скачать книгу бесплатно
– Прости! – с неимоверным сарказмом сказала Елена, вставая из-за стола.
Она ушла, оставив нетронутой свою чашку с чаем. Данилов услышал, как хлопнула дверь спальни, придвинул к себе тарелку и продолжил ужин, запивая его чаем жены: не пропадать же добру.
Когда тарелка опустела, Данилов вымыл посуду, снял с крючка джезву и стал варить себе кофе.
– Добрый вечер, – Никита пришел выпить воды.
– Добрый-добрый, – ответил Данилов. – Как дела?
– Не очень, – признался Никита и, понизив голос, добавил: – Мать как с цепи сорвалась сегодня…
– Не думаю, что это выражение следует применять к близким людям, – заметил Данилов, не отводя глаз от джезвы, чтобы не упустить тот момент, когда пена начнет подниматься. – Можно сказать – «нервничает» или «немного не в себе», нет, лучше все же «нервничает».
– Нервничает она по-другому, – возразил Никита, наливая в стакан воду из фильтра-кувшина. – А сегодня именно то, что я сказал. Даже подзатыльник мне дала…
– Да ну! – не поверил Данилов. – За что?
– Сел за стол с немытыми руками.
– Ее можно понять и простить, – Данилов снял джезву с плиты и перелил кофе в чашку. – Будем считать случившееся единичным случаем.
– Вы плиту не выключили.
– Спасибо. Тебе не надо помочь с уроками?
– Нет, я уже все сделал. А правда, что у покойников усы и борода растут после смерти?
– Неправда, просто немного усыхает кожный покров и оттого волосы на лице становятся чуть длиннее, ведь часть волоса скрыта в толще кожи.
– Ясно. А так, чтобы борода за ночь отросла до пояса, не бывает?
– Поменьше смотри ужастиков, – посоветовал Данилов. – Лучше спать будешь.
– Я и так хорошо сплю, – ответил язвительный отрок и ушел к себе.
Пока кофе остывал, Данилов позвонил матери. Разговор старался вести бодрым, веселым голосом, чтобы не вызвать ненужных вопросов; и ему это вполне удалось.
Елена на кухне больше не появлялась. Данилов слышал, как она пошла в ванную и как вышла оттуда, слышал ее традиционную вечернюю перебранку с Никитой, никак не желавшим вовремя ложиться спать.
«Нет, надо договорить, – решил Данилов, – а то все растянется на несколько дней. Оно мне надо?»
Елена никак не отреагировала на появление Данилова – она лежала поверх покрывала и смотрела «Карнавальную ночь» – поднимала себе настроение.
Данилов улегся рядом, минут пять посмотрел фильм, а когда Гурченко начала петь, сказал:
– Не обижайся, пожалуйста, наболтал я лишнего…
Елена взяла лежавший под правой рукой пульт, наполовину убавила звук, посмотрела на Данилова и спросила:
– Так ты пойдешь на собеседование? Время не ждет.
– Нет, не пойду, – очень мягко, словно разговаривая с маленьким ребенком, ответил Данилов.
– Почему?
– Потому что я не гожусь в преподаватели. Я несдержан и обидчив. Вот, не далее, чем сегодня, я подрался с одним из наших ординаторов.
– Из-за женщины? – Елена прищурила глаза и стала похожа на приготовившуюся к прыжку кошку.
«Она еще меня и ревнует! – поразился Данилов. – Или просто делает вид? Но как натурально…»
– Нет, он просто ляпнул то, чего не следовало…
– Тебе сколько лет, Данилов? – Елена повернулась на бок и посмотрела на Владимира так, словно раньше никогда его не видела.
– Много, – вздохнул Данилов. – Как раз за не очень корректный намек на мой возраст, мой противник и получил по морде.
– Завтра облей его кипятком, – серьезно посоветовала Елена. – Не изменяй своему стилю.
– Тебя послушать… – поморщился Данилов. – Кстати, ты сама себе противоречишь.
– Это почему же?
– Если я склонен поливать людей кипятком налево и направо, то разве я гожусь в педагоги? Хотя ты прекрасно знаешь, что кипятком как оружием возмездия я пользовался всего раз в жизни, когда облил Бондаря.
И вообще – давай закончим пререкаться! Засыпать надо в благостном состоянии, чтобы снились хорошие сны.
– Мне давно уже ничего хорошего не снится.
Елена снова легла на спину, прибавила звук и стала смотреть фильм дальше. Данилов пошел в ванную – лечить головную боль контрастным душем.
– Вот ведь как бывает, – поделился он со своим отражением в зеркале. – То жизнь как жизнь, а то – какое-то наваждение.
Отражение подмигнуло – не грусти, мол, все будет хорошо. Данилов сделал вид, что поверил.
Глава девятая
«Заработок»
– В хранилище с утра гроб стоит, – сказал Валера. – А в гробу лежит бабка Арсеньева, Калерия Филипповна, семнадцатого года рождения. Раньше таких называли ровесниками Октября.
– Мне-то до нее какое дело? – Данилов принимал дежурство.
– За ней едут, едут, да все никак не доедут. Или же специально в ночь выезжают, чтобы к утру добраться до семейного склепа где-нибудь под Саратовом. Короче – звонили час назад, интересовались, есть ли кто дежурный…
– Ты мне порядок выдачи тел объясни…
– Это я и собирался сделать. Согласно инструкции, выдача трупов из патологоанатомического отделения родственникам умершего или уполномоченным ими лицам производится по предоставлении ими гербового свидетельства о смерти и паспорта получателя, – отчеканил Валера. – В журнале приема и выдачи трупов зарегистрируешь дату выдачи трупа, фамилию, имя, отчество и номер паспорта получателя – по водительским правам труп не выдают, – а также номер гербового свидетельства о смерти с указанием выдавшего его ЗАГСа. И не забудь написать в журнале место захоронения трупа. Можешь со слов, лишь бы было указано. Ну и про зубы желтого металла и прочие ценности тоже не забывай, когда они есть. У Арсеньевой, правда, ни зубов, ни ценностей нет, дочь еще в отделении зубные протезы забрала.
– Ясно.
– Бабка обмыта, уложена, накрашена, духами опрыскана… Ваше с Сашкой дело – гроб сюда, – Валера топнул ногой о пол приемной, – выкатить. Со скорбным благообразным выражением лица, без ухмылочек…
– Я понимаю.
– И получить благодарность за труды. Все услуги по бабке оплачены, так что деньги возьми себе. И учти, – подчеркивая серьезность своих слов, Валера погрозил Данилову пальцем, – сколько бы тебе ни дали, Сашке больше трех сотен не откидывай, так у нас принято. А то разбалуются, к хорошему быстро привыкают. Вот и все.
– А какие-нибудь документы выдаем вместе с трупом? – уточнил Данилов.
– Нет, только труп в гробу. Свидетельство у них уже на руках.
Пожав Данилову руку, Валера ушел. Спустя минуту после его ухода на столе зазвонил телефон. Данилов поднял трубку.
– Але, это морг? – спросил женский голос.
– Морг.
– Мы через час будем у вас, подготовьте к выдаче тело Калерии Филипповны Арсеньевой.
– Уже готово. Приезжайте.
– А вы нам ее сразу найдете и отдадите? – удивилась незнакомка.
– Да, а как иначе.
– Ну, не знаю, – замялась женщина. – В аэропортах вон сколько приходится багажа ждать…
Данилов положил трубку и отправился в комнату отдыха – читать детектив из средневековой японской жизни. Ложиться спать не было смысла, сначала следовало выдать труп.
Самый умный японский сыщик еще не успел толком вникнуть в хитросплетение интриг сегунского «гарема», как прозвенел дверной звонок. Перед тем как выйти в коридор, Данилов взглянул на себя в зеркало и остался доволен. Выражение лица уставшего за день человека было каким надо – скорбным и благообразным.
– Мы за Арсеньевой, – ухоженная женщина, с ног до головы одетая в черное, протянула Данилову свидетельство о смерти. – Я звонила недавно…
За ее спиной переминался с ноги на ногу полный мужчина в черном кожаном плаще, таком потертом, что он вполне мог помнить времена социализма.
Данилов взял свидетельство. Все было правильно – Арсеньева Калерия Филипповна, год рождения совпадал.
– Ваш паспорт, пожалуйста.
Женщина порылась в маленькой лакированной сумочке («чего там рыться-то», – подумал Данилов) и протянула паспорт.
– Только быстро, пожалуйста, а то нам во Владимир ехать…
«Все как предсказал Валера. Только вот с городом не угадал».
– Я быстро, – пообещал Данилов, раскрывая «Журнал приема и выдачи трупов патологоанатомического отделения».
Он заполнил графы, вернул документы и сказал:
– Подождите, сейчас вывезем.
– Толя, помоги, – распорядилась женщина.
Мужик в плаще шагнул вперед. Данилов представил, как тот заходит в залитое белым светом люминесцентных ламп хранилище, видит гроб в окружении обнаженных трупов, устремляет взор ввысь и тихо или громко, это уже как выйдет, обрушивается на пол. «Возись еще с ним, в чувство приводи. А, не дай бог, расшибется – так в травму отправляй. Травматологическое отделение – оно здесь, рядом, пятый этаж соседнего корпуса, но сколько с этим самотеком из морга будет возни. Опять же – и у мужика свои хлопоты, и Валеру палить незачем», – подумал Владимир, а вслух сказал короче:
– Туда посторонним нельзя! Мы сами.
– Только недолго… – снова завела свою песнь женщина.
– Мигом, – пообещал Данилов, не спросив: «Если вы так торопитесь, отчего не приехали раньше?»
Гроб оказался сосновым, легким, да и весила Калерия Филипповна немного – килограмм шестьдесят. Данилов с Сашей без труда погрузили гроб на особую, усиленную и низкую, «ритуальную» каталку, стоявшую здесь же, в хранилище.
– Ой, как быстро, – восхитилась женщина. – Толя, зови водителя. Вы нам поможете в автобус погрузить?
– Помогу, только сначала убедитесь, что все верно. А водителя не надо, пусть у автобуса стоит. Мы сами вывезем.
Толя ушел. Данилов и охранник сняли с гроба крышку. Женщина всхлипнула.
– Мама!
Крышка вернулась на место.
– Распишитесь здесь.
Женщина, не глядя, расписалась в журнале.
Как только гроб поставили в автобус, дама снова полезла в сумочку.
– Спасибо, – ее рука скользнула в карман даниловского халата.
– И вам спасибо, – рука вернулась в сумочку, а оттуда – в нагрудный карман черной формы охранника.
«Так лучше, – подумал Данилов. – Делиться не придется, а значит, и обид никаких не будет».
Он опустил руку в карман и попытался определить, какую сумму ему дали. Кажется, Чехов писал о том, что доктора умеют на ощупь определять достоинство банкнот. Данилову определить не удалось – он смог только пересчитать. Банкнот было шесть: «Скорее всего – четыре сотенных и два полтинника».
В приемной оказалось, что банкноты были пятисотрублевыми. Три тысячи. Данилов переложил деньги в карман джинсов и попробовал прикинуть – из чистого любопытства, – сколько зарабатывает Валера за дежурство, ведь днем у него было много работы. Получалось, что санитары моргов зарабатывали больше многих врачей.
За недолгое время своей работы здесь Данилов уже успел узнать, что санитары в патологоанатомических отделениях делятся на две категории – «элиту» и «шестерок».
Элита работала с родственниками умерших. Выслушивала просьбы и пожелания, обещала, что все будет в лучшем виде, помогала оформлять документы, бальзамировала и гримировала покойников… Короче говоря – делала чистую работу, оставляя черную шестеркам.
Нынешнее бальзамирование сильно отличается от того, которое делалось в Древнем Египте, но египтянам нужна была вечная мумия, а современным людям достаточно было, если труп благополучно долеживал до похорон.
Вот самый простой и распространенный способ современного бальзамирования. Если труп не вскрывали, в его артерии при помощи большого шприца вводят консервирующую жидкость – смесь формалина с карболовой кислотой и еще кое с чем, состав мог варьироваться; по кровеносной системе она распространяется по всему организму. Со вскрытым трупом возни больше. Органы несколько часов выдерживаются в консервирующем растворе, крупные сосуды вначале тщательно перевязываются и только потом заполняются раствором.
В комнате отдыха Данилов тщательно вымыл руки, выключил свет, лег на заранее застеленный диван и тотчас же заснул. Ему приснилось, что они с Еленой поженились и отправились в свадебное путешествие на море – то ли в Турцию, то ли в Египет, то ли еще куда.
