские Игры. Норильск-2084».
Задача Гроша, впрочем, превосходила масштабностью подвиг этих факелоносцев. То, что именно он добился права первым из русичей ступить на марсианскую почву, удивляло Илью гораздо больше, чем сам факт полета на четвертую планету. Это было сродни чуду! Хотя, если рассудить здраво, это и было чудо. Вернее, даже – несколько…
* * *
Илья Грош родился в октябре 2057 года в маленьком зауральском уездном городке Катайск в семье зубного техника и воспитательницы детского сада. Он рано лишился отца, героически погибшего при тушении очередного пожара на очередной атомной электростанции, и, воспитываясь под присмотром матери и старовера-атеиста деда Александра, совсем не рассчитывал на фантастический взлет в карьере.
Впрочем, мать – женщина благовоспитанная и глубоко религиозная, в большей степени уделяла внимание Богу, чем сыну. Забегая вперед, отметим, что после достижения Ильей двадцатилетия, она посчитала, что он достаточно самостоятелен, и удалилась молиться за его благополучие в монастырь.
Окончив курс маленького солдата в детпитомнике имени Пабло Астаховского, Илья поступил в математическую семинарию с углубленным изучением бадминтона – спорта космонавтов. Выдержав экзамены по Закону Божьему и главной дисциплине, он, благодаря отменному здоровью и рекомендациям педагогов, был принят в Медведьградское летное училище.
Службу в звании подпоручика Илья Грош начал на флагмане Десятого императорского военно-морского флота – экологическом торф-авианосце «Алеша Попович», патрулирующем воды братского государства Науру. Там молодой пилот показал себя настолько хорошо, что уже через год его отправили на курсы переподготовки для формирующейся 1-й космической эскадры Красного Космофлота. Еще через год Илья получил в свое распоряжение истребитель и стал совершать патрульные полеты на Луну и вокруг нее.
Жизненный путь складывался на удивление удачно, и молодой человек со всем пылом юного горячего сердца в соответствии с идеями Путь-хэ старался служить Большому Отцу – императору Михаилу Благому и русийскому народу. Он усердно образовывался: занимался прыжками в высоту – любимым спортом императора, много слушал книги, а иногда и сам их читал – те, что сохранил в Катайске дед Александр.
Кстати, о деде – старик был, что называется «себе на уме»: слишком много знал, вспоминал «доимперские времена», рассуждал о справедливости и утверждал, что раньше (в его годы) можно было не верить в Бога, что церковь была отделена от государства, а теперь, дескать – церкодарство. Он нехорошо улыбался, когда разговор заходил об императоре, евразийстве и Главном Теоретике Путь-хэ.
Дед Грош явно не отвечал критериям идеального россиянина.
Во-первых, ему было значительно больше ста лет.
Во-вторых, он происходил из поволжских немцев и не скрывал этого.
В-третьих, он не только не впал в старческий маразм, а еще и помнил своих поволжско-немецких дедулю с бабулей, более того – хранил и вел российскую историю семьи, начиная с Давида Гроша, немецкого фермера из Пфальца, который прибыл 30 мая 1766 года в Ораниенбаум на корабле «Новая Двинка», и его жены Марии-Гертруды, поселившихся в селе Лесной Карамыш Камышинского уезда Саратовской области.
Александр Федорович Грош хранил фотографии от начала двадцатого века, на которых были изображены трехлетний карапуз – его дедуля Александр, прадед Фридрих Грош, прабабка Эмилия (в девичестве Нихельман), бабуля Эмма (бывшая Вагнер), а также мать Эльвира, дядя Герольд и тетя Изольда, пережившие сталинскую депортацию в 1942 году из Воронежской области на алтайскую шахту Полысаевская.
Кроме того, у деда Александра сохранялась настоящая древняя семейная губная гармошка, красивые детские цветные книжки с картинками (про Гензеля и Гретель, про маленькую рыбку, что хотела переплыть за плотину), копии ревизских сказок, старинный патефон почти стопятидесятилетней давности, документы времен депортации деда-бабки, подшивки газеты «Нойес Дойчланд» и много других интересных и необычных вещиц. Дед отлично говорил на литературном родном языке и даже – что совсем уже невероятно – играл иногда сам для себя на виолончели. Он утверждал, что этому его научил давным-давно уже его дедуля, а тот – еще в молодости в Саратове организовал струнный квартет из таких же юных друзей.
На стене его катайской избушки была развешена простынь с изображением густого генеалогического дерева. На самом верху его располагались два прямоугольника, в которых были помещены надписи «Вильгельм Грош. 1660–1735» и «Маргарет Грош (Шмоль). 1674–1740», а внизу, под огромными раскидистыми ветвями-корнями, находился прямоугольник Ильи.
Своим изысканным каллиграфическим почерком дед Александр не только описывал предков, но и делал заметки по истории Руси, писал о князьях Игоре, Святославе, да и вообще – очень интересовался историей. Впрочем – не только ей. Он обожал книги, хранил их в огромном количестве (причем многие – подлежащие уничтожению на Костре Окончательной Истины!), читал сам и давал читать маленькому Илье. В дополнение к книгам он рассказывал о том, что было раньше, причем, по его рассказам выходило, что жизнь в прошлом вовсе не была столько благостной и победной, как изображали ее официальные газеты, радио и телевидение. Особенно желчно старый Грош вспоминал о какой-то «гебешной крысе», что пророчила крах мировой экономики при восьмидесяти долларах за баррель, но, сдохла в психбольнице сама, а крах – так и не наступил.
Впрочем, дед в своих оценках старался быть аккуратным – он просто учил Илью думать. Старый Грош был осторожен, кроме соснового бора и огорода, на котором выращивал в дополнение к картошке огромную экзотическую клубнику сорта «Виктория», никуда не выходил. Удивительно, но ему удалось так отгородиться от общества и государства, что ни он – им, ни – наоборот, не докучали друг другу. Страна, занятая по официальной терминологии «подниманием с карачек», впрочем, похоже, и не подозревала, что на ее территории проживает этакий древний нетипичный тип.
Деда Илья обожал.
* * *
Когда было принято решение о доставке Олимпийского факела на Марс, начался отбор. Разумеется, в первую голову стали рассматриваться кандидатуры самых достойных – детей и внуков государственных и духовных служителей, патриотического купечества. В конце января в Москве состоялось очередное заседание императорского Олимпийского комитета. Оно проходило в новом Дворце спорта, выстроенном на Калининском проспекте. Трехэтажный особняк с обширными балконами, нависающими над тротуарами, был полон ответственных государевых слуг. В конце заседания председатель Олимпийского комитета Русийской империи генерал-полковник госбезопасности Сидякин вместе с главой Руськосмоса академиком Лебедевым вышли на балкон подышать свежим воздухом. Они так увлеклись беседой за чашкой чая о стоимости квартир в небоскребах Дубая, что неожиданно для себя Сидякин потерял равновесие и – о, ужас! – полетел с балкона, демонстрируя главе Руськосмоса отменную аэродинамику. Катастрофа была бы неизбежна, не проходи в это время под балконом Илья Грош, находящийся в столице по случаю отпуска. Он направлялся на Красную площадь с целью осмотреть монумент идеям Путь-хэ.
Так случилось первое чудо – он оказался в нужном месте в нужное время. Вторым чудом было то, что генерал-полковник Сидякин упал именно на Илью. Третье чудо – оба остались живы! Ну, а последовавшее за этим – присвоение Илье звания Героя Руси за спасение жизни председателя Олимпкомитета и очередного воинского звания старший лейтенант, привилегия носить часы на правой руке и выбор его в качестве марсианского факелоносца – это уже было не чудом, а естественным ходом событий.
* * *
– Тревога! Тревога! Тревога! Неизвестное науке излучение! Опасно! Опасно!
Громкий, с паническими интонациями голос Ли внезапно прервал размышления Ильи о половиках, варикозных венах, пятиминутках ненависти и прошлом веке. В ванне – одновременно с воплями робота – страшно и резко замигал красный аварийный свет.
Что случилось, черт побери?
Илья выскочил из ванной, и наткнулся на робота, который в невероятном возбуждении вращал руками, словно стрекоза – крыльями.
Все дело было в ДНЯ – Датчике неоткрытых явлений. Он испускал яркие красные блики, бешено крутился вокруг оси и пронзительно гудел.
У ДНЯ была примечательная история: когда началось интенсивное изучение космоса, человечество столкнулось с массой необычных явлений, частенько угрожающих жизни космонавтов. Русийская конструкторская мысль сразу стала искать пути, как обезопасить полет. Долгие, часто трагические исследования привели к возникновению в российской науке специальной прикладной дисциплины, занимающейся предсказанием и описанием вероятных (а чаще – невероятных!) проявлений Материи и выработкой защитных рекомендаций. В Лаборатории логической прогностики Императорского Духовно-исследовательского института изучения Всего (ИДИИИВ) в Сколково трудилось несколько десятков докторов и кандидатов наук. Совместно с коллегами из братских стран и прикомандированными богословами они разработали революционный прибор-предсказатель, который должен был указывать на НЕКОЕ НЕЧТО, которое – хоть и неизвестно пока людям, но может оказаться опасным. Выполненный в форме большой крестообразной красной звезды, прибор свисал на тонком сверхпроводящем проводе с потолка спальни и в обычное время выполнял роль светильника.
* * *
– Опасно! – гаркнул в самое ухо Илье робот. – Поток неоткрытых лучей спиритусанктусов идет на корабль! Опасно! Покинь корабль на полчаса! Опасно!! Опасно!!!
Ах, ты, господи! Где этот проклятый скафандр?!
Илья кинул взгляд на монитор. Там графическим пунктиром был изображен курс корабля и направление потока этих неведомых «спиритусанктусов». Излучение пересекало курс, и из-за огромной инерции было невозможно увернуться. Выход – воспользоваться десантной капсулой и отлететь на ней в сторону, чтобы выйти из зоны поражения. Потом электронный мозг с роботом скорректируют курс «Анатолия Дубайса» и Илья сможет вернуться.
Где же скафандр? Ах да, он в ванной! Илья оставил его сушиться после того, как позавчера вернулся из открытого космоса и принял душ. Не теряя ни секунды, он впрыгнул в скафандр и бросился к капсуле – времени было в обрез! Все же он успел нажать на педаль, бешеная сила вдавила его в кресло, и спустя мгновение он уже мчался, удаляясь от беды. Ли помахал на прощанье рукой и захлопнул люк.
В капсуле включился динамик, и записанный патриотический голос императорского народного артиста Михайлы Стасова проникновенно объявил:
– Начинаем ретроконцерт по заявкам тружеников героической профессии – вохранников! Послушайте песню «Радостно на душе, весело на душе!» в исполнении народного хора бодайбинского зверосовхоза «Путь к капитализму».
Ну, хоть какое-то развлечение.
Старушачьи голоса грянули дружно и энергично:
«Когда жизнь у нас красива,
Когда жизнь у нас красива,
Весело на душе!
Радостно на душе!!!
Когда крепнет наша сила,
Когда крепнет наша сила…»
Илья с любопытством смотрел в иллюминатор на мерцающее голубоватое облако, постепенно охватывающее «Анатолия Дубайса». Зрелище было завораживающим, и он пожалел, что в спешке не прихватил видеокамеру.
Теперь предстояло полчаса болтаться в капсуле – летающей кабине на трехметровой реактивной трубе. К сожалению, стремительное бегство не дало возможности прихватить верное философское средство – противогриппозную настойку боярышника. Даже аудиокниги не были предусмотрены на борту капсулы, и единственное, что могло скрасить времяпровождение находящегося внутри нее умного человека, кроме записанного пения – настенные мысли императора: «Не крутите варганку!», «Пахать на галере – не очко запаивать!», «Сделал обрезание – рви болты!» и прочее в подобном стиле.
Илья в который уже раз подивился широте взглядов Большого Отца. Осмысляя изречения, он с уважением разглядывал картину, на которой император в обтягивающих плавках скатывался на лыжах с пика Коммунизма, одновременно гладя по голове пролетающего горного орла.
Впрочем, относительно организации досуга Илья ошибся. На полу лежала упавшая (очевидно, во время резкого старта) книга в золотом переплете «Жизнь раба на галерах».
Он открыл первую страницу.
«Моя жизнь с самого момента рождения была посвящена службе Родине, – прочитал Илья. – Я пил уксус, голодал, пахал на галерах, ел крокодилов, вел войны во имя мира, катал шары, соединял несоединимое и восьмерил ради одной цели – дать стране правящую династию, ибо без царя – не только в голове, но и государстве – не может быть развития».
Вот оно – главное! Илья углубился в книгу Основоположника.
За чтением время пролетело незаметно. Связь с кораблем не работала, но, тем не менее, управляемая корабельными электронными мозгами капсула успешно пристыковалась к планетолету под песенные слова «… вот за кралю ту, за кирпичики, полюбил я кирпичный завод!».
* * *
Он покинул шлюз и вошел в каюту.
– Ли, все в порядке?
Тишина.
– Ли, ты оглох?
Он заглянул в спальню. ДНЯ мирно светился, сигнализируя о том, что все нормально, опасность миновала, но вот с роботом, похоже, что-то произошло… Илья наклонился над недвижным помощником. Так, так. Электрический шнур от спины робота прямиком шел к розетке. Вот оно что! Пользуясь отсутствием хозяина, механическая сволочь решила напиться! Подлец! Совсем обнаглел со своим Мао!
Ладно, вначале – снять скафандр.
Он направился в ванную. Шорох, раздавшийся за дверью, был слишком слабым, чтобы его насторожить.
Илья открыл дверь, и следом за ней открылся его рот: в ванной находился комар. И – какой!!!
* * *
Перед полетом Илья побывал в гостях у деда Александра. Старик, как всегда, перечитывал одну из любимых книг – «Похождения бравого солдата Швейка». Она, хоть и не попала в список запрещенной литературы, не рекомендовалась императорским наркоматом духа к чтению. Статья за нее предполагала лишь условное наказание до 5 лет.
Они поговорили о текущем политическом моменте – борьбе аляскинских ополченцев за независимость, причем, дед, как всегда в язвительно-отстраненной манере заметил, что до начала их борьбы за свои права не было пролито ни капли крови, а теперь, вот, дескать, идет настоящая война… Императора Михаила Благого, носящего звание подполковника, он назвал отчего-то кадетом Биглером.
Илья не стал спорить. Он на Аляске не был, с императором не знаком, так что не знает, где правда, а где – нет. А если не знает – дискуссия не имеет смысла.
Дед ушел в лес, а Илья стал смотреть патриотический сериал «Кругом враги!». Подобные телесаги с некоторых пор стали вызывать у него странное чувство – смесь раздражения с иронией. Как-то в них уж слишком все было предсказуемо заранее. Вот этот горбун с безобразной рожей – диверсант, шпион, насильник и гомосексуалист. Эта блондинка с огромной задницей и накрашенной физиономией – прожигательница жизни, готовая за западные духи выболтать Военную тайну первому встречному. Усталый руководитель с мудрыми понимающими глазами – наш человек, патриот. Молодой простоватый солдат – этот вначале попадет в сети горбуна, но потом сам его и разоблачит, предварительно получив десяток пуль в сердце и затылок… Впрочем, может, это и есть – правда жизни?
Несмотря на свои двадцать шесть лет, Илья был наивен, романтичен и, к сожалению, еще недостаточно умен.
За солью зашел опирающийся на костыль приятель дедули сосед Сергей Адольфович. Он был помоложе старика Гроша, но тоже ухитрился перешагнуть столетний рубеж, невзирая на больные ногу и спину. Адольфович, служивший в молодые годы в десантных войсках, знал Илью с детства. Разговорились.
– Капусту жарю, – проговорил старик, блестя железными ржавыми зубами. – Отличный продукт – столько всего можно приготовить. Щи. Борщ. Пожарить. Потушить. Посолить. Просто схрумкать в сыром виде. Больше ничего не надо, можно сказать… Нога, брат, отнялась совсем, а денег на лечение нет. Хорошо, что ты офицеришь, Родину защищаешь. Войны не хотим, но к отпору готовы! Скоро немцы на нас нападут?
– Не знаю, Адольфович. А, что, собираются?
– А ты думал! На нас всю жизнь нападали, но мы всех врагов побеждали. Видал, какую территорию имеем – больше всех в мире. Теперь вот еще космос захватим, чтобы защищать нашу Луну, Венеру, Марс. На Марс летишь?
– Туда, Адольфович.
– Ну, не осрами десант. «Никто кроме нас!» Дед-то твой, хоть по молодости ракетные шахты строил для «Сатаны», и в Германии против НАТО стоял под Берлином, а врагов – любит.
– Да он просто человек мирный, Европу обожает. Он – против войн.
– А кто – за войну? Я, что ли? Но мы всегда всех защищали, а лучшая защита – нападение. Лучше всего – неожиданное. Костылем по голове – бац! Тогда наших потерь будет меньше. Надо врага усыпить разговорами, а потом ударить! Ракеты, десант, танки. Ну, ладно, пойду. Запомни: главное – лишь бы не было войны! Ради этого и поголодать можно – все равно ржавые зубы для мяса не годятся. Марс наш, ура! Вперед – труба зовет! Равняйсь! Смирно-о-о!
Адольфович взял соль и медленно поковылял домой.
Дед вернулся поздно. Он долго возился на кухне, а потом подошел к сидящему в кресле внуку и протянул гриб.
– Вот, возьми.
– Что это?
– Сыроежка! Наверное, забыл уже в космосе про такие?
Илья с любовью посмотрел на старика:
– Дедушка, как я могу забыть это: бор, наши прогулки к вокзалу, скамейку и встречи поездов, наши разговоры, книги. И ягоды, и грибы – все я помню. Но зачем она мне?
– Будешь хранить в память о своих корнях, о Родине, о ее живой природе. Может, не увидимся больше. Я же старый…
Илья положил гриб в полиэтиленовый пакет, кинул его в кейс и… забыл о нем. А потом, готовясь к полету на Марс, в этой факельно-олимпийской суете просто не догадался выложить подсохшую сыроежку. Вот так она и полетела в космос. А с ней, как видно – и притаившийся, до поры засохший комар.
* * *
Видимо, неизвестные спиритусанктусы были опасны тем, что стимулировали рост живых организмов. И – оживляли мертвых. По крайней мере – комара. Эта тварь была не менее трех метров в высоту и занимала собой всю ванную.
Увидев Илью, она повеселела – приподнялась на волосатых лапах и двинула в него нос-трубу. Илья попытался захлопнуть дверь. Не тут-то было! Противник весил не меньше двухсот килограммов, он навалился на дверь… а запоров-то, Господи, на одноместных кораблях не предусмотрено!
Увы, одним из недостатков космических полетов является утрата мышечной силы, чего не может компенсировать даже велотренажер «Покаяние-1». Илья кинулся на кухню, где лежал нож для резки хлеба. Хоть какое-то оружие!
С урчаньем и пыхтеньем тварь полезла следом. По стенам заскрипели крылья.
– Опасно! Опасно! – заорал с пола из спальни пьяным голосом Ли. – На корабле вампир! Опасно! Опасно! Кровосос! Кровосос! Покиньте корабль!
Илья навалился спиной на дверь кухни, ногами упираясь в холодильник и чувствуя напор комара. Тот, похоже, был голоден! Он давил на дверь и страшно по-людоедски гудел. Неужели пьяница-робот не поможет? Толчки становились все сильнее. Илья в отчаянии бросил взгляд на стол… где же нож? Не видно!
– Покиньте корабль! Покиньте корабль! – снова прокричал из спальни Ли. – Опасно!
Илья слабел. В образовавшуюся щель уже хищно всовывался гигантский нос-хобот…
Спасительная мысль пришла буквально в последнюю минуту.
Холодильник!
Собрав последние силы, Илья распахнул дверцу «Малой Земли» и рухнул внутрь, захлопывая ее. Монстр в бессильной злобе прогудел свой могильный мотив и попытался ухватить Илью лапами.
Тщетно!
Илья спасся, обрекая кошмарное насекомое на мучительную голодную смерть.
Некоторое время снаружи слышалось яростное завывание и звуки падающих предметов – он в ярости крушил все подряд – а затем… затем Илья открыл бутылку лечебной противогриппозной настойки. Надо было уснуть. Теперь он мог не суетиться. Из холодильника самому ему – не выбраться, поэтому он свернулся калачиком на полу и стал замерзать. Если робот очухается, он, разумеется, отыщет Илью и разморозит. Если не очухается, – времени пройдет больше. Дело в том, что, хоть об этом и неприятно говорить – «Анатолий Дубайс» потерял связь с Землей почти сразу, как стартовал с Луны. Сложнейшее радиоэлектронное оборудование никарагуанских ученых вышло отчего-то из строя, и Илья осуществлял путешествие подобно какому-нибудь доисторическому Колумбу – без всяких контактов с большой Землей, в полном отрыве от происходящих там событий. Получалось, таким образом, что при беспомощном роботе должен будет сработать электронный мозг: корабль долетит до Марса, после – в авторежиме опустится на поверхность, потом – сутки на планете, автоматический же старт, полет до Луны… Дней двадцать может пройти, пока его выведут из вынужденного анабиоза, но, не в этом дело – за Олимпийский факел обидно!
И еще – за статую Рыгозина, которую следовало установить на Марсе навечно.
