Антиквар дьявола. Сборник рассказов

– Убирайтесь! – закричала она в лицо непрошеному гостю.

От неожиданности Алексей Петрович дернулся, и маленький ножик в дрожащих руках Маши оставил кровавый след на его щеке.

Мужчина отшатнулся и наступил ногой на круглый наконечник факела. Стараясь удержать равновесие, он неловко извернулся и схватился за шторку: ткань с треском разорвалась, и Алексей Петрович, кубарем прокатившись по ступенькам, упал на траву.

Заметив неладное, цирковые артисты, стоявшие неподалёку, поспешили на помощь Маше.

– Ты ещё пожалеешь об этом, потаскуха! – злобно прошипел староста, отряхиваясь от грязи, а затем сплюнул, глядя в глаза девушке, и устремился прочь.

До самого вечера Маша просидела в своей повозке. После пережитого ей совсем не хотелось никуда выходить. Она ждала Егора.

– Маша, я всё обдумал, – в повозку заглянул Егор.

Сердце девушки замерло.

– Я не хочу жить во грехе, – парень пристально смотрел на Машу. – Я говорил с батюшкой, он согласился нас обвенчать.

– А как же Париж? – не поверила своим ушам девушка.

– К чёрту Париж! У нас будет ребёнок! – Егор подхватил девушку на руки и закружил по комнате.

– Господи! Я так переживала… – на глазах Маши выступили слезы радости. – Так боялась, что ты…

– Глупенькая! Теперь всё это неважно! – перебил её парень, – Через час нам нужно быть в церкви за деревней.

– Так скоро… Нужно успеть всем сказать… – растерялась Маша.

– Шутишь? После того, что ты сегодня сотворила с местным старостой нам не за чем привлекать лишнее внимание местных. Старый чёрт! Только попадись он мне на глаза! –сжал кулак Егор. – Обвенчаемся, а после всем объявим. Я уже попросил Старую Розу всё здесь организовать, а одноглазых близнецов отправил за вином!

– Я люблю тебя! – Маша бросилась на шею Егору и крепко обняла его.

– Всё, нам пора собираться! – ответил парень. – Нельзя опаздывать.

– Но у меня нет платья…

– Возьми белое из номера «Невеста короля», – пожал плечами Егор.

– Точно! Оно прекрасно подойдёт! Как же я счастлива, Егор!

Церковь находилась всего в километре от пустыря, на котором расположился цирк-шапито.

Проходя через лес, Маша и Егор с воодушевлением обсуждали их совместные планы о грядущей семейной жизни. Глаза девушки светились счастьем ярче, чем луна, озарявшая ночной лес.

– Кто это к нам пожаловал? Заблудилась, красавица? – неожиданно из кустов выскочил темный силуэт мужчины, Маша сразу узнала его. Это был Алексей Петрович – сельский староста.

Мужчина вышел не один: следом за ним из своих укрытий появились ещё двое.

– Егор! – Маша схватила любимого за руку и прижалась к нему.

– Не волнуйся, всё будет хорошо, – спокойно сказал Егор, а затем… толкнул девушку в руки старосты.

– Егор, что ты делаешь? – испугалась Маша, когда на её плечах сомкнулись цепкие пальцы старосты.

– Я же обещал тебе, что ты пожалеешь, тварь! Никто не смеет так со мной обходиться!

– Егор! – кричала Маша. Она всё ещё не могла поверить в предательство любимого человека. – Егор!

– Держи! – один из мужчин бросил в руки гимнаста тяжелый мешочек с монетами, который парень ловко поймал. – А теперь проваливай отсюда!

– Как же наш … – в отчаянии попыталась произнести фразу Маша.

Лицо Егора оставалось безучастным.

– Мне не нужна обуза в Париже. Ты сделала свой выбор, – холодно оборвал её Егор и, развернувшись спиной к девушке, зашагал прочь.

– Ну, что? Позабавимся, Огненная Мари? – с издевкой сказал староста. – Подержите её! Я буду первым!

– Нет! – закричала Маша и тут же получила удар кулаком в живот.

Внизу живота девушки болезненно потянуло… Маша согнулась и упала на колени.

– Нет… нет… – плакала девушка.

– Да! – воскликнул староста и, схватив её за волосы, подтянул к своему лицу, а затем крепко впился в нежные девичьи губы. – Ааааа! Эта шл#ха укусила меня! – зашепелявил он, плюясь кровью.

Маша оскалилась окровавленными зубами и выплюнула кусок плоти мужчины.

– Тварь! – завизжал староста, а потом в порыве злости поднял с земли увесистый камень и с размаху ударил им Машу по голове. Затем мужчина запрыгнул на девушку сверху и ударил её ещё раз.

– Эй-эй! – к старосте подбежал один из мужиков и оттащил его от лежащей без сознания Маши. – Ты же её убьешь! Мы не за это платили!

Третий мужчина подошёл к девушке и откинул прядь темных волос с её лба. Голова Маши была разбита.

– Окачурилась! – испугался мужчина.

– А что я должен был делать?! Она мне половину губы оттяпала! – стал оправдываться староста, в его планы явно не входило убивать гимнастку.

– Уходим, – кивнул другой мужчина, – Не хватало ещё, чтобы нас здесь увидел кто.

– А с ней что делать? – спросил другой.

– В овраг сбросим и ветками закроем. Завтра ночью с лопатами вернёмся – закопаем. Всем в деревне скажем, что волки напали, стая поблизости рыщет. Пару дней в лес точно никто не сунется.

Посоветовавшись ещё немного, мужики сбросили тело Маши в овраг и забросали ветками и сухой листвой.

* * *

Когда Маша открыла глаза, то не сразу поняла, что произошло и где она находится. Её голова ужасно болела и кружилась, низ живота отдавался болью, а тело бил озноб.

Вскоре жуткие воспоминания острыми стрелами стали колоть её душу.

Кое-как выбравшись из-под вороха веток, на дрожащих ногах Маша поднялась и осознала, что находится на дне оврага.

Ухватившись за торчащий корень дерева, она подтянулась и поползла вверх.

Маша чувствовала себя пустой и грязной, а боль от предательства любимого человека точила её сердце. Маше не было страшно, она словно находилась в каком-то жутком сне и молилась, чтобы скорее очнуться от всего этого кошмара, но он никак не хотел прекращаться…

Гимнастка шла по лесу, её мысли были пусты, а по щекам ручьями текли слезы. На лбу и щеке девушки запеклась толстая кровавая корка, а подол длинного белого платья был мокрым. Маша хотела скорее вернуться в свой цирк, к своей семье…

Вскоре ноги привели девушку на поляну, где располагался шапито.

Высоко в небе сгущались тучи, из лесной чащи доносилось прерывистое пение птиц, купол цирка покрывала чёрная копоть от недавнего пожара, а обугленная вывеска с надписью «Билеты» была разломана пополам и одиноко валялась на земле.

Маша медленно шла вдоль изуродованных перевёрнутых повозок и не могла поверить своим глазам.

«Этого не может быть. Это всё неправда», – слова заезженной пластинкой крутились в голове девушки.

Гимнастка проследовала дальше, и её глазам открылась жуткая картина: вся цирковая труппа была мертва. Их тела качались на деревьях, развешенные словно гирлянды.

Самым первым висело грузное тело Старой Розы. Её прежде румяное лицо теперь было синим, а глаза выпучены, словно у лягушки. Одежда на женщине была изодрана в клочья, обнажая старую сухую грудь.

У Маши от боли сжалось сердце. В её сознании тут же всплыли страшные воспоминания из детства, как цыгане заставляли пятилетнюю девочку побираться, одевали в лохмотья и морили голодом, чтобы той подавали больше за болезный вид, пока однажды на базаре её не встретила Старая Роза, сжалившаяся над несчастным дитём и выкупившая его у цыган, отдав им все свои скромные накопления.

Теперь Маша стояла напротив погибшей мученической смертью пожилой женщины и была готова сойти с ума от горя.

Неподалеку от Старой Розы, покачивался в петле Вано. Под тяжестью его тела скрипело дерево. Кожа на его руках была сожжена до локтей, а кишки выпотрошены наружу.

На одноглазых братьев Савельевых Маша не смогла смотреть без слез: то, что убийцы сотворили с ними, было за гранью человеческого восприятия.

– За что… – в ужасе тихо прошептала Маша.

– Они пытались отмстить за твою смерть, – из ниоткуда на пустыре рядом с девушкой возник пожилой мужчина в выцветшей полинялой жилетке.

– Но я жива! Жива, слышите! – в отчаянии закричала Маша, скорее обращаясь к себе, чем к собеседнику.

– Егор сказал им обратное, – спокойно ответил незнакомец. – Прошлой ночью, когда он вернулся на поляну один и хотел собраться и сбежать из цирка незамеченным, Старая Роза подняла шум. Она видела, как вы вместе уходили в лес.

Егору пришлось ей соврать, что на вас напали – староста и мужики из деревни. Он дрался, как лев, но их было больше… Душегубы схватили тебя и перерезали горло, а он, увы, ничего не смог поделать и сам лишь чудом спасся.

Старая Роза подняла на уши весь цирк. Егор пытался убедить всех, что нужно скорее сматывать удочки и уезжать, но Вано на общем совете решил по-другому… Он велел Старой Розе приготовить ядовитый отвар и угостить им старосту на утреннем представлении.

К сожалению, по ошибке отвар попал в руки к младшему сыну Алексея Петровича…

Маша в ужасе смотрела на пожилого мужчину и не могла поверить в его слова, а он продолжал вести свою речь:

– Когда староста с мальчиком вернулись домой, ему поплохело. Несчастный паренёк помучался до обеда и к трём часам отдал Богу душу.

Старая Роза не предполагала, что действие яда будет таким скорым, ведь она рассчитывала дозу на взрослого мужчину, и цирк не успел вовремя собраться и уехать…

Результат вы можете лицезреть сами, – незнакомец указал на тела повешенных цирковых артистов.

У Маши снова закружилась голова… Большим усилием ей удалось совладать с собой.

Девушка искала глазами тело Егора. Ей хотелось увидеть его мертвое синее лицо.

– Его здесь нет, – незнакомец словно прочитал её мысли. – Сейчас он наслаждается ромом в обществе двух милых леди в придорожном трактире, ожидая прибытия ночного поезда на Париж.

– Егору и этим ублюдкам всё воздастся по заслугам! Они будут прокляты! Их чёрные души! Боженька всё видит и накажет их! Непременно накажет! – с нажимом выговорила девушка.

– Возможно, – уклончиво ответил пожилой мужчина. – Но это вряд ли случится так скоро, как вы ожидаете. Прежде они проживут долгую счастливую жизнь.

Маша непонимающе уставилась на незнакомца.

– Вот, посмотрите сами, – пожилой мужчина протянул Маше небольшое серебряное зеркальце.

Девушка взяла зеркало в руки, ожидая увидеть в его отражении своё измученное бледное лицо, но поверхность стекла показала совсем другие картины:

Сельский староста сидел в окружении маленьких ребятишек и с доброй улыбкой читал им сказки. В лицах малышей невооруженным глазом угадывались черты дедушки. Меблированная квартира, в которой удобно расположилось перед камином счастливое семейство, была обставлена с большим вкусом и изяществом.

Вскоре картинка в отражении волшебного зеркала сменилась, и Маша увидела Егора.

Парень позировал для фотографов на огромной арене цирка, лицо его лучилось радостью, а глаза горели огнём азарта. Позади Егора из-за сцены выглядывали и махали ему ручонками двое ребятишек, словно две капли воды похожих на папу, и лишь молодая женщина с аристократичными чертами лица, облаченная в дорогие одежды, не давала им перепрыгнуть через барьер и подбежать к отцу.

При виде довольной физиономии Егора у Маши невольно сжались кулаки.

– Это не честно! Это не может быть правдой! – вскричала девушка.

– Увы, всё будет именно так, как вы видите, – цокнул языком незнакомец. – Но я мог бы вам посодействовать.

– Как? Кто вы? – Маша словно очнулась.

– Так ли это важно, если я готов протянуть вам руку в трудный момент и помочь наказать ваших обидчиков.

– Всё равно это не вернёт мою семью… – с горечью сказала Маша, не в силах снова бросить взгляд на цирковую труппу. – Поздно… Они сейчас в лучшем месте.

– Отнюдь. Детоубийство – тяжкий грех… – с фальшивым сожалением вздохнул незнакомец, – Но я мог бы, скажем так, замолвить за них словечко и снова вдохнуть жизнь в их тела. Думаю, они не будут против – вряд ли их устраивают нынешние условия…

– Но как?! Это невозможно.

– Вам откроются удивительные возможности, вы будете жить вечно!

– Я знаю, что всё имеет свою цену. Какова же плата за вечность? – решительно спросила Маша, глядя на счастливое лицо Егора в отражении зеркала.

В глазах незнакомца заплясали красные огоньки, и Маша всё поняла.

Ещё раз взглянув на посиневшее лицо и изувеченное тело Старой Розы, девушку обуяло всепоглощающее чувство злобы и безудержная жажда мести.

– Я согласна. Они должны заплатить за то, что совершили, – процедила Маша сквозь зубы.

* * *

В дубовую дверь дома, где неторопливо ужинал Алексей Петрович, громко постучали.

– Кого в такую погоду нечистая принесла? – недовольно рявкнул староста. – Глашка, поди-ка посмотри!

Полненькая женщина в аккуратно повязанном голубом платочке, кудахтая, встала со стула и поспешила к двери.

Алексей слышал, как открылась дверь, но на этом звуки прекратились.

– Глашка! Кто там? – недовольно спросил староста.

Послышались ровные спокойные шаги, совсем не походившие на обычную поступь жены.

– Глашка! – потерял терпение мужчина и поднялся из-за стола.

В комнату вошла Глафира. Её лицо было бледным, а глаза наполняла тьма.

– Глаша?.. – замер староста, ужаснувшись облику жены.

– Маша! – рыкнула на него Глафира и улыбнулась жутким оскалом.

Как только демоница произнесла своё имя, со всех окрестных дворов послышались жуткие крики и громкое хлопанье дверей, её слова словно явились призывом к жуткому действию.

Глафира подошла к столу, взяла остро наточенный нож и, продолжая зловеще улыбаться, полоснула им себя по горлу. Передник и платье женщины тут же залила густая алая кровь.

Через несколько мгновений грузное тело Глафиры мешком рухнуло на пол. Из открытого рта жены вырвалась тонкая струйка огня и стрелой бросилась к старшей дочери Алексея – Настасье, а потом, разделившись, втянулась ей в ноздри.

Девушка удивленно моргнула, и её небесно-голубые глаза заволокла тьма…

Настасья прошла мимо изумленного отца, взяла нож из руки мёртвой матери, брезгливо вытерла его об чистую часть подола платья женщины и повернулась к отцу:

– Ты думал, что тебе всё сойдёт с рук? – ухмыльнулась демоница.

– Настасья… – только и смог выдохнуть мужчина, не в силах пошевелиться от ужаса.

Демоница приблизилась вплотную к старосте и вонзила ему нож в живот. В бездне её чёрных глаз было что-то такое, что не давало Алексею пошевелиться, тьма словно окутывала его сознание, проникая всё дальше и дальше в самую душу. Нож проникал всё глубже в тело мужчины, вместе с рукояткой в него постепенно вошла и рука Настасьи.

Добравшись до сердца своего обидчика, демоница сжала его, а потом с наслаждением выдрала жизнь старосты из его тела…

* * *

– Пошла прочь, шл#ха! Жди здесь, – пьяный Егор грубо отпихнул в сторону проститутку и нетвердой походкой выпал из здания трактира.

Очередь в отхожее место была слишком длинной, и мужчина решил опорожниться на улице прямо у входа.

Егор приспустил штаны и уже хотел было приняться за дело, как вдруг услышал рядом настойчивый кашель.

Парень повернулся.

– Какого чёрта вы уставились?! – агрессивно выкрикнул он, а затем, приглядевшись, ужаснулся.

Рядом с ним стояла группа незнакомцев с чёрными как ночь глазами…

* * *

– Только сегодня! Только в вашем городе! Невероятное представление! Слепая королева цирка, гимнастка, акробатка – неподражаемая Лавита! Безногий и безрукий, Человек-Гусеница – Егорка! Только у нас! Только для вас! – кричал цирковой зазывала на центральной площади. – Осталось всего десять билетов! Успейте купить!

Банкет мертвецов

Послышался скрип поворота ключа в старом замке, и тяжелая дубовая дверь пропустила в дом двух молодых людей: длинноволосого парня в дутом чёрном пуховике и веснушчатую девчушку в лыжном костюме.

– Ну, собственно, добро пожаловать! – радостно выдохнула Яна и щёлкнула выключателем, озаряя светом первый этаж небольшого уютного домика в дачном посёлке – на ближайшие три дня дом полностью в нашем распоряжении. Родители вернутся только в субботу, как раз и познакомитесь.

– А здесь миленько, – заметил Андрей, с интересом оглядывая старомодную мебель, расставленную по углам прихожей.

– Ой, да тут всему уже сто лет, давно ремонт пора делать, – отмахнулась румяная с мороза Яна, – но мать всё никак с этим хламом расстаться не может – память о бабушке. Мама всегда печётся о традициях и памяти умерших родственников, будто им не всё равно на том свете…

Андрей ухмыльнулся и стал развязывать шнурки на тяжелых заснеженных ботинках.

– Вообще, конечно, мы с отцом всегда смеялись над этими мамиными заморочками, – продолжала тараторить Яна. – Двадцать первый век на дворе, а она всё чёрных кошек боится… Стой! Не ходи туда! – вдруг спохватилась девушка, увидев, как Андрей схватился за ручку закрытой двери возле кухни.

Парень замер.

– Я думал, там туалет, – растеряно произнёс он, наблюдая странную реакцию Яны.

– Нет, туалет на втором этаже. Здесь… эммм… ну, шмотки всякие старые, – уклончиво ответила девушка и поспешила оттащить парня подальше от двери, – хлам, одним словом. Нечего там смотреть.

– Ладно, – пожал плечами Андрей, но когда Яна скрылась в комнате, приложил ухо к закрытой двери и прислушался.

На секунду ему показалось, что он услышал приглушённый старческий кашель, но вскоре всё стихло.

– Ты где там застрял? – послышался звонкий голосок рыжей Яны из глубины старого дома.

– Иду, – отозвался Андрей, решив, что обязательно вернётся к загадочной двери позже.

– Ян, а мы точно здесь одни? – как бы невзначай спросил парень, оказавшись рядом с девушкой, которая уже во всю распаковывала свои вещи.

– Одни-одинешеньки, – подтвердила Яна. – Тут до ближайших соседей не меньше восьми километров!

– А ты не боишься? – спросил Андрей.

– Чего? – не поняла девушка.

– Мы здесь одни, вокруг ни души. Вдруг я – маньяк? – улыбнулся парень.

– Кто? Ты?! – Яна запрокинула голову и громко рассмеялась. – Маньяки не знакомятся со своими жертвами в час пик в метро.

– Почему?

– Ну, они долго выслеживают своих жертв, присматриваются, выбирают, – задумалась Яна. – А я сама к тебе подошла.

– Да уж, – захохотал Андрей, вспоминая их с Яной знакомство. – Подошла, так подошла… Я думал, у меня искры из глаз посыплются, когда ты со всего маху наступила мне на ногу своим каблуком.

– Эй! Меня толкнули, – запротестовала раскрасневшаяся девушка. – Там была такая давка, что вообще ничего не разобрать.

– В любом случае я рад, что всё так вышло, – Андрей подошёл к Яне ближе и обнял за плечи. – Ничего в жизни не происходит случайно.

Яна смущенно улыбнулась.

– Как насчёт шампанского? – промурлыкал парень.

– Сейчас? – удивилась Яна. – Я думала, вечером за ужином… Меня немного укачало в машине, если честно.

– Ну по бокалу для настроения не помешает. Ты сразу почувствуешь себя лучше, – продолжал уговаривать Андрей, доставая из сумки красивую темную бутылку с золотой этикеткой.

– Разве что только пару глотков, – наконец сдалась Яна, и молодые люди проследовали на кухню за бокалами.

Проходя через прихожую, Андрей мельком кинул взгляд на закрытую дверь.

      БАХХХ!

От неожиданности молодые люди подпрыгнули: запертая дверь с громким стуком настежь распахнулась, открывая вид на красиво сервированный стол, ломящийся от множества деликатесов.

– Ты не говорила, что у нас банкет намечается, – заметил Андрей, заходя в открытую дверь. – Что-то не похоже на старый хлам.

– Извини, – покраснела рыжеволосая красавица. – Это… ну, в общем, это стол для покойников.

Андрей с вытаращенными глазами уставился на девушку.

– Знаю, знаю – это дико звучит, – поспешила успокоить его Яна. – Помнишь, я говорила, что моя мать очень суеверная… Короче, есть такая старая традиция: перед Рождеством Христовым в ночь стол накрывать для умерших родственников…

– Господи, пожалуйста, скажи, что ты сейчас шутишь… – Андрей не верил своим ушам.

– К сожалению, нет, – вздохнула Яна и стала оправдываться. – Я сама от всего этого не в восторге, но мама клялась, что закроет комнату на ключ и никто ничего не заметит. Она рано утром сюда заезжала.

– Да уж… – протянул Андрей, – больше здесь никаких сюрпризов не припрятано? Труп Санты в каминной трубе или, может, Баба-Яга в духовке? Рождественские эльфы в подвале?

– Не смешно, – опустила глаза девушка. – Мне стыдно за то, что тебе пришлось это увидеть, но я ничего не могу с этим поделать.

– Ладно, проехали, – ободряюще улыбнулся Андрей. – Родственников не выбирают.

Выпив по бокалу шампанского, молодые люди снова принялись за дела: Яна хлопотала на кухне, а Андрей перетаскивал из машины привезённые вещи.

Вернувшись с очередной сумкой в дом, Андрей вдруг застал девушку сидящей на диване. Её лицо было бледным, а выражение лица приобрело болезненный вид.

– У тебя всё в порядке? – спросил Андрей. – Ты какая-то бледная. Может, тебе лучше прилечь?

– Да, пожалуй, ты прав. Я что-то неважно себя чувствую… мутит и в сон клонит… Ты не обидишься?

Заверив Яну, что он найдёт, чем себя занять, Андрей уложил её в кровать и, убедившись, что девушка уснула, снова вернулся к своей сумке, оставленной на первом этаже.

* * *

– Кхе, кхе…

Андрей отбросил сумку в сторону и резко повернулся назад:

– Кто здесь?!

– Кхе, кхе…

Кашель доносился из комнаты, где был накрыт стол для умерших.

– Вы мама Яны? – насторожился парень.

Неожиданно рядом с ним на пол упала и разбилась фоторамка.

Андрей перевел взгляд вниз: на фото была пожилая женщина с тяжелыми веками и суровым лицом.

«Да что ты как поц, в самом-то деле!» – отругал себя парень за нахлынувшее чувство страха.

– Кхе, кхе…

– Простите, Яна не сказала, как вас зовут… – на всякий случай Андрей вооружился небольшой железной статуэткой, изображающей древнюю полуобнажённую богиню, и медленно стал подступать к приоткрытой двери из-за которой доносились звуки.

Чем ближе парень подходил к комнате, тем отчетливее смог различать звуки: тихий звон бокалов, клацание столовых приборов о тарелки, голоса…

Наконец, подойдя к двери вплотную, Андрей резко дернул её на себя и не поверил своим глазам: в комнате было полно народу – кто-то сидел за столом, кто-то прохаживался по комнате.

Как только Андрей показался на пороге, все присутствующие разом устремили на него свои взгляды.

– Господи… – только и смог вымолвить парень, роняя тяжелую статуэтку на деревянные доски пола.

– Ты ведь пришёл сюда поесть? – скрипучим старческим голосом поинтересовалась мертвая старуха с темными провалами вместо глаз и рта. – Так садись за стол!

Андрея сковал страх. Против его воли ноги сами собой понесли парня к праздничному столу.

В следующий миг тяжелый дубовый стул ударил Андрея под колени, а затем задвинулся вместе с ним, усадив его тем самым за стол.

– Ешь! – грозно приказала старуха.

Рука Андрея потянулась к блюду с мясной закуской.

– Ешь! Ешь! Ешь! – вторили старухе загробными голосами присутствующие. Андрей старался сопротивляться, но его тело больше ему не подчинялось. Он снова и снова запихивал в себя еду и заливал её вином…

* * *

Яна проснулась с жуткой головной болью. За окном уже светило солнце.

«Мороз и солнце… – вспомнила девушка слова великого классика. – А вот день ни хр#на не чудесный… Нужно срочно раздобыть таблетки от головы».

– Андрей? – позвала Яна и тут же сморщилась от очередного прилива боли. Голова раскалывалась, а руки дрожали.

Кое-как собравшись, девушка медленно спускалась на первый этаж дома, ей безумно хотелось пить.

«Да уж… пригубила бокальчик вчера…» – пронеслось в голове Яны.

Выпив несколько живительных глотков воды, Яна уже хотела отправиться на поиски Андрея, но вдруг заметила на столике в прихожей очень странную картину: на пожелтевшей от времени кружевной салфетке были аккуратно разложены металлические инструменты.

Яна подошла ближе: ножовка, кухонный топорик, накладка на челюсть с заточенными железными зубами…

– Что это ещё такое? – не поняла девушка, а потом заметила рядом сумку Андрея, заглянув в которую обнаружила ещё несколько подобных странных предметов, в том числе веревку и скотч.

– Андрей? – с тревогой позвала Яна и в ответ услышала тихое постукивание.

– Андрей, ты здесь? Что это за х#рня в прихожей?

Снова постукивание.

Яна уверенно пошла вперёд. Стук, без сомнений, слышался из комнаты со столом для усопших, дверь в которую была приоткрыта.

Войдя в комнату Яна замерла от ужаса и прикрыла рот рукой, чтобы не закричать: рядом со столом лежал белый как мел Андрей с вытаращенными стеклянными глазами. Изо рта у парня торчали осколки битого стекла, а губы были изодраны в кровь. На лице мертвеца навсегда застыло беспомощное выражение ужаса, а неестественно изогнутая нога подрагивала, издавая то самое тихое постукивание, что слышала девушка.