Блокада Ленинграда. Финский вектор

С 1938 г. в дотах устанавливали 45-мм пушку ДОТ-4. Амбразуры ДОТ-4 позволяли вести огонь по горизонту в секторе 60°, при углах возвышения и склонения по 10–15°. Дальность стрельбы до 2 км, по танкам – до 1 км. Артиллерийские полукапониры вели, как правило, фланкирующий огонь, со стороны фронта стволы орудий дополнительно защищались отбойными стенками, казематы двухорудийных дотов располагались уступом. (Сх. 3)

Сх. 3. Казематная артиллерийская установка ДОТ-4. 1 – 45-мм танковая пушка обр. 1934 г.; 2 – пулемет ДС; 3 – телескопический прицел КТ-1; 4 – амбразурный короб; 5 – броневая защита; 6 – верхний станок; 7 – нижний станок; 8 – уравновешивающий механизм; 9 – гильзоотвод; 10 – сиденье; 11 – шкала; 12 – броневая труба; 13 – броневой щит; 14 – броневое кольцо; 15 – прижимной щит

Иногда батальонные районы обороны усиливались башнями от старых танков МС-1, оснащенными пулеметом или 45-мм танковой пушкой.

Все доты КаУРа были обеспечены электропитанием. В малые доты ток подавался из больших по подземным кабелям. В больших сооружениях были печи для отопления и приготовления пищи, а некоторые артиллерийские оснащались системой центрального отопления. Канализация в подавляющем большинстве сооружений отсутствовала, во время боя предполагалось пользоваться выносными ведрами с герметичными крышками. Все сооружения оборудовались телефонной связью, большие – еще и радиостанцией 6ПК с дальностью передачи телефоном 3 км, а телеграфом – 6 км.

При строительстве КаУРа предусматривалось взаимодействие с Кронштадтским УРом, доты которого располагались на фортах к северу и востоку от острова Котлин и с береговой артиллерией.

Боевое крещение КаУРа состоялось 30 ноября 1939 г., когда подразделения укрепрайона вместе с пограничниками приняли участие в захвате финских кордонов на границе. Есть сведения о том, что 73-я и 74-я отдельные электротехнические роты (оэтр), входившие в состав КаУРа, в тот же день нанесли «электроудар» по телефонным и телеграфным линиям финнов, подключив их к советской сети высокого напряжения. В результате была выведена из строя финская гражданская сеть связи на всем Карельском перешейке.

После изменения линии границы по мирному договору 12 марта 1940 г. КаУР, по мнению советского командования, потерял свое значение. Его доты были законсервированы, опабы свернуты в пулеметные роты, орудия и пулеметы, снятые с КаУРа, передали для вооружения Выборгского УРа, который был сооружен в 1940–1941 гг. На 14 августа 1940 г. в состав КаУРа входили: 4 и 7 опаб, саперный батальон, рота связи, 73 и 74 оэтр и четыре конных взвода, предназначенных для патрулирования территории укрепрайона.

В декабре 1940 г. КаУР был переименован в 22-й УР.

29 августа финны взяли Выборг и Кивеннену, 30 августа – Райволу и 31 августа – Териоки.

1 сентября Военный совет Ленинградского фронта принял решение отвести 23-ю армию на рубеж Карельского укрепрайона (№ 22), проходивший по границе 1939 г. Войска 23-й армии к исходу 1 сентября заняли оборону на рубеже Карельского укрепрайона.

С 27 июня 1941 г. началось спешное довооружение КаУРа (22-го УРа) и строительство новых укреплений.

Вооружения не хватало. К началу августа 1941 г. Лемболовский и Елизаветинский батальонные районы обороны (БРО) не имели 50 % положенных по штату пулеметов, Агалатовский БРО второй линии обороны не имел вооружения вовсе. В четырех амбразурных дотах вместо четырех станковых пулеметов имелось по одному станковому, одному ручному пулемету и пять человек гарнизона вместо шестнадцати.

Дополнительные сооружения, построенные в это время, представляли собой одноамбразурные доты, без всякого оборудования, с простым входом. Качество бетонных работ было очень низким. В таких сооружениях могли устанавливаться пулеметы или 45-мм пушки на казематном станке или полевые орудия. Иногда строили трёхамбразурные долговременные оборонительные сооружения (ДОС), трапециевидные в плане, со стенками толщиной около 0,5 м, предназначенные для пулеметов на полевых станках. Также сооружались оригинальные деревоземляные огневые точки (дзот) с передней железобетонной стенкой толщиной 1,5 м и боковыми деревоземляными, также около 1,5 м толщиной. В небольших количествах строились железобетонные убежища. Всего было построено не более двух десятков таких дотов, дзотов и убежищ.

Вопреки распространенному среди наших историков мнению финны не остановились на старой границе, то есть на линии укреплений КаУРа. Так, отступающие части 23-й армии не смогли организовать оборону на рубеже рек Сестра и Вьюн, и передовые доты КаУРа были захвачены практически без сопротивления, тем более что вооружения они не имели, многие сооружения и вовсе были не окончены, а интервалы между отдельными дотами доходили до 6 км и более.

4 сентября части 18-й пехотной дивизии финнов переправились через реку Сестру, заняли железнодорожную станцию Белоостров и захватили артиллерийский полукапонир на берегу ручья Серебряный, в 300 м от реки Сестры. Это был один из крупнейших дотов КаУРа, вооруженный двумя пушками и двумя пулеметами, площадью около 200 кв. м.

Дот был построен в 1938 г. Неофициально его называли «Миллионер», так как, по слухам, он стоил миллион рублей. Неизвестно, был ли вообще гарнизон в этом доте, но даже если и был, то все равно оборонять вынесенный вперед полукапонир без полевых войск невозможно. Не исключено, что сыграла свою роль и неразбериха, связанная со сменой частей. Финны установили в доте две 37-мм противотанковые пушки и пулеметы.

5 сентября станция Белоостров была отбита контратакой 1025-го стрелкового полка из состава 291-й стрелковой дивизии. Атака была поддержана одним танком КВ из 107-го отдельного танкового батальона. Этот батальон, вооруженный танками КВ, 4 сентября был придан 22-му УРу.

В ходе боя одиночный танк КВ был подбит. По сему поводу командующий Ленинградским фронтом генерал армии Г.К. Жуков 16 сентября 1941 г. издал приказ № 032, которым он запрещал снимать танки из засад и бросать в контратаки без соответствующей поддержки.

11 сентября финны вновь заняли Белоостров. Продвинуться дальше они не смогли, так как перед ними теперь лежало открытое заболоченное пространство шириной от 500 до 2000 метров, простреливавшееся сплошным пулеметным огнем дотов первой линии Белоостровского БРО. Сооружения были прикрыты противотанковым рвом (который у железной дороги шел в три линии!) и фланкировали друг друга, поэтому они не стали столь же легкой добычей, как «Миллионер», вынесенный вперед.

Новая контратака на дот «Миллионер» состоялась 13 сентября. В ней участвовал Отдельный особый батальон морской пехоты (ООБМП), прибывший на этот участок из Сестрорецка в ночь на 8 сентября. Любопытно, что батальон прошел около 2 км под самым носом у финнов – по шоссе, идущему вдоль реки Сестры между рекой и болотом. ООБМП был сформирован за несколько часов в Ленинграде 1 сентября и впервые шел в бой. В атаке участвовали также подразделения 1025-го стрелкового полка при поддержке 838-го артиллерийского полка. Атака не удалась. ООБМП потерял около половины личного состава.

В ночь с 21 на 22 сентября была предпринята новая попытка отбить Белоостров, уже гораздо большими силами. Кроме ООБМП в атаке участвовали:

из состава 291-й стрелковой дивизии:

– 181-й стрелковый полк;

– 1025-й стрелковый полк;

– подразделения сапёрного батальона;

– 5-й пограничный отряд;

– 87-й (Парголовский) истребительный батальон;

– 48-й и 106-й отдельные танковые батальоны (6 танков КВ, 8 Т-34, 20 Т-26);

– бронепоезд;

– Форт «П» («Первомайский», он же «Тотлебен»).

«Бой начался в 6 ч. 15 мин. и продолжался до 9 ч. утра, хотя об освобождении “города” Белоострова донесли уже в 8 ч. Несмотря на превосходство в силах, отбить северную часть посёлка не удалось – причиной был всё тот же ОРПК [орудийный полукапонир. – А.Ш.], против него непосредственно артиллерия, по-видимому, не действовала и он не получил серьёзных повреждений. При атаке было потеряно 16 танков (все Т-26). По советским данным, финны потеряли убитыми и ранеными “более 500 человек”. Вполне возможно, что эти потери были определены “от противного” и именно наши войска потеряли около 500 человек. Пограничники 5 по пытались штурмовать “Миллионер”, но безуспешно. В результате боя 22 сентября передний край прошёл в 150–200 м от полукапонира.

13 октября по “Миллионеру” вел огонь бронепоезд “Борис Павлович” (бронепоезд НКВД № 28 или № 110). 14 октября ОРПК был атакован 181-м стрелковым полком 291-й стрелковой дивизии, но пехота залегла в 200 метрах от него и дальше не продвинулась. Непосредственно против дота действовала штурмовая группа из 30 бойцов 181-го стрелкового полка и 11 моряков из ООБМП. Саперов в группе не было, так что, видимо, взрывать “Миллионер” не предполагалось, а планировалось отбить его так же, как он в своё время был захвачен финнами. Группа не смогла подойти к доту ближе, чем на 30 метров – по-видимому, помешала траншея, вырытая непосредственно вокруг сооружения.

3 ноября была сделана попытка взять деревню Александровка (располагалась между Новым и Старым Белоостровом, на территории теперешнего садоводства) и изолировать подразделение финнов, оборонявшее “Миллионер”, прижав их к р. Сестра. Атака 1025 сп не увенчалась успехом.

Чтобы отвлечь внимание советского командования, финны переправили через реку Сестру две роты пехоты южнее Нового Белоострова. Они пытались продвинуться к станции с юга, но были отброшены за реку. В результате этих боёв фронт под Белоостровом стабилизировался до июня 1944 г., причём у финнов остались и “Миллионер”, и деревня Александровка»[17].

К востоку от Лемболовского озера 15-я финская дивизия принудила отступить 142-ю стрелковую дивизию к реке Вьюн, переправилась через нее и заняла деревни Троицкое и Симолово между Лемболовским озером и озером Гупуярви. 13 сентября 142-я стрелковая дивизия при содействии частей 43-й стрелковой дивизии выбили финнов из этих деревень, захватив при этом 3 орудия, 1 станковый и 2 ручных пулемета и 4000 патронов. После этого столкновения фронт на правом фланге КаУРа стабилизировался до лета 1944 г. Финны здесь не подошли ни к одному долговременному сооружению ближе чем на 5–10 км.

Осенью 1941 г. завершилось формирование дополнительных опаб, начатое еще в августе. Теперь на каждый БРО приходилось по одному батальону. Всего опаб в КаУРе было одиннадцать: 1-й, 4-й, 63-й, 106-й, 112-й, 113-й, 126-й, 154-й (с 3 января 1943 г. носил номер 522), 193-й, 246-й и 293-й.

В конце ноября боевые порядки войск на левом фланге КаУРа были уплотнены: Сестрорецкий и Белоостровский БРО заняла 20-я стрелковая дивизия НКВД, в августе 1942 г. переименованная в 92-ю стрелковую дивизию и простоявшая здесь до июня 1944 г.

Весной 1942 г. финские войска предприняли ряд попыток улучшить занимаемые позиции. К юго-западу от Лемболовского озера, у истоков реки Охта, финнам больше всего досаждал орудийно-пулеметный дот, находившийся у дороги на Термолово. Это сооружение, построенное в 1939 г., было вооружено двумя 45-мм пушками ДОТ-4 и двумя пулеметами. Финны называли его «Оянен», по фамилии погибшего в одной из атак капитана. 31 марта 1942 г. 2-й батальон 7-го пехотного полка 2-й пехотной дивизии финнов предпринял атаку с целью уничтожения дота. Противник смог ворваться в траншею и взорвать дот. Контратакой финны были отброшены в исходное положение.

Зимой 1941/42 г., когда в Ленинграде ощущался острый дефицит электроэнергии, 73-я и 74-я оэтр (отдельные эксплуатационно-технические роты), входившие в состав 22-го УРа, под руководством военинженера 3-го ранга А.М. Хватовкера, смогли подключиться к финским электрифицированным заграждениям и использовали полученную электроэнергию для сварки на месте броневых огневых точек. Попросту говоря, воровали у финнов электроэнергию.

К 1 июня 1944 г. 22-й УР насчитывал 8030 чел. личного состава, 289 орудий (в том числе 106 – 45-мм противотанковых и 25 зенитных), 195 миномётов (в том числе 31 50-мм) и 14 танков. 17 УР состоял из 4178 солдат и офицеров, 115 орудий (в том числе 38 противотанковых и 2 зенитных) и 85 минометов.

Большую роль в остановке финского наступления на Карельском перешейке сыграла морская артиллерия, поддерживавшая огнем правый фланг 23-й армии.

26 августа командование 23-й армии запросило огневой поддержки у штаба Кронштадтской крепости. 26 и 27 августа форт «Тотлебен» произвел 70 залпов из 152-мм пушек Кане батареи № 112 и 120-мм пушек батареи № 111. Большая часть снарядов выпущена по железнодорожному узлу в Териоках.

«2 сентября Северные Кронштадтские форты “О”, “Р”, “П” вели артиллерийский огонь по противнику в районах: Тайвола, Метсикюля, Тюрисево и Ривиера…

3 сентября. 152-мм и 254-мм стационарные батареи Кронштадта вели артиллерийский огонь по войскам противника в районе Куоккала – Териоки (северный берег Финского залива)»[18].

5 сентября впервые огонь открыли 180-мм орудия крейсера «Киров». Вместе с орудиями форта «Первомайский» («Тотлебен») они подавили батареи финнов в районе Новая Алаккюля (северный берег Финского залива) и вели огонь по скоплению войск в районах Ольховка и Аккаси на северном берегу Финского залива.

В тот же день батареи фортов «Обручев», «Тотлебен», «Северный № 4», а также канонерская лодка «Амгунь» вели артиллерийский огонь по скоплениям пехоты и танков финнов в районах Териоки, Оллила (с 1948 г. Солнечное) и Куоккала.

6 сентября береговые батареи Кронштадтского сектора береговой обороны и линкор «Октябрьская Революция» вели огонь по скоплению финских мотомеханизированных войск на северном берегу Финского залива в районе Оллила и в районе Ино – Оллила.

7 сентября батареи Кронштадта и крейсер «Киров» вели артиллерийский огонь по финнам на северном берегу Финского залива. Береговые батареи фортов «Первомайский» и «Красноармейский» («Обручев») вели огонь по батареям и живой силе финнов в районах Алаккюля и Ольховка. Финская артиллерия с материка обстреливала остров Биорке; на острове производились оборонительные работы.

В тот же день береговые батареи форта «Красная Горка», линкора «Октябрьская Революция» и крейсера «Киров» вели артиллерийский огонь по скоплениям войск финнов в районах Верхние Рудицы, Заостровье и Дятлицы.

8 сентября положение частей Красной армии в районе стало критическим. Комендант форта «Тотлебен» П.С. Резников попросил штаб крепости открыть огонь по финнам. Но ему отказали. Мотивировка весьма оригинальная – «беречь снаряды для отражения атаки вражеского флота». Однако комендант «Тотлебена» нарушил приказ и открыл интенсивный огонь из 203-мм и 152-мм пушек по району Белоострова.

Стрельба была меткой, благо, дистанция составляла всего 8–10 км. В штаб крепости пришла телеграмма с благодарностью «за отличную стрельбу форта “П”». Благодаря этой телеграмме Резников получил вместо наказания орден Красного Знамени.

10 сентября кронштадтские форты вели огонь по противнику в районе реки Сестры, поселков Оллила и Александровка. Батареи Кронштадтского укрепленного сектора обстреляли финнов в районе Куоккала – Метсякюля. По советским данным, был уничтожен один танк и сбит аэростат наблюдения противника.

Финны весьма болезненно отнеслись к артогню фортов Кронштадта и довольно быстро подтянули корпусную[19] и крупнокалиберную стационарную артиллерию. Уже 24 октября 1941 г. финны впервые обстреляли форт «Риф». Один артиллерист получил ранение.

Ведущий советский специалист в береговой артиллерии Ю.Г. Перечнев писал: «На Карельском перешейке перед фронтом нашей 23-й армии действовало до 2 артиллерийских полков из орудий среднего калибра, в основном 122 мм. Особой активности эта группировка не проявляла, ограничиваясь ведением огня по переднему краю нашей обороны и ближним тыловым районам. Ежесуточно она выпускала от 100 до 250 снарядов, как правило, не причиняя особого вреда. Большую активность проявляли 11 батарей (20 орудий калибра 150–203 мм), расположенные на северном берегу Финского залива в районах Вохнала, Сейвисте, Антоняла. Они обстреливали наши корабли на переходе Кронштадт – Ленинград»[20].

Глава 5. Ленинград – неприступная крепость

Как случилось, что за 74 г. было выпущено несколько сот книг и тысячи статей по осаде Ленинграда в 1941–1944 гг., но столько осталось белых пятен и недомолвок?

Да и вообще, как мог 872 дня держаться осажденный Ленинград? Ведь подобной осады не было в истории человечества!

В первые месяцы Великой Отечественной войны германские войска разгромили части Красной армии в Прибалтике, Белоруссии и на Украине, стремительно овладели Крымом и… встали как вкопанные в предместьях Ленинграда.

Что же произошло? Может быть, советские летчики, танкисты и пехота менее мужественно дрались под Минском, Киевом и Уманью? А ведь там за несколько дней были полностью уничтожены и пленены куда более крупные советские группировки, чем под Ленинградом.

В хрущевско-брежневские времена нас уверяли, что врага остановили «ленинградские большевики». Это меня еще в школе наводило на крамольные мысли, что, мол, в Киеве коммунисты были 2-го сорта, а в Минске, сданном на шестой день войны, вообще некондиция. А сейчас либералы утверждают, что немцев остановила «питерская интеллигенция». Она-де рафинирована особым способом. Мол, послушали немцы Шостаковича и Ольгу Берггольц и сразу остановились.

Мало того, в советские времена было приказано из «политкорректности» помалкивать о роли Финляндии. И опять же я на уроках истории изумлялся, как кольцо может состоять из одной половинки, вызывая тем самым праведный гнев преподавателя истории, а по совместительству парторга школы.

Ну а в 1990 г. маршал Маннергейм вообще объявлен «спасителем Ленинграда». Он-де приказал своим войскам наступать до линии старой (1939 г.) границы, а далее – ни-ни.

Маннергейм-де любил Россию и мечтал вернуться в Петербург. Посему он запретил обстреливать город и бомбить его с воздуха.

И вот 16 июня 2016 г. мемориальную доску Карлу Густаву Маннергейму установили в Петербурге на Захарьевской улице. Барельеф с изображением генерал-лейтенанта был торжественно водружен на стену Военного инженерно-технического университета по инициативе Российского военно-исторического общества.

На открытии памятной доски присутствовали руководитель Администрации Президента России Сергей Иванов и министр культуры Владимир Мединский. Мероприятие прошло в чрезвычайно торжественной атмосфере, с оркестром и почетным караулом.

Через три дня памятник облили красной краской, а в последующие применили дрель и топор. В итоге 13 октября 2016 г. ночью люди в униформе без знаков различия демонтировали оную доску.

В Российском военно-историческом обществе, организовавшем установку мемориала, подчеркнули, что доска будет храниться в «Ратной палате» без реставрации, как символ исторических споров в современном российском обществе.

И действительно, я видел эту доску прикрепленной к стене во внутреннем дворике музея Первой мировой войны. Краску смыли, а механические повреждения остались.

Версии обороны Ленинграда советских и либеральных историков имеют сотни больших и малых нестыковок. Посему в ход пошли куда более «крутые версии». Так, ряд «историков» утверждают, что-де Сталин хотел сдать Ленинград Гитлеру и преднамеренно морил его население голодом. Тот же Марк Солонин писал: «К тому же, как известно, город Питер и его жителей усатый палач вообще ненавидел, и гибель тысяч и тысяч людей от голода и холода в этом городе его не слишком трогала».

Ну а Алексей Кунгуров в опусе «О математике и исторической реальности» утверждает, что вообще «блокады Ленинграда немцами не было»: «Не правда ли странно вели себя немецкие войска: вместо того, чтобы легко овладеть городом и наступать дальше (мы же понимаем, что ополченцы, которых нам показывают в кино, серьезного сопротивления регулярным войскам не способны оказать в принципе), захватчики почти три года стояли вокруг Ленинграда, якобы заблокировав все сухопутные подступы к нему. Почему работал Кировский завод?..

Сказки про то, что можно что-то выпускать, не имея сырья, материалов и тем более инструмента, можно рассказывать только безграмотным людям. Откуда брались электроэнергия и топливо?»

В чем-то Кунгурова можно понять. Данные для своих выкладок он брал из бессистемных и зачастую лживых материалов советских и либеральных историков.

Естественно, последовала реакция наших официальных историков. Так, Николай Стариков 3 февраля 2014 г. разразился статьей «Ложь о блокаде Ленинграда»: «Граждане России требуют прекратить глумление над святынями, требуют наказать клеветников… Гражданское общество должно жестко реагировать на это».

Правда, как наказывать их, Николай Викторович не уточняет. То ли запрещать статьи, то ли авторов отправлять за решетку?

Кстати, сам Стариков в этой статье приводит только один пример – нападение противником на суда на Ладоге – «на транспортное судно “Конструктор”». Его потопил «немецкий самолет». Замечу, что «Конструктор» числился тогда сторожевым судном, а строился как эсминец. А «немецкий самолет» был со свастикой, но с финской. Как видим, в шести строках автор сделал две принципиальные ошибки.

А почему бы, вместо того, чтобы кого-то обличать, запрещать, сажать, не рассказать правду о блокаде Ленинграда? 74 г. наши историки заняты политическими дрязгами и не заметили «слона».

Дело в том, что Ленинград к 22 июня 1941 г. был неприступной для немцев и финнов крепостью.

Со стороны Финского залива и с запада Ленинград был окружен более чем двадцатью мощнейшими фортами Кронштадтской крепости, строительство которых велось свыше двух столетий.

С севера большевики за 10 лет построили на Карельском перешейке сухопутный укрепленный район (КаУР). С юга и востока Ленинград прикрывают естественные препятствия – река Нева и Ладожское озеро.

К осени 1941 г. в Ленинграде и Кронштадте базировался весь Балтийский флот. Там же складировались все запасы флота, включая запасную артиллерию и весь боекомплект. С началом блокады корабли Балтийского флота расположились по длине более чем 60 км от Кронштадта до Торгового порта в Ленинграде и далее вверх по течению Невы до Усть-Ижоры. Фактически они играли роль плавучих батарей, а после ледостава – стационарных фортов.

На НИАПе (морской полигон на Ржевке) было сформировано шесть дальнобойных батарей. 356-мм и 406-мм пушки НИАПа могли обстреливать любую цель на всей (!) линии фронта.

Под Ленинградом действовало около 50 железнодорожных транспортеров, оснащенных морскими орудиями калибра 100–356 мм. Густая железнодорожная сеть сделала железнодорожные транспортеры весьма мобильными, а маскировка и ряд других мер – практически неуязвимыми. За 272 дня блокады не погиб ни один артиллерийский железнодорожный транспортер.

А вот у блокадника политрука 1-й Ленинградской стрелковой дивизии народного ополчения Даниила Германа, позже ставшего великим писателем Даниилом Граниным, совсем иное мнение:

«Мы встретили войну неподготовленными, – сказал в одном из интервью писатель Даниил Гранин, участник боёв. – Они двигались на Ленинград со скоростью 80 км в день – невиданная скорость наступления! И мы должны были проиграть эту войну. И это чудо». «Город был открыт настежь… Немцы должны были войти в город. Ничего, никаких застав не было. Почему они не вошли? Я с этой загадкой окончил войну и жил много лет»[21].

Ну а я утверждаю, что у защитников Ленинграда огневая мощь морской и береговой артиллерии была куда больше, чем в Севастополе и Сингапуре в 1941–1942 гг. вместе взятых. Напомню, что это были две самые большие крепости Второй мировой войны.

Ко всему прочему Ленинград был самовосстанавливающейся крепостью. Корабли Балтийского флота ремонтировались в доках многочисленных судостроительных заводов Ленинграда. К 22 января 1941 г. продукция ленинградских заводов составляла 12 % от всего объема промышленного производства СССР. Ну а доля ВПК была еще выше – до 30 %.

Кировский завод еще до войны и в ходе блокады выпускал лучшие в мире танки КВ-1 и КВ-2, казематные установки, которые устанавливались в бетонных укреплениях Ленинграда (76-мм Л-17 и 45-мм ДОТ-4), дивизионные, зенитные и полковые пушки, минометы и т. д.

Завод «Большевик» выпускал все типы современных корабельных орудий, лейнеры и боеприпасы к ним, железнодорожные артустановки и т. д.

Ленинград действительно был крепостью. Мало того, он стал ею не осенью 1941 г., а задолго до 22 июня 1941 г. Разумеется, это была не раннефеодальная крепость, окруженная валом и тыном, а представляла собой большой комплекс современных оборонительных сооружений.

Начну с того, что вначале (в мае 1703 г.) была основана Петропавловская крепость, а лишь потом вокруг нее началось строительство города Санкт-Петербург. Разумеется, к 1941 г. Петропавловская крепость была разоружена. Однако в случае прорыва немцев или финнов в центр города крепость могла стать мощнейшим узлом обороны. Кстати, в годы войны в Петропавловской крепости была размещена научно-исследовательская химическая лаборатория Ленинградского фронта.