скачать книгу бесплатно
– Боже, что мы наделали?
Его губы распухли и потрескались, но в остальном он выглядел собранным и хладнокровным.
– Полагаю, вопрос риторический, так что оставлю его без ответа. – Он уже выудил пачку сигарет из заднего кармана.
– У тебя есть девушка? – выпалила я.
Сэм усмехнулся, зажав сигарету ровными белыми зубами.
– Не беспокойся об этом. У меня никогда не будет девушки.
– Почему?
– Потому что ни одна женщина того не стоит, в особенности отпрыск человека, из которого я хочу вытянуть все деньги.
Он закурил. Его жестокие, холодные серые глаза, будто кубики льда, скользили взглядом по моей коже.
– Знаешь, я ведь ни за что никому не скажу, если мы переспим. – Я проглотила свою гордость. Сама не знала, почему так сильно хочу его. Просто знала, что хочу. Всякий раз, когда мы оказывались вместе, он заставлял меня чувствовать себя так, будто я оказалась в параллельной вселенной.
– Я только что сказал, что это был наш последний поцелуй.
– Но почему? – не отступала я.
– Потому что я хочу отжать бизнес твоего отца.
– Я не скажу.
– Ты не стоишь такого риска. – Он пожал плечами и сделал затяжку.
– Не будет никакого риска, – сказала я. Внутренний голос предупреждал меня, что уже хватит. Ее голос.
Он не хочет тебя, mon cheri. Разворачивайся и уходи.
Но я не ушла.
Сэм хмуро посмотрел на меня.
– И даже без риска, ты все равно того не стоишь. Ты слишком юная, слишком невинная и слишком милая для меня. А теперь окажи услугу своему чувству собственного достоинства и уходи.
Но было уже слишком поздно.
Моя гордость так сильно пострадала, что я должна была нанести ответный удар, хотя не обладала для этого никакими средствами.
– Мне жаль тебя, – сказала я, хотя испытывала невероятную жалость не к нему, а к самой себе.
– Да что ты? – ухмыльнулся он, потакая мне. – И почему же?
– Потому что ты полуграмотный, необразованный отщепенец. Ты, наверное, даже таблицу умножения не знаешь. Потому и занимаешься такими делами. У тебя нет иного выбора.
– Хочешь сказать, что я тупой? – Его улыбка стала шире, глаза искрились весельем.
– Да, тупой. – Я вздернула подбородок. – Но ничего страшного. Ты привлекательный и источаешь энергетику в духе «смотри, какой я опасный», так что наверняка кого-нибудь найдешь.
– Не забывай, что еще и богатый. – Он щелкнул пальцами.
– Не по моим меркам, – я ответила равнодушной улыбкой. Черт побери, я говорила, как моя мать. – Главное, не пытайся завязывать разговор. У тебя плохо получается.
– Судя по тому, что еще пять секунд назад ты терлась о мою ногу, как сучка во время течки, я уверен, что могу развлечь их иными средствами.
Его слова звучали грубо, но беззаботная улыбка обернулась зловещей маской равнодушия.
– Ты… ты… ты…
– Я… я… я… что? – Он с ухмылкой захлопнул мой рот, надавив пальцем на подбородок. – Прав?
Но не успела я ответить, как Сэм исчез.
До конца вечера он не обращал на меня никакого внимания.
* * *
Четыре часа спустя я поплелась в свою комнату, все еще пребывая в потрясении от ужина.
Сэм произвел на всех впечатление своим сдержанным юмором, остроумием и окружавшей его аурой. Той, что сулила быструю, но мучительную смерть любому, кто перейдет ему дорогу.
На столе в стиле королевы Анны меня ждал учебник по конечной математике[12 - Область математики, занимающаяся изучением свойств структур финитного (конечного) характера, которые возникают как внутри математики, так и в ее приложениях.], который я оставила открытым, потому что уже целую вечность ломала голову над одной и той же задачей.
Я со стоном потянулась его закрыть.
– Постараюсь решить тебя завтра. Сейчас меня ждут более серьезные проблемы.
Например, то, что я никак не могу избавиться от одержимости самым известным гангстером Бостона.
Моя рука замерла над гладкой желтоватой страницей. Я захлопала глазами. Задача была решена, только не моей рукой.
А точнее, были решены все задачки на странице. Все до единой.
Как он?..
Хочешь сказать, что я тупой?
Да, это я и хотела сказать. Но Сэм был вовсе не глуп. Судя по одной этой странице, он, считай, гений в математике.
Злясь на него, на себя и на весь мир, я с глухим хлопком закрыла учебник. Из него на пол выпала записка. Я подняла ее.
Разве это сложно?
Он процитировал «Блондинку в законе».
И между делом утер мне нос.
Ох.
Первая
Эшлинг
Настоящее время
27 лет
«Я вошла».
На мгновение эта мысль отвлекла меня от всего остального, что наводнило мою голову: шума, боли, сомнений.
Я спустилась по лестнице в «Пустоши» – самый популярный ночной клуб Бостона.
Мне было категорически запрещено появляться в «Пустошах». Однажды вышибала даже выставил меня за дверь, медленно проговорив: «Босс показал всем твою фотографию, куколка. Сказал, что уволит любого, кому хватит ума тебя впустить».
Тогда мне было двадцать шесть, но это незначительное обстоятельство никак ему не помешало. С тех пор, как два года назад Сэм Бреннан купил этот клуб, чтобы проворачивать в нем свои темные делишки, он не пускал меня на порог, хотя мои братья приходили сюда каждую неделю.
– Не могу поверить, что тебя не узнали, сучка. Сэм от страха наложит столько кирпичей, что сможет построить точную копию Эмпайр-стейт-билдинг! – с надрывом прошептала Эммабелль (или просто Белль) и дала мне «пять», пока мы протискивались мимо хипстеров вдоль стен с обоями в стиле ар-деко психоделической расцветки и искусственными чучелами животных неоновых цветов.
В вопросе развлечений в городе Белль была моей единственной сообщницей, поскольку обе наши подруги, Сейлор и Персефона – младшая сестра Эммабелль, недавно стали матерями, а потому короткий послеобеденный сон и обмен советами по кормлению грудью интересовали их больше, чем распитие напитков в баре.
К тому же Белль была владелицей «Мадам Хаос», печально известного своей мерзостью клуба в центре города, и всегда любила посмотреть, как идут дела у конкурентов, так что уговорить ее пойти сегодня со мной не составило никакого труда.
«Пустоши» оказались темнее и меньше, чем я себе представляла. Источали упадок. Я заметила, что в клубе всего несколько бархатных диванов, небольшой танцпол и длинная барная стойка из черного дерева. Над баром в ряд висели несколько маленьких винтажных телевизоров, и на всех шел один и тот же черно-белый фильм «Доктор Стрейнджлав, или Как я научился не волноваться и полюбил атомную бомбу».
На фоне играла песня «Fool’s Gold» группы The Stone Roses, от которой дрожал пол под моими ногами, облаченными в кожаные сапоги до колена на высокой шпильке.
Разодетые в костюмы завсегдатаи вечеринок нюхали дурь с барной стойки, а одна парочка открыто занималась сексом прямо на диване в дальнем углу зала. Девушка в костюме Дамы Червей скакала на коленях у парня, прикрыв их грязное дело подолом платья.
Клуб был олицетворением Сэма. Темный и гнусный, но вместе с тем на удивление красивый.
Я разгладила свой наряд. Сегодня Хэллоуин. Прекрасный повод скрыть свою истинную личность. Я выбрала образ Джулии Робертс из фильма «Красотка»: надела короткий светлый парик и дополнила его солнцезащитными очками, ярко-красным блеском для губ, голубой мини-юбкой и обрезанной белой майкой.
Белль спрятала свои светлые волосы под черным париком в стиле Умы Турман в «Криминальном чтиве». Она оглядывала зал в поисках своей следующей жертвы, наигранно потягивая электронную сигарету.
– В любом случае, Сэм козел, раз внес тебя в черный список.
– Сэм – козел по многим причинам, но все они никак не связаны с тем, что он внес меня в черный список. Однако то, что он запретил мне посещать его клуб безо всякой видимой причины, лишь показывает, какой он тиран, – тихо сказала я.
Я редко дурно отзывалась о Сэме – да и вообще о ком-либо, раз уж на то пошло, но если все же делала это, то только в разговоре с Белль, потому как знала, что она меня не осудит.
– Думаешь, он сделал это потому, что ты сестра Хантера и Килла? – спросила Белль.
– Нет, я думаю, он сделал это потому, что я напоминаю ему обо всем, что он хочет забыть, – честно ответила я, но не стала вдаваться в подробности.
О парке аттракционов.
О том поцелуе.
О нашем разговоре.
Сэм никогда не думал, что увидит меня снова. Я не входила в его планы, а все, что в них не входило, должно исчезнуть. Именно поэтому он так со мной обращался – с безразличием, приправленным жестокостью. Смотрел мимо меня всякий раз, когда мы оказывались в одном помещении. Всегда оставлял без внимания любые мои слова и поступки.
Мы с Белль уселись на высокие табуреты у барной стойки. Я жестом попросила бармена подать нам два джина с тоником, а сама изо всех сил старалась не упасть и (или) не разрыдаться в чужой напиток.
К своим двадцати семи годам я бывала в барах всего несколько раз. До последнего была слишком занята учебой в медицинской школе, чтобы погружаться в клубную жизнь, а теперь поступила в ординатуру. Во всяком случае, так думали окружающие. Но сегодня ночью я хотела совершить что-то безрассудное, опасное и глупое. Напомнить себе, что я жива.
Сегодня я хотела встретиться с Сэмом Бреннаном, хотя знала, что не стоит этого делать.
Ведь сегодня, как и в ту самую ночь, я стала свидетельницей смерти человека.
А всякий раз, когда смерть оказывалась рядом, меня одолевала потребность приютиться в душе монстра и спрятаться от мира.
Ситуацию осложняло еще и то, что я постоянно видела Сэма.
На ужинах, благотворительных мероприятиях и вечеринках.
Он уже почти десять лет работал на мою семью.
Так или иначе, я позволила случиться худшему. Я продолжала любить его издалека, как солнце любит луну. Существуя в одном мире, но на расстоянии. Навеки предначертанные звездами, но всегда слишком далекие.
С того вечера мы едва обмолвились парой слов, хотя наши семьи сблизились благодаря Хантеру и Сейлор. Встречи с ним всегда отзывались во мне горько-сладкой смесью восторга и боли.
Я научилась получать удовольствие от обоих чувств.
– Забудь на сегодня о Сэме. – Белль посасывала трубочку, поглощая джин с тоником, будто участвовала в олимпийском состязании по пьянству до беспамятства.
Под своим костюмом Белль была вылитая Марго Робби. Голубые глаза с кошачьим взглядом, блестящие светлые волосы, изящно изогнутые брови и греховно полная нижняя губа.
– Ты никуда не выбиралась с тех пор, как начала ординатуру в Женской больнице Бригэма[13 - Подразделение многопрофильной больницы в Бостоне, созданной на базе Гарвардской медицинской школы.]. А это было больше полугода назад. Заведи интрижку. Повеселись. Вы это заслужили, доктор.
– Я не завожу интрижки, – заметила я, соломинкой раздавив в стакане лайм, будто он чем-то меня обидел.
– Пора это изменить. Какой-то бред, когда практикующий гинеколог – то есть женщина, которая в буквальном смысле заботится о чужих вагинах, – не заботится о своей собственной. Нельзя вечно тосковать по члену, который не отвечает взаимностью. На нем свет клином не сошелся. В море еще полно рыбы.
– Что ж, я искренне надеюсь, что ты не заработаешь отравление ртутью, Белль, – похоже, ты слишком увлеклась дегустацией этой самой рыбы. – Я сделала щедрый глоток напитка, понимая, что мои слова прозвучали по-ханжески, и тут же жалея о своем замечании.
Белль, ничуть не обидевшись, запрокинула голову и рассмеялась.
– Ох, Эш, да ты просто умора. А большинство людей об этом даже не знает. За безупречной наружностью скрывается американская принцесса, которая жаждет, чтобы ее украл монстр, а не спасал принц. Да ты опасное создание, когда хочешь таковой быть.
Напитки шли один за другим, на фоне громко играла хорошая музыка в жанре инди. Вскоре Белль вытащила меня на танцпол, где мы стали отплясывать, прижавшись друг к другу, под треки The Shins, Two Door Cinema Club и Interpol.
Пряди светлого парика прилипали к моему лицу и блеску на губах, пока я гнала прочь воспоминания о сегодняшней смене в больнице и выкрикивала слова песни «Runnin’ with the Devil» группы Van Halen вместе с пьяной восторженной толпой, вновь утопив печали в шуме и огнях.
