скачать книгу бесплатно
Глядя на стопку учебников, а затем на энергичного друга, тяжело вздохнула.
– Похоже, ты высосал всю мою энергию. Я так устала, что пальцами пошевелить не могу, – пробубнила я.
– Тогда шевели извилинами, – он сел рядом и принялся открывать книгу за книгой, быстро листая страницы в поисках нужной темы. – Начнём с таблицы умножения или всё не столь безнадёжно? – Ник ухмыльнулся.
– Очень смешно. Дай сюда, – выхватив учебник по математике из рук друга, посмотрела на страницы, исписанные цифрами и буквами. – Сделаем это! Мы получим высший балл.
– Вот это настрой, – удовлетворённо кивнул он и открыл тетрадь.
Мы учились, шутили и ели чипсы. Ник терпеливо всё объяснял, а когда всё же что-то было непонятно, повторял заново. Мне нравилось, когда он такой. Забавный и ничем не загруженный, даже несмотря на то, что учёба далеко не самое весёлое времяпрепровождение.
Спустя несколько часов к нам заглянула моя мама.
– Ник, милый, тебя уже зовут домой, – она мягко улыбнулась, словно почувствовав атмосферу в комнате. – Уверена, вы оба завтра отлично справитесь.
– Думаю, да, – он с гордостью посмотрел на меня, а я ухмыльнулась в ответ, понимая, что теперь точно спасена и с лёгкостью справлюсь со всеми задачками.
– Пойду, предупрежу, что ты собираешься, – мама тихо закрыла за собой дверь, оставляя нас наедине.
– Спасибо тебе, Ник, – отвлекая друга от складывания своих принадлежностей в рюкзак, проговорила я, крепко обнимая. Как обычно, он напрягся от неожиданного прикосновения, но уже спустя пару мгновений расслабился, похлопывая меня по спине.
– Ага. Только не завали контрольную.
Проще сказать, чем сделать.
Когда он ушёл, я заняла место на подоконнике, которое было особенным в это время суток. День за днём мы с Ником проводили один и тот же ритуал – махали друг другу в окно перед сном.
Это значило, что наша дружба по-прежнему крепка. Что завтра мы снова будем вместе. Что мы всегда рядом.
Заметив, как в окне напротив загорелся свет, я устроилась поудобнее и, когда друг подошёл, чтобы выполнить наш особенный ритуал, выдохнула тёплый воздух из лёгких, вынуждая стекло запотеть. И вывела аккуратными буквами слово "Спасибо".
Увидев, как Ник смеётся, склонила голову набок, пытаясь понять, в чём причина его веселья. Он же в свою очередь просто показал тыльную сторону ладони, а затем и лицевую, самодовольно ухмыляясь.
И только тогда до меня дошло, что написала я слова благодарности для себя нормально, а для Ника – задом наперёд.
Лишь бы так не перепутать ничего на контрольной.
Несмотря на волнение и страх, которые преследовали с самого вечера, а также всю ночь, не давая спокойно спать, я аккуратно заполняла бланк, методично вписывая ответы. С каждым решённым заданием моё настроение поднималось, а мандраж проходил. Благодаря Нику чувствовала уверенность в собственных знаниях.
Я бросила взгляд на соседний ряд, где через пару парт от меня было место Ника. Он сидел, сложив руки и глядя в бланк.
Неужели он всё успел решить?
В какой-то степени я завидовала его умениям, но больше всего восхищалась и гордилась, что у меня такой друг.
Его успех давно стал моим успехом, как и его радость или любая неудача. Его боль – моей.
Во многих моментах он был для меня самым близким и родным. И это никогда не изменится.
– Ну и как? – едва ли не прыгая от радости, спросила я, когда урок был окончен, а мы с другом вышли в коридор.
– Что? – рассеянно переспросил он.
– Ты всё заполнил? Я вот всё решила. Всё благодаря тебе, – схватила его за руки, сжимая их.
– А, да, – только и было мне ответом.
Казалось, что из него выкачали всю энергию. Хотя, в какой-то степени понимала его. Контрольная – очень большая нагрузка, и нам необходимо восполнить запас сил, хорошенько подкрепившись.
Но даже скупив все последние шоколадки в буфете, настроение друга ничуть не улучшилось. Ровно как и на следующий день.
На любые вопросы о причинах или о том, что его волнует, отвечал лишь, что устал. И в этом был весь Ник.
Перед началом урока математики все ученики были на взводе, нервничая и с нетерпением ожидая, когда мистер Ванс раздаст обратно бланки, где в уголке красной ручкой будет написана оценка. В том числе нервничала и я, наблюдая, как учитель ходит между рядами, раздавая листы и озвучивая результат наших трудов.
– Поздравляю, Эмили. "В" с плюсом. Ты очень хорошо постаралась, – учитель отдал мне бланк с оценкой, а я, увидев её собственными глазами, едва сдержалась, чтобы не завизжать от счастья.
Теперь оставалось дождаться результатов Ника, и начнутся наши весёлые каникулы! Мы будем лепить снеговиков и объедаться мандаринами. Каждые зимние каникулы были для нас самым волшебным и весёлым временем.
Этого я ожидала. Но следующие слова учителя словно окатили меня холодной водой.
– "D" с минусом, Ник, – мистер Ванс положил лист на парту, но Ник всё так же смотрел куда-то мимо вниз. – Я бы хотел переговорить с твоими родителями.
– "D" с минусом?! Вы уверены? – не выдержала я, вскакивая с места, чем знатно удивила соседку по парте.
– Да, Эмили. Присядь, – скомандовал учитель.
Мои щёки заливала краска, а сердце клокотало в груди. Не уверена, от чего именно, то ли от неверия в такой исход, то ли от несправедливости, то ли от того, что друг предпочёл молчать.
Возможно, Ник знал, что плохо написал контрольную, потому был как в воду опущенный.
Это разбивало сердце. Это злило.
Но только по окончании учебного дня вся эта буря эмоций пошла на спад. Тогда, когда постепенно начало доходить, что мы не проведём каникулы вместе, но что ещё страшнее – дома Ника ждут большие проблемы.
Но масштаб этих проблем стал ясен, когда в школу пришла не мама Ника, а мистер Миллер.
Мы с Ником стояли около кабинета математики, ожидая, когда разговор двух взрослых подойдёт к концу.
Моё сердце стучало как бешеное, а ноги от страха немели так, словно я пробежала целый марафон.
– Боишься? – я искоса взглянула на друга, который с безмятежным видом смотрел на дверь, за которой находился его отец.
– Нет.
– А мне вот страшно, Ник, – я переступила с ноги на ногу. Хотелось схватить друга за руку и бежать куда глаза глядят. – Давай уйдём? Тогда тебе не достанется от папы.
– Не говори ерунды.
Он серьёзно не понимал, что его ждёт? Даже я знала, что характер мистера Миллера был далёк от ангельского. Он и в хорошие времена был злой, а что произойдёт сейчас, представить было страшно.
Мой страх оправдался, когда мистер Миллер вышел из кабинета. Его лицо было пунцовым от гнева, когда он посмотрел на меня, а затем на своего сына.
Я немного съёжилась, когда мужчина тяжёлой походкой направился к нам.
Он быстро схватил Ника за капюшон куртки и потащил прочь к выходу из школы, сопровождаемый взглядами учеников.
Я же смотреть не могла, желая, чтобы предательская влага, заслонившая зрение, исчезла из глаз, а внутри нашлись силы, чтобы защитить Ника.
3
Ник
? ? ?
Отец тащил меня домой, за всю дорогу не проронив ни слова. Я знал, что это не сулило ничего хорошего. Наоборот, это затишье означало одно: он был в ярости.
Я знал вспыльчивый характер отца. Но, как ни странно, мне не было страшно. Даже несмотря на то, что дома мы будем одни до завтра, потому что мама поехала навестить бабушку.
Это даже было к лучшему. Я знал, что он будет кричать, но в этот раз хотя бы мама не попытается встать на мою защиту и не попадёт под раздачу. Хотя это могло произойти ещё вчера утром.
Он снова кричал. Был снова зол на меня. А я на себя, что не мог найти в себе силы быть счастливым или хотя бы притвориться таким.
А всё из-за сна.
Мне снилось, что я тону. Но в какой-то момент оказываюсь на берегу и вижу в середине реки своего старшего брата – Джеймса. Теперь тонет он.
Тонет снова и снова. Пока вовсе не скрывается из виду.
Я кричу. Мама рыдает. А отец раз за разом ныряет в то место, где в последний раз была видна тёмная макушка брата.
Он пропадает подолгу, что порой кажется, что пойдёт вслед за Джеймсом, но папа выныривает вновь, хватая ртом воздух, а затем снова уходит под воду.
Долго.
Так долго он ныряет.
Так долго надо мной плачет мама, прижимая к груди, отчего я ещё чётче слышу её отчаяние.
Я.
Виноват я.
Зачем я гулял по тонкому льду?
Зачем я такой тяжёлый?
Зачем провалился, а мой старший брат спас меня, исчезнув под водой навсегда?
Я тону.
Задыхаюсь.
Открыв глаза, я понял, что лицо мокрое от слёз и пота. Что я не там, у реки, а дома. В собственной кровати. В тепле. Дышу. Живой.
Судорожно выдохнув, с силой провёл руками по лицу, вытирая влагу.
Не хотелось вставать, но и спать уже тоже не хотелось.
Возможно, Эмили уже собирается в школу, волнуясь перед предстоящей контрольной.
А я?
Волнуюсь?
Нет.
– Вставай, чёрт тебя дери! – с громким стуком дверь в комнату открылась и на пороге показался отец. – Даю тебе пять минут, и чтобы был уже внизу, – сказав это, он многообещающе посмотрел на меня и пошёл дальше по коридору.
Не знаю, сколько времени понадобилось, но с усилием воли оторвал себя от кровати и, передвигаясь, словно черепаха, ходил по комнате.
Где рубашка? А носки?
Какой носок надеть? Правый? Или левый?
– Сложно, – прошептал я как раз в тот момент, когда отец проходил мимо.
Заметив, что стою в рубашке и трусах, держа носки в руках, он, похоже, решил, что я никуда не тороплюсь. Это снова вывело его из себя.
– Я непонятно сказал? Твои пять минут истекают. Или ты пойдёшь вот так по улице? Тогда пошли! – он терял терпение с каждым словом, с каждым шагом, сделанным ко мне навстречу.
Когда он схватил меня сзади за шею, я понял, что плевать, какой носок сначала надену. Главное – сделать это быстро.
– Я почти всё, пап. Прости.
– Пошевеливайся, – он отпустил меня и в презрении скривил рот.
Презрение – та самая эмоция, которую с завидной частотой получал от отца.
И если такое настроение у него было утром, то сейчас, после того как его выдернули с работы, чтобы пожаловаться на непутёвого сына, оно явно не стало лучше.
– Ты понимаешь, что ты позоришь нас с матерью?! – вопил он так громко, что уши начало закладывать. – Ради чего мы тратим на тебя столько денег, потакаем тебе? Чтобы ты так нам отплачивал? – Брызги слюны летели прямо в лицо, когда он схватил меня за плечи, нависая сверху своей угрожающей величиной.
Он смотрел на меня так, будто ждал ответа.
– Прости, пап. Я исправлюсь.
На самом деле это было ложью. Я не знал, почему не мог приложить хоть немного усилий на контрольной, чтобы получить хорошую оценку. Просто не видел смысла.
