Надана

Собеседник весело рассмеялся, и беседа потекла как ручеёк по камням. С каждой минутой Сашино ликование возрастало. Только бы не выдать радости! Кругловский у неё в руках! Он общался с ней таким непринуждённым тоном и говорил так откровенно, словно они старые друзья. Это будет не интервью, а настоящая сенсация!

Через полтора часа оба замолчали. Саша поблагодарила его и спрятала диктофон в сумочку.

– Прежде чем мы попрощаемся, хочу уточнить один момент, – добавил Кругловский. – Перед публикацией интервью я должен прочитать текст. Только не присылайте его мне по электронной почте, будьте здесь завтра в это же время. Можете принести флешку или распечатку – неважно. Если вы не придёте, ваша газета больше не получит от меня ни одного комментария.

Она кивнула и направилась к двери, так и не поняв, от чего похолодело внутри: от страха или от предвкушения.

***

На следующий день Саша явилась в офис Кругловского в назначенное время, не опоздав ни на минуту. Он бегло просмотрел текст интервью и заметил:

– Вы не добавили от себя ни единого слова. Я думал, таких журналистов не бывает.

Собравшись уже уходить – стоило ли приезжать, если встреча заняла две минуты?! – Саша дежурно попрощалась:

– Что ж, спасибо за интервью. Всего доброго. Я пришлю вам свежий номер со статьёй в четверг, как только он выйдет.

– Четверг – это завтра. Предлагаю другой вариант. Вы придёте со свежим номером в девятнадцать ноль-ноль к Оперному театру. В платье. И мы пойдём ужинать.

– Что? – Саша дважды моргнула, прежде чем осознала услышанное. Но он, конечно, не стал повторять.

– А вот теперь всего доброго. И до завтра, Александра. – Он так медленно произнёс её имя, что по коже прокатились мурашки.

***

Первые месяцы Саша не могла поверить, что встречается с таким мужчиной. Зрелым, опытным, харизматичным. Он знал ответы на все вопросы и мог решить любую проблему. Даже не так. Рядом с ним проблем не существовало, словно они принадлежали другой реальности.

Александра поверила, что сможет забыть все тревоги и проблемы, что теперь возможно всё. Любое желание, каприз – он обожал её капризы и всегда потакал им – исполнялись почти мгновенно. Но главное – он помог ей осуществить мечту.

Саша давно хотела снимать документальные фильмы о необычных людях и загадочных местах. У неё был Миша – талантливый и увлечённый оператор, отличная, но безденежная команда. Они съездили на Алтай, в Хакассию и в Крым, но на этом всё могло закончиться, если бы не Вик.

Он купил новую цифровую видеокамеру, оплатил поездку на Аляску, в городишко, прославившийся слухами о похищении людей инопланетянами, и уже осенью Александра уволилась из газеты и полетела в США. Там они с Мишей сняли фильм-разоблачение, который принёс им популярность в интернете. Мечтая о «Лавровой ветви», самой престижной премии страны в сфере неигрового кино, Саша решила, что теперь будет с лёгкостью взбегать по профессиональным ступенькам, выпускать фильмы и книги, получать награды и любовь зрителей.

Ослеплённая, она долго не замечала, что Вик меняется. Делает меньше подарков, требует больше. Чаще злится – его злость, холодная и острая, как нож, ранила глубоко и больно, но не отрезвляла. В постели ведёт себя всё агрессивнее, и Саше постоянно приходилось думать о том, как скрыть следы его страсти на своём теле.

Но главное, что не давало ей прийти в себя, – это лечение отца, которое оплачивал Вик. Саша медленно наливалась тревогой и гневом, но продолжала делать вид, что всё хорошо.

Апрель 2013 года. Новосибирск

– Он сделал мне предложение. – Александра глотнула горячее капучино и бросила взгляд в панорамное окно кафе, из которого открывался вид на Красный проспект. Этой весной город никак не хотел принаряжаться и по-прежнему выглядел серым, мокрым, непарадным, как помятый после попойки забулдыга. На деревьях – ни одного листочка. Небо низкое, ватное, в воздухе висит противная морось. На улице словно не весна, а осень.

Но уж лучше смотреть в окно, чем видеть, как Миша изогнёт бровь и сложит губы в саркастической усмешке. Почему-то она была уверена, что он не обрадуется.

– Серьёзно? Надеюсь, ты не…

– Я согласилась.

Саша посмотрела на него. Никакой усмешки. В светло-карих глазах Миши затаилась обида. Какого чёрта? Она собирается выйти замуж за лучшего мужчину в этом городе. Богатого, красивого, щедрого. Они вместе уже четыре года. Какие ещё причины нужны для создания семьи?

Миша смотрел в пол.

– Ясно. Ты уверена? Он же…

– Он же что?

– Запрёт тебя на замок.

Саша фыркнула.

– С чего бы? Ты забыл, как он поддерживал нас с самого начала? Покупал камеры и квадрики? Оплачивал билеты и гостиницы?

– Слава богу, это в прошлом, и теперь мы сами зарабатываем на экспедиции, у нас есть спонсоры.

– Спонсоры – это его друзья, Миш. Не смеши меня.

– Неужели ты не понимаешь, что этот лицемер просто развлекается? Покупает всё, что ему захочется? И тебя… Тебя он тоже купил.

Кровь отхлынула от лица Саши. Кожа словно покрылась инеем. Сотни невидимых иголочек впились в кожу. А одна, самая большая, прямо в сердце.

– Ты просто завидуешь! Ты…

– Ладно, Саш, я понял. Дело твоё. – Миша взял телефон и бросил на столик тысячу рублей. – На свадьбу только не зови. Не приду.

Когда он ушёл, Саша прикрыла полыхнувшие сухим огнём глаза. Стыд, горечь, боль затопили душу. Хотелось зарыдать навзрыд, но она приказала себе молчать.

«Всё будет хорошо, всё будет хорошо», – повторяла как мантру, но не верила этому ни на йоту.

Сентябрь 2013 года. Новосибирск

Саша снова провела руками по подолу белого атласного платья, поправила тонкую бретельку на загорелом плече и бросила неуверенный взгляд в зеркало на дверце шкафа. Моргнула. Ей всё время казалось: что-то не так. Словно в глаз попала соринка. Но нет, платье сидело идеально. Красиво облегало маленькую грудь и тонкую талию, нежными складками струилось по бедрам и ногам до самых щиколоток. Оно словно светилось в вечернем полумраке спальни цветом белого шоколада или сливочного пломбира.

Саша купила платье только сегодня, хотя до свадьбы осталось меньше недели. Всё остальное: ресторан, фотограф, лимузин, отель, путешествие – было готово благодаря стараниям организатора, бойкой блондинки с накачанными губами, которую нанял Вик.

«Ты точно счастлива, детка?» Голос отца, звучащий в голове, никак не хотел смолкать. Вчера она забегала к нему в больницу, и он снова попытался заглянуть ей в душу. Саша отшучивалась, списывала всё на предсвадебный мандраж, но отца не удалось обмануть.

«Мне так жаль, что я пропущу это событие. Но знай, я всегда рядом. Если будет трудно, представь, что я держу тебя за руку. Как в детстве. Сашуль, посмотри на меня. Если тебе действительно станет невмоготу, разворачивайся и уходи, чувствуя, как я улыбаюсь, глядя на свою смелую, сильную и умную дочь. Я умру, Саша, всё равно умру, а ты должна быть счастливой. И это всё, что ты должна в этой жизни сделать. Быть счастливой».

Отца госпитализировали с воспалением лёгких, и он не мог присутствовать на свадьбе. Сашу это выбило из колеи, она даже хотела всё отменить, но Вик не позволил. И ей пришлось смириться, ведь именно он оплачивал лечение отца в частной клинике, сиделку и лекарства.

Ладони вспотели. Саша вытерла их о платье и плюхнулась на кровать, обхватив голову руками. Ещё секунда, и она завоет как раненая волчица. Последние месяцы ей казалось, что под ногами разверзлась бездна.

Конечно, они давно помирились с Мишей после той отвратительной ссоры в кафе, когда Саша сообщила о своей помолвке. Он позвонил на следующий день, извинился, сказал, что боится потерять друга и напарницу, она же заверила его, что ничего не изменится. И невольно обманула.

Из-за подготовки к свадьбе традиционную летнюю экспедицию пришлось отменить. Вик настоял на том, что Саша должна быть на связи с организатором и активно участвовать во всех процессах. Она бесилась от тупых разговоров и бесконечного обсуждения одних и те же деталей – по большому счёту Саше было всё равно, трех или пятиярусный торт подадут гостям и в какие оттенки белого будет украшен банкетный зал.

Предстоящая церемония заставляла её цепенеть от страха. Почти сто приглашённых, фотографы, видеооператоры, журналисты, ведущие… Настоящий приём с голливудским размахом.

Из раздумий Сашу вывел телефонный звонок.

– Привет. Я дома. Ужасно соскучился. Приедешь? – Глубокий звучный голос вдруг показался грубым, властным, чужим.

– Да. Конечно, – ответила она. Как кролик перед удавом. Чёрт, сколько же это будет продолжаться?

Саша сняла платье, аккуратно повесила его на плечики и убрала в шкаф. Потом вызвала такси, оделась и вышла на улицу, жадно вдыхая предвестие дождя в холодном осеннем воздухе.

***

Когда она вышла из машины около коттеджа Вика, дождь лил вовсю. Ледяной, безжалостный. Она моментально продрогла и пожалела, что приехала. Добежав до ворот, позвонила. Хоть бы встретил! Но не барское это дело. Ей пришлось ютиться под узким козырьком, пока калитка не пикнула и не открылась. Оказавшись в доме, Саша встала на пороге, глядя, как вокруг неё по мрамору расплывается лужа.

– Как ты умудрилась? – Вик вышел на встречу с бокалом виски в руке. Широкие голые плечи, гладкий торс, на узких бёдрах чуть ниже приличного сидели свободные домашние брюки. Ни намёка на лишний вес. С годами он становился только крепче, красивее, увереннее в себе. Как это возможно?

– Там ливень, – попыталась оправдаться Саша.

– Быстро в душ, – скомандовал он и скрылся на кухне.

Через полчаса, распарившись и завернувшись в мягкий махровый халат, Саша сидела напротив Вика за столом, на котором красовалась еда, доставленная из ресторана. С наслаждением съев маринованный ростбиф и салат из дайкона, она расслабилась. Жизнь показалась не такой уж плохой штукой.

– Раз уж не получилось организовать выезд на Васюганские болота, то я планирую вырваться на Медведицкую гряду. Это одно из самых известных в мире аномальных мест. Находится в Волгоградской области. Говорят, там постоянно появляются шаровые молнии, а ещё есть загадочный подземный лабиринт, который может быть базой НЛО. – Саша хихикнула. – Короче, грех не снять об этом фильм.

Вик встал, взял бутылку с виски, плеснул в стакан, бросил пару кубиков льда и залпом выпил.

– Мне не нравится эта идея.

– М-м-м? – протянула Саша, делая большой глоток ароматного ягодного морса.

– Малыш, пора выкинуть из головы детские шалости и повзрослеть. Согласен, это выглядело очаровательно, когда мы только познакомились и ты была бедной студенточкой с горящими глазами, но скоро ты станешь моей женой. И всё изменится.

Она замерла. Морс лёг на дно желудка ледяной жижей.

– Что именно изменится? Я не понимаю…

Вик скривился, словно проглотил лимон, но тут же взял себя в руки и заговорил тихим, спокойным, как гладь тёплого озера, голосом:

– Разумеется, переход из статуса любовницы к статусу жены наложит на тебя определённые обязательства. Ты можешь работать в моей компании. Кем захочешь. Мы будем много путешествовать. По всему миру. У тебя появится новый круг общения: мои коллеги и друзья, их жены и семьи. Ты будешь ходить по театрам, выставкам, магазинам. Всё, чего я прошу, это забыть об опасных экспедициях, дурацком блогерстве…

– Чёрт! Миша был прав!

– И об этом твоём Мише тоже.

Когда он произнёс эту фразу, внутри у Саши что-то лопнуло. Кажется, она даже услышала этот хлёсткий освобождающий щелчок, который моментально выпустил наружу все проглоченные слова, все затоптанные желания.

– Я не хочу так жить.

Вик усмехнулся и продолжил что-то говорить, но Саша не разбирала слов. Она смотрела, как двигаются его тонкие губы и идеально выбритый подбородок, а в голове гудела оглушающая, как после контузии, пустота. Он никогда её не поймёт. И никогда не позволит ей быть счастливой. Миша оказался прав. И отец, хотя не говорил этого прямо, тоже.

«Если тебе действительно станет невмоготу, разворачивайся и уходи, чувствуя, как я улыбаюсь, глядя на свою смелую, сильную и умную дочь».

– Спасибо за всё. Но я не выйду за тебя замуж.

Саша встала, вернулась в ванную комнату, надела свою мокрую одежду, обулась и вышла на крыльцо, чтобы вызвать такси. Дождь прекратился, снаружи властвовала густая непроглядная ночь. Саша всё ещё видела потемневшие глаза Вика и его застывший в немом вопросе рот. Неужели ей впервые удалось сбить его с толку? Скорее всего он просто не воспринял её всерьёз.

– Поговорим завтра, – буркнул он, залил в себя остатки виски и захлопнул за ней дверь. Ей показалось, что она услышала, как разбилось толстое стекло бокала о каменный пол.

Завтра? Не будет никакого завтра!

Почему она раньше не замечала, что он садист и манипулятор? Всё, что его интересовало, – это деньги и власть. На чём вообще, кроме секса, были завязаны их отношения? Почему он решил жениться на ней?

Сев в такси, Саша почувствовала головокружительную радость. И ни капли горечи о том, что променяла жизнь в золотой клетке на бестолковую непредсказуемость.

«Что бы ты ни думал, я не вернусь. Моя жизнь – это дорога и свобода, а никак не твои офисы, театры и отели».

Она рассмеялась в голос и тут же судорожно всхлипнула, не обращая внимания на покосившегося в её сторону водителя.

Глава 3. Страх – твой друг

Май 2015 года. Новосибирск

За несколько лет до смерти отца Саша сделала ДНК-тест. Анализ показал, что её гены на четверть идентичны генам западных эвенков, которые населяли Красноярский край в районе реки Подкаменная Тунгуска. Хотя это было заметно по её густым прямым чёрным волосам, широким скулам, миндалевидным глазам, независимому характеру, любви к кочевому образу жизни, отец обрадовался, когда узнал, что его предположения подтвердились.

В их крови смешалась кровь русских и тунгусов. Так что искать его родственников в Ванаваре имело смысл. Поскольку именно этот населённый пункт был ближайшим к месту падения Тунгусского метеорита, Саша погрузилась в изучение вопроса.

Советский минералог Леонид Кулик был первым, кто отправился на поиски метеорита и посвятил этому всю жизнь. Оказавшись в забытом богом месте среди девственной тайги, в фактории с несколькими бараками, построенными, чтобы менять пушнину у местных охотников на продукты, Кулик предпринял несколько попыток прорваться в «проклятое», как его называли тунгусы, место.

Девятнадцать лет прошло с того дня, когда некое небесное тело пролетело над этими краями и взорвалось, повалив лес, убив животных, напугав людей. Следы давно остыли, свидетельства очевидцев обросли страхами и слухами, словом, учёный шёл по давно остывшим следам, но верил, что найдёт метеорит.

Никто из местных не хотел его сопровождать. Тунгусы боялись табу, которое наложили шаманы. Они предрекали мучительную смерть тому, кто нарушит покой мёртвого леса, и утверждали, что сколько бы лет ни прошло, даже когда тайга снова станет густой и зелёной, никто не раскроет тайну и не узнает, за что разгневались на людей злые духи.

Но Кулик не сдавался, и проводник нашёлся, однако достичь цели всё равно не удалось. Сначала помешал глубокий снег, в котором застревали лошади, потом – пристрастие проводника к водке, жадность и хитрость.

Учёный снова и снова приезжал в Ванавару. Выбивал деньги на экспедиции, убеждал, доказывал, преодолевал скептицизм коллег и бедность бюджета. Очарованный, ослеплённый, он не слышал другого мнения и со страстью фанатика рыл землю. В буквальном смысле. Метеорит так и не нашёлся.

Читая об экспедициях Кулика, Саша чувствовала нерв, который связывает её с этим давно умершим человеком. Она знала, что он ошибался, обманывал себя и других, манипулировал, но делал это только, чтобы разгадать тайну чёртова метеорита. С этой задачей, как и предрекали шаманы, не справился никто. Даже спустя целый век.

Саша понимала, что ей вряд ли удастся узнать что-то новое, но хотелось оказаться там, в эпицентре событий, увидеть всё собственными глазами, пропустить через себя. Она не верила в то, что в небе над тайгой взорвался космический корабль пришельцев, или в то, что вспышка стала результатом экспериментов Николы Теслы, – фантастических версий произошедшего было не меньше, чем научно обоснованных. Она вообще сомневалась, что Тунгусский метеорит существует, и если он действительно упал, то не там, где его ищут.

Её страстью было разгадывать загадки, разоблачать мифы, опираясь на научные доказательства и мнения учёных. В этот раз она планировала сделать то же, что и обычно, – снять фильм о том, что на самом деле могло, а чего точно не могло произойти в бассейне реки Подкаменная Тунгуска 30 июня 1908 года.

Но сначала туда нужно добраться.

Кулик выехал из Ленинграда в феврале 1927 года вместе с помощником. На поезде – до Тайшета, потом – четыреста километров до посёлка Кежмы по конному тракту, изрезанному речками и речушками, и наконец последние двести километров по узкой таёжной тропе до Ванавары. На месте они оказались в марте. Добраться туда и сегодня было невозможно ни на авто, ни на поезде.

Саша решила, что они доедут до Красноярска на Мишином «хорьке». Часов за двенадцать. Остановятся в гостинице или снимут квартиру. На следующий день, если всё получится, встретятся с другом отца, тем самым Лиходеевым, который писал письма. Он расскажет об их поездке в тайгу, встрече с какой-то шаманкой и том, что мучило отца. В письмах было слишком мало информации. А двадцать пятого июня они с Мишей сядут в самолётик до Ванавары и через два часа будут там, куда вели непонятно как связанные между собой нити.

Что будет дальше – неизвестно никому.

У Саши в голове существовал простой, отработанный годами план. Осмотреться, поговорить с местными жителями, записать несколько интервью, насытить материал деталями, историями, свидетельствами, отснять окрестности и совершить самое главное – вылазку туда, где всё случилось, снимая каждый шаг, фиксируя всё, что происходит вокруг в режиме реального времени. Потом взять интервью у экспертов: учёных, технических специалистов – и вместе с Мишей приступить к монтажу.

Такого же плана она собиралась придерживаться и сейчас, не было никаких причин, чтобы выдумывать что-то новое, но интуиция подсказывала Саше, что эта история не укладывается ни в какой план, и им придётся продвигаться вперёд наощупь, действовать экспромтом, доверять собственному чутью.

Помнила она и о том, что сейчас её задача – не только снять фильм про место, где предположительно упал Тунгусский метеорит, не оставив на земле и следа, кроме поваленных взрывной волной деревьев, но и узнать хоть что-то об истории отца.

Когда концепция экспедиции сложилась в цельную, пусть и туманную картину, Саша почувствовала неизбежность, сосущую под ложечкой как застарелое чувство голода. Какая-то сила, во много раз превышающая её волю и разум, завладела всем существом. И Саша покорилась ей, приняла. Будь что будет.

Подёрнув плечами, словно от озноба, она отправила сообщение Мише.

«Стартуем 22 июня. На 25-е покупаю билеты на самолёт. Ок? 30-го будет день X, нам нужно встретить его в эпицентре. Ну в идеале».

«День-хрень, что ли?» – ответил он и добавил смеющийся смайлик. А потом сразу: «Готов, мой командир. Пошёл закупаться средствами от комаров».

«Бери сразу скафандр».

Они перекинулись ещё несколькими шуточными фразами, Саша пожелала другу спокойной ночи и отложила телефон в сторону. За оставшийся до поездки месяц нужно написать сценарий, выложить на канал несколько интригующих анонсов, проверить оборудование, докупить всё необходимое, собраться. Она надеялась, что привычные хлопоты помогут отвлечься и заглушить противное чувство, как будто жизнь больше не принадлежит ей. Чувство, которое усиливалось с каждым днём.

21 июня 2015 года. Новосибирск

Резко открыв глаза, Саша не сразу поняла, что лежит в своей постели и смотрит в тёмный потолок. В затылке гнездилась тянущая боль, руки и ноги затекли от неподвижности. Её снова разбудил кошмар, который последние пять месяцев, с того дня как она решила ехать в Ванавару, всё чаще разрывал сны и не давал покоя по ночам.

Она видела себя посреди тёмной тайги, бегущей куда-то наугад. Босые грязные ноги, холод и тьма, колючие лапы елей бьют по лицу и плечам. Заросли становятся всё гуще. Её кто-то преследует, бесшумно и неумолимо приближаясь. Вдруг она выбегает на поляну, посередине которой лежит большой чёрный камень, и теряет ориентиры. Оборачивается, мечется, не зная, где укрыться. Устремляется к камню, чтобы спрятаться за ним, но ноги погружаются в холодную жижу и вязнут в болоте. Она падает, пытается кричать, ползти вперёд, но лишь глубже погружается в топь. Задрав лицо вверх, замирает. Над лесом полыхает кроваво-красное, кровожадное и живое, как распахнутая пасть, небо. И в этот момент кто-то хватает её за руку.

Когда ей было страшно, например, выйти на сцену в школьном актовом зале, чтобы прочитать стихотворение, отец говорил: «Страх – твой друг. Где страх, там или спасение, или истина». И правда, стоило преодолеть себя, зажмурившись, сделать шаг вперёд, она неизменно получала награду: искрящийся восторг и, конечно, гордость за то, что смогла победить.

Вот и сейчас, несмотря на смутную тревогу и ночные кошмары, внутренний голос шептал: «Не думай, действуй!» И она послушно следовала ему. Планировала поездку так, словно ей ничего не грозило. Да в чём на самом деле может быть опасность?

Конечно, это будет не прогулка по городскому парку, но ей не привыкать к отсутствию комфорта или природным катаклизмам. Она неделю жила в палатке под непрекращающимся дождём, отбивалась от своры бродячих собак, терялась в непролазной лесной чаще, тонула в горной реке. Но рядом всегда был и будет Миша – единственный человек, которому она доверяла больше, чем себе, и с котором была готова пойти хоть на край света.

Даже если её ждёт неудача, и она ничего не узнает о происхождении отца, а вылазка в зону Тунгусского явления окажется скучной, как вчерашние новости, Саша всё равно сумеет сделать отличный фильм. В своих профессиональных навыках она не сомневалась. Она выжмет из этой поездки всё, что сможет.

Смирившись с тем, что заснуть больше не получится, Саша откинула одеяло и встала с кровати. Хватит ковыряться в страхах и сомнениях, лучше последний раз свериться со списком и убедиться, что она ничего не забыла.

***

«Выходи».

Короткое сообщение от Миши кольнуло сердце и адреналином пробежалось по венам, словно она в первый раз уезжала из дома. Озноб, рождённый недосыпом, утренней прохладой и волнением, усилился. Саша накинула ветровку, обулась, подхватила рюкзак и напоследок оглядела квартиру. Вроде ничего не забыла. Можно ехать.

Хорошо, что у неё нет домашних животных. Она обожала и кошек, и собак, но всякий раз, видя в интернете фотографии брошенных питомцев, лишь переводила на счёт приюта деньги, понимая, что не сможет взять ответственность за живое существо. При её-то образе жизни.

Саша сбежала по ступенькам, выскочила из подъезда и увидела знакомую золотистую «Тойоту Хариер». Заметив её, Миша вышел из машины. Чёрные джинсы, анорак защитного цвета, растрёпанные словно после сна волосы. В глазах – еле сдерживаемое нетерпение. Он жаждал рвануть в путь не меньше неё.

Забрав у неё рюкзак и бросив его на заднее сидение, он галантно приоткрыл дверцу переднего пассажирского сиденья, дождался, пока она устроится, обогнул машину и сел за руль. Не глядя друг на друга и не произнося ни слова, они взялись за руки. Саша почувствовала, как его сухие сильные пальцы оплели её ладонь, сжались и расслабились. Это был их ритуал перед каждой экспедицией.

– Вперёд, напарница, навстречу приключениям! – произнёс он знакомую фразу.

– Вперёд, – отозвалась Саша, но в этот раз по её телу пробежала крупная дрожь.

– Что-то не так? – спросил Миша, убирая руку.

– Волнуюсь. Чёрт знает почему.

Он посмотрел ей в глаза.

– Всё будет хорошо. Как всегда. Не успеешь опомниться, как мы вернёмся, и ты снова затоскуешь по дороге. – Его голос звучал бархатисто, успокаивающе.

Саша кивнула, и он завёл мотор.

Небо светлело с каждой минутой, и холодный утренний воздух наливался запахами города. Через пять минут она уже улыбалась, глядя в окно. Сомнения и страхи растаяли, душа наполнилась предчувствием больших и радостных перемен.

***

Саша убедила себя, что Красноярск – такой же город, как и любой другой. За исключением того, что она там родилась и прожила до семи лет. Ничего особенного её с ним не связывало. Детский сад, кружок по шахматам. Подруги, имена которых забылись. Квартира с обоями в клеточку и большеглазым телевизором в зале. Воспоминания давно потонули в потоке жизни, как хлюпкий бумажный кораблик в грязном весеннем ручье. Но чем ближе они подъезжали, тем сильнее росло напряжение.