Одно небо на двоих

– Кто был твоим учителем, Саид?

Он взглянул на нее так, что можно было уже прыгать из самолета от страха, но она не сдавалась, смело смотрела на него и не отводила глаз.

– Даниэль Фернандес Торрес, знаешь такого?

Она-то знает! Теперь она поняла, что управляет Саидом. Уверенность. Он сможет посадить самолет на полосу, которая сейчас закрыта. И Вирджиния точно знает, что он это сделает.

– Я надеюсь, он хорошо обучил тебя, – произнесла она, смирившись, – закрылки в положении «5».

– Контрольная карта. Высотомеры.

– Настроены с левой стороны, настроены с правой.

Началась подготовка к посадке. Вдруг в наушниках раздался крик – диспетчер аэропорта явно нервничал:

– Какие высотометры? Я не давал вам разрешения на посадку! Я сейчас же свяжусь с администрацией авиакомпании «Arabia Airlines»!

– Не стоит тратить время, – Саид перебил его, – сейчас я посажу самолет и сам приду к вам.

Он так и сделает. Потом. А сейчас не хотелось отвлекаться на ругань с диспетчерами. Главное – посадить самолет и вый-ти из него. Вдохнуть свежий воздух… Саид нахмурился. Бали сейчас не лучшее место для этого. Видимо, так его наказывает Аллах – за то, что он работает с женщиной. Он будет гореть в пламени ада. А болезнь – это только начало. Ему надо держаться от Вирджинии подальше. Вернувшись в Дубай, он первым делом придет к отцу и… Что дальше? Останется в офисе? Среди бумажной пыли и за монитором компьютера? Нет. У него еще есть два захода солнца, чтобы решить все проблемы.

– Закрылки в положении «20».

Ее голос вывел его из задумчивости. Как он мог вообще о чем-то думать в такой момент!

– Я не давал разрешения на посадку! – Голос в наушниках лишь разозлил.

– Я сам себе его дал.

Вирджиния усмехнулась: простой ответ, но в духе Саида. С этим человеком лучше не спорить, он все равно сделает по-своему.

– Шасси.

Она потянула рычаг вниз, слыша грохот внизу – шасси вышли, и три зеленых света на панели зажглись.

– Выпущены.

– Принимай нас, Денпасар, – произнес капитан, и тут же бортовой компьютер начал отсчет:

– 2500 футов…

– Закрылки «30». – Вирджиния уже отчетливо видела зеленые деревья. Но прекрасный вид уже не радовал.

– 1000 футов… 500, 400…

– Вижу полосу, – произнесла она, – подходим к минимуму.

Саид кивнул, отключая автопилот и беря штурвал в руки. Она завидовала ему, мечтая сделать так же. Как жаль, что, пока капитан Саид, это невозможно.

Девушка смотрела на показания приборов на панели, временами поглядывая на полосу. Все ближе и ближе. Нет никаких огней, но Саид прав: когда светло, они просто не нужны.

– Но глиссадные огни…

Хотелось закрыть глаза руками и закричать, но Вирджиния упорно продолжала смотреть вперед на полосу, слушая голос компьютера:

– 50, 40, 30, 20, 10…

Ее придавило к спинке кресла. Хотелось машинально схватиться за РУДы и потянуть их вниз, включить реверс и слышать шум обратной тяги. Ее это успокаивает. Отец не любит реверс, а она – наоборот.

Самолет загудел – Саид как будто услышал и исполнил ее желание.

– Добро пожаловать в Денпасар, – грустно прошептал Саид, но Вирджиния расслышала.

– Надеюсь, мы пробудем здесь недолго.

– Боюсь, что долго. – Он отстегнул ремни безопасности.

Все. Теперь их ждет неизвестность. На сколько они застрянут? Вирджинии не хотелось находиться в этом месте дольше получаса. Но он прав: они не могли вернуться домой, возможно, кто-то из них уже заражен.

– Как ты себя чувствуешь?

Сколько раз он задал этот отвратительный вопрос? Когда спрашивают подобные вещи, люди бессознательно стараются найти больное место и начать жаловаться. Нет, у нее ничего не болело, а жаловаться хотелось. Но не ему. Ему никогда не понять ее душевного состояния. Болела душа. Она не могла забыть то, что случилось на борту пару часов назад.

– Отлично, и не задавай больше этот вопрос. – Сказано было грубо. В ответ он бросил на нее гневный взгляд. – Никогда не спрашивай меня об этом.

Ему и не хотелось, но она женщина, а женщины слабее, о них нужно заботиться. Вирджиния держалась, но он видел, что девушка расстроена. Бледные губы, потухший взгляд… Не расплакалась, потому что хочет казаться сильной. Эмоции для пилота – непозволительная роскошь. Но в летной карьере бывают разные случаи, этот – просто неприятный пустяк.

– Хорошо, – единственное, что он произнес. – Надеюсь, нам подадут трап, не хочу выпускать надувные – это обойдется авиакомпании в круглую сумму.

Хотелось наорать на него. Хотелось выпрыгнуть из самолета без трапа и бежать подальше. Но куда? Сегодня любая дорога приведет обратно к капитану.

– Прикажи им, и они исполнят любое твое желание, – с сарказмом ответила Вирджиния.

Он улыбнулся и вышел на связь с диспетчером.

Тела двух пассажиров вынесли в последнюю очередь. Потом появились люди в белых халатах со странными приборами в руках. Они проверяли экипаж на наличие повышенной температуры тела, но все оказалось в норме, и их отпустили.

– Мне кажется, я в аду, – прошептала Вирджиния, спускаясь по трапу.

– Это я в аду. – Саид шел следом, думая о том, что ему сейчас придется созвониться с отцом. Возможно, Мухаммед поможет и вышлет частный самолет. Но… лучше этого не делать еще пару дней. Потерпеть и присмотреться к своим людям. Стюардессы имели тесный контакт с пассажирами и, скорее всего, заражены. Он не знал, какой инкубационный период у болезни. Никто не знал.

Аэропорт встретил их тишиной, как будто вокруг все вымерло.

– Мне не с кем оставить сына, – сказала Милена старшей стюардессе. Как только они прилетели, она сразу принялась звонить. – Как назло, все подруги в рейсах.

– Может быть, позвонить соседям? Вы в хороших отношениях?

– Это индийская семья, но я не доверяю им. Ричард – самое ценное, что есть в моей жизни.

Саид молчал, слушая их разговор. Он наблюдал за Вирджинией и видел ее волнение. Она переживала за чужого ребенка больше, чем за себя.

– Я позвоню крестному, – произнесла она, доставая мобильный телефон и привлекая к себе внимание двух стюардесс, – он заберет Ричарда к себе. Я надеюсь, что он не сильно занят. Жаль, что мои родители в Лондоне, они бы точно помогли.

– Не надо крестному, – голос Саида заставил Вирджинию замереть с телефоном в руке, – моя сестра заберет его. Говори адрес.

Бледными губами Милена прошептала адрес, и Саид повторил его в телефон. Он говорил на арабском языке, но Вирджиния понимала некоторые фразы. Он просил сестру приехать и забрать Ричарда. Он, Саид Шараф аль-Дин, просил за чужого ребенка! Ее собственный телефон чуть не выпал из рук. Она посмотрела на стюардесс и увидела их удивление. Они молчали, слушая капитана, не понимая ни слова. А капитан рассказывал о том, что случилось. Его улыбка на губах заставила ее еще больше удивиться. Она следила за каждым его движением и не узнавала. Саид любит сестру. При разговоре с ней он еще ни разу не нахмурился. Даже печальные новости он рассказывал спокойно и расслабленно, и от звуков арабской речи Вирджиния тоже расслабилась.

Она вспомнила родной дом. Пустой, одинокий дом на берегу залива. Закат и азан, призывающий к молитве. Шум волн, перебивающий этот голос, и порыв ветра, уносящий его временами. Хотелось оказаться там. Это ее дом. Дубай – ее дом. Арабский город среди пустыни, гордый и величественный, как этот мужчина. Саид напомнил о нем. И его речь тоже.

– Все в порядке, – наконец произнес капитан на английском, и Вирджиния вернулась к реальности. – Моя семья позаботится о нем, можешь быть спокойна.

Милена заплакала от счастья. Саид нахмурился, не одобряя такой реакции. Женщины кинулись к ней, а он отошел в сторону. Он искал взглядом хоть одного работника аэропорта, но внезапно повстречался с другим взглядом – голубым, чистым и очень удивленным.

– Шукран, – произнесла Вирджиния. – Это на тебя не похоже. Мы благодарны тебе.

Проходя мимо, он на секунду остановился рядом:

– Ты просто меня не знаешь.

Она пожелала бы и дальше его не знать. Пусть останется загадкой. Он бесчувственный мусульманин, наследник трона – этого будет достаточно.

Саид отошел от нее и продолжил поиски хоть одной живой души. Куда они дели пассажиров?

– Нас обслужат? – внезапно рявкнул он. От его крика Милена перестала плакать, а остальные вздрогнули.

На месте капитана Вирджиния тоже бы закричала. Все они перенервничали и устали, а усталость делает людей агрессивными. Уставший араб – это бомба с часовым механизмом. Она выросла в Дубае и прекрасно это знала. Лучше не заставлять их ждать.

Бог услышал ее молитвы раньше, чем бомба взорвалась. К ним вышел пограничник и, увидев раздраженного капитана, дал им выход в город. В город, где сейчас царила инфекция.

– Что за заболевание? – произнес Саид, нахмурив брови. – Ваша медицина совсем не умеет справляться с ним?

– Впервые такое, – нервно ответил пограничник, – наши больницы переполнены. Там нет мест, поэтому желаю вам здоровья.

– Аллах услышит твои слова, – кивнул Саид, – сколько людей уже умерло?

– Кажется, шестьсот с чем-то, но болеют тысячи. Болезнь начинается с резкого подъема температуры. Чей организм сильнее, тот выздоравливает. Умирают слабые. Наши врачи борются с этой заразой, но пока безрезультатно.

До отеля ехали в молчании. Не хотелось даже смотреть в окно и получать наслаждение от природы. Хмурый день, хмурое настроение. Даже дождь не спасает – нет радости. Есть только страх.

– Что будет с Ричардом, если я умру? – прошептала сама себе Милена.

Вирджиния умирать не собиралась, она слишком молода. Впереди еще свадьба… Она не выбрала дату. Сейчас самое время сделать это – отличный повод, чтобы продолжать жить. Она достала телефон, нажала на кнопку «календарь» и стала рассматривать цифры каждого месяца. Полгода – слишком долго, но свадьба – это грандиозное событие, надо успеть сделать еще много важных дел. Наверное, стоит уехать в Лондон и обвенчаться в церкви. Или в родном городе Мэта – Ливерпуле. Это недалеко от Лондона. Пригласить гостей. Да, это надо сделать заранее.

Вирджиния задумалась и опустила телефон на колени. Идеальное время для свадьбы – июль. В это время в Англии тепло, а в Дубае очень жарко, отличный повод уехать. Она подняла задумчивый взгляд и увидела Саида. Нет, он не смотрел на нее, разговаривал по телефону. Она не слышала слов, но по нахмуренным бровям понимала – ему не нравится этот разговор. Наверно, разговаривал с отцом и объяснял ему всю «прелесть» ситуации.

Странный поступок он совершил, попросив сестру забрать чужого ребенка. На него это не похоже.

Вирджиния улыбнулась. Это получилось бессознательно. Когда люди думают о хороших поступках, то улыбаются автоматически. И улыбка в такие моменты самая искренняя.

Тот же отель. Та же девушка на ресепшене. Тот же номер. И все та же деревянная перегородка, которая разделяла ее и Саида. Вирджиния стояла на террасе и пыталась заставить себя позвонить хоть кому-то из близких. Ее будут искать. А может, наоборот, сейчас никому нет дела до нее. Мама и папа поглощены заботой о бабушке, и не хочется расстраивать их еще своими проблемами, Арчер скорее всего в рейсе. Мэт вернулся с Доминиканы и наверняка отдыхает. Но она позвонит ему, чтобы хоть на какое-то время поднять себе настроение.

В своем номере Саид снял пиджак и бросил его на кровать. Слишком душно и влажно. Хотелось выйти на улицу, но он не мог этого сделать. В данную минуту его ждали дела поважнее. Он обещал выступить на собрании всех отделов, отец ждет. Расстояние не помеха: он включит конференц-связь на своем ноутбуке.

Расслабив галстук, Саид сел за стол и нажал кнопку «Прямая трансляция». В голове было много мыслей: альянс с Европой и Россией, изменение ценовой политики. Но он не даст отцу сократить летный персонал. Ни один пилот, ни одна стюардесса и ни один наземный механик не будут уволены. Понижений в зарплате тоже не будет. Надо искать другой способ залатать дыры.

– Уважаемые… – он осекся, хотел сказать «пассажиры» – и улыбнулся, – члены собрания, я хочу представить вам свою стратегию по выводу авиакомпании из кризиса. Я прошу вашего внимания и поддержки.

Он видел, как занервничал отец. При слове «альянс» Мухаммед схватился за стоящий перед ним стакан с водой.

Саид сошел с ума, прося помощи у Европы! «Arabia Airlines» – арабская компания, а мусульманский народ слишком сильный и гордый, чтобы просить о помощи.

– Нет, – его резкий ответ, и даже те, кто был согласен с предложением Саида, вздрогнули и сразу передумали. – Мы не встанем на колени перед миром, и не предлагай.

– Почему нет? – Хотелось захлопнуть ноутбук и больше не слышать возражений. – Это бизнес, такой союз – не просьба о помощи, а сотрудничество с миром для увеличения пассажиропотока. Их самолеты будут летать к нам чаще, привозя туристов. Не это ли выгодно и Дубаю тоже?

– Это мой принцип, Саид. Наш союз может быть заключен только с арабскими странами. И, кстати, я расскажу сейчас свою стратегию. Но она касается только нас с тобой, поэтому я хочу поговорить сейчас без свидетелей.

Саид видел, как люди вставали со своих мест и покидали конференц-зал. После такого заявления отца ему тоже захотелось встать и выйти. Жаль, он не мог сделать это.

Пока люди выходили, Саид отвлекся: взглянул на небо за окном, но увидел только низкие тучи. На остров опустилась мгла.

– Ты подумал над моим предложением по поводу самолета, Саид? Я могу выслать его прямо сейчас.

Сын вновь посмотрел на монитор:

– Нет, мы останемся здесь на пару дней. Хочу быть уверен, что все здоровы. Возможно, нам дадут улететь на том самолете, на котором я сюда прилетел. Но ты не для этого выгнал всех людей, чтобы говорить сейчас со мной об этом? Я ведь прав, отец?

– Не могу поверить, что ты отказываешься от помощи, – буркнул Мухаммед, – но ты прав, я хотел обсудить с тобой один важный момент. Это касается альянса, но не с Европой. Я думал о союзе с Катаром.

Саид задумался. План такого рода был в его голове тоже, но он не хотел подачек от конкурента.

– О каком союзе речь?

– Деловое сотрудничество, закрепленное семейным союзом, Саид. – Мухаммед улыбнулся. – Наш главный конкурент может стать членом нашей семьи, если ты женишься на его дочери. Кажется, одна из дочерей еще не за- мужем.

Саид нахмурил брови и снова посмотрел в окно. Сквозь серые тучи пробивалась радуга, но видна она была еле заметно. Дождь монотонно застучал по стеклу, и Саид вновь отвлекся, слушая этот стук.

– Ты меня слышишь, сын?

Женитьба… Да, он слышит, но не может думать об этом. Он думает о другом, точнее, о другой. Где сейчас девушка-пилот? Почему он не слышит ее? Он не видел ее с тех пор, как они разошлись по своим номерам.

– Я подумаю. – Саид захлопнул крышку ноутбука и быстрым шагом вышел на террасу. Дождь лил на него, но Саид даже не заметил.

– Вирджиния! – крикнул он, подходя к деревянной перегородке между их номерами. – С тобой все нормально? Что ты делаешь? Готовишь план, как избавиться от меня?

Нет ответа. Это настораживало. Спит? Но он выкрикнул громко, так, что Келли выглянула со второго этажа:

– Что случилось?

– Где Вирджиния? – Он поднял голову, смотря на стюардессу. Может быть, она прояснит этот момент.

– Я не знаю.

– Пусть никто никуда не выходит из своих номеров, – произнес он и стукнул кулаком по деревянной перегородке. – Вирджиния, ты меня слышишь?

Перегородка зашаталась, он отошел на шаг назад и сделал безумную вещь: с силой толкнул ногой перегородку, и та с хрустом свалилась на деревянный пол на террасе.

И опять тишина. Вирджиния не выбежала в шоке от резкого звука и не закричала на него. Странно.

Саид зашел на ее территорию и схватился за ручку двери в номер. Она открылась сразу, впуская его в темную комнату. Задернутые шторы, почти ничего не видно. Харам – вваливаться в номер женщины, гореть ему за это в аду, но он не мог иначе. Как и не мог дать логического объяснения своему поступку. Радуга привела его сюда.

– Вирджиния, – прошептал он. Девушка лежала на кровати, полностью укутанная простыней. Лишь медово-карамельный каскад волос слегка выглядывал из-под нее.

От звука его голоса она даже не вздрогнула. Он подошел ближе, шепча имя Аллаха, откинул край простыни. Его рука коснулась ее лица и обожглась о горячую кожу девушки.

– Вирджиния! – Шокированный этим жаром, Саид сел на кровать и ладонями коснулся ее щек. – Аллах! Ты вся горишь!

Глава 8

Темнота в комнате и жар, исходящий от ее тела… Саида сковал страх. Он склонился над девушкой, руками убирая пряди мокрых волос с ее лица и пытаясь услышать ее дыхание.

– Вирджиния, – шепотом позвал он, но слова эти больше походили на мольбу. От напряжения он затаил дыхание. Она не может умереть, она обязана жить!

Его шок прошел, когда он почувствовал ее вздох. Дыхание Вирджинии было слабым и неровным, но она дышала! Он закрыл глаза и снова прошептал имя Аллаха.

Он срочно должен помочь. Но она женщина, ему нельзя прикасаться к ней! С другой стороны, он уже это делает: его руки все еще на ее лице, он чувствует ими жар ее кожи… Исламские запреты… Разве справедливы они, когда спасаешь умирающего человека? То, что он сейчас делает, – не грех. Вирджинию, не медля ни минуты, надо отвезти в больницу.

Подхватив девушку на руки вместе с простыней, Саид направился к двери, толкнул ее ногой и вышел в коридор. От яркого света он зажмурился, но уверенно продолжал идти в направлении холла. Хотелось скорее очутиться в больнице, услышать ее голос, увидеть наконец цвет ее глаз и облегченно выдохнуть. Почему это случилось именно с ней?!

Саид сильнее прижал девушку к себе, все еще чувствуя сильный жар. Но пусть лучше так, чем мертвое холодное тело.

– Только не умирай, – прошептал он и, дойдя до стойки ресепшена, скомандовал: – Мне нужна машина!

Девушка, стоящая за стойкой, попятилась, но уперлась в стенку.

– Срочно! – рявкнул он, и девушка вздрогнула, руками сильнее зажимая маску на своем лице:

– Она умерла?

Эти тихие слова, сказанные на ломаном английском, заставили Саида посмотреть на Вирджинию: ее ослабленные руки свисали плетьми, голова безвольно запрокинулась назад так, что ее длинные волосы рассыпались в беспорядке.

– Если у меня не будет сейчас машины, то она умрет, – он смягчил тон, сам удивляясь себе, – ей срочно нужна помощь.

Через пять минут он сидел за рулем старого «Ниссана» и ехал в город. Нужна любая больница! Хоть какая-то помощь! Он согласен на все. Временами Саид оборачивался на заднее сиденье, где лежала Вирджиния, но девушка лежала тихо, не шевелясь.

Он остановил машину возле первой попавшейся больницы. Его руки опять коснулись ее тела, легкого, как перышко, и горячего, как пламя. Но жар этот его уже не пугал, по крайней мере, так он знал, что она жива.

С надеждой он открыл дверь, зашел внутрь, но замер, шокированный увиденным. Это было самое ужасное место, какое он когда-либо посещал в своей жизни: длинный темный коридор с обшарпанными стенами был полностью заставлен каталками. И людям, которые лежали на них, еще повезло: остальные лежали прямо на полу. Настоящая свалка тел… Куда он привез дочку Даниэля Фернандеса? Девушку, которая росла в богатой семье и получала все самое лучшее? Он привез ее в преисподнюю! Но выбора не было.

Он двигался быстро, ощущая повсюду запах гнили и болезни. Пахло смертью. Он сильнее прижал Вирджинию к себе, носом зарываясь в ее волосы. Они пахли уже знакомым ароматом, нотки которого он так и не разгадал. Но для него это сейчас был запах жизни. Вирджиния обязана жить. Ее отец не простит ему смерти дочери.

– Мне нужен самый лучший врач! – Сделав бесчисленное количество шагов, он наконец увидел человека в белом халате. Девушка-медсестра пыталась перевернуть на полу здоровенного мужчину. – И отдельная палата! Я заплачу любые деньги!

Медсестра обернулась на его голос, но лишь пожала плечами:

– Оглянитесь вокруг, здесь деньги уже не играют роли. Болезнь не выбирает людей по кошельку.

Это были страшные слова. Впервые в жизни он осознал: деньги – это пыль. Здесь никому не важно, что он Шараф аль-Дин. Никому нет дела до его семьи и ее статуса, никто не испытывал страха перед ним. Впервые в жизни Саид понял, что при всем своем могуществе он бессилен.

– Кладите ее на пол, – медсестра все-таки перевернула мужчину, освободив место для Вирджинии, – других мест нет. Доктор подойдет, как только закончит осматривать других пациентов.

Это так легко сказать! Медсестра, наверное, устала повторять эти слова, но на Саида они произвели шоковое впечатление. Он боялся даже стоять на этом грязном полу – не то что положить на него девушку…

– У вас нет выбора, – кивнула медсестра, понимая его замешательство, – вы устанете ее держать.

Он держал в руках штурвал «Боинга» несколько часов, пилотируя в ручном режиме. Выдержит и вес Вирджинии.

– Нет, я не устану.

– Положите, я осмотрю ее, пока врач не пришел.

Он сделает это, но только ради спасения ее жизни. На- хмурившись, Саид наклонился и опустил Вирджинию на этот ужасный пол, рукой убирая ее волосы с лица и пытаясь уловить ее движения. Ее кожа стала бледнее в разы.

– Позовите доктора, она умирает! – Он наклонился к ее лицу ближе, пытаясь ощутить ее дыхание.

Медсестра вскочила на ноги и побежала за врачом. Ему хотелось верить, что это так. Он запрещал себе мысли о ее смерти. Губы сами стали шептать слова на арабском языке – дуа, молитва Аллаху, – больше не к кому было обратиться:

– Аллахумма рабби-н-нас азхибиль-бас, ишфихи ва анташ-шафи…

Слишком холодно и больно… Боль во всем теле… Хочется дышать, но удается с трудом… Шёпот возле уха… тихий знакомый голос… совсем рядом. Она слышит его, и ей хочется слушать его бесконечно. Сил нет даже открыть глаза, но этого можно и не делать, она прекрасно знает, кому принадлежит этот голос.

– Саид, – еле слышно прошептала она.

Саид замолчал. Она ощутила его руки на своем лице. Надо было открыть глаза, но сил не было. Хотелось спать… Но кое- что ей надо успеть сказать.

– Не говори… – прошептала она. Губы пересохли, но пить уже не хотелось. Только бы договорить. – Моим родителям.

– Посмотри на меня, – попросил он. Хотел встряхнуть ее, увидеть в ней жизнь. – Ну же, посмотри на меня!

Но даже крик не заставил ее открыть глаза. Она отключилась.

– Вирджиния, – снова зашептал он, но не услышал ответа. Не получив от нее никакой ответной реакции, Саид снова запаниковал: – Вирджиния! – Теперь он тряс ее за плечи, пытаясь заставить сказать хоть еще одно слово.

– Я осмотрю ее. – Саид очнулся, когда голос врача прозвучал рядом. Чьи-то руки помогли ему подняться.

Хотелось ослабить галстук, но как только его рука коснулась ворота рубашки, он понял: галстука нет, его душило все вокруг. Саид видел, как врач сдернул с Вирджинии простыню, и отвернулся. Ему хотелось повернуться и проконтролировать каждое действие медиков, но он сдерживал себя.

– Вам лучше уйти. – Медсестра обратилась к Саиду, видя, как тот стоит, замерев, словно истукан. – Здесь кругом инфекция, вы можете заразиться.

– Это шутка? – нервно произнес он и сжал пальцы в кулаки. – Я здесь уже минут десять. И почти час эта девушка была на моих руках. Возможно, я уже заражен. И я готов встретить эту болезнь, но не думаю, что ей понравится со мной воевать. Я сильный соперник.

Медсестра кивнула и отошла от него. Бесполезно диктовать этому человеку правила. Видимо, он живет только по своим.

Саид не смотрел на Вирджинию, но прекрасно слышал все, что делал врач. Казалось, они вкололи ей миллион уколов, и с каждой новой дозой его молитва была сильнее. Хоть бы она выжила… Он обещает Аллаху, что исполнит любую его волю.

Саид прикрыл глаза. От его рубашки исходил тонкий аромат духов: она впитала его, когда Саид прижимал Вирджинию к себе и нес в больницу. Этот аромат сейчас доминировал в его памяти и перекрывал тошнотворный запах болезни. Глаза не хотели смотреть на безжизненные тела людей вокруг, и Саид закрывал ладонями лицо – он будет молиться, пока находится здесь.

– Вы можете идти, а девушка останется здесь на некоторое время.

Саид открыл глаза и увидел врача в грязно-белом застиранном халате. Что тот сказал? Идти? И оставить Вирджинию здесь? Здесь, среди груды людей, чьи тела источали ужасный запах гнили? Оставить ее на полу?

Он обернулся и увидел, что девушка прикрыта простыней, медсестра ставила ей капельницу и что-то приговаривала. Похоже, тоже молитву.

– Как она?

– Мы еще сами не знаем, вирус это или бактериальная инфекция. Наши микробиологи работают, но на это надо время. Поэтому мы вводим нашим пациентам противовирусные препараты и антибиотики. Плюс подключаем противовоспалительные и жаропонижающие. Девушка потеряла много жидкости, сейчас мы восстанавливаем водный баланс. На это надо время, и нет смысла вам здесь находиться. Медсестра даст вам лекарство для поднятия иммунитета. Будем надеяться, что вы не заболеете.