скачать книгу бесплатно
– «Медвежья кровь», красное, п/сухое, Болгария,
– «Каберне», сухое, Болгария,
– «Букет Молдавии», красное, сухое,
– «Абрикосовый аромат», белое,
– «Буджик», «Изабелла», «Лидия», сухие вина,
– «Азербайджан», портвейн, белый,
– «Негру Де Пуркарь», красное, крепкое,
– «Fetjaska».
Ну, а следы того, с чего всё это начиналось – портвейновое вино, которое впервые попробовал в Харькове, которое тогда везде продавалось на разлив прямо на улице, в конусных колбах для сока или кваса, которое Толик Кусок приносил в банках – следы этого вина не нашлись нигде, ни в Интернете, ни в Энциклопедиях, ни в справочниках – кануло в Лето.
Мы будем помнить тебя – всегда:
– Портвейн «Пiвденнобужский»!!!
Многие любят портвейн, есть даже целые клубы любителей этого дела и кстати говорят, что знаменитый Черчилль в конце жизни любил пить портвейн, кто-то пошутил, потому что весь коньяк он уже выпил. Причём предпочитал Крымский, после того как во время Ялтинской конференции Сталин по его просьбе дал команду показать знаменитое поле битвы под Балаклавой, где во время Крымской войны во время атаки «лёгкой» кавалерии погиб почти весь цвет английской аристократии, в том числе дед Черчилля – знаменитый лорд Мальборо.
А девушек наших мы вели за стол, и «травили» их вот этим вином, и оно им почему-то нравилось!!!
«Кто пил – ушёл, кто пьёт – уйдёт,
Но счастлив ли тот, кто не пьёт?»
Омар Хайям
Подготовка
«Нет ничего ценнее, чем данное обещание, – и нет ничего страшнее, чем невыполненное обещание».
Пабло Эскобар
Первым делом Командир сегодня зашёл в БКК к Байрону, и странное дело в первый раз увидел его не с привычной гитарой в руках, а с учебником. Переспросил его насчёт данного накануне обещания, что в этом году он «железно» поедет в стройотряд.
– Обижаешь, Командир, раз обещал, то поеду. Видишь, уже «хвосты» решил подтянуть, – и он показал учебник сопромата.
– Пойдём, зайдём к Бобу, – предложил ему.
– Пойдём, – подозрительно быстро согласился он и сразу резво отложил учебник в сторону.
Боб проживал со своими белгородцами-посланниками завода, в комнате на 3-м этаже в конце коридора у бытовой комнаты, он тоже был ПГС-ник, только в параллельной группе и мы часто общались на лекциях и вне их.
– Как ты думаешь, он еврей?», – вдруг спросил меня по дороге Байрон, видимо намекая на солидную внешность Боба с большим горбатым носом, усами, очками и длинный рост.
– Не знаю, – Командир озадаченно посмотрел на него.
– А какая тебе разница, главное, что человек вроде он порядочный, а ты что антисемит? Вроде тебе всегда пофиг была эта тема, – переспросил его.
– Да, нет просто спросил, вот, например, Стапшон,
«Фамилия однозначна – сомнения излишни», – выдал конкретную фразу Байрон.
– Так, у Боба вообще фамилия украинская, на «О» заканчивается, а не Рабинович какой-нибудь – ответил Командир ему.
– Ну, да-согласен, – ответил он, но казалось, что сомнения в нём какие-то всё-таки остались.
Постучавшись в дверь, мы зашли в комнату аксакалов, как за глаза называла молодёжь возрастных студентов, в комнате, рассчитанной на пять посадочных койко-мест находилось только два обитателя – сам Боб в спортивном костюме, оттянутом на коленях, и Ваня Е. здоровый мужчина в расцвете сил, занимающийся штангой на спорт кафедре, а в данный момент он терзал какой-то учебник в своих мощных руках.
– Вот сразу видно, что здесь живут приличные интеллигентные люди с большим жизненным опытом, в комнате чисто, кровати заправлены, пустые бутылки нигде не валяются – Командир решил сходу задобрить аборигенов. После взаимных приветствий, Боб предложил нам выпить чаю, и мы ввиду важности нашей миссии решили не спешить и вежливо согласились принять угощение. После небольшой паузы, поняв, что Ваня никуда не уйдёт и с Бобом не удастся остаться наедине, Командир решил брать быка за рога и коротко изложил Бобу итоги собрания в КК о стройотрядовской ниве в этом году, что ЭМ-факультету оказана высокая честь формировать интернациональный отряд и что его кандидатура, как командира этого отряда почти согласована с КК!
Боб икнул от неожиданности, чуть не подавился чаем, посмотрел на Командира внимательно из-за очков с толстыми стёклами, потом уставился в потолок, зашевелил губами и смог выдавить из себя.
– М-м-м, у меня вообще-то были другие планы на лето, —
– Что, ты мычишь, как корова в капкане, – неожиданно вклинился в разговор Байрон,
– давай соглашайся, выручай факультет и будет тебе потом почёт и уважение с записью в учётной карточке члена КПСС!
Боб опять скосил глаза на Командира.
– Но, я же ни разу не был в отряде, а тут сразу командиром, а ты тогда что будешь делать?
Как больному ребёнку Командир начал объяснять Бобу, что ему надо будет делать.
– Опыт работы с людьми у тебя есть, ты говорил, что на заводе начальником цеха был, —
– Нет, замом, – вежливо уточнил Боб.
– Ещё лучше, – продолжил Командир, будешь в основном общественной работой заниматься, продвигать дружбу народов, читать политинформации о происках вражеского империализма, развивать социалистическое соревнование, конкурсы, песни у костра и прочая всякая хрень, чтобы дети разных народов почувствовали преимущество советского образа жизни!
Ну ещё, Карл Маркс и Фридрих Энгельс вам помогут, в плане первоисточников.
Ты же знаешь, что:
«ПАРТИЯ – это ум, честь и совесть нашей эпохи!
НАРОД И ПАРТИЯ ЕДИНЫ!».
«Нет ещё тех крепостей, которые не могли бы взять БОЛЬШЕВИКИ!»
В. И. Ленин
Довод про Ленина и большевиков оказался самым убедительным для примерного члена КПСС, Боб чуть не встал со стула при имени вождя. Продолжая «добивать» его Командир, продолжил.
– Помощником тебе будет комиссар, кстати можешь сам подобрать себе кандидатуру, чтобы вдвоём присматривать за иностранцами. Ну, а я займу тогда третью штатную должность в отряде – Мастера, на мне будут обязанности по загрузке бойцов работой, наряды, сметы, акты выполненных работ и в конечном счёте зарплата, понял? – повысил он голос в конце фразы, чтобы Боб прочувствовал важность представленной информации и его будущей миссии.
Тут решил вставить свои пять копеек в разговор Ваня Е.,
– А мы хотели летом подработать на родном заводе в Белгороде. —
– Ваня, ты ещё не умеешь ничего зарабатывать, кроме зарплаты на заводе? – Командир сразу решил подавить возможный бунт в зародыше.
– Нет, – на автопилоте ответил простоватый Иван.
Осмотрев его мощную фигуру и мысленно представив, как он горы воротит, Командир предложил ему тоже ехать в отряд и пообещал зарплату в два раза больше, чем он получит на своём заводе. Ваня надолго замолк, видимо подсчитывая будущий заработок и недоверчиво посматривал на нас, а Байрон лукаво подмигнул ему.
«Куй железо – пока горячо!», гласит истина.
– Так, ну что, Боб считаю, что мы с тобой договорились. Завтра доложу в КК Валере Титу о твоём согласии, он сообщит в Вашу партийную ячейку, а там тебе оформят важное партийное задание с записью в личном деле о выполнении. Слава КПСС! Партия сказала надо – Комсомол ответил – есть! Если получится, то на 2-х недельные курсы командиров отправим. Пока время ещё есть.
А теперь с вас, орлы, по 10 рублей в общую кассу отряда на непредвиденные нужды, – решил Командир закрепить достигнутый успех.
Затравленный Боб, как загипнотизированный, встал из-за стола, аккуратно достал из своей тумбочки кошелёк и без возражений отсчитал требуемую сумму, видимо он уже смирился с ожидаемым его прекрасным будущим.
Скуповатый Ваня на гоп-стоп не попался и заявил фразой из знакомого фильма,
– Это, как его…Волюнтаризм какой-то. Попрошу так не выражаться в нашей хате и денег не просить. У меня сейчас нет. Я подумаю и потом сам принесу. – завершил свою тираду он.
– Значит не поедет, – подумал Командир, и попрощался тепло с Бобом и сухо с Ваней, а выйдя за дверь сказал Байрону, что с него вообще-то тоже 10 рублей причитается. Тот посмотрел с глубокой печалью во взоре и сказал, что у него тоже в данный момент времени данной суммы денежных знаков нет, но он обязательно внесёт эту сумму в кассу. Потом, когда они появятся.
– Ладно, – согласился Командир. – теперь повариха.
– Что? – переспросил Байрон. —
– Повариха, я сказал теперь нужна, – повторив свою фразу, объяснил Байрону тему.
– Так пойдём к нашим девчонкам спросим их, может кто захочет поехать в отряд, а может Таньку возьмём? – с тайной надеждой в голосе спросил он.
– Щас, разбежался, чтобы Вы там амуры всякие разводили, так все иностранцы с голоду передохнут, а нам с Бобом потом отвечай. А может она и готовить вообще не умеет на большую толпу. – выразил сомнение, но решил зайти к «нашим» девочкам на всякий случай.
«Наши» девочки жили на 2-м этаже БКК, в комнате с предбанником возле кухни под номером № 201. В комнате на 5 посадочных мест жили в основном девушки с Украины и одна Байронова Танька из Белгорода.
Ах, как хороши девушки-студентки весной, как кукурузные початки молочно-восковой спелости. Летом ещё лучше: стройные, упругие, покрытые горячим загаром и лёгкой одеждой. Просто так идти за ними невозможно, хочется сразу приласкать или поцеловать. Кто-то сказал, что женщин умных не бывает. Есть прелесть какие глупенькие и ужас какие дуры. Но с «нашими» девочками всё было далеко не так.
Постучавшись и получив разрешение, вошли, в комнате были 3 особи женского пола, Танька из Белгорода, и две крымчанки: Галина Ф. из Симферополя и Лариса М. из Джанкоя, девчонки дружно куда-то собирались.
Байрон с ходу выложил все карты на стол, сообщив, что он уже едет в стройотряд, а там его надо кормить, поэтому нужна хорошая повариха и он вот приглашает на эту почётную должность Таньку, и решив прогнуться перед ней, добавил, потому что знает, как она прекрасно готовит. Командиру говорить было нечего, всё уже было сказано, и ответ не заставил себя долго ждать.
– Щас, разбежалась, корми его, – ответила строптивая Танька.
– Там небось не тебя одного кормить надо, а ещё человек 50, да? – и она вопросительно посмотрела на Командира.
– Ищите дур в другом месте, картошку чистить на целую толпу, а меня вообще и родители могут просто не пустить в ваш отряд, если бы я даже и согласилась, девочки пошли, – резко скомандовала она и начала одеваться.
– А куда это Вы собрались, – ревниво спросил Байрон.
– На Кудыкину гору – воровать помидоры, – продолжала издеваться над ним Танька.
– Мы поедем на Клочковскую улицу, там рядом в переулке Кравцова стоит дом, где актриса Людмила Гурченко жила. Так вот она приехала в Харьков на гастроли, и там возле дома после концертов раздаёт автографы, – пояснила худенькая Лариса М.
– Всё, выходим, – продолжала командовать Танька, мы тоже собрались выходить вместе с ними, как уже в дверях фигуристая эффектная брюнетка Галина Ф. вдруг неожиданно заявила:
– А я согласна поехать поварихой, возьмите меня, и родители не будут возражать, – и она с надеждой посмотрела на Командира.
– Хорошо, сударыня. мы подумаем над Вашим предложением и позже сообщим Вам о нашем решении, – дипломатично ответил он красавице.
Когда, попрощавшись разошлись с девушками в коридоре общаги, Байрон вопросительно посмотрел, мол что правда Галину возьмёшь.
– Нет, её нельзя брать – слишком красивая, – ответил на его немой вопрос, – а повариха должна быть такой…, чтобы даже пьяный…, короче надо мне видимо ехать искать прошлогоднюю повариху, она с Химфака была. —
– А ты куда сейчас пойдёшь? – спросил Байрон.
– В МБК к Эду зайду. —
– Можно я тоже с тобой пойду к нему. —
– Так ты уже едешь в отряд, и тебе надо «хвосты» заносить, а ты со мной по общагам бродишь, – подколол его Командир, – ну, ладно пошли.
Выйдя из БКК, повернули за углом направо, прошли мимо спортивных площадок, которые практически всегда были заняты футболистами и вышли к Малому Белому корпусу, в котором жили преимущественно студенты Физтеха, и даже иностранные. На проходной показали бдительному вахтёру-ветерану студенческие билеты ХПИ, поднялись на 2-й этаж и зашли в комнату Эда.
Эта общага была из разряда новых, построенная по типовому советскому проекту, не то, что БКК, комнаты здесь были стандартные на 4-х студентов, двое из которых были русскими, а двое-иностранцев, так должна была крепиться дружба народов.
С Эдом и его русским напарником Алексом (полноватым слобожанином) в комнате жили два смуглых представителя знойного Аравийского полуострова: весёлый Ахмед из Южного капиталистического Йемена, и не очень весёлый Али из Северного коммунистического Йемена, их специально поселили вместе, как представителей двух противоборствующих сторон одной страны, чтобы они влияли друг на друга, а заодно и на наших студентов, или наши студенты должны были влиять на них!?
Трудно понять полёт мысли руководителей, которые принимали такие решения. Комната их была как бы разделена пополам, слева «наши» две кровати, справа-йеменские, посредине общий стол, в углу шкаф, были у них и чудеса цивилизации-холодильник и телевизор на столе. Общительный Байрон начал сразу общаться с арабами, Командира они уже знали ранее и кивнули головами в ответ на приветствие. Он же хотел пообщаться с Эдом наедине, поэтому для приличия посидел вместе со всеми и послушал музыку. Байрон сразу заценил кипу виниловых дисков на столе рядом с проигрывателем и начал их перебирать, все слушали, развалившись на кроватях диск группы The Jimi Hendrix Experience «Axis: Bold as love», по комнате плыли гитарные рифы несравненного Джимми, что так радовало душу Байрона.
Эд на каникулах умудрился пригласить Ахмеда в гости и никуда-ни будь, а в закрытый город атомщиков – Курчатов, как они проехали без пропусков непонятно, они говорили, что из Харькова до Курска на поезде, а из Курска до Курчатова на Льговский электричке, а посты ГАИ с проверками стояли в основном на автотрассе.
Озорной гуляка и гроза девчонок Эд и весёлый Ахмед спелись в едином порыве бесшабашного веселья, весь Курчатов они поставили на уши, родителей наших Ахмед одарил подарками, а потом они пропадали на дружеских вечеринках и пьянках с бывшими одноклассниками Эда, и домой приползали только переночевать.
Хотя Курчатов привык к иностранцам, в городе на стройке АЭС работали поляки, большая 16-этажная общага была заселена ими под завязку, но эфиопов ещё не было и на неделю всё женское внимание городских метресс переключилось на Ахмеда, а Ольга С. до сих пор его вспоминает, колечко золотое подаренное носит и слёзы горькие льёт. Итогом этой поездки Ахмед остался очень доволен и улыбался при воспоминании о ней как сытый мартовский кот, вот и сейчас весело улыбаясь белоснежными зубами и почёсывая свою чёрную бороду, он подмигнул Командиру и протянул ему синюю пачку сигарет «Rothmans» с золотым ободком.
Арабы необычно жарили картошку по-своему поливая её обильно специями и лимонным соком, жарили лепёшки без тандыра, при этом приглашая всех разделить трапезу.
А вот Эду было временами очень стыдно за своего товарища по «нашей» половине, которому каждое утро отец в судках привозил свежую, вкусную пищу и сидел ждал пока полный Алекс всё не сожрёт, потом забирал судки и уезжал куда-то под Харьков на кирпичный завод, директором которого он являлся. Эд, говорил, что иногда у него от этих экзекуций по утрам в животе кошки скребли, наверно и у арабов тоже, потому что они дружно уходили из комнаты, когда по утрам приезжал улыбчивый и заботливый папаша. Это не помешало им потом съездить к Алексу на свадьбу куда-то под Харьков на Слобожанщину, но как такой образ жизни сказался на воспитании подрастающего поколения разных народов в духе интернационализма сказать трудно.
Выждав момент, вышли с Эдом в коридор, где Командир напомнил ему, что рассчитываю на его участие в стройотряде летом, и что надо будет по этому поводу подтянуть учёбу, а то она у него хромает. Тот согласно мотал лохматой головой и видимо ждал, когда закончат его воспитывать.
В заключение Командир сообщил ему, что родители передали чеки Внешпосылторга, заработанные отцом в Ираке, и нужно выбрать время, чтобы выбраться в харьковскую «Берёзку» для интуристов и что ни будь купить из одежды. Последняя новость его видимо сильно обрадовала, он сразу сказал, что готов хоть завтра поехать в «Берёзку» и ему нужен джинсовый костюм и ещё то и это. Эд в силу своего юношеского максимализма хотел получать сразу все радости жизни.
– Стоп, – прервал его спич Командир, – чеков дали немного, там посмотрим на что хватит, и запомни есть такая пословица: «Хочешь всего и, сразу – а получаешь немного и постепенно!».
– Ладно, разберёмся на месте по ситуации, когда поедем туда, – согласился Эд.
Они вернулись в комнату и дослушали Джимми Хендрикса, затем Командир попрощался с эфиопами, забрал недовольного Байрона, который хотел ещё остаться и послушать музыку.
