Полководцы эпохи Александра II

Попытка эмира Бухары вмешаться в эти события привела к его поражению: русские войска взяли в 1868 году Самарканд. Бухарский эмират стал вассалом России: присоединять его к своим владениям она разумно не стала. В 1873 году такая же судьба постигла Хивинское ханство.

Однако дальнейшее продвижение русских войск вызвало упорное сопротивление туркменских племен и сильное противодействие англичан. Только в 1881 году русскими был занят Асхабад (Ашхабад) и земли воинственного племени теке (текинцев). Окончательное присоединение Средней Азии к России (территорий на Памире) завершилось в 1885 году при императоре Александре III. На присоединенных землях Казахстана и Средней Азии в 1867 году было создано новое военно-административное управление – Туркестанское генерал-губернаторство. Владения формально независимых от России Бухарского эмирата и Хивинского ханства стали контролироваться российской администрацией, но в разумных пределах.

Крымская война затронула Дальний Восток, где союзники напали на Петропавловск-Камчатский с целью его «истребления». Здесь постепенно стали сталкиваться интересы России, США и ряда стран Европы. Это вызвало необходимость четкого определения границ Китая и России, которые к тому времени были не определены даже условно. Такая граница была установлена в результате подписания в 1858 году Айгунского и Тяньцзиньского договоров и в 1860 году Пекинского договора. По этим договорам к России отходили Приморье и Приамурье.

Исследователи отмечают, что император Александр II проводил на Дальнем Востоке политику, которая продолжала традиции XVIII и первой половины XIX столетия и не носила агрессивный характер. Пути на восток, к берегам Тихого океана, были проложены русскими землепроходцами еще несколько веков назад. Оставалось только международными договорами закрепить за Россией открытые ими восточные «землицы».

Однако позиции Российской империи на северных берегах Великого Тихого океана были еще недостаточно сильны. Следствием этого стали уход России из Калифорнии (Форт-Росс) и продажа в 1867 году Соединенным Штатам Русской Америки (Аляски). В 1875 году по договору с Японией к России отходит остров Сахалин, а открытые землепроходцами Курильские острова достались Стране восходящего солнца.

С основанием в 1860 году гавани во Владивостоке, заселением берегов Амура и Уссури (что привело к строительству городов Хабаровск, Благовещенск и Мариинск), положение России на Дальнем Востоке существенно упрочилось. Она стала на будущее немалой тихоокеанской страной.

Однако главные события царствования Александра II разворачивались не на Востоке, а на Балканах. В середине 70-х годов здесь снова обострился Восточный кризис. Оттоманская Порта проводила в своих владениях политику экономического, политического и военного давления на христианские народы полуострова. Любое возмущение жестоко подавлялось. В ответ в Сербии, Боснии и Герцеговине и Болгарии крепло национально-освободительное движение славянских народов против османского ига. Православная Россия всегда была на их стороне.

Весной 1875 года в Боснии и Герцеговине вспыхнуло восстание, поводом для которого стало очередное резкое повышение налогов. Конфликт на Балканах втягивал в себя все новые и новые земли (населенные сербами, Черногорию) и грозил перерасти в затяжной международный кризис.

Россия в те годы не была готова к войне по ряду причин. Ее дипломаты опасались международной изоляции, не были завершены милютинские военные реформы, не закончено перевооружение армии, фактически еще ничего не было сделано для усиления русского флота на Черноморье. Сложным оставалось экономическое и внутриполитическое положение в стране.

Вследствие этого была сделана попытка разрешить конфликт на Балканах мирным путем, то есть склонить Турцию к уступкам славянскому населению. Однако дипломатический демарш, предпринятый Санкт-Петербургом совместно с Берлином и Веной с целью мирного предотвращения конфликта, успеха не имел. Стамбул об этом даже и слышать не хотел.

В апреле 1876 года новое восстание вспыхнуло в Болгарии. Султанские войска подавили его с невиданной жестокостью, что заставило вступить в войну Сербию и Черногорию. Слабая численно сербская армия, в рядах которой сражалось много русских добровольцев, терпела поражения, в результате чего сложилась реальная угроза Белграду и турецкой оккупации всей Сербии.

Турция отправила в наступление против Сербии огромную армию. Решающее сражение 17 октября 1876 года под Джунисом сербские войска, несмотря на проявленную доблесть и мужество, проиграли. Определяющим фактором стало то, что турки имели огромное численное превосходство.

В этих условиях Россия в ультимативной форме потребовала от Турции прекращения военных действий и заключения перемирия между воюющими сторонами. Ультиматум был подкреплен высочайшим указом от 1 ноября 1876 года о частичной мобилизации войск Киевского, Одесского и Харьковского военных округов.

Султан был вынужден принять русские условия и согласился на созыв в Константинополе (Стамбуле) конференции европейских держав, среди которых единства не было. Участники этой конференции (сентябрь – ноябрь 1876 года) подготовили проект соглашения, однако Турция, уверенная в поддержке Англии, фактически отказалась принять эти предложения.

Российский государь был настроен решительно, поскольку ситуация на Балканах для России имела тенденцию только к ухудшению. 30 октября император Александр II, выступая перед представителями московского дворянства в Кремле, заявил, что он старается найти мирные пути для улучшения положения христианских, славянских народов Балканского полуострова.

«Но если, – сказал Александр II, – не удастся прийти к общему соглашению, то я имею твердое намерение действовать самостоятельно и уверен, что в таком случае вся Россия отзовется на мой призыв, когда я сочту это нужным и честь России того потребует».

Новый демарш европейских государств в марте 1877 года (так называемый Лондонский протокол), в котором предлагалось Турции провести реформы в пользу христианского населения, султан отверг. Такое предложение он расценил как вмешательство во внутренние дела его страны. Османская империя стала спешно готовиться к войне, которая становилась теперь неизбежной.

В тех международных событиях Британия продолжала вести двойную игру, дав Оттоманской Порте тайный совет отклонить Лондонский протокол. Англичане полагали, что ожидаемая война, истощив силы обеих сторон, позволит им добиться своих целей и на Ближнем Востоке, и на Балканах. Цели британской короны были в целом понятны: она опасалась за свою колонию Индию и увеличения влияния России в любой точке Азии, прежде всего в Средней.

Это не было секретом и для заинтересованного Стамбула. По этому поводу советник турецкого посольства в австро-венгерской столице Вене Фалкон-эффенди высказался так:

«Оно (правительство Англии) находило способ развязать войну между Россией и Турцией, чтобы по окончании ее России, одержавшей победу, но измотавшейся, потребовался бы целый ряд лет, чтобы оправиться и снова взяться за распространение своего влияния в Азии».

Так оно и случилось. 12 апреля император Александр II подписал высочайший Манифест о вступлении российских войск в турецкие пределы, который был опубликован в Правительственном вестнике № 79. Манифест о начале войны с Оттоманской Портой, которая получила в России широкую поддержку всех слоев общества, гласил:

«Божиею Милостию

Мы, Александр Второй

Император и Самодержец Всероссийский,

Царь Польский, Великий князь Финляндский

и прочая, и прочая, и прочая

Всем Нашим любезным верноподданным известно то живое участие, которое Мы всегда принимали в судьбах угнетенного христианского населения Турции. Желание улучшить и обеспечить положение его разделяет с Нами и весь Русский народ, ныне выражающий готовность свою на новые жертвы для облегчения участи христиан Балканского полуострова.

Кровь и достояние Наших верноподданных были всегда Нам дороги. Все царствование Наше свидетельствует о постоянной заботливости Нашей сохранить России благословение мира. Эта заботливость оставалась нам присуща ввиду печальных событий, совершавшихся в Герцеговине, Боснии и Болгарии.

Мы первоначально поставили себе целию достигнуть улучшений в положении христиан путем мирных переговоров и соглашения с союзными и дружественными с Нами державами. Мы не переставали стремиться в продолжение двух лет к тому, чтобы склонить Порту к преобразованиям, которые могли бы оградить христиан Боснии, Герцеговины и Болгарии от произвола местных властей. Совершение этих преобразований всецело вытекало из прежних обязательств, торжественно принятых Портою пред лицом всей Европы.

Усилия Наши, поддержанные совокупными дипломатическими настояниями других Правительств, не привели, однако, к желаемой цели. Порта осталась непреклонною в своем решительном отказе от всякого действительного обеспечения безопасности своим христианским подданным и отвергла постановления Константинопольской конференции. Желая испытать, для убеждения Порты, всевозможные способы соглашения, Мы предложили другим кабинетам составить особый протокол, со внесением в оный самых существенных постановлений Константинопольской конференции и пригласить Турецкое правительство присоединиться к этому международному акту, выражающему крайний предел Наших миролюбивых настояний. Но ожидания Наши не оправдались: Порта не вняла единодушному желанию христианской Европы и не присоединилась к изложенным в протоколе заключениям.

Исчерпав до конца миролюбие Наше, мы вынуждены высокомерным упортством Порты приступить к действиям более решительным. Того требует и чувство справедливости и чувство собственного Нашего достоинства. Турция своим отказом поставляет Нас в необходимость обратиться к силе оружия.

Глубоко проникнутые убеждением в правоте нашего дела, Мы в смиренном уповании на помощь и милосердие Всевышнего объявляем всем Нашим верноподданным, что наступило время, предусмотренное в тех словах Наших, на которые единодушно отозвалась вся Россия.

Мы выразили намерение действовать самостоятельно, когда Мы сочтем это нужным и честь России того потребует. Ныне, призывая благословение на доблестные войска Наши, Мы повелели им вступить в пределы Турции.

На подлинном Собственною Его Императорского

Величества рукою написано:

«Александр II»

Дан в Кишиневе, апреля 12 дня, лета от Рождества

Христова в тысяча восемьсот семьдесят седьмое,

Царствования же Нашего в двадцать третье».

Реакция всех слоев российского общества на объявление императором Александром II войны Турции описана многими современниками. Один из них, офицер лейб-гвардии Уланского полка В.В. Воейков, в своих мемуарах «От Дуная до Царьграда. 1877–1878: записки участника» вспоминал о том так:

«Надо было видеть всеобщую радость: знакомые и незнакомые поздравляли на улицах друг друга с объявлением войны. Манифест и газеты раскупались нарасхват. Воинственная горячка охватила всех; все старались быть причастными к делу. Кто хлопотал поступить в действующие войска, кто в Красный Крест, кто жертвовал…

Одним словом, всякий старался как мог выразить свою готовность быть хоть чем-нибудь полезным в эти важные минуты и способствовать победе».

К началу Русско-турецкой войны 1877–1878 годов в русской армии уже чувствовались плоды милютинских военных реформ. Однако до их завершения было еще далеко. О том и другом убедительнее всего говорят следующие цифры. Всего к 1 ноября 1876 года состояло нижних чинов в армии 722 193, а в запасе 752 305, итого 1 474 498, что было недостаточно для переведения армии на военное положение.

Русские войска не имели достаточных хорошо обученных резервов, на появление которых требовалось немалое время. По качеству своего стрелкового оружия в целом они уступали турецкой армии, вооружение для которой поступало из Британии и США. По своей численности и силе вновь создаваемый русский Черноморский флот уступал султанскому флоту.

Однако воины русской армии и флота намного превосходили турецких как выучкой, так и особенно высоким боевым духом. Были в русской армии и неизвестные туркам технические новинки, как то: шестовые мины, используемые русскими малыми судами (паровыми катерами) на море и на водах Дуная.

Черноморский флот, равно как и Балтийский, переживал переходный период от парусного деревянного флота к паровому, броненосному. Сказывался и Парижский мир по окончании Крымской войны. Имелось всего 2 броненосные плавучие батареи («поповки») «Новгород» и «Вице-адмирал Попов», 7 вооруженных пароходов, 13 винтовых шхун, императорская металлическая паровая «Ливадия» и паровые минные катера. Еще вооружили 12 пароходов, купленных у Русского общества пароходства и торговли.

Турция же имела к началу войны на Черном море 8 броненосных батарейных фрегатов, 5 броненосных батарейных корветов, 2 двухбашенных броненосных монитора, не считая Дунайской речной флотилии из 50 военных судов разных классов. На султанском флоте служило 370 англичан, включая 70 офицеров.

Главнокомандующим образованной Дунайской армией, предназначенной для ведения боевых действий на Балканах, император Александр II назначил своего брата великого князя Николая Николаевича Старшего. Тот являлся человеком консервативных взглядов, как в вопросах политики, так и в управлении армией.

Начало войны показало, что высший командный состав в немалом числе не понимал стратегии и тактики в ведении современных войн, действовал нерешительно и допускал ошибки, исправление которых обходилось дорого, вело к неоправданным потерям в людях и утрате на время инициативы в действиях.

С другой стороны, в ходе этой очередной Турецкой войны выдвинулась целая плеяда талантливых военачальников из числа сторонников милютинских реформ, которые находили поддержку у военного министра. Это были армейские генералы И.В. Гурко (Ромейко-Гурко), М.Д. Скобелев, М.И. Драгомиров, Ф.Ф. Радецкий, Н.Г. Столетов, а на флоте – будущий адмирал и флотоводец С.О. Макаров.

В итоге турецкая армия на Балканах в целом уступала русской Дунайской армии. Она не была готова к широким наступательным операциям и предпочитала оборонительные сражения, опираясь при этом на систему сильных крепостей, таких как Плевна, Шумла, Варна, Рущук, Силистрия…

Планы на войну подготовили генералы Н.Н. Обручев и Д.А. Милютин. Они предполагали после форсирования Дуная быстрый прорыв через Балканы и дальнейшее наступление на Константинополь. При этом учитывалось, что боевые действия будут вестись на территориях с болгарским населением, которое сочувствовало русским, и можно было рассчитывать на его поддержку.

Об официальном плане России на Турецкую войну написано много и современниками, и последующими исследователями. Но сам план в первозданном виде, как исторический документ, до сих пор не найден ни в государственных архивах, ни в частных собраниях. Судьба его неизвестна. Поэтому ряд историков высказывает сомнение в его действительном существовании.

Но думается, что такие сомнения не имеют под собой почвы: русская армия не могла идти на большую войну без «программы» действий. Тем более, что великий князь Николай Николаевич Старший, что ни говори, стратегическим мышлением обладал. В противном случае для той эпохи стезя полководца, да еще главнокомандующего армией Российской империи, была бы ему явно не по плечу.

Исполнителем ненайденного плана на войну мог быть только начальник Главного штаба генерал-лейтенант Н.Н. Обручев, известный военный теоретик. Вполне вероятно, что в него вошли и милютинские мысли: военный министр России тоже обладал стратегическим мышлением, и в силу своей должности не мог оставаться в стороне от таких разработок в Главном штабе.

Обручев оставил после себя труд (он был его главным редактором) под названием «Особое прибавление к описанию Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. на Балканском полуострове». Из него видно, насколько хорошо, к примеру, разрабатывался план форсирования русской армией полноводного Дуная.

«Переправу через Дунай, – писал Н.Н. Обручев, – признано выгоднейшим совершить у Зимницы – Систово (или в окрестностях), так как пункт этот наиболее вдается внутрь Болгарии, позволяет обойти крепости и представляет с румынской стороны достаточно путей для маневренного сосредоточения войск.

Сверх того предположена демонстративная переправа у Галаца – Браилова, а может быть, и летучим отрядом в соседстве с Видином.

Способ переправы предложен маневренный, при помощи понтонов, так как только преимущество тактической подготовки, технических средств и быстроты передвижений русских войск могли обещать успех этой важнейшей операции. Ограждение переправ должно было быть достигнуто устройством минных заграждений и сильных батарей».

План на войну имел и определенные стратегические цели в предстоящей войне, без которых он был бы не таковым планом. Начальник Главного штаба генерал-лейтенант Н.Н. Обручев писал следующее:

«…Чтобы достигнуть решительных результатов, целью наших стратегических действий, более чем когда-либо, должен быть самый Константинополь.

Только на берегах Босфора можно действительно сломить владычество турок и получить прочный мир, раз и навсегда решающий наш спор с ними из-за балканских христиан…

Россия… никогда не займет Константинополь политически, никогда себе его не присоединит».

Война в политическом отношении являлась освободительной. То есть ее целью было освобождение Балканского полуострова с его христианским, славянским населением от векового турецкого владычества.

…Турецкая сторона план на войну с Россией тоже составила заблаговременно. И он был далеко не оборонительным. В предписании султана Абдул-Гамида своему военному министру от 8 апреля 1877 года говорилось следующее:

«Так как нельзя удержать всю оборонительную линию Дуная от Мачина до Видина, то с наступлением войны надлежит завлекать неприятеля в глубь страны и там дать ему сражение».

Это было, по мнению султанского командования, только в начале войны. Оно предполагало втянуть русских в изнурительную войну на южном берегу Дуная и в северной Болгарии, не пустить их армию далее сильных и модернизированных крепостей Варны, Рущука, Силистрии и Шумлы. И тем самым, выиграв время, получить поддержку европейских стран, прежде всего Англии, в благосклонности которой в Стамбуле не сомневались.

Относительно последующих боевых действий рассуждалось следующим образом: «Если неприятель будет побежден, то мы заставим его перейти обратно через Дунай и будем преследовать его до Прута, в противном случае, отойдя к Балканам и удерживая Варну, Бургас и разные важные пункты в районе Балкан, нам следует стараться не дозволять противнику распространяться…»

На второстепенном Кавказском театре военных действий командующий Анатолийской армией мушир Мухтар-паша, обладавший большой самостоятельностью в принятии решений из-за удаленности от Стамбула, тоже намеревался с самого начала войны придерживаться оборонительной тактики. Он писал:

«В плане говорилось, что повсюду турецкие военные силы должны держаться оборонительной войны…»

Накануне войны по указам императора Александра II в России провели две частичные мобилизации. Первая, объявленная 1 ноября 1876 года, позволила отмобилизовать 20 пехотных и 1 гренадерскую дивизии, 4 стрелковые бригады, 7 кавалерийских дивизий, Донскую казачью дивизию и 2 саперные бригады.

По второй мобилизации, объявленной 3 апреля 1877 года, под ружье было поставлено еще 7 пехотных и 2 кавалерийские дивизии, 1 саперная бригада.

Мобилизация коснулась и иррегулярных Казачьих войск России. Так, в Донском казачьем войске в поход выступили все гвардейские полки (лейб-гвардии Казачий и Атаманский), полки первой (от № 1 до № 20) и второй (от № 21 до № 40) очередей и вся конная казачья артиллерия. Почти все они из более чем 42 тысяч человек сражались в рядах Дунайской армии на болгарской земле.

По двум мобилизациям в русскую армию было призвано из подготовленного запаса 372 тысячи нижних чинов: солдат и унтер-офицеров. В командный состав армии влилось около 6 тысяч офицеров, а за всю Турецкую войну – 11 500 человек.

Исследователи отмечают, что в тех условиях мобилизации прошли организованно и в сравнительно короткие сроки – от 9 до 26 дней. Сработали милютинские замыслы и воля императора Александра II. Военно-окружная реформа, создание губернских и уездных военных управлений обеспечили заблаговременную разработку более совершенных методов мобилизационной подготовки русской армии и государства в целом.

Есть интересные свидетельства тому. В ходе второй, апрельской мобилизации министр внутренних дел А.Е. Тимашев докладывал на имя императора Александра II:

«По общему отзыву губернаторов, запасные люди собирались везде быстро и охотно; немедленно по получении сведений о призыве нижние чины спешили явиться в свои призывные пункты, пренебрегая всеми опасностями распутицы; были случаи, когда некоторые из них проходили до призывного пункта около 100 верст пешком в двое суток. Уклонившихся от явки по призыву не было».

Другим таким свидетельством может быть донесение в столицу Воронежского жандармского управления о ходе набора новобранцев в губернии, в котором, среди прочего, говорилось:

«…При наборе молодых солдат многие забракованные заявили желание служить добровольно, а зачисленные на службу просили об отправлении их в действующую армию».

Дунайская армия, заблаговременно созданная для действий на Балканах, состояла из четырех корпусов – 8-го, 9-го, 11-го и 12-го армейских. 26 апреля указом императора в нее включили еще три корпуса – 4-й, 13-й и 14-й армейские.

Главнокомандующим действующей армией назначается великий князь Николай Николаевич, вошедший в отечественную историю как Николай Николаевич Старший. Он подчинялся лично государю.

Начальником его штаба становится генерал-адъютант А.А. Непокойчицкий, начальником артиллерии армии – генерал Н.Ф. Масальский, начальником инженеров – генерал А.Ф. Депп.

Сосредоточение войск в приграничье началось с началом первой мобилизации. С этой целью Главный штаб разработал «Расписание движения войск действующей армии для сосредоточения в Бессарабии». Сосредоточение Дунайской армии планировали закончить к первому дню нового, 1877 года, но завершить его удалось к 7 января, что, однако, на начале войны не сказалось.

Для того времени мобилизация войск дала рекордный показатель. По еще не самым совершенным железным дорогам было перевезено 254 тысячи человек, не считая тысяч лошадей, артиллерии, боевых припасов и военного имущества. Это виделось крупным достижением.

Одновременно с мобилизацией действующей армии по указам императора Александра II создаются береговая и морская оборона Черноморского побережья. Береговую оборону в составе 7-го и 10-го армейских корпусов возглавил командующий войсками Одесского военного округа генерал-адъютант В.С. Семеку. Морской обороной начальствовал главный командир Черноморского флота и портов вице-адмирал Н.А. Аракс.

В день объявления войны, 12 апреля 1877 года, Дунайская действующая армия стояла в готовности перейти румынскую границу (Румыния пока оставалась нейтральной) и двинуться в назначенные районы на берегах Дуная…

Об этом как-то не было принято писать, но члены царствующего дома Романовых приняли самое деятельное участие в той войне. Сам император Александр II прибыл на Балканский театр военных действий 25 мая 1877 года. Самодержец объявил себя «братом милосердия», желавшим вместе с русской армией «разделить ее труды и лишения, печали и радости». На войне он вместе с военным министром Д.А. Милютиным пробыл семь месяцев.

Государь назначил главнокомандующими действующих армий двух своих младших родных братьев. Николай Николаевич Старший возглавил на Балканах Дунайскую армию. Михаил Николаевич встал во главе Кавказской армии. Надо воздать им должное: тот и другой своим военачальникам давали право на инициативу и успешно воевать «не мешали».

В действующих войсках на Балканах, в Болгарии находились четыре сына императора Александра II. Великие князья Сергей и Владимир Александровичи командовали воинскими частями, входившими в состав Рущукского отряда. Этим отрядом командовал наследник российского престола великий князь Александр Александрович (будущий император Александр III). Еще один сын государя, великий князь Алексей Александрович, воевал в составе Дунайской речной флотилии.

На театре военных действий находились племянники императора Александра II, представлявшие на Турецкой войне царствующий дом. Это были великие князья: Николай Николаевич Младший (будущий первый главнокомандующий России в Первой мировой войне), Константин Константинович и Николай Михайлович, герцоги Николай и Евгений Максимилиановичи Лейхтенбергские, принц А.П. Ольденбургский и другие родственники царствующего Романова.