скачать книгу бесплатно
В процессе борьбы я узнала о том, что мой работодатель уволил меня не совсем законным образом, фактически переложив свои проблемы на мои плечи. После приказа о сокращении он не имел права увольнять меня какое-то время или должен был найти другую работу. Но уже было поздно кому-то что-то доказывать: официально моя фирма уже числилась как банкрот.
Все мои знакомые пугали меня коллекторами, людьми, которые выбивают у должников банковские долги и на якобы законных основаниях творят полнейший беспредел. Мне сказали, что если и по мою душу вдруг объявятся коллекторы, лучше отключить домашний телефон, сменить номер мобильного, выкинуть старую симку и ни в коем случае не идти на контакт. Важно игнорировать любые попытки общения.
Говорят, они очень любят пугать и воздействуют путём психологического давления. Угрожают завести уголовное дело, выслать группу, которая выгонит вас из квартиры и опишет имущество. Поговаривают, у подобных «специалистов» нет даже юридического образования, что сейчас есть двух-трёхмесячные курсы, где готовят коллекторов. Они обзванивают даже родственников должника, все потом удивляются, откуда у них есть номера телефонов. Коллекторы и не скрывают, что прежде чем работать с должником, они собирают о нём все сведения, хотя законом запрещён сбор и хранение персональных данных о человеке. Одним словом, коллекторы нарушают законы, но не сильно об этом беспокоятся. Ответственность за то, что они делают, невелика – минимальные штрафы.
Они могут запросто уничтожить имидж и репутацию не только должника, но и его родственников, в надежде на то, что имидж превыше всего, и те заплатят. Порой эти ужасные люди обклеивают подъезды портретами должника и пишут о его нежелании возвращать кредит в банк.
Очень часто они используют спецодежду и «косят» под полицию или судебных приставов, предъявляя фальшивые удостоверения. Поэтому при встрече с ними лучше делать видеозапись или писать их на диктофон. И конечно же, не пускать их в квартиру, ведь они – всего лишь частные лица.
Меня так сильно напугали подобными персонажами, что мне стало казаться, они могут нагрянуть ко мне в любой момент. Я знала: важно ни при каких обстоятельствах не подписывать никакие документы и, если непрошеные гости будут чересчур хамски себя вести, вызывать полицию, обвиняя их в совершении хулиганских действий. Все в один голос твердят: если объявятся коллекторы, не поддавайтесь панике. Хорошо говорить, но как это сделать, если угрожают тебе и твоим близким. От всех этих мыслей я начала медленно, но верно, сходить с ума…
Однажды вечером я сидела в комнате и тупо смотрела телевизор. Тупо, потому что на самом деле ничего не видела на экране. Думала о том, что меня охватило отчаяние, а в таком состоянии человек способен на самые необдуманные поступки. Совсем недавно у меня была хорошая должность, рост по карьерной лестнице, собственная квартира, а теперь крах и потеря всего. И неизвестность, от которой хочется выть, кричать диким криком и кусать локти от несправедливости. Даже семьи, и той почти не стало. Живём как чужие. Тим пьёт, а я мучаюсь и не могу поставить жирную точку в отношениях.
– А чего мы такие хмурые?
Я вздрогнула и с безразличием посмотрела на вошедшего в комнату Тима.
– Ты? Чего припёрся?
– Я ещё, как-никак, между прочим, твой муж, и терять тебя не собираюсь, даже несмотря на то, что ты уже всё потеряла. Банк квартиру заберёт, вернёмся к бате и заживём как раньше. Чёрт с ней, с квартирой. Она нас разъединила. Ты нос задрала, дама с достижениями, а я кто? Конь в пальто. Так что не переживай. Я тебя не брошу. Своих не бросают. Прорвёмся. Вернёмся туда, где нам и место.
Я вдруг ощутила, как не хватает воздуха. Словно выброшенная на берег рыба, судорожно раскрывала рот, не в силах произнести ни слова.
– Ты что несёшь? – наконец прохрипела я. – Кто у меня квартиру заберёт? Нас не квартира разъединила, а твои пьянки.
– Как кто заберёт? Банк за долги.
– Хрен кто у меня что заберёт, – произнесла я, как отрезала. – Ты лучше бы деньгами помог, а не языком своим пьяным каркал.
– Я не каркаю. Я поддерживаю, – обиделся Тим. – Думала, тебе всю жизнь будет фартить? Так не бывает. И где теперь все твои друзья с работы? Теперь ты на хрен никому не нужна. Никому, кроме мужа. Урок тебе: жить нужно по своим возможностям, звёзд с неба не хватать, не прыгать выше головы.
Я чётко осознала: ещё немного, и убью этого алкаша. Поэтому постаралась взять себя в руки.
– Послушай, придурок, – произнесла я сквозь зубы, – я звёзд с неба не хватала, выше головы не прыгала. Я всего лишь целыми днями работала, в надежде обеспечить нормальное будущее нашей семье. Мне с твоим батей-алкашом жить не очень хотелось.
– Это ты кого назвала алкашом, моего отца?!
– Твоего отца, который точно такой же алкаш, как и ты.
Изрядно выпивший Тим заехал мне кулаком в челюсть. Я закричала от боли, шока и унижения, отлетела к стене.
– Пьяная скотина! Если бы ты только знал, как я тебя ненавижу! Все мои беды из-за тебя! Если бы не вышла за тебя замуж, в моей жизни всё бы пошло по-другому! Я бы работу не забросила, занимаясь тем, что вытаскивала тебя из омута беспробудного пьянства! Я бы вообще по-другому жила!!!
Обезумевший Тим заехал мне по лицу ещё раз. Я вновь вскрикнула от боли, нашла в себе силы подняться, дотянулась до тумбочки, схватила статуэтку железного коня и что было силы ударила им своего мужа по голове.
– Получай, гад ползучий! Получай! Если бы ты только знал, как ты меня достал!!!
Не знаю, сколько раз я дала Тиму по голове железным конём, время словно остановилось. Я плохо понимала, что делаю. Но когда пришла в себя, Тим лежал на полу с окровавленной головой и… смотрел в одну точку…
Глава 2
– Эй, ты живой? – Я опустилась на колени, наклонилась и с ужасом посмотрела на сочащуюся из головы кровь. Затем слегка ударила его по щекам и произнесла дрогнувшим голосом: – Пожалуйста, скажи, что ты живой, умоляю! Очнись же, наконец. Этого не может быть… Нет, только не это… Тим, пожалуйста…
Но Тим предательски молчал, не шевелился и по-прежнему смотрел в одну точку. Ощутив, как меня затрясло, я судорожно прокусила нижнюю губу, облизнула кровь, взяла Тима за руку и попыталась нащупать у него пульс. Пульса не было.
– О, боже…
Оглядев его окровавленную голову, я вновь затряслась, не понимая, как могло произойти подобное. Видимо, я была в беспамятстве и не понимала, что статуэткой убиваю своего горе-мужа. Не веря в происходящее, я в который раз взяла Тима за руку и попыталась нащупать пульс. Бесполезно.
– О, чёрт! Какая ты, Тим, всё-таки сволочь… – произнесла я словно в забытьи. – У меня и так проблем по самое горло. Так ты ещё добавил. Мало того, что на мне висит сумасшедший кредит и полная безнадёжность, так будет висеть ещё твоя смерть…
Сказав слово «смерть», я отчаянно прикусила губу и с ужасом подумала о том, что это страшное, жуткое слово теперь относится к Тиму. Как такое возможно? Мысли не допускала, что Тим когда-нибудь может умереть не от водки и уж тем более от моих рук… В последнее время он дико меня раздражал, и я порой не понимала, что со мной происходит. То начинала его жалеть, мне казалось, что он – несчастная жертва с неизлечимой болезнью, и я обязана ему помочь любой ценой. Правда, непонятно, каким образом я должна это сделать. В глубине души я всё же осознавала, что это чудовищная ошибка – оказывать помощь ценой собственной жизни. Да и какой толк? А временами я жутко его ненавидела за то, что по дурости, наивности и молодости связала с ним свою жизнь, но и всё же не настолько, чтобы убить…
Что делают в тех непредвиденных случаях, когда случайно убивают человека? Звонят в полицию. И всё же, как доказать, что я убила случайно? Где гарантия, что мне поверят? А вдруг решат, что я убила от отчаяния, потому что больше не могла терпеть пьянки? Хотя я и не старалась выносить сор из избы, но многие знают, что мы жили как кошка с собакой, что наш брак уже давно стал фиктивным, что я постоянно гнала Тима из своей жизни, а он не желал уходить. Родители Тима, узнав о потере единственного чада, сделают всё возможное, чтобы меня посадить. Скажут, мол, я никогда не любила их сына, меня в жизни мало что интересовало, кроме карьеры. Да ещё поди припишут, что именно я сделала его алкоголиком, мол, сын пил горькую из-за того, что я сука конченая, которая жила только собой и своими интересами.
При мысли о том, что запросто могу угодить за решётку, меня бросало то в жар, то в холод. Даже появилось желание взять злосчастную статуэтку железного коня и стукнуть ею по голове себя, чтобы это, наконец, побыстрее закончилось.
В кармане брюк Тима зазвонил мобильный телефон. Этот звонок вернул меня в реальность и заставил опомниться. Ничего не закончилось… Ничего не закончилось, пока я жива. Просто сейчас я должна собрать волю в кулак и подумать о том, как защитить себя и сделать всё возможное, чтобы выйти сухой из воды.
Достав из кармана брюк Тима телефон, я посмотрела на дисплей. Звонил его отец, которому, по всей видимости, стало скучно пить одному. Я дождалась, пока звонок прекратится, затем выключила телефон и, вынув сим-карту, встала и, пошатываясь от нервного напряжения, прошла на кухню и выкинула симку в мусорное ведро.
Зазвонил мой телефон. На дисплее вновь высветился номер отца Тима.
– Достал уже, пьянь подзаборная, – пробурчала я себе под нос, затем вновь собрала остатки самообладания и ответила на вызов.
– Лерка, Тим, у тебя? Что-то не могу до него дозвониться.
– Пьёт где-то, наверное, – только и смогла сказать я, стараясь, чтобы голос мой звучал как можно спокойнее.
– Как это пьёт? Он чей муж? Почему ты не знаешь, где он? – отец Тима, видимо, хорошенько принял на грудь и горел желанием поучить меня жизни.
– Я что, нянька ему? Ваш сынок уже великовозрастный детина с большими бестолковыми яйцами, и должен нести ответственность за всё, что делает. Вам выпить не с кем?
– Язва ты, Лерка. Вместо того чтобы налаживать семейную жизнь, пытаешься со своим родственником языком острить.
– Дядя Костя, если вы думаете, что могу составить вам компанию, чтобы вы не пили в одиночку, не надейтесь. Дождитесь своего сына, и будут вам свободные уши.
– Стерва ты, Лерка, никогда тебя не любил и всегда сыну своему говорил, чтобы он на тебе не женился, но он меня не послушал. Вот и пропал.
Я ощутила, как что-то невидимое ударило мне в голову.
– Как пропал? – задыхаясь, спросила я.
– Я имею в виду, вообще пропал. Запил, то биш.
– Ах, вы про это…
– А про что ж ещё?! В общем, Лер, если Тим объявится, скажи, чтобы отцу позвонил. Он обещал помочь барахло в гараже разобрать. Решили мы с ним гараж в порядок привести. Всё ненужное выкинуть, оставить только необходимое.
На минуту мне представился гараж отца Тима, заваленный разнокалиберным и разновозрастным хламом. В жизни не видела ничего более захламлённого и ужасного. Жуткое зрелище. Это ж как нужно постараться, чтобы засрать такое небольшое пространство. В нём было столько дерьма, что даже при самом большом желании не вытащить за всю жизнь.
– Да, это хорошее дело, – промямлила я. – Ладно, если увижу, обязательно передам.
– Что значит, если увижу? – не унимался пьяный свёкр. – Ты жена или кто? Конечно увидишь, куда ты денешься. Так говоришь, будто он тебе в женихах в гости забегает. Вы живёте вместе или как?
– Дядя Костя, что вы к словам цепляетесь? Ваш сын живёт в моей квартире, не платит за неё ни копейки, поэтому мне решать, как с ним жить, забегать он ко мне будет или приходить на долгое время.
– Лерка, не нравится мне, как ты рассуждаешь. Ты квартиранта что ли пустила, чтобы мой сын за квартиру тебе платил?! Он не квартирант, а законный муж. Значит, ничего тебе не должен. Он и так много что для тебя сделал.
– Что, например?
– Например, женился на тебе.
– Да это я сделала великое одолжение, что за вашего сына пошла! С него толку, что с козла молока. И не надо пилить мне мозг про то, что если он мой муж, значит, мне ничего не должен. Ещё как должен. Он мне по жизни должен за то, что я столько времени билась и пыталась сделать из него человека, да видно, и в самом деле из козла человек не получится. Козёл он и есть козёл.
– Вот как ты заговорила! Твоя квартира тебе голову задурманила, так ты и невидимую корону нацепила. Только недолго тебе осталось. Ох, как недолго. Безработная ты, безденежная, никому не нужная. Скоро банк твою квартиру как дал, так и отберёт. И останешься ты как раньше – без флага и родины. Выкинут тебя на улицу вместе с нехитрыми пожитками, и будешь ты моего сына просить, чтобы я вас опять принял и комнату вам выделил. А я тысячу раз подумаю, принимать тебя нищую или нет.
– Даже если случится самое худшее, я к вам, алкоголикам, никогда не вернусь. У меня мама есть с нормальными условиями для жизни, гораздо лучшими, чем у вас.
– Это ты где алкоголиков нашла, неблагодарная?! Ты настоящих алкоголиков не видела!
– Видела! Ещё как видела! Я с вашим дебильным алконавтом несколько лет живу!
– Эх, не научила тебя твоя недалёкая мать, что мужа уважать и чтить надо. Примет она тебя с распростёртыми объятиями, жди! Держи карман шире! Нужна ты ей. У неё уже давно молодой жеребец. Для неё обустройство так называемой личной жизни дороже остального. Твоя увядающая мамаша пытается откопать вторую молодость. Люди со смеху падают. То ли ещё будет, подожди. Сейчас молодой жеребец пропишется в её квартирке, зомбирует твою мамашу окончательно, а затем отправит её на тот свет. Зачем она ему? На кой сдалась старая вешалка? Он себе молодую найдёт, а ты останешься с носом на улице. Будешь сидеть на вещах, вся такая несчастная, и проситься к моему сыну. А вот хрен тебе, а не помощь.
Понимая, что не могу больше слушать этот бред, я сбросила звонок, отложила мобильный в сторону и перевела взгляд на мёртвого Тима. Сомнений в том, что его сумасшедшая семейка сделает всё возможное, чтобы засадить меня в тюрьму далеко и надолго, не осталось.
Глава 3
Не знаю, как прожила эти сутки. Ходила, как зомби, совершенно ничего не понимала, что-то машинально делала, о чём-то машинально думала… Жила, как на автопилоте, но при этом боялась даже собственной тени. Я достала на балконе большой целлофановый пакет из-под строительного мусора и засунула в него тело Тима. Завязала потуже, затем перетащила на балкон и накрыла ковром, который приготовила раньше, чтобы вынести во двор и выбить из него пыль. Я, как могла, гнала от себя ужасные мысли про то, что в квартире нас теперь двое – я и мой мёртвый муж, с которым необходимо что-то сделать, иначе его нахождение на балконе чревато ужасными последствиями.
Я измотала себя раздумьями о том, что дальше делать, и решила: идеально, если Тим просто пропадёт без вести. Я ломала голову, как обыграть, чтобы комар носа не подточил. В конце концов, Тим человек пьющий. Мало ли что может произойти с человеком, который не в состоянии контролировать своё поведение. Теперь самое правильное – избавиться от трупа. Но как? Отвезти в лес, где-нибудь закопать, сбросить в реку… Но ведь я такая маленькая и хрупкая, а Тим такой большой и тяжёлый… Я с огромным трудом дотащила его до балкона, как же проделать всё остальное…
Получается, мне нужен помощник. Но кому я могу доверить страшную тайну? Кто захочет быть соучастником? И даже если бы у меня имелись деньги, чтобы заплатить за молчание, где гарантия, что меня не подставят, не сдадут, и я не проколюсь на доверии? Нет, в подобном вопросе не может быть единомышленников и помощников, надо действовать самостоятельно и полагаться только на себя и свои силы, которых, увы, не так много. Сказывается нервное истощение. Постоянно кружится голова, путаются мысли и появляется ощущение, что я в любой момент потеряю сознание.
Чтобы перевезти Тима, нужен транспорт. Не такси же заказывать и попросить водителя любезно открыть свой багажник, чтобы положить в него труп… А ведь не так давно я чуть не купила машину… Уже почти оформила кредит, радуясь, что у меня будет собственное авто, но не случилось, не срослось… Может, и к лучшему, ведь тогда я и представить не могла, что лишусь работы.
Остаётся один выход: позвонить матери, сказать, что мне понадобилась машина. Недолго думая, я набрала маму и не стала ходить вокруг да около.
– Мам, привет, мне нужна твоя машина на пару дней. Можно, я сейчас к тебе заеду и её возьму?
– Что случилось, доченька?
– Ничего не случилось. Что должно случиться? Просто мне на пару дней нужны колёса. Хочу в соседний город в гости к подруге наведаться. Нет никакого желания тащиться на электричке. Хочу прямо сейчас к тебе приехать.
– Прямо сейчас? – переспросила мама.
Я не могла не почувствовать, как мама заметно смутилась.
– Ну… да. А в чём дело? Что-то не так? Я же не к чужому человеку хочу приехать, а к собственной матери. Или твой молодой сожитель не рад видеть меня в моём собственном доме?
– Доченька, ну что ты говоришь? Причём тут Егор? Я всегда тебе рада, ты же знаешь. И Егор тоже. Он к тебе очень хорошо относится. Ты у меня девочка самостоятельная, живёшь отдельно, но есть дом, где тебя всегда любят и ждут, где ты выросла, в конце концов. Пусть у тебя своя квартира, и ты уже давно со мной не живёшь, я в твоей комнате ничего не трогаю. Просто убираюсь, и всё, ничего там не нарушаю.
– Мам, так я за машиной могу заехать? Ты всё как-то от ответа уходишь.
– Я ничего против не имею. Тебе что, так срочно?
– Мам, если бы не срочно, я бы не звонила.
– Просто на машине Егор уехал, – виновато ответила мать.
– А почему Егор на твоей машине ездит?
Я вдруг вспомнила слова отца Тима и ощутила, как внутри всё закипело. Стало больно и горько за мать, за то, что она такая недальновидная. Мне одного взгляда на Егора хватило, чтобы понять – обыкновенный альфонс. Мама же не поняла этого до сих пор.
– Просто он так не любит общественный транспорт…
– Что он не любит? Общественный транспорт?
Отец Тима был прав. Альфонс точно зомбировал мать.
– Ну, да, – забормотала мама. – Его там укачивает.
– Ах, его укачивает… И давно с ним такое приключилось? Мам, ты потеряла остатки рассудка? Включи голову. Сначала этот альфонс заехал в нашу квартиру, теперь присвоил твою машину. Ещё немного, и ты будешь ему не нужна. Зачем ты ему? Лихо он придумал. Гадёныш оказался шустрее, чем я думала. Недооценила гада. Его укачивает, а тебя ни фига не укачивает. Я так понимаю, ты у меня теперь на общественном транспорте ездишь.
– Пожалуйста, не называй его альфонсом. Не говори о нём плохо. Он, как-никак, мой муж.
– Какой он тебе муж? Обычный сожитель. Приживалка мужского рода. Примак, – у меня накипело.
– Я не стала тебе говорить, побоялась, что осудишь, ведь ты сразу плохо к Егору настроена была. Может, потому что вы одного возраста, и ты не можешь принять тот факт, что мой мужчина гораздо моложе меня. Лично я не вижу в этом проблемы. Сейчас такое даже модно. Но я не об этом. Возраст не имеет значения. Мы любим друг друга и у нас всё серьёзно. Он больше никакой не любовник и не сожитель. Он мой официальный муж. Мы зарегистрировали наши отношения. У нас документ есть. Всё как положено. Расписались тихо, мирно, без шумихи. Кого и чем сейчас удивишь. Отнесись к этому с пониманием. Я тоже имею право на личную жизнь, ведь с тех пор, как твой отец умер, у меня никого не было. А тут сразу такое счастье привалило, как я могла отказаться? Ведь я ещё не такая старая. Мне тоже в любви пожить хочется. А то, что Егор теперь на моей машине катается, не вижу в этом ничего ужасного. Он ведь мой муж. Можно сказать, имеет полное право. И ничего страшного, если я на общественном транспорте прокачусь. Никаких проблем. Себя можно показать, на людей посмотреть. Меня это нисколько не напрягает. Если мне очень сильно надо, я Егорушку попрошу, и он всегда меня отвезёт, куда нужно.
Мама замолчала, а я набрала в лёгкие побольше воздуха и постаралась прийти в себя.
– Официальный муж, говоришь. Если куда нужно ехать, ты его просишь, и он тебя отвозит… Круто. А что, он на свою машину не заработал? Между прочим, эта машина досталась тебе от моего покойного отца.
– Я всё понимаю, но и Егор нам тоже теперь не посторонний.
– Это точно. Зацепился по полной программе. Ты его, случайно, ещё в нашей квартире не прописала? Откуда он приехал? Из какой тьмутаракани? Как-то удачно, я смотрю, он женился. Люди приезжают в Москву и маются по общежитиям, съёмным квартирам, а этот легко Москву покорил. Где, говоришь, вы познакомились, на сайте знакомств?
– Лера, ну зачем ты рассуждаешь так, будто тебе сто лет в обед? Ты же у меня современная девушка. Сейчас все знакомятся в интернете. Больше негде. В реальной жизни по-другому встретиться невозможно.
– Так почему он не искал там девушку своего возраста?
– Да какая разница. Возраст не имеет значения. Главное, любовь.
– Понятно. Ты не ответила на мой вопрос: ты его в нашей квартире прописала или нет?
– Ещё нет.
