Миссия №19

– А как звучит твоё киборговое имя?

– Антей.

– Значит, Антей, это ты нас обстреливал?

– Мы обстреливали, да.

– А почему таким странным оружием?

– Стреляли тем, что было. Мы нашли документацию в архивах, и собрали оружие.

– Нашли документацию и собрали? Неужели? А рейлган? Вы серьёзно собирали рейлган?

– Рейлган сработал! Ты пропустил этот удар.

– Не поспоришь, – согласился я. – Значит, ты вёл нас прямо в этот бункер, да?

– Мы вас вели сюда, поскольку это идеальное место для ремонта.

– Зачем Вы это делали?

– Нам нужны технологии и инженерные решения АО «Заслон». Поэтому нам пришлось незначительно повредить флайкар. Теперь все технологические решения захваченной техники мы сможем повторить на наших заводах

– Вы ещё не захватили нашу технику, – сказал я.

Мой собеседник, кажется, не обратил никакого внимания на моё замечание.

– Нам также нужны инженеры и пилоты АО «Заслон», чтобы они работали на нас. Мы – последний оплот свободного западного мира. Мы последняя надежда европейской цивилизации. И, я думаю, что у тебя и твоего пилота есть причины помогать нам. Представь: с технологиями АО «Заслон» мы сможем покорить весь мир и очень быстро вернуть его на путь цивилизации и глобализации. Одна страна – одна планета. И ты с твоим другом, вы оба можете быть одними из нас, станете властелинами мира.

– Так вот почему ты не вывел из строя нашу технику, пока мы с Петровичем были в отключке! Хотели просто тихо всё вынести отсюда, пока мы спим? И нас с Петровичем упаковали, чтобы перенести?

– Это было бы оптимально. Мы могли бы опустошить этот бункер изнутри, увезти вас обоих спящими в нашу лабораторию, там мы могли бы поговорить более содержательно.

– Кажется, у тебя не получилось сделать всё незаметно. Надеюсь, план «бэ» тоже разработан?

– На этот вопрос я бы не хотел отвечать.

– Ну тогда другой вопрос. Ты всерьёз считаешь себя последней надежной свободного западного мира?

– Да, мы считаем, – ответил Антей.

Я даже с некоторым сочувствием оглядел груду внутренних органов в искусственных оболочках, соединённых трубками и проводами, которые лежали передо мной на полу. У него даже не было нормального лица, и при этом он продолжал помнить своё человеческое имя и цепляться за такую жизнь.

– Мне искренне жаль свободный западный мир, – сказал я.

– Твой отказ от сотрудничества может дорого тебе обойтись.

– Вздумал мне угрожать, Антей?

– Это не угроза, мы трезво оценили твои шансы выбраться отсюда живым.

– Ну с этим мы разберёмся чуть позже. Где находятся сейчас дети Жака и Джу?

– Они в пяти километрах отсюда в лесу под нашей охраной.

– Передавай карту и фото.

– Мы не можем это сделать. Мы не можем стать предателями биодронических интересов.

– «Биодронических»? Я же в любом случае их найду, – сказал я, отдавая команду находящимся снаружи дронам прочесать лес в радиусе пять километров. – И я в любом случае сообщу твоим биодронам, что ты дал мне их координаты. Это будет записано в вашей коллективной памяти.

– Это бесчестно, – сказал Антей.

– Я не уверен, что должен придерживаться законов чести и честности в отношениях с существом, которое крадёт детей и занимается шантажом.

– Я был вынужден сделать это!

– Думай об этом что хочешь и как хочешь, – сказал я. – Координаты!

Он переслал мне координаты, я направил их своему рою дронов и активировал ещё шесть резервных дронов внутри флайкара. Что-то подсказывало мне, что угроза Антея не была пустой. Но откуда он будет атаковать? Снаружи никого. Изнутри бункера тоже чисто. Впрочем, кто-то же носил мои дроны, кто-то вытащил нас из флайкара. Петрович говорил, что киберзверьё на сканерах не светится. Что если они научились маскироваться настолько хорошо, что я не могу их обнаружить? Вполне вероятно, они прямо рядом со мной сейчас. Или это паранойя?

Мои дроны нашли детей Жака и Джу. Находящаяся рядом охрана была уничтожена ими за несколько секунд. Я скомандовал дронам построиться в площадку (типа ковра-самолёта), на которой можно доставить детей домой. Нейра сообщила, что через пять минут дети будут дома. В это время Петрович, наконец, начал приходить в себя.

– Андрей, что происходит? – спросил он.

– Мы с тобой выпили вино со снотворным. Биодроны похитили детей Жака и Джу. Детей я уже нашёл и везу сюда. Киборг Антей, то, что от него осталось, лежит вон там у стены. Он хотел, пока мы спим, вынести из бункера наше оборудование через заднюю дверь, и нас заодно. Можешь поговорить с ним, он англичанин. Кстати, он утверждает, что мы отсюда не выберемся. Поэтому будь начеку. А я пойду найду Жака и Джу.

Я вышел через дверь бункера, и, как был, в шлеме, двинулся по лужайке к дому Жака Блюменталя.

– Жак, это я. Дети через минуту будут здесь. Слышишь меня?

– Вы не хотите мне навредить?

– Нет, конечно нет. Вот, смотрите, Ваши детки живы-здоровы.

Ковёр-самолёт, составленный из боевых дронов, мягко приземлился на лужайку между домом и бункером. Джу и Жак выбежали на улицу, бросились к детям. Детские крики, женские слёзы. Жак со словами благодарности кинулся ко мне, но я остановил его.

– Жак, не нужно. Идите к детям. И, знаете, лучше пока побудьте у соседей через дорогу. Здесь может начаться заварушка.

– Думаете, они нападут на вас?

– Обязательно нападут, – сказал я. – Не хочется, чтобы ваша семья пострадала. Идите к соседям, и даже не заходите домой, пока тут всё не закончится. Хорошо?

– Я понял. Понял! Спасибо Вам!

Жак и Джу повели детей прочь от дома. Два дрона я направил вслед за ними, – не хотел оставлять эту семейку без присмотра. Остальным дронам я приказал занять боевые позиции вокруг бункера и связался со штабом. Я передал командованию файл с допросом биодрона Антея, а также узнал, что наш новый двигатель уже в пути, и по плану будет у нас в течение трёх часов.

И только я отключил сеанс связи, началась заварушка. Шесть дронов, которые я оставил над валяющимся телом Антея, доложили о взрывах внутри бункера. На улицу выбежал Петрович.

– Андрей, кто-то атакует снизу! Этот подонок ничего полезного мне не сказал, но пытался убедить, что я должен работать на киберзверьё. Сказал, что ты практически согласился с ним сотрудничать.

– Не обращай внимания, Петрович. Ты же его видел. При таком состоянии тела довольно трудно сохранять трезвый рассудок. Больной он, короче.

– Точно, больной! И ещё я об кого-то невидимого споткнулся, когда выбегал.

Должно быть, Жак предусмотрел ещё один, подземный выход из бункера. А сейчас по этому тоннелю кто-то прорывался к нам. Или это невидимые помощники Антея заложили на пол невидимую для нас взрывчатку и теперь взрывают пол бункера? Зачем? Чтобы спасти Антея? Насколько мне известно, биодроны не настолько сентиментальны. Кроме того, его можно просто вынести через заднюю дверь. Конечно, они хотят похитить оборудование и разработки АО «Заслон». Они хотят похитить нашу технику, чтобы воспроизвести её на своих заводах! Антей прямо об этом сказал. Ох уж эта «последняя надежда европейской цивилизации»!

Я вывел из фюзеляжа флайкара ещё шесть дронов, и распределил все двенадцать дронов внутри бункера с заданием уничтожать всё, что вылезет снизу. Сам же я подхватил под руку Петровича, который всё ещё довольно плохо стоял на ногах после снотворного и ударной волны от взрывов, и оттащил его через лужайку к кустам у автомобильной дороги D-13.

– Петрович, посиди здесь пока, хорошо? Я разберусь и вернусь за тобой.

– Давай, Андрей. Помни, они не всегда видны на сканерах! И глазами их не увидеть.

– Помню, Петрович.

Я вернулся к дверям бункера как раз вовремя: пол провалился сначала в одном углу, потом в другом. Столик разлетелся на куски, а всё ещё стоявший на нём поднос с посудой, улетел и врезался в стену. Антея я нигде не увидел. Куда же он мог уползти? Я попросил Нейру показать записи с камер дронов. Вот лежит груда органов, которые называли себя Антеем, а через секунду их просто нет. Исчезли! Мистика. Дроны доложили, что глубина провалов составляет не меньше десяти метров. Похоже, они хотят утащить наш флайкар под землю!

Я приказал шести дронам залететь под флайкар и приподнять его, после этого втянул домкраты флайкара и направил его прочь из бункера. Дроны вынесли наш транспорт наружу и аккуратно поставили его около Петровича, развернув носовыми пулемётами к дверям бункера.

– Правильное решение! – сказал Петрович, залезая в кабину. – Включай пулемёты, Андрей.

Петрович достал мешок патронов для калаша и начал снаряжать магазины. Я включил передние и задние автоматические пулемёты, но целей пока не было видно. Шесть дронов, которые вынесли флайкар, я оставил снаружи в качестве дополнительного контура защиты. Шесть дронов внутри бункера докладывали о новых взрывах и провалах в полу.

Я был обеспокоен исчезновением Антея, поэтому просмотрел видеозапись ещё раз, теперь уже в инфракрасном диапазоне. Вот лежит груда органов, а в следующий миг какие-то существа, видимые в инфракрасных лучах, забирают его и утаскивают через заднюю дверь. Я приказал всему рою дронов сканировать пространство в инфракрасном диапазоне. Если Антей сейчас в подвале дома Жака командует всей этой операцией, надо его устранить. У меня оставалось ещё одно облако микродронов-камикадзе, и я решил, что пора его использовать. Я выпустил рой микродронов к дому Жака с заданием найти и убить Антея и сопровождающих его существ.

Через несколько секунд послышались взрывы, я увидел на картинке, как разлетаются по подвалу дома Жака останки Антея и как бешено мечутся в замкнутом пространстве существа, которые его туда принесли. Микродроны настигали их, закреплялись на их поверхности и взрывались. Прошло не больше двух минут, и подвал дома был зачищен. Микродроны проверили все этажи и чердак. Дом Жака теперь был безопасен. Взрывы под полом бункера прекратились. С помощью тех же микродронов я проверил внутреннее пространство флайкара, и убедился, что невидимых существ там нет: только Петрович.

Я подошел к нашему транспорту, одел броник и достал из кармана рядом со своим сиденьем два лазерных бластера. Очень люблю это умное оружие: простое, эффективное и стреляющее только в моих руках. Сканируя пространство в инфракрасном спектре, я двинулся по направлению к бункеру. Рой дронов прикрывал меня сверху. Не заходя внутрь бункера, я направил оставшихся микродронов-камикадзе в провалы. Транслируемая картинка показывала, что тоннели под бункером и правда были глубокими. Внутри находилось множество тех тварей, которые утащили Антея в подвал дома Жака, невидимых в оптическом диапазоне, но видимых в инфракрасном. Я почему-то назвал их инфракрысами.

Эти инфракрысы были размером со среднеевропейскую овчарку, у некоторых из них были пропеллеры, у некоторых колёса. Все они были вооружены лёгкими пулемётами, лазерами, некоторые гранатомётами и миномётами. В тоннелях под бункером их было несколько сотен, возможно, даже больше тысячи. Теперь была ясна уверенность Антея в том, что я не выберусь отсюда живым. Вся эта армия, несмотря на примитивность каждой инфракрысы, вполне могла уничтожить рой моих дронов, а затем и нас с Петровичем.

Я подумал, что гибель их предводителя на короткое время остановила атаку. Они ждут команды, чтобы пойти на штурм, но Антей размазан по стенам подвала в доме Жака и такую команду отдать не может.

Я запросил совета у Нейры. Попросил её найти лучший способ массового уничтожения инфракрыс. Она приняла мой вопрос, но медлила с ответом.

– Думаешь, ты убил меня? – в наушниках моего шлема явственно прозвучал знакомый мне голос Антея.

– Да неужели вместо тебя я взорвал твою куклу вуду? – усмехнулся я. – Надеюсь, тебе было немного больно?

– Смешно, – сказал Антей. – Мне удалось тебя одурачить, ведь ты поверил, что резиновые мешки с жидкостями и трубками – это и есть я.

– Да, действительно, я поверил в это. Надеюсь, ты делал куклу как точную копию своего реального тела? Иначе магия вуду не могла сработать!

– Да ты шутник, – сказал Антей.

– Зачем тебе потребовалось утаскивать бесполезную куклу из бункера в подвал дома Жака?

– Чтобы ты продолжал верить, что кукла – это я и есть.

– А почему ты сейчас решил развеять мою иллюзию? – спросил я.

– Может быть, мне нравится говорить с тобой. А будучи официально мёртвым, делать это затруднительно.

– Почему не атакуешь? У тебя превосходящие силы.

– Даю тебе ещё один шанс пересмотреть твоё решение, – в голосе Антея послышалось превосходство.

– А где ты сам?

– Повсюду. Я слишком давно живу, чтобы вот так запросто передать тебе свои координаты. Ты подумал ещё раз?

Я попросил Нейру определить источник сигнала, который шёл в наушники моего шлема. И попросил её отфильтровать частоты, которыми этот источник обменивается с инфракрысами, а также раскодировать их взаимные сообщения. Если Нейра справится и раскодирует команды Антея инфракрысам, это даст мне некоторое преимущество.

– Мой ответ не изменился, – ответил я Антею.

– Но ты задумался на секунду, – сказал он. – Колеблешься?

– Ищу варианты, как тебя и всех твоих инфракрыс уничтожить, – честно признался я.

– Нет у тебя вариантов. И это никакие не инфракрысы. Это мои братья и соратники. Я задам свой вопрос ещё раз, когда уничтожу всех твоих дронов. И это будет твой последний шанс остаться в живых.

Инфракрысы пришли в движение. Они вылетали и вылезали из провалов в полу бункера. Мои дроны-камикадзе уничтожили более сотни нападающих. Но это был для них всего лишь минимальный ущерб. Одновременно началась атака по внешнему контуру. Со всех сторон к нам направлялись дроны противника.

Я отодвинул рой своих дронов с линии огня и дал команду носовым пулемётам флайкара убивать инфракрыс. Пулеметный огонь оказался довольно эффективен. Но часть помещения не простреливалась. Шесть дронов добивали тех, кто прячется по углам, лазерным оружием. Патроны в пулемётах, конечно, были не бесконечны. Но мне нужно было выиграть время, чтобы найти настоящее решение проблемы. Я включил в автоматическом режиме мелкокалиберную пушку, которая вместе с внешним облаком моих дронов успешно удерживала врага на внешнем периметре. Но вражеских дронов становилось всё больше, и они создавали всё больше проблем, их заряды ложились всё ближе ко мне. Нейра рекомендовала мне поискать укрытие. Единственный объект, который не был атакован – это флайкар. Видимо, они очень хотели взять его неповреждённым.

Инфракрысы поменяли тактику. Они начали использовать щиты из какого-то материала, которые эффективно защищали их от пулемётного огня, и начали жечь мощными инфракрасными лазерами мои дроны. Когда четыре моих дрона задымились и упали, я извлёк бластеры, спрятался за тяжёлой дверью бункера и открыл огонь. Поначалу всё происходило как в обычной компьютерной игре: я уничтожил сотню инфракрыс своими бластерами и даже сбил два внешних вражеских дрона. А потом одна из гранат взорвалась почти рядом со мной. Перегревшиеся пулемёты замолчали. А инфракрысы всё вылезали и вылезали на поверхность. У меня осталось восемь дронов, считая те два, которые я отправлял следить за семьёй Жака, – пришлось призвать их обратно. Я был слегка контужен несмотря на то, что мой шлем защищал от контузий, сильно болело правое колено. Скорее всего, осколок ударил прямо в мою коленную чашечку. Впрочем, боль в колене не казалась такой уж важной. Оставшись без пулемётного огня, я попытался задействовать лазерное оружие флайкара, но двигателя в нашем транспорте не было, поэтому лазерное оружие поработало лишь несколько минут, а потом энергия аккумуляторов стала недостаточна для лазерного оружия: аккумулятора хватало теперь только для поддержки функционирования Нейры и для автоматического прицеливания пулемётов и мелкокалиберной пушки, – и то в течение не более, чем одного часа. Петрович руками развернул флайкар задними пулемётами к бункеру, я активировал их. Пулемёты позволили нам продержаться ещё восемь минут, потом они тоже перегрелись.

Петрович с тепловизором на лице уже бежал ко мне, держа наперевес автомат Калашникова. Он занял позицию с другой стороны от двери бункера и открыл огонь по противнику, но это не могло дать нам существенного преимущества. Пули, гранаты и мины стали серьёзной проблемой для нас. Петрович как-то ухитрился сбить из автомата дрон противника, и довольно успешно вёл огонь, не давая инфракрысам выйти из бункера и успешно убирая тех, кто целился в него. И он, и я сожалели, что лужайка слишком ровная: укрыться от вражеского огня было негде.

Наступил момент, когда инфракрысы уничтожили все наши дроны. Впрочем, дронов на нашем внешнем периметре у противника тоже оставалось мало: мелкокалиберная пушка сбивала по одному каждые две-три секунды. Мы были почти безоружны. Никаких резервов у меня больше не было. В этот момент инфракрысы вновь замерли и прекратили огонь. Мелкокалиберная пушка добила оставшиеся в воздухе дроны противника и начала стрелять внутрь бункера.

– Я спрашиваю ещё раз, – прозвучал в наушниках голос Антея. – Ты согласен сотрудничать?

– Мой ответ прежний. Нет.

– Я не очень чётко услышал, – коварно пропел Антей в моих наушниках. – Повтори.

– Я декодировала переговоры Антея с инфракрысами, – доложила Нейра. – Могу перехватить управление.

– Перехватывай. Мне нужно, чтобы одна половина инфракрыс поубивала другую.

– Исполняю, – почти пропела Нейра. – После уничтожения каждой инфракрысы оставшаяся популяция будет делиться примерно пополам с целью взаимного уничтожения.

Если бы Нейра была женщиной, я бы в тот момент объяснился ей в любви.

– Киборг Антей, Джон Сорос, маршал НАТО, командующий инфракрысами, последняя надежда европейской цивилизации, какие у тебя там ещё есть титулы и звания, – сказал я. – Я официально и полностью отказываюсь от твоего предложения. И обещаю, что когда я найду тебя, я подвергну термическому воздействию каждую молекулу того предмета, который ты называешь своим телом.

– Мог бы выразиться короче. Мне жаль, что ты отказался. Прощай! – сказал Антей.

Моё последнее мощное оружие – Нейра – успела сделать своё дело буквально за секунду до того момента, как на нас ринулась бы стая инфракрыс. Я спокойно наблюдал как крысы убивают друг друга и активно помогал им своими бластерами. Петрович также занялся избиением киберзверья из Калашникова. Оказалось, что у него с собой было целых два десятка рожков. Запасливый старый вояка!

– Что происходит? – кричал Антей в моих наушниках.

– Твои инфракрысы поссорились, – сказал я. – Конфликт в коллективе всегда плохо кончается.

– Я вычислила координаты Антея, – сообщила Нейра.

– Где он?

– Он находится в здании завода, который был вчера вечером найден двумя твоими дронами, Андрей.

– Дай координаты штабу, пусть не пожалеют один «калибр».

– Исполняю, – сказала Нейра.

– Нейра, сколько инфракрыс осталось в тоннелях?

– Триста две, – сказала она. – Уже двести восемьдесят одна.

– Доложи, когда останется последняя и выведи её под огонь моих бластеров.

Через пару минут последняя инфракрыса вылетела из провала в полу бункера. Я всадил в неё два луча из своих бластеров. Бой был завершён.

– Антей, – сказал я. – Как твоё сердцебиение? В твоём возрасте вредно сильно волноваться.

– Я ещё не разобрался, как ты это сделал, – сказал Антей.

– А зачем тебе это знать? – спросил я.

– Хочу… – в наушниках раздался треск, а потом наступила тишина.

Я лёг на траву. Колено болело очень сильно, а руки не разжимались. Они так плотно обхватили рукоятки бластеров, что мне казалось, пальцы могут сломаться. Я совершенно не мог их расслабить.

– Петрович, – сказал я. – Не могу руки разжать.

– Это мы сейчас, – сказал Петрович. – Сейчас поможем.

Он сбегал к флайкару и принёс двухлитровый термос с чаем. Чай уже не был горячим, он был приятно-тёплым, градусов пятьдесят. Петрович бережно взял мою правую руку и полил на неё чай. Мышечный спазм начал проходить, я разжал руку. Потом он проделал то же самое с левой рукой. Я поблагодарил пилота, а затем с наслаждением распрямил пальцы, снял шлем, включил свой биоинтерфейс и заложил руки за голову.

– Ты отлично справился, Андрей, – сказал Петрович. – Спасибо тебе. Я уже думал, что это мой последний и решительный.

– Не, Петрович. Мы ещё повоюем. Только вот контузило меня. И колено болит.

– Подлетает транспорт с двигателем для флайкара, – сообщила Нейра. – Следов Антея в эфире не обнаружено.

– Петрович, двигатель сейчас будет здесь, – сказал я.

– Это хорошо, двигатель я поставлю. Это пустяковое дело. Сейчас вколю тебе обезболивающее, антибиотик и противошоковое. Ты отдыхай.

Он сделал укол. А потом я так и лежал, на траве, глядя в небо, пока Петрович с помощью дронов, прилетевших с транспортным кораблём, ставил двигатель и новый кожух на наш флайкар.

В какой-то момент на лужайке появились Жак и Джу. Они подошли ко мне. Джу очень внимательно осмотрела моё колено и сказала, что мне потребуется хирургическая помощь в связи с раздробленной коленной чашечкой. Я поблагодарил её слабой улыбкой. Меня охватила полная апатия.

Петрович с помощью дронов погрузил меня во флайкар, и по дороге к базе я уснул.

Проснулся я уже после операции. Хирург сообщил, что пришлось заменить мою коленную чашечку на копию из нанокомпозита. Я вышел из госпиталя на следующий день. Когда мы с Петровичем прилетели в Санкт-Петербург и доложили руководству об успешном выполнении миссии, нас обоих наградили. Мне вручили орден Святого Георгия четвёртой степени, а Петровичу медаль «За отвагу».

По результатам нашей миссии было решено внести изменения в конструкцию автоматических пулемётов флайкаров с целью избежания их перегрева и установить дополнительные аккумуляторы для питания лазерных пушек.

Отчёт о миссии составлен Андреем Гамовым, инженером-программистом АО «Заслон», кавалером ордена Святого Георгия четвёртой степени

21 мая 2039 года