Пробуждение

Окончив рассказ, Марго поняла, что все сказанное ей похоже на вымысел.

– Мда, – задумчиво произнес Антон. – Выходит, что и ты тоже сумасшедшая?

– Ладно, – произнес Гриша, лицо которого стало бледно-серым, – предположим, что все, что вы сказали – правда. Ведь, надо признать – с нами действительно произошли какие то фантастические изменения, природа которых нам совершенно неизвестна.

– Я не допущу с собой такой херни! – выпалил Антон.

– Ты же слышал их – в момент нападения они ничего не соображали.

– А мне плевать! Никогда и ни при каких обстоятельствах я не буду употреблять ничьей плоти, тем более человеческой, и никакой чертов метеорит не способен этого изменить! Вы слышите меня?

С этими словами Антон развернулся и зашагал прочь, оставив ребят самих разбираться с их проблемами.

Голова Яна покоилась на плече у Марго – он все еще периодически всхлипывал.

– Что будем делать с ним? – Гриша вопросительно посмотрел на Марго.

– Надо увести его отсюда и уничтожить одежду.

Он рывком поднял обмякшего Яна с лавки, и они с Марго взяли его под руки.

– Давай, парень, показывай где ты живешь.

Дефлорация

К счастью, мать Яна была на работе и им удалось избежать расспросов. Войдя в квартиру, ребята сразу же принялась за дело: раздев Яна догола, они посадили его в ванную и запихали всю его одежду в пакет для мусора.

– Выброси его шмотки куда-нибудь подальше, – Марго поливала скрючившегося Яна из лейки для душа.

– Хорошо, – Гриша натягивал кроссовки. – Ты уверена, что хочешь остаться с ним наедине?

– Да, я не боюсь его. Думаю, – задумчиво произнесла она, – мы не опасны друг для друга.

Гриша взялся за ручку на входной двери, но остановился.

– То, что ты рассказала про Одинцова – правда?

Марго замерла, не ожидая такого вопроса.

– Да. А что?

– Ничего… Просто, я ходил к нему играть в комп. Он вроде бы как был моим другом, – Пожал он плечами. – Ну и сука же ты.

С этими словами он ушел, громко хлопнув металлической дверью. От грохота Ян вздрогнул и съежился еще сильнее. Марго нахмурилась – ей начинало казаться, что он тронулся умом.

– Какая приятная теплая водичка! – Она почему то решила, что лучше сейчас общаться с ним, как с малым дитем. – Давай возьмем губку и хорошенько помоем тебя, хорошо?

Она вылила на губку лужицу геля и взбила пену.

– Какой замечательный запах! Пахнет…

– Ромашками, – смотря куда-то в стену, без эмоционально ответил Ян.

– Верно, на этикетке нарисованы ромашки. А ромашка, между прочим, отлично успокаивает нервы.

– Но не мои…

Не зная, что еще ему ответить, Марго молча смыла с него пену и выключила воду.

– Вылезай, будем тебя вытирать.

Ян молча повиновался, и она стала растирать его распаренную кожу махровым полотенцем, стараясь не смотреть при этом на его член.

– Замечательно, – Марго замотала его в полотенце, – а теперь пойдем в твою комнату.

Уложив его в кровать и заботливо подоткнув одеяло, она отправилась на кухню делать чай. На кухне она заметила фото в рамке, где маленький Ян держал огромный букет ромашек, а рядом с ним стояли его родители. Его мама, высокая белокурая женщина, закрывала глаза от солнца, а его папа… Ян был очень похож на своего отца. Марго слышала, что он погиб, когда Ян был еще ребенком.

Вернувшись в комнату, она обнаружила его мирно спящим. Тихо, чтобы не разбудить его, она поставила чашку на комод и склонилась над ним, наслаждаясь его размеренным дыханием. Сейчас у нее впервые появилась возможность спокойно рассмотреть предмет своего обожания и, почему то, при взгляде на него, у нее болезненно сжалось сердце. Почему на его долю выпало столько страданий?

Не сдержав этого неожиданного порыва нежности, она нагнулась и поцеловала его в лоб, совсем как ребенка, вдохнув при этом неподражаемый запах его волос. Пристыдив себя за порыв лечь рядом, она уже собиралась уйти, как вдруг Ян схватил ее за руку и нежно привлек к себе, заставив ее сесть на кровать.

– Не уходи. Мне хорошо, когда ты рядом.

– А что, если твоя мама вернется?

– Ее не будет до вечера. – Он поцеловал тыльную сторону ее руки. – Спасибо тебе большое за заботу.

– Как ты себя чувствуешь?

– Паршиво… Кажется, что я нахожусь в каком то дурном сне.

– Мы сейчас все в нем находимся, – Марго легла рядом с ним поверх одеяла и грустно уставилась на него. – В детстве я читала книгу «Доктор Джекилл и мистер Хайд». Там про то, как в результате неудачного научного эксперимента в одном человеке стало жить две личности: он сам и страшный и неуправляемый громила Хайд.

– Ищешь параллели? – Слабо улыбнулся Ян.

– Их и не нужно искать – все очевидно. – Она поморщилась, борясь с неожиданным приступом слез. – В моей жизни все так усложнилось в последнее время. Раньше единственной проблемой были выпускные экзамены и… ты. До той ночи в лесу, я бы скорее умерла, чем призналась тебе в том, что влюблена в тебя. Ведь мне казалось, что я недостаточно красива для такого парня, как ты. Но сейчас, когда все так неопределенно… Я хочу признаться тебе, что та ночь в лесу, была лучшей в моей жизни. Я имею ввиду ту часть, до падения долбаного метеорита, – улыбнулась она. – У меня есть к тебе только один вопрос.

– Почему я тогда поцеловал тебя? Просто тогда мне захотелось это сделать. Ты была такой чистой, – он задумчиво наклонил голову, – такой жаждущей моей любви. – Ян внимательно посмотрел на Марго и провел пальцами по ее щеке. – Что, если бы я сказал, что я и теперь хочу это сделать?

Расценив ее растерянное молчание как согласие, он потянулся к ней и их губы слились в поцелуе, сначала нежном и чутком, но затем Марго, распылившись под воздействием своих бушующих гормонов, приоткрыла рот, впуская его язык внутрь.

Застонав от удовольствия, он запустил свои пальцы в ее длинные светлые локоны, от которых сладко пахло цветами. Мгновение спустя он уже лежал на ней, уверенно исследуя груди, отодвинув бюстгальтер в сторону. Разгоряченная Марго, желая показать, что она готова пойти до конца, сорвала с него футболку, жадно запустив ногти в его широкую спину. Его набухший член, проступающий через джинсы, с силой упирался прямо в ее лобок, и не в силах больше терпеть этого Ян снял штаны вместе с трусами, оставшись перед ней совершенно голым.

Никогда раньше Марго не видела перед собой голого мужчину и вид его стоявшего естества, окруженного темными завитками волос, заставил ее стыдливо отвести глаза.

– Потрогай его.

Ян взял ее руку и положил себе на член. Она нехотя провела по нему рукой и, сжав его в кулаке, аккуратно сделала пару поступательных движений. Заметив, что дыхание Яна участилось, она продолжила мастурбировать ему до тех пор, пока ее рука не устала. Тогда он жадно стал снимать с нее одежду. Осознав, что скоро все произойдет, она начала помогать ему и трясущимися руками стала расстегивать пуговицу на своих шортах. Когда вся одежда оказалась на полу, Ян лег на нее сверху и принялся жадно целовать ее, спускаясь все ниже и ниже: шея, плечи, руки, живот и… Глаза Марго широко раскрылись от неожиданности. Она посмотрела на макушку Яна, виднеющуюся у нее между ног. Раньше она видела такое только в порно фильмах и даже подумать не могла, что и сама скоро будет учувствовать в подобном.

Она откинулась на подушку, пытаясь сосредоточиться на своих ощущениях. Было приятно, когда он проводил своим теплым языком по клитору, но в целом ничего особенного. Неужели и секс так же разочарует ее? Она слышала, что потеря девственности это очень больно.

Ян оторвался от нее и, вытерев рот тыльной стороной руки, снова навалился на нее, придавив своим весом. Марго обняла его за шею, с волнением ожидая того самого момента, который наконец-то сделает из нее женщину. Его возбужденный член пару раз коснулся ее в самом интимном месте, заставляя волны мурашек пробегать по коже, после чего резко вошел внутрь и Марго вскрикнула, почувствовав неприятную острую боль внизу, будто бы кто-то оцарапал ее изнутри. Ян замер, пережидая момент, и их языки снова сплелись меж собой. Постепенно боль прошла, и член плавно задвигался взад и вперед, наращивая темп. В какой то момент разгоряченная Марго поймала себя на том, что громко стонет, обхватив своего первого мужчину ногами, пока Ян тяжело пыхтел ей в ухо, а затем сморщился и с диким воплем вышел из нее и кончил ей на живот, оставив ее с неприятным ощущением пустоты внутри.

Уже стоя в душе и смывая с себя остатки своего первого сексуального опыта, она исследовала странную белую жидкость – пахла она неприятно. С ужасом обнаружив то, какая она влажная там внизу, она пожалела о том, что они не использовали презервативы. Беременеть в столь юном возрасте она точно не планировала, даже от Яна.

Обмотавшись полотенцем, она вернулась в комнату и обнаружила там его, лежавшего на кровати в окружении использованных влажных салфеток.

– Все нормально? – серьезно спросил он. Нежные нотки покинули его голос.

– Кажется, да. Теперь главное не забеременеть, – натянуто улыбнулась Марго.

– Да, это нам точно не к чему.

Глядя, что Марго засобиралась домой, он похлопал рукой по дивану:

– Не уходи, иди сюда.

Марго подошла к нему, потупившись в пол и села рядом, поморщившись при этом от боли внизу. Заметив на простыне кровавое пятно, она покраснела от стыда.

– Ничего страшного, – Ян проследил за ее взглядом, – я закину в машинку, мать ничего не увидит. Скажи…тебе хоть понравилось?

– Не знаю, думаю да, – улыбнулась она.

Ян притянул ее к себе и они, подробно обсудив то, что между ними сейчас произошло, уснули в объятиях друг друга. Спустя пару часов их разбудил звонок.

– Алло? – сонно проговорил в трубку Ян, даже не пытаясь разлепить глаза.

– Ян! – в трубке раздался истеричный женский крик. – Ты жив? С тобой все в порядке?!

– Вроде бы да…

– Где ты?

– Я дома.

– Ян, послушай, – голос сорвался и послышались всхлипывания, – произошло ужасное горе: Денис разбился на машине. Мне только что позвонили и сказали, что мне нужно ехать в морг на опознание.

Ян распахнул глаза и резко сел на кровати. Его будто молнией пронзили воспоминания обо всем, что произошло сегодня днем.

– Господи, – плакала женщина, – мне так жаль его! Я так испугалась, когда они мне обо всем рассказали – ведь ты тоже должен был быть в этой машине! Ян, почему тебя в ней не было?

– Я… Мы с ним поругались, и он высадил меня на обочине, а дальше мне пришлось идти пешком.

– Я рада, что с тобой все в порядке. Мне так страшно. Я просто не могу поехать в морг одна, понимаешь?

– Да, конечно, я сейчас приеду. Эль, не плачь.

Марго, проснувшаяся от звонка, наблюдала, как Ян в свете закатного солнца натягивает боксеры.

– Кто эта женщина?

Ян с удивлением обернулся, обнаружив, что она не спит.

– Эта женщина, с которой я сплю и с которой, скорее всего, уеду в Питер.

Она ничего не ответила ему на это. Одеваясь, она не чувствовала уколов ревности, она чувствовала лишь легкую грусть и с полуулыбкой думала о том, какой наивной дурой она была, когда думала, что с ее новой внешностью наконец то сможет завоевать его.

Месть

День выдался невыносимо жарким, и жители Пробуждения предпочитали прятаться от палящего солнца в своих домах или же отправлялись на речку освежиться. Марго с Гришей лениво расположились у воды. Вокруг них с веселым криком бегали дети, чьи родители пришли сюда, чтобы выпить пива и пожарить шашлык.

– Так душно. Думаю, будет дождь, – поморщилась Марго. – Кстати, я носила этот купальник в седьмом классе, помнишь?

Гриша взглянул на ее ярко-желтое бикини.

– Верх маловат, а так – сойдет.

Он перевернулся на спину и уставился в голубое небо, медленно заволакивающееся серыми тучами. Раздавшийся вдалеке женский визг привлек его внимание – Артурчик с компанией брали девчонок на руки и бросали в воду. Те отчаянно сопротивлялись и визжали что есть мочи.

– А почему Антон не с ними? – спросил Гриша.

– Он с родителями уехал в город, подавать документы в универ.

Неожиданный порыв холодного ветра покрыл их влажную кожу мурашками.

– Да, ты права – дождь собирается, – задумчиво произнес Гриша. Сегодня он был не в настроении.

– Смотри, кто идет, – кивнула Марго в сторону.

Он нехотя приподнялся на локтях и увидел идущую к ним Лали. Фиолетовое бикини на смуглой коже делало ее просто умопомрачительной, похожей на модель «Виктории Сикрет».

– Может, мне вас оставить? – Усмехнулась Марго, щурясь от выглянувшего из-за туч солнца.

– Останься, – серьезным тоном ответил Гриша.

Подойдя, Лали смущенно улыбнулась, стараясь как можно меньше смотреть на него.

– Привет, ребят. Чего скучаете? Мы сейчас собираемся жарить мясо и брат велел спросить, не желаете ли вы присоединиться к нам?

Марго глянула ей за спину и вдалеке увидела Артурчика, внимательно наблюдавшего за сестрой. Поймав на себе взгляд девушки, он приветливо помахал ей.

– Нет, – отрезал Гриша. – Не самая лучшая идея – скоро польет.

– Ну…Да, наверное, ты прав, – она взглянула на серое небо. – Может, искупаемся, пока нет дождя?

– Не хочется, – пробубнил он, глядя в сторону.

Марго в недоумении взглянула на него: КАКОГО ЧЕРТА ОН ХАМИТ ЭТОЙ КРАСОТКЕ?

– Знаешь, мы бы с удовольствием, но вода такая холодная, – ответила она за него.

Лали недовольно посмотрела на Гришу.

– Ладно, тогда тухните дальше.

Она уже собиралась уходить, как вдруг снова повернулась к ним.

– Знаешь, – обратилась она к Грише, – если я тебе не нравлюсь, мог бы прямо об этом сказать.

– Хорошо, – интеллигентно улыбнулся он, – я прямо тебе говорю – ты мне не нравишься.

Марго уставилась на него раскрыв рот, не в силах поверить, что ее непутевый друг Гришка только что, прямо на ее глазах, отшил, причем так грубо, одну из самых красивых девушек в школе.

Лицо Лали исказила боль, и на секунду могло показаться, что она сейчас заплачет, но она быстро взяла себя в руки, развернулась, эффектно тряхнув длинными черными волосами, и зашагала обратно к друзьям.

– Какого черта, Гриш? – наконец, спросила Марго.

– Я же тебе говорил, что она мне не нравится!

Лали дошла до брата и что-то сказала ему, после чего он вопросительно глянул на них, но затем, пожав плечами, продолжил веселиться. Девушка же уселась на полотенце, разостланное на траве, и обхватила колени, всем своим видом показывая, что она обижена. Молниеносно среагировав, старшая сестра Нэлли подскочила к ней и, видимо, стала расспрашивать, что случилось. Они постоянно метали недовольные взгляды в сторону Марго с Гришей.

– Они сейчас в нас дыру прожгут, – Марго надела солнцезащитные очки и отвернулась от них.

– Да сколько же можно! – Гриша вскочил на локти и тоже посмотрел в их сторону. – Иди сюда.

– Что? – недоумевая спросила Марго.

Вместо ответа он снял с нее очки, нежно взял за затылок и, притянув к себе, впился в нее своими губами. Марго застыла, с ужасом опершись ему в грудь и пытаясь оттолкнуть. Это совсем не было похоже на поцелуй с Яном. В поцелуе с Гришей было что-то отвратительное, не правильное, как в поцелуе с родственником. Закончив, Гриша отстранился от нее и лег на спину, как ни в чем небывало.

– Смотрит? – спросил он.

– Кто? – она совсем перестала понимать, что происходит.

– Господи, Марго, ну почему ты такая тупая? Лали смотрит или нет?

Оглянувшись на компанию, она увидела, что Лали плачет. Нет. Даже рыдает. У нее началась настоящая истерика и она спешно собирала вещи. Пока все пытались безрезультатно выяснить у нее, что случилось, начал крапать мелкий дождик.

– Брр! – поежился Гриша под холодным ветром. – Пора уходить.

– И зачем ты это сделал? – Марго стояла и гневно смотрела на него, а ее волосы развевающиеся на ветру в разные стороны, делали ее похожей на Медузу Горгону.

– Почему я это сделал? – серьезно сказал он. – Да потому что я презираю всю их семейку, и не хочу иметь с ними ничего общего, вот почему!

– Знаешь, раньше я думала, что ты не такой подлый, как остальные парни. Но я ошибалась. – Она схватила рюкзак и ушла.

Компания тоже спешно собралась и покинула берег. Гриша остался на пляже один. Дождь заметно усиливался и, собрав вещи, успевшие намокнуть до нитки, он тоже неспешно пошел прочь.

– А почему, собственно, я должен отличаться от других парней? – вслух рассуждал он, шагая босиком по мокрой траве. – Теперь я изменился, перестал быть удобным. Я больше не бабская жилетка!

Услышав у себя за спиной спешный топот ног, он остановился.

– Ну что, успокоилась, психованная?

Но едва он обернулся, как с размаху получил кулаком в челюсть. Удар был настолько сильным, что сбил его с ног, и он рухнул на землю, успев выставить вперед руки. Дикая боль пронзила губу, и во рту появился металлический привкус. Он поднял глаза и увидел нависающего над ним Артурчика с каким то диким блеском в глазах. Самый настоящий псих! Он схватил его за грудки и с силой дернул вверх.

– Почему моя сестра плачет из-за тебя?! – Проорал он в лицо Грише, брызгая слюной.

Надо признать, Артурчик застал его врасплох, и на миг он даже испугался, но на смену страху быстро пришло желание, которое он уже давно лелеял внутри себя – желание отомстить! Отомстить за все обиды, которые он систематично наносил ему за долгие годы учебы в школе. Он давно представлял себе эту встречу, но теперь был совершенно уверен в том, что готов к ней.

– Извини, – улыбнулся Гриша, – я не виноват в том, что твоя сестра такая стремная.

Уже через секунду его лицо превращалось в кровавое месиво благодаря методичным ударам Артурчика. Поняв, что сейчас самое время, он крепко зажмурил глаза и мысленно стал умолять своего внутреннего монстра проснуться. И, о чудо – он его услышал! Он почувствовал приятную ломоту во всем теле и понял, что меняется.

Остановившись, чтобы отдышаться, Артурчик услышал…смех? Сперва он подумал, что ему показалось, но затем смех начал становиться все громче и громче, пока не перерос в истеричный хохот.

– Ты что, конченный? – Растерянно спросил Артурчик.

Вместо ответа, Гриша медленно поднял лицо, и посмотрел на него своими желтыми выпуклыми глазами и улыбнулся, обнажая ряды острых зубов.

– Ты чего? – только и успел едва слышно прошептать Артурчик прежде, чем существо бросилось на него и схватило своей мерзкой серой лапой за горло, подняв его над землей.

Артурчик хрипел, выпучив глаза от ужаса, а существо жадно смотрело на него, наслаждаясь каждой секундой, приближающей его к смерти. Гриша до последнего старался оставаться в сознании, чтобы навсегда запечатлеть в памяти этот момент, но его разум был грубо вытеснен и он полетел куда то в безграничную темноту, чтобы забыться сном до тех пор, пока его мистер Хайд, наконец, не угомонится.

Почувствовав полную свободу, чудовище не церемонясь впустило свои острые когти в горло юноше и тот, захлебнувшись собственной кровью, через минуту скончался. Отбросив его бездыханное тело, чудовище уселось на него сверху и принялось кормиться.

…

Очнувшись, он обнаружил рядом с собой кровавое пятно на песке, остатки которого заботливо смывал дождь. Взглянув на себя, он присвистнул – вся его одежда была перепачкана, словно он искупался в чане с кровью. Хорошо, что поблизости не было ни души. Мышцы немного болели, но в целом он чувствовал себя просто замечательно – напряжение, копившееся в последние недели, прошло, оставив после себя легкость и ощущение какой-то необъяснимой эйфории. Поднявшись на ноги, он уверенно зашагал к воде, на ходу снимая с себя окровавленную одежду. Оставшись совершенно нагим, он нырнул в холодную воду, смывая с себя остатки совершенного им кошмара.

Река вибрировала от нескончаемого потока воды с небес. Гриша чувствовал, как она заботливо обволакивает каждый сантиметр его тела, чувствовал, как раны на его лице перестают болеть и затягиваются. Когда, наконец, его легкие начали гореть, он вынырнул на поверхность, жадно глотая воздух, и с наслаждением подставив свое лицо мягким дождевым каплям. Никогда раньше он не чувствовал такого единения с самим собой.

Один день из жизни Антона

Антон открыл глаза, разбуженный лучами солнца, просачивающимися через задернутые шторы. Впереди его ждал еще один день борьбы с самим собой. Он потянулся и нехотя спустил ноги с кровати, ощутив внизу что-то мягкое. Раздалось злобное шипение, и кот Пират злобно вцепился ему в ступню. Почему этот чертов кот всегда оказывается у него под ногами?

Чистя зубы ванной, он старался не смотреть лишний раз на свое отражение в зеркале – он действительно стал похож на наркомана: лицо осунулось, а под глазами залегли темные круги, которые, казалось, становились больше день ото дня. «Надо бы сходить к врачу», – подумал он.

На кухне громко орал телек. Отец сидел в трусах и ел яичницу, приготовленную матерью. С утра Антон слышал, как они ругались из-за того, что отец опять пришел домой пьяный.

– О, проснулся, – на отекшем лице Аркадия Александровича появилась улыбка. – Мать, пожарь ему яичницу.

– Антон, – Татьяна бросила готовку и подошла к нему, с беспокойством обхватив ладонями его лицо, – ты заболел?

– Нет, просто голова болит, – отмахнулся он. – Чего вы с утра орали?

– Полюбуйся на это чудо в перьях, – мать кивнула в сторону отца. – Не знаю, как я оставлю вас с ним на две недели.

– Ма, – раздался из коридора голос Марго. – Ты уезжаешь? Почему я узнаю обо всем последней?

– Наверное, потому что тебя все время нет дома.

– Но куда ты собралась? – сестра появилась на кухне в верхе от купальника и джинсовых шортах.

– В Тверь к бабе Риме. Она стала совсем плохая, – вздохнула Татьяна. – Куда ты собралась полуголой?

– На улице жара, – Марго достала из холодильника бутылку минералки. – Мы с Гришей думали сходить на речку.

– Чего удумали, вода пока холодная. – Мать вернулась к готовке. – Может, лучше бы поехала с нами в город? Присмотрели бы тебе что-нибудь на первое сентября – у меня денежка отложена. А на обратном пути можно заехать в Макдональдс.

– Звучит заманчиво, но мне пора! – Марго чмокнула в щеку сначала мать, затем отца и ушла, повиливая бедрами.

– Раньше такая домашняя девочка была, – тихо сказала Татьяна.

– Девка то на выданье, – хмыкнул отец, переключая канал.

– Типун тебе на язык, старый! – Мать со звоном поставила тарелку с яичницей на стол. – Антон, давай быстрее.

После завтрака родители отправились готовиться к выходу в свет: отец жужжал в ванной электробритвой, сбривая недельную щетину, а мать стояла перед зеркалом в спальне, выпучив глаза, бережно выводя синим карандашом стрелку на веке. Антону же предстояло самое сложное – погладить себе рубашку. Выбрав из всех самую белую, он примерил ее. После трансформации, когда он был в своей лучшей форме, рубашка трещала на нем по швам, теперь же она снова стала ему в пору, правда, была немного коротковата – рост был единственным критерием, который не менялся.

– Ну что, ты оделся? – В комнату вошел отец, окруженный сильным амбре от одеколона.

– Я не знаю, как ее гладить, боюсь прожечь.

– Давай, шустрей, а то мамка заругает! – Аркадий Александрович включил утюг и собрался было пустить его в ход, как в комнату вошла Татьяна.

– Вы что, на самой большой температуре гладите? Господи, ничего вам доверить нельзя! А ну, идите отсюда.

Вздохнув с облегчением, они предоставили дело профессионалу, с наслаждением наблюдая, как Татьяна мастерски обращается с утюгом.

– В кого же у нас такие дети то красивые, а отец? – Она с наслаждением наблюдала, как сын застегивал пуговицы на белой свежевыглаженной рубашке.

– Орел! – На секунду могло показаться, что глаза отца заблестели, но он быстро взял себя в руки. – Ну, сколько можно копаться? Пошли уже!

Спустившись вниз, они направились к их Тойоте. Соседская бабка Маша, несмотря на жару одетая в плащ, с любопытством проводила их взглядом.

– Куда это вы собрались такие красивые, чай в город?

– Да, вот едем документы подавать в университет, – Татьяна гордо положила руку на плечо сына.

– Ну, с Богом, – бабка Маша перекрестила их на легкий ход ноги.

Подойдя к машине, Антон с сожалением заметил, что его подсветка пропала. Он недовольно покосился на отца, но говорить ему ничего не стал.

– Ты бы поменьше болтала, – тихо пробурчал отец, проворачивая ключ зажигания. – Нашла чем гордиться. У Арзуманяна сын вон в Москву поступил, а нашего еще дай бог в местную шарагу возьмут с его баллами.

– Я не поняла, – округлила глаза мать, – а что плохого в нашем университете? Главное, что ребенок будет рядом, под боком. А у Арзуманяна парень неизвестно чем будет заниматься в этой Москве, без родительского присмотра! Что, не знаешь какая молодежь сейчас?