Закат Пятого Солнца

– Можешь погостить там несколько дней. В поход ты, к сожалению, отправишься пешим, но до его начала ты успеешь научиться ухаживать за лошадьми.

Луис с удовольствием отправился на ферму. Молодой индеец с радостью отметил, что обещания, которые были даны ему испанцами, постепенно осуществляются. Вскоре он станет настоящим воином, как и мечтал с детства.

Еще Эрнан Кортес купил около десятка боевых собак. Эти крупные псы с широкой грудью и массивными челюстями уже не раз помогали испанцам в Новом Свете. Они отлично показали себя при завоевании Кубы. Во-первых, индейцы, никогда не видевшие таких животных, очень их боялись. А во-вторых, собаки могли выследить любого человека или обнаружить скрытую в зарослях засаду.

А город Сантьяго все больше напоминал водоворот. В тавернах только и разговоров было о том, сколь удивительна земля на западе. Ветераны, побывавшие там с Кордобой и Альварадо, до хрипоты живописали чудеса и красоты того края, подстегивая красноречие вином. Некоторые богатые плантаторы продавали или закладывали свои владения для того, чтобы экипироваться в поход. Так в отряде появлялись воины, облаченные во вполне приличные европейские доспехи: кирасы с наплечниками и набедренниками, стальные шлемы. С чем было плохо, так это с кавалерией. Лошадей, перевезенных через океан, в Новом Свете насчитывалось мало, и стоили они каких-то несусветных денег.

И чем ближе оказывался старт экспедиции, тем больше портились отношения между губернатором и генерал-капитаном. Кортес старался как можно больше времени проводить с Веласкесом, понимая, что пока он рядом, никто не осмелится говорить о нем плохо. Он был неизменно учтив и красноречив, живописуя выгоды от кампании для правителя Кубы, подогревая тем самым честолюбие правителя. Но заботы по подготовке также требовали слишком много времени. И стоило Кортесу удалиться, как губернатор тут же слышал о том, что выбор он сделал неправильный.

В начале ноября Хуан де Грихальва вернулся из своего затянувшегося похода. На Кубе он застал почти подготовленную экспедицию и был неприятно удивлен как тем, что возглавит ее не он, так и тем, что губернатор недоволен его плаванием. Полноценной колонии на Юкатане Хуан не основал и Веласкес обвинил племянника в неудаче. Оскорбленный Грихальва, который действовал строго по инструкциям губернатора, собрал свои корабли и людей, после чего покинул Сантьяго, уплыв в город Тринидад в южной части Кубы. Вместе с ним уплыла большая часть его солдат и его капитаны.

Эрнана Кортеса это совсем не устроило. До старта экспедиции оставалось всего ничего и он надеялся, что опытные воины из отряда Грихальвы присоединятся к нему. Но если бы проблемы были только с набором солдат!

Пришло время договориться о закупке парусины. Кортес отправился в порт к купцам. Там его уже ждали друзья: Алонсо де Пуэртокарреро и Хуан де Эскаланте.

– Торгаши цены взвинчивают, – недовольным голосом заметил Алонсо. – Сущие грабители.

– Пользуются тем, что мы спешим, – фыркнул Кортес. – А торопиться и в самом деле стоит. Чем выше я поднимаюсь, тем большему числу людей не дает спать мое возвышение. Каждый лизоблюд считает своим долгом ткнуть губернатора носом в многочисленные эпизоды моего былого непослушания. Вспоминают любой конфликт и любое мое с ним несогласие.

– Болтают, что тебя ослепила жадность и поэтому ты так спешишь на запад, чьи земли просто изобилуют золотом…

– Так ослепила жадность, что я заложил все свои владения, да еще и залез в долги! – насмешливо бросил Кортес. – Все мое имущество сейчас – это корабли со своим содержимым: провизией, оружием, доспехами. Веласкесу поначалу моя кандидатура казалась идеальной. Он не готов был сам нести такие расходы и с удовольствием переложил их на будущего предводителя экспедиции. Теперь у меня под началом три сотни человек, которые отлично видят, кто тратит деньги на будущий поход и кому они действительно обязаны тем, что он состоится. Сейчас губернатор уже и не рад, что назначил меня генерал-капитаном.

– Стоит поспешить, Эрнан. Как бы Веласкес не передумал и не сместил тебя с должности.

– Вот поэтому нам и некогда особо спорить с купцами. Придется заплатить столько, сколько они потребуют. Нужно как можно скорее снарядить экспедицию и отплыть.

Опасения оказались не беспочвенными. Однажды под вечер к Кортесу пришел человек и принес записку. Андрес де Дуэро желал срочно поговорить с глазу на глаз. Место для встречи они обусловили заранее. Генерал-капитан шел туда с неспокойной душей. Дуэро был одним из приближенных губернатора, которых Кортес бесконечными подарками сумел расположить к себе. Дорого обходились эти люди, но на такие расходы стоило идти. Именно Андрес подсказал кандидатуру Кортеса, когда решалось, кому же отдать командование экспедицией.

Разговор получился коротким.

– Ваша милость, я рад вас видеть, – начал Дуэро. – Дело не терпит отлагательств. Губернатор решил сместить вас с поста генерал-капитана. Завтра или послезавтра он объявит об этом официально.

Кортес даже не моргнул, выслушивая эти горькие вести. Он не хотел показать то, насколько новость выбила его из колеи. Зато сам Андрес выглядел до крайности разочарованным и сбитым с толку. Кортес слегка усмехнулся. Говорят, что океан бездонен. Куда там, истинно бездонными являются кошельки этих людей. Сколько не плати, им все мало. И вот теперь на Дуэро просто лица нет. Еще бы, ведь ему за помощь обещана часть будущих доходов от экспедиции, а она может и не состояться.

– Сведения точные? – хладнокровно спросил Эрнан Кортес.

– К сожалению, да. Ваши недоброжелатели и завистники сумели настроить Диего Веласкеса против вас. Что вы собираетесь делать?

– Благодарю вас, Андрес. Можете не сомневаться в моей признательности. Я помню все оказанные вами услуги. О том, как поступить, мне следует еще подумать. Ступайте.

Кортес возвращался домой. В груди клокотал гнев. Так вот как! Веласкес думает, что можно запросто отстранить его от похода. После всех усилий на подготовку, на сбор людей, после гигантских трат на закупку оружия и провизии! Действовать нужно быстро!

Эрнан Кортес уже знал, как ему следует поступить, но посвящать в свои планы Андреса Дуэро не счел нужным. Кто знает, а вдруг тот играет на две стороны и немедленно расскажет все губернатору? Созвав самых верных людей, в числе которых оказались Пуэртокарреро, Эскаланте, Фернан и Себастьян, Кортес только и успевал отдавать приказы. Все закупленные к этому времени припасы срочно погрузили, участников созвали и велели им ночевать на кораблях.

В порту творился настоящий хаос. Генерал-капитан желал лично убедиться в том, что все его распоряжения выполняются надлежащим образом и контролировал подготовку. Повсюду сновали матросы и солдаты, трюмы каравелл спешно заполнялись едой, одеждой и оружием.

Фернана подобная спешка совершенно сбила с толку.

– Ваша милость, неужели мы так срочно отплываем?

– Веласкес хочет во главе экспедиции поставить такого лидера, который с одной стороны будет смелым и решительным, способным преодолеть любые трудности и добиться полного послушания от солдат. С другой стороны, этот же самый человек просто обязан трепетать перед самим Веласкесом, выполнять все его приказы и вообще всячески угождать. Такой себе уродец с двумя головами: одной свирепой – для подчиненных, другой робкой и покладистой – для губернатора. Я не такой человек.

– Но оставшись еще на пару недель, мы набрали бы куда больше людей.

Во время этого разговора они подошли к последнему, пятому своему кораблю и Кортес, легко взбежав по сходням, направился в трюм. Фернан шел следом.

– Я, видимо, представлялся Веласкесу послушной марионеткой. Узрев, какой я проявил пыл, он захотел меня сместить. Но у меня есть друзья в его окружении, и они своевременно дали мне знать. Если наш губернатор думает, что может вот так запросто убрать меня с дороги, то он очень сильно ошибается. Завтра утром мы покидаем Сантьяго.

Кортес неохотно делал такой выбор. Запасы мяса и хлеба слишком малы, стеганок и копий не хватает, арбалетов насчитывается около десятка, аркебуз же и того меньше. Но выбирать не приходилось. Этим же вечером торопливые приготовления завершились. Последние проверки снаряжения генерал-капитан проводил прямо на кораблях глубокой ночью.

Далеко за полночь Эрнан Кортес вышел из очередного трюма и застыл на палубе. Уставших помощников он распустил, да и сам уже с трудом держался на ногах. Но об отдыхе оставалось только мечтать. Он смотрел на темный берег, кое-где расцвеченный вспышками костров и факелов. Сохранить такие масштабные приготовления в тайне невозможно, так что очень быстро вести из порта должны достигнуть ушей губернатора. Оставалось только надеяться, что это произойдет не раньше утра.

Фернан и Себастьян, совершенно измученные спешными приготовлениями, растянулись на палубе.

– Себастьян, а как же Луис? Он ведь так хотел отправиться с нами в экспедицию.

– До фермы добираться целый день, а ведь еще и вернуться надо. К утру флот будет уже далеко в море. К тому же не забывай о приказе генерал-капитана. Он велел ночевать на кораблях. Мы теперь в армии, Фернан, и должны соблюдать дисциплину. Думаю, Кортес еще не раз запросит подкрепление с Кубы. И на одном из кораблей обязательно найдется место для Луиса.

На следующий день, с рассветом, Эрнан Кортес дал команду к отплытию. Фернан и Себастьян стояли на палубе. В путь отправлялось пять кораблей, на которых оказалось около трех сотен воинов и примерно пятьдесят матросов. Эта экспедиция была экипирована лучше предыдущих, но ненамного.

Сам генерал-капитан пристально смотрел на берег. Возмущение и негодование просто переполняли Кортеса. Губернатор своей подозрительностью спутал все его планы. Веласкес обрюзг и разленился. Он не желает сам покорять новые земли, но и другим пытается помешать! Да и сейчас экспедиция, даже если выйдет в море, вполне может потерпеть неудачу. Людей мало, обучены они плохо, снаряжения и оружия не хватает. Даже еды хватит ненадолго. Еще бы пару недель времени! Единственное, что утешало Кортеса, так это мысли о том, в какое бешенство придет Веласкес, когда узнает о начале плавания. И вот потому он все не давал команду выйти в открытое море. Корабли уже отчалили, но берег был еще недалеко.

Совсем скоро Эрнан Кортес с удовольствием увидел солидную группу всадников, скачущих со стороны резиденции губернатора. Среди них, из-за дальности расстояния, нельзя было рассмотреть Веласкеса. Рассмотреть нельзя, но догадаться оказалось нетрудно. Кортес понимал, что последние слова еще не сказаны. Как только кавалькада галопом примчалась почти к самой кромке воды, он повернулся к окружавшим его солдатам и заметил:

– Сеньор губернатор желает лично напутствовать нас добрым словом. Да и то правда – разве можно уезжать не попрощавшись? Спустить шлюпку!

После этого Эрнан Кортес отобрал шесть человек сопровождающих. Среди них нашлись места и для Фернана с Себастьяном.

Лодка через какую-то минуту отчалила от корабля. Встреча предстояла опасная, так что бойцы вокруг генерал-капитана собрались самые отборные. Фернана немало тешил тот факт, что и ему нашлось место в этой компании. Оружия никто не обнажал, но семь мечей, пускай и в ножнах, добавляли веса маленькому отряду.

Кортес не отрывая глаз смотрел на медленно приближающуюся фигуру восседающего на коне Веласкеса. Весь вид Кортеса выражал беспечность и самое доброе расположение духа. Сопровождавшие его воины были настроены далеко не так радужно – все знали себе цену и понимали, что генерал-капитан не стал бы брать с собой самых лучших бойцов, если бы не чуял весьма возможной драки.

Фернан сидел на деревянной лавке, сняв меч с пояса и, как будто для удобства, положив его поперек коленей. Вытащить клинок из ножен он мог одним мгновенным движением, но со всей страстностью молодой и горячей души Гонсалес молился, чтобы делать этого не пришлось. На берегу людей немало, так что ожидаемый приказ Веласкеса схватить своевольных авантюристов бросилось бы исполнять несколько десятков подчиненных. Никому из сидящих рядом воинов не хотелось начинать великий поход с резни среди своих с весьма сомнительным исходом. Фернан надеялся, что губернатор также понимает всю серьезность ситуации и не осмелится отдать команду к бою.

Гонсалес оглядел своих спутников. Они упорно смотрели на толпившихся на суше людей и с каждым взмахом весел, приближавших их к возможной схватке, лица у них становились все более мрачными и решительными. Один из солдат даже наполовину вытащил меч из ножен и так и сидел, готовый в любой момент вступить в сражение. Рядом с Фернаном на лавке умостился Себастьян. В руках он сжимал заряженный арбалет. Сосредоточенным взглядом Риос осматривал берег, как будто уже выбирал, в кого всадить болт. Лишь сам Кортес сохранял, по крайней мере, внешне, полнейшую беззаботность. Он с ленцой смотрел на берег, щурясь из-за яркого солнца. По его лицу нельзя было сказать, что они плывут буквально в пасть к дракону.

«Неужели ему хочется так дерзко подразнить судьбу в лице губернатора, что ради этого он готов поставить на карту будущее всей экспедиции? Мог бы обойтись и без этого издевательского прощания!» – мелькнула мысль в голове у Фернана.

Кортес же был спокоен. Да, риск велик, но нужно показать своим солдатам, что их генерал-капитан абсолютно уверен в себе и ничего не боится. За таким командиром они пойдут без раздумий. К тому же так хотелось взглянуть в разъяренные глаза Веласкеса! Губернатору давно пора понять, что никто не может помыкать Эрнаном Кортесом!

Он еще раз посмотрел на взведенные арбалеты в руках у двоих солдат в лодке. На берегу сейчас около полусотни человек. Вряд ли они осмелятся не выполнить приказ Веласкеса. Губернатор не может не понимать, что если бой начнется, то первой мишенью станет он сам.

Каравелла не успела отойти далеко, потому плавание на шлюпке оказалось недолгим. Кортес проявил вполне разумную осторожность и не пристал к берегу. Их лодка остановилась и закачалась на воде неподалеку от всадников – говорить можно было не напрягая голоса.

– Доброе утро, сеньор Веласкес! Время столь раннее, что я не решился тревожить ваш покой и потому отправился в путь. Но увидев, что вы все же собрались проводить нас в дальнюю дорогу, приказал задержать отправку.

И тон, и жесты, и сами слова Эрнана Кортеса не позволяли появиться даже мысли об издевке или иронии. Эта короткая речь была вполне вежлива и уважительна, как и полагалось в разговоре с губернатором острова. Насколько Кортес источал обходительность, настолько же сам Веласкес был хмур и подчеркнуто недружелюбен. В ответ на любезное приветствие он даже не поздоровался, а сразу перешел к тому, ради чего вскочил рано утром с кровати и галопом примчался на побережье.

– Сеньор Кортес, почему вы отправились в путь без моего приказания?

Резкие и отрывистые слова Веласкеса могли сбить спесь даже с исключительно самонадеянного человека – все знали, что с губернатором лучше не шутить. Однако Кортес не смутился. Настроение его оставалось столь же лучезарным, а тон ничуть не потерял своей учтивости.

– Следуя вашим распоряжениям, данным тогда, когда я еще только начинал организацию экспедиции, я отплыл сразу же, как только это стало возможным. Погода установилась хорошая, солдаты набраны, припасы заготовлены, так чего же еще желать? Вам ли не знать, что судьбу не стоит искушать? Если она создала для нас великолепные условия для старта, то к чему промедление? Разумно будет отправиться, пока море спокойно…

– Гораздо больше, чем бушующего моря, вам следовало бы опасаться моего неудовольствия! – отрезал Веласкес.

– Моим людям не терпелось поскорее двинуться в путь, – извиняющимся голосом ответил Кортес.

Фернан с любопытством переводил взгляд с Кортеса на Веласкеса. Контраст оказался разительным – лицо Кортеса дышало неукротимой энергией и уверенностью в себе. Несомненно, этот человек полон сил и готов преодолеть любые невзгоды, среди которых ярость губернатора далеко не самая опасная! Лицо Веласкеса было отмечено скорее печатью гнева, чем внутренней силы – Кортес ускользал из рук. Обходительность речей нисколько не смягчала того факта, что подчиненный просто-напросто насмехается над ним своим явным непослушанием.

Гонсалес не застал времена славы Веласкеса, когда под его командованием испанцы покорили Кубу. Он лишь слышал об этом. Наверняка, когда-то нынешний губернатор обладал кипучей, бьющей через край энергией, возможно, когда-то был великим лидером для своих людей. Но сейчас это время прошло. Диего Веласкес заполучил слишком многое – сытость, комфорт и богатство погасили внутренний огонь и лишили его жажды деятельности. Тучный, дородный и властный, он стал теперь хорошим правителем, но полностью утратил жажду к приключениям. Фернан, глядя на двоих предводителей, еще раз мысленно убедился – пришла золотая пора для Эрнана Кортеса. Эра Веласкеса закончилась.

– Если вы не в состоянии усмирить своих людей, то, может быть, мне стоит еще раз поразмыслить о том, правильный ли я выбор сделал, поставив вас во главе экспедиции?

Кортес решил не заострять внимания губернатора на очевидном факте, что тот уже вряд ли в силах поменять командира. Вместо этого он ответил:

– Как хороший предводитель я должен понимать, какой порыв подчиненных стоит обуздать, а какой наоборот – поддержать.

– Вы не получили моего разрешения на отплытие…

– При всем уважении, когда я окажусь на незнакомой территории, где меня будет отделять от вас море, я вряд ли смогу обращаться к вам за распоряжениями, как бы сильно мне этого не хотелось. После начала экспедиции я смогу рассчитывать лишь на собственные решения.

– Экспедиция еще не стартовала! – упорствовал губернатор.

– Сеньор Веласкес, посмотрите туда, – Кортес сделал широкий жест рукой, указывая на корабли, застывшие неподалеку и готовые поймать парусами ветер, как только он прикажет отправиться в путь. – Нет смысла отрицать очевидное. Корабли в море – экспедиции стартовала!

В этой словесной дуэли побеждал собранный и уверенный в себе Эрнан Кортес. Он и сам это понимал, а потому проникся снисходительным сочувствием к оппоненту, какое иногда охватывает человека, когда он видит что победа на его стороне. Потому Кортес произнес:

– Все мы сыновья Испании и верные слуги нашего короля. Вы в свое время совершили немалый подвиг, покорив Кубу, но на свете еще так много неоткрытых земель. Стоит ли мешать нам совершить подвиг, который умножит славу и владения нашей родины? Я знаю – Испания еще будет гордиться этим походом! До свиданья, сеньор Веласкес.

Какая бы злоба не клокотала в груди губернатора, но он понимал, что попытка остановить Кортеса чересчур рискованна. Слишком уж много удивительных рассказов о богатствах неоткрытых земель витало по острову. Слишком хороши были перспективы, которые красноречивый Эрнан Кортес рисовал своим сподвижникам. И наконец, очень уж хорошие бойцы сидели в лодке рядом со своим генерал-капитаном. Шлюпка не стала дожидаться от Диего Веласкеса последних напутствий и отправилась в сторону ожидавших кораблей.

Фернан облегченно вздохнул и не сумел сдержать рвущийся наружу смех, который помог найти выход скапливавшемуся за время диалога напряжению. Через пару секунд хохотали уже все, включая матросов, которым смех не мешал орудовать веслами. Не заразился общим весельем лишь сам Кортес. Он сидел, переводя спокойный взгляд с одного человека на другого, затем усмехнулся, прекрасно понимая чувства, обуревавшие его людей, и заметил:

– Мы отправляемся в путешествие в бодром и веселом расположении духа. Это хорошо.

Сам генерал-капитан отлично осознавал, что для него дороги назад нет. Веласкес не забудет такой дерзости. Кортес не сможет вернуться в город Сантьяго в случае неудачи. Здесь его будет ожидать разве что виселица. Нужно любой ценой добиться со своей экспедицией успеха настолько оглушительного, чтобы даже губернатор Кубы был уже не страшен. Но кто знает, что ждет испанцев на том далеком берегу? Удача пока толком не улыбнулась ни Кордобе, ни Грихальве.

3. Начало экспедиции

Солдаты строили планы на будущее и с нетерпением ждали высадки на чужой берег, а перед Эрнаном Кортесом встал сложный выбор. Поведение Веласкеса спутало все планы. Его отряд был еще явно не готов к экспедиции. Всего три сотни солдат – слишком мало, если дойдет до стычек с индейцами. Да и эти бойцы плохо вооружены. Лошадей мало, арбалетов мало, припасов совсем мало! Это слово преследовало его повсюду, ставя под угрозу успех похода и пророча ему самому судьбу покойного Кордобы. Нет, время прощаться с Кубой еще не пришло! Эрнан Кортес решил остановиться в порту Тринидада. Именно здесь поселился Хуан де Грихальва, не скрывавший возмущения решением своего дяди.

Прибыв в город, Эрнан Кортес развернул бурную деятельность. Он спешил. Власть Веласкеса сильна, ему ничего не стоит дотянуться до Тринидада. Высадившись на берег, генерал-капитан первым делом встретился с Грихальвой. Тот не желал отправляться в поход под чьим-либо началом. Кортес услышал эти слова с облегчением. Хуан пользовался у солдат большим авторитетом. Зачем своими руками создавать себе возможного конкурента в борьбе за командование экспедицией? Но главной цели Эрнан Кортес сумел добиться. Красноречие и непоколебимая уверенность в успехе помогли ему убедить Грихальву. В итоге тот разрешил включить в состав экспедиции свои корабли в обмен на часть будущей добычи.

Пока предводители вели переговоры, глашатаи делали свое дело. На площадях Тринидада зазвучали призывы отправиться на исследование новых земель на западе, чье богатство и неслыханные чудеса не имеют себе равных. В тавернах снова заговорили о том, что новая экспедиция сумеет добиться того, что не удалось первым двум. Опытные ветераны, которые только-только вернулись из предыдущего плавания, спешили присоединиться к следующему. Эти люди были наиболее ценны – некоторые из них плавали не только с Грихальвой, но и с Кордобой. Они имели опыт схваток с индейцами, видели новые земли своими глазами, хорошо представляли себе все трудности будущего похода.

Солдаты охотно записывались в отряд, но их следовало еще снабдить провизией и экипировать. И снова в кузницах без устали стучали молотки: ковались наконечники для копий и арбалетных болтов. Ткачи получили крупный заказ на изготовление хлопковых панцирей, а плантаторы и торговцы продали огромное количество зерна, муки, хлеба, соленого мяса.

Кортес не скупился – все его надежды были связаны только с успехом будущего начинания. Сам он не терял бодрости духа, видя, что набор солдат идет быстрыми темпами. Особенно он надеялся, что к нему захотят присоединиться капитаны, которые в предыдущей экспедиции командовали кораблями. Из этой троицы больше всего выделялся Педро де Альварадо. Высокий, широкоплечий, с тонкими чертами лица, золотисто-рыжими волосами и громовым голосом. Но Кортеса он очаровал, конечно же, не внешностью. Это был, пожалуй, самый энергичный, волевой и упрямый человек на Кубе, целеустремленный, решительный и не ведающий чувства страха как такового.

Кортес понимал, что ему нужен такой помощник. Пускай Альварадо славился вспыльчивостью и гордостью, но он по праву считался хорошим военачальником. И генерал-капитан осознавал, что ему мало завербовать Педро в команду. Следует превратить Альварадо в надежного союзника. Ведь верные губернатору люди рано или поздно обязательно начнут ставить палки в колеса.

При первой встрече Альварадо разговаривал с Кортесом учтиво, но практически на равных. Да, такого человека сложно будет удержать в подчинении.

– Эрнан, говорят, ты увел корабли буквально из-под носа губернатора. Не боишься наказания? Правитель Кубы суров…

– Педро, если уж я отправляюсь на завоевание новой провинции, населенной тысячами воинственных индейцев, то мне ли чего-то бояться? Ты доволен прошлой экспедицией?

– Грихальва далеко не трус. Но… – Альварадо досадливо поморщился. – Слишком уж он послушен воле Веласкеса. Туда не сунемся, сюда не поплывем, этого нельзя, того нельзя. Все только согласно инструкциям его дяди.

– Ну и чего вы с ним достигли? Ни славы, ни достатка, ни признания. Я не марионетка в руках губернатора. Я наслышан о тебе. Впереди много опасностей, но человек твоей отваги сумеет добиться своих целей. Вместе мы совершим то, о чем до сего дня и мечтать никто не мог. Присоединяйся к моей команде и имя твое будет покрыто славой, а все вокруг тебя будет покрыто золотом.

Они быстро нашли общий язык. Альварадо был очарован уже тем, что Кортес смело отправился в экспедицию, несмотря на недовольство губернатора. Да, генерал-капитан действительно умел расположить к себе окружающих. Однажды, заметив, как он, ни мгновения не колеблясь, тратит деньги на оружие, Педро заметил:

– Ты не боишься вернуться на Кубу нищим в случае неудачи нашего похода?