скачать книгу бесплатно
– Угу, – ответил я, вчитываясь в главный сенсационный материал выпуска, под громким заголовком «Падение Варшавы!»
Варшава, насколько я помнил из уроков политической географии и истории от Уткиной-старшей, крупный, практически сравнимый с Москвой полис, основная часть которого располагалась на огромном летающем острове, посередине которого большое, неиссякающее озеро. Как такое возможно нам не рассказывали, подобные аномалии нечасто, но встречаются в некоторых уголках нашей планеты, и зачастую в древности именно они становились основой для новых полисов.
Естественно, в таких условиях город быстро разросся, занимая всё свободное и безопасное пространство одноэтажной застройкой, и постепенно Варшава стал «стекать вниз», перенося туда промышленные и аграрные предприятия и освобождая наверху новые жилые зоны. Землю же с парящим островом связали тысячи и тысячи ниточек подъёмников, лифтовых устройств и даже локомотивов вертикального хода.
А ещё, помнится, упоминали, с каким трудом отвоевалось небесными островитянами обитаемое пространство у Запретной Зоны. Ведь ранее, ещё лет двести назад, для поддержки собственных «мисто», местных аналогов наших посадов, им хватало десятка мощных крепостей, связанных с Полисом грузовыми платформами.
И вот теперь, три дня назад, Варшава взяла, да и «упала», а корректнее сказать, «опустилась» прямиком на свою нижнюю часть. Конечно, куда лучше для всех было бы, если бы остров действительно рухнул к Уроборосу, но и так можно было порадоваться проблемам наших извечных западных врагов, попортивших московским чародеям крови больше, чем киевляне и казанцы вместе взятые.
Причём что там произошло на самом деле доподлинно не известно. Просто в один день ранее неподвижная даже в самую яростную бурю небесная громадина вдруг начала снижаться и ровно за сутки оказалась на земле, похоронив под собой всех тех, кто не успел убраться на безопасное расстояние. Версии же случившегося выдвигались разные: кто-то кричал о диверсии Садовников, самой известной международной преступной организации, кто-то тыкал пальцем в Москву, Киев, Минск, Берлин и Краков: «Это они! Они нам завидовали!» Однако единственным достоверным фактом оставалось то, что Варшава за день лишилась большей части собственного производства, и неизвестно было, как быстро местные «вельможны паны» сумеют восстановить утраченное хотя бы до минимально возможного уровня.
– Скорее всего, в ближайшее время обвинят во всём либо нас, либо Берлин. И под шумок сравняют Краков с землёй, обобрав население и угнав большую часть простецов на строительные работы, – поймав мой взгляд, поделилась своими соображениями Ольга Васильевна. – Полис там относительно небольшой, по сути, сателлит вроде нашего Архангельска, но кланы в нём живут гордые, и связываться с ними просто так варшавцы просто-напросто не считали нужным. Не тронь – не воняет! Случившееся же, как бы это странно ни звучало, на руку и местным магнатам, и вельможным панам из Сейма, пусть даже и те, и те понесли убытки, но настоящими пострадавшими будут краковчане.
– Может быть, сами уронили? – задумчиво произнёс я.
– Вряд ли, – покачала головой кня’жна, – у нас в Кремле, конечно, сегодня выдвигали такие предположения… но уж больно неправдоподобно это звучит. Да и город, по нашим данным, лёг… с небольшим перекосом и даже треснул в одном месте, а озеро вытекло. Нет, сами они на такие жертвы ради какого-то Кракова не пошли бы. Ладно, это всё лирика! Ты мне лучше скажи, кладоискатель доморощенный. Что? Трудно было меня хотя бы предупредить? Или я такая вредная старая стерва, что закрыла бы тебя дома и никуда не пустила?
– Ну…
– Не нукай, – рыкнула она. – Не запряг! Итак, я жду объяснений, где ты был?
– Нет…
– Что «нет»? – нахмурилась женщина, сурово глядя на меня.
– Ничего я не скажу, – ответил я, глядя прямо в глаза. – Клановая тайна.
– Ах, тайна… – язвительно передразнила Ольга Васильевна и тут же зло выкрикнула: – А ничего, что я твой опекун? И я обязана знать, где ты шляешься по ночам! Я тут прихожу домой, тебя нигде нет, и никто не знает, куда ты пропал! А если бы тебя похитили, чтобы так добраться до меня? Да я всю ночь не спала, испереживалась, всех кого могла на уши поставила, а он приходит утром весть такой красивый, бажовскими шмотками обвешанный! Клановая тайна у него… Чародей-недоучка! Мне повторить вопрос?
– Я могу извиниться, – насупился я, – но всё равно ничего не скажу! Вы мне сами объясняли, что мухи отдельно, а котлеты отдельно! То, что вы мой опекун, ещё не значит, что я обязан вас во всё посвящать!
– Вот, значит, как… – почти шёпотом произнесла женщина, и атмосфера в комнате мгновенно потяжелела.
Посерели цвета, притух свет, задребезжали стёкла, и зазвенела о блюдечко недопитая чашка с глинтвейном, забытая на столе. На плечи словно опустили бетонную плиту, вжавшую меня в кресло, а по спине пробежался неприятный пугающий холодок, но я как мог держался и, крепко сжав пальцами подлокотники и упрямо глядя прямо в глаза сидящей напротив женщины, прохрипел:
– Хотите что-либо узнать, – я тяжело сглотнул. – Вступайте в мой клан!
Мгновение – и всё закончилось, а затем Ольга Васильевна вдруг звонко рассмеялась.
– Спасибо, Антон! Ты извини, это я не над тобой смеюсь, – учёная быстро смахнула выступившие на глазах слёзы. – Прости. Я бы, наверное, даже хотела, но, к сожалению, не могу. Политика, будь она неладна. Что ж… зато я теперь могу быть спокойна. Как минимум кое-что ты усвоил, и я могу быть уверена, что просто так ни о своих, ни о наших общих делах болтать не будешь.
«И что это было? – задал я сам себе вопрос, но с облегчением выдохнул. – Проверка на вшивость или…»
– То, что ты каким-то образом нашёл вход в московские катакомбы, как я поняла, через канализацию и проник в старое Убежище Бажовых действительно пусть лучше останется твоей маленькой тайной! – продолжая улыбаться, шокировала меня Ольга Васильевна.
«Она что? Прочитала мои мысли?» – в панике подумал я.
– К-к-как вы узнали…
– Антон, ну в самом деле, – элегантно подхватив чашечку и поморщившись из-за успевшего остыть напитка, пропела опекунша. – Я сейчас просто предположила, а ты подтвердил.
«Вот же ж! – мысленно выругался я. – Развела на раз-два, как ребёнка!»
– Да не смотри на меня лютоволком! – отмахнулась женщина. – То, что где-то в катакомбах под Москвой около века назад обосновались Бажовы, – известный факт. Мне когда по запросу подборку по твоему клану в архиве делали… там как раз копия допроса одного из двух попавшихся зеленоглазых была. Твои предки, конечно, были теми ещё конспираторами, но остальных-то глупее себя считать не надо! Да к тому же, когда я ещё маленькой была, ходила по Москве такая вот городская легенда про живущих под Полисом Зеленоглазых Бестий. Соклановцы твои, кстати, её и запустили в народ! По душе им была подобная таинственность.
– М-да?
– И тут утром появляешься ты, ничего, пусть и не по своей вине, о своём клане толком не знающий, зато в приметном пальтишке фасона, вышедшего из моды лет сто назад. Да ещё и с раритетным оружием… – она развела руками. – Что я ещё могла подумать? Что ты в одно рыло, ничего ещё толком не умея, обокрал чью-то родовую сокровищницу?
– Пожалуй…
– А по поводу канализации… – она наморщила носик. – От твоей одежды утром, когда я мимо проходила, душок был… не самый приятный, но вполне знакомый. Плюс ты где-то то ли упал, то ли ползал, вот я и предположила, что вход был именно там. Тем более что после той миссии с группой в подземные стоки ты начал суетиться и вести какие-то непонятные и не систематические приготовления… В общем, в любом случае тебе надо научиться держать себя в руках, а то тебя прочитать можно как открытую книгу. На лице всё написано.
Я только грустно вздохнул, признавая её правоту. И ведь не поспоришь, даже обидеться вроде как не на что. Расшатала, раскачала, удивила и в результате узнала всё, что хотела.
– Я… постараюсь, – ответил я.
– Да не расстраивайся ты, – улыбнулась Ольга Васильевна. – Лучше подумай и скажи… в клановые тайны я лезть не буду, но может быть как «опекун» могу тебе чем-нибудь помочь?
Молчание затянулось, а затем я, приняв решение, встал, сказав, что сейчас вернусь, и поднялся в свою комнату, где достал из сейфа пакетик с драгоценным кулоном. Всегда можно сказать, что он там был один-одинёшенек, да и к тому же в ближайшее время я повторных походов под землю не планировал.
А вот узнать побольше о том, что таскали из катакомб мои предки и насколько ценны подобные артефакты, самое милое дело. Кто, кроме Ольги Васильевны, справится с подобной задачей?
На обратном пути столкнулся с Алёнкой, возвращавшейся из подвала с корзиной стираного белья, почему-то мило покрасневшей и потупившей глазки. В гостиной же я, подойдя к опекунше, протянул свой трофей.
– Вот, – произнёс я. – Нашёл там. У него лёгкий странный фон, так что руками я к нему не прикасался. Даже в перчатках.
– Антон… – поражённо произнесла женщина, аккуратно подцепив пакетик за уголок двумя пальцами. – Ты вообще представляешь, что это такое?
Глава 3
Что такое «Иоллические артефакты», естественно было тайной, покрытой мраком. Я вообще в археологии практически не разбирался, знания ограничивались пересчётом известных эпох, а уж на какие они там периоды делятся, и какие династии правили старой Москвой, понятия не имел. Да и, признаюсь, ранее мне было просто неинтересно, а сейчас…
– Молчи! Молчи и никому никогда не говори о том, что нашёл…
– Хорошо, но вы…
– Антон. Я тебе в любом случае помогу. И на этот раз, и потом, если понадобится, – серьёзно посмотрела на меня Ольга Васильевна. – А сейчас я скажу, а ты услышишь, не удивишься и никак не выдашь себя лицом. Понял? И главное, молчи…
– Да… – я, нахмурившись, кивнул.
Тяжело вздохнув, женщина посмотрела на меня вдруг засветившимися фиолетом глазами и чётко, с расстановкой произнесла:
– Я не хочу, чтобы ты мне рассказывал, только ли это украшение нашёл в Убежище, или там их было множество. Я об этом ничего не знаю, и вообще тебя сегодня не видела, а артефакт в виде золотого иоллического амулета с камнем попал мне в руки не от Антона Бажова и никак с ним не связан…
Я не ответил, постаравшись выдержать каменное выражение морды-лица. Спустя пару минут молчания и переглядываний Ольга Васильевна устало выдохнула и слегка замученно улыбнулась.
– Всё…
– И что это было? – с подозрением спросил я.
– Это, Антон, был самоимпринтинг, – ответила она. – Вспоминая про кланы, ты правильно сказал, что я принадлежу к другому. Но я также часть Княжеской семьи, а потому, если что, не смогу отказать брату, когда тому потребуется проверить мою память…
– Это как? – напрягся я, подавшись вперёд. – Разве возможно прочитать память другого человека?
– К сожалению, да, – пождав губы, кивнула женщина. – Подобное искусство доступно чаровникам некоторых кланов. – Так же существуют некоторые артефакты, упрощающие чтение ментала.
– И что? – спросил я после нескольких секунд молчания. – Вот так просто можно взять и прорыться в голове у любого…
– Нет, конечно, – фыркнула Ольга Васильевна. – И это совсем не «просто», да и вообще запрещено, а от слабого менталиста у чародеев имеется природная защита.
– Часто Князь проверяет вашу память?
– Пока что подобное случилось всего один раз, – поморщилась женщина. – Не самая приятная процедура… Но это было необходимо, потому как появились подозрения, что я нахожусь под влиянием одного не очень хорошего человека. А допустить подобное по отношению к представителю княжеской семьи, да к тому же одному из кандидатов на трон тогда ещё в «Семицветии» не могли, вот брат и санкционировал проверку всего, не относящегося к тайнам клана моего бывшего мужа.
– И как этот самоимпртринг может вам помочь?
– Самоимпринтинг, – поправила меня опекунша. – Во время подобного ритуала, если это не допрос, имеющий конкретные цели, а поверхностный осмотр, более-менее разбирающийся ментальных техниках чародей, не находясь под разнообразными принуждающими чарами, может скрыть или немного изменить свои мысли, воспоминания, чувства и ощущения. Но не то, что происходило вне его головы, если, конечно, сам не подготовил себя к подобному. Так вот я сейчас добровольно применила на себя импринтинг. Это как м-м-м… «туман», наложенный на образ другого человека. Довольно болезненно и затратно по живице, зато теперь, если кто-то полезет мне в голову, в воспоминаниях о тебе увидит только то, что я хочу!
– Почему… – я даже смутился от её слов. – Не стоило…
– Стоило, Антон! Стоило, потому что ты мой подопечный, и я несу за тебя ответственность! А по-другому эти тайны защитить не могу, – жёстко ответила Ольга Васильевна. – Я, конечно, та ещё стерва, самодурка и вообще сволочная баба, так что иногда, как сегодня, даю тебе поводы обижаться на меня и не доверять… но ты мне пусть и не сын, но уже год не чужой человек. Поверь, Антон, быть княжной правящего дома Полиса не значит жить в роскоши и кататься как сыр в масле, как думают многие. Наоборот это внешние, далеко не всегда приятные атрибуты и небольшие бонусы на фоне постоянного жёсткого прессинга как от семьи, так и от различных спецслужб, полностью контролирующих твою жизнь. Так что поверь, я прекрасно понимаю и уважаю твоё желание сохранять личное пространство и иметь тайны. Для меня очень важно то, что пусть я и нагло влезла в твои дела, но ты всё равно, выказал мне доверие.
– Спасибо…
– Это тебе спасибо, – грустно усмехнулась женщина. – Давай-ка иди ужинай, выпей сонного зелья и ложись спать. Лафа закончилась, завтра начинаются занятия, и если ты выспался и прокуролесишь теперь всю ночь, то собьёшь весь режим.
– Хорошо, – покладисто кивнул я и, уже вставая, спросил напоследок: – Так что это такое, Иоллические артефакты? Они ценные?
– Очень, – ответила мне Ольга Васильевна, постучав пальцем по столешнице рядом с аккуратно отложенным амулетом в пакетике, – если выяснится, что это не более поздняя реплика, то перед нами характерное женское украшение Иоллического периода времён правления династии Рогомиричей. Да ещё и с сохранившимися остатками зачарования, которое, если постараться, можно восстановить, что само по себе редкость…
«Редкость…» – я как-то живо вспомнил буквально фонящие чужеродной магией драгоценности фигурки и статуэтки в укрытии Бажовых.
– …и если выяснится, что конкретно тебе по той или иной причине этот артефакт не нужен, продать его будет проблематично, – продолжила говорить учёная, хмурясь в такт своим мыслям. – Рескриптом от начала этого века Княжеский Стол приравнял артефакты такой древности к категории «Клады опасные и древние, найденные по всему свету, подлежащие изъятию с малой компенсацией и последующей передачей в надёжные руки». Под последними, естественно, подразумеваются чародейские кланы из «Алого Бархатного Списка» и влиятельные промышленники, а также банкиры из простецов… тех, что оказались поглупее.
– Это как вообще?! – воскликнул я.
– Да очень просто! – презрительно фыркнула женщина и поморщилась. – Так захотели наши дорогие аристократы из «Алого Бархатного Списка» и примкнувшие к ним в едином порыве нувориши. А моему прадеду не оставалось ничего другого, кроме как согласиться с их требованиями, когда ему напомнили, что по договору он не самодержец, а всего лишь «первый среди равных, но если нужно, то найдутся и поровнее».
– Другими словами… – произнёс я. – Пригрозили устроить бунт?
– Намекнули на то, что правящую династию можно и сменить, – покачала головой опекунша. – Причём, у него перед глазами был пример Тимирязевых, наших родственников… Можно сказать, они были «младшей ветвью», ведь мы происходим от самого Святогора и пусть официально сохраняем нейтралитет и носим другую фамилию, но негласная поддержка такого сильного клана, как Тимирязевы, всегда была опорой поколениям моих предков. Так что, прежде чем выкручивать прадеду руки, его просто лишили естественных союзников, а ему только и оставалось, что улыбаться и делать вид, что ничего «такого» не произошло. Повезло ещё, что под предлогом наличия на клановых землях Академии удалось их национализировать в пользу Полиса! Тогда, пользуясь слабостью власти, «Алые Бархатные» с примкнувшими к ним простецами вообще много чего наворотили, что совершенно легально делало бы их ещё богаче, а остальных лишало подобной возможности. А для соблюдения видимой законности своих требований привлекли нескольких влиятельных магнатов из простецов, из тех, что соблазнились обещаниями. А потом просто и без жалости за несколько лет избавились от этих много о себе возомнивших конкурентов.
– И почему эти законы ещё действуют? – нахмурился я. – Давно бы уже отменили…
– А зачем кланам отменять то, – посмотрев мне в глаза, произнесла Ольга Васильевна, – что им же и выгодно, а остальным либо неинтересно, либо про это вовсе неизвестно?
– Я про Князей говорю…
– Так Князья, Антон, не всесильны, – грустно усмехнулась женщина. – Вон, мой отец пробовал стать чем-то большим и подмять под себя кланы, а в результате создал «Семицветие», чуть ли не худшего монстра, чем вся аристократия и простецы-нувориши с глупыми законами вместе взятые. А так – сам смотри! Каков шанс, что простой человек найдет нечто подобное?
Опекунша опять постучала по столику возле украшения.
– Практически нулевой! – произнесла она после моего недолгого молчания. – Это ты у нас, Антон, такой уникум. А между тем стоит этот амулет целое состояние. Так почему бы не отобрать драгоценную побрякушку руками Полиса, как потенциально опасную вещь?! Тем более что древние чары действительно могут представлять нешуточную угрозу, так что вроде как всё честно. Тебя, мальчишку, скорее всего, просто запугают и в лучшем случае дадут в зубы три рубля и отправят восвояси. Чиновники шустро попилят положенные тебе пять процентов компенсации за артефакт, сделав свои семьи немножечко богаче опять же за счёт Москвы, а амулет заберут в свои «надёжные руки» какие-нибудь Морозовы, если, конечно, сумеют вырвать его у остальных членов «списка». Ведь если честно платить за подобные вещи из казны клана, то так и без штанов остаться недолго! И всё: уважаемые люди довольны, а те, кому «не надо», включая тебя, так никогда и не узнают, что же нашёл мальчик-чародей, копаясь в канализации. Так зачем что-то менять?
– То есть… – помрачнев, начал я, но Ольга Васильевна меня перебила, хитро улыбнувшись.
– То есть, если амулет окажется настоящим, и ты решишь его продать, делать это мы будем либо через аукцион Перевозчиков, либо через «Чёрный рынок». Но скорее всего, через аукцион, потому что только там имеется возможность получить за твою находку настоящую цену. А то и чуть больше.
– Аукцион, – я в который уже раз удивлённо посмотрел на сидевшую передо мной женщину. – Никогда не слышал, чтобы у Перевозчиков было нечто подобное…
– Ну так они этого и не афишируют! – пожала плечиками опекунша. – Кому надо, те знают, а остальным и не нужно! Запомни, Антон, Перевозчики – это не просто странные люди… или не совсем люди, недолюбливающие чародеев и гоняющие между Полисами свои громады локомотивов. Это очень серьёзные дельцы, оказывающие многочисленные услуги в городах, в которых у них имеются собственные вокзалы, которые на их территории не подчиняются местному законодательству. Фактически это чуть ли не основное требование к Полису с их стороны, без выполнения которого он просто будет отрезан от их транспортной сети!
– Понятно!
– Ну, раз понятно, тогда живо на кухню и спать! Сонное Алёна принесёт тебе в комнату…
* * *
Когда Антон ушёл, Кня’жина ещё какое-то время посидела в кресле, бесцельно болтая в стакане остатки давно остывшего глинтвейна и ещё раз прокручивая в голове состоявшийся разговор. Первая его часть прошла не совсем так, как ей бы хотелось. Из-за всех этих проблем с Варшавой и двух суток проведённых без сна Ольга чуть всё не испортила, сорвавшись на этого несносного мальчишку!
Не говорить же ему, что она действительно взволновалась, когда охрана донесла, что он сунулся на ночь глядя в какую-то дикую авантюру.
«Нет… такой глупости я точно не допущу! – подумала учёная, привычным жестом заправив за ухо непослушный локон. – Не дай Древо, подумает, что пытаюсь играть на чувствах сиротки, а то и вовсе переживаю из меркантильного интереса! Такому мальчику, как он, проще думать, что его используют, чем принять то, что в чужой тётке проснулся материнский инстинкт…»
И ведь вот же зеленоглазый гадёныш с талантами ходока-подземника, впрочем, последнее у Бажовых в крови. Приставленный к нему чародей, вассал самой Ольги, без проблем довёл парня до створа в канализацию. А уже в тоннелях почти моментально потерял парня и принял решение возвратиться и доложить о произошедшем.
Вынырнув из размышлений, женщина жестом подозвала к себе возвращавшуюся с кухни служанку Алёну. Вот ещё одна головная боль с не по-посадски «правильным» воспитанием. Порой Ольге Васильевне казалось, что было бы куда лучше, если бы Антон притащил домой не этот «аленький цветочек», а отвязную шалаву, готовую раздвигать ноги по первому свисту! Впрочем, в перспективе имеющийся материал куда более ценен, нежели грязная подстилка, которую в любом случае пришлось бы убрать. А здесь, если поработать…
«Вот мамочка и поработала для сыночка…» – мысленно хмыкнула женщина, разглядывая стройную фигурку поклонившейся ей девушки.
– Антон поел? – строго спросила она.
– Да, хозяин сыт и поднялся в свою комнату, – кивнула Алёна и, слегка покраснев, отвела взгляд. – Я, собственно, спустилась… за необходимым ему сонным зельем…
– Хорошо. Антон выпил то, что я велела ему дать?
– Да, – кивнула девушка. – Хозяин принял лекарство прямо перед едой, как вы и говорили.
«Ну… в какой-то мере качественный афродизиак действительно можно считать лекарством, – пронеслось в голове у Ольги Васильевны. – От мнительности, стеснительности, комплексов и прочих подобных пороков, мешающих развиваться молодому организму парня, строящего из себя брутального мужика».
И ведь вот ещё беда! Если в кланах вопросами полового созревания юношей, а соответственно, и будущей сопротивляемостью как к «природным», так и «настоящим», женским чарам занимаются целенаправленно, то с отвратительным воспитанием Антона к нему с чем-то подобным просто так не подступишься.
Выросший в среде простецов парень считает такое своим личным делом! И Древо с ним, будь он опытным мужчиной, а не шестнадцатилетним юнцом с бурлящими гормонами, замешанными на коктейле из девственности, моральных запретов, собственных установок на общение с противоположенным полом, возведённых в абсолют за время проживания в приюте на Дне. Плюс моральная травма из-за разрушенных иллюзий первой любви к зелёноволосой сучке.
У простецов его нынешнее поведение посчитали бы достойным и правильным! Почти идеально соответствующим тому, чему учат Жрецы Древа, порицающие в их среде пустой блуд и распутство! Но в том-то и дело, что у чародеев своя мораль и собственные правила, которые те же Жрецы полностью разделяют, благословляя кланы плодиться и размножаться! Вот и как тут быть?
Это в кланах всегда есть евгеники и наставницы, а также в каждом поколении имеется с десяток правильно воспитанных девиц-слабосилков подходящего возраста, готовых начать выполнять свой единственный долг перед родичами, а ведь есть ещё и относящиеся к клану простецы. Да и воспитаны там мальчики по-другому и знают кого «можно» и «нужно», а кого «нельзя»! Что только женщина может позволить себе до последнего оставаться девственной, а рождение случайного ребёнка, что изредка, но случается, не повод рвать на себе волосы, пытаться играть в «любовь» и «правильную семью», а всего лишь усиление собственного клана, который его не бросит, позаботится и вырастит младенца.
