скачать книгу бесплатно
Вторые сутки теплоход медленно двигался с севера на юг по реке, величие и значимость которой впервые оценил Иван, поднявшись на верхнюю палубу. С высоты хорошо была видна широта водного пространства, сдерживаемая высокими скалистыми берегами. Быстрое течение воды, разрезаемое носом теплохода, увеличивало ощущение силы и мощи реки. Сильный прохладный ветер, дувший прямо в лицо, не ослабил его желания восторгаться увиденной суровой красотой реки, хотя из-за холода принуждал Ивана отворачиваться от него.
Он заметил, что вместе с ним с другой стороны палубы стоял ещё один человек, который, как ему показалось, в профиль был похож на Владимира Петровича.
– Мистика какая-то, – про себя подумал Иван.
Мужчина почувствовав, что на него смотрят, сменил позу и схожесть исчезла. Несмотря на это, Иван подошёл к нему:
– Здравствуйте. Извините, не скажете ли вы мне, как называется эта река?
– Здравствуйте, – ответил он. Это Енисей, великая сибирская река, полноводнее и длиннее которой нет в нашей стране. Словно меридиан с юга к северному ледовитому океану через тайгу и тундру проложила она себе путь, пересекая Россию точно посередине. Вижу, что вы издалека, откуда родом будете?
Иван ответил:
– Из Ленинграда я, но вот незадача, теперь невольник, потерявший счёт времени.
– Верю вам. Здесь таких сотни тысяч. Я только что из Дудинского села выехал, так там на каждом углу лагерной зоны стоят караульные вышки. Все четыре стороны обтянуты колючей проволокой в три нити. Не знаю, зачем всё это, убежать оттуда всё равно невозможно. А куда бежать, когда на тысячи километров ни одной души не видно.
– Да, от этой красоты не убежишь. А мы едем, едем, а узнать ничего не можем. Меня зовут Иван. Вот видите, одежда на мне… По восемьдесят третьей пошёл… Но вы не бойтесь, я геолог.
– Наши суровые места примут всех. Я смотрю с палубы на проплывающие мимо тысячи вёрст совершенно безлюдных мест и поневоле убеждаюсь в бренности и суетности многих человеческих метаний. Меня Енисеем зовут, как и реку. Нет, я не боюсь вас, заключённых. Особенно, по восемьдесят третьей которые… Я – путешественник и учёный, изучаю историю нашего сибирского края, плыву на теплоходе от самого Енисейского залива. За что же вас?
– Не знаю. Кому-то в Москве, мы, ленинградцы, не понравились. Вот пришли ночью и забрали.
– Это как так, забрали?
– Да, я не один такой…
– Понимаю вас, Иван. В суровые, бескрайние и безлюдные края вас привезли. На севере масштаб пространства измеряется тысячами вёрст, отчего у северян и жизнь, и психология другая. Вы посудите сами, наша река только от Дудинки до Красноярска тянется на две тысячи километров. И это только половина её длины. Смотри, Иван, здесь в Енисей вливается река Нижняя Тунгуска, морем разливаясь в этих местах. В Туруханском крае, по которому мы движемся, расстояние между городами составляет тысячи километров.
– Да, земли и воды здесь хватает, – сказал Иван.
– Климат в этих местах очень суровый. Летом гнус до беспамятства доводит, а зимой морозы до пятидесяти градусов доходят, поэтому и населения здесь почти нет. Спецпереселенцев и заключённых здесь больше, чем местных жителей.
Иван, не перебивая Енисея, наслаждался его густым мощным голосом и мыслями, созвучными с его представлениями о Сибири.
Нарисованные учёным местные картины позволили Ивану углубиться в далёкие прошлые времена, когда поселения края превращались в крепости, в которых организовывались пушные ярмарки, и куда съезжались купцы и торговцы со всей Сибири.
Они проговорили, сидя на палубе, почти час. Их разговор прервал охранник, обеспокоившийся отсутствием Ивана. В связи с намечавшейся остановкой теплохода в Туруханске он приказал явиться на нижнюю палубу для переклички.
Иван поблагодарил Енисея за беседу и выразил намерение встретиться с ним снова.
Оба они и сошли вниз, где разошлись по разным сторонам. На остановке теплоход пополнился десятком новых пассажиров, а заключённым было приказано в этот день на верхнюю палубу не выходить.
Вновь Иван рискнул оказаться наверху уже на следующий день. Енисей стоял на том же месте, а, увидев Ивана, поспешил к нему навстречу. Теплоход в это время медленно выруливал между островами.
Енисей сказал:
– Смотрите, Иван, с каким трудом теплоход преодолевает опасный участок, это, так называемые Осиновские пороги. Здесь в глубине имеется целая гряда подводных скал, отчего быстрое течение воды кипит бурунами и водоворотами. Гружёные баржи сами не могут пройти через них.
Иван увидел, как из-за острова по узкому протоку навстречу теплоходу тягач тянул сразу две баржи. Через несколько минут теплоход и баржи настолько сблизились, что протянутая рука Ивана чуть не коснулась верхней части её корпуса.
– Должно быть, теплоходами здесь могут управлять только опытные капитаны, – сказал Иван.
– Да, не зная пути, очень легко напороться на камни. А тогда, жди беды, – ответил Енисей.
– Нельзя не восхититься и здешними живописными островами. Сколько же их здесь? – спросил Иван.
– Несколько десятков. А вот тот, мимо которого мы проплываем, называется Монастырским. На него отправляли в ссылку бедных монахов сибирских монастырей. Смотрите, Иван, справа за островом в Енисей впадает река Подкаменная Тунгуска. Как вы думаете, какова её длина?
Иван, не раздумывая, ответил:
– Думаю, что километров пятьсот, не меньше.
– Не отгадали, около двух тысяч… Она протекает по громадной территории: ни одна дорога не пересекает её, ни один мост не перекинут с берега на берег. Вокруг лежат на тысячи километров бескрайние таёжные пространства. Славой же своей река обязана Тунгусскому метеориту, – уточнил Енисей.
Пока они обсуждали явление метеорита, теплоход, пройдя около часа, запетлял, огибая новые появившиеся острова.
Иван, любуясь красотой реки, произнёс:
– Не желая того, я оказался здесь и нисколько не жалею.
– Этот край своей суровой красотой приучает людей быть честными перед собой, иначе здесь не выжить. Хорошая школа воспитания, дающая почувствовать величие края и трудности жизни. Люди постигают здесь мир медленно, – добавил Енисей.
– Будем и мы здесь постигать науку выживания, – ответил Иван и, подумав несколько секунд, неожиданно для самого себя спросил:
– Енисей, а вы могли бы мне оказать услугу? В Ленинграде у меня остались сын Серёжа и мама Надежда Петровна. Они ничего обо мне не знают, потому что нам запрещена переписка. Я назову их адрес и попрошу вас сообщить им обо мне. Не знаю, куда меня везут, но больше обо мне сообщить некому.
Енисей внимательно посмотрел на Ивана и согласился. Он не стал записывать его адреса, а, повторив его про себя и зафиксировав в своей памяти, сказал:
– Запомните и меня, я – Енисей Петрович Красноярский, вдруг ещё когда-нибудь пригожусь, – и назвал свой адрес.
Потом, помолчав, он продолжил:
– Иван, я вижу в вас честного и умного человека. Верю, что к вам незаслуженно применили насилие. Я выполню всё, что вы сказали. Я также догадываюсь, куда вас везут сейчас, попробую вас там найти. А сейчас мы приближаемся к Енисейску, где мне необходимо сойти. Думаю, что ваша остановка следующая, на Стрелке, в месте слияния Енисея с Ангарой.
Вскоре Енисей попрощался и покинул теплоход, а Иван, сидя на палубе, думал о том, что реки в этих местах больше чем просто реки, они – связующие цепи между людьми.
Теплоход действительно сделал короткую стоянку на Стрелке, заключённых вывели на берег, проводив к машинам.
Глубокой ночью их привезли в новый лагерь, где среди леса стояли несколько окружённых колючей проволокой деревянных домов. В одном из них внизу двухэтажной нары большой комнаты нашёл себе очередную пристань и Иван.
Ровно в шесть часов утра их разбудили. Была обычная перекличка, где им объяснили правила поведение в новом лагере. После завтрака какой-то начальник в погонах объяснил им, что их труд будет оценён только в том случае, если они будут прилежно трудиться и вести себя по правилам лагерной жизни.
В первый же день всю бригаду, одев в валенки, фуфайки, шапки – ушанки, захватив топоры и пилы, отправили в лес огораживать территорию колючей проволокой.
Уже в лесу заключённых разбили на группы: одни должны были пилить лес, другие ошкуривать деревья, третьи делать из них столбы.
Иван занимался ошкуриванием деревьев. Непривычному к такому труду человеку не просто было справиться с заданием, но в неволе приходилось соображать быстро. Работы продолжались каждый день. За месяц широкая полоса в несколько километров, очищенная от леса, с колючей проволокой посередине была создана их руками. Во второй половине октября начались морозы, и так как из-за замёрзшей земли и высокого снега закапывать столбы в землю было невозможно, то предварительно место для вкапывания столбов оттаивали кострами. Мёрзли руки и ноги, которые отогревали у разожжённых костров. Конечно, многие заключённые были недовольны условиями работы, обмороженными возвращаясь на нары. Иван тоже получил свою долю, особенно болели кончики пальцев на руках и ногах, однако роптать он не стал, понимая, что никто его слушать не станет. За зиму и первые месяцы весны ими была создана многокилометровая ограда из колючей проволоки
Глава 8
Узкоколейка
В начале мая, когда в лесу стал сходить снег, Ивана неожиданно для него самого пригласили к начальнику лагеря майору Леснову.
– Вы Иван Шишков? Работали геологом? – спросил он.
– Да, я окончил горный институт.
Тот разъяснил причину его вызова. Оказалось, что к нему поступила записка, в которой его характеризовали, как талантливого инженера-геолога, с просьбой перевести его в распоряжение главного специалиста стройки. Он не назвал фамилию человека, рекомендовавшего его.
В этот же день Иван был вызван к главному специалисту, где был назначен бригадиром группы для строительства в лесу узкоколейной железной дороги. Ему была выдана карта местности, на которой не было зафиксировано ни одного населённого пункта, но была река, вдоль которой и должна была пройти узкоколейка. Предполагалось, что длина её составит тридцать километров, начиная с места нахождения лагеря.
Выйдя из кабинета, Иван задумался. Откуда пришло это предложение сделать его бригадиром? Сможет ли он выполнить поставленную задачу?
Уже на следующий день он вновь явился в тот же кабинет, где, получив свободный пропуск выхода и входа в лагерь, встретился с группой арестантов, призванных строить дорогу. Он запомнил их имена: Пётр, Олег, Зиновий, Николай, Александр. Все, кроме последнего, были такие же заключённые и примерно одного с ним возраста. Александр же был вольнонаёмным, но из бывших заключённых. Его приняли в бригаду, как одного из опытных в прошлом строителей.
В течение недели им предстояло пройти путь по непроходимой местности, наметить линию будущей узкоколейки, определить количество речек и оврагов для будущего строительства дамб и мостов.
Решено было, что в дорогу они отправятся на следующий день ранним утром.
Всю ночь Иван не спал, обдумывая неожиданный поворот событий и не мог себе представить того человека, который вспомнил о нём. Он понимал, что когда-нибудь тот откроется ему, а, сейчас важно было не подвести его и достойно выполнить намеченную работу. Он думал, что она станет для него испытанием в испытании, потому что на него ложится ответственность за судьбы и тех людей, с которыми он был должен выполнить её.
Он стал размышлять и над тем, как не нанести вреда этим людям, вспомнив Енисея, рассказывавшего о безлюдных необозримых пространствах суровой тайги, где господствовали тучи комаров и мошек, дикие голодные звери, становящихся по весне особенно опасными.
Иван представлял себе, как они будут переходить широкие реки и непроходимые болота, угодить в которые было равносильно смерти, он думал о том, как предусмотреть всё, чтобы не оказаться в плену необдуманных обстоятельств.
Вот бы где пригодился опыт Владимира Петровича, который, ступая на любые тропы Уральских гор, предварительно продумывал каждую мелочь, чтобы уверенно и точно вести за собой геологов.
С этими мыслями он шёл поутру к незнакомым людям, с которыми предстояло первыми пройти по непроходимой тайге.
В назначенное время в сборе была вся группа, одинаково одетая в фуфайки, да шапки с сапогами. Каждому из первооткрывателей тайги были вручены орудия труда: одним – топоры, другим – пилы, третьим – лопаты. Были распределены и конкретные задания: одни должны были очищать полосу от тонких деревьев и кустарников, другие своими шагами определять километраж, готовить столбики и после каждых пятидесяти метров нумеровать и забивать их в землю. Нужно было также сделать временные переправы в тех местах, где в будущем должны были быть построены мосты.
Ивану главный специалист вручил ракетницу на случай непредвиденных обстоятельств и для отпугивания диких зверей.
Первый столб забили прямо у барака, а далее, отступая метров на сто от реки, шли по буреломам и оврагам, окликая друг друга. Когда кто – то не отзывался, заходя далеко в лес, вся бригада останавливалась и шла вперёд только тогда, когда все собирались вместе.
За первые день было пройдено около десятка километров пути, и к вечеру изрядно устали все. Для ночлега нашли высокое и открытое место на берегу реки.
Обратившись к членам бригады, Иван спросил:
– Ребята, как будем устраиваться на ночлег?
Тут же ответил Зиновий:
– Устроим шалаш, елей и кустов вокруг много. Мы раньше всегда так делали, сделаем и сейчас.
И пока он вместе с Николаем уходил в лес за материалом для строительства шалаша, Александр развёл костёр, а Пётр и Олег принялись за приготовление ужина. Все были при деле.
Иван же, чтобы убедиться в безопасности ночлега, обошёл вокруг всю территорию.
С высокого берега за рекой были хорошо видны волнистые серо-зелёные ковры верхушек леса, покрывавших неизведанные таёжные пространства. Куда ни глянь, везде был лес, излучавший не только красоту видов и аромат чистейшего воздуха, но и тревожное ожидание предстоящей ночи. Он переживал и за то, как эти люди поведут себя далее.
Пройдя вглубь леса, ему показалось, что из кустов на него устремились чьи – то глаза. Лёгкий шорох подтвердил догадку.
– Может это волк или медведь? Весна – время для них голодное, – подумал Иван и поспешил к месту ночлега.
К его приходу уже был сделан шалаш, возведённый из молодых срубленных сосенок, сверху покрытых ельником. На землю положили много сухой травы. Был готов и ужин, после которого уставшие за целый день напряжённого труда люди, потянулись ко сну.
Иван же никак не мог уснуть, в его глазах стояла вековая тайга, а слух был настолько восприимчив к загадочному языку нетронутой природы, что, казалось, слышался каждый шелест листвы. Где-то что-то гулко и раскатисто ухнуло, кто-то пробежал рядом, остановился и медленно ушёл в лес. Он невольно приложил руку к своему сердцу и физически почувствовал, как оно учащённо билось. Нет, это был не страх, но волнительное чувство затаённой тишины. Тёмный беспредметный мир окружал его, и было такое ощущение, словно он сам был его центром. Каждый мускул его тела был готов дать отпор этой невидимой силе, извлекающей из себя тихие устрашающие звуки. Лесные образы постепенно стали таять, и он тоже уснул.
Проснулся уже тогда, когда светило солнце, а Пётр дымил вновь разожжённым костром.
После завтрака, погасив его, но в целости сохранив шалаш на случай возвращения к нему, все продолжили работу.
Продвигаться по тайге было трудно. Дремучий лес возбуждал удивление перед чем-то неизвестным, что скрывалось в её глубине. Повсюду лежали, упавшие на землю старые насквозь прогнившие деревья, отдавая дань всесилию времени.
Когда стали спускаться в низину, Иван хотел перешагнуть через лежащий перед ним поваленный толстый ствол, но не смог и наступил на него. Внезапно под тяжестью его тела он треснул и нога по самое колено, как в масло, вошла в прогнившее дерево.
Вытащив ногу, он сказал сам себе:
– Вот и я, не желая этого, возможно, разрушил чей-то домик, так удачно созданный самой природой.
А потом подумал и добавил:
– Так же кто-то наступил и на мою жизнь.
Остальные километры пути шли по мягким мхам широкой низины.
К вечеру бригада на свой второй ночлег собралась на покатом открытом берегу реки при впадении в неё лесной речки. Медленное течение воды образовало здесь небольшую уютную заводь.
Разожгли костёр, соорудили шалаш. За ужином Иван решил подвигнуть рабочих к дружескому разговору.
Сам он его и начал:
– Ребята, очень хочется узнать, кто мы и откуда?
Олег тут же задал ему встречный вопрос:
– Иван, а вы сами откуда?
– Из Ленинграда, – был ответ.
– Вот и расскажите нам о себе и о Ленинграде.
Иван ответил:
– Конечно, я расскажу, но перед тем, хочется знать хотя бы из каких мест мы сюда прибыли. Думаю, что это интересно всем нам.
