Границы человечного

– Полностью, – впервые за эти несколько часов Юра улыбнулся и пожал мне руку, стараясь сильно не сжимать ладонь. – Так что тут происходит?

– Шум, странные звуки и смех, который характеризовали как «сатанинский». В общем, нормальный день в нашем уютном городке.

– А разве ритуалы проводят днем? – Стажер на удивление мягко закрыл дверь, чем заслужил ещё один плюс в карму. – Они же не будут действовать…

– Я тебе больше скажу, это кладбище вообще не подходит для ритуалов, так что, скорее всего, здесь не наши клиенты, – я поторопилась зайти в тень старых каштанов, из которых состояли здешние аллеи. Тишина и благодать, к тому же тут оказалось на удивление чисто – аккуратно подметенная старая плитка, кое-где отливающая коричнево-зеленым мхом, покрывавшим большинство надгробий и оград. Разве что искусственные цветы порой резали взгляд излишне ядреной раскраской, вводя в заблуждение пару крупных бабочек, плясавших между крестов. Пастораль…

– Почему? – Стажер держался рядом как приклеенный, с любопытством оглядываясь и принюхиваясь. – Разве не все кладбища для этого подходит?

– Нет, причем, далеко не все. Дело не в том, что здесь кого-то закопали, это просто место, где находятся захоронения. Раньше кладбища устраивали там, где пересекаются силовые линии, дураков, желающих на таком пересечении поселиться, не так много, – мы направились в самую старую часть, где имелся старый склеп, неизменно будоражащий воображение местных мальчишек. – Даже человек, в котором нет абсолютно ничего колдовского или ведовского, чувствует постоянную тревогу и нервозность.

– Это же старое кладбище, почему его построили здесь?

– Ай-яй-яй, стыдно не знать историю родного города. Здесь когда-то был каменный карьер, который через пару десятков лет истощился. Вот и решили – чего добру пропадать? – Впереди послышались непонятные звуки. – Живо на землю!

Поскольку отрок моим словам не внял, пришлось положить ладонь ему на загривок и помочь опуститься.

– Что там? – Шепот оказался почти театральным, но уже хорошо, что хотя бы попытался понизить голос.

– Пока не знаю, но оно мне заранее не нравится.

Нос не просто чесался, а нестерпимо зудел. Такое впечатление, что вот-вот чихну, чих же все не получается. Мерзостное ощущение. Но это ладно, перетерплю, сейчас надо понять, что там происходит.

– А может…

– Сиди и не рыпайся.

Я устроилась рядом с парнем, размышляя, что делать. Тут справедливо изречение «не пойман – не вор», поэтому или стоит все-таки пойти на разведку боем, или же дождаться, когда всё утихнет. Ну, а что, тоже вариант. Свои способности мне применять нельзя, про Юрины и вовсе лучше забыть, не хватает только, чтобы прямо посреди кладбища возник волчонок-переросток.

– Побудь здесь, я сейчас, – раз уж я назначена старшей, то приходится соответствовать. Хотя очень хотелось плюнуть на разборку местных ведьм и уехать домой. Пусть хоть патлы друг другу повыдергивают, не такая я дура, чтобы лезть в скандал двух представительниц моего же пола. Чревато это.

Стажер решение не поддерживал, о чём и попытался заикнуться, но, напоровшись на предупреждающий взгляд, замолчал. Благословения я от него, естественно, не дождалась, поползла так. Ну, или сделала вид, что ползу, потому что джинсы только из стирки. Пришлось шустро передвигаться почти на четвереньках, стараясь не попасть на глаза враждующим сторонам.

Они, эти стороны, обе были мне знакомы, хотя подругами ни одну, ни вторую я назвать бы смогла при всем желании – ведьмы патологически не любят товарок. Единственное исключение составляют члены одной семьи. Но даже в этом случае к рассерженной ворожее приближаться стоит медленно и осторожно.

– Дамы, может, вы переместитесь куда-нибудь в менее людное место? – Воспользовавшись перерывом в словесной баталии, я подала голос, пользуясь прикрытием большого мраморного креста, покрытого пятнами лишайника. И сама поморщилась от невольного каламбура.

В ответ на предложение низенькая толстушка с заплетенными во множество черных косичек волосами резко повернулась в мою сторону и сделала замысловатый пас руками. И только потом, узнав, ойкнула и прикрыла рот ладонью. Но это уже не помогло, и я почувствовала, как щиколотки обвивают невидимые путы.

Неприятно, да и сжимают сильно, но ничего страшного в этом нет, обычная ворожба, к тому же не особо талантливая, при желании я могу это сделать гораздо эффективнее.

Пока я растирала освобожденные от ловушки икры, вторая из ведьм, уперев руки в тощие бедра, забыла про недавнюю противницу и сосредоточилась на новом объекте:

– Ты что здесь забыла? У нас приватная беседа.

Толстушка согласно мотнула головой и встала плечом к плечу с недавней врагиней.

– В курсе вашей приватной беседы не только магический патруль, но и обычные люди. Если я правильно помню, у тебя, Варвара, уже есть два предупреждения. – Подходить я не спешила. Воздух постепенно утрачивал ту самую густоту, от которой у меня грозил вот-вот начаться насморк, да и ведьмы больше не пытались ворожить. Уже хороший знак. – Напомнить, что будет, если получишь ещё одно?

– То же, что случилось с тобой, – Варвара в ответ ухмыльнулась, но прежней бравады уже не было. Ну, хоть до одной достучалась, осталось усовестить вторую, а это, к сожалению, гораздо труднее.

– Вот именно. Если не хочешь оказаться на моём месте, быстро собрались и разбежались по домам.

– Альбина, лучше не лезь, – Регина, в отличие от соперницы, в глазах правоохранительных органов ещё не провинилась, поэтому была понаглее. – Мы сами разберемся, лучше уходи, ты наши правила знаешь.

Ага, ещё бы я их не знала, если родная прабабка участвовала в их создании.

– Не вопрос. Я сейчас уезжаю, вы продолжаете свою разборку, на шум приедут обычные полицейские. Естественно, дело всё равно передадут нам. Дальше продолжать? Вы, конечно, можете и дальше бузить и даже применить магию против простых людей. За это на способности Варвары будет наложен блок. Года на два. Тебя, Регина, поскольку попалась в первый раз, лишат способностей на месяц. Ещё хочется со мной поспорить?

Желающих не нашлось, что, безусловно, порадовало. Соглашаться они тоже не спешили, искоса переглядываясь между собой, выжидая, кто же первым струсит.

– Ну, и хрен с вами. – Как ни странно, именно Регина отвернулась и направилась на выход с кладбища.

– За вон тем надгробьем сидит мой стажер, не споткнись, – я кивнула на кусты возле массивной плиты, где оставила Юру.

– От тебя не то, что мужья, даже стажеры убегают. Нет там никого.

Слова профилактической беседы, которую я собиралась провести с Варварой, мгновенно вылетели из головы.

– Ладно, я с тобой потом свяжусь, – отмахнувшись от оставшейся провинившейся, поспешила в наши засадные заросли. И куда понесло этого недоумка?

Я повертелась на месте, пытаясь понять, в какую сторону бежать, чтобы успеть перехватить Юру. Не то, чтобы здесь было настолько опасно, всё-таки мы не в глухом лесу темной ночью, и всё же…

Приглушенный крик донесся из центра кладбища, туда я и припустила, непочтительно перепрыгивая через надгробья и мысленно принося извинения их владельцам. Не думаю, что они будут сильно возражать, но кто знает, вдруг появится у нас в городе суперсильный некромант, поднимающий нежить, а там на меня уже и зуб готов. Хотя для того, чтобы воскресить что бы то ни было, выложиться нужно настолько, что, скорее, сам сдохнешь, чем оживишь какого-нибудь жука.

Миниатюрная козья ива расползлась настолько, что почти полностью накрыла вход в склеп. Но не кусты и не приоткрытая дверь последнего пристанища местных аристократов меня занимали, а сидящий на дорожке парень.

– Ты как? – прежде чем орать и физически воспитывать, я осмотрела выданного мне под отчет стажера. Вроде, ничего, разве что нос разбит, да наполовину оторванный воротник ветровки испачкан кровью. Ну, и светлые брюки все в грязевых разводах, разбавленных зелеными следами от травы.

– Нормально, – Юра, стараясь незаметно опереться на соседний крест, встал на ноги, с сомнением оглядев свою одежду, явно желая отряхнуться. А потом махнул рукой, понимая безнадежность этого мероприятия.

– Тогда какого хрена ты поперся сюда, когда я сказала сидеть на месте?! – Мой вопль заставил замолчать скачущих среди листвы воробьев, а неподалеку кто-то охнул, а потом тихо заскулил, сбившись под конец на совсем уж жалобную ноту.

Стажер сделал знак помолчать и что-то попытался объяснить на пальцах. Его пантомима мало что прояснила, поэтому я полезла проверять, кто затаился в соседних кустах.

Двое пацанов лет двенадцати как раз старательно ерзали, пытаясь освободиться от петли ремня, которой их связал мой новоявленный помощник. Конечно, они бы и стреноженными удрали, но ствол дерева, к которому и были прикованы, этому сильно мешал.

– Это что за детишки?

Мальчики завозились активнее, старательно не поднимая на меня глаза.

– Они пытались поднять могильную плиту в склепе.

– Зачем?!

Юра философски пожал плечами и поморщился, тронув нос, предоставляя мне право провести допрос.

– Колитесь, молодое поколение, чья идея была поиграть в Тома Сойера?

– Мы вообще просто мимо проходили!

– Да!

Киндеры заверещали на два голоса, жалуясь на наш произвол, после чего пошли вялые угрозы и намеки на ого-го каких крутых пап, старших братьев и просто знакомых.

– Так, ладно, раз признаваться не хотите, поехали в отделение, узаконим и запротоколируем наши отношения. Пока вы будете общаться с инспектором по делам несовершеннолетних, я поговорю с вашими родителями, у них как раз будет время замочить розги, встретят вас из «обезьянника» по всей форме.

После этого мальчишки резко утратили боевой настрой и начали каяться. Чьей идеей было влезть в склеп и посмотреть, что в нём хранится, мы там и не узнали. Идти ночью было страшно, к тому же кто их в такое время отпустит, поэтому юные гробокопатели пошли на дело днём. И были неприятно удивлены людностью обычно пустынного кладбища. Ни скелетов, ни призраков они не обнаружили, разве что слышали какой-то шум и женскую ругань, на которую не обратили внимания. Зато в процессе «вскрытия» один из отроков уронил себе на ногу монтировку, и именно его вопль услышал Юра. И, естественно, кинулся проверять, кто там мучает ребёнка.

Особого вреда, кроме ушибленного большого пальца одного из хулиганов, они нанести не успели, да и встреча с правоохранителями в таком тихом и уютном месте точно надолго отобьет охоту страдать фигней.

– Статьи за играющее в попе детство у нас пока нет, поэтому живо разбежались по домам. Если узнаю, что вы продолжаете чудить, родителям сообщать не стану, выпорю сама. Давайте-давайте, поскакали, пока я не передумала. Лучше бы за компами сидели и в танчики резались, – я проследила, как пацаны припустили в сторону тщательно законспирированной дыры в ограде, а потом повернулась к Юре. – Если думаешь, что сам намного лучше их, то ошибаешься. Я дала чёткие указания, ты сейчас мой подчиненный. И если продолжишь страдать ерундой, никакой папа тебе не поможет. Уяснил?

Стажер недовольно нахмурился, наверное, считая, что выдал зверскую гримасу. Блажен, кто верует.

– Что с лицом и одеждой?

– Ерунда, сейчас всё заживет.

– Это само собой, на тебе же, как на собаке, но на вопрос ответь, – я развернулась и пошла на выход, надеясь, что больше не встречу ни одного недоумка, из-за которого задержусь тут ещё хоть на минуту. Удивительно, но надежда оправдалась, потому что единственный оставшийся на территории кладбища полудурок понуро брел следом за мной. – Запнулся о корень дерева?

Судя по тому, что сопение приобрело оттенок уязвленного самолюбия, угадала с первого раза.

– Дурдом… Ладно, на первый раз прощаю, – ага, можно подумать, у меня выбор есть, – но если это снова повторится, напишу отказ и попрошу перевести тебя в архив. Будешь там рыться в старых делах и глотать пыль. Уяснил?

– Да, – процедил он это сквозь зубы, но я не гордая, сгодится и так.

– Вот и молодец. А теперь поехали в гости к злой ведьме, которая разденет тебя и злостно надругается.

К тому времени за ограду мы уже вышли, поэтому я могла насладиться выражением удивления и ужаса, отчетливо читаемых на лице Юры. Он даже притормозил, не решаясь приближаться к моей ласточке.

– В смысле?

– Лезь в машину. Заедем ко мне домой, постираю твои шмотки, не в таком же виде в отделение ехать.

– А что там было под надругательство? – Не то, чтобы он полностью успокоился, но дверь открыл.

– У меня нет мужской одежды, поэтому пока побудешь в моих вещах. И если будешь себя плохо вести, сфотографирую и выложу в соцсети.

Не знаю, впечатлила ли его эта угроза, но всю оставшуюся до моего дома дорогу Юра промолчал.

Глава 3

«Первый ход – Е2-Е4, а там… А там посмотрим» 

к/ф «12 стульев»

Надо сказать, что жила я в живописнейшем местечке. Насколько знаю, строительные компании уже давно облизываются на этот оазис деревенской экзотики посреди шумного города. Проглотить же мешают два момента – домовладельцы из числа пенсионеров, которые плевать хотели на коммунальные удобства и готовы носить воду в лютый мороз от колодца, и умельцы-мелиораторы. Если с аборигенами все понятно, то последние, пытаясь осушить пару небольших солончаков за оврагом, добились того, что и на огородах, приткнувшихся за домиками, тоже подозрительно зачавкало. А владельцы погребов во время весеннего половодья теперь могли насладиться брачными играми тритонов, не выходя из собственных домов.

Пятистенок, стоящий на небольшом пригорке, мне достался от бабушки. Поскольку старушка уже больше десяти лет, как почила, тут следует желать Царствия Небесного, но Матрёна Никитична была столь сложна характером, что в её пребывании среди Кущ я как-то сомневаюсь. И стараюсь обходиться более обтекаемым – земля ей пухом. Не подумайте, будто я настолько неблагодарна, что, получив наследство, тут же принялась очернять память усопшей, с этой задачей бабуля прекрасно справилась без посторонней помощи. Даже сейчас, через столько лет после того, как её не стало, дом предпочитают обходить стороной, сплевывая через левое плечо. Мне это только на руку, избавляет от нежелательного любопытства.

Приткнув «девятку» перед воротами, я отстегнула ремень безопасности и скомандовала стажеру:

– На выход.

Юрий не торопясь выбрался, продолжая крутить головой в попытке всё рассмотреть и запомнить.

– Может, стоит убрать машину с дороги?

– Там дальше тупик, а у бабки, живущей за мной, нет даже велосипеда.

Видимо, ответ удовлетворил, во всяком случае, приставать с проблемой парковки он больше не стал. Зато не отказал себе в удовольствии подоставать другими вопросами:

– Вы давно здесь живете?

– Лет восемь, – тихо скрипнув калиткой, я отступила, чтобы пропустить дорогого гостя, который почти татарин. – Иди вперед по дорожке и никуда не сворачивай.

– По идее, это должны быть мои слова, – Юрий неожиданно улыбнулся. Неожиданно в том плане, что так жизнерадостно скалиться, стоя на пороге ведьминского дома, может не всякий. – А почему вы пошли работать в полицию?

– Ты ещё про зубы спроси. Сейчас снимешь одежду, я её застираю и повешу на солнце, за час должна просохнуть. И не забывай, нам ещё рапорт писать.

Полосатая корноухая кошка, отдыхавшая в тени зарослей лилий возле крыльца, проводила нас недовольным взглядом, но потом вспомнила, кто тут хозяин, и неторопливо удалилась за куст черной смородины. Насколько знаю, у неё там лаз к соседям.

– И что в нем надо написать? – Стажер, оказавшийся в прихожей, старался не особо заметно глазеть по сторонам, но от любопытства у него даже слегка шевелились уши.

– Зришь в корень. Надо написать, что к нашему прибытию на кладбище было тихо и благолепно, как на кладбище. Такая вот тавтология, – я разулась и, вступив в тапки, протянула руку. – Куртку давай.

– А почему не написать так, как было на самом деле? – Закончив приглядываться и принюхиваться, Юрий с легким разочарованием на лице повернулся ко мне. Видимо, он ожидал увидеть натуральную избушку на курьих ножках, а оказался в самой обыкновенной гостиной. Даже без так привычного взгляду серванта, вместо этого памятника совдеповской роскоши одну стену у меня занимали книжные полки от пола до потолка. Но даже больше, чем количество книг, редких гостей удивляло отсутствие телевизора. Да, его у меня нет вообще. Посмотреть фильмы можно и через ноутбук, а страстью к просмотру новостей я не страдаю.

– Потому что это ты у нас отстажируешься и пойдешь покорять новые высоты. А мне с этими людьми ещё работать.

Хотя штопанье чужой одежды это не вышивка крестиком, но и такое занятие заметно расслабило и настроило на дружелюбный лад. Наверное, только поэтому я терпеливо отвечала на вопросы Юрика вместо того, чтобы послать.

– Это понятно, но ведь нарушение было! – стажер, понимая мою точку зрения, зачем-то полез отстаивать собственную. Надо сказать, что в моих спортивных штанах и своей рубашке он смотрелся очень колоритно, хотя и несколько стеснялся своего вида.

– Было. И ещё будет. И не раз, – я по старой привычке перекусила нитку, хотя ножницы лежали под рукой. Эх, останусь так без зубов… – Ты садись, хватит мельтешить.

Парень устроился в соседнем кресле и с видимым скепсисом приготовился внимать прописным истинам.

– Если собираешься работать по нашему профилю, запомни – нет никого страшнее оскорбленной ведьмы. Лучше прерви ритуал мага, выбей клык вампиру или подари оборотню на день рождения ошейник с надпись «Тузик». Всё это фигня, но ведьму не зли. Потому что маг, вампир или оборотень тебя просто убьют, а вот наше племя сначала сделает всё, чтобы тебе самому захотелось повеситься, и только после этого с удовольствием понаблюдает, как ты подыхаешь.

Глупых вопросов Юрий задавать не стал, то ли впечатлившись моими словами, то ли просто глубоко задумавшись. Мне он ничуть не мешал, поэтому пока стажер хмурился, глядя в одну точку, я успела не только починить и застирать его одежду, но и сунуться на кухню.

– Жареную картошку будешь?

– Буду, если предложите, – похоже, непринужденное общение приносило плоды, во всяком случае, гонору в парне существенно уменьшилось. – И всё-таки, если ведьмы такие могущественные, почему вы пошли работать, фактически, против своих же?

Сразу отвечать я не стала, раздумывая, что именно сказать. Раскрывать душу мне не хотелось, но и рушить наметившееся взаимопонимание тоже ни к чему. Поэтому ответила уклончиво, сама себе напомнив участницу конкурса красоты:

– Потому что кому-то надо это делать. И кто, если не мы?

Приоткрытое окно распахнулось чуть шире, а занавеска съехала в сторону под давлением кошачьей головы, которая опасливо заглянула на кухню. Полосатую манил запах готовящейся картошки, но наглеть и спрыгивать с подоконника она не стала. В другое время я бы, возможно, её шуганула, если бы не знала, что пару недель назад у неё появились котята. Выводок кошка спрятала на чердаке, поэтому мне от него ни жарко, ни холодно, но оставлять кормящую мать без еды нехорошо.

– Ваша? – Юрий по-джентельменски взялся нарезать салат и сейчас довольно проворно орудовал ножом, кромсая свежую капусту.

– Нет. Осталась от соседей, которые переехали зимой, – решив, что испортить салат помощник не сможет при всём желании, я пока занялась животиной.

Полосатая, которая у меня под этим именем и проходила, тут же очутилась возле крыльца, дожидаясь, когда блюдце с молоком окажется на земле, а сама я отойду. По негласному соглашению она не поднималась выше второй ступеньки, а я не тянула руки, пытаясь погладить. Несмотря на давнее знакомство, общались мы не запанибрата, я подкармливала зверя, кошка же, в свою очередь, гоняла мышей и служила номинальным домашним питомцем. А то что это за ведьма, у которой ни кота, ни любимой жабы?

Как ни странно, стажер почти перестал меня раздражать, наверное, потому что больше не доставал вопросами, вел себя тихо и уважительно. Поэтому мы с ним с удовольствием пообедали, и я даже великодушно отказалась от его предложения помочь с мытьем посуды.

– Раз время есть, давай пока восполним пробелы в знаниях по магии, – я закончила вытирать тарелки и уселась напротив Юрия. Тот сразу подобрался, и сытая лень в глазах сменилась заинтересованностью. – Начнем с простого – существ, которые отличаются от людей и по физиологии. Например, вампиры. Что ты о них знаешь?

– Выпендрежники, – фырканье получилось с долей превосходства, но меня это ничуть не удивило.

– Не без этого, но мы сейчас о другом. Что ты знаешь об их сверхъестественных способностях? Ведь не зря же люди о них почти легенды слагают. Впрочем, как и о твоем племени.

– Все кровососы способны загипнотизировать. Ещё они бледные и одеваются, как педики, – похоже, из вредности Юра не хотел признавать право за вампирским племенем вести себя своеобразно.

– Ну, про бледность ты прекрасно знаешь, как и про необходимость пить кровь – это генетическое. А вот насчет гипноза – в точку. Поэтому и пошли гулять истории про летучих мышей, туман и прочую бутафорию. Как видишь, нет ничего, что нельзя было бы объяснить логически.

Несмотря на явную нелюбовь к классовому врагу, стажер кивнул, нехотя признавая мою правоту. Вот не знаю, как оборотни, а я вампиров даже жалела. Это в фильмах и книгах все романтичненько и готичненько, а на самом деле – генетическая аномалия, закрепившаяся в ДНК и передаваемая по наследству. Если обычные люди могут жить, довольствуясь стандартным набором аминокислот, то тем, кого прозвали носферату, нужны ещё пара, содержащиеся исключительно в человеческой крови. Да и враньё это про постоянную жажду, насколько знаю, абсолютное большинство этих бедолаг мутит от необходимости прикладываться к чьей-то вене. А если добавить ещё и разгул всяких болячек типа вирусного гепатита, то вампов стоит пожалеть. Ни тебе умения проникать туманом в опочивальню юной девы, ни сверкания на солнце, только необходимость раз в несколько недель пить кровь и чувствительные к солнцу глаза. Не спорю, есть и среди этого племени отморозки, но в большинстве своем вполне безобидные чудики, решившие придать себе таинственности и мрачности. Отсюда и пошли черные плащи с красным подбоем и прочие выверты моды.

– Про твою родню и вовсе говорить не будем, сам знаешь, – я посмотрела на часы и решила поторопиться, чтобы наше настолько долгое отсутствие не выглядело совсем уж подозрительным. Понятно, что ложный выезд, занявший три часа, выглядит странно, отоврусь, будто показывала самые злачные и страшные подворотни города. – А теперь ближе к интересующему тебя вопросу. Знаешь, чем маги и ведьмы отличаются от людей?

– Умением использовать магию.

Какой вопрос, такой и ответ, надо было спрашивать точнее.

– Само собой. Я имела в виду другое – как ты можешь в толпе отличить кого-то из магической братии от обычного человека?

Юра немного задумался, а потом пожал плечами:

– По запаху?

Версия самая ожидаемая, поскольку более тонкое обоняние было козырем оборотней.

– Мимо. Правильный ответ – ничем. Ни ваш вид, ни вампиры никак не могут отличить нас от людей. Поэтому и возникают казусы, если кто-то попытается покуситься на прогуливающуюся ведьму, но, как правило, небольшой молнии, подпаливающей хвост, достаточно, чтобы указать на досадную ошибку. Для того, чтобы узнать, кто перед тобой, в каждую выездную бригаду нашего отдела и включают мага или ведунью.

– А почему ведьмы в основном женщины? – Разговор стажера так увлек, что он сел гораздо свободнее, перестав держать спину прямой, а в глазах читался азарт.

– Потому что тут нужно обратиться к истокам различий между магами и ведьмами. По сути и одни, и вторые ничем ни внешне, ни внутренне от людей не отличаются. Но они могут использовать внешнюю энергию. Помимо видимых проявлений вроде того же ветра или морского прибоя, существует особая невидимая волна, которую излучает абсолютно всё. Даже неживая материя. Есть те, кто такое излучение просто чувствует, их называют или экстрасенсами, или медиумами, или просто шарлатанами. А существует и те, кто не только видит, но и может эту энергию преобразовывать. И они делятся на два типа – ведьмы немного слабее, но при этом обладают практически неисчерпаемыми запасами силы, потому что им намного проще пополнить энергию. Если так можно выразиться, сам процесс использования таких волн записан у нас в подкорке. Магам же в этом плане немного сложнее – их умения основаны на знаниях. Даже слабая ведьма при должном старании может вызовет ливень, потому что находится в тесной связи с природой. Магу же придется проводить ритуалы и перечитать дочерта книг и заклинаний, зато, когда он это сделает, ему ничего не будет стоить вызвать не дождь, а ураган. Врожденные умения в девяти случаев из десяти имеют женщины, магами, как правило, становятся мужчины.