Две интервенции. 1918–1922, 2022–2023 гг.

скачать книгу бесплатно


(20) марта 1919 г. в Одессу прибыл генерал д’Эспере. Генерал д'Ансельм и полковник Фрейденберг нарисовали ему пессимистическую картину перспектив обороны одесского района: по их словам, на Одессу надвигались объединившиеся силы атамана Григорьева и местных партизан числом в 30—40 тысяч (в действительности 5—7 тысяч).

«В Одессе собралось до миллиона едоков (в действительности было 600—620 тысяч) которые, если их не будут кормить, “поднимут на ножи” самих французов. 150 тысяч одесских рабочих (в действительности 20—40 тысяч) объединены в профсоюзы, получающие команды из Советской России, смогут по сигналу из Москвы начать вооруженное восстание в самой Одессе, в котором примет участие до 50 тысяч рабочих; местное население “привыкло бунтовать по всякому поводу” и ненавидит силы союзников; большевизм – это народное движение, а большевистские войска – это пример войск революционной Франции по свои моральным качествам».

На следующий день д’Эспере послал письмо генералу Деникину, в котором были такие строки: «Я застал в Одессе положение весьма серьезное, вследствие недоразумений, царящих между различными властями, в то время как враг стоит у ворот города. Такое положение продолжаться не может…», а 23 марта 1919 г. послал телеграмму в Париж, в которой предлагал «ликвидировать вмешательство» и отвести войска в Бессарабию.

Совет четырех Верховного совета Антанты 27 марта 1919 г. во время проведения Парижской мирной конференции принял решение об эвакуации союзных войск из Одесского региона. 29 марта 1919 г. Клемансо (по совместительству занимавший пост военного министра) издал директиву об оставлении Одессы и отводе войск союзников на линию Днестра, а маршал Фош объявил во французском парламенте, что «с сего дня ни один французский солдат больше не будет отправлен в Россию, а те, кто сейчас служат там, будут возвращаться». 3 апреля 1919 г. кабинет Клемансо был отправлен в отставку. Французская Палата депутатов отказала в продолжении кредитования французских военных операций в России.

Агенты большевиков в Одессе сделали много для почти полного разложения французских войск. Так, в ноябре 1918 г. по заданию ВЧК на Юг России, во французскую зону оккупации, из Москвы отбыли члены Иностранной коллегии ВЧК, в частности, Жанна Лябурб, Мишель Штиливкер и др. Предпочтение отдавалось свободно владеющим французским языком.

Также 28 декабря 1918 г. под псевдонимом «Шарль» в Одессу из Москвы был направлен на подпольную работу чекист француз Жорж де Лафар.

В январе 1919 г. Лафар устроился переводчиком в штабе экспедиционного корпуса Антанты в Одессе у полковника Анри Фрейденберга и активно начал выполнять задание. «Невоенное прекращение интервенции» было последним и главным его пунктом. И с этой целью Лафар через знаменитую русскую киноактрису Веру Холодную активно воздействовал на Фрейденберга. Актриса, возможно, была отравлена белыми именно из-за перехваченного белогвардейской шпионской организацией «Азбука» второго донесения Лафара о Холодной. Фрейденберг был влюблен в симпатизировавшую большевикам Веру Холодную («красную королеву», по мнению «Азбуки» В. Шульгина), с которой неоднократно встречался.

В подтверждение этой версии говорит донесение руководителя организации «Азбука» В.В. Шульгина в Ставку А.И. Деникина в Екатеринодаре с немедленным докладом главнокомандующему от 21 февраля 1919 г.: «Уморили красную королеву. Л. в замешательстве» (под Л., вероятно, понимается сотрудник франц. контрразведки, «французский одессит» Анри де Ланжерон). На что сам Шульгин на следующий день послал письменное распоряжение: «Обращаю внимание гг. сотрудников выбирать выражения».

В марте 1919 г. Лафар сам либо через французского консула Георгия Виллема передал крупную взятку Фрейденбергу от ВЧК («Сумма есть сумма» – сказано в донесении де Лафара в Петроград) именно за прекращение союзной интервенции на Юге России и быструю эвакуацию войск Антанты из Одессы (что и произошло 4—7 апреля 1919 г.). По рассказам очевидцев, эвакуация союзников была «панической» – за трое суток.

После эвакуации в оккупированном Антантой Константинополе Фрейденберг сразу же (на время) вышел в отставку и открыл свой банк.

2 апреля 1919 г. французский штаб объявил, что Одесса эвакуируется в 48?часовой срок.

6 апреля матросы крейсера «Вальдек Руссо» отказались открыть огонь по входившим в Одессу частям Красной армии и подняли на крейсере красный флаг. Тем не менее, интервентам не только удалось провести эвакуацию, но и увести с рейда 112 русских судов, как коммерческих, так и их транспортной флотилии Черноморского флота. При этом несколько десятков судов было «приватизировано» французами.

Пароход «Кавказ» принял на борт белогвардейский штаб генерала Шварца и все гражданское управление Одессы, членов их семей, общим числом до двух тысяч, и ушел в Константинополь. На «Кавказе» также эвакуировался писатель Алексей Толстой с семьей.

Так бесславно закончилась французская интервенция в Одессу.

Глава 5

Немцы в Крыму

К середине января 1917 г. весь Крым стал советским. Однако 18 апреля германские войска без сопротивления заняли Перекоп и вступили в Крым.

Севастопольская крепость к 1918 г. была второй по мощи в России. Даже без флота она могла несколько месяцев противостоять германским войскам. А при наличии флота, господствовавшего на Черном море, взятие Севастополя немцами исключалось полностью. Но на дворе был не 1916?й, а 1918 год. Революционные «братишки» с большим удовольствием грабили и резали буржуев, но драться с немцами принципиально не хотели. Главный вопрос у одних состоял в том, куда и как драпать, а у других – как договориться с немцами.

Большевики хотели увести корабли в Новороссийск и по такому случаю выпустили из тюрьмы контр-адмирала Саблина[31 - Саблин Михаил Павлович. Родился в 1869 г. Контр-адмирал. В 1918 г. перешел в Добровольческую армию. 25 марта – 28 августа 1919 г., 8—17 февраля и 19 апреля – 12 октября 1920 г. командующий Черноморским флотом. Умер 17 октября 1920 г. в Ялте.] и немедленно назначили его командующим Черноморским флотом.

Немецкие войска вплотную подошли к Севастополю, и Саблин повел часть кораблей в Новороссийск. Среди них были линкоры-дредноуты «Воля», «Свободная Россия», эсминцы «Керчь», «Калиакрия», «Пронзительный», «Пылкий», «Громкий», «Поспешный», «Живой», «Лейтенант Шестаков», «Капитан-лейтенант Баранов», «Гаджибей», «Жаркий», «Строгий», Сметливый» и «Стремительный», вспомогательный крейсер «Троян», 65 моторных катеров, 8 транспортов и 11 буксиров.

С высот Северной стороны германские полевые пушки открыли по ним огонь. «Воля», «Свободная Россия» и три шедших впереди эсминца прорвались в открытое море. Эсминец «Гневный» был подбит артиллерийским огнем противника и выбросился на берег в районе Ушаковой балки, эсминец «Заветный» был затоплен своей командой в порту. Подводные лодки и малые корабли возвратились в Южную бухту. В Севастополе остались шесть броненосцев, два крейсера и ряд других кораблей, многие их которых не были укомплектованы личным составом.

Русские корабли ушли вовремя. В ночь на 1 мая перед Севастополем заняли позицию линейный крейсер «Гебен» и легкий крейсер «Гамидие». В 1916 г. оба они стали бы легкой добычей одного русского дредноута, но сейчас, когда на русской эскадре почти не осталось офицеров, а «братишки» привели суда в небоеспособное состояние, исход боя был непредсказуем. 1 мая в 15 часов германские войска церемониальным маршем вступили в Севастополь.

2 мая «Гебен», «Гамидие» и эсминец «Муавенет» вошли в Севастополь. 5—7 мая из Одессы в Севастополь пришли подводные лодки UB?14 и UB?42.

3—4 мая немцы подняли германские флаги на русских кораблях, оставшихся в Севастополе. Немцы назначили капитана 1?го ранга Остроградского «морским представителем Украинской Державы». Но никакой власти ни Остроградский, ни сама «держава» в Севастополе не имели. Всем распоряжался германский адмирал Гопман. Казенное, равно как и частное, имущество в Севастополе бессовестно разграблялось немцами.

13 мая на крейсере «Прут» (бывший «Меджидие») был торжественно поднят турецкий флаг. Затем крейсер «Гамидие» взял «Прут» на буксир и отвел его в Стамбул.

1 июня последний отряд кораблей прибыл в Новороссийск. Тут перед русскими моряками возник вопрос – что делать дальше?

24 мая, еще до ухода кораблей в Новороссийск, начальник Морского Генерального штаба Е.А. Беренс представил председателю Совнаркома доклад, где говорилось: «Германия желает во что бы то ни стало завладеть нашим флотом. Дальнейшие с нашей стороны попытки разрешить вопрос переговорами при вышеизложенных условиях дают только Германии возможность выиграть время и явно ни к чему не приведут. Наши суда в Новороссийске попадут в руки даже не Украине, а Германии и Турции и создадут этим в будущем господство их на Черном море… Все эти условия показывают, что уничтожение судов в Новороссийске надо произвести теперь же, иначе они несомненно и наверное полностью или в части попадут в руки Германии и Турции».

На докладе Морского Генерального штаба В.И. Ленин написал: «Ввиду безвыходности положения, доказанной высшими военными авторитетами, флот уничтожить немедленно».

На имя командующего и главного комиссара Черноморского флота 28 мая была направлена секретная директива за подписью Ленина с приказанием «утопить все суда Черноморского флота и коммерческие пароходы, находящиеся в Новороссийске».

Таким образом, болтовня нынешних СМИ о том, что Ленин-де по злому умыслу решил утопить флот, не имеет никаких оснований. Ленин просто доверился специалистам, причем не большевикам, а офицерам царского флота. Между тем 3 июня перед Новороссийском заняла позицию подводная лодка UС?23. А 52?й германский корпус начал продвижение с целью занятия Новороссийска.

Однако вопрос о судьбе флота решила не ленинская телеграмма, а матросский референдум, проведенный 16 июля в Новороссийске. Референдум дал 939 голосов за возвращение в Севастополь, 640 – за затопление флота в Новороссийске и около 1000 воздержалось от голосования. По дредноутам распределение голосов было таково: на «Воле» за возвращение – 360, за потопление – 140; на «Свободной России» за возвращение – 350, за потопление – 340. В результате 17 июля вечером «Воля», эсминцы «Пылкий», «Поспешный», «Дерзкий», «Беспокойный», «Жаркий» и «Жуткий» (на которых было всего состава 730 человек) и транспорт «Троян» ушли из Новороссийска в Севастополь. Остальные корабли 18 июня были затоплены на внешнем рейде Новороссийска.

Дредноут «Свободная Россия» был потоплен четырьмя торпедами с эсминца «Керчь». Вместе с ним у Новороссийска были затоплены эсминцы «Фидониси», «Пронзительный», «Гаджибей», «Калиакрия», «Капитан-лейтенант Баранов», «Лейтенант Шестаков», «Сметливый» и «Стремительный». Эсминец «Керчь» ушел в Туапсе, где был затоплен своей командой.

19 июня «Воля» и сопровождавшие ее корабли пришли в Севастополь. По требованию немцев эти корабли были поставлены в Стрелецкой бухте Севастополя. Экипажи свезены на берег. Корабли были частично разоружены – сняты замки и ударники с орудий, выпущен воздух из торпед и т.п.

10 мая в Симферополе был созван курултай, на котором в качестве почетного гостя присутствовал германский генерал Кош. Германское правительство и военное командование не знали, как управлять Крымом.

7 мая Крым германские власти разделили на две зоны оккупации: западную, которую занимала 117?я егерская дивизия, и восточную – 15?я дивизия ландвера. Севастополь выделялся в самостоятельную единицу; его заняли 1?й и 9?й егерские батальоны. 7?й егерский батальон был направлен в район Симферополя, его части размещались и в Бахчисарае. К середине июня численность германских войск в Крыму достигла 50 тыс. человек.

Командующий оккупационными войсками на полуострове генерал от инфантерии Роберт Кош назвал население Крыма «туземцами» и ввел военное положение. В его приказе от 30 мая 1918 г. говорилось: «Германское военное судопроизводство по законам германского полевого суда, будет применяться к туземным жителям в следующих случаях: 1. Когда туземные жители обвиняются на основании законов Германского государства в преступных деяниях против германского войска и лиц, входящих в состав его. 2. При нарушении и неисполнении туземными жителями распоряжений и приказов, изданных военными начальниками, с предупреждением о привлечении к ответственности и в интересах безопасности как войска, [так] и в интересах успокоения страны».

В целях умиротворения Крыма населению было предписано под угрозой смертной казни сдать ко 2 мая имеющееся у них оружие. 2 июня германское командование издало новый приказ, согласно которому местные жители подлежали казни «при всяком деянии… против германских войск», «при неисполнении распоряжений и приказов», за хранение оружия и оказание содействия в хранении оружия, за умышленное повреждение сооружений, служащих для передачи известий, а также «за деяния, направленные на порчу запасов страны», путей сообщения, за распространение сведений о положении на фронте германских войск или их союзников, за препятствие «оказанию услуг германским войскам или лицам, принадлежащим к оным», за подстрекательство германских войск или отдельных лиц против германского командования «для подпольных агитационных целей и т.д.».

Все эти приказы строго выполнялись. Десятки смертных приговоров были приведены в исполнение, подвергались репрессиям большевики. Однако один из активнейших участников октябрьских событий 1917 г. в Петрограде, бывший нарком по морским делам первого правительства Советской России П.Е. Дыбенко, направленный в Крым для подготовки вооруженного восстания, арестованный немцами в августе 1918 г. в Севастополе и приговоренный к расстрелу, был обменен на пленных немецких офицеров.

Представляют особый интерес события, связанные с германской оккупацией Феодосии. 30 апреля в Феодосии появились первые немцы – эскадрон Баварской кавалерийской дивизии. Они заночевали, а утром 1 апреля ушли в Керчь.

Баварцев сменили подразделения 15?й пехотной дивизии Ландвера, которая контролировала восточную административную зону Крыма – Феодосийский уезд, включая Феодосию, Керчь, Карасубазар, Старый Крым и Судак. Ее командир генерал-лейтенант Закк-Гальгаузен Эрнст Луис Вильгельм разместился со штабом в гостинице «Астория», а комендант города майор Венк – в старой комендатуре. В августе майора Венка сменил полковник фон Меллентин.

Район германской военной комендатуры включал в себя сам город Феодосию, а также район Феодосийского уезда в радиусе: Двуякорная балка – Насыпко?й – Ближние Камыши. В Дальних Камышах разместилась база воздухоплавательного отряда 52?го германского корпуса.

В Феодосии немцы заняли под казарму дом и картинную галерею Айвазовского, несмотря на неоднократные протесты городской управы.

Германская военная администрация установила в Крыму жесткий оккупационный режим. Было резко ограничено перемещение внутри губернии, контролируемое германскими комендантами, выдававшими пропуска. Все беженцы и жители центральных губерний должны были зарегистрироваться в городской комендатуре до 4 (17) мая.

Большинство людей, занимавших хоть малые должности в Республике Тавриде, и красногвардейцы были заключены в концлагерь. В Керченском лагере оказалось до 700 красногвардейцев, взятых в плен под Феодосией и Керчью.

Ряд советских работников были расстреляны: Ракка-Закалинский Е.Н., помощник председателя ВЦИК Тавриды Дубинин Н.П. и др.

Любопытно, что 9 (22) марта 1918 г. в Феодосию прибыл Д.И. Ульянов, поселившейся у своей жены Антонины Ивановны. 11 (24) мая он вместе с женой убыл в Евпаторию.

Из-за таможенной войны с «гетманской державой» летом в Крыму образовались излишки абрикосов, грецких орехов и т.д., однако возникли перебои с хлебом.

3 (16) июля 1918 г. МВД Крыма запретило свободную торговлю хлебом.

11 (24) июля Феодосийская городская управа заявила, что с этого дня будет выдавать хлеб только по карточкам. В этот день «Бюллетень Феодосийской жизни» сообщал: «Очереди у пекарен достигают необыкновенных размеров. Были случаи падения в обморок из-за долгого стояния и переутомления».

23 июля (5 августа) норма выдачи хлеба была снижена до 700 грамм на человека в день.

Только в конце сентября 1918 г. по требованию оккупационных властей украинские власти сняли таможенные барьеры на Перекопе.

Германские власти разрешили носить оружие крымским немцам-колонистам и направили своих офицеров в качестве инструкторов для обучения колонистов.

15 июля 1918 г. по постановлению правительства уездная милиция перешла в ведение МВД и была переименована в полицию.

28 апреля (11 мая) городская управа Феодосии опубликовала постановление о возвращении частной собственности. Заводы, фабрики, объекты недвижимости возвращались прежним владельцам или их родственникам, документально подтверждающим свои права. 28 июня Совет министров Крымского Краевого правительства постановил о начале процесса возврата владельцам земли и имений, конфискованных при большевиках. Несомненно, не обходилось без конфликтов. Так, граф Татищев выселил из своего имения 30 семей, которые жили в нем более 20 лет.

В Крым на турецком крейсере вернулся лидер национального движения, председатель Директории Дж. Сейдамет, покинувший Крым в январе 1918 г. В Стамбуле он вел переговоры с Энвер-пашой, желая заручиться его поддержкой в борьбе за власть. 16 мая Сейдамет, после посещения штаба германского командования в Крыму, где получил соответствующие указания, выступил на Курултае с программной речью, в том числе заявив следующее: «Есть одна великая личность, олицетворяющая собой Германию, великий гений германского народа… Этот гений, охвативший всю высокую германскую культуру, возвысивший ее в необычайную высь, есть не кто иной, как глава Великой Германии, Император Вильгельм, Творец величайшей силы и мощи… Интересы Германии не только не противоречат, а, быть может, даже совпадают с интересами самостоятельного Крыма».

Курултай выдвинул кандидатуру Сейдамета на должность премьер-министра крымского правительства. Но Сейдамет решительно не устраивал кадетов, считавших также, что «нельзя было признать ответственность Крымского правительства перед Курултаем, т.е. парламентом национального меньшинства».