скачать книгу бесплатно
И там, во время первого же совместного купания, Елена уплыла далеко-далеко. Плыла она настолько быстро, что Данилов за ней не поспевал. Испугавшись, что Елена может исчезнуть навсегда, Данилов принялся еще старательнее работать руками и ногами и… проснулся, чтобы услышать очередной звонок из приемной.
На этот раз «труповозка» привезла труп на временное сохранение по социальным показаниям – покойница жила в коммунальной квартире. Вместе с телом приехала племянница покойной. Очень редкий случай – «труповозы» никогда не берут сопровождающих.
По поведению племянницы сразу было видно, что, несмотря на свою молодость (Данилов не дал бы ей и тридцати лет, а возраст он определял точно), она работает на начальственном посту. Дождавшись, пока Данилов закончит осматривать труп, племянница тоном, исключающим всякую возможность возражения, сказала:
– Доктор, тетю нужно сохранить до похорон в надлежащем виде!
Секундная пауза. Строгий взгляд из-под модных очков – хорошо ли, правильно ли ее поняли?
– Ее единственная дочь живет в Бельгии. Я уже позвонила ей, но прилететь прямо завтра она не сможет.
Дня через два, если не через три. У нее бизнес.
Данилов понимающе кивнул: бизнес есть бизнес, действительно, что может быть важнее?
– Распишись, – нетерпеливо попросил пожилой фельдшер-«труповоз», чувствуя, что разговор может затянуться надолго.
Данилов расписался. Фельдшер ушел.
– Я готова сейчас же оплатить все расходы по сохранению, – племянница достала из сумки бумажник, размерами и строгим видом походивший на мужской.
– Не надо, – быстро сказал Данилов. – Все это с утра. Я не решаю подобные вопросы.
– Неужели на это нужны какие-то особые полномочия? – племянница закатила глаза, покачала головой и немного поиграла бровями, изображая крайнее удивление.
– Таков порядок, – отозвался Данилов.
– Тогда хотя бы положите тетю в холодильник! – умоляющий взгляд, дрожащий голос. – А то знаю я, как это у нас делается: скинете не глядя у горячей батареи!
«Откуда они берут эти байки? – подумал Данилов. – Одной выдача трупа кажется столь же долгой, как выдача багажа, другая уверена, что трупы сваливают возле горячих радиаторов. Поистине, неисповедимы пути людского воображения…»
– В хранилище нет горячих батарей, – ответил Данилов. – Оно не нагревается, даже наоборот – охлаждается.
– Я не вчера родилась, – огрызнулась девица. – У нас повсюду, где должно быть тепло – жуткий холод.
А там, где должно быть холодно…
– Жуткий жар, – закончил за нее Данилов.
– Вот именно, – племянница достала из бумажника две тысячерублевые банкноты и протянула их Данилову со словами: – Вы положите тетю в нормальный, работающий, холодильник и скажите мне, к кому я должна завтра подойти. И во сколько. Желательно пораньше, до работы.
Данилов секунду-другую поколебался, но деньги взял: отчего же не взять, если дают.
– Я прямо сейчас положу ее в холодильник. В работающий, – пообещал он. – А сюда вы можете приехать прямо в семь часов. Здесь будет Валера. Он решает все вопросы.
– Прямо как мистер Вульф в «Криминальном чтиве», – сказала племянница. – Тогда – до свидания.
– Всего доброго.
Проводив племянницу и заперев за ней дверь, Данилов разбудил заснувшего было охранника и с его помощью отвез труп в хранилище.
Вдоль одной из стен стояли в ряд трехсекционные холодильники для трупов, по сути своей ничем не отличавшиеся от обычных. Стальной корпус, теплоизоляция, компрессоры. Их поддоны и вообще все внутренние детали, в том числе и стенки, были изготовлены из оцинкованной стали. На полу холодильной камеры были желобки и отверстие для слива. Отличительной чертой холодильников являлся вентиляционный блок, который стерилизовал и дезодорировал воздух в холодильнике.
И разумеется, идеальная изоляция, чтобы трупный запах не выходил наружу.
Лампочки внутри тоже были и работали исправно. Холодильники могли использоваться как для недолгого хранения трупов при температуре около ноля градусов, так и для долгосрочного хранения при минус двадцати. Надежное, хорошо сконструированное оборудование.
Камеры и секции были пронумерованы, чтобы можно было сразу найти нужный труп.
Покойница легла в седьмую секцию. Данилов вернулся в приемную, приложил к документам записку с номером секции, сделал соответствующую отметку карандашом в журнале и снова пошел спать.
На этот раз снов не было. Лег – и провалился в темноту, из которой его вытащил Валера.
– Как ночь?
– Хлебная, – ответил Данилов.
– Тогда можно тебе и не платить? – пошутил Валера, протягивая три пятисотки.
– Нашел альтруиста, – в тон ему ответил Данилов, забирая деньги.
Он проснулся бодрым и веселым: и поспал, и заработал. Три тысячи да две тысячи, да стандартная такса за дежурство – это почти что квартальный заработок ординатора. Данилов слышал, что в Советском Союзе ординаторы получали в месяц около ста рублей, которых вполне хватало на скромную жизнь. Современную стипендию съедал проездной и несколько скромных обедов в фастфуде.
Данилов привел себя в порядок и поехал на кафедру, не забыв позавтракать в пельменной, где он уже успел стать завсегдатаем.
«Как же много в жизни зависит от денег, – подумал он, выходя из метро. – Как я раньше этого не замечал?
Наверное, начинаешь замечать безденежье только тогда, когда денег не хватает даже на мелкие радости жизни».
В раздевалке Данилов столкнулся с Денисом, уже одетым в халат. «Вот рожа, – лениво подумал Владимир. – Хоть снова бей его в челюсть или еще куда». Дениса передернуло, но он мгновенно взял себя в руки и деревянным голосом произнес:
– Доброе утро.
– Доброе утро, – столь же равнодушно ответил Данилов.
Обошлись без рукопожатия – на это у обоих не хватило дружелюбия. Владимир посторонился, освобождая Денису проход.
Порой обмен ударами приносит куда больше пользы, чем длительные словесные перепалки. Наверное, есть в мужских драках какой-то скрытый смысл…
Данилов переоделся и пошел в секционный зал – на вскрытие, которое проводил Ерофеев вместе с одним из штатных больничных патологоанатомов. Послеоперационный сепсис у мужчины семидесяти двух лет. Дочь умершего грозила больнице судом и прочими неприятностями. Интересно было посмотреть, как Ерофеев будет проявлять «гибкость ума» при полном сохранении объективности.
«Нет, что не говори – у судебного эксперта есть перед патологоанатомом одно преимущество, – заключил Данилов. – Он имеет дело с последствиями преступных действий, а патологоанатом – с последствиями работы своих коллег, большей частью знакомых ему лично.
А своих судить и оценивать всегда тяжелее».
На следующей неделе Данилова ждала двухнедельная работа в судебно-медицинском морге номер тринадцать, находившемся при семьдесят пятой городской больнице.
По мнению заведующего кафедрой, каждый ординатор должен был получить хотя бы общее представление о смежной специальности, прочувствовать различие и сходство между ними, и вообще – быть в курсе. Мало ли как повернется жизнь, мало ли куда занесет она патологоанатома. Не исключено, что когда-нибудь придется давать заключение и по криминальному трупу. Да и вообще – случается так, что начинает врач вскрывать сугубо бытовой труп и обнаруживает, что он – криминальный, подлежащий передаче судебным медикам.
В судебно-медицинский морг ординаторов отправляли не группой, а попарно или поодиночке. Данилов оказался в паре с Ириной и счел это оптимальным вариантом: и по делу поговорить можно было, и на отвлеченные темы пообщаться. Практикум по судебной медицине должен был начаться со среды. В тринадцатом морге Данилову доводилось бывать в студенческую пору, он даже помнил имена некоторых сотрудников, правда, не был уверен, что узнает их при встрече.
Данилов вдруг вспомнил, что дома у матери где-то должна валяться старая, но очень толковая книжка «Основы техники судебно-медицинского исследования трупов», купленная лет десять назад в букинистическом отделе. Надо бы проведать мать, а заодно и книжку найти.
Данилов подивился свойствам человеческой памяти – он хорошо помнил внешний вид книги, помнил залом на одном из углов, помнил полусведенную библиотечную печать на титульном листе, помнил то, что четырнадцатая страница была чем-то залита, наверное, чаем; но вот куда он положил книгу – не помнил совершенно. Только был уверен, что она где-то дома…
Поздно вечером во вторник Данилов случайно набрел в сети на очень интересную статью, описывающую злоупотребления, творившиеся в одном из моргов украинского города Харькова.
Чего там только не было! Если верить автору, пожелавшему сохранить свое имя в тайне, незаконное предпринимательство было буквально поставлено на поток.
Люди делали деньги на покойниках; счет шел на десятки тысяч гривен.
Подложные заключения, согласно которым насильственная смерть становилась естественной; сокрытие вещественных доказательств, якобы утерянных в морге; выдача заключения без вскрытия тела, на основании одного лишь осмотра; превращение смерти от передозировки наркотических средств в смерть от кровоизлияния в мозг для того, чтобы родственники умершего наркомана могли получить страховку; подмена образцов тканей, взятых для исследования; и многое другое…
Один из приведенных в статье примеров, в котором забитый до смерти чудесным образом превратился в умершего при падении с лестницы, напомнил Данилову старый анекдот: «Клянусь вам, гражданин судья, потерпевший поскользнулся и сам случайно упал на мой нож.
И так семнадцать раз».
На все услуги морга существовал прейскурант. И на вскрытие без очереди, и на выдачу трупа в приличном виде, и на бальзамирование трупов… Часть неправедных денег шла наверх в виде «налогов» и «отчислений», и именно в этом, как был уверен автор, заключался секрет длительного процветания подпольного бизнеса.
– Да это же просто пещера Али-Бабы! – сказал вслух Данилов, дочитав статью до конца.
Экран ноутбука никак не отреагировал на его слова.
Данилов побродил по сети еще немного и наткнулся на более интересную статью о том, как в славном городе Ельце заместитель начальника местного бюро судебно-медицинской экспертизы организовал убийство своего «конкурента», заправлявшего самым крупным в районе бизнесом по оказанию ритуальных услуг. Труп несчастного нашли в подвале его собственного дома. Убийца постарался инсценировать смерть от несчастного случая – будто бы человек упал, спускаясь в подвал, ударился головой о железный угол лестницы и умер, – но ему не удалось обмануть следователя.
Заместитель начальника бюро судебно-медицинской экспертизы по совместительству тоже занимался ритуальным бизнесом, правда, оформленным на собственного шурина. Желая стать монополистом, он сговорился с одним из школьных приятелей и пообещал ему за убийство конкурента три тысячи долларов (вот уж поистине смехотворная сумма для такого дела!). Приятель, благодаря пьянству превратившийся в законченного маргинала, согласился. На скамью подсудимых школьные друзья сели вместе…
На пятой статье, рассказывавшей о том, как судмедэксперт из Калининграда за пятнадцать тысяч долларов превратил двойное убийство в двойную же смерть от несчастного случая, Данилова потянуло в сон. Он посмотрел на часы и заторопился в душ. До подъема оставалось меньше пяти часов, а завтра, помимо прочего, надо было снова дежурить за Валеру.
Глава десятая
Легкий Флирт и дурная ночь
Оказалось, что с момента последнего визита Данилова тринадцатый морг успел преобразиться из обычного, в меру обшарпанного учреждения в настоящую больницу двадцать первого века. С евроремонтом, дорогими светильниками, не менее дорогой мебелью и новейшим оборудованием.
Поначалу Данилову показалось, что, придя по правильному адресу, он волшебным образом попал совершенно в другое место, настолько разительными были перемены. Ира тоже была удивлена.
– Дворец! – коротко высказалась она, обводя глазами обстановку. – Настоящий дворец!
Только запах, витавший в коридорах дворца, остался прежним – пахло смертью и разложением, хотя и не так сильно, как могло бы: обновленная вентиляция отлично работала. Летом, в жару, под конец торгового дня, на любом из рынков возле мясных прилавков запах был куда хуже.
– Где можно найти доцента Астраханцева? – спросил Данилов у охранника, сидящего возле входа.
– Кабинет в конце коридора справа, – буркнул тот.
У нужной двери с табличкой «Доцент кафедры судебной медицины, кандидат медицинских наук Астраханцев Анатолий Николаевич» стоял унылый лысый небритый тип. Он то и дело зевал, и тогда исходящий от него запах перегара заметно усиливался. Данилов угадал в нем санитара.
– Вы к Толику? – спросил унылый. – Кого забираете?
– Никого, – ответил Данилов. – Мы ординаторы-патанатомы.
– Тогда ждите, – разрешил унылый.
– А где тут у вас переодеваются? – Данилов взял с собой не только халат, но и зеленый комплект-двойку, рубашку с брюками, оставшийся от работы в родильном доме. – В подвале?
– Вам переодеваться здесь! – скрюченным пальцем, на котором выдавались суставы, унылый показал на дверь кабинета и ушел в себя, потеряв всякий интерес к Данилову и Ире.
Ждать пришлось долго – с четверть часа.
– Где ты шляешься? – оживился унылый, увидев вдали очередную фигуру в белом халате, едва сходившемся на объемистом животе.
«А тут у них демократия, – подумал Данилов. – Толик», «шляешься»… И это доценту кафедры».
– Будто не знаешь, как у нас… – Астраханцев оборвал фразу и обратился к Данилову: – Вы от Георгия Владимировича? Ординаторы?
– Да, – хором ответили они.
– Хорошо, – Астраханцев достал из кармана халата ключ, отпер дверь, толкнул ее вперед и сделал приглашающий жест рукой. – Прошу, переоденьтесь, а мы пока с коллегой побеседуем в коридоре. Одежду повесьте в шкаф.
– Иди первая, – Данилов, посторонился, пропуская Иру в кабинет.
– Да вы что – не врачи, что ли? – удивился Астраханцев. – Переодевайтесь вдвоем, так быстрее! Или прикажете нам до обеда по коридору прогуливаться?
– Мы в молодости такими стеснительными не были, – добавил унылый.
Данилов вошел в кабинет вслед за Ирой.
– Действительно, чего нам стесняться? – улыбнулась девушка, однако на виду у Данилова переодеваться не стала. Она открыла дверцу шкафа и воспользовалась ею как ширмой. Данилову пришлось переодеваться прямо у входа, чтобы не вторгаться в приватное пространство.
– А ты странный, – вдруг сказала Ира, возясь за дверцей.
– Почему?
– Не делаешь комплиментов, не подбиваешь клинья, – короткий смешок. – Денис вон на второй день нашего знакомства, еще на первом курсе, предложил мне с ним переспать…
Данилов ничего не ответил.
– Я его отшила, – продолжила Ира. – Не люблю таких слащавых сиропных красавчиков а ля Том Круз.
А Илья осмелел только в ординатуре, в универе он был тихоней, – Ира на секунду выглянула из-за дверцы. – Представляешь, пообещал мне фантастически незабываемую ночь…
Данилов продолжал молча переодеваться.
– Я спросила, что он будет со мной делать, но его фантазия не пошла дальше «свяжу и зацелую». Мальчик пересмотрел эротики. А ты смотришь эротику?
– Нет, – честно ответил Данилов, застегивая халат. – Не смотрю. И жесткое порно тоже не смотрю.
И никогда не связывал женщин, за исключением пары шизофреничек на вызове. И знаешь, что я тебе скажу?